менем Радагайс...

Когда Сигизмунд возник на пороге, аськина сестрица вдруг подняла на него
глаза. Посмотрела брезгливо. До чего холеная девица, глядеть противно.
Отъелась в своем Рейкьявике...

Сигизмунд зашел за шкаф. Аська продолжала спать.

Сигизмунд наклонился, потряс ее за плечо.

- М-м... - сонно проныла Аська. Перевернулась на бок, отмахнулась от
Сигизмунда, уронила руку на подушку.

- Аська, - позвал Сигизмунд.

- Отстань, Морж... Спи...

Отлично сознавая, что каждое его слово слышно за шкафом, Сигизмунд
проговорил:

- Аська, дай десятку до завтра.

- Возьми...

- Где?

- Настырный ты, Морж... - вскинулась на миг Аська. - В тумбочке...

И снова отрубилась.

Сигизмунд посмотрел на нее сверху вниз. На бланш под глазом, на острый нос.

- Слышь, Морж, - вдруг ожила Аська, не открывая глаз, - чтоб завтра вернул.
Это последние. Выпей, полегчает... Только на десятку все одно не ужрешься...

Проклиная все на свете, Сигизмунд снова показался из-за шкафа. Беседа
смолкла. В гробовой тишине Сигизмунд подошел к тумбочке, откинул
грязноватую белую скатерку, вытащил ящик. Начал шарить.

Десятка обнаружилась не сразу, затерянная среди грязных расчесок, бигуди и
неоплаченных квитанций за квартиру. Цифра в строке "Напоминаем, что вы не
заплатили за предшествующий период..." была устрашающе велика.

Взяв десятку, Сигизмунд задвинул ящик. Выпрямился. Визгливая баба глядела
сквозь него, поблескивая очками. Вся истомилась - ждала мига возобновить
словоизвержение. Мужик, мешковато сидящий на стуле, глядел на Сигизмунда
загадочно. Возможно, понимающе - судя по роже. Солнце било ему в лицо, и
видны были горящие, как у кота, зеленые глаза. На ухоженном лице сестрицы
застыло ледяное презрение.

В молчании Сигизмунд вышел. Он еще успел услышать, как аськина сестрица
спрашивает гостей, не хотят ли они еще чаю. Гости шумно хотели.

Сигизмунд яростно натянул куртку. Аськина сестрица, не глядя, прошествовала
мимо по коридору. Сигизмунд вышел, тихо прикрыв за собой входную дверь.

* * *

Поймать тачку от Смольного до Невского за десятку было делом хитрым.
Сигизмунд стоял и тупо голосовал. Отказывали. Наконец притормозила пятая
или шестая по счету машина - серая "волга". Допотопная, еще с оленем.
Прочная, как танк Т-34.

Распахнулась дверца.

- Куда? - спросил Сигизмунда немолодой мужчина. Его квадратное рубленое
лицо было исчеркано морщинами.

- В центр, до Гостиного. За десятку. Больше все равно нет.

- Садись, - буркнул тот.

Сигизмунд плюхнулся, привычно поискал ремень.

- Да тут не нужно, - пояснил водила. - Врежемся - один хрен насквозь
таранить будем. - Он жахнул кулаком по дверце. - Железо. Захлопывай,
захлопывай! - взревел он внезапно. И, перегнувшись через Сигизмунда,
свирепо хлопнул дверцей.

В салоне было холодно. Тянуло бензином и выхлопом.

Сигизмунд тупо смотрел перед собой. Водитель охотно начал беседу.

- Вот вы за кого голосовали?

Сигизмунд отмолчался. Но ответа и не требовалось.

- Удивляюсь я на нынешнее поколение! Вы знаете, что в Москве был взрыв в
метро? Вы знаете, что в этом обвинили коммунистов? Вы верите, что
коммунисты могут погубить невинных людей?

- Да, - сказал Сигизмунд. Он верил.

- Почему? - взъелся водила, отвлекаясь от дороги.

- Потому что они делали это раньше.

- Делали? Раньше? Это КЛЕВЕТА!

В это мгновение впереди вывернула "десятка". Водитель, выматерившись с
партийной прямотой, ударил по тормозам. Сигизмунда мотнуло, как куклу.

Водитель, вместо того, чтобы сосредоточится на дороге, снова повернулся к
своему спутнику.

- А вы знаете, что царская семья была РАССТРЕЛЯНА? А вы знаете, что Ленин
НЕ ЗНАЛ? Да, НЕ ЗНАЛ!.. - Он с силой хлопнул по бардачку своей широкой
крепкой ладонью. - Царица говорила царю: "Коля, позвони Ленину! Коля,
позвони Ленину!" А царь медлил...

В таком духе беседа продолжалась до самого Гостиного Двора.

- Остановите здесь, - сказал Сигизмунд.

Водитель не расслышал. Продолжал метать громы и молнии.

- Остановите, - громче повторил Сигизмунд. Сунул десятку.

Водитель ошеломленно посмотрел на деньги. Потом вспомнил. Притормозил.

- Давай, вылазь быстро, тут стоять нельзя...

Сигизмунд выскочил. Хлопнула дверца. "Волга" отчалила.

До дома Сигизмунд почти бежал, то и дело оскальзываясь на наледях. Взлетел
по ступенькам, хватаясь за перила.

На лестнице было тихо. Сигизмунд сунул руку в карман, рывком вытащил ключи.
Вместе с ключами выпала перчатка. Сигизмунд вздрогнул. Сон сбывался. Все,
как тогда.

Перепрыгивая через ступеньки, взбежал на свой этаж...

На подоконнике никого не было.

Зачем-то выглянул во двор. Пусто.

Пусто!

Он присел на подоконник, перевел дыхание. За дверью бесновался и гавкал
кобель. Хозяина почуял.

Медленно Сигизмунд оторвался от подоконника. Открыл дверь. Пес пулей
вылетел навстречу, ластился, лизал руки.

- Ну? - через силу спросил Сигизмунд, как было у них с кобелем заведено.

Пес виновато лег на брюхо, застучал хвостом. Не дождался прогулки,
оскандалился где-нибудь на кухне...

- Ладно.

Сигизмунд взял поводок. Они вышли во двор.

Стало быть, Лантхильда не возвращалась. Не было ее здесь. Вон и следы на
крыльце - только его, Сигизмунда.

Во дворе красовалась новенькая "ауди". Въехала мордой в то место, где был
"ведьмин круг". Сигизмунда ожгло злобой. Пес потянул поводок - желал
обнюхать и пометить колесо. Сигизмунд с удовольствием позволил ему это
сделать.

Когда Сигизмунд вернулся в квартиру, на него почти физически обрушилось
ощущение беды, застоявшееся в воздухе. Ничего здесь не изменилось с того
часа, как Лантхильда вышла из дома. Вышла, чтобы бесследно пропасть.

Несколько минут Сигизмунд стоял посреди комнаты и смотрел по сторонам.
Потом подошел к стеллажу и с силой дернул. Стеллаж рухнул, осыпаясь книгами
и безделушками. Сигизмунд едва успел отскочить.

Оч-чень хорошо. Превосходно.

Сигизмунд сбросил куртку, зашел в ванную. Побрился. Нашел на раковине
длинный белый волос. Зачем-то намотал его на пуговицу рубашки. Криво
усмехнулся, глядя на себя в зеркало.

Безразлично обошел "озеро Чад", содеянное посреди кухни кобелем, сварил
себе кофе. Выпил, как лекарство, - с отвращением.

Отправился в "Морену".

* * *

На работе пробыл недолго и бесполезно. Мутно глядел перед собой, плохо
соображал. Наконец сдался. Сказал Светочке:

- Поеду-ка я домой. Нездоровится мне что-то.

Светка пустилась в длинные сочувственные рассуждения о двух разных
гриппах... Сигизмунд не слушал.

* * *

Придя домой, первым делом сел на телефон. Начал обзванивать подряд все
больницы, как советовала ему баба из справки о несчастных случаях. Тупо
открыл справочник на букву "Б" - и вперед. В одной было занято, в другой
тоже. Прозвонился куда-то.

- Простите, пожалуйста, я ищу женщину... вчера ночью... Ей лет двадцать...

- Куда вы звоните? - нелюбезно осведомился прокуренный женский голос.

- В больницу...

- Чаво?

- Простите, это приемный покой?

- Это психушка, ты!..

Сигизмунд брякнул трубку. Посмотрел на номер телефона. В самом деле,
психушка.

Да нет, ерунда это все с больницами.

Сигизмунд бесцельно покружил по комнате, хрустя мемориальным говном,
выпавшим из разоренного стеллажа. Зачем-то пнул тяжелую, как камень,
коробку со слежавшимися фотографиями "Кама-сутры".

Лантхильда исчезла не своей волей. Конечно же, нет. Они не ссорились. У них
были прекрасные отношения. Они собирались поехать на прогулку, полюбоваться
ночным городом. Лантхильда любила ночной город. Она любила ночные прогулки.

Нет, они не ссорились. Что за глупости. Не о том думаешь, Морж.

Лантхильду схитила какая-то сила. Какая? Логично предположить - та самая,
что забросила ее сюда. Точнее, в гараж.

Что, опять охтинский изверг? Чушь. Эта версия рухнула давным-давно под
гнетом собственных внутренних противоречий.

Итак, что мы имеем?

Сигизмунд остановился посреди комнаты, невидящим взором уставился на люстру.

Мы имеем:

1. В конце 1996 года С.Б.Морж обнаруживает в своем гараже некий
одушевленный объект в лице девки, сам себя именующий "Лантхильда". Объекту
присущ ряд странностей:

а) полное невладение каким-либо из распространенных в Европе языком (язык
объекта не идентифицирован);

б) полное отсутствие информации о национальной и гражданской принадлежности
объекта;

в) вообще полное отсутствие какой-либо информации об объекте...

В принципе, шведский или, скажем, исландский язык в любом случае показались
бы Сигизмунду незнакомыми. Так что Лантхильда действительно могла быть
шведкой. С другой стороны, любой мало-мальски образованный швед хоть
сколько-нибудь владеет английским...

Да, но есть еще необразованные хуторяне. Или рыбаки какие-нибудь из
заброшенной деревушки.

Но что делала необразованная шведская (вариант: исладнская) хуторянка в
сигизмундовом гараже?

Конечно, жизнь иной раз причудливо плетет...

Вернемся к фактам. Объект был дан в объективном ощущении, объект жил, ел,
пил, спал... "Реми Мартен" выжрал вчистую... Блин! Сам ты объект, Морж.

Ладно, эмоции в сторону.

2. В начале 1997 года С.Б.Морж вознамерился жениться на объекте...

М-да...

Итак, она исчезла. Не по своей воле. Появилась она здесь тоже явно не по
своей воле. Сигизмунд вспомнил, как растеряна и испугана была Лантхильда в
первые дни.

Откуда она появилась?

Господи, да что я вообще о ней знаю? Она ОТКУДА-ТО взялась в гараже...

Лунница!

Сигизмунд бросился в "светелку", распахнул дверцу шкафа. Лунница была на
месте. Поблескивала, как ни в чем не бывало жирным тускловатым блеском.

Сигизмунд взял ее в руки, поразглядывал. Повесил назад. Золото не вызывало
у него сейчас никаких эмоций. Да и давно уже не вызывало. Привык, что ли.

Сигизмунд с силой захлопнул дверцу шкафа, и тотчас сверху с гулким стуком
свалилась пустая коробка. Сигизмунд машинально подхватил ее.

На коробке под словами "POPCORN" и (почему-то) "SPORT" натужно висел на
скале здоровенный хмырь в шортах. Нажрался, видать, попкорна и лезет. Душа
в нем взыграла, должно быть.

Подпрыгнув, Сигизмунд заглянул на шкаф. Аж присвистнул. Сколько дерьма
наскладировано! И так заботливо!.. Из мусорного ведра, небось, таскала -
какие поярче. Как сорока. Запасливая.

И тут - ударило!

Нет сороки.

Нет запасливой.

Бессмысленно все... Сигизмунд еще раз посмотрел на жизнерадостного хмыря и
бережно положил его обратно на шкаф.

В "светелке" густо застоялся причудливый девкин быт. Ее привычки,
пристрастия, странности, предпочтения.

Сигизмунд вышел на середину комнаты, огляделся. По уму, прибрать бы здесь
надо. Выкинуть весь тот хлам, который накопился и успел уже покрыться
пылью. Но рука не поднималась.

Нет уж, пусть все остается как есть. Почему-то вдруг ему стало казаться -
пока комната стоит в неприкосновенности, Лантхильда может еще вернуться...
каким-то непостижимым образом...

В этот момент в дверь позвонили. Позвонили уверенно, три раза подряд.

Сигизмунд медленно вышел из "светелки", закрыл дверь. Он знал, что пришла
не Лантхильда. Кто-то другой.

Позвонили в четвертый раз. Нет, не она. Неважно, кто, но не она.

Сигизмунд отворил дверь.

- Ты что, Морж, дрочишь тут?

Сигизмунд уставился на вошедших, плохо соображая. Его толкнули.

- Что встал, дай пройти.

До Сигизмунда медленно стало доходить. Аська. С сестрицей.

- А вы что пришли?.. - начал он.

- Не дозвониться до тебя, - сердито заговорила Аська. - Давай, ухаживай,
что топчешься.

Сигизмунд машинально вынул из курток сперва Аську, потом ее сестрицу.
Сестрица мельком глянула на молоток и ножницы, болтавшиеся над дверьми.
Ничего не сказала. И даже виду никакого не сделала.

- Что у тебя занято все время? - ворчала Аська. - С кем ты треплешься
часами? А что, девчонка твоя еще не вернулась? В общем, так, Морж, гони
десятку назад. Нам жрать нечего. Пешком к тебе, говнюку, шли. Как ходоки к
Максиму Горькому.

- К Ленину, - глупо поправил Сигизмунд.

Пошел к себе в комнату, переступая через книги, валявшиеся на полу. Достал
из ящика полтинник. Заодно проверил телефон. Трубку набекрень положил.
Совсем ума лишился.

Следом в комнату всунулась Аська.

- Ну и срач у тебя, Морж... А что, вы дрались? Или ты уже опустился? С
десятки-то... Ты, Морж, не смей с моей десятки опускаться.

- "Киса, ваш дворник большой пошляк. Так напиться на рубль!.." - вяло
схохмил Сигизмунд.

Аська нахмурилась. Лавируя среди куч и павшего стеллажа, пробралась к
Сигизмунду. Тревожно посмотрела ему в лицо.

- Что, так плохо, Морж?

Он молча кивнул.

- А мы тебе пожрать принесли, - сообщила Аська. - Борща. Сестрица наварила.
Я просыпаюсь - а у нас борщ! И говнюки какие-то сидят. Филологи. Жрать
горазды - жуть берет. Сидят и рубают этот борщ, сидят и рубают!.. И словами
мудреными сыплют. И водку пьют. Успели сбегать. Я говорю: ша, ублюдки, там
у нас человек погибает, надо ему борща оставить! И отлила тебе в литровую
банку - во, под завязку. В кастрюлю выльешь, разогреешь. А то у тебя от
стресса будет язва желудка. Тебе надо жидкое есть. - Тут Аська захохотала.
- Представляешь, Морж, я как встала, мне сразу говорят: "А десятка твоя,
Асенька, тю-тю!" Я спросонок не сообразила. Говорю: "Что тю-тю?" Сестрица
мне так въедливо и отвечает, что, мол, какой-то синюшник выполз поутру
из-за шкафа и десятку унес. Я говорю: "Это не синюшник, это генеральный
директор..." Ты ведь генеральный, Морж?

- На, - сказал Сигизмунд, протягивая полтинник.

Аська посмотрела на полтинник.

- Это что?

- Дензнак.

- Ну, спасибо, - сказала Аська и заорала на всю квартиру: - Ви-ика! Гляди,
чего нам дали! Я тебе говорила, что он генеральный, а ты - "синюшник,
синюшник..." Иди сюда! Только ноги не сломай!

Вика появилась в дверях. Бесстрастно посмотрела на разгром. Сказала:

- Я в белой кастрюле разогрела. У вас белая - суповая?

Сигизмунд ошалело кивнул.

- У тебя хлеб хоть есть, Морж? - деловито спросила Аська, карабкаясь к
выходу.

Сестры усадили Сигизмунда за стол, поставили перед ним полную тарелку борща
и наказали съесть. Сами уселись напротив, принялись надзирать. При этом
Аська считала своим долгом развлекать Сигизмунда рассказками.

- Чайка к херам улетела, представляешь, Морж? У кошки всю рыбу сожрала и
улетела. Вырвалась, падла. А мы к тебе шли - ужас, денег нет, ничего нет, у
меня еще глаз подбит. Пьяных каких-то на себя всю дорогу собирала, как
репей. Объяснять приходилось: супец, мол, человеку несем, его баба бросила,
мы его утешать идем, так что не до блядок нам. Народ понимающий -
отлипал... Мы супцом булькали, но не показывали. Сейчас люди такие - им
только покажи, отберут у слабых женщин и тут же отожрут. - От темы жратвы
аськина мысль причудливо скакнула к утренним визитерам. - А эти филологи
под конец оказались ничего.

- Они не филологи, - подала голос сестрица.

- Какая разница, - отмахнулась Аська. - Притомили они меня сперва, а после
общие знакомые откопались, сходили за водкой, посидели по-человечески...
Теоретики. Говорят, период сейчас такой. У всех. Говенная морось, говорят,
сыплется. Их по деньгам кинули, а у нас под утро кто-то просто в подъезде
насрал. Вот так незатейливо. Это не ты, Морж, спьяну?

- Нет, - лаконично сказал Сигизмунд, продолжая хлебать борщ.

- Вот и я говорю: не мог он этого сделать, он генеральный директор...

- Вы каким бизнесом занимаетесь? - вежливо спросила Вика, желая сменить
тему разговора на более приятную.

Аська привзвизгнула, предвкушая.

- Тараканов морю, - ответил Сигизмунд.

- И как? - спросила Вика.

- На жизнь хватает.

Повисло молчание. Сигизмунд будто со стороны слышал в тишине свое громкое
чавканье.

Аська легла на стол грудью, засматривая Сигизмунду в лицо.

- Ну так что, поссорились вы с ней все-таки?

- Нет.

- Точно?

- Да.

- Так почему она от тебя ушла-то?

- Пропала она, а не ушла.

- Думаешь, похитили?

- Нет.

А может, и похитили, подумал Сигизмунд. Он не знал.

- Своими ногами ушла? - продолжала допытываться Аська.

- Я пошел машину заводить. Пока из гаража выезжал - ба-бах, ее нет.

- Что значит ба-бах? Стреляли?

- Это я фигурально. Просто - нет.

Сигизмунд твердо решил не пускать взбалмошную Аську во всю эту загадочную
историю. Запутает еще больше.

Его уклончивость не осталась для Аськи незамеченной.

- Не хочешь говорить - не надо. Я тебе так скажу: если своими ногами ушла,
возможно, своими ногами и назад придет. У беременных еще и не такое бывает.

Да уж, подумал Сигизмунд. Вспомнилась вдруг неприятная встреча с беременной
в тот день, когда он нашел в гараже Лантхильду.

- Ну ладно, Морж, - сказала Аська. - Мы пошли. За деньги спасибо. Посуду у
тебя мыть уж не будем, извини.

Сигизмунд встал, проводил их. Когда закрылась дверь, в квартире стало очень
тихо и пусто.

В принципе, к этой пустоте он и стремился, когда расходился с Натальей. И
жил в этой пустоте, лишь изредка разбавляя ее случайными и
недолговременными подругами. А теперь в квартире будто звенело. Кассету бы
поставить, Мурра послушать - так разбит магнитофон.

Сигизмунд ткнул пальцем в телевизор и плюхнулся на диван. Некоторое время
бродил по каналам. Все было скучно. Засилие пошлости удручало. Шуршание
памперсов не захватывало, "дэним" не привлекал. Не хотелось ни чистить
зубы, ни источать ароматы Настоящего Мужчины. Ни хрена не хотелось.

Наконец набрел на академического дядю в двубортном пиджаке. Дядя бубнил про
какую-то комету. Дескать, открыли в 95-м году комету. И не простую, а
супер. То есть, без дураков супер, это вам не памперс-юни. И в бинокль уже
эту комету видно, а скоро вовсе вырастет. Близко пройдет, но не упадет на
Землю, хвост на полнеба растянет. Будет видна ночью, а если захотите - то и
днем. Последним эту комету Рюрик видел, а теперь вот нам счастье привалило.

Дядю сменили спортивные новости. Сигизмунд выключил ого. Нет, не ого -
телевизор. Ого раньше был. Вчера.

Он начал ощущать, как растет подушка времени между ним и Лантхильдой.
Сперва чуть-чуть - вчера. Потом побольше - позавчера. Не успеешь оглянуться
- месяц назад... Растянется, как хвост у кометы. На полнеба. На полжизни.

А ведь он всерьез собирался жить с ней всю жизнь - сколько получится. Он
только сейчас понял, как серьезно к ней относился.

* * *

Из клубящегося тоскливого полусна-полубреда Сигизмунда вырвал телефонный
звонок. Сигизмунд ощутил острый приступ досады: возвращаться к реальности
не хотелось. Что-то было в этой реальности не так.

А телефон звонил и звонил. Настырно.

Сигизмунд снял трубку. Просто чтобы звонить перестал. Машинально произнес:

- Алло...

- Сигизмунд Борисович! - заверещала трубка. - Вы спите? Вы болеете?
Сигизмунд Борисович!..

- Алло, - повторил Сигизмунд вяло.

- Вы слушаете?

- Кто это звонит?

- Это я, Света.

- Какая Света?.. - начал было Сигизмунд и тут проснулся окончательно. -
Светка?

- Вы спите?

- Да не сплю я, не сплю. Задумался. Ты что как резаная?

- Сигизмунд Борисович, нас обокрали, - выпалила трубка.

Сигизмунд на мгновение представил себе светящееся окно светкиной квартиры.

- Сочувствую, - проговорил он еще более вяло.

- Да нас, нас обокрали! - надрывалась в телефоне Светка. - НАС!

Сигизмунд немного подумал.

- "Морену"? - спросил он.

- Да, да! Приезжайте скорее!

- Еду, - сказал Сигизмунд, роняя трубку.

Было одиннадцать утра. Сколько же он проспал?

Сигизмунд был в "Морене" через час. Федор уже прибыл. Захлебываясь,
Светочка принялась рассказывать. Она пришла на работу первая, открыла дверь
и обнаружила... собственно, ничего она не обнаружила. Вся техника была
вынесена.

Компьютер с бухгалтерией. Принтер - лазерный. Факс поперли, естественно.
"Панасониковский" телефонный аппарат со всякими кнопками: автоповтор там,
автоответчик. Сигизмундово любимое вертящееся кресло на колесиках вынесли.
Обидели, блин, генерального. Две пачки бумаги для лазерных распе