я
сомкнулись наручники.

3

     Еще через  три  дня  в  берлинском  кабинете  генерала   Зейферта
раздался звонок городского телефона.
     Генерал снял трубку, назвал себя.
     - Кто слушает? - переспросил голос. - Повторите.
     - Генерал Зейферт!
     - Ага, хорошо!.. Господин генерал, с вами говорит Карл Айпель.
     - Айпель?
     - Да,  господин  генерал.  Карл  Айпель.  Мой  адрес:  Карлслуст,
Берлинерплац...
     - А!..  - Зейферт беспокойно шевельнулся в кресле, плотнее прижал
к уху трубку. - Вы в Берлине?
     - Да, господин генерал.
     - Что же случилось?
     - Нам необходимо встретиться. Это очень спешно. Как можно скорее!
     - Где вы находитесь?
     - В    самом    центре,   на   пересечении   Унтер-ден-Линден   и
Фридрихштрассе.
     - Хорошо. Ждите меня там.
     - Понял, господин генерал.
     - Постойте!.. Но как я вас узнаю?
     - Не беспокойтесь, я подойду.
     Повесив трубку,  Аскер  вышел  из телефонной,  будки,  походил по
тротуару,  задержался возле афишной тумбы.  Весь низ ее  занимали  два
плаката.  На  одном  по  серому  полю была косо нарисована черная тень
мужчины в пальто с поднятым воротником  и  надвинутой  на  лоб  шляпе.
Другой   плакат  изображал  телефонистку,  сидящую  у  коммутатора,  с
наушниками  на  голове.  Телефонистка  строго  глядела  на  Аскера   и
предостерегающе прижимала палец к губам.  Подпись под обоими плакатами
была одна и та же: "Пст!" Плакаты призывали к бдительности.
     Вскоре возле  тротуара  притормозил  автомобиль.  За  рулем сидел
представительный мужчина в штатском.  Аскер  отметил  дорогую,  изящно
обмятую  шляпу,  выбритые  до  синевы пухлые щеки,  ослепительно белый
крахмальный воротничок, перстень с камнем на пальце.
     В свою очередь Зейферт оглядел стоящего на тротуаре человека. Тот
был в очках с желтоватыми стеклами.  Короткий  пиджак  и  брюки  гольф
подчеркивали  линии  сильного,  хорошо развитого тела.  На голове косо
сидела зеленая австрийская шляпа.  Взгляд Зейферта задержался на синих
с черным чулках и желтых башмаках щеголя. "Попугай, - подумал генерал,
брезгливо скривив губы, - черт знает что за вкус".
     Они встретились  глазами,  Зейферт  притронулся к кнопке сигнала.
Аскер шагнул вперед,  дверка автомобиля отворилась,  и он оказался  на
сиденье, рядом с эсэсовским генералом.
     - Ну, - сказал Зейферт, когда машина выбралась на середину улицы,
- слушаю вас, господин...
     - Айпель, - подсказал Аскер.
     - Да, господин Айпель. Так что у вас произошло?
     Аскер раскрыл бумажник,  вынул обломок  расчески  и  поднял  так,
чтобы Зейферт мог его рассмотреть, не отрывая от дороги глаз.
     Генерал извлек из жилетного кармана вторую часть пароля.
     - В порядке, - сказал он, убедившись, что части расчески сошлись.
- Но зачем вы приехали? Сунуться прямо в Берлин!..
     - Я не мог иначе.
     - Что же случилось? - В голосе Зейферта звучала досада.
     - Я  бы  на  край  света забрался,  если бы это помогло сохранить
тайник и архивы.
     - Сохранить тайник? Что все это означает?
     - Поразительно.  - Аскер зло шевельнул  плечом.  -  Будто  вы  не
знаете, что Карлслуст бомбят!
     - Что такое?  - Зейферт всем корпусом повернулся к собеседнику. -
Что вы сказали?
     - Бомбят, - повторил Аскер. - За три дня было три налета.
     - Не может быть!
     Теперь был удивлен Аскер.
     - Вы действительно не знаете об этом? - спросил он.
     - Разумеется,  нет.  С группенфюрером Упицем мы были  в  отъезде,
далеко отсюда,  на Востоке,  вернулись этой ночью. Но, мой бог, кто же
бомбит Карлслуст? Чьи самолеты?
     - Русские.
     Зейферт присвистнул.
     - Полагаете, нащупывают?
     - Уверен!
     - Погодите,  погодите.  -  Зейферт передернул плечами.  - Все это
совершенно невероятно!..
     - Что  ж,  я  могу  и  ошибиться.  -  Аскер  извлек  из кармана и
развернул карту Карлслуста.  - Судите сами.  Синим обозначены объекты,
которые бомбили при первом налете,  позавчера.  Коричневая штриховка -
результат  вчерашнего  налета.  Красным  отмечено  то,  что  советские
самолеты обрабатывали сегодня перед рассветом.
     Зейферт притормозил,  посмотрел на карту.  Уже с первого  взгляда
было ясно, что район бомбежки настойчиво приближается к лесу на берегу
Эльбы, у моста, возле развилки дорог.
     - Ну? - Аскер сложил карту.
     Генерал не ответил.
     - Шеф взбешен, - негромко сказал Аскер.
     - Он уже знает?
     - Ему сообщено еще вчера.
     - Что же делать?
     - Не знаю.  - Аскер выдержал паузу. - Одно очевидно: если русские
будут продолжать такими же  темпами,  то  дней  через  пять-шесть  они
доберутся до хранилища. Тогда архивы взлетят на воздух.
     Аскер смолк. Молчал и Зейферт. Прошло несколько минут. Автомобиль
свернул  направо,  в  какую-то  улицу,  затем  сделал второй поворот и
поехал в обратном направлении.
     - Мне надо в управление, - сказал генерал.
     - Но мы же ничего не решили!
     - Встретимся вечером. В девять часов, на прежнем месте.
     - Учтите,  генерал,  время не  терпит,  -  сказал  Аскер.  -  Шеф
предупредил,  что бросит все и примчится сюда, если мы с вами окажемся
рохлями и провороним тайник. Но тогда вам трудно будет позавидовать...
     - Хорошо,  хорошо,  - раздраженно прервал его Зейферт.  - Вся эта
история тревожит меня не меньше кого бы то ни было.
     Он подвел машину к тротуару,  остановил, выжидательно поглядел на
пассажира. Тот вылез.

4

     Вечером Зейферт прибыл к месту встречи точно в назначенное время.
В машине был еще один человек.
     - Познакомьтесь,  - сказал генерал.  - Это группенфюрер Упиц.  Он
будет руководить перевозкой архивов в новое хранилище.
     Аскер на мгновение  прикрыл  веки,  пряча  вспыхнувшие  в  глазах
огоньки.
     Он знал:  сейчас,  почти за  семьсот  километров  отсюда,  по  ту
сторону фронта, в маленьком городке близ Варшавы, только что отбитом у
фашистов, кипит подготовка к заключительному этапу операции. В городок
прибывают  десятки  участников  операции,  на расположенный неподалеку
аэродром садятся самолеты  особой  службы.  Люди  проверяют  оружие  и
снаряжение,  проводят  тренировки.  Там  же  находятся  руководители и
старшие товарищи Аскера - генерал Лыков и  полковник  Рыбин.  Все  они
готовятся  прийти  на  подмогу  действующим  в Карлслусте разведчикам,
чтобы довести до конца задуманное.  Родина не жалеет на это ни сил, ни
средств. Но все окажется напрасным, из группы генерала Лыкова не уйдет
в воздух ни один самолет,  не тронется с места ни один десантник, если
Аскер  и  его  товарищи  не  добьются  главного - не принудят нацистов
принять решение об  эвакуации  карлслустского  тайника.  Бомбардировки
объектов в Карлслусте,  операция на Берлинерплац,  15, приезд Аскера в
Берлин и встреча с генералом Зейфертом - все  это  совершено  с  одной
лишь   целью:  убедить  нацистов,  что  тайнику  в  Карлслусте  грозит
неминуемое уничтожение и архивы должны быть убраны оттуда и переведены
в другое хранилище, более надежное.
     И это, кажется, удалось!
     - В новое хранилище?  - переспросил Аскер,  удобнее устраиваясь в
машине. - После встречи с вами мне тоже пришла в голову эта мысль. Что
ж,  полагаю, шеф будет доволен. Но я опасаюсь, что русская разведка...
Мне кажется, она может помешать.
     Он старался говорить спокойно,  но сейчас не узнавал собственного
голоса.
     - Бомбардировки в Карлслусте - работа русской разведки. - Зейферт
включил передачу и тронул автомобиль.
     - Не могу себе уяснить, зачем это русским! - Аскер пожал плечами.
- Им, как я понимаю, нужны архивы, но не пепелища.
     - Разумеется,  -  усмехнулся  Улиц.  - Но когда до архивов нельзя
добраться, их предпочтительнее уничтожить, чем отдать противнику.
     - Вот оно что, - протянул Аскер.
     - У вас будет связь с Теддером? - спросил Зейферт.
     - Да, под утро.
     - Можете передать:  Упиц выезжает в Карлслуст.  Туда  же  вызвана
колонна.
     - Когда?
     - Буду там завтра, во второй половине дня, - сказал группенфюрер.
     - А колонна?
     - Придет позже, ночью.
     - Грузовики?
     - Да.  Русские разбомбили железную дорогу к западу от Карлслуста,
разрушили два моста, так что ничего другого не остается.
     - В Карлслусте два крупных гаража. И оба разбиты - об этом писали
в газетах. Откуда же машины?..
     - Слишком любопытны,  господин Айпель, или как там вас! - Зейферт
угрюмо оглядел собеседника.
     - Что поделаешь!  - Аскер вздохнул.  - Такова уж моя профессия. А
за тайник отвечаю головой.  С меня спустят шкуру,  если  прежде  ваших
грузовиков подоспеют самолеты русских.
     - Успокойтесь, - сказал Упиц. - Колонна вызвана из Гамбурга.
     - Вот   теперь   ясно,   -   Аскер  вытер  лоб.  -  Теперь  можно
разговаривать с шефом.
     - Передайте,   что   послезавтра   на  рассвете  архивы  будут  в
безопасности.
     - Хорошо. Не подвезете ли меня к вокзалу?
     Зейферт кивнул.  Скоро  машина  остановилась   на   привокзальной
площади. Аскер вылез.
     - Прощайте,  - сказал он.  И,  обращаясь к Упицу, добавил: - Быть
может, мне придется навестить вас завтра, в Карлслусте. Как вас найти?
     - Звоните дежурному по гестапо. Он будет знать.
     Автомобиль отъехал.


Глава двадцать пятая

1

     Через два часа после встречи Аскера с Зейфертом и Упицем в  домик
Тамары  Штыревой принесли телеграмму.  Текст был самый безобидный,  но
капитан Люлько разволновался.  Он составил короткую шифровку,  которую
Тамара, как только настало время связи, передала в эфир. Сам же Люлько
собрался и ушел.
     Несколько часов спустя,  глубокой ночью, с аэродрома близ Варшавы
поднялась  тройка  тяжелых  транспортных  машин.   В   воздухе   звено
транспортников  встретилось  с  группой  бомбардировщиков,  шедшей  на
Запад. Встреча была согласована заранее. Бомбардировщики расступились,
и грузовые самолеты заняли место в центре строя.
     Медленно текло время.  Штурманы методически отмечали  прохождение
маршрута: Кутно... Конин... Познань... Варта... Теперь еще два десятка
километров - и Берлин. По команде флагмана самолеты повернули к северу
и  обошли  Берлин.  Вскоре  далеко  внизу промелькнули редкие огоньки.
Штурман ведущей группы определил:  по дороге Эберсвальде - Виттенберге
движется  колонна автомашин.  Бомбардировщики прошли над колонной,  не
удостоив ее вниманием. Затем в просвете между облаками тускло блеснула
извивающаяся  полоска.  Это была Эльба.  Самолеты взяли еще севернее и
пошли над рекой.  Они миновали Остбург,  тоже не задержавшись над ним.
Следующий большой населенный пункт был Карлслуст. Самолеты шли туда.
     Группа вышла на цель  незадолго  до  рассвета.  Первый  удар  был
нанесен  по  системе  противовоздушной  обороны.  Самолеты располагали
точными данными о  дислокации  средств  ПВО  и  с  первых  же  заходов
подавили   зенитную   батарею,   несколько  прожекторов,  разбили  две
артиллерийские радиолокационные установки.
     Затем налету подвергся аэродром, расположенный к северо-западу от
Карлслуста.   Самолеты    действовали,    не    встречая    серьезного
сопротивления.   Стреляли   только  батареи  и  пулеметные  установки,
оборонявшие аэродром.  Вражеских же истребителей в  воздухе  не  было.
Осенью  предпоследнего  года  войны,  когда  над Германией непрестанно
висели  эскадры   бомбардировочной   авиации   союзников,   фашистские
истребители  уже  не  представляли  той силы,  какой являлись в первый
период войны. Многие тысячи "мессершмиттов" и "хейнкелей" нашли могилу
на  Восточном фронте от огня советских летчиков и зенитчиков,  немалое
количество гитлеровских истребителей было  уничтожено  американцами  и
англичанами.  И теперь нередко случалось, что при налетах на объекты в
глубоком фашистском тылу навстречу бомбардировщикам не  поднимался  ни
один истребитель.
     Так было  и  при  описываемом  налете  на  Карлслуст.   Советские
самолеты  стали  в  круг  над  аэродромом,  осветили  его,  разбомбили
служебные помещения, два ангара и метеостанцию. Одна из бомб угодила в
подземное  бензохранилище,  вверх взметнулось пламя,  потянулись клубы
дыма. Специально выделенные самолеты вели бой с зенитной артиллерией.
     В разгар  бомбежки  тройка  транспортных  самолетов  скользнула в
сторону и на малом газу  прошла  к  поросшему  лесом  оврагу,  который
тянулся в нескольких километрах от аэродрома.  Из оврага замигал лучик
фонарика. Сигналил капитан Люлько. На этот ориентир самолеты выбросили
первый отряд парашютистов.
     В заключение бомбардировщики уложили серию стокилограммовых  бомб
на   северо-восточной   окраине   Карлслуста,   где   было   несколько
промышленных предприятий,  и дальше - в направлении к лесу  на  берегу
Эльбы, близ моста и развилки дорог.

2

     Утром адъютант  доложил  генералу  Упицу,  что вызванный работник
прибыл из Остбурга и ждет.
     Упиц приказал ввести его. В кабинет вошел штурмфюрер Адольф Торп.
     Упиц разрешил ему сесть и начал беседу.
     - Вызваны  по  важному  делу,  - сказал он.  - О том,  что бомбят
Карлслуст, знаете?
     - Да.
     - Учтите: бомбят русские.
     - Разве не янки? - Торп был удивлен.
     - Русские,  - повторил  Упиц.  -  В  том-то  и  дело.  За  четыре
последних  дня  четыре  налета.  Город  не  трогают - только окраины и
окрестности,  главным  образом  северо-запад  и  северо-восток.  -  Он
помолчал.  -  Действуют так неспроста.  По всему выходит,  что мы были
излишне самонадеянны.
     И Упиц поведал Торпу о секретном хранилище.
     - Да, видимо, разнюхали о тайнике, - сказал Торп. - Разнюхали, но
не знают точно,  где он. Вот и нащупывают. Это не случайно, что бомбят
также и магистрали,  идущие на запад.  Стремятся вывести их из  строя,
чтобы  воспрепятствовать эвакуации тайника.  Из трех дорог уже разбиты
две. Торопятся...
     Упиц молчал.
     - А что, если в Карлслуст перебрался тот самый разведчик русских?
- осторожно спросил Торп.
     - Краузе-Губе?
     - Да.  Ведь он мог так поступить,  господин группенфюрер, хотя бы
для того, чтобы убедиться: налеты достигли цели и архивы уничтожены.
     - Мог,  - сказал Упиц. - Тем более, что в Остбурге ему уже нельзя
было оставаться. Да, вы верно рассуждаете, Торп. Я вас по этому делу и
вызвал.  Отправляйтесь в Карлслуст.  Там предстоит серьезное дело. А у
меня тревожно на  душе...  Отправляйтесь  и  как  следует  пошарьте  в
городе.
     - Но этого Краузе я видел только раз, да и то со спины.
     - Кюмметц и другие составили словесный портрет. И он у вас.
     - Словесный  портрет  хорош,  когда  у  человека  имеются  особые
приметы.  В описании же,  которым располагаю я, - ничего, за что можно
было бы ухватиться.
     - Все равно,  Торп. Отправляйтесь. Я тоже буду там, но позднее. А
вы поезжайте сейчас.  Сию минуту,  Торп. Я распоряжусь, чтобы вам дали
машину.
     - Не надо, господин группенфюрер, у меня сильный мотоцикл.
     - Ну и отлично. До Карлслуста недалеко.
     - На моем мотоцикле часа три.
     - Выезжайте немедленно. - Упиц встал. - Вечером я приеду. Явитесь
ко мне. Вам будет дано другое важное задание.

3

     Берлинский поезд прибыл в  Карлслуст  на  рассвете,  когда  налет
советских бомбардировщиков на город был закончен.
     С этим поездом вернулся Аскер.  Он вышел на  площадь.  В  воздухе
висели  клочья  ржавого  дыма.  Ветер  мел по тротуару хлопья тяжелой,
жирной сажи.  Где-то вдали играли в небе отблески пожара.  Было  тихо,
пахло гарью.
     Став Карлом  Айпелем,  Аскер  должен  был   избегать   встреч   с
товарищами,  не  мог  показываться  у дома Штыревой.  Правда,  логика,
здравый смысл подсказывали,  что слежки быть не должно: Зейферт и Упиц
не пойдут на это из соображений собственной безопасности.  Но Аскер не
имел права даже на малейший риск.  Ведь сейчас все зависело  от  того,
как безупречно проведет он роль Карла Айпеля.
     Эта предосторожность  оказалась   далеко   не   лишней.   Вопреки
запрещению  генерала  Зейферта,  группенфюрер  Упиц  все  же установил
наблюдение за домам э 15 по Берлинерплац, ибо всегда предпочитал знать
чуточку  больше своего шефа.  Слежка была поручена работнику,  который
умел держать язык за зубами,  и с этой стороны Упиц  неприятностей  не
опасался.
     И вот сейчас за  Аскером  двигался  человек  в  резиновом  плаще,
черном шелковом котелке и с зонтиком в руках.
     Но не только он  наблюдал  за  разведчиком.  Еще  дальше,  позади
Аскера  и  агента,  шел  майор Перцев.  Охраняя товарища,  он совершил
поездку в Берлин,  был  свидетелем  его  свиданий  с  чинами  гестапо,
вернулся в одном с ним вагоне.
     Поездку совершили,  конечно,  порознь.  Поэтому Перцев не попал в
поле  зрения  наблюдателя.  Но  и  сам  Перцев  долгое  время  не  мог
заподозрить человека с зонтиком  -  тот  вел  себя  безукоризненно.  И
только при высадке в Карлслусте,  перехватив взгляд агента,  брошенный
на Аскера, он понял, с кем имеет дело.
     Надо было действовать.  Перцев перешел на противоположную сторону
улицы и быстро зашагал вперед.  В конце квартала виднелась  телефонная
будка.  Она-то и была нужна Перцеву.  Он вновь пересек улицу,  вошел в
будку,  снял трубку.  Когда Аскер поравнялся с будкой,  дверь  которой
была полуоткрыта, майор Перцев, не оборачиваясь, сказал:
     - С зонтиком, сзади!
     Вскоре поравнялся  с будкой и наблюдатель.  На человека,  который
стоял в ней и  вел  оживленный  телефонный  разговор,  он  не  обратил
внимания.
     Через квартал Аскер тоже вошел в будку. Он опустил монету, набрал
номер телефона Штыревой.
     - Слушаю, - раздался в трубке ее голос.
     - Здравствуйте,  - сказал Аскер.  - Попросите вашего мужа заехать
за мной на такси. Жду его через двадцать минут у себя.
     И он повесил трубку.
     "У себя" означало - на Берлинерплац,  15,  ибо Аскер,  обнаружив,
что за ним наблюдают,  должен был идти именно туда:  ведь Айпель пошел
бы с вокзала домой.
     Но находиться  в доме э 15 продолжительное время было рискованно:
неизвестно, какие связи были у Айпеля в этом городе.
     Майор Перцев знал,  куда при таких обстоятельствах должен звонить
Аскер.  Он  проводил  его  до  дома  на  Берлинерплац,  убедился,  что
наблюдатель  остался неподалеку и уходить не собирается,  и отправился
на поиски телефона.
     Будка оказалась  на  ближайшей  улице,  квартала  за три.  Перцев
связался со Штыревой, и та передала ему просьбу Аскера.
     Остальное было нетрудно.  Перцев взял такси, задержал его немного
в конце улицы и,  когда убедился,  что поблизости нет других  легковых
машин,  подъехал  к дому номер пятнадцать.  Аскер ждал за дверью.  Как
только такси притормозило, он вышел и сел в машину.
     Машина тронулась.   Перцев   оглянулся.  На  перекрестке  метался
человек в котелке.  Размахивая зонтом,  он тщетно  пытался  остановить
проезжавший мимо грузовик.

4

     Овраг, откуда  Люлько сигналил парашютистам,  был глубок и сплошь
порос мелким, но довольно густым лесом.
     Парашютисты приземлились в назначенном месте.  Несколько человек,
опустившихся за пределами оврага,  быстро сориентировались и добрались
до места сбора.
     Выставив охранение,  воздушные бойцы проверяли  оружие  -  ручные
пулеметы,   противотанковые   ружья,  разыскивали  грузовые  парашюты,
распаковывали ящики с гранатами и  патронами.  Вокруг  было  спокойно:
массированная бомбежка ряда объектов отвлекла внимание нацистов.
     Командир отряда, высокий, сухощавый подполковник, с коричневым от
загара   лицом  и  светлыми  прозрачными  глазами,  и  капитан  Люлько
склонились над  картой.  Боевая  задача  -  захват  аэродрома  -  была
известна  подполковнику  еще несколько дней назад,  когда отряд только
готовился к  операции,  тщательно  изучена,  и  сейчас  командир  лишь
уточнял обстановку.
     Подполковник подозвал ординарца. Тот подбежал.
     - Командиров взводов ко мне, командира разведк