Каролина дрожащими пальцами  сломала  печать,  ибо  чувствовала  вину
перед Томасом и ожидала  горьких  упреков.  Но  это  оказалось  послание
влюбленного, трогательное и нежное.
   "Моя дорогая, - писал лорд Томас (причем вполне искренне, потому  как
еще не встретил в Кенте очаровательную брюнетку), - я с трудом отрываюсь
от Лондона, зная, что приходится оставить здесь мою любовь. Видит Бог, я
почти готов бросить все ради счастья  быть  с  тобой,  поэтому  бегу  из
Лондона, не рискнув увидеть тебя, чтобы сказать то, о чем ты прочтешь  в
этой записке. Реджи передаст ее накануне своего отъезда.  Будь  уверена,
ни дня, ни часа моей жизни не пройдет без мысли о тебе.  Каждую  ночь  я
буду ворочаться в постели, тоскуя о своей Каролине. Молю  об  одном,  не
забывай меня, потому что ты единственная женщина, которую я когда-нибудь
любил. Я уже решил заехать к тебе по пути из Кента, но вчера  неожиданно
получил весть из Нортхемптона. Моя сестра заболела, и мать  боится,  что
ей станет хуже.  Но  ты  не  волнуйся,  Миллисент  всегда  была  крепкой
девушкой и, конечно, скоро поправится. Навеки твой Томас".
   Девушка опустила смятый листок. Теперь она  знала  наверняка,  почему
Томас покинул город, не встретившись с ней.
   А она подозревала его в неверности!
   - О чем он пишет? - спросил лорд Реджи.
   - Он пишет.., что сразу заедет  в  пансион,  как  только  вернется  в
Лондон.
   - Не сомневаюсь. Я же говорил, что ни разу не видел столь влюбленного
Томаса. Господи, да он просто ни о чем ином не мог говорить! Слава Богу,
а то я боялся, что не доставлю письмо...
   - Почему? Разве вы не собираетесь отсюда в Лондон?
   Каролина надеялась послать лорду Томасу сообщение с его другом.
   - А знаете, вы подали мне хорошую идею! - радостно воскликнул Фэншоу.
- И в самом деле, почему бы мне не прокатиться до Лондона? Если  я  уеду
сегодня вечером, у меня останется достаточно времени, чтобы  попрощаться
с друзьями. Черт побери, я так и сделаю! - С этими  словами  он  откинул
тяжелые занавески, собираясь немедленно осуществить свой план.
   Каролина хотела спросить, не захватит ли он записку для Томаса, но не
успела даже открыть рот.
   - Нужно только передать вас... - Лорд Реджи быстро огляделся. - Этому
джентльмену!
   И девушка увидела вошедшего Рэя.
   - Ну, мне пора! - весело крикнул на бегу Фэншоу, а Рэй  предложил  ей
руку и увел танцевать.
   - Что это за человек? - спросил он.
   - Лорд Фэншоу.
   - Я знаю, как его зовут, - нетерпеливо перебил Рэй. - Кто он?
   "То есть кто он мне?" - подумала Каролина, встревоженная тем, как  бы
не выронить письмо.
   - Лондонский знакомый,  -  не  лукавя,  ответила  девушка  и  тут  же
остановилась, ибо спрятанное послание Томаса все-таки выпало.
   Подхвати в л исток, Рэй вернул его Каролине, при этом даже не  сбился
с ритма и продолжал танцевать как ни в чем не бывало.
   - И он приехал из Лондона, чтобы передать вам это? Тайно, в алькове?
   - Нет, просто он возил письмо в сапоге, и ему  нужно  было  присесть,
чтобы достать его! О, я уверена, - засмеялась Каролина, лишь бы  отвлечь
внимание Рэя, - вздумай лорд Фэншоу проделать это  стоя,  то  непременно
уронил бы свой парик.
   Но упорный взгляд серых глаз не отрывался от ее лица.
   Заметив, что друг Томаса уже прощается с хозяевами,  Каролина  решила
лгать и дальше, поскольку теперь никто бы не смог ее разоблачить.
   - Лорд Реджи действительно привез мне неприятные известия. Это письмо
от моей школьной подруги и его дальней родственницы Клеменси Дейн.
   - Не знал, что Фэншоу и Дейн породнились.
   "Господи,  как  я  могла  забыть.  Ведь  Рэй  прекрасно   знает   все
родословные! Говорила же мне тетушка Пет, что лжец  всегда  попадается".
Но раз уж она начала, то придется продолжать.
   И Каролина рассказала о Дженни Честертон, закончив словами:
   - Я намерена вернуться в пансион, хотя  мама,  узнав  о  случившемся,
конечно, заберет меня домой.
   Рэй улыбнулся, и девушка облегченно вздохнула.
   - Но может, вы  не  захотите  оставаться  в  Лондоне,  а  куда-нибудь
уедете? - спросил он.
   Кажется, Рэй готов позвать ее с собой па Барбадос... Каролина тут  же
вспомнила и страстное письмо Томаса, и слова лорда Реджи о чувствах  его
друга.
   Девушка была в полном смятении.
   - Если мама прикажет, я вернусь домой! - призналась она.
   Рэй засмеялся.
   - Но ваше сердце ей неподвластно?
   "Нет, мое сердце принадлежит лорду Томасу, хотя вы этого не знаете, а
я ничего вам не открою, потому что Реба опять станет умолять  меня  и  я
все равно сдамся". Но сильнее, чем ложь, Каролину мучило то,  что,  едва
Рэй прикасался к ее руке или подходил к ней  совсем  близко,  ее  сердце
начинало бешено колотиться.
   "Я как мама. Все понимаю и  ничего  не  могу  с  собой  поделать",  -
печально решила она.
   Поэтому девушка обрадовалась, когда один из поклонников, чье имя  она
сразу забыла, пригласил ее  на  следующий  танец,  хотя  она  все  равно
продолжала думать о Рэе. "Этот  джентльмен  из  Эссекса  совсем  покорил
меня. Что же я за человек?"
   Вскоре Реба оттащила ее в сторону и предупредила:
   - У вас с Долли опять случилась перепалка. Но ты лучше  берегись  ее,
она ужасная сплетница.
   - Правда? - безразлично спросила Каролина,  поглощенная  собственными
переживаниями.
   - Я узнала  от  одной  здешней  горничной,  что  Долли,  оказывается,
поссорила влюбленных друг в друга Робина Прествуда и Эльвиру Карр. Вроде
она кому-то рассказала, как Эльвира посмеялась над своим возлюбленным за
его страсть к выпивке. И хотя это почти соответствует  действительности,
а Эльвира просто шутила, Робин страшно оскорбился  и  потом  женился  на
другой!
   Слова подруги впечатлили Каролину гораздо сильнее, чем предупреждение
Рэя. Теперь она убедилась, из каких пустяков могут родиться убийственные
сплетни.
   - У меня более важные известия, - сказала она  Ребе.  -  Лорд  Фэншоу
привез мне письмо от Томаса!
   - И что он пишет? - встревожилась подруга.
   - О, только то, что скучает по мне и сразу заедет  в  пансион,  когда
вернется в Лондон. Он получил дурные вести из Нортхемптона, заболела его
сестра. Теперь ясно, почему он уехал не простившись. Реба,  мне..,  надо
ехать в Лондон, и побыстрее! Может, с лордом Реджи!
   - Твой лорд доедет в лучшем случае до  Челмсфорда  и  вынужден  будет
переночевать на постоялом дворе, иначе его лошади просто замерзнут. А ты
не успеешь оглянуться, как очутишься с ним в одной постели! - засмеялась
Реба. - Я уже навела о нем справки. Это распутник похуже Томаса!
   - Томас не распутник, - с упреком отозвалась Каролина.
   - Да, он изменился, - поспешила успокоить ее Реба, - только не бросай
меня, Кэрол! Ты ведь не  пойдешь  на  такое  предательство?  Иначе  мама
настоит на своем, и виновницей моего несчастья будешь ты.
   "Конечно, в любом случае виноватой окажусь именно я.
   Перед тобой, перед Томасом, перед  Рэем...  Господи,  в  какую  же  я
попала беду! И самое ужасное, не думаю ничего менять".
   - Смотри, - предупредила Реба. - Наверняка Долли со  своими  друзьями
что-то замышляет. Видишь, как она машет веером,  хотя  здесь  совсем  не
жарко? Берегись! Она вынудит  тебя  сказать  что-нибудь  крамольное  при
свидетелях.
   Очевидно, Рэй Эвисток был того же мнения, поскольку, быстро  оттеснив
двух  щеголей,  решительно  направившихся  к  девушкам,  увел   Каролину
танцевать.
   - Кажется, я помог  вам  избежать  тюрьмы,  -  усмехнулся  Рэй.  -  Я
случайно подслушал, как мисс Долли намеревалась  отомстить  вам,  избрав
темой разговора недовольных плантаторов.
   - И она бы свое получила!
   - Этого я как раз и боялся. Так что лучше вам не встречаться.
   - Благодарю, сэр, за спасение! - шутливым  тоном  ответила  Каролина,
однако на душе у нее было тоскливо.
   "О, Рэй, как мы все-таки похожи. Я могу угадать ваши мысли, даже если
вы молчите. И всякий раз в нужную минуту вы оказываетесь рядом!"
   В Эссексе он стал ее защитником, и Каролине хотелось, чтобы так  было
всегда.

Глава 18

Рождественский бал в Бродлее
6 января 1688 года

   Снова пошел  снег,  и  Эссекс  превратился  в  белоснежную  волшебную
страну. Завершающий, самый торжественный рождественский бал устраивали в
Бродлее, миссис Тарбелл спешила закрепиться в  обществе.  Она  понимала,
хоть и не  без  раздражения,  что  своим  возвышением  Тарбеллы  обязаны
подруге Ребы. Ведь любая дама, на которую обратил внимание Рэй  Эвисток,
была просто обречена на успех, а заодно с Каролиной  местное  дворянство
наконец  признало  и  семейку  "выскочек".  Поэтому,  не  питая  никаких
иллюзий, Нэн Тарбелл поступила очень расчетливо,  устроив  бал  в  честь
Каролины.
   Ведь любой отказ приехать на него оскорбит Рэя, а на  такое  вряд  ли
кто решится. Мать Ребы давно поняла, что ни переменой  своего  имени  на
французское Нанетт, ни отправкой дочери  в  благородный  пансион  ей  не
удастся произвести должное впечатление на местных дворян.
   Но сегодняшним балом она этого добьется.
   Для   миссис   Тарбелл   приближающийся   звон   колокольчиков    был
торжественнее церковного благовеста, ведь то съезжались в Бродлей  гости
со всей округи.
   Старинный дом наконец украсили  ветки  кедра  и  остролиста,  длинная
рождественская гирлянда оплела перила широкой  лестницы,  с  канделябров
свисала омела, в дорогих бокалах  искрилось  вино.  "Его  хватит,  чтобы
смыть весь Лондон", - тихо проворчал кто-то из гостей. Штат прислуги был
увеличен втрое, и теперь  незнакомые  лакеи  разносили  питье  и  яства,
исчезая с пустыми подносами в  лабиринте  коридоров.  Имей  Нэн  Тарбелл
больше времени, она бы перевернула ради такого события весь дом. Тем  не
менее она успела достать из кладовых столовое серебро и лучшие скатерти,
а из погребов - свои богатейшие запасы.
   Музыкантов нашли в Лондоне. Но те моментально напились  и  к  приезду
гостей лишь тупо глядели на собственные инструменты и радовались, что им
предстоит играть не в зале, а на верхней галерее.
   Подруги тем временем с удовольствием наблюдали за работой  настоящего
лондонского парикмахера, колдовавшего над их прическами.
   - Чудесное платье, - сказала Каролина, изучая себя в высоком зеркале.
Бледно-зеленый бархат мягко поблескивал, словно лед под  солнцем,  тугой
корсет выразительно обрисовывал грудь, нижняя юбка была из  атласа  того
же цвета, как и  лента,  усыпанная  бриллиантами,  которая  поддерживала
серебряные волосы. - Ты столько для меня сделала, - пробормотала она.
   "И если бы я этого не позволяла, мне бы теперь  не  пришлось  думать,
что сказать Рэю". Реба сразу заметила тревогу в голосе подруги.
   - Не забудь, от чего ты меня спасаешь! - воскликнула она.
   "Неужели кто-то может искать спасения от  Рэя  Эвистока?  -  подумала
Каролина. - Должно быть, ее маркиз и в самом деле неотразим! Ах, если бы
я не принадлежала Томасу!.." Эта мысль умерла, не  успев  родиться,  она
была слишком опасна. Девушка тут же сказала  себе,  что  нужно  поскорее
ехать в Лондон, тогда она успокоится и у них с  Томасом  все  будет  как
прежде.  Необходимо  выдумать  любой  предлог,  чтобы  только  вырваться
отсюда.
   Миссис Тарбелл, надеясь хоть сегодня обратить  всеобщее  внимание  на
свою дочь, сказала, что они с Ребой сами  встретят  гостей,  а  Каролина
может сойти попозже. Та безропотно согласилась, но  тревожные  мысли  не
исчезли, когда она спустилась по парадной лестнице и увидела Рэя.
   У нее защемило сердце: она всегда не  доверяла  высоким  темноволосым
мужчинам, похожим на ее отца! И хотя костюм  Рэя  был  не  так  богат  и
оригинален, как у Томаса,  зато  серый  французский  камзол  удивительно
ладно  сидел  на  нем.  Красивая  рука  показалась  из-под   белоснежной
кружевной манжеты, когда он снял треуголку и склонился перед Каролиной.
   - А я думал, вы будете  встречать  гостей,  -  сказал  он,  предлагая
девушке руку.
   - Миссис Тарбелл заявила, что мое присутствие не обязательно.
   - Но ведь бал в вашу честь, - возразил Рэй.
   - Это  просто  ловкий  ход  миссис  Тарбелл.  Чтобы  гости  приехали,
побоявшись обидеть вас отказом, - усмехнулась Каролина.
   Рэй пожал плечами:
   - Я не такой уж страшный.
   - Правда? - Каролина взяла его под руку и затерялась вместе с  ним  в
шумной толпе гостей. Многие дружески  кланялись  ему,  и  девушка  опять
подивилась, сколько у него знакомых и друзей, хотя он говорил, что давно
не был здесь. - Вы, наверное, подолгу не живете у себя на Барбадосе?  То
есть не все время, да?
   Мимолетная тревога мелькнула в его глазах.
   - Не все время. Например, теперь я здесь.
   - Вы же поняли, что я имела в виду.
   - Разумеется, кому-то надо управлять плантацией.
   - Значит, вы действительно  плантатор,  как  мой  отец?  -  удивилась
Каролина. - С трудом верится.
   - Пожалуй, не совсем как ваш отец,  -  засмеялся  Рэй.  -  Думаю,  он
справляется лучше меня.
   - Я не сравниваю вас с моим отцом, а говорю о плантаторах вообще. Как
Сэнди Рэндолф и остальные.
   - Скорее как Сэнди Рэндолф, - задумчиво произнес Рэй.
   - Вы его знаете? - снова удивилась девушка, поскольку раньше это  имя
не вызывало у него интереса.
   - Нет, Сэнди Рэндолфа я не знаю, хотя слышал о нем.
   "Ну конечно, болтливый  капитан  Мерсер,  рассказывая  сэру  Кайлю  о
Бедламе, не забыл упомянуть о Сэнди!"
   Но почему Рэй так печально говорил о своей плантации?
   По ее мнению, человек, столько знающий, должен разбираться  во  всем.
Даже ее мать успешно справлялась с делами, когда не было отца.
   - Может, вам следует жениться и разделить ответственность с супругой?
- задумчиво сказала Каролина.
   Заиграла музыка.
   - Наверное, вы правы. - Увидев приближающихся к  ним  кавалеров,  Рэй
вывел ее танцевать. - Скажите, если бы у вас был  выбор,  хотели  бы  вы
оставить Англию и уехать в Вест-Индию?
   Он просит ее... О нет, только не сейчас. Каролина надеялась вернуться
в Лондон раньше, чем ей придется дать ему ответ, а теперь...
   - Я думаю... О, я не знаю... Сейчас я хочу просто танцевать всю ночь.
   Рэй  с  удовольствием  кружил  партнершу.  Какая  она  хрупкая,   как
изумительно блестят ее волосы, как прекрасны серые глаза! А платье  того
же  цвета,  что  и  мужской  костюм,  который  был  на  ней,  когда  они
встретились. Неужели он мог грубо тащить ее по лестнице и запереть  одну
в "Звезде и подвязке"?
   Лишь одна женщина вызывала в нем подобные  чувства,  но  ома  умерла,
оставив ему воспоминания, одиночество я верность прежним мечтам.
   А теперь в его жизнь вошла Каролина. Юная, невинная (как он полагал),
новая богиня, заполнившая пустоту одинокого сердца.
   Неужели она к нему безразлична? Мог ли он не правильно истолковать ее
взгляды и улыбки, сулившие ему так много?
   Разве она не отвечала трепетно на его поцелуи? Разве не  предпочитала
его другим кавалерам?
   Все это, несомненно, что-нибудь да значило!
   А вдруг он только забава для молодой девушки? Каждый раз, возвращаясь
из Бродлея и вспоминая ее теплое отношение к нему, Рэй говорил себе, что
он первый, кто пробудил ее от неясных грез,  первый,  кто  держал  ее  в
объятиях, кто полюбил ее... Он не сомневался, что она непременно ответит
на его чувство, ответит с безудержной страстью, потому что  в  ней  было
какое-то отчаянное безрассудство, сродни его собственному. И возможно..,
растерянность, которая не  позволяла  ему  спешить.  Жизнь  научила  его
терпению. Поэтому всему свое время.
   Двенадцать праздничных  дней  промчались  как  один  час,  оставалось
принять решение. Надежная шхуна "Ветреница"  ждет  его  в  Лондоне,  Она
уходит завтра вечером, но решать нужно сейчас.
   Теперь  все  зависит  от  тоненькой  девушки,  почему-то   избегавшей
смотреть ему в глаза. Но Рэй приписал это смущению,  которое  испытывает
юная леди, готовясь выслушать предложение руки и сердца.
   - Может, у вас есть жених в Виргинии? - с трудом выдавил из себя он.
   - Жениха в Виргинии у меня нет, -  окончательно  смутилась  Каролина,
вспомнив про Томаса.
   - Хорошо, я на это надеялся.
   И  она  вдруг  нашла  выход  из  положения.  Рэй   Эвисток,   отпрыск
аристократического рода,  был  плантатором.  Как  многим  из  них,  ему,
конечно, нужны деньги. Ведь оговаривал  же  он  с  Джонатаном  Тарбеллом
приданое невесты, которую ни  разу  не  видел.  Значит,  отказавшись  от
выгодной  сделки,  он  должен  жениться  на  девушке,  способной   вести
хозяйство на плантации и спасти его от банкротства.
   - Но я.., совсем не та, за кого вы меня принимаете, Рэй.
   - Да? Позвольте спросить, в каком смысле?
   Разумеется, он не ждал, что Каролина сразу помчится с ним  на  другой
конец света, но то, что она сказала, удивило его.
   - Я не гожусь для жизни на плантации. Хозяйка  должна  многое  уметь:
солить рыбу,  делать  припасы,  распускать  старые  чулки,  чтобы  потом
связать новые вещи. Конечно, если она не богата. А  у  меня  денег  нет.
Мама слишком расточительна,  и  отец  постоянно  в  долгах.  Правда,  он
получил наследство, однако большая часть уйдет на  строительство  нового
дома. И потом, мне не нравится уединенный образ жизни. Я не та, кто  вам
нужен.
   Рэй ошеломленно смотрел на девушку.  Неужели  она  считает,  что  его
интересует только ее приданое? Или ему нужен управляющий в юбке? Значит,
это предупреждение?
   - Слава Богу, а то я подумал, что вы азартный игрок и  уже  промотали
все состояние Лайтфутов!
   Каролина покраснела.
   - Я пытаюсь вам  объяснить,  что  даже  это  платье  не  мое,  как  и
остальные наряды, в которых вы меня видели. Их одолжила  мне  Реба.  Она
хотела, чтобы я... - Каролина не могла сказать правду и закончила совсем
неубедительно:
   - Появилась перед ее эссекскими друзьями в приличном виде.
   Поскольку Рэй знал,  что  у  Ребы  не  было  друзей  в  Эссексе,  его
изумление усилилось.
   - То есть родители, отчего-то недовольные своей дочерью, отправили ее
в школу без приличной одежды? - спросил он.
   -  О  нет!  Они  дали  мне  кошелек  с  золотом  на   покупку   всего
необходимого, а я... - Каролина снова покраснела, - я отдала его старшей
сестре: она собиралась бежать в Мэрридж-Триз с  человеком,  которого  не
одобряли родители.
   - И она бежала? - спросил совсем удивленный Рэй.
   - Нет, все сорвалось.
   - Вероятно, потому, что вас там не было,  чтобы  показать,  как  надо
переодеваться и скатываться по крыше, - усмехнулся Рэй.
   Значит, ей все-таки удалось его отвлечь!  Они  продолжали  шутить  по
поводу ее лондонского маскарада, и разговор о браке прекратился.
   После этого танца Каролина решила сменить партнера, но  Рэй  оказался
весьма предусмотрительным и сразу увел ее подальше от поклонников.
   - Если я женюсь, - засмеялся он, - то не для  того,  чтобы  моя  жена
распускала старые чулки! Да и рыбу я могу посолить сам.
   - Кажется, вы не понимаете  роли  женщины  на  плантации,  -  упавшим
голосом начала девушка.
   - А мне кажется, вы не понимаете роли женщины в моей жизни.
   От  волнения  Каролина  не  заметила,  куда  он  ведет  ее,  и  вдруг
обнаружила, что они танцуют в маленьком  холле,  похожем  на  альков.  С
единственным громадным окном,  на  котором  висели  старинные  бархатные
драпировки. Видимо,  миссис  Тарбелл  еще  не  успела  их  заменить.  По
сравнению с большим залом тут было почти темно, горела всего одна  свеча
да из окна падал лунный свет. Тяжелые  портьеры  глушили  звук.  И  хотя
сквозь них пробивались отголоски праздника, Каролина поняла,  что  здесь
им никто не помешает.
   Рэй улыбнулся ей и обнял за талию.
   - Каролина, - тихо произнес он, - я должен вам кое-что сказать.
   "Господи, он все-таки решился! Теперь выхода нет,  я  и  так  слишком
долго тянула. Нужно признаться, что я лгала ему, что принадлежу другому,
и никогда... О Боже, нет!" - чуть не застонала она.
   - Рэй, я тоже должна вам кое-что сказать, - начала Каролина,  но  тут
за портьерой