олкнувшись  ногами   от   скалы,
заскользил вниз так быстро, что у нее чуть не остановилось сердце. Затем
она  услышала,  как  он  спрыгнул  на  один  из  уступов  скалы,   снова
оттолкнулся  от  нее,  вновь  пошел  вниз.  Наконец  она  с  облегчением
услышала, как он кричит снизу:
   - Я нашел хорошую опору на выступе, Лео.
   Больше я спускаться не могу, поэтому  сейчас  осмотрюсь,  прежде  чем
поднимусь.
   Леони в напряжении ждала. Джон  свистел  и  звал  собаку,  выжидал  и
свистел снова. Затем он крикнул:
   - Никаких следов Марци нигде, Лео!
   - Тогда скорее поднимайся, - взмолилась она.
   Подъем занял гораздо больше времени, чем  спуск.  Леони  замирала  от
ужаса всякий раз, когда веревка начинала трещать и скрипеть под тяжестью
веса Джона или когда его продвижение  наверх  останавливал  какой-нибудь
выступ или куст. Затем, к ее ужасу,  внезапно  посыпались  камни,  после
чего воцарилось гнетущее молчание.
   - Джон! Джон! - завопила она, свесившись вниз, насколько смогла.
   - Я тут, - послышался его тихий голос. - Не волнуйся.
   Ей показалось, что прошла  Целая  вечность,  прежде  чем  его  голова
появилась над краем обрыва.
   Она охнула, увидев, что его лицо в крови, и, обняв его  за  плечи,  с
такой силой потащила наверх, что они оба упали на камни  тропы.  Подавив
ругательство, Джон сел.
   - Не дотрагивайся до лица, - воскликнула Леони, поднимаясь на колени,
- ты можешь занести инфекцию. - Безуспешно поискав  в  карманах  джинсов
какую-нибудь ткань, чтобы вытереть его рану, она добавила:
   - Идем скорее в дом.
   - Идем, но не так быстро, Лео, - пробормотал  он  в  ответ.  -  Я  не
вполне в порядке. Попал под камнепад.
   Она  вскочила,  помогла  ему   подняться   на   ноги   и   решительно
скомандовала:
   - Ну, давай. Веревку оставим пока здесь. Надо промыть рану на голове.
   Джон улыбнулся ей, но,  когда  кровь  снова  полилась  по  его  лицу,
чертыхнулся:
   - Мне пришлось висеть и смотреть, как все эти камни летят мне в лицо!
Вообще я надеваю специальный шлем, но сегодня его при мне не  оказалось,
так что мой нос принял весь удар на себя.
   - Это я виновата! Не надо было позволять тебе спускаться! - Обняв  за
плечи, Леони повлекла его к дому.  -  Надо  поторопиться,  ты  истекаешь
кровью, как зарезанный поросенок.
   Он приглушенно рассмеялся, потом вдруг резко  побледнел  и  схватился
рукой за ветви кустарника, мимо которого они проходили.
   - Извини, - пробормотал он.
   Видя, как посерело  его  лицо,  Леони  решительно  двинулась  вперед.
Теперь она почти тащила его на себе.
   - Сейчас, сейчас, - бормотала она.  -  Мама  у  меня  просто  спец  в
травматологии.
   Френсис пришла в ужас, когда увидела  окровавленное  лицо  Джона,  но
быстро взяла себя в руки и принялась деловито хлопотать над ним: промыла
раны и засунула два небольших пакетика с замороженным горохом в ноздри.
   - Собирайся, Лео, ты отвезешь его в больницу, распорядилась она.
   Джон отрицательно  замотал  головой,  но  тут  же  пожалел  об  этом,
застонав от боли:
   - Не нужно...
   Леони решительно взяла у Джона ключи от его машины, потом помогла ему
разместиться на сиденье и осторожно выехала на шоссе.
   Только когда врачи местной больницы  увезли  Джона  на  обследование,
Леони  почувствовала  такую  слабость,  что  ей  едва  не  стало  дурно.
Медсестра спросила, чья именно кровь запачкала ее свитер.
   Заверив медиков, что сама не ранена,  Леони  в  изнеможении  упала  в
кресло для посетителей.
   Джон появился после рентгеновского обследования мрачный  и  с  носом,
заклеенным широким пластырем.
   - Ничего не сломано, и сотрясения тоже нет, сообщила медсестра, -  но
мистер Сэвэдж должен до завтра оставаться в постели. Несколько дней  ему
не следует водить машину, но потом он вполне придет в себя.
   - Эта женщина решила, что  из-за  ранения  я  лишился  дара  речи,  -
раздраженно пробурчал Джон, когда они сели в машину.
   Леони улыбнулась.
   - Нет, просто она уверена, что твое  мужское  самолюбие  не  позволит
тебе сообщить о необходимости постельного режима.
   - Любое мужское самолюбие загнется в твоем присутствии, - фыркнул  он
и отвернулся.
   Когда она  осторожно  повернула  с  шоссе  к  Фрайерз-Вуд,  он  снова
обратился к ней, одарив мрачным взглядом:
   - Я думал, ты везешь меня в Брок-Хилл.
   - В таком состоянии? - возмутилась она. - Не глупи.
   - Я вполне в силах добраться до постели.
   - Разве у тебя в сторожке есть постель?
   - А софа чем хуже?
   Ох уж эта софа! Леони стиснула зубы,  вспомнив  о  том,  что  на  ней
произошло.
   - Сиди, я сейчас помогу тебе выйти, - строго заметила она.
   Джон  проигнорировал  ее  заботливое  предложение,  открыл  дверцу  и
нетерпеливо выбрался наружу, после  чего  в  изнеможении  прислонился  к
автомобилю, едва не потеряв сознание.
   - Боже мой! - воскликнула Леони, поддерживая  его  за  плечо.  -  Ну,
давай, пойдем. Ты расскажешь маме, как прошло обследование в больнице, а
я пока съезжу за Кейт и Фенни. Можно мне взять твою машину?
   - Как я могу отказать тебе? - вздохнул он. Только не забудь,  что,  в
отличие от Италии, в Англии левостороннее движение.
   Леони  проигнорировала  его  колкость,  с  тревогой   наблюдая,   как
зеленоватая бледность расползается по лицу Джона.
   - Тебя тошнит?
   - Нет, - солгал он, стискивая зубы.
   Френсис встречала их на пороге дома. Она  тоже  с  тревогой  оглядела
Джона, слушая рассказ Леони о визите в больницу,  потом  обняла  его  за
плечи и сказала дочери:
   - Звонила Кейт, предупредила,  что  останется  ночевать  у  подружки,
потому что они вместе хотят готовиться к экзамену. Но тебе пора ехать за
Фенни, а я пока присмотрю за Джоном.
   - Думаю, если я немного посижу в вашей гостиной, - сказал Джон слабым
голосом, - то, когда ты вернешься, Лео, я буду уже в состоянии  ехать  в
Брок-Хилл.
   Френсис помогла ему опуститься в большое мягкое кресло.
   - Посиди пока здесь, ни о чем не волнуйся, Джон.
   Она вышла, и Леони дотронулась до руки Джона.
   - Как ты себя чувствуешь? Я имею в виду, на самом деле?
   - Я в смятении, - пробормотал он, открывая глаза. - Там, у реки,  мне
показалось, что ты действительно волновалась обо мне.
   - Конечно, я волновалась, - вспыхнула она. - Это же моя собака! Я  во
всем виновата.
   - Ну разумеется. - Он снова закрыл глаза. Кстати, о  собаке.  Что  ты
скажешь Фенни?
   - Правду, что же еще?
   Джон открыл глаза, зеленые и холодные, как лед.
   - По крайней мере собака  не  написала  ей  прощальной  записки,  что
больше ее не любит.
   Леони бросила на него уничтожающий взгляд:
   - Не  можешь  удержаться,  да?  Тебе  доставляет  такое  удовольствие
поворачивать кинжал в моей ране?
   - Ты так уверена, что  доставляет...  Я  всего  лишь  человек,  Леони
Дисарт.
   - И я тоже всего лишь человек!
   - Ну да? - Он устало смежил веки. - Когда-то тебе удавалось заставить
меня поверить в это.
 
Глава 8 
 
   Как Леони и предполагала, Фенни была безутешна, узнав об исчезновении
собаки. Почти всю  дорогу  до  дома  девочка  плакала.  Чтобы  Фенни  не
сомневалась, что для поисков ее  любимицы  Марци  было  предпринято  все
необходимое, Леони красочно описала свою экспедицию вдоль русла  реки  и
то, как отважно Джон обследовал утесы.
   - Понимаешь, Фенни, - говорила  Леони,  подъезжая  к  дому,  -  Марци
сейчас, возможно,  играет  где-нибудь  с  другой  собачкой  и  настолько
увлечена этим, что вовсе забыла о доме. Она скоро вернется.
   Вот увидишь!
   По-видимому, ее слова совсем не убедили  малышку,  которая  бросилась
искать утешение в объятиях Френсис, едва они вошли в дом. Когда  наконец
девочка  успокоилась  и  сняла  шапочку  и  пиджак,  ее  зеленые   глаза
посмотрели с надеждой на Леони.
   - Ты сказала, Джон здесь?
   - Конечно, - заверила ее Френсис. - Он  лежит  в  постели  в  комнате
Джесс. Понимаешь, он поранил голову, когда карабкался по утесу,  поэтому
сейчас ему нельзя вставать.
   Леони в изумлении посмотрела на мать:
   - Господи, как же тебе удалось заставить его лечь?
   - Он чувствовал себя так ужасно, что  попросту  не  стал  спорить  со
мной.
   - Можно мне навестить его? - с жаром спросила Фенни.
   - Сейчас он спит, милая, но ты можешь сходить к нему,  когда  выпьешь
чаю и сделаешь уроки.
   Леони нелегко было остаться сидеть на кухне, пить  чай  с  матерью  и
пытаться утешить Фенни, в то время как каждая клеточка ее тела звала  ее
наверх, к Джону. Как глупо было надеяться,  что  былые  чувства  к  нему
больше не властны над ней! Семь лет  пройдет  или  семьдесят,  не  имеет
значения! Все это время, проведенное вдали,  в  Италии,  она  обманывала
себя, надеясь, что ее любовь к  Джону  умерла  в  тот  день,  когда  она
подслушала его разговор с Рейчел. Однако одного мгновения - того самого,
когда она подумала, что он сорвался со скалы  и  погиб,  хватило,  чтобы
развеять все иллюзии.
   - Знаешь что, Лео, - сказала Френсис,  -  пока  Фенни  делает  уроки,
поднимись на минуточку наверх и узнай у Джона,  не  хочет  ли  он  пить.
Заодно спроси, не возражает ли он принять маленького посетителя.
   - Хорошо, - отозвалась Леони намеренно небрежным тоном,  собирая  всю
свою волю, чтобы не ринуться тотчас  же  наверх.  И,  лишь  встретившись
взглядом  с  матерью,  она  поняла,  что   разоблачена,   и   беспомощно
улыбнулась.
   Поднявшись наверх, Леони осторожно постучала в дверь комнаты Джесс  и
вошла.
   Джон с закрытыми глазами лежал на высоких подушках. Вокруг  глаз  уже
проступили кровоподтеки, и от этого лицо казалось мертвенно-белым. Леони
на цыпочках подошла к постели, но остановилась, когда он внезапно открыл
глаза и посмотрел прямо на нее.
   Воспоминания о том времени, когда они делили  спальню,  нахлынули  на
Леони. Она покраснела, когда поняла, что он думает о том же.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросила она намеренно официальным тоном.
   - Сожалею, что причинил столько хлопот, -  его  губы  дрогнули.  -  Я
хотел помочь, а не вызвать еще большую суматоху.
   - Тебе еще повезло, что ты не упал и не сломал себе шею,  -  ответила
она сурово.
   - Да, - признался он, - но в конечном счете я даже не сломал  нос.  А
как Марци? Думаю, мало надежды услышать, что она вернулась домой?
   Леони вздохнула:
   - Нет, не вернулась. Зато приехала Фенни и жаждет увидеться с  тобой.
Ты как, не возражаешь?
   - Конечно, нет, - он мягко улыбнулся. - Надеюсь, она  не  испугается,
увидев меня?
   - Не испугается. Раненый герой, и все  такое.  Ты  и  раньше  был  ее
идолом, а теперь, когда ты рисковал своей жизнью  ради  спасения  Марци,
она будет обожать тебя с удвоенной страстью.
   - Я бы предпочел, чтобы от моего поступка было больше толку и  меньше
шума, - раздраженно отозвался он.
   - Но мы все, правда, тебе очень благодарны, - заверила его  Леони.  -
Кстати, тебе, наверное, хочется пить. Что тебе принести?
   - Я предпочел бы  подняться  с  постели  и  избавить  вас  от  своего
присутствия, - едко заметил Джон, приподнимаясь на подушках,  но  тотчас
же застонал и побледнел.
   - Но ты даже  не  можешь  пошевелиться,  не  причиняя  себе  боли!  -
воскликнула Леони обеспокоенно. - А голова болит?
   - Ужасно, - признался он.
   - Ладно, - сказала Леони, направляясь к двери, пойду  принесу  мягкие
болеутоляющие таблетки и воду. Я скажу Фенни, чтобы она не сидела у тебя
долго.
   Когда Леони вернулась с подносом, Фенни сидела в ногах постели Джона,
обсуждая с ним исчезновение собаки.
   - Может, Марци решила жить с какой-нибудь другой маленькой  девочкой?
- мрачно подытожила она.
   - Этого не может быть, она - твоя собака, - твердо возразил  Джон.  -
Наверное, она просто потерялась. Ее обязательно найдут, а потом привезут
или сюда, или в полицейский участок.
   Фенни спрыгнула с постели и в отчаянии сказала;
   - Скорее бы! Уже темнеет,  и  Марци  может  замерзнуть.  -  Ее  глаза
неожиданно вспыхнули. - Мама сказала,  ты  останешься  ночевать  у  нас,
Джон.
   Он бросил озадаченный взгляд на Леони, которая утвердительно кивнула,
наливая ему минеральной воды.
   - Да, правда, у Джона болит голова, поэтому он останется у нас,  пока
ему не станет лучше.
   - Ура! - воскликнула девочка. - Джон, перед  сном  я  зайду  почитать
тебе сказку.
   - Я буду очень рад, - пробормотал он, пытаясь улыбнуться.
   - Дорогая, тебе пора вниз - нужно закончить уроки, - сказала Леони. -
Я тоже сейчас спущусь и проверю твои примеры.
   Фенни осторожно поцеловала больного в щеку, пылко поблагодарила его и
с видимой неохотой отправилась вниз делать уроки.
   - Я думал, что останусь в постели совсем недолго, - пробормотал Джон.
   - Тебе нельзя  водить  машину,  -  напомнила  ему  Леони,  протягивая
несколько таблеток. - Ты думал,  я  отвезу  тебя  в  Брок-Хилл?  Ты  мог
вообразить, что мама отпустит тебя  туда,  где  нет  никаких  удобств  и
никого, кто бы ухаживал за тобой?
   Джон запил  таблетки  водой  и  откинулся  на  подушки.  Он  выглядел
изможденным.
   - Наверное, ты права, - он задумчиво посмотрел на Лео. -  Ты,  должно
быть, сожалеешь, что приехала сюда, учитывая, как все обернулось.
   - Конечно же, нет! Я рада, что была с Адамом в такой важный для  него
день, а еще больше рада, что теперь знаю правду о  Рейчел.  Как  ты  сам
сказал, уже слишком поздно, чтобы восстановить наши с  тобой  отношения,
но я бы хотела верить, что мы сможем стать друзьями.
   - О, черт! - воскликнул вдруг Джон, бледнея.
   Его дыхание участилось, лицо исказилось. - Лео, скорее  отойди,  меня
сейчас стошнит.
   Он вскочил с постели и бросился в ванную.
   Пока Джон  отсутствовал,  Леони  оправила  постель  и  с  нетерпением
принялась дожидаться его появления.
   - И ты еще говоришь о возвращении в Брок-Хилл! Я должна отвезти  тебя
назад, в больницу, и  потребовать,  чтобы  они  обследовали  тебя  более
тщательно.
   - И не думай! - возразил Джон, глядя на нее с мрачной  враждебностью.
- Похоже, тебе нравится, что я оказался в таком состоянии.
   - Ладно, ладно, не кипятись, - она поправила одеяло.  -  На  таблетки
теперь надеяться не стоит, но ты все же пока не принимай  других.  Лучше
пей побольше воды.
   - Слушаюсь, сестра, - сказал он утомленно и закрыл глаза.
   - Вот и хорошо, - одобрила она. - Попробуй уснуть.
   Беспокойный сон Леони был прерван посреди  ночи  какими-то  странными
звуками. Некоторое время она неподвижно сидела на постели, гадая, что бы
это могло значить, потом сообразила, что до нее  доносятся  приглушенные
рыдания, и бросилась в комнату Фенни, на ходу накидывая халат.
   - Дорогая, не плачь, -  воскликнула  Леони,  обнимая  девочку.  -  Ты
заболеешь, если будешь так переживать.
   - Мне приснилось... - проговорила Фенни сквозь слезы, крепко хватаясь
за халат Леони.
   - Страшный сон?
   - Нет, хороший... Марци играла со мной в саду.. Но потом я проснулась
и вспомнила...
   Фенни снова горько зарыдала, и Леони еще теснее прижала  ее  к  себе.
Потребовались еще стакан воды, поход в ванную и множество объятий,  пока
расстроенная Фенни наконец не заснула. Когда Леони возвращалась  в  свою
комнату, то обнаружила Джона стоящим в дверном проеме спальни Джесс.
   - Что случилось? - спросил он шепотом. - Ей плохо?
   Леони увлекла его за собой в глубь комнаты, тщательно прикрыв дверь.
   - Тише, тише, не разбуди ее! Мне стоило стольких трудов заставить  ее
заснуть... Как ты себя чувствуешь? Хочешь, я принесу тебе таблетки?
   Он тяжело опустился в кресло:
   - Сейчас меня мучает не головная боль, а жажда.
   Я уже выпил все, что принесла твоя мама, и собирался налить себе воды
из-под крана в ванной, когда услышал, что ты идешь.
   - Я принесу тебе бутылку минеральной воды. Сиди  здесь  и  больше  не
вставай, пока я не вернусь, - распорядилась она.  -  Если  ты  потеряешь
сознание и упадешь на пол, я не смогу втащить тебя на постель.
   Когда она вернулась, он стоял рядом с креслом и при этом так шатался,
что она рассерженно подтолкнула его к кровати.
   - Боже мой, будь же благоразумным, Джон! Она налила в стакан  воды  и
протянула ему. - Выпей.
   - Есть, сестра, - пробормотал он и жадно осушил стакан.
   Синяки на его лице еще больше потемнели, из-за чего пластырь на  носу
казался более белым.
   - Я тебе помогу, - быстро сказала  Леони,  наблюдая  его  мучительные
попытки стащить с себя халат.
   -  Можешь  не  беспокоиться,  под  халатом  ты  не   увидишь   ничего
непристойного, - пробормотал он и вдруг резко сел, почти  упал  на  край
постели. - Твоя мама дала мне  пижамные  брюки  Адама.  Совсем  новые  и
подходящие по размеру.
   - Вот как, - отозвалась Леони, не в силах  сдержать  улыбку,  которая
тут же сменилась обеспокоенным взглядом. - Тебе уже лучше, Джон?
   - Я в порядке. Ложись спать, Лео, ты выглядишь измученной.
   - Да, денек выдался тот еще, - призналась она.
   - Извини, что и я еще добавил тебе переживаний, - мрачно изрек он.  -
Мне так хотелось найти собаку!
   - И мне, - призналась она, смущенная неожиданно появившимися слезами.
   - Иди сюда, - скомандовал Джон, похлопав рукой по постели.
   Леони свернулась калачиком рядом с ним, рукой судорожно ища в кармане
халата носовой платок.
   - Извини, - глухо пробормотала она.
   Джон нежно обнял ее за плечи.
   - Даже большие девочки иногда плачут, Лео.
   - Я знаю. - Она яростно потерла глаза. - В  Италии  в  таких  случаях
всегда говорят: "Поплачь!" И никто никогда не скажет тебе: "Не плачь!"
   - Ну, конечно, в Италии... - Он убрал руку. -  Ты  вовремя  напомнила
мне. Называется - не тронь чужое.
   Она приподняла голову и посмотрела ему в глаза:
   - Не смей говорить обо мне так... Так, словно я банка с вареньем.
   Его глаза вспыхнули, когда он встретил ее взгляд.
   - Да, не банка с вареньем. Но, может быть, горшочек с медом...
   От его мягкого, вкрадчивого голоса по телу Леони пробежала дрожь. Она
смотрела на него точно зачарованная, вспоминая о  той  страсти,  которую
Джон питал к меду. Когда в тот последний день они  вместе  завтракали  в
постели, его перемазанные медом губы прижимались к ее груди так надолго,
что она едва не обезумела, пока он наконец не  занялся  с  ней  любовью.
Теперь, видя, какими мягкими и нежными стали глаза  Джона,  она  поняла,
что и на него нахлынули те же  самые  воспоминания.  Внезапно  ей  стало
трудно дышать.
   Джон пододвинулся ближе и осторожно обнял ее,  прижимая  к  себе  все
сильнее и сильнее. Она ощущала его горячее дыхание и таяла в его  руках,
отдаваясь его власти. Совсем не так, как накануне в Брок-Хилле. Его губы
нежно прижались к ее губам, и ее рот приоткрылся навстречу.
   - Я был прав, - пробормотал он. - Настоящий мед.
   Леони задрожала, когда он распахнул на ней халат и начал  ласкать  ее
под тонким хлопком ночной рубашки. Все тело отозвалось на его  ласки,  и
он снова приник к ней в долгом, требовательном поцелуе.
   Она с трудом отстранилась и прошептала:
   - Мы не должны этого делать...
   - Потому что твой любовник будет против? спросил он резко.
   Леони замерла. Мысли о Роберто вообще не приходили ей в голову.
   - Нет. Хотя, конечно, он будет против. Из-за того, что ты  ранен,  не
забывай об этом. - Рассерженная, что до такой степени потеряла  контроль
над собой, Леони вырвалась из его рук, встала и завернулась в халат. - И
потом, ты сам сказал, что уже слишком  поздно  пытаться  что-то  склеить
между нами.
   Глаза Джона снова сделались холодными как лед.
   - Спасибо, что напомнила. Благодарю за  твое  ангельское  милосердие,
Лео. Доброй ночи, я больше не доставлю тебе беспокойства.
   В этом он как раз ошибался, с тоской думала Леони, возвращаясь в свою
кровать. Она не могла чувствовать себя спокойно, находясь даже  в  одной
стране с ним, не говоря уже об одном доме. Она лежала без сна,  глядя  в
потолок и пытаясь взять себя в руки. На какое-то одно безумное мгновение
она забыла, что рядом спят ее родители и Фе