столет и не сводя взгляда с хозяина дома.
   - Ты один? - спросил он хозяина. Тот молчал, все еще не  в  состоянии
прийти в себя. Сахно поднялся на ноги. Оглянулся  по  сторонам.  Подошел
вплотную к Вайнбергу и двинул его по лицу с силой наотмашь.
   - Ты один здесь? - повторил он свой вопрос.
   - Да, - негромко проговорил хозяин.
   - Ну что, будем говорить? - спросил Сахно, наклоняясь к Вайнбергу.
   Вдруг он заметил на подлокотнике кресла проеденную "дышущими" искрами
дыру, быстро поднял с пола бутылку виски и  залил  зарождавшийся  пожар.
Снова посмотрел на Вайнберга.
   Тот молчал. Глаза выражали полнейшее безразличие.
   Сахно еще раз двинул его наотмашь, но это не привело его в чувство.
   Ник подошел поближе.
   - Может, напился с горя? - предположил он.
   - Надо протрезвить, - проговорил  Сахно,  не  оборачиваясь.  -  Пойди
проверь комнаты на этом этаже. Найди ванну и наполни холодной водой!
   Ник заглянул в другие комнаты. Никого. Ванную нашел не сразу. Вход  в
нее был из спальни. Набрав в ванну холодной воды, Ник вернулся.
   На лице Вайнберга к этому времени появился кровоподтек, но  выражение
самого лица не изменилось.
   Взгляд Ника уловил мигание  маленькой  зеленой  лампочки  на  большом
телефонном аппарате. Подошел поближе и увидел на мониторе аппарата дату,
время и надпись "З сообщения".
   Ник нажал на кнопку прослушивания сообщений. Сразу  раздался  длинный
писк, и Сахно, обернувшись, тоже остановил свой взгляд на аппарате.
   Первое  сообщение  было  уже  знакомой  угрозой  от  того  же  худого
остроносого Уберкрафта, который до недавнего времени  управлял  Ником  и
Сергеем по телефону.
   Второе же оказалось намного интереснее.
   "Никуда не уходи, выслали "форд-транзит". К  утру  будет.  Посадочная
готова", - четко произнес по-русски  красивый,  чуть  ли  не  дикторский
голос.
   Третьим шло  уже  услышанное  из-за  двери  последнее  предупреждение
Уберкрафта.
   - Надо было его пришить, - произнес, прослушав  сообщение,  Сахно.  -
Ванну набрал?
   Ник кивнул.
   Вайнберг был крупным, если не  грузным  человеком,  и  Ник  вздохнул,
представив, как тяжело будет его тащить. Но, к удивлению, он  вдруг  сам
поднялся с кресла.
   - Он не пьян, - проговорил Сергей, пристально  всматриваясь  в  глаза
хозяина.
   Сахно расстегнул молнию на спортивной куртке  Вайнберга,  стащил  ее,
оставив хозяина в синей футболке. Деловито прошелся взглядом  вдоль  вен
на руках, видно, в поисках следов от уколов. Ничего не обнаружив, поднес
к носу окурок его последней сигареты, лежавший на  частично  прогоревшем
подлокотнике кресла.
   Бросив его на паркет, возвратил взгляд на хозяина дома.
   - За колесами  спрятался,  -  произнес  недовольно  Сергей.  Бельгиец
заерзал, не без труда перевернулся на спину. Посмотрел на всех какими-то
сумасшедшими глазами.
   Сахно молча показал ему кулак. Потом повернулся к Нику.
   - Пошли искупаем его...Надеюсь, он не переборщил с колесами.
   Оставив "мальчика для битья" в комнате, они  вывели  Вайнберга  через
холл второго этажа в спальню, потом в ванную. Шел он медленно, не  глядя
по сторонам и, казалось, даже ничего не видя перед собой.
   Послушно залез в холодную воду прямо в спортивных штанах и футболке.
   - Там внизу, в столовой, водка, - проговорил Сахно, не сводя  глаз  с
немого лица Вайнберга. - Принеси.
   Уже взяв литровку "Столичной" в руки, Сергей облизал сухие губы. Нику
показалось, что напарник вот-вот сам пригубит из бутылки. Но у него были
другие планы.
   - Сыграем в лотерею, - проговорил медленно Сахно.  -  Если  синтетики
наглотался,  то  за  минут  двадцать  окочурится.  Но  ведь  он  человек
солидный,  не  должен  синтетикой  баловаться.  Должен  чистый   продукт
употреблять... И  если  это  был  чистый  продукт,  то  есть  шансы  его
разговорить...
   Помедлив с минуту, Сахно открутил крышечку и вставил горлышко бутылки
в рот хозяину. Подержал несколько секунд, следя  за  его  лицом.  Отнял,
подождал минуту-две и снова влил тому в рот водки.
   Лицо Вайнберга начало багроветь. В белок открытых глаз  по  тончайшим
сосудам побежала кровь. Взгляд, до сих пор ничего не  выражавший,  кроме
полного безразличия, стал мутнеть.
   - Процесс пошел, - кивнул Сахно и снова вставил  горлышко  бутылки  в
рот Вайнбергу.
   Судорога вдруг пробежала по  лицу  и  всему  телу  хозяина  дома.  Он
дернулся, схватился рукой за бортик ванны. Захрипел. Его тошнило. Голова
упала к воде.
   Он, видно, глотнул ее, и тут же его начало рвать.
   Сахно брезгливо скривил губы.
   - Придержи его за футболку, а то еще захлебнется! - сказал он.
   Ник схватился  рукой  за  воротник  мокрой  футболки  и  так  застыл.
Смотрел,  как  чистая   холодная   вода   в   ванной   закрашивалась   в
грязно-коричневый цвет.
   Спазмы у Вайнберга продолжались несколько минут.  За  это  время  его
взгляд ожил и тут же потерял свою остроту и мертвую сосредоточенность.
   Сахно включил горячую воду.
   - Запомни! - он наклонился прямо к лицу Вайнберга.  -Перед  глотанием
колес есть и пить водку  не  рекомендуется!  Понял?  Я  тебя  спрашиваю,
понял?
   И на всю ванну зазвенела очередная оплеуха, на которую  Вайнберг  уже
среагировал, с небольшой задержкой поднеся свою руку к красной от  удара
щеке.
   Сахно потянул вверх расположенный  за  краном  рычажок  пробки.  Вода
резко стала уходить из ванны. Переключив горячую  воду  на  душ,  Сергей
стал поливать  Вайнберга,  словно  действительно  хотел  отмыть  его  от
выбросов собственного желудка.
   - Встань! - приказал ему Сахно.
   Отмывание продолжалось еще минут пять, после чего по  приказу  Сергея
Вайнберг выбрался, шатаясь, из ванны и тут же  уселся  на  белый  кафель
пола.
   - Под "колесами" он себя чувствовал лучше!  -  недовольно  проговорил
Сергей.
   - Жрать пора пошли вниз!
   Медленно, с трудом оттащили приходящего  в  себя  хозяина  на  первый
этаж.
   В столовой его опустили на  пол.  Он  сразу  уселся  и  вокруг  лужей
расползлась стекавшая с него вода.
   По приказу Сергея Ник привел вниз и бельгийца,  усадив  его  рядом  с
Вайнбергом.
   А Сахно тем временем выложил на  полированный  обеденный  стол  почти
все, что нашел в холодильнике. А нашел он там заливную рыбу в магазинной
упаковке,  салями,  дорогой  французский  сыр  в  дощатой  коробочке   и
разноцветные  "тальятел-ли"  -  итальянские  младшие  братья   сибирских
пельменей.
   - Давно горячего не ели,  -  произнес  Сергей,  глядя  на  прозрачную
упаковку "тальятеллей".
   Он набрал в "цептеровскую" кастрюльку воды и поставил на  жаростойкое
стекло  электроплиты.  Щелкнул  ручкой,  и  на  стекле  под  кастрюлькой
появился красный круг.
   Возвратил свой взгляд на хозяина. Тот, похоже, начинал ку-нять.
   - Не спать! - крикнул ему Сахно.  Поднял  глаза  на  стоявшего  рядом
Ника. - А ну двинь его по морде!
   Ник двинул, стараясь бить  не  сильно.  Вайнберг  встряхнул  головой,
посмотрел мутным взглядом на Ника.
   - Двинь его еще раз! - скомандовал Сахно. - И бельгийца  двинь,  чтоб
без дела не сидел!
   - Я умер... - промычал вдруг Вайнберг, снова встряхнув головой  после
второго несильного удара.
   - Позже, позже ты умрешь! - заговорил  Сахно.  -  И  это  будет  твое
личное дело. А пока ты жив - раскалывайся! Где деньги?
   Сахно набрал в кружку холодной воды и, подойдя к  Вайнбергу,  плеснул
ему в лицо.
   - Ты пойми, мне совсем не хочется тебя бить! Ты  же  как  ребенок,  а
детей бить грех! - проговорил скороговоркой Сахно и тут  же  ударил  его
ногой в висок.
   Повернулся к Нику. - Помоги ему сесть, видишь - упал, бедняга!
   - Зачем вам эти деньги, - так тихо и отрешенно  проговорил  Вайнберг,
будто и голос исходил не от него. - Вам до них не добраться...
   Сахно поднял вверх ладонь и предупредительно глянул на  Ника,  словно
тот собирался перебить хозяина дома.
   - Ну, продолжай! - он наклонился, а потом  и  опустился  на  корточки
перед Вайнбергом.
   - Всю сумму могут снять только трое... все вместе... если  Пьер  даст
пароль... Погодинский не дал...Если  пароль  предъявит  один  -  получит
только десять процентов...
   Сахно скривил губы.
   - А какая вся сумма? - спросил он громко.
   - Четыре миллиарда, - совсем тихо выговорил Вайнберг.
   - Что ты херню несешь! - взвился Сахно. - Мне на  хер  не  нужны  эти
миллиарды! Где твои бабки? Сколько у тебя ЗДЕСЬ лежит?
   Бельгиец замотал головой и захрипел. Сахно развернулся к нему,  и  от
резкого удара рукой "мальчик для битья" расстелился  на  полу  столовой,
как тряпка.
   - Кажется, пить хочет! - прокомментировал свой удар Сергей. Ник  взял
кружку воды, вытащил изо рта у лежавшего на спине бельгийца кляп  и  дал
ему выпить.
   Сверху донесся бой часов.
   - Ну вот, уже три часа ночи, а я все еще  нищий!  -  процедил  сквозь
зубы Сахно.
   Поднялся, забросил тальятелли в кипящую воду. Развернулся и уставился
раздраженным взглядом на Вайнберга.
   - Через три минуты я тебя буду бить... Очень сильно. Слово свое Сахно
сдержал и даже раньше обещанного времени. Ник отошел в сторону, увидев в
глазах у Сахно знакомый звериный блеск.
   Сергей с размаху "въехал" кроссовкой в лицо Вайнберга,  да  так,  что
тот  отлетел  на  метр  назад.  Сделав  шаг  в   его   сторону,   Сергей
поскользнулся,  выматерился  и  с  еще  большей  яростью  набросился  на
лежащего.
   - Хватит! - заорал Ник. - Хватит, а то он вообще ничего не скажет!
   Крик дошел до Сахно. Он остановился. Перевел  дыхание.  Опустился  на
корточки.
   - Ну, где твои деньги?
   - Здесь только мелочь... в банке.
   - Что, хочешь чек выписать? -  ехидно  ухмыльнулся  Сергей.  Вайнберг
кивнул.
   - Этот прикол мы уже знаем! - Сахно потер пальцами  виски,  словно  у
него начинала болеть голова. - А где же твоя чековая книжка?
   - Наверху... в столе...
   Сахно мотнул головой, вздохнул. Посмотрел на Ника.
   - Присмотри за ними, - сказал и вышел в холл.  В  наступившей  тишине
Ник прокрутил  в  голове  услышанное  от  Вайнберга.  Четыре  миллиарда,
которые, как ни удивительно, совершенно  не  интересовали  Сахно,  были,
похоже, именно те деньги, за которыми посылал Ника Иван Львович. Правда,
теперь, когда сумма прозвучала, сама мысль, что кто-то  посылал  его  за
такими деньгами, казалась если не идиотской, то по крайней мере смешной.
Но  деньги  существовали,  существовал  у  какого-то  Пьера  неизвестный
пароль, с помощью которого трое - какие, кто? - могли снять эти  деньги.
Значит, все-таки деньги были в банке, хотя и в этом сомневаться было  бы
глупо. Но как можно снять такую сумму со счета? Во что ее грузить?..
   - В каком банке эти миллиарды? -  негромко  спросил  Ник,  подойдя  к
усевшемуся снова на полу Вайнбергу.
   На разбитом лице хозяина возникла болезненная, горькая улыбка.
   - На Кипре... - произнес он с  трудом  и  зашевелил  губами,  пытаясь
что-то выплюнуть изо рта. Наконец ему это удалось, и  на  мокрый  паркет
упали красные от крови два выбитых  зуба.  -  ...  зачем  вам  это...эти
деньги никто не получит...
   - Название банка?
   - "Норд Медитерраниэн"...
   - А где найти этого Пьера?
   - Париж, представительство "Аэрофлота"... В столовую вернулся  Сахно,
держа в руке какой-то пакет.  Первым  делом  он  выключил  плиту.  Потом
высыпал содержимое  пакета  на  свободный  край  обеденного  стола:  две
чековые книжки, бумажник с несколькими кредитными карточками,  ключи  от
машины и записную книжку.
   - Ну что, - бросил он взгляд на Вайнберга, - будем учиться писать?
   Вставай, жрать подано!
   Вайнберг  с  трудом  поднялся.  Шатаясь,  подошел  к  столу.   Сергей
подставил ему стул. Тот сел. Рукой придвинул  к  себе  одну  из  чековых
книжек, раскрыл. Взял ручку и поднял усталый взгляд на Сахно.
   - Ну, сколько не жалко? - усмехнулся Сергей.  -  Пиши:  триста  тысяч
марок!
   Это ведь примерно двести тысяч баксов, да?  -  последний  вопрос  был
задан Нику.
   Ник кивнул.
   Вайнберг  медленно  вывел  указанную  сумму  на  чеке.  Вопросительно
посмотрел на Сергея.
   - На чье имя чек? - спросил он устало.
   - Николае Ценн, - с усмешкой  сказал  Сергей.  Получив  в  руки  чек,
Сергей первым делом проверил  сумму  и  дату.  Удовлетворенно  кивнул  и
спрятал его  в  нагрудный  карман  джинсовой  куртки.  Отошел  к  плите,
разложил тальятелли по  трем  тарелкам  и  поставил  их  на  стол,  одну
напротив хозяина квартиры.
   - А этому? - Ник кивнул на бельгийца, который сидел  на  полу  молча,
несмотря на отсутствие во рту кляпа.
   - А этому за что?.. Ну хер с ним, если  хозяин  не  против...  Ты  не
против? - спросил он Вайнберга и, не дождавшись ответа, сказал:
   - Только руки не развязывать, сам будешь его с ложечки кормить!..
   Вайнберг есть не хотел, было видно, что с выбитыми зубами  он  просто
не мог есть, но после недовольного окрика Сергея, мучаясь и  кривясь  от
боли, он все-таки жевал тальятелли.
   Ник, быстро набив  ими  желудок,  кормил  бельгийца.  Тот,  казалось,
глотал эти итальянские пельмени целиком.
   - Ну и компашка, - усмехнулся  Сахно,  обведя  повеселевшим  взглядом
сидевших застолом. - Хоть картину пиши!..
   Сверху донесся странный крик, и улыбка вмиг исчезла с лица Сергея. Он
схватил лежавший рядом с тарелкой пистолет. Направил его на Вайнберга.
   - Кто там?
   - Никого... попугай...
   - Попугай? - Сергей снова улыбнулся. - Ты что, животных любишь?
   Вайнберг кивнул.
   - Я тоже. Какая порода?
   - Ожерельный.
   - Говорит?
   - Нет.
   -  Правильно,  -  кивнул  Сахно.  -  Не   хер   заставлять   животных
разговаривать, для этого китайские игрушки есть... А как зовут?
   - Боря.
   - А у меня черепаха... -  проговорил  с  детской  непосредственностью
Сахно. - Ниной зовут...
   Сверху снова донесся крик попугая, и  Сахно  попросил  Ника  принести
клетку вниз.
   Красивая купольная клетка была зачехлена. Уже поставив  ее  на  стол,
Ник снял чехол, и все уставились  на  длиннохвостого  красавца,  который
тоже с не меньшим любопытством оглядывался по сторонам.
   - Дай ему поесть, - приказал хозяину Сахно. Тот  встал  из-за  стола,
подошел к кухонному  шкафчику,  достал  коробку  с  изображением  белого
какаду.
   - Извини, - сказал вдруг хозяину Сахно. - А я о тебе плохо подумал...
Ты, вроде, ничего мужик...
   И Ник, и Вайнберг посмотрели на Сергея недоуменно. Один бельгиец,  не
понимавший, о чем шла речь, был совершенно заворожен попугаем  и  глазел
на него не моргая.
   Часы отбили пять утра. За окном столовой все еще было темно.
   -  Сергей,  на  автоответчике  кто-то  обещал   приехать   утром!   -
заволновался Ник.
   - Кто приедет? - вежливо спросил Сахно хозяина.
   - Это уже не важно, - вздохнул Вайнберг.
   - Ну, может, тебе не важно, - согласился Сахно. - Но нам важно...
   - Друзья... убивать приедут...я смерти уже не боюсь... устал бояться.
   - Правильно, я тоже твоей смерти  не  боюсь,  хотя  жалко,  -  кивнул
Сахно. - Может, в Люксембург тебя отвезти вместе с Борей?
   Вайнберг отрицательно мотнул головой.
   - Найдут... - проговорил он после паузы.
   -  Ты  прав.  И  нам  пора  собираться...  Тебя   связать?   Вайнберг
вопросительно посмотрел на Сахно.
   - Мне все равно, - прошептал он. - Мы все пешки в этой игре...
   - Ты и он, - Сахно указал взглядом на Ника, -  да!  А  я  нет,  я  из
другой игры! Меня ваши миллиарды не е...
   Через минут пять Сахно попросил Ника собрать в пакет еду со стола.  В
тот же пакет положили два пистолета. Сахно все-таки связал  Вайнберга  и
снова перетянул ноги бельгийца вырванным шнуром от микроволновки.
   - Хороший мужик, - проговорил он на ходу, когда они с Ником подошли к
воротам.
   Сначала перебросили пакет, потом перелезли сами.
   Улли спала, подогнув ноги, на  заднем  сиденьи  "фольксвагена".  Даже
когда машина тронулась, она не проснулась."
   В Трир приехали  в  полседьмого.  Сахно  нашел  на  задворках  города
стоянку, где, не выходя из машины, они  перекусили  взятой  у  Вайнберга
едой. Улли все еще спала и пока будить ее они не хотели. Разбудили около
восьми и снова оставили в машине.
   Сахно, изучив полученный от Вайнберга чек, протянул его Нику.
   - Пошли, - сказал он. - Дойче-банк должен быть где-то в центре.
   Трирское отделение Дойче-банка они нашли быстро  -  оказалось  оно  в
пяти минутах ходьбы от знакомого им "Макдональдса". Банк уже работал.
   - Ну давай иди за бабками! - подтолкнул Ника в спину Сергей. - Помни,
там твой полтинник!
   Нельзя сказать, что Нику было  страшно.  Но  что-то  внутри  пыталось
остановить его, не пустить в  открывавшиеся  в  обе  стороны  прозрачные
двери банка. Он думал о Вайнберге, который так легко расстался  с  этими
деньгами, так легко, словно был уверен в своей скорой смерти  и  в  том,
что деньги ему больше не понадобятся. Собственно, так,  должно  быть,  и
случится, если уже не случилось. Он же сам назвал себя пешкой, а значит,
знал, что проиграл, что его принесут в жертву, как пытались  принести  в
жертву игре и Сахно, и, наверно, его самого, Ника  Ценского.  Жалости  к
Вайнбергу Ник не испытывал  -  вспомнился  Погодинский.  Ник  так  и  не
спросил Вайнберга, не он ли виноват в смерти старика.
   Вайнберг наверняка сказал бы правду, ему больше нечего было скрывать.
Но так ли это важно?.. Усталость от бессонной ночи замедляла ход  мысли.
Ник зашел в банк.
   Протянул чек в окошко. Ожидал панику в глазах кассира при виде суммы,
но кассир только внимательно  посмотрел  в  глаза  Нику  и  защелкал  по
клавиатуре компьютера.
   За головой кассира в темном стекле кабинки отражался монитор,  и  Ник
увидел, как на нем появилась огромная, во весь  экран  подпись,  которую
кассир внимательно сравнил с подписью на чеке.
   - Вам перевод на ваш счет или наличными? - спросил он вежливо.
   - Наличными.
   Кассир вместе с чеком вышел из кабинки.
   Ник забеспокоился. Оглянулся по сторонам.  Взгляд  сам  отсчитал  под
потолком четыре видеокамеры наблюдения. Из них одна словно  смотрела  на
Ника своим объективом. Легкий шелчок донесся из окошка,  возле  которого
стоял Ник. Кассир снова сел на место,  опустив  перед  собой  на  столик
банковский полотняный мешочек. По одной вытащил из мешочка  запечатанные
пачки стомарковых купюр и стал их выкладывать на панель стойки.
   Ник  запаниковал.  Он  понял,  что  придется  рассовывать  деньги  по
карманам.
   Снова оглянулся По сторонам - несмотря на ранний час, клиентов в зале
было предостаточно, но все они стояли у разных окошек сосредоточенно. Он
один оглядывался по сторонам.
   К счастью, карманы черной дутой куртки оказались  вместительнее,  чем
он думал. Все тридцать пачек переместились в  два  внутренних  и  в  два
боковых. Вес денег Ник ощутил сразу, и вместе с  весом  ощутил  какую-то
собственную неуклюжесть. К выходу он шел аккуратными  короткими  шагами,
боясь, что пачки начнут выпадать из боковых карманов.
   - Ну что? - вопросом встретил его на улице Сергей.
   Ник кивнул.
   Лицо Сахно засияло гипертрофированной счастливой улыбкой. Они  быстро
зашагали к "Макдональдсу", потом дальше к повороту на улочку, ведущую  к
автостоянке.

***

   Проблему с ненужной поездкой в Саратов сняла  неожиданная  телеграмма
из Москвы. "29 ноября пятьдесят четвертым  поездом  сожалению  приезжает
Киев жена Друга Татьяна. Встреть, помоги съездить за город. Татаров".
   В чувстве юмора Рефату отказать  было  трудно.  Но  двадцать  девятое
ноября было именно сегодня, и Виктор, поняв это, засуетился.  Перезвонил
в справочную вокзала.  Поезд  из  Акмолы,  которым  ехала  жена  Николая
Ценского, прибывал в Киев через два часа. Из  телеграммы  было  понятно,
что сорвалась с  места  она  по  собственной  инициативе.  Возможно,  ее
пытались отговорить, но не смогли.
   Виктор помнил опасения Рефата по поводу  действий  этой  женщины.  Но
Виктор прекрасно понимал и ее состояние. Ясно, что она хочет  поговорить
с Валентином, единственным киевлянин