ладки  очередной
кусочек металла.
   Через пять минут восемь человек  вышли  из  здания,  прошли  по  двору  и
оказались за воротами монастыря.. В главном здании не  нашли  больше  ничего
примечательного, кроме еще одной гильзы, валяющейся на земляном  полу  зала.
Доминик боялся, что найдут кровь, но ее не  было.  Зато  возле  стола  нашли
клочья ткани, перемешанной с  каким-то  странным  воскооб-разным  веществом.
"Словно  расстреляли  парафиновый  манекен",   -   сказал   Сандро   Чиголо,
разглядывая клочья одежды и куски серого "воска". Что  это  было,  никто  не
знал.
   Когда они вышли из монастыря, Доминик бросил:
   - Возвращаемся в город!
   Потом он повернулся к Черри и сказал:
   - Просперо, я хочу, чтобы ты перевернул Тер-рено... Свяжись с людьми Эрбы
и ле Гранде, задействуй всех, кого сможешь найти, но получи результат, Через
два часа я должен знать, находится ли в этом городе человек с  лицом  Бьянки
Гарроты.
   Просперо Черри был уже в курсе того, что они искали, и  последним  словам
босса не удивился.
   - С ним может быть длинноволосый тип. Если кто-то из парней  засечет  их,
пусть падает на хвост. Но
   никаких самостоятельных действий! Просто засечь ы сообщить. Ясно?
   - Будьте уверены, босс, если двойник Бьянки в Террено, мы найдем  его,  -
кивнул Черри.
   - С нашими людьми в дорожной полиции мы уже  связались  -  они  ищут,  но
все-таки присматривайтесь к машинам. Они могут ездить на желтом  "феррари  -
спайдере".
   - "феррари"? - удивленно протянул Чиголо, внимательно прислушивавшийся  к
словам босса.
   - Ха! Ну, такую машину мы точно не пропустим - осклабился Черри. - Они бы
еще в пожарную каланчу уселись! Надо же - "спайдер"?
   - Действуйте,-кивнул Доминик...
   Когда все расселись по машинам  и  автомобили  покатили  по  грунтовке  к
шоссе, Доминик бросил сидящему рядом Чиголо:
   - Сандро, мы с тобой съездим в одно место. Надо  захватить  пару  крепких
парней и лопаты - придется покопаться в земле... Кого можно взять?
   - Джованни Карбуччи и Палию,- предложил  Чиголо,  немного  подумав.  -  Я
знаю, где их найти,
   - Они справятся?
   - Не то слово, босс! Выроют любую яму за пять минут.
   - Палию я знаю, - кивнул Доминик. - А вот Карбуччи что-то не припомню?
   - Он из новеньких, босс. Еще не прошел обкатку.
   - Не подведет? - нахмурился Доминик,
   - Думаю, нет - парень он правильный.  -  Чиголо  пожал  плечами.  -  Хотя
зависит от того, что ему предстоит сделать... Можно вопросик, босс?
   - Давай.
   - Мы будем искать клад? - Уголки губ Чиголо дрогнули,  серыми  червячками
изогнувшись вниз.
   - Если это клад того рода, что я думаю, тебе будет не до смеха, когда  мы
его выкопаем, - мрачно пообещал Доминик.
   Сандро  посмотрел  на  нахмуренные  брови  Пальоли,  и  улыбка,   готовая
возникнуть на его губах, так и не появилась. Лицо босса напомнило ему  вдруг
могильное надгробие,  треснувшее  посередине:  щеки  были  серыми  бетонными
плитами, рот - уродливой расщелиной между ними...

   Глава шестая Стоя перед окном  своего  рабочего  кабинета,  Кавио  Гольди
смотрел на залитую солнечными лучами пьяц-ца дель Фуоко. Комиссариат  города
Террено находился на южной стороне этой площади. На противоположной  стороне
располагались здания городского  муниципалитета  и  магистратуры.  Слева  от
комиссариата возвышалась городская ратуша, а напротив нее, словно в насмешку
над Богом, - крупнейший банк города КОМИТ... (Коммерческий банк Италии)
   Глядя на серое здание муниципалитета, Гольди зевнул.
   Это заставило его вспомнить о том, что вчера ночью он лег лишь во  втором
часу, за полночь вернувшись из управления. А  все  эти  загадочные  убийства
бродяг. Да и сегодня он вряд ли ляжет спать раньше  полуночи  -  вечером  им
предстоит  поездка  на  кладбище,  а  раскапывание  могил  не   способствует
здоровому сну. Одно хорошо, думал Гольди, жена  с  сыном  в  Риме  и  раньше
следующей среды не вернутся. Об этом он узнал два часа назад, позвонив Торне
с почтамта. А это значит, что он может спокойно  заниматься  делом  душителя
после работы. Иначе, если бы жена была дома, не избежать  ему  разговоров  о
том, что будь он хоть трижды начальником особого отдела  полиции,  но  вечер
есть вечер, и она имеет право видеть мужа дома после семи часов. Чего  Кавио
Гольди не выносил, так это спорить с Торной.
   Глядя в окно,  комиссар  вдруг  заметил  человека,  идущего  по  северной
стороне площади к зданию муниципалитета. Человек  этот  был  одет  в  черный
костюм священника, белый воротничок  кольцом  опоясывал  его  горло.  Гольди
узнал отца Винченцо из церкви Санта  Мария  Аквилония  и  удивился.  Сам  он
являлся прихожанином этой церкви и  знал,  что  по  пятницам  отец  Винченцо
всегда занят в храме. Комиссар с недоумением  подумал:  "Что  могло  вырвать
священника из церкви в середине дня?.." Через несколько секунд отец Винченцо
скрылся в здании муниципалитета. Гольди пожал  плечами,  отошел  от  окна  и
уселся за стол.
   Некоторое время он рассматривал  бумагу,  которую  принес  ему  Эстебане.
Санти забежал десять минут назад и сообщил, что  кроссовки,  в  которые  был
обут подозреваемый, никогда не продавались в Террено. Небольшая партия такой
обуви была завезена месяц назад в Милан и продавалась в  нескольких  крупных
супермаркетах. Теперь ему предстояло решить: делать ли  запрос  в  Миланский
комиссариат, чтобы тамошние детективы попытались напасть на след терренского
убийцы, или оборвать эту ниточку. Гольди потер виски. Скорее всего, придется
сделать второе. Даже если полицейские Милана  начнут  искать  светловолосого
покупателя кроссовок, вряд ли они его найдут. Милан - не Террено, а  крупный
супермаркет - не магазинчик на виа Станцоне, где  все  знают  друг  друга  в
лицо.
   Посмотрев на часы, комиссар отметил, что было пять минут четвертого. Тони
и Марио уже больше двух часов занимаются гостиницами и вокзалами.  Возможно,
они нападут на след убийцы, хотя... Почему-то сегодня  интуиция  нашептывала
ему, что на этот раз номер с гостиницами и  аэропортом  у  них  не  пройдет.
Слишком уж необычный преступник появился в Террено, и вряд ли здесь  помогут
обычные методы поиска. Эти методы должны быть такими же  необычными,  как  и
сам убийца. Но вот какими?
   Гольди взял карандаш и некоторое время крутил его  между  пальцев.  Потом
вытащил из стола чистый лист бумаги и принялся водить  по  нему  карандашом,
задумчиво глядя в пространство...
   Минуту спустя он понял, что его рука сама  собой  что-то  нарисовала.  Он
вгляделся в рисунок и  нахмурился.  На  листе  бумаги  резкими,  отрывистыми
штрихами был изображен парень - в футболке  и  джинсах.  Ноги  его  украшали
кроссовки, волосы были взлохмачены и  торчали  во  все  стороны,  как  пучки
соломы,
   губы искажала ухмылка... Но что больше всего поразило Гольди, так это его
руки. Они были почему-то неправдоподобно  большими,  с  загнутыми  пальцами,
похожими на когти, словно этими пальцами он...
   Комиссар вдруг почувствовал, как по телу его пробежал холодный озноб.  Он
тихо выдохнул и про себя выругался: дьявол!.. Да он же нарисовал душителя!..
   С минуту он смотрел на кривящиеся в ухмылке губы нарисованного человечка,
потом отбросил карандаш в сторону и вытер выступившую на лбу испарину.
   Неожиданно зазвонил телефон. Схватив трубку, Гольди услышал:
   - Комиссар, это вы?
   - Кто это?- Гольди не узнал говорившего.
   - Это Скала.
   - А, Умберто...- Комиссар скомкал лист с нарисованным душителем и швырнул
его в мусорную корзину, стоящую в углу кабинета. Затем прокашлялся,  пытаясь
избавиться от странной хрипоты, появившейся в голосе. - Что у вас,  Умберто?
Есть что-то новое?
   - Я звонил вам полчаса назад, но вы не ответили?
   - Меня не было в комиссариате, - пояснил ГольДИ.
   - Ясно... - Скала помедлил. - Комиссар, помните мы с вами разговаривали о
"воске", найденном на руках убитых?
   - Конечно.
   - Я сделал его анализ.
   - Нашли что-нибудь интересное?
   - Да... Но я не хотел бы говорить об этом по  телефону.  Расскажу,  когда
встретимся. Вы ведь не передумали насчет вечерней поездки?
   - Нет.
   -  Ну  и  прекрасно...  Знаете,  я  переговорил  с  доктором  Трози.   Он
действительно находил "воск" у человека, убитого возле  аэропорта.  Затем  я
поднял свои отчеты - оказалось, что в первый раз я обнаруживал это  вещество
под ногтями человека,  задушенного  в  "американском"  квартале...  Так  что
теперь вы можете быть уверены, что убийца всех этих людей -  одно  и  то  же
лицо.
   - Да, конечно, -  согласился  Гольди.  Немного  подумав,  он  спросил:  -
Умберто, но почему вы не хотите рассказать мне прямо  сейчас,  что  выяснили
насчет этого вещества?
   - Это не срочно, комиссар. И потом... мне надо провести еще пару тестов -
я не закончил. Но к вечеру у меня все будет готово.
   - Ладно. - Гольди посмотрел на часы. -  Умберто,  мы  подъедем  к  вам  в
начале одиннадцатого. Где вы будете: в больнице или дома?
   - Я думаю, дома. Жена не любит ужинать одна...  Понимаете,  ей  нравится,
когда вечером вся семья в сборе. - Скала усмехнулся, и его  искаженный  смех
перенесся по телефонному проводу в кабинет Гольди.
   - Я отлично вас понимаю, - проворчал комиссар.  -  У  меня  самого  точно
такая же история.
   - Ну, что вы хотите - женщины, - философски протянул Скала и закончил:  -
Значит, до вечера, комиссар?
   - Да, до вечера.
   Услышав гудки, Гольди положил трубку и задумчиво посмотрел в окно.
   Итак, "воск" найден на руках трех человек, убитых в разное время в разных
частях города. Это действительно говорит о том, что убийца - одно  и  то  же
лицо, С такими данными можно  даже  идти  к  Плацци  и  просить  официальное
разрешение на вскрытие могил, хотя... Гольди  задумался.  Нет,  пожалуй,  не
стоит этого делать. Ведь сегодня утром начальник полиции  дал  ясно  понять,
что не желает, чтобы кто-нибудь, помимо полиции, знал о трупах. Если же  они
начнут проводить официальную эксгумацию, об этом могут пронюхать журналисты.
Лучше  сделать  все  в  тайне  от  Плацци,  а  уж  потом   представить   ему
окончательный результат.
   Гольди поднялся из-за стола и подошел к окну.
   С минуту он рассматривал площадь перед комиссариатом. Несколько человек -
судя по виду, туристы, - замерли у фонтана, сооруженного посреди пьяцца дель
Фуоко, и любовались бьющими вверх  струями  воды,  рядом  с  людьми  бродили
голуби, которым не было  надобности  опасаться  машин,  -  ведь  на  площади
движение запрещено...
   Неожиданно в голову комиссару пришел вопрос, периодически  возникающий  у
него раз в несколько  месяцев:  почему  эта  площадь  названа  именем  огня?
(Piazza del Fuoco - площадь Огня (ит.)). Ведь, насколько он знал,  в  центре
Террено за всю его историю не было крупных пожаров, на этой площади  никогда
никого не сжигали - ни в этом веке, ни  в  прошлых,  и  даже  рождественский
фейерверк устраивают на  пьяцца  дель  Пополо,  рядом  со  зданием  пожарной
команды, а не здесь -  из-за  боязни  подпалить  здание  муниципалитета  или
городской ратуши.
   Гольди вздохнул.
   Если бы это  было  самым  большим  вопросом,  мучающим  его,  он  был  бы
счастлив...
   Желтая табличка, небрежно прикрепленная на стене дома, извещала:  "Виколо
Оливо"- Оливковый переулок.
   Заглянув в блокнот, Бен Аз Гохар сверился с адресом, полученным  от  отца
Федерико (виколо Оливо, дом 8, квартира 16), сунул записную книжку в  карман
брюк и решительно ступил в темноту прохода, образованного двумя трехэтажными
домами.
   Ширина виколо Оливо не превышала четырех  метров-  вряд  ли  здесь  могли
разъехаться даже две встречные машины. Однако, суживая  и  без  того  тесный
проезд, у стен домов стояли мусорные бачки, газетные автоматы,  половина  из
которых находились в таком состоянии, словно были взорваны изнутри, огромная
коробка автомата по продаже газированной воды.
   Тень от домов укрывала переулок с надежностью похоронного савана.  Трех-,
четырехэтажные дома, стоящие вплотную друг к другу и отрезающие путь свету в
глубину переулка, создавали не слишком радужную  картину  -  черный  асфальт
мостовой и серые стены зданий сливались в унылом однообразии. Лишь в дальнем
конце виколо Оливо яркой жемчужиной сверкал кусок улицы, залитый  солнечными
лучами. "Наверное, солнце появляется здесь всего лишь на несколько  минут  в
день, -  решил  Аз  Гохар,  оглядывая  крыши  домов.  Между  крышами  тонкой
нефритовой  полоской  голубело  небо.-  Что  ж...  Вполне  подходящее  место
жительства для смотрителя кладбища".
   Стайка ребятишек семи-восьми лет играла возле подъезда одного  из  домов.
Они развлекались тем, что  кидали  осколки  кирпичей  в  газетные  автоматы.
Выигравшим у них, очевидно, считался тот, кто  попадал  в  узкую  стеклянную
полоску вверху алюминиевой  коробки.  При  появлении  человека  в  армейском
комбинезоне ребятишки на время прекратили игру, настороженно  поглядывая  на
чужака. Сидя на тротуаре, они подобрались, готовые при первых  же  признаках
опасности вскочить на ноги и скрыться в подъезде. Но чужак прошел  мимо,  не
проявив ни  малейшего  интереса  к  малолетним  разрушителям  муниципального
имущества. Куски кирпичей снова взлетели над мостовой и с могильным грохотом
принялись ударяться в металлические бока автоматов - словно невидимый гигант
забивал гвозди в крышку огромного гроба.  "Гроба  Террено",  -  мелькнуло  в
голове Аз Гохара,
   Пройдя мимо трех домов, он остановился возле здания,  на  стене  которого
черной краской  была  выведена  восьмерка.  Дом  был  трехэтажным,  с  одним
подъездом.
   Подняв голову, Аз Гохар оглядел окна дома, пустыми  глазницами  чернеющие
на сером фасаде. Никакого движения за ними не угадывалось, словно дом  давно
вымер. А ведь в нем не меньше тридцати квартир, отметил Аз Гохар,  чувствуя,
как в глубине сознания шевелится червячок неясного беспокойства. Взявшись за
ручку двери, он потянул ее на себя.
   Почему-то он боялся услышать скрип проржавевших  петель,  однако,  к  его
облегчению, дверь открылась  бесшумно.  Мгновение  Аз  Гохар  медлил,  затем
шагнул в черноту подъезда.
   Несколько секунд он стоял неподвижно, давая возможность глазам привыкнуть
к царившему здесь полумраку. Наконец,  разглядел  резные  перила  и  ступени
уходящей вверх лестницы. Взявшись за отполированную сотнями рук  поверхность
перил, Аз Гохар медленно двинулся вверх, нащупывая ступени ногой.
   Чем выше он поднимался по лестнице, тем больше подробностей мог различить
вокруг. Стены  подъезда  представляли  собой  самое  настоящее  произведение
искусства. Сейчас уже нельзя было сказать уверенно, какой  цвет  у  них  был
первоначально, так как свободного места на них не  оставалось  -  все  стены
покрывали  тысячи  рисунков  и  надписей.  Кафельная  плитка,  которой  были
отделаны ступени лестницы, в нескольких местах  откололась  -  здесь  наружу
проступал серый цемент, по цвету схожий с могильными надгробиями на чимитеро
ди Джовани, Поначалу Аз Гохара удивило столь резкое  улучшение  его  зрения,
однако, поднявшись на один пролет вверх, он понял его причину -  в  торцевой
стене здания было вырезано маленькое окощко, сквозь которое подъезд проникал
слабый  свет  с  улицы.  Именно  этот  свет  позволял  разглядеть  стены   с
достаточной четкостью.
   Оказавшись на лестничной площадке первого  этажа,  Аз  Гохар  увидел  ряд
почтовых ящиков с номерами квартир.  Всего  висящих  на  стене  ящиков  было
десять. Решив, что нужная ему квартира находится выше, Аз Гохар двинулся  на
второй этаж.
   Путь до второго этажа он преодолел намного быстрее,  чем  до  первого,  -
свет из окна хорошо освещал лестничный пролет. На втором этаже был такой  же
ряд почтовых ящиков, что и внизу. На одном из них стояла цифра "16".
   Двинувшись по коридору в глубь дома, Аз Гохар обнаружил странную  вещь  -
коридор был не прямым (как он ожидал увидеть), а  зигзагообразным.  Короткие
переходы ограничивали пространство квартир, создавая  множество  тупичков  и
поворотов.  Под  потолком  некоторых  переходов  горели  тусклые   лампочки,
освещавшие замызганные стены и грязный пол.  В  других  переходах  света  не
было, и по ним приходилось пробираться на ощупь.
   Аз Гохар шел по коридору медленно. Нужная ему квартира возникла перед ним
неожиданно: пройдя по очередному темному переходу, он  повернул  за  угол  и
увидел тусклую лампочку, освещавшую две двери в разных концах  перехода.  На
ближайшей к нему белой краской была выведена цифра "16".
   Остановившись возле двери, Аз Гохар прислушался к  дому.  Этажом  выше  в
диком  плаче  заходился  ребенок,  чуть  дальше   по   коридору   раздавался
металлический звон, словно кто-то усиленно колотил сковородой  по  плите,  с
нижнего этажа, пробиваясь сквозь бетонные перекрытия, звучал мужской  хохот,
за дверью нужной ему квартиры висела могильная тишина...
   Аз Гохар поднял руку к вделанной  в  панель  двери  кнопке  -  в  глубине
квартиры прозвенела резкая трель электрического звонка. В следующую  секунду
за дверью раздался звук, словно мяукнула кошка. Однако звук этот был  слабым
и почти сразу же стих. Выждав пару секунд, Аз Гохар позвонил  снова.  Но  на
этот раз трель звонка не вызвала ничего - даже мяуканья кошки.  Наверное,  в
первый раз оно ему просто послышалось, решил Аз Гохар.
   Взглянув на часы, он прислонился к дверному косяку и принялся думать, что
делать дальше... Отец Федерико, наверное, переговорил уже с  отцом  Винченцо
из церкви Санта Мария Аквилония. Сейчас отец Винченцо  должен  находиться  в
городском  муниципалитете.  Через  два  часа   они   встретятся   в   церкви
Сант-Антонио ди Франчезе, и священник передаст ему нужные бумаги из  архива.
За это время сам Аз Гохар надеялся переговорить со  смотрителем  кладбища  и
узнать от него некоторые подробности того,  что  произошло  на  чимитеро  ди
Джовани две недели назад.  Но  удача  отвернулась  от  него  -  нужного  ему
человека не оказалось на месте...
   Неожиданно дверь противоположной  квартиры  открылась,  и  из  нее  вышла
пожилая женщина. Заметив человека в армейском комбинезоне, стоящего в другом
конце коридора, она замерла - точь-в-точь, как те ребятишки,  что  разносили
вдребезги газетные автоматы на улице.
   В ту же секунду Аз Гохар понял, как ему действовать дальше.
   - Простите, синьора, - проговорил он медленно, не двигаясь с места, чтобы
не напугать женщину. - Вы не знаете, где ваш сосед?
   Женщина не мигая смотрела на Аз Гохара, словно решая, ответить  ли  этому
человеку или скрыться в квартире и подождать, пока он уйдет.
   - Видите ли, синьора, - продолжал Аз Гохар, - я приехал  издалека,  хотел
сразу же повидаться с другом, но его, похоже,  нет  дома...  Не  подскажете,
куда он мог уйти?
   -  Кто  вы?-  женщина  наконец  решилась  ответить,  хотя  дверь  держала
по-прежнему открытой.
   - Я друг вашего соседа, - мягко ответил Аз Гохар. - И  приехал  издалека.
Не знаете, где он? А то я тут стою и не знаю,  ждать  мне  его  или  уйти  и
прийти потом?
   Женщина мгновение колебалась. Затем, видимо,  решила,  что  человек  этот
опасности для нее не представляет, и захлопнула дверь. Громко щелкнул замок.
   - Вы друг Пьетро?.. Я не знаю,  когда  он  появится,  -  сказала  она.  -
Сегодня я его не видела, и не слышала, чтобы он уходил.
   - А вчера?.. Вчера вы его видели?
   - Нет.
   - Он, что, куда-то уехал?
   - Уехал?  Куда  он  мог  уехать?-  Вопрос  Аз  Гохара  вызвал  у  женщины
удивление. Она сделал пару шагов в его сторону.  -  Пьетро  некуда  ехать...
Десять лет назад у него умерла жена. С тех пор  он  каждое  утро  уходит  на
работу, а вечером возвращается домой. Десять лет, синьор, -  это  не  десять
дней. Ему некуда ехать.
   - Тогда где же он может быть?
   - Не знаю... Последние две недели  с  ним  творится  что-то  неладное.  -
Нахмурившись, женщина смерила Аз Гохара подозрительным взглядом  и  внезапно
с