итаились ни  снайперы  из  группы
захвата, ни техасские рейнджеры, дополнительных антенн на машине он тоже  не
заметил.
   Лэймар смотрел, как задние огни машины, постепенно уменьшаясь в размерах,
окончательно исчезли из виду. Стих шум  шин,  и  воцарилась  полная  тишина.
Вокруг не раздавалось ни единого звука. Он ждал и смотрел во  все  глаза.  В
траве свистел низкий ночной ветер, да иногда гулко ухало какое-нибудь ночное
создание. Вслед за Бадом не появились вертолеты. Дорога  оставалась  пустой.
Лента дороги, тускло серебрившаяся в свете  звезд.  Никакого  сопровождения.
Ничего и никого.
   Довольный, Лэймар поднялся и направился в дом. Любуясь  бездонным  ночным
небом,  он  наслаждался  ощущением  своего  могущества.  Он  был  невидим  и
всесилен, как Бог. В промежности у него  возникло  волнующее  ощущение,  как
предчувствие активных действий.
   Вряд ли он часто  задумывался  над  этими  вещами,  но  сейчас  он  очень
отчетливо это чувствовал,  и  это  сознание  волновало  ему  кровь:  он  был
настоящий Лев, он был король. И настало время настигать свою добычу.
 
*** 
 
   Бад приехал в Толинс. Это была заброшенная дыра, казалось, состоявшая  из
одного только пустынного склада, в котором никто уже давно ничего не хранил.
Перед складом, с давно облупившимися и потерявшими свой первоначальный  цвет
стенами, находилась бензозаправочная станция и телефон-автомат. Он  подъехал
к нему и стал ждать.  Посмотрев  на  часы,  Бад  убедился,  что  было  около
четырех. Он успел вовремя.
   Он ждал. Было уже десять минут пятого. Что случилось? Может,  он  ошибся?
Черт бы все это  побрал!  Он  начал  нервничать.  Место  для  ловушки  здесь
идеальное. В любой момент тишину могли разорвать  выстрелы  и  ему  настанет
конец. Лэймар может поджидать Бада на другой стороне дороги,  приготовившись
убить его со всеми удобствами, и сейчас с удовольствием  наблюдает,  как  он
нервничает перед будкой телефона. Но телефон наконец зазвонил.
   - Да.
   - Ну, старина Бад, как твои дела?
   - Хватит паясничать, Лэймар. Ты не тронул ее?
   - Пока еще нет.
   - Мне нужны доказательства.
   - Не стоит так со мной обращаться, полицейский. Я ничего не  обязан  тебе
доказывать. Если ты хочешь получить назад  свою  бабу,  делай,  что  я  тебе
говорю, не то я перестану с ней цацкаться. Тогда я ее точно трону.
   - Где ты находишься?
   - Много ты хочешь знать, Пьюти. Тебе еще рано это знать. Я ведь не  хочу,
чтобы ты привел за собой хвост, и ты этого не хочешь,  правда?  Так  вот,  я
хочу быть в этом уверенным на все сто процентов.
   - Скажи мне.
   - Нет, сэр. Теперь я хочу, чтобы ты  поехал  в  Чикашей.  В  городок  под
названием Анадарко. Это будет твоя следующая остановка на маршруте. Там тоже
есть бензоколонка. Номер шестьдесят два, "Филлипс". Я даю тебе один час.
   - Я не смогу добраться туда за час.
   - Доберешься как миленький. Вот тогда мы поговорим еще. После этого мы  и
встретимся, а может быть, и нет. Там посмотрим.
   Он повесил трубку.
   Бад немедленно набрал номер Гендерсона.
   В трубке послышались частые гудки.
   Будь все проклято!
   Ему хотелось расколотить телефон. На что годился этот старый козел?!
   Что же  теперь  делать?  Садиться  в  машину  и  гнать  в  Анадарко,  еще
неизвестно, сумеет ли он доехать туда за час.  Или  подождать,  пока  Си  Ди
Гендерсон еще несколько минут поговорит по  телефону.  Но  он  потеряет  еще
время.
   Бад бросился к машине и завел мотор.
   Потом заглушил его.
   Подбежал и телефону и снова набрал номер.
   После первого же звонка Си Ди взял трубку.
   - Бад?
   Кто еще мог звонить ему в это время?
   - Да.
   -  Мне  только  что  звонил  репортер  из  газеты.  В  тысяча   девятьсот
восемьдесят третьем году пятнадцатилетняя девчонка выстрелами из охотничьего
ружья убила своих родителей и отсидела за это семь  лет.  Она  находилась  в
Нингсвиллском госпитале для  преступников  с  психическими  отклонениями.  Я
позвонил туда и поговорил с сестрой, которая ее помнит. Она постоянно писала
письма людям, тем, кто либо убил своих родителей, либо нанес им увечья.
   - Но это же Ричард!
   - Да, Ричард. Она написала  Ричарду,  но  никто  не  взял  на  себя  труд
проверить, от кого он получал письма. Его сразу посчитали пассивным  гомиком
и поставили на этом деле крест. К тому же он пробыл в тюрьме всего несколько
месяцев. Но это твоя ниточка, Бад.  Я  проверил  еще  кое-что.  В  девяносто
первом году она зарегистрировала на свое имя "тойоту терсел".
   - Святой Боже!
   - Она живет на шоссе номер пятьдесят четыре, в графстве Кайова. Место там
глухое и пустынное, недалеко оттуда начинается гряда Уичито. Ее  зовут  Рута
Бет Талл.
   - Я, между прочим, был у нее. Как раз мне выпало проверить ее! Лэймар  до
сих пор водит меня по окрестностям, чтобы измотать. Это  место  находится  в
получасе езды отсюда.
   - Ты, пожалуй, поезжай туда, Бад. Там  тебя  ждет  настоящее  дело.  Твое
дело.
   - Спасибо, старик. Вы великий сыщик.
   - Да, я тоже так думаю. Я тоже так думаю, сынок. Теперь я даю тебе десять
минут форы. Больше не проси. Я просто хочу отдать тебе долг. Потом я пущу на
них тяжелую артиллерию.
   - Мне хватит десяти минут.
   - И помни, Бад, - целься в центр массы. Уложи их, Бад. Уложи их всех.
 
Глава 31 
 
   Холли пыталась привести в порядок  свои  мысли,  но  в  голове  буквально
шумело  от  страха.  Она  не  могла  удержаться  и  продолжала   внимательно
разглядывать их. Лэймар был крупный мужчина, ножа  его  маслянисто  блестела
кожным салом, казалось, из него сочится тестостерон. Он постоянно ухмылялся.
Он вел себя, как кинозвезда перед телекамерой.
   Полная противоположность несчастная, жалкая и  забитая  его  подружка  со
старомодным деревенским именем, нервная и дерганая, как кошка.  В  ней  было
что-то зловещее - этакая крепкая, мрачная, худая  мышка  с  мелкими  чертами
лица.  Это  последнее  обстоятельство,  видимо,  результат  кровосмешения  в
каком-то поколении ее предков.
   Но самое большое чудо среди них тот, кого они называли Ричардом. Господи,
да при одном взгляде на него  она  бы  рассмеялась,  если  бы  не  была  так
испугана. У Ричарда были всклокоченные, пышные волосы мечтателя, и, хотя  он
был большого роста, весь отличался какой-то немужской мягкостью. У него были
кремово-нежные руки пианиста и танцующая походка; когда он двигался, все эти
заложенные в нем ритмы вырывались на волю. Он  казался  существом  какого-то
нейтрального,  а  точнее  сказать,  никакого  пола,  производившим  странное
впечатление своими высокомерно  надутыми  узкими  сухими  губами,  странными
телодвижениями и  какой-то  замедленностью  реакции,  словно  все  сказанное
доходило до него с секундным опозданием.
   Да, славненькое было трио! Эти ненормальные дураки убили ее  мужа,  когда
тот  беспомощно  лежал  на  земле,  и   потом   в   течение   двух   месяцев
терроризировали Оклахому. Да полно, неужели это возможно? Они выглядели  как
представители какого-то дикого горного племени, белые дикари, в жизни  своей
не видевшие цивилизованного унитаза.  Она  чуть  не  рассмеялась.  Они  были
невыносимо убоги.
   При этом она прекрасно понимала, что они убьют Бада. Это ужасно,  но  его
ждала незавидная участь. Эти подонки  отнимут  у  него  жизнь  без  малейших
колебаний. А потом они убьют и ее.
   - Что ты так внимательно разглядываешь, детка?  -  требовательно  спросил
Лэймар, приблизив свое лицо вплотную к лицу Холли.
   - Смотрю, какое вы дерьмо, - ответила она. - Вы  самое  худшее  дерьмо  и
дрянь.
   - Леди, - проговорил он, - вы же прекрасно  понимаете,  что  я  могу  вас
просто-напросто изнасиловать. Я занимался этим  многие  годы  и  имел  любую
женщину, которую хотел. О, какие я выкидывал номера.  Судьям  была  известна
только треть моих проделок, да и того не будет. Они могли бы  засадить  меня
на тысячу лет, если бы только догадались о них.
   - Но ты этого не сделаешь.
   - Это почему?
   - Потому что глубоко внутри тебя сидит страх перед Бадом Пьюти. Ты  отнял
у него лучшее, что у него было, но и он отнял у тебя лучшее, чем ты  владел.
Теперь наступает третий раз, и ты не так спокоен перед этой схваткой,  каким
ты хочешь казаться, не такой уж ты безмозглый жеребец.
   Лэймар рассмеялся.
   - Черт! - сказал он. - Ты красноречива, как проповедник. Я уж  подумываю,
не сохранить ли тебе жизнь, чтобы ты развлекала нас  потом,  когда  все  это
кончится. Ты могла бы, кроме того, помогать Руте Бет по хозяйству. Рута Бет,
тебе нужна помощница на кухне?
   - Нет, папочка, - с яростью ответила Рута Бет.
   - Извините, сударыня, - смеясь, произнес  Лэймар,  -  но  мы  сегодня  не
нанимаем.
 
*** 
 
   Бад выключил фары и свернул на грунтовую подъездную дорогу. С шоссе номер
пятьдесят четыре не было видно ничего,  кроме  света  в  окнах  обшарпанного
старого дома в миле от дороги. Сам  дом  стоял  во  мраке  среди  бескрайней
прерии, в  некоторых  местах  прерия  оживлялась  чахлыми  дубравами.  Вдали
виднелась зубчатая стена Уичито.
   Он проехал  полмили,  затем  медленно  притормозил,  чтобы  на  ферме  не
услышали визга тормозов. Он постарался  обдумать  свое  положение.  Надо  ли
оставить машину здесь, а на ферму пройти полем? Или  попытаться  въехать  на
ферму  на  малой  скорости  с  потушенными  огнями?  Вероятно,  ему  удастся
подобраться  довольно  близко  к  дому.  Но  можно  почти   с   уверенностью
утверждать, что Лэймар выставил охранение. Что касалось  пешего  перехода  к
ферме, то  Баду  показалось,  что  это  займет  слишком  много  времени.  Он
посмотрел на часы. До звонка Лэймара оставалось еще десять минут. Надо дойти
туда до того, как они позвонят  и  не  дождутся  ответа.  Лэймар  заподозрит
неладное и начнет прятать концы в воду.
   "Ты должен быстрее попасть на ферму, - сказал он  себе.  -  Нечего  долго
сшиваться и бродить вокруг да около. Ты должен войти в дом  и  в  первую  те
секунду застрелить Лэймара". Без Лэймара вся эта компашка сразу распадется и
станет  небоеспособной.  Хотя  он  понимал,  что  девчонку,  наверное,  тоже
придется застрелить. На этот счет у него не было иллюзий. Если  она  продала
душу Лэймару, то ее  надо  рассматривать  как  цель  и  стрелять  в  нее  на
поражение. Возможно, надо будет  убить  и  Ричарда,  хотя  этот  член  банды
вызывал у Бада меньше всего тревоги. Ричард, судя по всему, совершенно лишен
мужества и покинет поле боя, как только будет убит Лэймар.
   Бад проехал вперед еще с четверть мили  и  попал  на  грязную  грунтовку,
которая, казалось, вела в никуда, она терялась во мраке прерии. Он  подумал:
"Дорога тянется примерно  еще  милю  и  идет  параллельно  шоссе,  мне  надо
проехать по полю, потом свернуть направо,  а  там  я  уме  буду  на  твердом
покрытии, по этой дороге  я  доеду  до  границы  фермы,  а  если  там  будет
проволока, то я ее разрешу. Я подберусь к  дому  сзади  и  застрелю  Лэймара
через окно с улицы, потом ворвусь  в  дом  и  попытаю  счастья  с  девкой  и
Ричардом. Может, Холли поможет мне, но рассчитывать на это  не  приходится".
Пожалуй, это будет наилучший вариант: если уж  он  ввязался  в  это  дело  и
должен убивать, то он будет делать это именно так.
   "Ладно, - подумал он. - Пора идти".
   Бронежилет!
   Он так и не удосужился надеть бронежилет!
   "Надеюсь, что счастье меня не  покинет",  -  подумал  он,  хотя  довольно
сильно сомневался в своем везении.
 
*** 
 
   Лэймар следил за медленным  ходом  минутной  стрелки  на  больших  часах,
стоявших на намине Руты Бет. Стрелка  неумолимо  ползла  вокруг  циферблата,
равнодушно слизывая секунды с лица земли и неотвратимо приближая Бада  Пьюти
н встрече с беспощадным роком. Он аккуратно выполнит свое домашнее  задание,
в этом Лэймар нисколько не сомневался. В четыре Бад будет в Анадарко, оттуда
Лэймар пошлет его обратно в Одетт и будет ждать, когда  Бад  остановится  по
сигналу, о котором они договорятся. Бад не сможет понять, где он  находится,
потому что ему придется напряженно всматриваться в ночь, чтобы не пропустить
сигнал, а он и без того устал, измотан и очень нервничает. Они направят  его
на ферму. Сидя в машине, он увидит впереди в поле свою связанную  жену.  Ему
придется выйти из машины. Он подойдет к жене. Вот тут-то они его и  завалят.
Стрелять надо по ногам, потому что теперь-то  он  наверняка  в  бронежилете.
Потом его надо будет оглушить одним или двумя,  а  может,  и  тремя  ударами
приклада по голове. Потом Лэймар оттащит его, бесчувственного, в  хлев.  Вот
там и будет самая тяжелая работа. Она продлится до утра. Место здесь  такое,
что криков все равно никто не услышит. А потом он трахнет  эту  женщину.  Он
сделает это всеми известными ему способами, она очень возбуждала его.  Потом
он, может быть, даст попробовать ее Ричарду. Этого он пока еще не  решил.  А
потом он ее убьет. Из великодушия он прикончит ее выстрелом в голову.
   - Папочка?
   - Что?
   - Уже время. Он посмотрел на часы. Стрелки приблизились к пяти.
   - Знаешь, детка, давай дадим ему еще несколько минут. Пусть он напоследок
порадуется жизни. Его ждут очень тяжелые минуты. Такие тяжелые, как товарный
поезд.
 
*** 
 
   Ричард сильно  нервничал.  Он  все  время  облизывал  пересохшие  губы  и
старался  избегать  смотреть   на   женщину,   которая   своим   страхом   и
беспомощностью возбуждала его похоть. Он  никогда  еще  не  испытывал  такой
реакции на близкое присутствие женщины; но одновременно он  очень  боялся  и
ощущал непреодолимый страх. Этот Пьюти крепкий орешек; Ричард видел, как  он
поднялся и убил Оделла,  а  ведь  даже  свирепые  и  бесстрашные  чернокожие
заключенные не смели противостоять Оделлу.
   Как всегда, Ричарда  подводило  воображение.  Он  ничего  не  мог  с  ним
поделать, и поэтому был не в состоянии успокоиться.  Он  видел,  что  Лэймар
обладал даром концентрировать свои силы, принимать решения и действовать,  в
то  время  как  он,  Ричард,  всегда  приходил  в  смущение  от  посторонних
отвлекающих мыслей и странных,  причудливых  импульсов.  Если,  предположим,
выстрелы не попадут в цель и Пьюти останется жив  и  успеет  пустить  в  ход
оружие? Если Лэймар будет убит или ранен, когда бросится на  Пьюти?  События
могли  пойти  сотней  неблагоприятных  путей,  предсказать  которые   просто
невозможно. Правда, когда Лэймар что-нибудь планировал, то все  шло  как  по
маслу. Лэймар просто всегда доводил дела до конца, вот и вся премудрость.
   Однако им предстояло  пережить  еще  одну  неприятную  передрягу.  Лэймар
объявил, что после того, как все будет кончено, они  уйдут  отсюда  и  будут
искать  новое  пристанище.  Лэймар  также  хотел  найти  мастера  татуировки
закончить рисунок на груди и потребовал, чтобы Ричард  хорошенько  над  этим
поработал. Ричарду не хотелось разочаровывать Лэймара,  который  был  в  его
глазах богом; Лэймар  возвышался  над  обычными  людьми  и  властвовал,  как
неограниченный монарх-тиран. Ричард воспринял это, всецело отдавшись  новому
властителю. Место его матери, которую  он  любил  и  которой  боялся,  занял
мужчина, которого он любил и которого боялся.
   "Я раб", - подумал он.
   "Мне нравится быть рабом".
   Он посмотрел на девушку и почувствовал, как напрягся его член.  Потом  он
потрогал тяжелый револьвер, висевший у него на поясе, посмотрел на сидевшего
на троне короля Лэймара и поклялся ему в вечной верности.
 
*** 
 
   Бад ехал на малой скорости, потушив фары и ориентируясь по  свету  звезд.
Хорошо бы на небе была луна, но луны не было. Он посмотрел на спидометр,  и,
когда отметка девять десятых сменилась единицей, он понял, что проехал милю,
и  остановил  машину.  Он  вышел,  заблокировал  сигнальное  предупреждающее
устройство на передней оси. Ночь была черна, как  сновидение  арестанта.  По
высохшей прерии гулял ветер, вечный ветер Оклахомы. Бад присмотрелся, решил,
что канава между дорогой и полем выглядит вполне сносно, и сел в машину.  Он
сделал ведущими все четыре колеса и медленно тронулся,  ощущая,  как  машина
продвигается вперед с едва заметным  сопротивлением.  А  вот  и  проволочный
забор, автомобиль начал проседать вниз с металлическим скрежетом. Бад рванул
вперед и почувствовал, как  машина,  накренившись,  резко  опустилась  вниз,
завибрировала, проехав по земле днищем, и остановилась.
   - Черт! - выругался Бад.
   Он переключился на  третью  передачу  и  чуть-чуть  тронул  педаль  газа.
Двигатель глухо  зарычал,  и  автомобиль,  дернувшись,  начал  выползать  из
кювета. Колеса, как мельничные жернова, с шорохом поскребли землю, машину  в
последний раз резко качнуло и вынесло на твердый грунт. Бад выехал в поле  и
двинулся по направлению к ферме.
   Машине больше ничто не мешало, она почти бесшумно катилась по земле;  Бад
ориентировался  по  компасу,  вмонтированному  в  приборную  доску,   удачно
объезжая заросли кустарника и маленькие лощинки, поросшие мелкими деревцами.
Прерия без конца и края. Как  у  морской  поверхности,  гладь  ее  оказалась
обманчивой, машина то ныряла в углубления почвы, то  поднималась  на  гребни
холмов. Впереди же  вырисовывалась  однообразная  картина:  чернильный  мрак
воздуха, несколько менее густой мрак  земли  и  неуловимая,  зыбкая  граница
между ними.
   Наконец он выехал на пологий, низкий холмик и остановился.
   Отсюда был хорошо виден дом Руты Бет. Дальние зарницы  время  от  времени
скупо освещали строения фермы. Они показались странно знакомыми Баду, словно
он уже видел это место в давнем  полузабытом  сне.  Когда  он  мог  все  это
видеть?
   Потом он понял: ведь он уже был здесь однажды,  когда  искал  нужные  для
следствия шины.  В  тот  раз  Лэймар  ловко  его  одурачил.  Бад  постарался
вспомнить внешность девушки, но не смог. Почему он не может ее припомнить?
   Он видел коровник, свежеокрашенные стены дома - они  отчетливо  белели  в
мерцающем свете зарниц. В доме светилось  одно  окно.  До  фермы  оставалось
около трехсот ярдов.
   Сначала  он  решил  подъехать  поближе  на  машине.  Нет,   это   слишком
рискованно; они  не  смогут  заметить  пешего  человека,  особенно  если  он
воспользуется коровником как прикрытием, а машина  может  привлечь  внимание
шумом двигателя или колес. Нет, это слишком рискованно.
   Бад вернулся к машине. Он снял плащ и  шляпу  и  бросил  их  на  сиденье.
"Такие дела, сэр, не делаются в шляпе".  Потом  он  наклонился,  пошарил  за
сиденьем и извлек  оттуда  "винчестер"  модели  1894.  Правда,  именно  этот
экземпляр был изготовлен в  1967-м.  Хороший  карабин.  Он  согнул  ствол  и
заполнил магазин. Он замкнул магазин, снова пошарил  за  сиденьем  и  извлек
оттуда коробку с боеприпасами. Достал оттуда еще один патрон и вставил его в
ствол с казенной части. Теперь в "винчестере" у него восемь  патронов.  Этот
карабин был не лучшим оружием для подобного рода дел, но, надо сказать, и не
худшим: скорострельность у "винчестера" неплохая, ружье пристреляно,  мягкие
головки пуль расплющиваются при прохождении  сквозь  цель.  Хорошо  бы  этой
целью оказались мозги Лэймара. Черт подери, техасские  рейнджеры  все  время
пользуются такими пушками, и они их никогда не подводят.
   Он проверил, на месте  ли  остальное  его  оружие  -  девятимиллиметровая
"беретта", "кольт" сорок пятого калибра и "беретта" тридцать  восьмого.  Все
пистолеты заряжены, ко всем есть заполненные патронами запасные обоймы.
   Бад вернулся на обочину дороги и некоторое время  изучал  ферму,  радуясь
тому, что уже бывал тут и  сражаться  предстоит  в  месте,  которое  он,  по
крайней мере, хотя бы один раз видел.
   Делать больше было нечего, думать не о чем.
   Ах, да, он забыл помолиться.
   "Эй, - сказал он, глядя в  небеса,  -  старик,  прошу  тебя,  помоги  мне
сегодня. Мне очень нужна твоя помощь, именно сегодня".
   Он нервно сглотнул и зашагал к дому, искать встречи с Лэймаром.
   Бад побежал вниз по склону, стараясь не  с