роменад  мою  догадку  подтвердила.  Он,
негодяй, оживился, поняв, что  имеет шанс насладиться пикантной, а главное -
подлинной интермедией. Вот я его и развлеку.
     Но вспомнив про мониторы здесь,  я подумал - а если и в самолете у него
микрофоны были?  И пока он пилотировал, прослушал наш с  Аллой разговор. Вот
откуда его деловой азарт,  вот  и  разгадка внезапного  совещания. И попутно
теперь  их напористость.  Они  все  про нас знают. В  том  числе и  то,  что
документы и материалы у нас с собой!
     Тогда, отпустив меня сегодня, что они затевают?
     Будто  ища  местечко поукромнее, наугад, я вывел  Аллу на небольшую, со
всех сторон закрытую полянку, где я и заметил следящее устройство.
     Вопрос лишь в том, действительно ли Майкл  сидит сейчас  перед экраном,
готовясь  потешить  свои  визионерские  наклонности.   Если  я  просчитался,
осуществится  только  половина  моего  плана.  Да  нет, не упустит он  столь
заманчивого сюжета.
     Место  было хоть куда. Низкая скамейка на гнутых чугунных  лапах стояла
под пышным кустом, точно по оси об®ектива. Внизу - густая шелковистая трава.
Все   вокруг  заливает  зеленовато-серебристый  свет   полной  луны.   Очень
подходящая  обстановка  для  вурдалаков, оборотней и прочей нечисти... И для
уединенных бесед... Очевидно, для того и скамейка здесь поставлена.
     Алла, когда я вновь перешел в атаку, оттолкнула меня, громко возмущаясь
таким  поведением. Но  я сжал ее запястья и,  как бы  ловя  ее  губы своими,
быстро прошептал:
     - Есть  серьезная опасность. В твоей сумке...  Какие  материалы в каких
кассетах? Где самое важное?
     - А в чем дело?
     - Все вопросы потом. Громко ругайся и побольше возни. Отвечать тихо и в
самое ухо...
     Словно  бы  для настроения  я  включил ручной  интерком, настроенный на
волну  ближайшей  музыкальной  станции.  Звуки  блюза  должны  дополнительно
заглушить наш шепот.
     -  Да что ты за  хам такой?! Сказала же, что не хочу... - поняв задачу,
почти выкрикнула Алла, отталкивая мои руки,  и тут же прошептала: - Там все,
полностью, что тебя интересует?
     - Ну подожди,  я ничего такого...  - вновь  пытаясь привлечь ее к себе,
ответил я заплетающимся языком. А на ухо:  - То, что нужно,  чтобы повторить
процесс. Так дальше и разговаривали.
     - От тебя перегаром  несет, не  выношу! Убери руки!  (Схемы витатрона -
кассеты два и семь...)
     - Я ж тебя люблю... Мы год не виделись... (А технология?)
     - Ой, ты мне больно делаешь! - (Процесс на трех  кристаллах в футляре с
красной полосой. Фактор Т - четвертая кассета...)
     Силой усадив Аллу рядом с собой на скамейку, я делал все, что диктовала
роль, а она, сопротивляясь, уворачивалась от поцелуев.
     -  Мне надо  сегодня списать  все  на отдельный  кристалл,  а оригиналы
слегка  подпортить... Майкл  нас продал, и они  могут  все  украсть. И  мы в
дураках.
     Когда  я  прикасаюсь  к  ее  телу,  то быстро  теряю голову.  Но сейчас
важность момента помогала сохранять выдержку.
     В нескольких фразах я  обрисовал ситуацию и дальнейшие планы. А ее тело
и губы вдруг стали слишком податливыми.
     -  Не  выходи  из  роли,  сопротивляйся.  Когда  вернемся,   тебе  надо
пофлиртовать с Паниным. Разыграем серьезную  ссору, я уйду. А ты его задержи
хоть на час. Как бы назло мне с ним полюбезничай. А сейчас порезче...
     Она  послушно рванулась, оттолкнула меня и сама, не рассчитав, упала со
скамейки. Я едва успел  ее  придержать, чтобы Алла  не  ударилась затылком о
землю. От неожиданности она довольно грубо выругалась.
     - Правильно, молодец. На час, лучше - полтора. Не любой ценой, конечно.
Сейчас вырвись, вскочи, можешь ударить. И пойдем.
     Раскачиваясь, я держался за край  скамейки, стоя  на коленях,  будто не
зная, что делать - помогать ей встать или наоборот.
     Момент был кульминационный. Панин наверняка затаил дыхание, уставившись
на ее сверкающие в лунном свете ноги.
     Но Алла-то о камере ничего не знала  и  замешкалась. Я качнулся вперед,
сам чуть не ткнулся лбом в траву возле ее лица. - Ты что? Бей!
     Она опомнилась, сдвинула колени и от толчка я опрокинулся навзничь.
     Алла  вскочила  и начала  одергивать  юбку,  приводить в порядок прочие
детали туалета. Лицом к об®ективу и крупным планом.
     То, что надо. Я на мгновение  вообразил себя  режиссером. Застегиваясь,
она громко ругалась по-венгерски: "Вассом ас..." и так далее.
     Остальное тоже было разыграно, как замышлялось. Она стремительно шла по
дорожке, растрепанная и возмущенная, я плелся следом и нудно каялся.
     Когда мы  вернулись, Майкл уже сидел  в  кресле и тянул бледное вино из
высокого бокала. По его глазам и  чуть вздрагивающим пальцам я понял, что он
все видел.
     Стараясь держаться как ни в  чем не  бывало и говорить даже с некоторым
оскорбленным достоинством, я выпил какой-то слишком горький вермут  и вскоре
откланялся, весь облитый Аллиным презрением и лицемерным сочувствием Панина.


        Глава 13

     ...Пока  Алла не  освободилась, я  сделал  все,  что  нужно.  Материалы
уместились  на одном многослойном  кристалле. А чтобы не оставлять возможное
зло  безнаказанным,  изготовил для тех,  кто заинтересовался бы оригиналами,
маленький сюрприз.
     Виктор  обучил меня некоторым тайнам своей науки, и я  загнал в  каждую
запись по несколько очень хитрых и коварных вирусов.
     Суть  их  заключалась  в  том,  что  при  попытке  воспроизведения  или
перезаписи чрез компьютер они не стирали и не искажали информацию, а вносили
глубокие деформации  в подсознание и логику машины. Что  именно произойдет в
итоге  -  предсказать заранее невозможно, как и любой существующей  техникой
установить сам факт присутствия вируса.
     В  идеальном  варианте  возможно   даже  гипнотическое  воздействие  на
личность  самого  оператора,  временно  превращающее  его в  функционального
кретина.  А, скажем, сыворотка  для  выявления "фактора-Т", изготовленная по
внешне безупречной технологии,  с  равной  долей вероятности может оказаться
жидкостью против  перхоти у гуманоидов  Антареса, абсолютным  растворителем,
напалмом или  новым наркотиком. Снять  же  заклятие с  записей могу во  всем
свете только я.
     ...Алла пришла гораздо позже полуночи, можно даже сказать - под утро. Я
слышал,  как  Панин, провожавший  ее,  долго что-то на прощание бормотал под
дверью, теперь уже по-настоящему  заплетающимся языком, а она в ответ громко
и вызывающе смеялась. Тоже подвыпив, конечно.
     Дождавшись, пока звук его нетвердых шагов затих в глубине дома, я вошел
к  Алле  в  комнату.  Сбросив  платье  и туфли, она  стояла перед  зеркалом,
отстегивая замок изумрудного колье. Раньше его на этой шее не было.
     Обернувшись, она пронзила меня сердитым взглядом. Я молча сел напротив,
ткнул  пальцем в  кнопку  музыкального синтезатора, сцепил на колене руки  и
стал ждать, что она скажет.
     Так  же  молча Алла  повернулась  и  направилась  в  ванную подчеркнуто
вызывающей походкой. Но без высоких каблуков это получалось у нее не слишком
убедительно.
     Испытывая  мое  терпение, она не возвращалась около получаса.  А потом,
успокоенная контрастным душем, лишенная грима, украшений  и прочих придающих
женщине уверенность аксессуаров, утратила и большую часть агрессивности.
     Кутаясь в лиловый пушистый халат, она опустилась на ковер рядом сомной.
     - Ну и как? - я провел ладонью по ее влажным волосам.
     - Твой  Майкл,  должна  сообщить,  вполне  законченная  свинья,  -  она
положила голову мне на колено. - Когда ты ушел, он казался почти  трезвым, и
мы поначалу беседовали нормально. Однако,  очевидно, для  храбрости,  он все
время  добавлял, коньяк и  вино  вперемежку,  и быстро  поплыл. Изощрялся  в
комплиментах моему уму, образованию и воспитанию, стал выяснять родословную,
потащил  в  библиотеку и  в толстенных геральдических справочниках мы  долго
искали общих предков,  начиная с четырнадцатого  века, только мне все  время
приходилось стряхивать  его  руки  с  разных  частей тела. Между прочим,  по
матери я почти родственница королей из династии Арпадов...
     Постепенно  он   отбросил   всю  эту  дипломатию   и  принялся  впрямую
расхваливать мои ноги,  плечи и прочие стати. Он, мол, всю жизнь поклоняется
женской  красоте  и  вот на  старости  лет  встретил,  наконец, долгожданный
идеал...
     - С ним можно согласиться, -  искренне сказал я, поглаживая ее шею  под
шалевым воротником халата.
     - Подожди, дальше еще интереснее... Он сказал,  что  не простит себе  и
мне, разумеется, если его холл не украсит моя статуя...
     - Ого!
     - Что значит "Ого"? Он об®яснял, что всяких фото, стерео и  голограмм у
любого извращенца сколько угодно, а вот мраморное изваяние дамы сердца - это
"хай класс"...
     - Теперь ты, значит, дама сердца? Поздравляю...
     - Отчего бы нет? Не содержанка же...
     - Ну и дальше?
     -   И  дальше  все  было  нормально.  Он  установил  видеосканер,  и  я
попозировала.  Ты же  сам  велел  занять его  поосновательней.  Я  не  сразу
согласилась, поломалась,  сколько требовали  приличия, а потом  уступила.  В
конце концов,  на пляже раздеваюсь,  и  ничего... Исключительно  в интересах
эстетики.  У него  там  программа "Фидий"  заложена... Чем  я  хуже Афродиты
Таврической?
     - А почему сразу не Милосской?
     - Что ж я, по-твоему, такая толстая? А Таврическая - в самый раз...
     -  Пожалуй,  -  согласился я. Фигуры у  них  и  вправду  схожи. Но  как
представил ее позирование, и рожу Панина при этом...  А также, что он теперь
будет  рассматривать  ее каждый  день,  хвастаться  перед гостями и делиться
живописными подробностями... Она почувствовала мое настроение.
     -  Успокойся, больше ничего не было.  А  утром он пообещал, что закажет
подходящую глыбу мрамора, и я тогда стану бессмертной...
     "Не многовато ли бессмертных на мою голову?" - чуть не спросил я вслух.
Но сдержался.
     - И что дальше? - насчет колье для меня оставалась тревожная неясность.
     - Дальше  он стал рассказывать,  какой он  богатый и удачливый,  и я не
пожалею,  если выйду за него замуж. Обещал очень выгодный контракт. Три жены
у него уже было, но я - совсем другая. И наследников у него нет...
     - Вполне солидное предложение...
     Она пропустила  мое  замечание  мимо ушей, и это  мне  тоже  не слишком
понравилось.
     Хотя,  казалось бы,  обнимая  пока  что  принадлежавшую  тебе  женщину,
нелогично  расстраиваться  по  поводу  того,  что  у  других   она  вызывает
аналогичные  чувства.  Иначе   придется  признать  правоту  древнего  грека,
заявившего: "Истинно целомудренна лишь та, которую никто не пожелал".
     -  И  вот  тут он решил  наконец закрепить  свой предполагаемый  успех.
Поскольку выпил больше, чем мог, хотя и меньше, чем хотел, он вообразил, что
моя  некоторая  обнаженность  предполагает  и  остальное. Справиться  с  ним
оказалось  нетрудно.  Потом  он  никак не хотел  подниматься  с колен, прося
прощения и заверяя, что я его неправильно поняла.  А что тут  понимать? Я не
знала, успел  ли ты сделать все,  что собирался,  и  приняла его  извинения,
вместе с бабушкиным колье... Правда, в наказание  оделась. Пока язык  у него
еще  ворочался,  он  об®яснил, какой  он  одинокий,  и  если  я  скрашу  его
одиночество, благодарность его не будет иметь границ... Чтобы его осадить, я
спросила, как быть с тобой? "Неужели?" - подумал я.
     - Он  сказал, что ты его друг, но роли это  не играет. Раз  я  тебе  не
жена,  он  имеет  право   участвовать   в  честной  борьбе.   Пусть  победит
достойнейший.  Но если ты проиграешь, он  тебя не обидит.  Например, подарит
тебе  свою нью-йоркскую  контору  вместе  с  клиентурой.  И ты  тоже станешь
миллионером.  И  никто ведь  не помешает  тебе,  если  сумеешь, отбить  меня
обратно...
     - Майкл  действительно благородный парень. Не часто  встретишь... А про
ЭТО он ничего не говорил?
     - Ни слова. Ты все сделал, как хотел?
     - Все  нормально. Кристалл  с записью в надежном месте. Но  это так, на
всякий случай. Да может, и ерунда  все. Мания преследования. Предложения мне
тоже  поступили  вполне  солидные. Не  хуже,  чем  тебе.  Если  выйдет,  оба
миллионерами станем, даже без замужества... Однако хватит  о делах,  сколько
можно? Вон, уже светать начинает. Пошли спать...
     -  Пошли, -  она  истолковала  мое  предложение  в  известном смысле  и
уточнила: - Ты к себе, я к себе. Хватит на сегодня сильных ощущений...
     ...За поздним завтраком Майкл выглядел сильно помятым и угнетенным, как
физически, так и морально. И на меня старался не смотреть.
     Впрочем, допускаю, что  душевные терзания тут ни при чем, а виной всему
банальная адреналиновая тоска. Национального лекарства у  Панина в хозяйстве
не  нашлось, и лечился он  космополитическим  пивом, которое  вскоре оказало
нужный эффект.
     Разговаривать  нам пока было не о чем, а  за ночь западный ветер и сюда
пригнал  дождевые тучи, в аллеях сгустился сероватый туман, так что  бассейн
уже  не  манил своей голубизной  и прохладой, и я  попросил у Майкла машину,
чтобы прокатиться в город.
     - Я сам вас отвезу... - начал он  изображать радушие,  но я заподозрил,
что он просто боится выпустить нас из-под контроля.
     - Да зачем  тебе утруждаться?  Мы просто по  улицам покатаемся,  Фриско
посмотрим, а к ужину вернемся, - стал я ненастойчиво  отговариваться, а Алла
очень  к месту  напомнила  его  обещание  сегодня  же  пред®явить  мраморное
изваяние.
     - И  если оно мне  не понравится,  оставляю за собой право  разбить его
молотком немедленно. Так что вам следует постараться...
     В  итоге  он предоставил в наше  распоряжение маленький красный "Кейзер
ландо".  Я и тут усмотрел с его стороны подвох, поскольку на такой машине ни
от погони  не  оторвешься, ни в городе  не затеряешься, больно приметная. Но
моих планов это не нарушало, и я его искренне поблагодарил.
     Города  мы не знали,  и  Майкл  лично  запрограммировал автоштурмана на
посещение центра и всех достопримечательностей.
     По  пути я кратко  пересказал  Алле суть  вчерашнего собеседования.  Не
исключая   возможности  подслушивания,   постарался  убедить  ее  и   прочих
заинтересованных лиц в серьезности  своих намерений, мимикой же показал, что
спорить ей со мной сейчас не следует.
     - Сейчас в городе заскочу  на узел  связи, прозондирую, что там и как в
Москве делается. Если все в порядке, через пару дней полетим...
     - А  зато  когда  получится  -  разбогатеем мы с  тобой,  -  поддержала
разговор  Алла,  -  может,  где-то  поблизости  и   виллу  купим,  не   хуже
панинской... - и  стали  мы воображать, какая у нас в  перспективе роскошная
жизнь намечается.
     ...Фриско, это, конечно,  Фриско, ничего не  скажешь. Жемчужина Запада,
самый европейский  из американских городов, как сказано в путеводителе. Мы в
этом  убедились.  По  сравнению,  скажем, с  Нью-Йорком, город  добродушный,
неожиданный и  уютный.  Его неровный  силуэт  изрезан  высокими  элегантными
зданиями начала века  и столетней давности небоскребами, живописные кварталы
легко поднимаются  на гребни холмов и  круто падают вниз. Роскошные коттеджи
рассвечивают яркими  крышами  сбегающие к берегам залива  откосы. Я подумал,
что в этом городе,  пожалуй, смог бы жить.  До встречи с Сан-Франциско таких
городов, кроме Москвы, я насчитывал всего четыре.
     Однако и здесь попадались огромные заброшенные, разрушающиеся кварталы.
Не  помню  точно,  сколько  населения было во Фриско  век назад, два или три
миллиона, но сейчас никак не больше пятисот тысяч.
     Только,   в  отличие  от  Москвы,  руины   занимали   не   окраины,   а
непосредственно  примыкали к  центру.  И от этого  людей  на  широких улицах
встречалось непропорционально мало.
     Покатавшись  часа  полтора,  я решил  приступить  к  реализации  своего
замысла. Тем более что условия для этого представились как бы сами собой.
     Напротив центра  международной связи мы увидели  громадный  трехэтажный
"Эллери-пассаж", очень  похожий на  здание Парламента в Будапеште, выходящий
сразу на три улицы. От цоколя до крыши он был изукрашен рекламными экранами,
щитами  и  надписями, бегущими, мигающими, змеящимися по поверхности стен  и
просто повисшими в пространстве над зданием и вокруг.
     Алла сразу загорелась.
     -  Игорь,   давай   зайдем!   Страшно  люблю   всяких   гадальщиков   и
предсказателей. Нам с тобой узнать свое будущее совершенно необходимо!
     А судя по рекламе, большую часть пассажа заполняли именно представители
этих почтенных профессий. Хотя оставалось достаточно места  и для магазинов,
баров, массажных салонов и увеселительных заведений.
     -  Давай,  тем более  что я  вижу  рекламу  лучшего  в  обеих  Америках
татуировщика. Всю жизнь мечтал запечатлеть на груди твой образ...
     - Рискуешь... Следующая подруга сдерет его вместе с кожей...
     Приткнув  машину недалеко от главного  входа, мы вошли.  Действительно,
чего  там  только  не  было!  Расходящиеся  веером   галереи  первого  этажа
оккупировали  гадальщики  буддийские,  индусские,  еврейские,  чуть   ли  не
халдейские и ассирийские, предсказатели с компьютерами, звездными таблицами,
вертящимися  барабанами,  попугаи   и  обезьяны  с  билетиками,   хироманты,
френологи, иридодиагносты,  нюхатели пота и прочих выделений, графологи... И
еще   масса  специалистов,  род  занятий  которых   при  беглом  взгляде  не
угадывался. Не было,  пожалуй, только гадальщиков по внутренностям животных,
очевидно, из соображений санитарии и гуманизма.
     Нельзя  сказать,  чтобы  все  это  было  мне  в  новинку.  Но  в  таких
концентрациях...  Наверное, дело в том, что  дальний запад европейского мира
смыкался  здесь с Азией во всех ее бесчисленных ипостасях и с остатками всех
цивилизаций  Америки.  Перекресток, одним словом.  А что будет, когда хлынут
наконец  на  Землю  еще  и  всевозможные   инопланетяне,  более   или  менее
гуманоидные...
     Будь у меня время, я бы с удовольствием пофилософствовал насчет полюсов
человеческого разума  и взаимодействия  суеверия и науки. В том смысле,  что
век господства научного, рационального мировоззрения заканчивается, и  вновь
вступают   в  свои  права  всякие  эзотерические  учения,   в   полуподполье
дожидающиеся своего часа.  Как  реакция простого человека на прогресс, давно
ушедший  за  пределы  понимания  большей  части  обитателей  "цивилизованных
строя", и на мир, в котором легко и удобно чувствуют себя столь немногие.
     -  Давай   найдем   трех-четырех  прорицателей   самых  противоположных
направлений, а потом посмотрим,  что совпадет... - От азарта и любопытства у
Аллы даже щеки разгорелись.
     - Интересная идея. Вот ты и начни тут общаться с трансцензусом,  а я от
тебя  отстану  на  короткое время.  Только  не  увлекайся, а то  потеряемся.
Пройдись пока  вот  по этой линии и жди меня,  если задержусь, ну хоть вон в
том скверике у фонтана...
     - Как это  мы потеряемся?  По  интеру  всегда свяжемся.  И что ты опять
выдумал? Не хочу я без тебя...
     Опять ей надо спорить. А  если я не хочу без крайней нужды пользоваться
открытой  связью? Ведь как-то  же Артур нас пеленговал? В Москве он появился
как раз после моего звонка Алле. И потом, в  квартире, тоже... После поисков
Аллы, что я предпринял с помощью компьютера, появилась Вера... Об®яснять все
это я не стал, зачем пугать лишний раз? - просто еще раз  с нажимом повторил
место и время встречи. Она больше не стала спорить, я чуть  придержал шаг, и
людской поток тут  же нас разделил.  Несмотря на многолюдье, в своем белом в
обтяжку  костюме  из индейской замши, в высоких  сапогах, с распущенными  по
плечам волосами, она долго еще выделялась в толпе.
     А я постоял немного,  прижавшись к стене, пока перестал ее различать. И
сердце  мне вдруг  кольнула тревога.  Без  Аллы  я сразу  почувствовал