лминуты спустя Джей Адаме и  Аз  Гохар  лежали  уже  на  вершине  вала,
чувствуя запах смерти, исходящий от нагретой земли.  Оказавшись  в  ложбине,
старик опять  ощутил  .боль  в  затылке,  однако  теперь  он  был.  к  этому
подготовлен и знал, что не позволит овладеть собой ауре Зла.
   Повернув голову, но не сводя взгляда с замершего  у  ворот  автобуса,  он
спросил:
   - Джей, вы чувствуете что-нибудь особенное?
   - Что?
   - Чувствуете что-нибудь особенное? - повторил Аз Гохар.
   - Да. - Теперь Джей разобрала слова старика и кивнула: - Если мы пролежим
здесь еще с полминуты, я не выдержу и чихну.
   - Я не в том смысле... Вы чувствуете что-нибудь необычное? Например,  как
если бы кто-то пытался проникнуть в ваше сознание?
   На этот раз Джей задумалась и, прежде чем  ответить,  немного  помедлила.
Она чувствовала пыль, висящую в воздухе и скрипящую на зубах, в  правый  бок
ей вдавливалась торчащая из земли ветка,  кроме  того,  она  ощущала  легкую
тошноту. Однако последнее чувство посещало ее сегодня несколько раз, и  вряд
ли она могла отнести его к необычному. Качнув головой, она бросила:
   - Нет, ничего необычного.
   Аз Гохар кивнул:
   - Ползите сюда.
   Джей поднялась на локтях и, помогая себе ногами, двинулась к старику.
   Вскоре она оказалась возле него, но ничего не увидела -  угол  надгробия,
выглядывающий из земли, закрывал ей обзор. Заметив это, Аз Гохар сдвинулся в
сторону, Джей подалась к старику и тут же застыла  -  то,  что  она  увидела
перед собой, заставило ее ощутить холод в  груди,  и  хотя  она  знала,  что
должна будет увидеть, не смогла сдержать испуганного восклицания:
   - Господи, да их здесь тысячи!
   Аз Гохар прижал палец к губам и быстро кивнул - ряды мертвецов, начинаясь
от вала, тянулись по всему  кладбищу.  В  пяти  метрах  от  них  можно  было
различить мельчайшие детали лежащих на  земле  тел,  однако  чем  дальше  от
изгороди, тем это  становилось  труднее,  а  с  расстояния  в  сорок  метров
покойники  теряли  всякое  сходство  с  людьми,  напоминая   железнодорожные
шпалы...
   Внезапно, глядя на уходящую к горизонту вереницу покойников, Джей ощутила
озноб - она вдруг подумала, что  среди  них  могут  оказаться  ее  знакомые,
коллеги Тревора по работе или, например, Тифани, с  которой  весь  вчерашний
день они готовили  платье.  Она  собралась  что-то  сказать,  но  неожиданно
поняла, что не может этого сделать -  язык  ее  словно  налился  свинцом,  а
картина кладбища смазалась.
   Наблюдавший за автобусом Аз Гохар не обратил внимания на состояние  Джей.
Какое-то время он следил за передвижением гулов  -  с  расстояния  в  двести
метров,  стаскивающие  в  кучу  тела,  они  казались  крохотными  муравьями,
строящими такой же крохотный муравейник, -  потом,  не  поворачивая  головы,
прошептал:
   - Они спешат...
   Джей Адаме моргнула, пытаясь избавиться от рези в глазах,  и  непонимающе
выдохнула, а старик повторил:
   - Они спешат, видимо, это одна из последних машин - на кладбище уже почти
не осталось места для трупов.
   Джей снова ничего не ответила.
   - Приготовьтесь, - сказал Аз Гохар. - Сейчас автобус  начнет  выезжать  с
кладбища, тогда мы и спустимся вниз.
   На мгновение он повернул голову и бросил на Джей внимательный взгляд,  та
облизнула губы и молча кивнула...
   Десять секунд спустя до них донесся  отзвук  взревевшего  двигателя.  Еще
через пару секунд Аз  Гохар  разглядел,  как  двинувшись  с  места,  автобус
принялся разворачиваться перед воротами - за короткое время  описал  широкую
дугу вокруг кучи трупов и на какой-то миг скрыл замерших перед ней гулов.
   Аз Гохар понял, что пришло время действовать.
   - Вперед, Джей! - скомандовал он  и  бросился  с  кучи.  Когда  его  ноги
исчезли внизу, Джей выставила перед собой руки и прыгнула вниз.
   Короткий спуск с кучи земли напомнил ей ныряние с  водяных  горок  -  она
проскользила по склону на животе, увлекая за собой потоки земли и  чувствуя,
как она набивается в нос, пропахала локтями две глубокие  борозды,  а  через
мгновение оказалась у подножия вала. В следующий миг  ее  настигла  земля  -
облако пыли накрыло Джей с головой, она закрыла лицо руками и замерла.
   Через короткое время, почувствовав, что пыль осела, она  убрала  руки.  В
двух метрах от нее лежал Аз Гохар - старик замер головой к центру кладбища и
смотрел на нее. Когда он увидел, что она открыла глаза, то приложил палец  к
губам и указал рукой на первый ряд трупов, лежащих в трех метрах от вала. На
мгновение Джей ощутила  озноб  -  ей  страшно  не  хотелось  ползти  туда  и
прикасаться к покойникам. Однако в следующий миг Аз Гохар снова  показал  на
мертвецов и нетерпеливо  кивнул.  На  секунду  Джей  прикрыла  глаза,  затем
выплюнула осевшую на губах пыль и медленно поползла к старику, не  глядя  на
трупы...

   Когда дверь открылась, Гольди обернулся назад - лица Андрея и Паолы  были
повернуты к темной прихожей, но вот выражение у них было  разное:  в  глазах
демонолога отражалась тревога, у девушки в них светились боль и надежда.
   Через секунду Паола шагнула к двери, и Гольди попытался остановить ее:
   - Послушайте, Паола, вы действительно?..
   Не слушая комиссара, Паола скользнула в прихожую и  исчезла  в  квартире.
Мысленно чертыхнувшись, Гольди хотел уже было шагнуть вслед  за  ней,  но  в
последний момент бросил Андрею:
   - Синьор Белов, думаю, вам лучше оставаться снаружи!
   Договорив это, он шагнул за порог и оказался в прихожей.  Последняя  была
довольно просторной: слева от  входа  переходила  в  небольшой  коридор,  из
которого в прихожую падал уличный свет, справа и напротив него виднелись две
двери.
   Через мгновение он услышал шаги и, решив, что доносятся они  из-за  двери
справа, шагнул к ней. Когда дверь открылась, глазам его предстал кабинет:  у
большого окна стоял письменный стол, на котором  громоздился  компьютер,  на
стене слева висели полки с книгами, на стене справа -  семейная  фотография.
На мгновение Гольди остановил взгляд на снимке - в центре фотографии,  между
мужчиной с черными волосами и женщиной с круглым лицом,  он  узнал  Паолу  -
правда, на фотографии она была моложе,  чем  в  жизни.  Переведя  взгляд  от
снимка, комиссар оглядел комнату и, убедившись в том, что в ней никого  нет,
вернулся в прихожую, не останавливаясь шагнул к дверному проему, завешанному
нитками с бисером, и развел нити в стороны.
   Когда сверкающие огоньки разошлись,  Гольди  увидел  комнату  с  овальным
столом. Скользнув по ней взглядом, машинально  подумал,  что  эта  гостиная,
которую используют под столовую, однако это оказалось единственным, о чем он
успел подумать,- в этот миг распахнулась дверь в правой части гостиной и  из
нее  вышла  Паола.  Гольди  шагнул  к  ней,   намереваясь   заговорить,   но
остановился, увидев лицо девушки,- в глазах ее светилась растерянность.
   Мгновение в комнате не раздавалось ни звука, потом Паола выдохнула:
   - Ее нигде нет.
   Гольди замер, удивленный услышанным. Внезапно в голове его  промелькнуло:
неужели за те  секунды,  что  девушка  была  в  квартире  одна,  она  успела
осмотреть ее всю? Протянув руку назад, он спросил:
   - Тот коридор - вы там были?
   - Там кухня, - ответила Паола. - Но там никого нет.
   Она указала влево от Гольди. Комиссар повернул голову и  увидел  дверь  в
углу комнаты - очевидно, она вела в кухню. Молча кивнув, он  снова  взглянул
на Паолу.
   Какой-то миг  комиссар  думал:  что  означает  для  них  это  открытие?..
Согласившись поехать домой к Паоле, он был уверен, что они  найдут  ее  мать
погибшей, гораздо меньше было шансов на то, что она окажется живой -  однако
и это было возможно, ведь Аз Гохар говорил, что кто-то из горожан должен был
выжить. Но того, что произошло в действительности,  он  предвидеть  не  мог:
матери Паолы  дома  не  оказалось...  Наверное,  она  ушла  в  город  утром,
пронеслось в голове комиссара, еще до того, как самолеты опылили Террено,  а
значит, сейчас она может быть где угодно - все  зависит  от  того,  где  она
находилась, когда на город опустилось облако газа. И отсюда  следует  вывод,
что дальнейшие поиски становятся бессмысленными - ведь для того, чтобы найти
мать Паолы в мертвом Террено, им может потребоваться несколько дней...
   - Паола, - осторожно сказал комиссар, - вы хорошо осмотрели квартиру?  Вы
уверены, что вашей матери здесь нет?
   - Ее нигде нет.
   - Ну, что же... Тогда оставаться здесь больше нет смысла. Если вам что-то
нужно, возьмите это, и давайте отсюда уйдем.
   Мгновение Паола оставалась на месте,  словно  не  слыша  слов  комиссара,
потом голова ее качнулась вперед.
   Через минуту Гольди и Паола вышли  из  квартиры.  Увидев  идущую  впереди
девушку,  Андрей  шагнул  к  ней,  комиссар,  несший  в  руке  сумку  Паолы,
проговорил, опережая вопрос демонолога:
   - Мы не нашли ее.
   Андрей перевел взгляд на Паолу, девушка шагнула к нему и обвила руками за
шею. Глядя на ее лицо сбоку, Гольди отметил, что с него исчезло  отчаяние  -
словно тот факт, что они не нашли ее матери, убедило Паолу,  что  она  может
оказаться живой, и придало новые силы.  Возможно,  это  им  на  руку,  решил
комиссар и сказал:
   - У нас остается не более часа - за  это  время  нам  надо  добраться  до
библиотеки, попытаться отыскать рукопись и проехать на виа Кеннеди. Полагаю,
лишь после этого мы сможем решить, что делать дальше,- возможно,  попытаемся
еще раз отыскать синьору де Тарцини.
   Паола оторвалась  от  Андрея,  бросив  на  комиссара  испуганный  взгляд,
демонолог тоже посмотрел на него:
   - Пожалуй, вы правы, комиссар. Нам нужно добраться до библиотеки.  Только
когда мы разберемся с этой рукописью...
   Внезапно за его спиной раздался щелчок, и Андрей
   замолчал, не договорив начатой фразы, стоявший же
   к нему лицом Гольди увидел, как дверь противоположной квартиры дрогнула и
начала открываться.	1
   Прежде чем демонолог успел развернуться, комисcap разглядел появившееся в
проеме двери лицо пожилой женщины и  машинально  вздернул  вверх  "скорпио",
однако за секунду до этого, закрывая ее своим телом, к незнакомке  бросилась
Паола.

   Глава сорок первая

   Глядя на черные тени, укрывающие переулок, Доминик слушал капо. Франческо
Борзо говорил голосом уставшего человека, в котором чувствовалось  отчаяние,
смешанное с испытанной болью. За короткое время  он  рассказал  помощнику  о
событиях сегодняшнего утра, начав с приезда к нему Рокко Траколло,  упомянул
о бойне в монастыре и встрече со стариком и его спутником, поездке в  машине
комиссара и расстреле карабинеров, гонке по городу  и  гибели  его  жителей,
смерти Мальды и Нанды, и  своих  попытках  помешать  гулам...  Слушая  капо,
Доминик чувствовал ноющие уколы в плече, однако не это занимало его -  глядя
сквозь ветровое стекло, он ощущал обреченность, которую испытывает  человек,
сброшенный с небоскреба и знающий, что спасения нет. То потрясение,  которое
он испытал час назад,  открыв  дверь  палаты  и  увидев  три  трупа,  словно
затмевалось отчаянием, которое он испытывал  в  данный  момент,  потому  что
тогда  его  мозг  быстро  выправил  ситуацию  идеей  о  нереальности   всего
происшедшего. Теперь  же  слова  капо  снова  поворачивали  все  в  обратную
сторону, однако принять новое объяснение было в миллион раз трудней,  потому
что это значило, что все виденное им за последний час было правдой.
   Слова капо катились непрерывным потоком, влива
   ясь в сознание Доминика, словно неразрезные спагет
   ти, подаваемые в ресторане Валенти, и отпечатывались
   горящими письменами.
   - Я ехал по виа  Бругетто,-  рассказывал  капо,  -  когда  заметил  тебя.
Сначала я решил, что это кто-то из гулов, но подъехав поближе, узнал тебя  и
подумал, что здесь что-то не так -  сегодня  утром  мы  выяснили,  что  тебя
подстрелили и ты лежишь в реанимации под присмотром полиции,  -  поэтому  не
поверил, что это можешь быть ты... Я ехал за тобой целый  квартал  не  зная,
человек передо мной или гул. И лишь когда я увидел, как та тварь возле банка
собирается в тебя выстрелить, я понял, что никакой ты не гул...
   Доминик в который  раз  вздрогнул,  услышав  это  короткое  слово,  -  за
последние пять минут капо упоминал его много раз, но каждый раз оно  звучало
словно выстрел лупары.
   - Единственное, чего я не понял, так  это  как  тебе  удалось  выжить.  С
полудня гулы три раза опыляли центр Террено, и  я  решил,  что  там  уже  не
осталось живых, а ведь больница находится в центре Террено?
   Франческо повернул голову и  бросил  на  помощника  внимательный  взгляд.
Мгновение Доминик пытался собраться - он понимал, что нужно  сосредоточиться
и дать капо ответ, ведь тот задал вопрос,- однако сделать это было непросто:
мысли метались, словно стая обезумевших  летучих  мышей.  Наконец,  разлепив
губы, он выдохнул:
   - Маска...
   - Что?
   - Маска,- повторил Доминик. Горло его еще не пришло  в  норму,  голосовые
связки напоминали высохший  перец,  и  ему  приходилось  выдавливать  каждое
слово. - Они надели мне маску...
   - Дыхательный аппарат? - протянул капо.- Тогда все понятно.
   Нагнувшись, он отогнул ворот халата и осмотрел плечо Доминика.
   - Рана сквозная? Доминик кивнул.
   - Хорошо. - Брови Франческо двинулись к переносице. - Я имею в виду: было
бы хуже, если бы пуля осталась внутри... Как ты себя чувствуешь, Дик?
   Доминик провел языком по губам:
   - Плохо... Правую руку почти не чувствую... Вколол себе стимулятор.
   -  Тебе   нужно   лекарство   и   что-нибудь   из   еды   -   что-нибудь,
восстанавливающее. - Капо махнул рукой вдоль домов: - Сейчас заедем в аптеку
и найдем что-нибудь. Горькая ухмылка изогнула губы Франческо.  -  Сегодня  в
этом городе можно брать все что угодно.
   Слушая капо, Доминик не мог избавиться  от  ощущения  нереальности  всего
происходящего. Четверть часа назад, когда он шел но пустой улице к банку, он
был уверен, что бредит, лежа на больничной кровати, и в этом было спасение -
ему не нужно было думать, что делать, если  все  виденное  им  происходит  в
действительности. Однако теперь эта мысль подтвердилась,  и  Доминик  словно
очнулся на краю пропасти с занесенной ногой.  Внезапно  в  мозгу  его  четко
обозначилась мысль, на  которую  он  не  обращал  внимания  раньше,  идя  по
мертвому городу: все это время, от самой больницы, ноги сами собой несли его
к его дому... Доминик повернул голову, и капо умолк, решив вдруг, что  видит
лицо человека, побывавшего в преисподней, Доминик же тяжело выдохнул:
   - Сара...
   - Что? - капо не понял, что тот имеет в виду.
   - Где она?
   Глядя в лицо Доминика, Франческо скорее по его выражению, а не по  смыслу
вопроса, понял, о  чем  спрашивает  помощник:  просто  в  мозгу  его  что-то
сломалось, и ослепленный своей болью, он не сразу понял боли чужой.  Конечно
же, Сара - жена Доминика. На мгновение он опустил веки, чувствуя, как  волна
горечи поднимается от груди, страшные воспоминания вновь всплыли в сознании,
и он увидел свой дом...
   Через короткое время Франческо открыл глаза  и,  не  глядя  на  Доминика,
проговорил глухим голосом:
   - Ей не сказали, что ты в больнице. Я решил сделать это после  того,  как
ты очнешься. Когда мы уезжали к монастырю, она оставалась у себя  дома  -  я
предлагал ей перебраться ко мне, но она отказалась.  За  час  до  встречи  с
Пандорой я приказал Бучи отправить пару парней к тебе в дом, так что все это
время они должны были ее охранять.
   Договорив предложение, он замолчал. Глядя на  капо,  Доминик  чувствовал,
как волна отчаяния захлестывает его с головой. Известие о смерти  Армандо  и
Рокко Траколло, их жен и Луиджи ле Гранде, жены и дочери капо,  конечно  же,
подействовало  на  него,  но  не  так,  как  могли  подействовать  в  другой
обстановке. Сильнейшее потрясение он испытал,  поняв,  что  картины  гибели,
виденные им на пути от больницы, были реальностью, смерти же знакомых  людей
подействовали на него, как нечто прилагающееся к  ним,  блекнущее  на  общем
фоне гибели города. Возможно, объяснялось это его  теперешним  состоянием  -
еще не прошло действие наркоза, да и наркотик, содержащийся  в  стимуляторе,
слегка туманил  сознание,-  но  он  действительно  не  принял  этих  смертей
достаточно четко. Однако последняя мысль вдруг обожгла  его  мозг,  заставив
вернуться к реальности.
   - Что с Сарой? - прошептал Доминик, чувствуя боль.
   Франческо оторвал взгляд от улицы и заглянул в глаза  Доминика.  Какой-то
миг он сидел молча, понимая, что ничего не может сказать,  чтобы  вселить  в
помощника надежду, а потом выдавил:
   - Дик, я не знаю.
   Доминик облизнул пересохшие губы. Внезапно мышцы на его лице дрогнули,  и
Франческо понял, что хочет сказать помощник, прежде чем тот открыл  рот.  Он
провел рукой по лицу и, словно отвечая  на  невысказанную  просьбу  Пальоли,
развернулся, протягивая руку к ключу зажигания.
   Через мгновение он завел двигатель и, переключив передачу,  нажал  педаль
газа - машина рывком сорвалась с тротуара и, стремительно набирая  скорость,
помчалась на юг...

   Лежа в двух метрах от трупов, Аз Гохар осматривал кладбище. С того места,
где лежал он, нельзя было увидеть работавших у ворот  гулов  -  четыре  часа
назад расчищавшие кладбище грейдеры  превратили  его  поверхность  в  череду
ложбин и холмов, самый высокий из которых пришелся на центр чимитеро  Нуово.
С высоты вала Аз  Гохар  мог  разглядеть  каждый  уголок  кладбища,  от  его
подножия оно просматривалось лишь на сто метров к воротам. С одной  стороны,
это было удобно, так как находившиеся у ворот гулы не могли  их  увидеть,  с
другой, они тоже не видели  гулов,  и  если  последние  решат  вдруг  обойти
кладбище, они не смогут заметить их до последней минуты. Впрочем,  Аз  Гохар
почему-то не думал, что это случится.
   В этот миг возле него оказалась  Джей.  Потерев  руку,  которой  неудачно
ударился во время спуска, старик прошептал:
   - Джей, сейчас я начну осматривать трупы.  Ваша  задача  -  наблюдать  за
окрестностями. Пока гулы  раскладывают  мертвецов,  мы  в  безопасности,  но
подстраховаться не помешает. Вы меня понимаете?
   - Да.
   - Если мне понадобится помощь, я вас позову.
   Джей быстро кивнула и повернулась к  воротам.  Аз  Гохар  же  вытащил  из
кармана нож и, выставив его перед собой, двинулся к трупам.
   Три секунды спустя он оказался  на  расстоянии  вытянутой  руки  от  пары
покойников - оба были мужчинами примерно одного возраста и лежали головами к
нему, - остановился и прислушался к телу. Боль в голове, которую он  испытал
три минуты назад и которую ему удалось притупить, теперь заявила  о  себе  с
новой силой, словно он вступил в  запретную  зону,  где  являлся  непрошеным
гостем. Старик провел рукой  по  вискам  и,  стараясь  не  обращать  на  нее
большого внимания, принялся осматривать трупы.
   Прямо перед ним лежал  человек  с  темными  волосами,  одетый  в  светлую
безрукавку и брюки. Мужчина лежал лицом вниз: голова его опиралась на  щеку,
левая рука была протянута к валу, кончики пальцев опирались о землю... Глядя
на руку покойника, Аз Гохар чувствовал смутное беспокойство - оно  появилось
у него сразу же, как только он увидел шею мужчины  -  неестественно  полную,
без малейших морщин, - и усилилось, когда он остановил взгляд на руке -  она
не могла принадлежать нормальному человеку. Прежде всего, рука была толстой.
За долгую жизнь Аз Гохар видел многих людей всевозможных рас  и  комплекций,
среди которых были страдающие  диабетом,  толстяки,  тучность  которых  была
заложена в них от природы  или  явилась  результатом  чрезмерного  аппетита,
борцы сумо, откармливающие себя на потеху публике, -  но  здесь  было  нечто
иное, потому что рука эта не была жирной. Аз Гохар не видел ни капельки жира
- рука  была  похожа  на  откормленного  червя  и  оттого  рождала  странное
отвращение. Кожа ее была сильно натянута, с