Не придумав никакой более удачной фразы  для  того,  чтобы  поставить
точку в нашем разговоре, я поспешно нырнула в магазин.  Феминистки  всех
стран и народов просто убили бы меня за подобное высказывание. Это  надо
же: "Женщине не обязательно быть Шерлоком Холмсом!"  Просто  огромная  и
красочная подпись под врачебным заключением об олигофрении  и  тупоумии:
"С диагнозом ознакомлен, полностью соглашаюсь, покорно  свешиваю  лапки!
Пациент".
   Впрочем,  на  секунду  от   горестных   размышлений   меня   отвлекло
великолепие бюстгальтеров,  раскинувшихся  на  черном  бархате  витрины.
Комбинашки висели чуть левее. Трусики занимали весь центральный стенд.
   - Что вас интересует? - с милой улыбкой спросила продавщица. И тут  в
магазин ввалился Леха.
   "Ни стыда, ни совести!" - мысленно констатировала я.
   - Ты что думала, тут от меня спрячешься? -  как  бы  отвечая  на  мои
мысли, угрюмо поинтересовался он. - По-твоему,  я  лифчиков  ни  разу  в
жизни не видел?
   - Хотите сделать подарок? - Продавщица стремительно переключилась  на
"кавалера", как на потенциального носителя кошелька.
   Я только вздохнула. Почему-то уже второй человек за день принимал нас
за мило переругивающуюся парочку. Но если все  влюбленные  выглядят  так
отвратительно, то, может, ну ее - эту любовь?
   -  Комбидрессы,  комбинации,  гарнитуры...   -   щебетала   меж   тем
продавщица.
   - Шелк, хлопок, батист...
   Леха краснел и смущался. Не от  обилия  дамского  белья,  конечно,  -
оттого, что не хотел выглядеть жмотом и не знал, как выкрутиться из этой
ситуации. В конце концов додумался и с видимым  облегчением,  немедленно
отразившемся на лице, перевел стрелку на меня:
   - Если дама что-нибудь выберет... Жень, хочешь лифчик?
   "Острить пытается, гад! Или хамить! Не такой уж  он  дохлый  барашек,
каким прикидывается!" С каким  бы  мстительным  удовольствием  я  сейчас
захотела гарнитурчик долларов этак за триста! Но, к сожалению, горечь  и
досада всецело властвовали в моей Душе, не  оставляя  места  для  мелкой
мести. - Нет уж, спасибо!
   Лучше мороженое. С тем мы и покинули  магазин,  провожаемые  взглядом
слегка огорченной, но вовсе не удивленной продавщицы.
   Леха, вдохновленный моими словами, тут же слетал за мороженым,  сунул
мне в  руки  эскимо,  а  сам  прислонился  к  фонарному  столбу,  рискуя
испачкать пальто, выглядевшее для середины осени очень чистым.  Глаза  у
него были все еще настороженные, но губы  уже  собирались  расплыться  в
довольной улыбке.
   - Не сердишься уже, да? Я правда извиняюсь, очень прошу меня простить
и вообще...
   - И вообще что?
   - И вообще, в одном Бородин прав: у тебя просто с  самого  начала  не
было шансов. Дело не в том,  умная  ты  или  глупая,  тут  он,  конечно,
загнул. Просто сейчас надо постараться  забыть  обо  всем  этом,  как  о
дурном сне.
   - Опять умная или глупая?!  Как  вы  меня  все  заколебали!  -  Я,  в
последнюю секунду уже задумавшаяся над тем, чтобы развернуть  фольгу,  с
яростью метнула ни в чем  не  повинное  эскимо  в  урну.  -  Это  что  -
продолжение спектакля? Теперь  будете  культивировать  во  мне  комплекс
неполноценности?  Не  получится,  господа  хорошие!  Я  с  вами  вдоволь
наигралась, и не пошли бы вы все вон?
   - Ну вот опять двадцать пять! - опечалился Леха  и  рванулся  вперед,
пытаясь  ухватить   меня   за   рукав   и   приостановить   наметившееся
стремительное движение в  сторону  метро.  -  Я  просто  уже  боюсь  рот
раскрывать. Что ни скажу - все не то! Ты пойми: не хочу я тебя  обидеть!
И никогда не хотел. Ну что мне сделать, чтобы ты поверила?
   - Ключ от квартиры Вадима Петровича достать! - ляпнула я ни с того ни
с сего. - Бородинские орлы там наверняка все позапирали. А я  хочу  сама
посмотреть и во всем разобраться. Вот найду,  кто  Бирюкова  зарезал,  и
пусть тогда ваш Бородин заткнется на всю оставшуюся жизнь!
   Сказала и вдруг представила, как бы это на самом деле было хорошо!
   Прихожу я  в  квартиру  Вадима  Петровича,  устраиваю  там  маленький
изящный  обыск  и  натыкаюсь  не  на  те  улики,  которые  мне   усердно
подсовывают ради  хохмы,  а  на  самые  что  ни  на  есть  настоящие!  С
проницательностью Шерлока Холмса  и  светским  спокойствием  мисс  Марпл
абсолютно верно истолковываю значение какого-нибудь воскового  пятна  на
ковре или переставленных статуэток на полочке. Вычисляю  убийцу  и  сдаю
его милиции. А потом как бы невзначай захожу в офис к  дражайшему  Олегу
Ивановичу и замечаю:  "Убийца  сидит  в  тюрьме.  Вы  могли  бы  так  не
стараться, заметая чужие  следы.  Лучше  бы  поменьше  увлекались  вашей
интеллектуальной вендеттой, а побольше шевелили мозгами. Игра есть игра,
у нее свои правила. И победитель в игре вовсе  не  всегда  победитель  в
жизни". Да-а!
   Наверное, было бы эффектно. Примерно с тем  же  сладким  томлением  в
груди, еще в бытность мою новосибирской актрисой, я представляла себя на
церемонии вручения "Чайки" или "Хрустальной Турандот".  Жаль,  что,  как
правило, осуществляются только незначительные и отнюдь  не  самые  яркие
мечты...
   - А если ключ достану, помиримся? - прервал мои грезы более  склонный
к прикладному мышлению Леха.
   - Да помиримся, помиримся, - устало вздохнула я.  -  Можешь  считать,
что уже помирились. Только не  надо  провожать  меня  домой!  Мне  очень
плохо, на душе ужасно гадко. Ты - хороший парень и во се  это  влез,  не
подумав. Но  мне  надо  успокоиться,  чтобы  начать  относиться  к  тебе
адекватно.
   Он кивнул, как-то горестно и обиженно покосился на  урну,  в  которой
золотилась фольга от мороженого, и отступил, давая мне дорогу. В то, что
уже в метро мне не придется ни с кем беседовать, верилось слабо.
   - Пока! - против воли сорвалось с моих губ едва ли не с  сочувствием.
- Пока... И тоже не думай, что я - такая уж стерва.
   - Я и не думаю, - печально, но уверенно ответствовал Леха. На том  мы
и расстались. Я, надвинув капюшон на самые глаза, поспешила к метро.  Он
остался подпирать фонарный столб и тосковать о  мороженом,  которое,  не
доставив никому радости, бесславно погибло в урне...
   Дома я первым делом в голос заревела - в транспорте делать  это  было
как-то неловко. Сняла кофту и в лихорадочном  темпе  навела  порядок  на
кухне (надо же было так забаррикадироваться?! Змея! . Змея!.. Тьфу!).  С
отвращением выудила "пискульку" из  вентиляции  и  села  плакать  уже  в
комфортных условиях.
   В то, что этот кошмар закончился, до сих пор не верилось.  Неужели  в
любую секунду я могу сесть в  самолет,  улететь  в  Новосибирск  и  меня
больше никто и никогда не станет пугать отрубленными руками и  кровавыми
тапочками? Похоже, так оно и есть. Дома будет хорошо! Там театр, друзья.
Ленка Журавлева, в отличие от Каюмовой, неспособная  на  гнусности.  Там
Пашков...
   Через несколько секунд я с удивлением осознала  одну  вещь:  мысль  о
Пашкове не сопровождалась привычным уже щемящим, болезненным, но все  же
немного приятным чувством.  Только  глухое  раздражение  -  и  все!  Еще
немного посидев на полу возле стены, я встала, прошла в комнату, выудила
из книжки фотографию моего ненаглядного все в тех же  стильных  очках  с
грустной и умной полуулыбкой на устах. И  тут  же,  к  моему  искреннему
ужасу, глухое раздражение сменилось раздражением более  чем  явным!  Мне
вдруг захотелось  изорвать  снимок  в  клочки,  поджечь  на  блюдечке  и
спустить в унитаз. Не больше и не меньше!
   И из-за этого  человека  я  чувствую  себя  виноватой!  Плохо  о  нем
подумала,  ну  надо  же!  Да  в  моих  кошмарных  фантазиях,  в   образе
маньяка-убийцы,  он,  по  крайней  мере,  являлся  за  мной  в   Москву,
потрясенный моей изменой, измученный  моим  отсутствием!  А  в  реальной
жизни ему, похоже, было абсолютно начхать на то, где я и  что  со  мной.
Ну, уехала - и уехала! Жива - не жива, здорова - не здорова? Плевать! Он
летал в  Москву  великое  множество  раз,  он  знал,  как  трудно  здесь
устроиться. В конце концов, он знал, что я тоскую без него!.. Из-за него
и только из-за него я влезла во всю эту  историю,  а  он  не  только  не
приехал меня спасти. Он не приехал вообще!
   Уронив голову на руки, я заплакала горько и безутешно.  Но  почему-то
от этих слез становилось легче, как будто  они  смывали  с  моих  легких
толстую, грубую коросту, мешавшую нормально дышать...
   А  в  девять  утра  меня  разбудил  звонок  в  дверь.   Вообще-то   я
намеревалась проспать часов до одиннадцати, поэтому открывать  пошла  не
только со смутной тревогой, но и с недовольством. Кто это мог  быть?  Не
очередной ли призрак, символизирующий  продолжение  игры?  Пожалуй,  это
было бы уже не просто безвкусно, а  глупо.  Скорее  всего,  какой-нибудь
бодрый  коммивояжер:  "Добрый  день,  сегодня   фирма   "АВС"   проводит
презентацию своей продукции..." Однако это  оказался  не  призрак  и  не
коммивояжер, а Леха.
   - Привет, - сказал он, правым плечом протискиваясь на территорию моей
квартиры, а левой ногой все еще стоя в коридоре. - Ну что, поехали?
   - Ты откуда мой  адрес  узнал?  -  изумилась  я,  отказываясь  верить
собственным глазам. - Каюмова, зараза, сказала, да?
   - Н-ну... В общем, да. Так мы едем или ты уже передумала?
   В памяти моей мгновенно всплыли все события вчерашнего дня и  конечно
же финал нашего с Лехой  разговора.  Ключи  от  квартиры  Бирюкова.  Мое
яростное "А вот сама все узнаю и вам всем нос утру!". Бородинское, мягко
говоря, недоброжелательное: "Не дай Бог кому-нибудь из вас  хоть  вслух,
хоть про себя вспомнить об этой истории". Н-да... К чему ляпнула? И ведь
не скажешь теперь, что пьяная была, - вроде  в  здравом  уме  и  твердой
памяти!
   - Проходи, - кивнула я обреченно, так и не  придумав,  что  бы  такое
соврать. - Ты ключи нашел, что ли?
   - Более или менее! - радостно сообщил он, вваливаясь в прихожую.
   Пока Леха снимал пальто и расшнуровывал ботинки, я сходила в  комнату
за расческой и кое-как привела в порядок свои взлохмаченные, торчащие во
все стороны волосы. У меня, конечно, и  в  мыслях  не  было  красоваться
перед  незваным  гостем,  но  воспитание  требовало  хотя  бы  выглядеть
прилично.  "Эх,  вот  если  бы  это  пришел  Пашков!  -   ностальгически
промелькнуло в голове и тут же в другом, "злом", полушарии  моего  мозга
возникло продолжение:
   - Следовало бы немедленно спустить его с лестницы!" В принципе "злая"
половина моих мозгов была права: драгоценный Сереженька, сначала вдоволь
накобелявшийся в Москве,  а  потом  бросивший  меня  здесь  на  произвол
судьбы, заслуживал того, чтобы перед его носом смачно  хлопнули  дверью.
Но, если быть объективной,  ничуть  не  меньше  этого  заслуживал  Леха.
Почему-то судьба имела дурную привычку посылать мне мужчин  сомнительных
нравственных достоинств.
   Когда я вышла из комнаты в на  все  пуговицы  застегнутом  халате,  с
волосами, забранными в пресный ученический хвост, мой  гость  уже  вовсю
хозяйничал на кухне. Нарезанный ломтями белый батон лежал на тарелке,  в
которой обычно размораживается мясо, стаканы то ли по-походному,  то  ли
по-тюремному были до половины наполнены сухой гранулированной  заваркой.
А Леха, сопя от усердия, пытался соскрести варенье  со  стенок  баночки,
которую я уже два раза ополаскивала для морса. Заметив мое  присутствие,
он оставил банку в покое и светски поинтересовался:
   - Завтракать будешь? - Видимо, вариант отказа не исключался, и в этом
случае Леха собирался в одиночестве сожрать  мой  батон,  не  дожидаясь,
пока чайку предложит хозяйка.
   - Буду! - из чувства противоречия сказала  я,  хотя  есть  совсем  не
хотела.
   Гость  повел  себя  с  достоинством:  если  и  огорчился,  то  совсем
незаметно, кипяток налил в оба стакана и даже  выудил  откуда-то  из-под
джемпера шоколадку.
   - Вот, умственную активность повышает!
   - Издеваешься, да? - В голосе моем прорезались вчерашние истерические
нотки.
   - Да нет. Просто раз мы с  тобой  собрались  на  такое  ответственное
дело...
   Вот уже и "мы с тобой"! Насколько я помнила, вчера об этом  разговора
не было. Я и одна-то никуда всерьез не собиралась,  а  уж  тем  более  с
Лехой. Нет,  было  бы,  конечно,  здорово  вычислить  убийцу  и  утереть
Бородину нос, но... И  Леха,  к  сожалению,  не  производит  впечатления
суперинтеллектуала со склонностью к дедуктивному мышлению, а обо мне  уж
и говорить нечего: о том, к чему приводят мои попытки мыслить логически,
долго и с удовольствием вещал вчера Олег Иванович Бородин.
   Выловив из  чашки  с  десяток  распрямившихся  чайных  листиков  и  с
отвращением размазав их по краю тарелки, я сухо заметила:
   - Ни на какое дело лично я не иду. А вчера все  это  говорила  только
для того, чтобы ты отстал...
   - Да? - Он улыбнулся так радостно, что сразу стало ясно - не поверил.
   - Да! И нечего тут ухмыляться...  Я  так  от  всего  этого  устала  -
словами не передать! На Бородина и на то, что он там  себе  думает,  мне
откровенно начхать, а Бирюков - не сват, не брат и не кум, чтобы  как-то
особенно горевать из-за его смерти и лезть в очередную историю. Так  что
спасибо за ключи; можешь вернуть  их  туда,  где  взял,  с  моим  низким
поклоном. Допивай свой чай и давай попрощаемся окончательно.
   Договорила и ощутила  что-то  вроде  легкой  досады:  не  по  поводу,
конечно, окончательного прощания с Лехой - нет! Просто в очередной раз с
горечью осознала, как бесславно закончился  мой  так  лихо  начинавшийся
бизнес.
   Напуганная, жалкая, осмеянная, выставленная круглой  дурой,  бегу  из
Москвы, как фашист из-под Сталинграда. Мне дается последний шанс,  но  я
добровольно и обеими руками от него отказываюсь, чтобы не опозориться уж
совсем по полной программе.
   А могущественный и мнящий себя  не  просто  новым  русским,  а  новым
русским интеллектуалом  Бородин  только  усмехается  жестко  и  холодно:
глупая "шлюшка" получила то, чего заслуживала, и пусть теперь катится ко
всем чертям!
   Леха, наверное, прочитал мои мысли, потому что чай отхлебнул с  явным
удовольствием и действовать начал по методу змея-искусителя.  Не  думаю,
что его волновало восстановление моего душевного равновесия - скорее то,
что чай в  чашке  вот-вот  закончится  и  прощаться  придется,  не  доев
халявный батон.
   - Жень, а  может,  все-таки  съездим  на  Устиньевскую,  а?  Ты  сама
подумай: никто об этом не узнает, ничего опасного в этом нет. Походим  -
посмотрим, вдруг и правда что-нибудь интересное найдем?
   - Нет, - повторила я уже без прежней уверенности.
   - А не найдем - так  и  ладно!  В  конце  концов,  уехать  ты  всегда
успеешь.
   Можно в квартиру и не  заходить,  просто  пробежаться  по  соседям  и
поспрашивать, кто что видел.
   - Во-первых, ребята Бородина там наверняка уже и без нас пробежались,
а во-вторых, мне перед соседями лишний раз светиться тоже ни к чему.  Не
забывай, что они могли не только убийцу  видеть,  но  и  то,  как  мы  с
Наташкой "труп" грузили.
   - О! Совсем  другое  дело!  -  гнусно  обрадовался  ?,Леха.  -  Когда
начинаются "во-первых" и  "во-вторых",  это  мне  уже  нравится.  Ладно,
отвечаю! Во-первых, не суди об умственных способностях бородинских орлов
по тому, что рассказывала о них Ольга: все это говорилось  исключительно
для нагнетания жути, а  так  бандюки  и  бандюки  -  ничего  особенного!
Во-вторых, даже если тебя кто и узнает - ты ничем не рискуешь:  трупа-то
нет, значит, и убийства нет. Не знаю,  как  насчет  думать,  но  кровищу
убирать эти товарищи умеют... Ну и в-третьих, ты же актриса:  шапку  там
какую-нибудь надень, балахон...
   При упоминании "шапки" и "балахона" сердце мое тоскливо сжалось.
   Вспомнился грим "а-ля мастер РЭУ" и последующее позорное  перемещение
из мужского туалета в отделение  милиции.  Немного  притупившаяся  обида
вспыхнула с новой силой и красными пятнами проступила на щеках. Леха  же
невозмутимо ухватил последний кусок батона с тарелки:
   - Так что, едем?
   - Едем, - согласилась я. - Только это еще не значит, что мы и  дальше
будем с тобой общаться... Просто посмотрим - и все!
   Примерно через час мы вышли из дому. Я была в своем светлом пальто  и
маленькой  коричневой  шляпке,  с  волосами,   заботливо   подкрученными
плойкой, и даже "в макияже"! За последние пару недель слово  "косметика"
почти исчезло из моего лексикона, и теперь я снова с приятным  томлением
ощущала, что значит выглядеть если и не  на  все  сто,  то  хотя  бы  на
девяносто восемь. Леха шел чуть позади и болтал без  умолку  обо  всякой
ерунде: о каких-то ночных клубах, о том, что  Люберцы  якобы  собираются
присоединять к Москве, и о том, что в одном  из  здешних  озер  выловили
ручного крокодидьчика. Слава Богу, сегодня  его  треп  не  сопровождался
гайморитным подхрюкиванием, поэтому почти не раздражал. Я  же  думала  о
своем. Неплохо бы найти в квартире  покойного  Вадима  Петровича  улику,
указывающую  на  убийцу.  Мне  страшно  не  нравилось  чувствовать  себя
идиоткой, но кто-то явно выпутался из скверной истории за мой счет! Ведь
весь этот спектакль был организован, с целью унизить и макнуть  лицом  в
грязь меня, а кто-то хитрый  и  жестокий  воспользовался  случаем,  убил
Бирюкова и ушел абсолютно безнаказанным, возможно даже не ведая  о  том,
что труп убрали, и не осознавая до конца, как же ему повезло!
   И еще этот человек...  Тот,  кто  пытался  оказать  Вадиму  Петровичу
первую помощь. Как получилось,  что  он  пришел  практически  следом  за
убийцей? Появись он много позже, и спасать уже просто  было  бы  некого:
ножевые ранения в область  печени  -  не  шутка.  Попробовал  остановить
кровь, понял, что поздно, испугался...
   С этим более или менее ясно.  Но  вот  это  странное  пересечение  во
времени убийцы и незнакомца!.. Возможно, Бирюков  договорился  со  своим
приятелем о встрече заранее, а убийца каким-то  образом  об  этом  узнал
и... Случайность или попытка  подставить  другого  человека?  Это  очень
напоминало первый акт пьесы, разыгранной в назидание  мне,  и  выглядело
довольно  логично.  Действительно,  в   разгар   устроенного   Бородиным
спектакля Вадим Петрович вряд ли стал бы открывать  дверь  кому  попало,
ибо за ней вполне могла оказаться я. Вот была бы картина маслом:
   "труп" стоит на пороге, вежливо улыбается и предлагает выпить  чайку.
Значит, сейчас важнее всего вычислить  незнакомца  и  хотя  бы  примерно
очертить круг их общих с Бирюковым друзей и врагов...
   - Чего такая серьезная? - бесцеремонно прервал цепь моих  рассуждений
Леха. - А-а! Знаю! .Наверное, уже  прикидываешь,  как  лучше  расставить
убийце ловушку?
   Я не удостоила его ответом. И вопрос был глупый, и  в  очередной  раз
попадать впросак не хотелось...
   Примерно в половине двенадцатого мы подошли к дому Вадима Петровича.
   Погода выдалась на удивление хорошая, на площадке  резвилось  великое
множество детей под бдительным присмотром мам.  Впрочем,  сегодня  я  не
собиралась ни от кого прятаться  в  надежде,  что  мой  новый  имидж  не
вызовет  никаких,  даже  самых  отдаленных  ассоциаций  с  той  воровато
озирающейся девицей в фиолетовой куртке  и  узких  черных  джинсах.  Мой
спутник тоже выглядел достаточно прилично, во всяком  случае,  издалека.
Мы наверняка  производили  впечатление  весьма  респектабельной  молодой
пары.
   Сюрпризы начались уже в подъезде, когда Леха, невинно хлопая глазами,
попросил "прикрыть" его "на случай чего".
   - На случай чего? - не поняла я. - И в каком смысле "прикрыть"?
   Прицельным огнем по квартирам соседей, что ли?
   - Да нет. - Он потупился и взглянул на  меня  исподлобья.  -  Просто,
если придется слишком долго с замком возиться и меня кто-нибудь засечет,
скажи, что я свой,  слесарь  из  РЭУ.  Тебе  же  не  привыкать  мастером
притворяться?
   "Мастера из РЭУ" я намеренно пропустила мимо ушей, а  вот  по  поводу
замка подозрительно осведомилась: .  -  А  чего  бы  ради  с  ним  до