никого
не  было.  Джей  прошла  по  маленькому  коридору,  выходящему  в  гостиную,
заглянула в кабинет Тревора, их общую спальню, детскую...
   Мужа нигде не было.
   Вернувшись в гостиную,  она  взглянула  на  часы,  стоящие  на  маленьком
столике перед телевизором. Зеленые цифры показывали десять минут девятого.
   Джей нахмурилась.
   Не в привычках мужа уходить куда-то, не поставив ее в известность.  Тогда
куда он мог деться? Пойти к Пинсонам? Но вряд  ли  он  пойдет  к  ним  после
вчерашней вечеринки. Тем более что завтра они  все  вместе  летят  в  Париж.
Может, возникли какие-то срочные дела в компании? Иногда Трева дергают  даже
ночью. Но тогда он должен был оставить записку.
   Джей прошла в спальню, скинула блузку и юбку, стянула чулки и  облачилась
в свой любимый халат.
   Если Тревора вызвали на работу, то он  обязательно  должен  был  оставить
записку. Причем в таком месте, где Джей на нее сразу же наткнется.
   Она вернулась в прихожую, открыла уличную дверь. У  нее  вдруг  мелькнула
мысль, что Трев мог сунуть записку в дверь, и она выпала, когда Джей входила
в дом. Но на крыльце не было ничего похожего на записку.
   Тогда она захлопнула дверь и отправилась на кухню.  Но  и  здесь  она  не
обнаружила того, что искала: ни на столе,  ни  на  холодильнике  записки  не
было. Джей задумчиво подняла крышку чайника, стоящего у раковины. Чайник был
почти наполовину заполнен водой. Когда она уходила из дома, он  был  пустым.
Значит, Тревор был дома. Вопрос- когда? Чайник он мог заполнить  в  обед.  А
мог и вечером... Она  щелкнула  кнопкой,  и  маленькая  лампочка  на  крышке
чайника зажглась золотистым огоньком...
   Когда вода закипела, она налила чашку крепкого чая, отнесла ее в гостиную
и поставила на стол перед телевизором. Потом  отнесла  пакет  с  платьем  из
прихожей в спальню и вернулась назад.
   Часы показывали уже двадцать минут  девятого.  В  это  время  по  второму
английскому каналу начиналось ее любимое "Колесо Фортуны". Джей опустилась в
кресло, щелкнула кнопкой  дистанционного  пульта  и,  отхлебывая  маленькими
глотками горячий  чай,  принялась  наблюдать,  как  трое  взрослых  людей  с
удивительной тупостью не могут угадать простейшее слово ("Овощ, на девяносто
пять процентов состоит из воды").
   - Огурец,  -  фыркнула  Джей  и  спустя  пару  минут  поздравила  себя  с
выигрышем.
   Она решила, что досмотрит "Колесо Фортуны" до  конца,  а  потом  все-таки
позвонит Пинсонам и узнает, не у них ли Трев. Если нет, придется  звонить  в
компанию мужа.
   Через пять минут она вдруг начала ощущать  необычную  тяжесть  в  глазах.
Веки ее упорно закрывались, словно кто-то невидимый сыпал на них песок. Ей с
трудом удавалось следить за происходящим на экране.
   Неожиданно она вспомнила, что вчера они с Тревом легли в третьем часу, за
полночь вернувшись от Пинсонов. Да и сегодняшний день был не из легких.
   Глаза закрывались с непреодолимой силой.
   Через какое-то время маленький пульт выскользнул из ее руки и  по  подолу
халата, как по  маленькому  трамплину,  соскользнул  на  пол.  Голова  .Джей
откинулась на спинку кресла. Глаза ее окончательно закрылись.
   "Финал! - объявил ведущий "Колеса Фортуны". - И наше  задание  на  финал:
огородное растение, использующееся в качестве приправы,  с  белым  плодом  и
листьями, похожими на листья моркови!.."
   "Сельдерей",- пронеслось в засыпающем сознании Джей Адаме.  Через  минуту
она уснула.
   К  десяти  часам  вечера  солнечный  диск  начал  спускаться  к   вершине
Кальва-Монтанья, и Террено принялся готовиться к ночи.
   На Золотом бульваре и  в  районе  речного  порта  хозяева  многочисленных
увеселительных заведений, не дожидаясь наступления темноты, зажгли  неоновые
вывески: золотые, изумрудные, рубиновые  огни  принялись  рассыпать  сполохи
искр, весело зазывая людей посетить  рестораны  и  дискотеки,  кинотеатры  и
пивные бары.  Сотни  машин  из  "американского"  квартала  и  Вилладжо-Верде
потянулись на северо-восток Террено  -  в  средоточие  городского  порока  и
развлечения. Тот, кто всю неделю работал в поте лица, теперь хотел отдохнуть
- трудовая неделя закончилась, - и он имел на это полное  право...  Недалеко
от пирса заработало подпольное казино. Первые  клиенты  потянулись  к  нему,
чтобы ближе к утру или уже к полуночи уйти оттуда без единой лиры в кармане.
Любители понюхать и уколоться,  словно  ночные  мотыльки  на  свет  пламени,
начали  стекаться  на  центральную  улицу  восточного  района  -  виа  делла
Витториа. Там уже появились молодые люди с блестящими  волосами,  смазанными
гелем, и настороженно поблескивающими глазами,  привычно  выхватывающими  из
проходящей толпы переодетых полицейских. Каждый  из  них  нес  по  несколько
порций опия или марихуаны и не хотел быть схваченным  в  этот  вечер.  Толпы
мужчин потянулись к городскому парку - джардино ди Дуе Санти, -  в  котором,
среди блестящих вывесок павильонов и  неоновых  огней  каруселей,  их  ждали
стайки смазливых,  длинноногих  девиц,  готовых  предложить  свои  услуги  в
тенистых аллеях парка... Однако среди всего этого круговорота  ночной  жизни
несколько десятков человек собирались работать - дежурная смена карабинеров,
агенты из  отделов  по  расследованию  убийств  и  борьбе  с  организованной
преступностью,  патрульные  дорожной  полиции  вышли  на  улицы,  чтобы   не
допустить преступлений. Они знали, что на улицах Террено каждые  три  минуты
продают порцию наркотиков, возможно, в эту самую  минуту  кого-то  насилуют,
где-то в темном переулке у Золотого бульвара грабят  очередного  неудачника,
оказавшегося не в том месте и не в то время, а  в  Рионе  Нуово  или  районе
аэропорта в чей-то пустующий дом лезет вор. Зло торжествовало, и они  знали,
что не в силах остановить его совсем. Но вот уменьшить его силу они могли. И
если к завтрашнему утру ни в одном из темных переулков не обнаружат остывший
труп с  перерезанным  горлом,  если  в  больницу  не  привезут  какую-нибудь
несчастную, буквально разорванную пополам  насильником,  это  уже  будет  их
маленькой победой...
   В  двадцать  минут  одиннадцатого  небольшой  микроавтобус  "фольксваген"
остановился  у  трехэтажного  дома,   расположенного   в   восточной   части
Вилладжо-Верде. Сидевший за рулем Санти Эстебане достал сигарету и  закурил,
комиссар Гольди выбрался из машины и отправился  к  подъезду  дома...  Через
минуту он оказался на лестничной площадке второго этажа, на которую выходили
три двери, остановился у нужной ему и прислушался. За дверью слышались звуки
работающего телевизора, детских  голосов,  музыки...  Нажав  кнопку  звонка,
комиссар различил,  как  за  стеной  раздалась  электрическая  трель.  Через
секунду завывания музыки и бормотание телевизора заглушил мужской  крик.  По
квартире прошелестел звук шагов, щелкнул замок, и  в  проеме  приоткрывшейся
двери показалось круглое лицо Умберто Скалы. Увидев Гольди, доктор кивнул  и
открыл дверь пошире, приглашая комиссара входить, Гольди шагнул в квартиру и
спросил:
   - Вы готовы, Умберто?
   - Да, комиссар. Сейчас иду, только возьму инструменты.
   Гольди посмотрел на отправившегося по коридору доктора -  тот  был  почти
одет, за исключением одного -  на  его  ногах  болтались  домашние  тапочки.
Комиссар прислонился к косяку и принялся ждать.
   Через секунду в коридор  выскочило  маленькое  создание  пяти-шести  лет.
Гольди не смог уверенно определить, кто это был: мальчик  или  девочка.  Его
кудрявые волосики были похожи на шапочку одуванчика. Вслед  за  созданием  в
коридор вышла жена Умберто Скалы - женщина еще молодая, но уже в теле.
   - Здравствуйте, комиссар, - сказала она, - куда это вы собрались на  ночь
глядя?
   - Здравствуй, Роза, - кивнул женщине Гольди. - Служба у нас такая, ты  же
знаешь,., Умберто тебе ничего не говорил?
   - А он мне никогда ничего не говорит, - обиженно произнесла та. - Хоть вы
скажите?
   - Я думаю, когда Умберто вернется, он сам тебе все расскажет.
   В этот момент в коридор вышел Скала с медицинским чемоданчиком в руке.
   - Я готов, комиссар. - Взглянув на недовольное лицо жены, он протянул:  -
Роза... Ну, я же говорил тебе, что это обычная работа.
   - Что это за работа такая - в десять часов вечера?  -  всплеснула  руками
та,
   - Роза... - Скала попытался вставить слово, надевая ботинки.
   - Нет, ты скажи... скажи мне, что это за работа такая? - Роза  словно  не
слышала мужа. - Почему ты не можешь побыть дома хотя бы вечером? Умберто!..
   Скала  проворно  выскочил  за  дверь,  зная,  что,  если  жена  завелась,
остановить  ее  уже  невозможно,  и  поспешил  вниз  по  лестнице.   Гольди,
усмехнувшись, последовал за ним.
   - Во сколько его хоть  ждать-то  обратно,  комиссар?  -  выкрикнула  жена
Скалы, выходя из квартиры вслед за мужчинами.
   - Часа через два, самое большее - три, - ответил Гольди.- Роза, да ты  не
переживай- это действительно обычная работа.
   Последнее, что он видел, спускаясь по  лестнице,  были  обиженно  надутые
губы жены доктора. Комиссар невольно вспомнил собственную жену, в пылу ссоры
всегда складывающую губы бантиком, который  он  затем  должен  "развязывать"
примиряющим поцелуем...
   Когда он оказался на улице, Скала стоял рядом с  "фольксвагеном".  Гольди
открыл боковую дверь микроавтобуса, и доктор забрался в машину.
   Сидевший за рулем Эстебане обернулся назад и весело подмигнул:
   - Привет, док! Готовы покопаться в земле?!
   В салоне автомобиля сидел еще один инспектор из отдела  по  расследованию
убийств- Тони Ризо. Он кивнул доктору и подвинулся  на  сиденье,  освобождая
место для Гольди.
   Усевшись напротив Скалы, комиссар проворчал:
   "Поехали, Санти", Эстебане завел двигатель, и машина плавно двинулась  по
узкой улочке в сторону "американского" квартала.
   Когда они отъехали от дома метров на сто, Гольди сказал:
   - Умберто, вы говорили, что исследовали найденное на трупах вещество.  Не
хотите рассказать, что обнаружили?
   Скала оторвался от созерцания проносившихся за окном витрин  магазинов  и
кивнул:
   - Много интересного, комиссар. Но еще больше - непонятного.
   - Что именно?
   - Мы с доктором Трози подняли все отчеты. То  вещество  было  найдено  на
руках трех человек, задушенных в разных местах города. Это уже установленный
факт, и об этом я уже говорил... Кроме того, мы исследовали это вещество под
микроскопом, и вот туг-то обнаружилось нечто необычное...
   В этот момент автобус повернул с  узкой  улочки,  на  которой  стоял  дом
Скалы, на корсо Чентрале На  мгновение  все  ухватились  за  сиденья,  когда
машина накренилась, гулко звякнули лежащие на полу лопаты.
   - Продолжайте, Умберто, - кивнул Гольди.
   - Так вот, я и говорю: мы исследовали  это  вещество  под  микроскопом  и
обнаружили  кое-что  странное...  Оно  не  является  воском  или  парафином,
комиссар. Это что-то вроде мертвой органики, но и не совсем органика.
   - Я не понимаю, - покачал головой Гольди.
   - Видите ли, - попытался объяснить Скала, - когда человек умирает, клетки
его организма умирают тоже. Но не сразу, а постепенно. Они как бы  затухают.
Такие клетки и называют мертвой органикой. Они вроде бы уже и не  живые,  но
еще и не мертвые. Понимаете?
   - Теперь, да.
   - Так вот, то вещество похоже на мертвую  органику,  только  неизвестного
происхождения... Мы с Трози достали все книги, какие у нас есть в  больнице,
но не нашли в них ничего похожего на этот "воск". Его частицы не принадлежат
человеку или какому-то животному организму... В то же время, это органика,
   - Какой вывод вы можете из всего этого сделать?
   - Не знаю. Это что-то непонятное, комиссар. По крайней  мере,  я  с  этим
никогда раньше не сталкивался... Я думаю вот что: завтра я  попытаюсь  найти
что-нибудь через Интернет-файлы по микробиологии. Может быть, "воск"  -  это
какое-то недавно синтезированное вещество? Я имею  в  виду  -  искусственная
органика?
   Гольди кивнул.
   Санти Эстебане повернул голову и сказал:
   - Комиссар, темнеет!
   Три человека, сидящие в салоне, выглянули в окно и увидели,  как  висящий
над вершиной Кальва-Монтанья  солнечный  диск  коснулся  ее  своим  краем  и
принялся заваливаться за гору. Гольди представил, как черная  тень  набегает
на долину, укутывая Террено пеленой  мрака.  Однажды  он  наблюдал  закат  с
воздуха. Это было незабываемое зрелище. Тогда  они  летели  над  Террено  на
вертолете, и солнце довольно высоко висело  над  горизонтом.  Но  вот  пилот
что-то крикнул и указал рукой вниз. Гольди посмотрел в долину и  увидел  как
вытянутая  тень,   повторяющая   очертания   Кальва-Монтанья,   стремительно
наползает на город, укрывая его, словно похоронный саван. Все было кончено в
какую-то минуту: восьмидесятитысячный город  в  мгновение  ока  оказался  во
власти ночи, в то время как на противоположном склоне горы день  длился  еще
около часа...
   Через минуту после того, как  начало  темнеть,  залитое  вечерним  светом
корсо Чентрале погрузилось в темноту. Эстебане включил фары, и "фольксваген"
превратился в огромного светляка, стремительно несущегося по ночному городу,
освещенному фонарями и  неоновыми  вывесками  реклам.  Мерный  рокот  мотора
смешивался с  голосами  Гольди  и  Скалы,  наполняя  салон  машины  странным
гудением.
   Через пять минут "фольксваген" въехал  в  Рионе  Нуово  и  покатил  между
одноэтажными  домами  служащих  "Аризонас  Майнс   Фэктери".   Фары   машины
выхватывали из темноты припаркованные на обочине автомобили,  куски  лужаек,
стены домов. Впереди черной громадиной возвышалась Кальва-Монтанья.
   Спустя  еще  десять  минут  "фольксваген"  остановился  перед   закрытыми
воротами чимитеро  Нуово.  Над  оградой  кладбища  горел  фонарь,  бросавший
тусклый сноп света на асфальтовую дорожку по обеим сторонам от ворот. Гольди
выбрался из машины и отправился к домику смотрителя. Санти Эстебане заглушил
двигатель, оставив фары включенными, и тоже выбрался из машины.
   Подойдя к освещенному окну домика, Гольди постучал  в  раму.  Через  пару
секунд дверь дома открылась и из него вышел смотритель - пожилой  человек  с
седыми волосами. Он приблизился к воротам и через прутья решетки взглянул на
Гольди и Эстебане - как показалось комиссару, - слегка испуганно.
   - Открывай ворота, отец, - добродушно протянул Санти. - Мы спешим.
   - Кто вы такие? - спросил смотритель. В его голосе Гольди послышался  тот
же страх, что светился в глазах. "Странно, -  подумал  комиссар,  -  похоже,
недавно этого человека что-то напугало".
   - Все в  порядке,  -  сказал  он,  показывая  смотрителю  свое  служебное
удостоверение. - Мы из полиции. Позавчера мы здесь были - хоронили несколько
человек. Помните?
   Смотритель кивнул. Однако ворота он не открыл  а  продолжал  настороженно
смотреть на полицейских.
   - Теперь нам нужно раскопать пару тел - необходимо  кое-что  уточнить,  -
объяснил Гольди, - С нами врач.
   - У вас есть официальное разрешение? - спросил человек за оградой.  Голос
у него немного подрагивал,
   "Да  что  с  этим  типом?  -  подумал  Гольди.  -  Мы,  что,  похожи   на
привидения?.."
   - Послушай, отец, у нас целая машина официальных разрешений, - пророкотал
Санти. - Полный кузов полицейских. Хочешь, мы с ребятами снимем эти ворота?
   - Покажите удостоверение, - сказал смотритель, подходя к самой ограде.
   Гольди сунул  через  прутья  решетки  свою  карточку.  Человек  с  седыми
волосами склонился так, чтобы свет  фонаря  падал  на  его  руки,  и  изучил
документ от корки до корки.
   - Отец, нам некогда. - Санти нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
   Наконец сторож отдал удостоверение Гольди и, немного помявшись,  принялся
открывать замок,
   - Так-то лучше, - хмыкнул Эстебане и отправился к машине.
   Когда ворота разошлись в стороны, "фольксваген" скользнул за ограду  -  в
кладбищенскую темноту. Гольди повернулся к старику и сказал:
   - Закройте ворота и идите в дом. Мы будем работать около часа - это время
вы можете отдыхать. За кладбищем мы присмотрим.
   Он усмехнулся.
   Однако неожиданно для него на лице старика промелькнуло выражение испуга.
Смотритель открыл рот, словно хотел что-то сказать, глаза его  блеснули.  Но
затем он, видимо, передумал говорить и, отвернувшись  от  Гольди,  побрел  к
воротам. Комиссар еще раз удивленно посмотрел на смотрителя, сел в машину, и
"фольксваген" покатил между рядами  могил,  освещая  гранитные  и  мраморные
надгробия последнего пристанища тех, кто уже никогда не проснется.
   Санти хорошо помнил дорогу в  нужный  район  кладбища.  Через  минуту  он
остановил машину перед шестью одинаковыми бетонными плитами,  установленными
на свеженасыпанных холмах, в каждой из  этих  могил  было  закопано  по  два
человека. Гольди достал из кармана список с номерами и обернулся к Скале.
   - Умберто, у кого из этих людей под ногтями было найдено вещество?..
   Вскоре, определившись с могилами, три человека выбрались из машины, Санти
установил "фольксваген" так, чтобы свет фар хорошо освещал надгробия.  Потом
он вытащил из машины лопаты.
   Гольди снял пиджак и остался в одной рубахе. Он подумал, что не замерзнет
- на улице сегодня тепло, да и работа его разогреет. Одно плохо  -  придется
запачкать ботинки. Он поправил наплечную кобуру с  пистолетом  и  подошел  к
нужной могиле.
   - Начнем, комиссар?- спросил Эстебане, останавливаясь рядом с Гольди.
   - Да, - кивнул тот и, крепко ухватившись  за  черенок,  вогнал  лопату  в
мягкую землю.
   Санти Эстебане и Тони Ризо последовали его примеру. Умберто Скала вытащил
из автобуса свой рабочий чемодан и,  сев  на  одно  из  надгробий,  принялся
наблюдать за работающими в свете фар детективами.
   Прошла пара минут.
   И вдруг доктору показалось, что  он  услышал  голос.  Тихий,  похожий  на
шелест сухого камыша. В следующую секунду голос исчез, и Скала  уже  не  мог
быть уверен, что он его слышал. Он прислушался. Однако, кроме резких  ударов
лопат и тяжелого дыхания людей, других звуков на кладбище  сейчас  не  было.
Тогда он решил, что этот голос ему показался.
   На мгновение он бросил взгляд в темноту,  за  границу  светового  конуса,
образованного горящими фарами "фольксвагена", затем  снова  перевел  его  на
работающих людей. "Чего только ночью на кладбище не померещится", -  подумал
Скала и слегка поежился.
   В половине одиннадцатого  Доминик  Пальоли,  Сан-Дро  Чиголо  и  снайперы
Армандо Эрбы сидели в джипе, стоящем неподалеку от подъезда дома, в  котором
засели двойник Бьянки Гарроты и длинноволосый. Просперо Черри и Нино Альбани
находились в белом "корветте", стоящем  в  пяти  метрах  от  джипа.  Доминик
внимательно прислушивался к словам, лившимся из наушника рации...
   С семи до  десяти  часов  вечера  они  безвылазно  просидели  в  подсобке
магазинчика Тоте Перкоцце.  Ближе  к  десяти  Доминик  решил,  что  если  до
одиннадцати  часов  ничего  не  произойдет,  они  возьмут  длинноволосого  и
"Гарроту" в доме. Однако в двадцать минут одиннадцатого на связь  вышел  Пол
Кирски молчавший до этого больше часа, и Доминик изменил свой план.
   После того как "шевроле-блэйзер" остановился у чимитеро ди  Джовани,  его
водитель выбрался из машины и скрылся в доме смотрителя.  Там  он  оставался
около десяти минут, после чего вышел на улицу,  сел  в  машину  и  поехал  в
сторону речного порта. Кирски проследил за ним до того момента,  когда  джип
остановился возле неприметного двухэтажного строения в  квартале  от  пирса.
Водитель выбрался  из  машины  и  вошел  в  дом.  Кирски  доложил  по  рации
обстановку и принялся ждать.  В  начале  десятого  он  связался  с  Пальоли,
сказав, что объект из дома не выходил, добавил, что свяжется с боссом снова,
если появится что-то новое... И вот в двадцать минут одиннадцатого он  вышел
на связь, сообщив, что водитель вышел из дома, сел в "блэйзер"  и  поехал  в
сторону Вилладжо-Верде. Доминик приказал всем  вы