?
     Наверное,   просто  потому,  что  натренированная  за   пятнадцать  лет
журналистской работы интуиция и наблюдательность подсказали...  Или, точнее,
напомнили.  Вот  оно! Только сейчас я понял, что меня  мучило все это время.
Новиков  слишком похож на того человека, Юрия Лобанова, которого я то  ли  в
самом деле встретил на пустой внегалактической станции девять  лет назад, то
ли  пригрезился  он  мне в  необыкновенно  подробной и  яркой  галлюцинации.
Описать ту  встречу как  факт  я  не  рискнул  и ограничился  не  привлекшим
большого внимания рассказом, под названием "Хотеть - значит мочь".
     А  сейчас  вот встретил  не то, чтобы  двойника, но весьма  однотипного
человека. Но если это так, то что же дальше?
     Допустим,  Лобанов  существовал  на  самом  деле,  и существовал  не  в
единственном  экземпляре.  Их,  подобных  ему, умеющих  вольно или  невольно
перемещаться   вдоль,  поперек  или   вне   времени   исключительно  усилием
собственной,  а возможно, и чужой воли,  достаточно много. На данный момент,
как минимум,  трое.  Тогда,  значит,  Андрей  и Ирина  попали  сюда  или  из
будущего,  того,  что по релятивистским законам  существовало в момент моего
посещения  космической  станции,  или   из  прошлого,  которому  принадлежит
"Призрак"... Более чем интересная гипотеза.
     Меня вновь  начало охватывать знакомое  чувство  приближения  к  тайне.
Панин был прав -  я хорош при охоте за сенсациями, это моя стихия, и  никуда
не годен в случаях, требующих спокойной, но кропотливой работы.
     Сейчас  мне уже стало хорошо  - мысль  свернула с протоптанной тропы  и
пошла целиной. И к месту был  весь  окружающий антураж  -  чуть подсвеченная
шкалами приборов и мерцанием экрана темнота, плеск  волны в обшивку бортов и
шелест дождя, похожие на писк  морзянки звуки внутри занятого какой-то своей
работой компьютера. Я все-таки разгадаю этого парня, хочет он того, или нет.
И  тут  же  подумал  - а ведь не  исключено,  что и  хочет, зачем бы ему,  в
противном случае, было вообще со мной связываться? Демонстрировать  мне свой
таинственный браслет, спасать от гангстеров и брать с собой в море?
     Следующий блок  в  выстраиваемую  мной конструкцию лег  уже как  бы сам
собой.  Одной из первых вещей,  о которых мы заговорили  в день  знакомства,
была книга - Фолсом, "Феноменология альтернативной истории".
     В нормальных  обстоятельствах эта тема меня бы не удивила. После первых
же экспериментов с хроноквантовым двигателем естественным стал возродившийся
интерес человечества  ко  всему, относящемуся к  проблеме  времени.  Алла  с
друзьями зашли, возможно, дальше всех по  скользкой дорожке, но  первыми они
не были, это точно.
     А Фолсом просто талантливее других синтезировал из множества умных и не
очень  идей,  предположений, гипотез  максимально  непротиворечивую, хотя  и
слишком беллетризированную систему.
     Новиков, прочитав эту  книгу буквально на днях и весьма эмоционально ее
со мной  обсуждал. С большим,  чем она того  заслуживала, азартом. Словно бы
схоластические построения Фолсома его задевали лично.  Как  книги  Таксиля -
искренне верующих.
     Понять  его  запальчивость, в принципе,  можно. Предположив, что он,  в
свою  очередь,  работает  в  прямо  противоположном  направлении  и  на  мне
проверяет убедительность собственных силлогизмов.
     Однако...  Однако  что-то  мешало  мне  принять  Андрея  за  очередного
схоласта и софиста и на этом успокоиться.
     За дни, проведенные в сократических диалогах, у меня накопилось слишком
много  вопросов.  Каждый   из   них   по  отдельности   выглядел  совершенно
несущественным,  но  в  массе...  В массе возникал  один,  но очень  большой
вопрос. Тот самый, над которым я бьюсь сейчас.
     Я посмотрел на часы. До конца вахты времени  более чем достаточно. Если
задача решаема путем чистой  индукции, на основе известных мне факторов,  я,
возможно, с  ней справлюсь. Если же нет - есть два пути. Спросить его в лоб,
сделав вид, что мне известно  больше, чем на самом деле, или продолжить сбор
информации.
     Мне вдруг  стало  смешно.  Чем я, в конце концов занимаюсь?  Достаточно
взрослый  человек, с  недавних пор - миллионер,  вдобавок  имеющий  неплохие
шансы  обрести чуть  ли не бессмертие, и терзается  совершенно дурацкими, по
своей сути,  вопросами. Заняться  больше нечем? В каюте  ждет  тебя красивая
женщина,  в баре - почти любые из существующих на свете  напитков, в  шкафах
книги, которые все было недосуг прочитать.
     А ну,  постой,  сказал  я себе.  Я помню,  что  в  экземпляре  Новикова
довольно  много  закладок  и пометок на  полях, нельзя ли  кое-что  из этого
извлечь?  Я спустился в кают-компанию. Книга  стояла  на том месте, где я ее
видел прошлый раз. Заодно сварив  себе крепкий жасминовый чай и прихватив из
бара начатую бутылку рома, я вернулся в рубку.
     Да,  читал  он книгу внимательно,  страницы испещрены подчеркиваниями и
пометками. Ну и какие положение привлекли его внимание?
     Большинство маргиналий касалось приводимых Фолсомом  конкретных  фактов
из  истории XIX и XX  веков, вызвавших  отчего-то  несогласие  или удивление
Новикова. То ли эти сведения были ему неизвестны, либо он имел на них другую
точку зрения.
     Острый  эмоциональный отклик вызвала вполне, на  мой  взгляд,  невинная
фраза: "Точно так же, иначе как спекуляцией  нельзя назвать утверждение, что
поражение  России  в  Русско-Японской войне вызвало решающий поворот во всей
мировой  политике,  как  минимум,  первой трети  XX  века.  Несопоставимость
экономических потенциалов  этих стран и сохранившееся  военно-стратегическое
преимущество России выводят данную гипотезу за  пределы рассматриваемых нами
реальных альтернатив. В то же время..."
     Короче, пролистав с вниманием  всю книгу,  я убедился  лишь в том,  что
Андрей  принадлежал  к достаточно  мощному и влиятельному клану  противников
старого философа, причем  отрицал он, как  следовало  из пометок, не столько
теоретические построения, как использованные для их доказательств примеры.
     Если бы я был  специалистом-историком, то,  возможно,  смог  бы  понять
позицию Новикова глубже, но не более того.
     Но  даже  если Фолсом в  каких-то  своих предположениях не  прав, и  из
известных фактов можно сделать иные выводы, что это меняет в принципе?
     Касаясь моих приключений в космосе,  Андрей,  кажется, сказал  однажды,
что наш мир удивляет его своей нелогичностью. А я ему ответил со смехом, что
не он первый это  заметил.  Об этом говорили еще французские просветители. И
что бы он хотел взамен? Новиков пожал плечами. Что он  как  раз-то ничего бы
лучшего (или, может быть, большего)  и не хотел, да вот энтропия... При  чем
тут энтропия,  спросил  я.  При  том, с  некоторой  даже печалью  усмехнулся
Андрей, что если карточный домик построить в натуральную величину, то судьба
его будет очень предсказуема...
     Что-то  нам  тогда  помешало   продолжить  эту  тему,  но  сама  фраза,
оказывается, не забылась. Хотя и выглядела не более,  чем трепом, или, проще
говоря, словоблудием.
     Сейчас   же   вдруг,  на  фоне  только  что  просмотренной  книги,  мне
показалось, что я начинаю понимать ход его мысли.
     Пожалуй, тема для очередной застольной беседы определилась. Надо только
еще  кое-какие   моменты  освежить  в  памяти,   чтобы  разговор   получился
равноправный, а то все у нас с ним  как в "Диалогах" Платона выходит - вроде
все правильно говоришь, а в дураках остаешься.
     Продолжающееся снаружи буйство стихии  меня довольно долго как  бы и не
волновало. Нормальный муссонный  заряд, сколько  уже их было на  нашем пути.
Корпус яхты абсолютно герметичен, волнение умеренное, автомат бдит, сохраняя
наивыгоднейшее положение парусов относительно ветра...
     Как  вдруг,  взглянув   в  лобовое  окно,  я  понял  -  что-то  ощутимо
изменилось.
     Буйный  ливень  сменился монотонным  медленным дождем. По стеклу уже не
струились  потоки воды,  на них  оседала  скорее туманная  морось.  И  стало
заметно  прохладнее, температура за какой-то час упала градусов  на  десять.
Странно.  Мы  сейчас  находились в  точке с  координатами примерно 15^ южной
широты и 175^ восточной долготы, а для  этих  мест  обычен несколько  другой
климатический режим.
     Надо  бы проверить, что подобный  эксцесс  может  значить, и какие  еще
дальнейшие  катаклизмы  нас могут  подстерегать.  Я  запросил  метеопрогноз.
Компьютер   померцал  экраном  и  выдал:  "С   метеоспутником  нет   связи",
встревоживший  меня  уже  всерьез.   Решив   уточнить  свое  место,  получил
аналогичный ответ. Это уже нечто запредельное. Глобальная навигационная сеть
держит  под  контролем  каждый  плавающий  и летающий об®ект, отслеживая  их
взаимное расположение и перемещение, что и позволяет  бортовому компьютеру в
любых условиях прокладывать безопасный курс. А как же теперь? Допустить, что
вышла  из  строя  сверхнадежная система,  без сбоев функционирующая не  одно
десятилетие, многократно продублированная, я не мог. Значит, поломка в нашем
автоштурмане, скорее всего - просто в антенных контурах.
     Положение  осложнялось  тем, что  мы  уже  покинули пустынные  просторы
северней части океана и вошли  в район так романтизировакиых Джеком Лондоном
южных морей. Справа и слева - россыпи островов и атоллов: Самоа, Фиджи, Кука
и тому подобное. И движение  здесь куда напряженнее и беспорядочнее, чем  на
трансокеанских маршрутах.
     Плохо  разбираясь  в  незнакомой  автоматике,   я  все   же  знал  свои
штурманские обязанности. И сообразил,  что раз нет связи, причем неизвестно,
как  давно она  прервалась, надо немедленно  переходить  на древнюю  систему
автономного управления. Кто знает, может, в ближайшие  минуты мы окажемся на
пути  гигантского сухогруза  или  крупного  катамарана,  тонн так  тысяч  на
пятьдесят, которые  разнесут  "Призрак" в щепки, даже  не ощутив этого. Ведь
перестав подавать сигнал на следующий спутник, мы как бы и не существуем...
     После компьютерной  картинки на  планшете, где виден любой плавающий  в
радиусе  сотни миль  предмет,  с  указанием  его  координат,  направления  и
скорости   движения,  экран  локатора,   захватывающего  лишь   зону  прямой
оптической видимости, выглядел до крайности убого.  Но  даже  и он, в случае
чего, поможет  вовремя  заметить  опасность.  Только  теперь  уже зевать  не
рекомендуется. И я впервые представил себе, почему в прежние времена ходовые
вахты никак не относились к разряду приятных развлечений.
     Следующие полтора часа я так и просидел, не сводя глаз с экрана, только
раз  отлучившись  в  кают-компанию за  очередной  чашкой чая,  хотя  разумом
понимал, что пятнадцатимильный радиус обзора дает мне, как минимум, четверть
часа,  даже если встречное  судно  будет  идти  лоб  в  лоб  тридцатиузловой
скоростью.  И меня  на  самом  дела нервировала не проблематичная  опасность
столкновения с судном или рифом, а именно нештатность ситуации.
     Однако ночь подошла  к концу, и ничего не случилось. Скоро окончательно
рассветет, можно будет разбудить  Новикова  и со спокойной  душой сложить  с
себя ответственность.
     Закурив очередную сигару и расслабившись, я  вновь  взглянул на экран и
не сразу заметил в северо-западном его секторе две почти сливающиеся воедино
зеленоватые черточки сзади-справа под  острым углом к  курсу  "Призрака", на
расстоянии около 12 миль.
     Вполне  возможно, что такие  же,  как  и мы, яхтсмены. Я ввел данные  с
локатора в компьютер и выяснил, что скорость об®екта около тридцати узлов, и
при сохранении скорости курса они нас догонят через сорок минут.
     Из чистого любопытства я включил систему визуального контроля. Картинка
на экране  возникла  отчетливая и яркая,  будто  сделанная телеоб®ективом  в
солнечный день. Но содержание ее мне очень не понравилось.
     Приподняв обрамленные пенистыми бурунами носы, узкие и длинные,  чем-то
похожие на преследующих добычу борзых, строем уступа  резали океанскую  зыбь
два катера, тонн,  наверное, по сорок водоизмещением, совершенно незнакомого
мне типа. У них были  низкие,  зализанные  очертания рубки и  куполообразные
остекленные башенки на полубаке. На прогулочные эти катера походили мало, да
и что  за прогулки в сотнях миль от ближайшей земли на скорости, при которой
корпус гремит, как пустая бочка по камням?
     Сразу вспомнились многочисленные истории о пиратах южных морей, которые
до сих пор успешно занимаются своим  промыслом,  несмотря  на все совместные
усилия цивилизованных  государств. Правда, обычно они оперируют в прибрежных
водах,  и  при  малейшей  опасности бесследно исчезают в укромных  бухтах, а
может, и  каких-то  подводных  пещерах,  а  чтобы  нападения  совершались  в
открытом  море  и днем,  я как-то  не слышал. Или, подумал  я  (по  принципу
пуганой вороны) - не посланцы ли это  обиженной мною мафии? С них станется и
спутниковую связь из строя вывести, чтобы жертва  и сигнал бедствия передать
не смогла.
     Теперь  уже  с  полным  основанием  я  позвонил  в  каюту   Новикова  и
подчеркнуто  спокойным  тоном попросил  его  подняться  в  рубку.  Сам  же в
ожидании его появления приступил к уборке парусов.
     Когда Андрей в майке с  короткими рукавами  и шортах появился в дверях,
он  прежде всего  удивленно выругался, увидев стекающие  по стеклам дождевые
струйки,  ботом  обратил  внимание,  что  гики  с наматывающимися на  ролики
парусами уже приводятся в диаметральную плоскость.
     - Что тут  у  тебя, штормовое пришло? -  спросил он, с  трудом  подавив
зевок.
     Я молча показал ему на экран.
     - Ого! Что за явление? "Люрсен-эс", если не  ошибаюсь. Слушай, ты  куда
нас  завел, штурманец? - Тон его еще по инерции  оставался шутливым, но лицо
уже напряглось и глаза недобро сощурившись. - Ну-ка, докладывай!
     -  Что,  собственно,  докладывать?  Навигационная система  отключилась,
радио молчит. Десять минут назад обнаружено вот это...
     - Молчит, значит... - почти под нос себе пробормотал Новиков, а сам уже
забегал  пальцами   по  сенсорам,  правой  рукой  одновременно  перебрасывая
тумблеры  на  пульте.  - Так-так, интересно,  а это - тем  более, и вот  так
тоже... -  значащие слова он  обильно прослаивал  нецензурно-эмоциональными,
которых я от него раньше практически и не слышал.
     Закончив  свои манипуляции,  Андрей поднял  голову  и  несколько секунд
смотрел на меня, будто все же надеялся услышать какие-то об®яснения.
     - А когда место последний раз определял?
     - Когда вахту принял. Вот место, - показал я на карте. - А по счислению
- мы сейчас должны быть здесь...

     Новиков прямо  пядью,  без  помощи циркуля отмерил  на  обзорной  карте
расстояние до ближайшей земли.
     - Изволь. Атолл Пальмерстов  - 400 миль к зюйду, атолл Суворова - 420 к
норду, остров Тутуила -  659 на норд-ост. Понял? А у этих "Люрсенов" горючки
всего миль на шестьсот, да и то экономическим ходом. Они же  шпарят почти на
полном. Что отсюда проистекает?
     - Если они от берега идут, на  возвращение им не хватит. Камикадзе, что
ли?  Правда, их  в  условном месте заправщик  может  ждать.  Или  с большого
корабля спустили, с экраноплана даже... - блеснул я сообразительностью.
     - Ага. С парохода "Великий князь Константин"... - смысла прозвучавшей в
его тоне иронии я  не понял. При чем  тут какой-то князь? Но зато сообразил,
что предположительно доставивший сюда  катера  корабль с большим успехом мог
бы  заняться  нами и сам... Если вообще  допустить,  что именно мы  являемся
целью. Возможно, это просто очередные спортсмены. Морской спидвей.
     -  Как бы там  ни  было, - продолжил он  уже  серьезно, - стоит сыграть
боевую тревогу. Не люблю, когда за мной торпедные катера увязываются. Значит
так.  Паруса убрал - правильно, запускай движки и  по газам. Тем же курсом и
узлов до двадцати.
     Он  взял  из  пепельницы  дымящуюся сигару, затянулся несколько раз  и,
кивнув быстрее, чем обычно, сбежал по трапу.
     На полном ходу без форсажа "Призрак" по тихой воде узлов  тридцать дает
свободно, это я сам видел, с форсажем, наверное, еще узлов на пять больше, и
если катера  идут на  пределе, мы от них уйти сможем, особенно если их запас
хода  по горючему  ограничен. Но командиру  виднее.  Откуда, кстати, он  так
хорошо знает их тип и тактико-технические данные? "Люрсен" - название звучит
как немецкое, но слышать мне его не приходилось.
     Вернулся Андрей  минут  через  десять,  одетый  уже  по  штормовому,  в
герметический  спасательный костюм. За  ним по трапу поднялась Ирина в таком
же наряде. Серьезные, похоже, дела предстоят.
     - Обстановка?
     - Пока без изменений. Понемногу догоняют. Думаешь, будут проблемы?
     - Проблемы! - он опять усмехнулся.  -  Вообще-то каждый  из этих  тэ-ка
имел на вооружении две торпеды и 20-мм "Эрликон", плюс два "МГ". Если  у них
серьезные намерения... Ир, - обратился он к Ирине, - ты пока на руле постой,
а Игорь сбегает переоденется, и Аллу поднимет...
     Когда я уже был внизу. Новиков крякнул мне вслед:
     - Заодно к Артуру загляни, только не нервничай...
     Слова его меня насторожили, и я, не заходя  к себе, решил посмотреть, в
чем там дело.
     Артур  лежал  на  полу, подвернув голову,  и выглядел сейчас  настоящим
покойником. А когда я наклонился  к нему, увидел, что так оно и есть, причем
вид  у него  был  такой, будто  умер он  как минимум сутки назад. А ведь еще
вечером  он  был  в  полном  порядке, насколько  это можно сказать  о зомби.
Возможно -  очередной уход  в  астральные сферы? Но что-то  быстро он  начал
портиться. Или действительно добился своего?
     С Верой  та же  картина. Только  она  была вдобавок  совершенно  голой,
видимо,  собиралась   спать  (если  они  вообще   это  делают)  или   просто
переодевалась, потому что ее вечерний наряд был брошен на спинку кресла, а в
откинутой руке она сжимала край пестрого халатика. На боку и бедрах я увидел
отчетливые трупные пятна. Зрелище крайне неприятное. И что теперь нам с ними
делать?  Надеяться - вдруг  снова вернутся?  Артур говорил,  что  с ними это
бывает.
     Алле  я ничего  не сказал, просто об®яснил,  что надвигается  ураган  и
помог  натянуть тугой  комбинезон, в  котором можно  продержаться в бушующем
море пару суток, подавая "SOS" на всех диапазонах.
     -  Что,  настолько  опасно?  - спросила  она, по  женской  привычке  не
преминув осмотреть себя в зеркале.
     - Не  то, чтобы опасно, "Призрак" посудина крепкая, и двенадцать баллов
выдержит, а мало ли? Волной смыть может, если на палубе окажешься, да просто
положено  так... Ты  лучше иди на  камбуз, пожуй чего-нибудь, потом может не
получиться. И без команды наверх не лезь...
     На  палубе   я  увидел,  что  Андрей  и  в  самом   деле  был  готов  к
неожиданностям,  что  снова  подтвердило  мою  гипотезу   о   наличии   хоть
завалящего, но скелета.
     Часть  палубного  настила  на  юте  была  сдвинута,  и из  шахты  перед
румпельным   отсеком   выдвинута   вверх   круглая  ребристая   площадка   с
артиллерийской  установкой   незнакомого  мне  типа.  На  вращающейся  тумбе
обтянутое  черным  пластиком сидение,  по бокам от него два длинных ствола в
решетчатых  кожухах  и с  раструбами  дульных компенсаторов. На уровне  глаз
стрелка массивное устройство, напоминающее лазерный прицел. Новиков, нажимая
педаль, гонял  турель  вправо-влево  вдоль горизонта,  одновременно проверяя
механизм вертикальной наводки.
     Уже совсем  рассвело, но океан был мрачно-серого цвета, и густая  дымка
застилала границу  воды и неба, не  позволяя видеть  дальше, чем на одну-две
мили.
     - Ну  и как  тебе? -  коротко спросил Новиков, имея в  виду,  очевидно,
Артура с Верой, но, может быть, интересуясь моим мнением об орудии.
     -  Пушка  ничего, - предпочел  я понять  вопрос в последнем смысле, - а
калибр?
     - Двадцать  три,  скорострельн