а  казалась  ему  куда  более  интересным
приобретением  последних дней, чем вся история с романом. -- Мы пойдем к его
ухоронке? -- спросила Ко. -- Ты знаешь, где это?
     Они начали спускаться по тропинке, и Милодар  все  ждал,  когда  стволы
деревьев  прикроют  их  от  внимательных и настороженных взглядов обитателей
замка. Оглянувшись, Милодар увидел у ворот замка две  одинаковые  фигурки  в
белых халатах -- это были прачки.
     -- Я  несколько раз там бывала, -- сказала Ко. -- Я страшно любопытная.
А особенно если учесть то, что я влюблена в Артема.
     Она произнесла эти слова так просто, словно ей было далеко за  двадцать
и  она  уже  научилась относиться к собственным увлечениям с некоторой долей
юмора. А ей было всего семнадцать. -- Там он хранил лодку?
     -- Да, он убегал из замка через  окно,  спускался  к  озеру,  на  лодке
переплывал  к  причалу  и ждал ее в сторожке. Потом они катались на лодке по
озеру. -- Что ты говоришь!
     -- В этом ничего дурного нет! --воскликнула Ко. --  Они  даже  купались
вместе  и  плавали,  если  вода  была не очень холодной. Они и меня раза два
брали.
     -- Именно катались и ныряли! -- Милодар вложил в эти слова всю  степень
недоверия, но Ко не удивилась.
     -- Вы  думаете,  что  мы уже совсем взрослые и думаем только о том, как
забраться в кровать! -- возмущенно ответила она. -- А  это  не  так.  У  нас
много  других  увлечений  и  занятий,  которые куда интереснее, чем тереться
своим телом об какого-нибудь волосатого мужика!
     -- Но ты же сама говоришь, что влюблена в физкультурника!
     -- Он -- совсем другое дело. И он меня, слава богу, не трогал руками.
     -- А Веронику трогал? -- спросил Милодар. -- Только на самых  последних
свиданиях.  Он  стал  говорить,  что ему уже мало купаний и гуляний, что его
любовь требует действий... -- А Вероника?
     -- Вероника сомневалась. Ей хотелось еще покататься на лодке. Хотя  она
говорила  мне,  что  целоваться  ей  нравится.  Но  вообще,  честно  говоря,
комиссар, мы с Вероникой много спорили о том, что же главное в любви, но так
и не нашли ответа. -- А какова твоя точка зрения? -- Я думаю, что главное --
это духовная близость, -- сообщила Ко.
     -- Погоди. -- Милодар остановился. Они уже углубились в  лес  и  прошли
полдороги   к   берегу.  Загорелся  вызов  на  браслете  Милодара.  --  Есть
подозрение,  что  подходящая  под  описание  воспитанницы   В.   девушка   в
сопровождении  молодого  человека,  соответствующего описанию подозреваемого
А., совершили посадку на  поезд  Москва--Мурманск,  который  остановился  на
раз®езде  Вырья.  --Как далеко Вырья от Ладожского озера? -- Вырья находится
на берегу озера. -- Ну вот и все, -- сказал Милодар. Затем он осведомился  у
своего браслета: -- На поезде наблюдение за подозреваемыми установлено?
     -- Так  точно, -- отозвался тонкий далекий голосок. Они стояли в темном
беззвучном лесу. Было холодно. Чуть-чуть сыпал холодный дождик.
     -- Ну что ж, -- сказал Милодар. -- Что ты предлагаешь? Вернуться?
     -- А что же еще? -- удивилась девушка.  Милодар  усмехнулся  и  показал
слишком  белые  зубы.  -- Тогда выслушай мой первый урок, девочка, -- сказал
Милодар. -- Если на пути к цели, к подозреваемому, к камню с  надписью  тебя
что-то  отвлекает,  даже  что-то  важное, ты выслушай это важное, но закончи
путь к цели. В девяноста процентах игра стоит свеч.
     -- Мы дойдем до озера? -- удивилась Кора. -- Но там же никого нет!
     -- Вот именно. Мы потеряем еще десять минут, зато будем  на  всю  жизнь
спокойны  и  уверены  в том, что не упустили чего-то важного из-за того, что
мечемся от кормушки к кормушке.
     Очевидно, комиссар имел в виду Буриданова осла. Милодар  шел  первым  и
предупреждал о ветках и камнях.
     Впереди между стволов блеснула вода. Тучи, как бы ожидая этого момента,
разбежались, и солнце тускло осветило лес.
     Бухточка,  над  которой  нависли  толстые  корни  сосен,  была  тиха  и
безмолвна. Милодар склонился над тем местом, где была притоплена лодка.  Она
оставалась  на  старом  месте. Значит, влюбленные уплыли на другой. Но когда
Милодар уже намеревался возвращаться, его остановила  Кора.  Она  произнесла
испуганным  голосом:  --  Господин комиссар... поглядите... под лодкой. В ее
голосе комиссар почувствовал тревогу. Он наклонился ниже к прозрачной черной
воде и увидел,  что  из-под  притопленной  лодки  высовываются  белые  босые
человеческие ноги...
     Словно  кто-то  положил  на  неглубокое здесь дно раздетого человека, а
потом придавил его затопленной голубой лодочкой, рассчитывая, что  никто  не
сунется в такую глушь искать тело.
     Ко  стояла  неподвижно.  Ей  было  страшно  убежать  в тесный лес, но и
остаться -- не менее страшно.
     -- Боишься, что пошлю тебя за помощью? -- спросил Милодар, присаживаясь
на корточки, чтобы лучше разглядеть тело.
     Ко отрицательно покачала головой, но  ничего  не  ответила.  Голоса  не
было.
     -- Правильно, -- сказал Милодар. -- Сейчас тебя и танком не оттянешь.
     -- Вы...  вы  вызовите кого-то... у вас же связь, -- произнесла наконец
девушка.
     -- Хорошая мысль, -- ответил Милодар и ничего не предпринял.
     -- А кто это? -- спросила Ко, чтобы нарушить тишину. --  Скоро  узнаем.
Хотя я уже подозреваю. Ты тоже. -- Нет! --Да.
     Милодар  опустился  в  воду  --  ухнул  в  нее  по  пояс,  но  вода  не
покачнулась,  не  разбежалась  кругами  --  голограмма   не   разрушила   ее
спокойствия, и от этого Ко охватило состояние кошмара, нереальности.
     -- А  теперь,  --  сказал Милодар, возможности голограммы которого были
неоднозначны и не всегда одинаковы. Порой он мог  взять  в  руки  бокал  или
кинуть камень, а иногда терял способность управлять реальными предметами. --
Теперь  возьми  дрыну,  которая  валяется  в  трех шагах выше по тропинке. И
возвращайся.
     Ко  покорно  сделала  три  шага  вверх  по  берегу,  подняла  с   земли
трехметровый  прямой  сук.  -- Иди сюда, -- велел Милодар. Кора спустилась к
воде.
     -- Теперь осторожно толкни лодку в корму. Только осторожно,  поняла?  Я
думаю,  что  она  не касается или почти не касается тела. Ко подчинилась. Ей
было страшно холодно. С первой же попытки она уперлась концом палки в корму,
но лодка  не  сразу  сдвинулась  с  места  --  она  оказалась  тяжелее,  чем
рассчитывала Ко.
     Ко  нажала  чуть сильнее -- палка скользнула по корме и ушла в сторону.
Ко с трудом удержала ее в руках и была вынуждена выпрямиться и вырвать конец
палки из воды. Вода взбурлила,  но  лодка  уже  поплыла  в  сторону,  притом
поднимаясь к поверхности.
     Труп,  лежавший под лодкой, покачнулся и медленно поплыл к берегу -- он
двигался, пока не дотронулся до  торчащего  с  берега  корня  расставленными
пальцами руки.
     Артем  лежал  близко  от  поверхности воды лицом вверх, и теперь, когда
лодка  ушла  в  сторону,  медленно-медленно  поднимался.  Ко  поняла:  какое
счастье,  что  рядом  комиссар  Милодар. Иначе бы она наверняка сошла с ума.
Нельзя остаться нормальным человеком, если веселый юноша, в которого ты была
немного влюблена, поднимается к тебе из прозрачной холодной  воды,  глядя  в
небо  полузакрытыми  мертвыми  глазами  и чуть шевеля разведенными в стороны
руками и ногами -- словно отдыхает  на  воде  после  долгого  заплыва.  Кора
ахнула  и  откинула  в  сторону  палку.  Она попыталась отвернуться, закрыть
глаза, но не могла. -- Терпи, -- сказал Милодар.  --  Теперь  уж  никуда  не
деться. Придется тебе, девочка, терпеть.
     -- Он не мог утонуть, -- прошептала Ко. -- Он плавал как рыба...
     -- Не  в  этом  дело,  --  отозвался  Милодар.  -- И он не здесь! -- Ко
обрадовалась, схватилась за ложь, как за тростинку. -- Он же в  поезде!  Его
же видели вместе с Вероникой!
     -- Вот это меня больше всего и смущает, -- сказал комиссар.
     Он  включил  свой  браслет  --  загорелся  зеленый  огонек. Ко не могла
оторвать взгляда от лица Артема -- совершенно спокойное и живое  лицо,  если
не считать темного пятнана виске.
     -- Внимание, -- сказал Милодар. -- Сообщение чрезвычайной секретности и
важности.  Перехожу на шифр. Включить все микшеры звука в Солнечной системе,
создать звуковые помехи на всех волнах вплоть до максимума килогерц.
     Ко послышалось, как некто в браслете ахнул.  Видно,  приказание  такого
рода было настолько из ряда вон выходящим, что Земля на мгновение замерла на
своей орбите.
     Милодар  же,  выдержав  короткую паузу, начал произносить бессмысленные
сочетания цифр и присвистывать притом -- звуки эти,  как  бы  детская  игра,
разлетались  со  скоростью  света  по Земле, по Галактике, заставляя корабли
изменить свой курс, караваны пропустить  водопои,  подземные  боевые  машины
замереть в жерлах вулканов.
     А  Ко смотрела на спокойное лицо, до которого она еще сегодня утром так
мечтала дотронуться губами  и  мучилась  от  ревности,  понимая,  что  Артем
стремится лишь к губам Вероники.
     Где  же  сейчас Вероника? На каком полустанке? Кто ее видел, с кем? Это
какая-то ужасная ошибка. Веронике грозит опасность!
     -- Веронике грозит опасность!  --воскликнула  Ко.  Милодар  поморщился,
потому  что  крик  Ко  сбил его с чечетки цифрового кода, который он выдавал
подобно пулемету. -- Знаю, -- откликнулся он.
     Тем временем сверху, по незаметной  среди  деревьев  тропинке,  которой
раньше  пользовался  только физкультурник, сбежали прачки -- почти уволенные
сотрудники ИнтерГпола. Они принесли с собой с®емочную аппаратуру  и,  прежде
чем вытащить Артема из воды, зафиксировали положение тела.
     -- Его  не  поздно  оживить?  -- спросила Ко, когда Милодар отступил от
берега, чтобы не мешать своим сотрудникам.
     -- Не говори глупостей, -- ответил Милодар. -- Ты же взрослая  девочка.
Ты  отлично знаешь, что клетки мозга сохраняются лишь несколько минут. Потом
наступают неотвратимые изменения. И если ты не  успеешь  пересадить  мозг  в
другое  тело  или  в  морозильную  камеру в течение шести минут, считай, что
человек погиб.
     -- Но здесь такая холодная вода! -- упрямо сказала Кора.
     -- Боюсь, что и это нам не поможет, -- ответил  Милодар.  --  Он  лежит
здесь  давно,  несколько  часов! -- Откуда вы можете это знать! -- Послушай,
девочка, -- сказал комиссар. -- Я знаю, что ты  расстроена  тем,  что  Артем
погиб.  Но поверь мне, я скорблю куда больше тебя, потому что мне нужно было
его допросить, а теперь я этого не смогу сделать.
     Ко удивленно посмотрела на Милодара. Он был совершенно серьезен.  Тогда
Ко  еще  мало  знала  комиссара  и  подумала, что он старается показать себя
человеком долга. На самом же деле он ничего не показывал -- для него  важнее
всего  было  дело.  А сейчас этим делом оказалось задержание Вероники и того
человека, который сопровождал ее и который, по  версии  Милодара,  вместе  с
Вероникой убил физкультурника.
     Зачем?  Почему? -- это будут вопросы завтрашнего дня. Сейчас же главной
помехой в работе Милодара было то, что Артем умер и не мог ему помочь.
     -- Иди к себе в комнату, -- сказал Милодар. -- И отдыхай.
     -- Вы говорите серьезно? -- озлилась Ко. -- Вы хотите  сказать,  что  в
тот  момент,  когда  убили  моего  друга,  когда пропала моя подруга, я буду
сидеть в спальне... может быть, посоветуете, что почитать?
     -- Я же не знаю, какие у вас книжки!  --  огрызнулся  Милодар,  который
принял  ее слова всерьез. -- И вообще лучше посмотрите телевизор. Там сейчас
какой-нибудь сериал показывают.
     Прачки осторожно вытащили тело на  берег.  Сверху  спустился  приютский
доктор,  который без особой уверенности в себе приблизился к телу. -- Артем,
Артемчик, -- позвала мертвеца Ко. -- А ну, давай отсюда!  --  прикрикнул  на
нее  Милодар. Ко не обратила внимания на крик, она присела на корточки рядом
с телом Артема и дотронулась пальцами до ледяного лба.
     -- Простите, -- сказал доктор, спешивший заняться своим делом.
     -- Определите мне быстро время смерти и состояние  мозга!  --  приказал
Милодар. -- Но у меня с собой нет приборов. -- С приборами каждый сможет! --
Милодар  был в бешенстве. Он воспринимал случившееся, как личное поражение и
оскорбление. -- Вы мне определите без приборов. Даже если он уже безнадежен,
я должен его допросить. Понимаете? -- Нет, -- признался доктор.
     -- Тогда, -- Милодар  постарался  взять  себя  в  руки,  --  определите
причину смерти.
     -- Вот,  --  сказал  доктор, -- видите, на виске -- следы удара колющим
орудием. -- И все?
     К счастью для доктора, который не знал, что больше сказать, потому  что
обычно  черновую  работу  за  него  делали автоматы, а он лишь осмысливал их
показания, ломая вершины сосен, на воду у берега грохнулся флаер  с  красным
крестом,  из  которого  вылетели  на  реактивных  аппаратах  индивидуального
пользования несколько медиков с чемоданчиками в руках.
     -- Вот  видите,  --  сказал  Милодар   приютскому   доктору,   и   тот,
устыдившись, отошел в сторону.
     Словно охраняя чувства присутствующих, медики покрыли тело Артема белой
палаткой и забрались в нее. Оттуда доносилось жужжание приборов и пил, скрип
и иные  неразличимые  звуки. Ко стало так плохо, что она стала задом наперед
отступать вверх по склону, натолкнулась спиной  на  шершавый  еловый  ствол,
замерла, и у нее не было сил двигаться дальше.
     -- Раз®езд  Вырья? -- спросил Милодар, включив браслет. -- Как проходят
поиски нашей парочки? -- Они в поезде, -- откликнулся голосок  из  браслета.
-- Есть  ли  фотографии?  --  спросил  комиссар.  --  Принимайте, -- ответил
браслет. Тут же из щели в браслете -- Ко было отлично это видно -- появилась
тончайшая пленка, которая твердела и толстела  на  воздухе,  распрямляясь  и
превращаясь в цветную об®емную фотографию.
     -- Ко,  ты  где?  --  произнес Милодар, абсолютно убежденный в том, что
девушка не подчинилась ему и не ушла в замок. -- Здесь. -- Погляди.
     Ко взяла у него из рук фотографию Вероники. Тем временем браслет  выдал
вторую фотографию. Ко ахнула.
     Камера  уловила  физкультурника  в  три  четверти, отчего его лицо было
особо живым и казалось подвижным. -- Это Артем, -- сказала Ко.
     -- Сам вижу, что не Лев Толстой, -- ответил комиссар. --  Очень  похож.
-- Разве у вас сомнения...
     -- Замечательно,  --  сказал Милодар. -- А кого же мы с тобой нашли? --
Не знаю.
     В тот момент реальность Артема на фотографии казалась более  очевидной.
Найденный  ими  молодой  человек был спрятан в палатке, и там, внутри, врачи
что-то делали с ним, превращая его из человека... в об®ект.
     -- А я знаю, -- сказал  Милодар.  --  И  потому  сейчас  же  вылетаю  в
Мурманск.  --  А  что вы знаете? -- спросила Ко. Милодар словно не слышал ее
вопроса. Он обратился к палатке: -- Ну, скоро вы?
     Из палатки высунулся доктор. Он оперся ладонью в резиновой  перчатке  о
траву. Перчатка была вся в крови.
     -- Мозг  поврежден  необратимо,  -- сказал врач. -- Время смерти -- три
часа ночи. Убит он на берегу, а затем брошен в воду. -- Причина смерти?
     -- Удар... удар  острым  предметом.  Возможно,  клювом.  --  Каким  еще
клювом!  --  раздраженно  произнес  Милодар.  --  Вы  еще  скажите -- укусом
муравья.
     Большая ворона снялась с ветки над Милодаром, заложила пологий вираж и,
набирая скорость, помчалась к комиссару.
     -- Комиссар! -- успела крикнуть Кора и кинулась к валявшейся  на  земле
палке. Но пока она поднимала ее, ворона успела долететь до Милодара, который
непроизвольно поднял руки, защищая голову от удара. Удар!
     Стремительное  движение  головы,  оглушительный  шум  крыльев -- ворона
пролетела сквозь голову комиссара и по инерции врезалась в землю  --  ворона
не  знала, что имеет дело лишь с голограммой комиссара Милодара. Но Ко знала
об этом.
     Ей бы испугаться и кинуться бежать: ведь  мало  ли  чем  может  грозить
девушке  птица-убийца.  Нетрудно  было  сделать  вывод,  что и смерть Артема
связана с таким же нападением.
     Но Кора была разозлена. И если эта гадкая птица прилетела сюда убивать,
то и ей не будет пощады.
     В руке Ко была здоровая палка, та самая, которой она подгоняла к берегу
лодку, и девушка сообразила,  что  надо  делать,  быстрее,  чем  все  агенты
ИнтерГпола, которые сбежались на помощь.
     В  тот  момент,  когда  потерявшая равновесие птица ударилась о землю и
забилась, стараясь взлететь вновь, на нее обрушилась палка --Ко  ударила  по
птице изо всех сил. Раздался треск.
     Голова  вороны  с большим крепким клювом не удержалась на перешибленной
суком шее и отлетела в траву.
     Птица еще сильнее забила  крыльями,  побежала  к  воде  и  сорвалась  с
берега, набирая высоту.
     Ворона  летела,  улетала  от  острова  -- она была совсем как настоящая
птица, лишь безголовая. И Ко ждала,  когда  же  она  упадет.  Известно,  что
случается:  отрубят  голову  петуху,  но  он  еще некоторое время носится по
птичнику, пока не упадет. Так, решила Кора, должно случиться с этой  бешеной
вороной -- сейчас она рухнет в воду комочком черных перьев.
     Все  остальные, кто собрался на берегу, глядели вслед безголовой птице.
Но она все не падала  и  хоть  медленно,  неуверенно,  но  набирала  высоту.
Зрелище  было,  по  крайней  мере,  необычным.  Но продолжалось оно недолго,
потому что с вершины дерева сорвалась вторая ворона и, догнав свою  товарку,
полетела  рядом,  чуть  ниже,  затем  ловким движением подставила безголовой
вороне спину, и та опустилась на нее, позволяя унести себя к облакам.
     -- Ну что ж, -- первым заговорил Милодар, -- по крайней мере, мы с вами
теперь увидели убийцу и даже  узнали,  как  он  это  сделал.  --  Я  за  вас
испугалась,  -- произнесла Ко. -- Я сам испугался, -- ответил Милодар. -- Я,
конечно, знаю, что я  голограмма.  Но  когда  на  тебя  неожиданно  кидается
какое-то чудовище, то руки сами действуют. Он засмеялся и все, в облегчении,
тоже стали смеяться.
     -- А  ты,  Кора,  молодец,  -- сказал приютский доктор. --Я бы на твоем
месте не сообразил. И не успел бы...
     -- Я тоже отметил быстроту реакции, --  согласился  Милодар.  --  Но  в
будущем  такие удары надо наносить куда сильнее и быстрее. Если бы ворона не
растерялась от того, что так оконфузилась со мной, она бы  раза  три  успела
тебя заклевать.
     Кора не могла не обидеться. Она сделала все то, что должны были сделать
многочисленные  профессионалы,  которые за это зарплату и лычки получают, но
вместо благодарности ей начинают читать нотацию.
     -- Ваше счастье, -- буркнула она, -- что вы ненастоящий. А то бы лежали
на сырой земле.
     -- Грубо, -- откликнулся Милодар, -- невежливо. Никто  не  просил  тебя
здесь  размахивать  палками.  Может  быть,  именно  это помешало нам поймать
странное существо. Можно сказать, что вы, девушка, сорвали нам операцию.
     Милодар увидел,  что  на  глаза  Коры  накатываются  слезы.  И  тут  же
переменил фронт атаки.
     -- А что касается сотрудников ИнтерГпола, которые находились здесь и не
смогли  обеспечить  охрану  своего  комиссара,  а  также  поимку опасных для
человечества устройств, все  они  без  исключения  направляются  под  арест.
Вопрос о суде над ними и последующей отставке без содержания решит трибунал.
А  ну,  все  под арест! Упустили Тер-Акопяна, проворонили воспитанницу, чуть
меня не убили и еще смеют улыбаться!
     Никто, разумеется, не улыбался. Просто челюсти прачек и других  агентов
ИнтерГпола дрожали от страха и унижения. -- Вон! -- приказал комиссар.
     Уволенные сотрудники покорно побрели под арест, и на берегу сразу стало
свободнее.
     -- Медицина! -- взревел комиссар. -- Ну где вы, черт побери!
     Медицине  не  надо  было  откликаться,  потому что все врачи оставались
рядом с комиссаром -- некоторые в белой палатке, другие -- снаружи.
     -- Да возьмите вы эту голову! --  Милодар  указал  на  воронью  голову,
которая  лежала  в  траве,  медленно откр