м  при  виде  веселых
лиц  в  окнах  и  толп  народа  на   улицах,   осыпавших   счастливую   пару
благословениями. Кэтрин, расставшись с мисс Холройд, которую  Эдуардо  отвез
домой на машине, щелкала фотоаппаратом направо и  налево  на  всем  пути  до
Каса-дас-Камелиас, включая и сцену во дворе, который стараниями Эльсы  и  ее
помощниц был превращен в нечто сказочное.  В  дополнение  к  букетам  Аны  и
Кэтрин появились живые цветы на вьюнках и в кадках вокруг дома, венками были
оплетены кольца, к которым привязывали лошадей.  Цветочный  аромат  наполнял
воздух,  смешивался  с  криками  радости  и  смехом,  со  звуками  поцелуев,
поздравлениями, щелканьем фотоаппаратов и выстрелами пробок шампанского.
   - Как тебе нравится свадьба в традициях Миньо, Кэтрин? - спросил Эдуардо,
едва высвободившись из толпы гостей.
   Она блеснула в его сторону безоблачной улыбкой.
   - Замечательно. Да разве  могло  быть  иначе?  Все  свадьбы  должны  быть
такими, как у Аны.
   Их взгляды встретились, вежливые улыбки растаяли, и Кэтрин первой  отвела
глаза,  воспользовавшись  тем,  что  послышались  звуки  дудочек  и   других
инструментов, возвещая о прибытии музыкантов для танцев, которые так  любила
Ана.
   После напряжения этого дня у Кэтрин от единственного  бокала  шампанского
зашумело в голове, и она, последовав примеру остальных  дам,  отправилась  к
себе в комнату, чтобы снять шляпу, причесаться, а заодно и немного прийти  в
себя. Вернувшись, она присоединилась  к  сгрудившимся  вокруг  мисс  Холройд
гостям, которые наблюдали за танцорами, занимающими свои места.  В  сумерках
золотые шары среди ветвей камелий восхитительно оттеняли  сверкающие  темные
глаза и белозубые улыбки новобрачных. Карлос да  Кунья  в  черном  бархатном
костюме,  Ана  в  своем  переливающемся  золотом  сказочном  наряде   повели
танцующие пары в быстром танце, который,  как  объяснили  Кэтрин,  назывался
vira. Она впала в задумчивость, наблюдая за Эдуардо, который, предложив руку
Марии-Луисе  да  Кунья,  последовал  за  новобрачными;  выглядел  он   таким
красавцем, что ни на йоту не уступал по  эффектности  своему  шурину  в  его
пышном традиционном костюме женихов  Миньо.  Пронзительная  музыка  выбивала
четкий ритм быстрого танца, который состоял из определенной  смены  фигур  и
партнеров, и Эдуардо выделывал сложные па, кружась и поворачиваясь  с  такой
грацией, сравниться с которой, по пристрастному мнению  Кэтрин,  не  мог  ни
один из мужчин. После vira последовала chula, а  потом  cammha  da  verde  и
malhao. Шутливо отбивающихся Леонор и Кристину все-таки утащили в  круг,  но
даже самые упорные из молодых гостей не смогли уговорить Кэтрин  последовать
их примеру.
   - Я с этим в жизни не справлюсь, - секретничала она  с  мисс  Холройд.  -
Скорее просто шлепнусь лицом об пол.
   - Признаюсь, я и сама предпочитаю добрый старый вальс, - хмыкнула  старая
дама.
   Из темноты появился Эдуардо и присел  рядом  с  ними,  объявив,  что  ему
необходимо перевести дух.
   - А если я закажу вальс, ты пойдешь  танцевать  со  мной,  tia  Клара?  -
предложил он.
   - Разумеется, нет. Сломанная нога в моем возрасте  -  это  катастрофа!  -
Мисс Холройд хитро улыбнулась. - Но вот Кэтрин пойдет, если ты ее хорошенько
попросишь.
   - Нет! - резко выпалила Кэтрин, а потом смущенно улыбнулась. - То есть  я
хотела сказать, что в вальсе у меня почему-то две левых ноги.
   На лице у Эдуардо заиграла скептическая ухмылка, и в это мгновение к  ним
подбежали Ана и Карлос. Ана, переведя дух, напустилась на Кэтрин:
   - Почему это ты не  танцуешь?  Когда  мы  учились  в  колледже,  тебя  же
невозможно было остановить!
   - Твоя подруга утверждает, что у нее обе ноги левые! - заметил Эдуардо.
   - Видимо, мы для вас слишком неотесаны, Кэтрин, - поддразнил ее Карлос.
   - Слишком искусны! Вы все такие мастера в  танцах,  что  я  просто  боюсь
опозориться. - Она с надеждой вслушалась в гул, витающий  над  переполненным
двором. - А что, музыканты уже ушли?
   - Нет, - ответил Эдуардо. - Пошли на кухню перекусить и отдохнуть,  а  мы
пока заведем магнитофон.
   В это время из невидимых громкоговорителей  полилась  задумчивая  мелодия
современного вальса, и Эдуардо склонился перед  мисс  Холройд  в  церемонном
поклоне.
   - Позволь хотя бы один танец, tia Клара! Обещаю  сохранить  твои  ноги  в
целости.
   Остальные гости поддержали его, и мисс  Холройд  сдалась  на  настойчивые
просьбы и позволила своему племяннику провести  себя  на  площадку,  которая
мгновенно опустела, когда танцующие увидели Эдуардо со своей пожилой, но  на
удивление бодрой тетушкой. Ана опустилась рядом с Кэтрин  на  освободившееся
место, довольная тем, что может хоть немного отдышаться.
   - Ты правильно  сделала,  что  сняла  шляпу,  -  сказала  она.  -  В  ней
невозможно танцевать, хоть она и очень красива.
   - Я не собираюсь танцевать - Bobagem! - пожурила  Ана.  -  Ты  же  любишь
танцы. Ну пожалуйста, querida. Ты просто обязана потанцевать на моей свадьбе
- чтобы пожелать мне счастья.
   Кэтрин, сдаваясь, улыбнулась.
   - Ну хорошо. Но только под эту музыку - если меня  кто-нибудь  пригласит,
конечно.
   - Если тебя пригласят! - разразилась хохотом Ана.
   - И над чем мы так смеемся? - поинтересовался Эдуардо,  возвратя  тетушку
на место под всеобщие аплодисменты.
   - Кэтрин согласилась потанцевать  на  моей  свадьбе,  пока  играет  такая
музыка, - объяснила Ана, - но она переживает, что ей не найдется партнера!
   Раздался дружный взрыв хохота, и Кэтрин мгновенно была  окружена  кольцом
желающих. Особенно выбирать не пришлось, поскольку Эдуардо  спокойно  и  без
единого слова извлек ее из  толпы  взбудораженных  особей  мужского  пола  и
закружил в вальсе. Кэтрин, нужно признать, нимало не удивило, что  вальс  он
танцевал нисколько не хуже, чем vira и chula, ритмы  которых  были  у  него,
можно сказать, в крови.
   Некоторое время они молча кружились, и Эдуардо держал  ее  так  уверенно,
что никто не смог бы догадаться, что близость, дозволенная танцем, была  для
этих двоих горько-сладкой агонией чувств.
   - Ты говорила  не  правду,  -  сдавленно  бросил  он.  -  Ты  вальсируешь
превосходно.
   - Только потому, что танцую с тобой, - прошептала она, почти обессилев от
блаженства, испытываемого в его объятиях.
   Эдуардо почти со стоном вздохнул.
   - Мы сейчас как один... - Он умолк и больно  стиснул  ей  руку.  -  Dens,
Кэтрин, неужели ты не можешь поверить, что твой рассказ ничего для  меня  не
значит?
   - А для меня - значит!
   - Мне безразлично, кто твои предки. Я лишь хочу всю жизнь держать тебя  в
объятиях, вот так, как сейчас.
   - Не нужно.., пожалуйста! Отведи меня обратно.
   Эдуардо резко что-то бросил по-португальски и  отвел  ее  назад,  к  мисс
Холройд, где Кэтрин целый час вынуждена была соглашаться на все  предложения
подряд, пока наконец не вернулись музыканты и не завели  свои  пронзительные
местные мелодии, позволив ей сбежать с площадки.
   Кэтрин  опустилась  в  кресло  рядом  с  мисс  Холройд  и  скрепя  сердце
приготовилась к тому, что придется остаток  вечера  наблюдать,  как  Эдуардо
танцует с другими. Однако, к ее удивлению, она избежала этой  пытки.  Вскоре
он занял свободное кресло рядом с ней, заявив, что его миссия окончена.
   - Ты вовсе не обязан сидеть тут с  нами,  -  сказала,  хитро  поблескивая
глазами, тетя. - Мы с Кэтрин прекрасно общаемся.
   - Sem duvida, - согласился он с легкой улыбкой. - И тем не менее  сжалься
надо мной. Я уже сыт танцами по горло.
   - Даже вальсами? Он покачал головой.
   - Еще час будут играть все эти barulho, a потом Ана переоденется и  уедет
в Квинта-да-Флореста.
   Кэтрин знала, что  семейство  да  Кунья  устроилось  в  гостинице,  чтобы
оставить новобрачных наедине в их новом доме. Ее внезапно охватила  зависть,
и она подумала, как бы это было здорово - скрыться вот так же  с  Эдуардо  и
зажить счастливо вдвоем.
   - Вы что-то притихли, - прозорливо заметила мисс Холройд.
   - Ана со своей свадьбой ее утомила, - сверкнул улыбкой Эдуардо.  -  Утром
можешь допоздна не подниматься. Никто тебя не потревожит, пока  ты  сама  не
выйдешь.
   Кэтрин с трудом заставила себя улыбнуться в ответ.
   - Мысль весьма соблазнительная. Наверное, я так  и  сделаю.  Нужно  перед
дорогой как следует отдышаться.
   Мисс Холройд, узнав о  скором  ее  отъезде,  выразила  свое  сожаление  и
пригласила Кэтрин погостить у нее в Уорвике. Кэтрин была тронута  и  приняла
приглашение. Едва она успела поблагодарить, как подбежала Ана и  увлекла  ее
за собой.
   - Карлос больше не станет ждать, - объявила она,  залившись  румянцем.  -
Мне приказано переодеваться, и я хочу, чтобы Кэтрин мне помогла.
   Ана светилась от восторга, пока высвобождалась из своих золотых  цепей  и
черного бархата,  и  взахлеб  расспрашивала  Кэтрин  о  ее  впечатлениях  от
свадьбы. Подруга заверила ее, что церемония удалась от начала до конца.
   - Я пошлю тебе фотографии, - пообещала Кэтрин, помогая Ане надеть розовое
льняное платьице. - Ты такая хорошенькая, Ана.
   Ана осторожно вынула резную свечку из своего свадебного букета и положила
ее в сумочку.
   - Я ее буду хранить до конца своих дней.  -  сказала  она  со  счастливым
вздохом. Потом крепко обняла Кэтрин. - Как  хорошо,  что  ты  была  со  мной
рядом, querida. Приезжай поскорее снова.
   Кэтрин любовно поцеловала ее.
   - Спасибо за приглашение. Это было для меня.., чудесным  событием.  Ну  а
теперь вперед, сеньора да Кунья, иначе Карлос ворвется сюда и вынесет  тебя,
перекинув через плечо!
   Ана хихикала, торопясь вместе с Кэтрин по коридору в sola.
   - Ему и следует сгорать от нетерпения! - Она вдруг  остановилась  посреди
коридора. - А! Я кое-что забыла. Иди, спускайся к остальным, Кэтрин. Я  тебя
догоню.
   Кэтрин, быстро поцеловав ее, поспешила по гранитной лестнице  в  холл,  к
толпе гостей, собравшихся, чтобы проститься с новобрачными.
   - Она еще не готова?! - простонал Карлос.
   - Она уже идет, - заверила его Кэтрин и подошла к Эдуардо и мисс Холройд.
Мгновение спустя в дверях появилась Ана с высоко поднятым букетом.
   - Pronlo! - крикнула она и швырнула цветы  прямо  в  Кэтрин.  Та  поймала
букет чисто рефлекторно - и вспыхнула, когда Леонор и Кристина засмеялись  и
захлопали в ладоши, а все остальные разразились веселыми криками одобрения.
   Карлос нетерпеливо подхватил жену под руку и  потащил  на  площадь  перед
домом, где уже ожидала машина, а следом  за  ними  повалили  родственники  и
друзья, выкрикивая напутственные пожелания счастливой  паре.  Простившись  с
молодоженами,  гости  сами  начали  расходиться  -  и  поцелуям,   объятиям,
поздравлениям Эдуардо с великолепным свадебным торжеством не было конца.

Глава 9

   Когда  наконец  уехали  и  Леонор  с  Кристиной  вместе  с   семьями,   в
Каса-дас-Камелиас воцарился покой,  и  Эльса  предложила  выпить  что-нибудь
после такого тяжелого дня.
   - Чашечка чая не помешала бы, - сказала мисс  Холройд,  которая  к  этому
часу стала выглядеть на все свои, в обычное  время  не  совсем  определенные
годы. - Кроме того, по-моему, Кэтрин необходимо что-то съесть.  Насколько  я
заметила, целый день она питалась одним святым духом.
   Напрасно Кэтрин убеждала, что вовсе не  голодна.  Через  минуту  появился
поднос с чаем и кофе,  пышными,  свежеприготовленными  сандвичами  и  полной
тарелкой еще горячих тостов.
   Мисс Холройд хмыкнула.
   - Ну вот, Кэтрин! От этого ты не в силах будешь отказаться!
   Так непривычно и так уютно было сидеть втроем в маленьком sola притихшего
дома. Кэтрин отщипывала тост и отхлебывала горячий чай,  испытывая  какую-то
странную  умиротворенность  и   нечувствительность   к   боли   предстоящего
расставания с Эдуардо.
   - Итак, каково ваше окончательное мнение о свадьбах в Миньо?  -  спросила
мисс Холройд, прервав раздумья Кэтрин.
   - Восхитительно, - Кэтрин слегка улыбнулась. -  Трудно  представить  себе
невесту красивее - и счастливее, - чем Ана.
   - Тебе будет одиноко, - повернулась тетушка к Эдуардо.
   - E verdade, - согласился он, метнув в сторону Кэтрин хмурый взгляд.
   - О! Чуть не забыла, - продолжала мисс Холройд. -  Вы  что-нибудь  решили
насчет работы с Эдуардо? Согласны занять место Аны?
   Кэтрин осторожно поставила чашку на стол.
   - Нет, боюсь, что не согласна. Это.., это невозможно.
   Мисс Холройд нахмурилась.
   - Почему?
   - Кэтрин не желает вновь так быстро покидать Англию, - поспешно вклинился
Эдуардо. Мисс Холройд продолжала хмурить брови.
   - Как жаль, а мне казалось, я все так умно придумала.
   - Так и было, - ответил Эдуардо, криво усмехнувшись. - Но Кэтрин  это  не
сочла решением проблемы, infeliynente .
   - Ну что ж, последнее слово за Кэтрин, и все  же  жаль.  -  Мисс  Холройд
поднялась. - Я определенно устала. Эдуардо, если ты проводишь меня,  Кэтрин,
наверное, сможет убрать после нашего  чаепития.  Ты  ведь  отослал  Эльсу  и
горничных спать?
   - Вовсе необязательно... - начал было Эдуардо, но мисс  Холройд  хлопнула
его по руке.
   - Ерунда. Кэтрин совсем нетрудно, не так ли, дорогая?
   -  Разумеется.  -  Кэтрин  тоже  встала,  прекрасно   понимая,   что   ею
манипулируют.
   - Но ты ведь тоже устала, - возражал Эдуардо.
   - Не настолько, чтобы не избавить Эльсу от лицезрения рано утром  грязной
посуды.
   - В таком случае я помогу.
   - Вот и замечательно, - выразила одобрение  мисс  Холройд.  -  Наберешься
опыта для своей собственной кухни. Доброй ночи, дитя мое. -  Она  поцеловала
Кэтрин в щеку, затем оперлась на руку Эдуардо, и не было  сомнений,  что  на
этот раз она рада предложенной помощи.
   Эдуардо вернулся в sola как раз в  тот  момент,  когда  Кэтрин  закончила
складывать грязную посуду на поднос, чтобы отнести ее на кухню.
   - Я  приношу  свои  извинения,  -  натянуто  сказал  он.  -  Надеюсь,  ты
понимаешь, что тетушка свела нас сейчас, считая,  что  делает  нам  огромное
одолжение? Очевидно, мне не удается спрятать свои чувства.
   Кэтрин не смогла поднять на него  глаза,  когда  он  взял  у  нее  полный
поднос.
   - Меня удивляет, что она так охотно бросает нас в объятия друг друга.
   Эдуардо направился на кухню, такой несуразный с  подносом  в  руках,  что
Кэтрин, идя следом за ним, не смогла удержаться от улыбки. Он опустил поднос
на стол, посуда звякнула, а он обернулся к Кэтрин с усмешкой.
   - Она не одобряет Антонии. Причин  у  нее,  правда,  никаких  нет.  Мы  с
Антонией никогда не были любовниками, знаешь ли.
   - В самом деле? - Кэтрин обнаружила, складывая  фарфор  в  раковину,  что
руки у нее дрожат мелкой дрожью. - Правда, это не имеет значения. Теперь.  -
Она начала на предельной скорости мыть тарелки и чашки.
   - Ты хочешь сказать, что тебе все равно!
   - Н-нет, - поперхнулась она. - То есть я хочу  сказать,  что  мне  должно
быть все равно. - Она смахнула  мокрой  от  мыльной  пены  рукой  непрошеную
слезинку, и Эдуардо, тихо пробормотав ругательство, повернул  ее  к  себе  и
обнял, так что она уткнулась лицом ему в грудь.
   - Men amor, не плачь! - умоляюще протянул он.
   Кэтрин шмыгнула носом, как невоспитанная девчонка, а потом отпихнула его.
   - Я не плачу. Все нормально. - Ее улыбка растаяла, как только она увидела
горькое разочарование в его глазах. - Пожалуйста! Не смотри  так!  Мы  знаем
друг друга так недолго...
   - Это не имеет значения, Кэтрин. - Он дотронулся до ее щеки. - Часы, дни,
минуты ли - п'importa . Я люблю тебя. Поверь  мне,  Кэтрин.  Даже
если я больше никогда в жизни не увижу тебя, это не изменит моего чувства  к
тебе, querida. Мне безразлично, кто был твой отец. Я хочу тебя. Только тебя.
   Кэтрин побледнела. Закусив губу,  она  отвернулась  снова  к  раковине  и
попыталась взять себя в руки, чтобы все-таки закончить свою работу.
   Эдуардо в полнейшем молчании следил за тем, как  она  домывала  последние
чашки. Он стоял скрестив руки на груди, как будто иначе ему было  трудно  не
схватить ее в объятия. Немного придя в себя, Кэтрин  повернулась  к  нему  с
улыбкой.
   - Ты не собираешься вытереть посуду? Он недоуменно уставился на нее.
   - Соtо ?
   - Я о посуде. Где можно взять полотенце, чтобы ее вытереть?
   - Я представляю себе свою одинокую жизнь без тебя - а ты можешь  говорить
о посуде? - набросился он на нее, но что-то в его тоне подсказало ей, что он
уже вполне владеет собой.
   - Думаю, нам лучше просто оставить ее сохнуть, - прозаически решила она.
   Эдуардо буркнул по-английски какое-то проклятие по поводу  тарелок,  взял
Кэтрин за руку и повел ее из кухни.
   - Уверена, что дона Лора тебя этому не учила, - хмыкнула она с вымученной
иронией.
   - Нет. Но в университете в Коимбре были студенты из Англии.
   Кэтрин была белее мела, когда в sola они снова  взглянули  друг  другу  в
лицо.
   - Ну что ж, теперь я могу с чистой совестью  сказать  спокойной  ночи.  -
Голос ее дрожал.
   Эдуардо, стиснув зубы, без единого слова привлек ее к себе и сжал с таким
неистовством, что Кэтрин начала бешено вырываться.
   - Нет! - выкрикнула она, но  Эдуардо,  продолжая  крепко  держать  ее  за
плечи, развернул к зеркалу, висевшему у камина.
   - Да, Кэтрин, да! - выпалил он, и его горячее дыхание обожгло ей щеку.  -
Посмотри. Можешь ли ты отрицать, что мы созданы друг для друга?
   Кэтрин уставилась в зеркало. Сердце  ее  гулко  заколотилось,  когда  она
встретила в нем пылкий взгляд Эдуардо. Она чувствовала, что слабеет, что уже
готова прислушаться к внутреннему голосу, который убеждал  ее  поверить  его
словам, забыть о всех страхах, связанных с ее происхождением, не лишать себя
счастья -  если  только  слова  его  искренни  -  ради  каких-то  иллюзорных
принципов. Заметив ее  колебания,  Эдуардо  победно  сверкнул  улыбкой,  еще
сильнее прижал ее к себе и с такой нежностью припал губами к ямочке у нее на
шее, что она задрожала всем телом.  Невидящими  глазами  она  уставилась  на
фотографии в рамках и букеты цветов, которыми была уставлена каминная доска.
Ноги уже не держали ее, колени подкашивались -  а  его  губы  скользили  все
ниже.
   Внезапно Кэтрин вся напряглась.
   - Что такое, mei amor? - спросил Эдуардо, подняв глаза на ее отражение.
   - Фотография, - прошептала она, протягивая руку. - Такая  маленькая,  вон
она, виднеется из-за зеркала. - Кто это?
   Она  судорожно   глотнула,   ожидая,   пока   Эдуардо   достанет   снимок
темноволосого красивого юноши.
   - Кто это? - с мукой в голосе повторила она.
   - Это Педро в юности, - с удивлением сказал Эдуардо. -  Когда  он  погиб,
Ана убрала все его фотографии. Эту, видимо, не заметили. Пока. -  Дыхание  у
Эдуардо вдруг участилось, взгляд заметался со снимка на отражение  Кэтрин  в
зеркале, а она, судорожно сбросив с себя его руки, отпрянула назад.
   - Между Педро и Исабелью было сильное сходство?  -  со  страхом  спросила
она, не в силах оторваться от фотографии.
   Эдуардо выглядел потрясенным.
   - Е verdade,  хотя  до  этого  момента  оно  не  казалось  мне  таким  уж
разительным. Педро единственный из нас походил на мать. Остальные - истинные
Барросо.
   Глаза их  встретились,  в  них  светился  ужас.  Лоб  Эдуардо  перерезали
глубокие, как шрамы, морщины.
   Кэтрин сцепила дрожащие ладони.
   - Ты тоже видишь, да? Видишь? Он на секунду прикрыл глаза.
   - Deus, Кэтрин, что ты говоришь! Ее передернуло, и  Эдуардо,  выругавшись
сквозь зубы, протянул руки, чтобы ее обнять, но она резко отпрянула.
   - Нет! Эдуардо, неужели ты не  понимаешь?  Для  тебя  я,  возможно,  была
копией Исабель, но твоим сестрам и тете я все время напоминала Педро, а  это
значит... - Она запнулась и умолкла, с мукой вглядываясь в его полные такого
же страдания глаза.
   - Нет. Нет. - Эдуардо затряс головой, как будто пытаясь  освободиться  от
невыносимой мысли. - Это не правда. Ты не можешь быть дочерью моего брата!
   Ночью, под стоны и скрипы старого дома, Кэтрин лежала