ибежавшего к маме  искать  защиты.  Но  наказание  неизбежно,  и  оба  это
понимают...
   - Джей?!- Одним этим  словом  Тревор  сумел  выразить  все  владевшие  им
эмоции. - Сейчас сюда приедет полиция, меня проверят на  алкоголь  и  упекут
зареиш„тку. Ведь вчера я выпил не меньше ста граммов джина!
   - Успокойся, Трев! - произнесла Джей на удивление холодным  голосом.  Она
уже поняла, что нужно взять себя в руки  -  иначе,  если  они  запаникуют  и
начнут делать глупости...
   - Ты ничего не мог сделать.  Он  выскочил  на  дорогу  прямо  под  колеса
машины. У тебя не было времени тормозить. Любой полицейский это определит.
   - А может... - Тревор быстро оглядел оба конца
   улицы и сглотнул, - может, уедем?
   Джей смерила его испепеляющим взглядом:
   - Вот тогда, Трев, тебя точно посадят!.. Посмотри-ка,- она ткнула пальцем
в коричневую машину, замершую в пяти метрах от них, - ты  думаешь,  водитель
"форда" не видел, как мы сбили этого типа? А кроме него, найдутся другие.
   Она кивнула на распахнутые окна домов, стоящих по  обеим  сторонам  узкой
улочки.
   Тревор облизнул губы.
   - Они определят, что вчера я пил, -  повторил  он.  -  Это  конец,  Джей!
Никого не будет интересовать, было ли у меня время  тормозить.  Они  скажут,
что я был пьян и упекут за решетку...
   - Не мели чушь,- ответила Джей.- Водитель "форда"  подтвердит,  что  этот
псих выскочил на дорогу внезапно. Он ведь и сам чуть не сбил его.
   Тревора начало колотить.
   - Откуда он вообще взялся? Нарк, псих обкуренный!.. - Он  вдруг  принялся
кричать, вцепившись побелевшими пальцами в руль машины. - Почему  он  должен
был выскочить именно перед нами? Почему перед нами?..
   - Успокойся, Трев. Словами ничего не исправишь. -  Джей  щелкнула  замком
двери. - Надо пойти и узнать, что с этим типом.
   - Что с ним? Господи, Джей, да он мертв! После таких ударов не выживают!
   - Пойдем и посмотрим, - повторила она, выбираясь из машины.
   Водитель коричневого "форда" уже стоял на  дороге  -  высокий  толстяк  в
красной  рубахе  и  коричневых  штанах.  Опершись   о   капот   собственного
автомобиля, он достал сигарету и закурил.
   - Послушайте, - крикнула через дорогу Джей. - Вы видели, что произошло?
   - Да, - кивнул толстяк, - я уже вызвал полицию.
   - Но вы видели, как этот человек выскочил на дорогу? Под самые колеса?
   - Конечно... На вашем месте я бы вообще успокоился и просто ждал. Это ваш
муж?- Водитель "форда" кивнул на вылезшего из "опеля" Тревора.
   -Да.
   - Ваш муж не виноват, синьора.  Он  ничего  не  мог  сделать.  Этот  тип,
наверное,  просто  обкурился.  -  Толстяк  говорил  на  удивление  спокойным
голосом, попыхивая сигаретой.  -  Сейчас  приедет  полиция,  за  пару  минут
оформит бумаги, и мы разъедемся... Ваш муж не виноват.
   Джей почувствовала облегчение. Водитель "форда"  говорил  с  уверенностью
человека, не раз попадавшего в подобные переделки.  Похоже,  он  знает,  что
говорит.
   - Тревор, ты слышал?
   - Да, - кивнул тот. Его все еще бил озноб.
   - Знаете, - говорил толстяк, - за последние два месяца это  третий,  кого
сбивают на моих глазах. Но этот тип, наверное, был просто под мухой. Полиция
быстро выяснит, что к чему... Внезапно толстяк, поднявший руку  с  сигаретой
ко рту и собиравшийся говорить, видимо, до самого приезда полиции, замолчал.
На лице его отразилось удивление.
   Джей проследила за взглядом толстяка и вздрогнула - человек, лежавший  на
дороге, пошевелился.
   - О Боже, он жив! - выкрикнула она, оборачиваясь к мужу.
   Тревор облизнул губы и сделал шаг к лежащему на асфальте. На теле сбитого
человека не было видно следов крови, и похоже, парень сильно не пострадал.
   -  Псих  ненормальный,  -  прошептал  Тревор,  но  теперь  в  его  голосе
послышалось облегчение. Джей тоже шагнула вперед.
   Но затем произошло непонятное.
   Лежавший на дороге человек вдруг резко поднялся на  колени  и  метнул  на
Тревора яростный взгляд.
   _ Зря ты это сделал, Тревор Адаме, - отчетливо прошептал  он.  Голос  его
был похож на шипение
   гремучей змеи.
   Тревор  и  Джей  остановились  как  вкопанные.  Толстяк  опустил  руку  с
сигаретой к земле и нахмурился - он тоже услышал фразу,  произнесенную  этим
типом, и тон, каким она была сказана, ему не понравился.
   Человек попытался встать, но одна его нога подломилась, и он снова рухнул
на асфальт.
   "После такого удара он вообще не должен подняться" -  мелькнуло  вдруг  в
голове Тревора. Он почувствовал, как отпустивший его было страх возвращается
назад, но теперь этот страх был иного рода - он начинал  бояться  вот  этого
человека, почти подростка- ему, наверняка,  чуть  за  двадцать,-  одетого  в
синюю футболку и джинсы.
   - Теперь  тебе  придется  умереть,  Тревор  Адаме,  -  продолжал  парень,
поднимаясь, наконец, в полный рост. - Тебе и твоей женушке...
   В этот момент со стороны корсо Чентрале раздался вой полицейской сирены.
   Тревор шагнул назад.  У  него  вдруг  возникло  огромное  желание,  чтобы
полицейская машина приехала сюда как можно быстрее. От этого  типа  исходили
физически ощутимые флюиды опасности.
   - Ты думаешь,  тебе  поможет  полиция?-  усмехнулся  парень  и  шагнул  к
Тревору, подволакивая ногу, ухмылка его была похожа на оскал черепа.
   Джей завизжала.
   В этот момент патрульный автомобиль появился  в  дальнем  конце  улицы  и
направился к ним.
   - Упс, - сказал парень и тихо рассмеялся - он  тоже  заметил  полицейскую
машину.  -  Похоже,  повезло  вам,  ребятки!..-  Он  повернулся  в   сторону
подворотни и неожиданно подмигнул Тревору: - Но я приду вечером. Я  запомнил
номер твоей машины, Тревор Адаме, и я найду тебя - ты умрешь первым. А потом
я займусь твоей женушкой...
   Парень, пошатнувшись, шагнул в  сторону  переулка,  откуда  так  неудачно
выскочил пару минут назад, и закончил:
   - Но прежде, чем убить твою жену, Тревор Адаме, я возьму ее. Я трахну  ее
языком... Ты ведь любишь, когда тебя  трахают  языком,  Джей?  Твоя  "киска"
тогда закипает, и ты взлетаешь на  небеса!..  О,  Джейром!  -  простонал  он
мгновенно изменившимся голосом.
   Джей почувствовала, как сердце ее уходит в пятки. Боже! Ведь это же слова
Алекса Пинсона! Только он называет ее "Джейром"!
   - Сегодня вечером!  -  повторил  парень,  вытянул  указательный  палец  в
сторону Тревора и, прихрамывая, нырнул в подворотню,  даже  не  взглянув  на
водителя "форда", замершего у своей машины.
   - Боже Всевышний, - прошептал Тревор. Джей ухватилась за  капот  "опеля",
чувствуя, как земля уплывает у нее из-под ног...
   Спустя  четверть  минуты  к  ним  подъехала   полицейская   машина.   Она
остановилась в пяти метрах от "опеля", и из нее вылез высокий патрульный. Он
окинул Адамсов подозрительным взглядом и двинулся к Тревору.
   - Мы получили сообщение, что здесь сбили человека, синьор, -  сказал  он,
глядя на белое как снег лицо Тревора. - Что здесь случилось?
   Он обошел "опель" спереди и присвистнул- радиатор машины был погнут  так,
словно по нему ударили железнодорожным рельсом.
   - Oro! - Он снова взглянул на Тревора, но теперь подозрение в его взгляде
сменила уверенность. - Ваши права, синьор. Документы на машину.
   Он сделал знак, и из полицейского автомобиля вылез его напарник.
   - Вы сбили человека, синьор. - Полицейский говорил таким тоном, словно ни
в малейшей степени не сомневался в правоте своих слов и для себя уже  решил,
что арестует этого человека. - Где тело?
   Тревор открыл было рот, но не смог  выдавить  из  себя  ни  слова  -  его
парализовал страх.
   Джей почувствовала, как внутри нее вырастает холодный комок.
   Полицейский хотел  спросить  что-то  еще,  но  в  этот  момент  заговорил
водитель коричневого "форда", молчаливо стоявший до этого:
   - Анджело, это я  вызвал  полицию.  Полицейский  обернулся  на  голос  и,
казалось, только теперь обратил внимание  на  стоящего  невдалеке  толстяка.
Лицо его неожиданно преобразилось: он словно сбросил с себя  маску  сурового
служителя закона превращаясь в добродушного парня. Губы его рта  растянулись
в улыбке:
   - О!.. Доброе утро, синьор Пальоли! Толстяк покивал.
   - Я видел, как было дело, Анджело.  Этот  псих  вынырнул  из  подворотни,
прямо как сумасшедший, Я сам чуть не сшиб его, но успел затормозить.  А  вот
"опелю" тормозить было негде...
   Полицейский слушал, терпеливо кивая.
   - А где человек, которого сбили, синьор Пальоли?
   - Он убежал, - сказав это, толстяк пожал плечами. - Наверное, он был  под
кайфом. Даже не почувствовал боли. Просто вскочил и убежал.
   Теперь на лице полицейского появилась растерянность.
   - Убежал?.. Но удар, как я вижу,  был  очень  сильный.  -  Он  указал  на
треснувший бампер "опеля".
   - Да. Но он убежал, - повторил толстяк.
   - Черт!.. - Полицейский посмотрел на напарника и с сомнением протянул:  -
Но мы должны это как-то оформить. Составить протокол и...
   - Не думаю, - спокойно возразил Пальоли. - Я спешу, и эти люди, наверное,
тоже...  Анджело,  ты  же  видишь,  что  пострадавших  нет.  Значит,   можно
разъехаться.
   Джей, до этого момента слушавшая толстяка  с  надеждой,  решила,  что  не
так-то все это просто, и им, видимо, придется давать объяснения  в  полиции.
Но  полицейский,  разговаривавший  с  водителем  "форда",  несколько  секунд
колебался, раздумывая над ответом, затем еще раз оглядел  радиатор  "опеля",
дорогу и тротуар, и не найдя на них следов крови, сказал:
   - Ну, что же, синьор Пальоли, хорошо... Давайте сделаем вид,  что  ничего
не случилось. Он повернулся к Адамсам и бросил:
   - Вы можете ехать, синьоры.
   Затем он подошел к водителю "форда", и они о чем-то быстро  переговорили.
Напоследок полицейский улыбнулся толстяку и направился к своей машине.
   Через пару секунд патрульный автомобиль, развернувшись на  узкой  улочке,
покатил в сторону пьяпца дель фуоко. - Вот  видите,  -  проговорил  толстяк,
обращаясь к Тревору, - все и решилось. Езжайте по своим делам и не попадайте
больше в подобные переделки.
   Он забрался  в  свою  машину  и,  развернувшись,  поехал  За  полицейским
автомобилем.
   Оставшись одни,  Тревор  и  Джей  несколько  секунд  стояли  потрясенные,
растерянно глядя друг на друга. Того, что случилось за последние три минуты,
ни один из них объяснить не мог...
   Наконец, Джей не выдержала и прохрипела:
   - Поехали отсюда, Трев!
   Она быстро залезла в машину. Тревор уселся за  руль  и  завел  двигатель.
Через короткое время "опель" уже мчался по улице так, словно за ним  гнались
черти... Глядя через стекло, Тревор Адаме все еще  видел  глаза  того  типа,
полыхавшие ненавистью, и слышал его слова:  Теперь  тебе  придется  умереть,
Тревор Адаме! Тебе и твоей женушке!..  Джей  Адаме  думала  о  другом.  Твоя
"киска"  тогда  закипает,  и  ты  взлетаешь  на  небеса!..  О,  Джейром!  До
сегодняшнего утра это имя было известно лишь ей и Алексу Пинсону. Теперь его
знает третий. Но кто он?
   Сидя на переднем сиденье "опеля", Джей Адаме  чувствовала,  как  холодная
капелька пота соскальзывает по ее щеке, спускаясь на шею...
   Одно  из  двух  католических  кладбищ  Террено,  чимитеро   ди   Джовани,
расположенное  на  юго-западе  города,  у  подножия  горы   Кальва-Монтанья,
обнесенное резной изгородью из белой жести, было пустынно и тихо.
   Между рядами могил медленно шел человек, одетый в  армейский  комбинезон.
Изредка он останавливался возле одного из надгробий,  садился  на  корточки,
прикладывал руки к земле и на  мгновение  замирал.  Словно  прислушивался  к
таинственному голосу, идущему из глубины могил. Потом он  поднимался  и  шел
дальше.
   Через двадцать минут он остановился на противоположной от  ворот  стороне
кладбища и задумался.
   Это место было пропитано Злом. Нигде в мире не встречал он такой  сильной
концентрации первородного Зла, как здесь. Волны, исходящие от  него,  давили
на мозг человека, и он отзывался на них, как стрелка хорошего компаса.
   Человек в комбинезоне  опустился  на  посеревшую  от  времени  надгробную
плиту, вытащил из кармана пачку сигарет и некото-рое время  разглядывал  их.
Действие анаши, которую он выку-рил сорок минут назад, прекратилось, но руки
у него уже не дрожали. Он был спокоен, хотя и знал, что умрет...
   Когда-то давно, когда он только постигал азы хиромантии,  он  узнал  дату
собственной смерти. Это было первое, что он выяснил, научившись читать линии
рук. Позднее он сотни раз проверял эту  дату  и  знал,  что  она  верна.  Он
предсказывал смерти тысяч людей и не ошибался ни  разу.  Теперь  пришел  его
срок.
   Он не боялся.  То,  что  произошло  с  ним  в  гостинице,  было  минутной
слабостью. Но это доказывало только то, что он человек. Все  еще  человек  -
после стольких лет борьбы с первородным Злом.
   Он вытащил из пачки обычную сигарету и закурил.
   Его отец погиб в маленьком городке на  юге  Ирана.  Дед  не  вернулся  из
песков Аравийской пустыни. Два младших брата чудом избежали смерти  в  Заире
шесть лет назад. Старший брат нашел свой конец в маленькой сербской деревне.
   Испокон веков его род сражался со Злом. Как сторожевые псы, носились  они
по всем континентам, вынюхивая и выглядывая, уничтожая Зло в самом  зачатке.
Предания о самых великих схватках передавались из уст  в  уста,  от  отца  к
сыну. Тысячелетиями продолжалась битва, но нигде и никогда Зло не  было  так
сильно, как здесь и сейчас.
   Человек бросил окурок в траву.
   Теперь ему предстоит сразиться с самым сильным  врагом,  с  каким  только
сталкивался его род за тысячелетия своего существования, И  в  этой  схватке
ему суждено умереть.
   Он не страшился смерти, но боялся другого - успеет ли он  уничтожить  Зло
до того, как погибнет сам? И еще, ему не обойтись в этом  деле  без  сильных
помощников. Если бы  здесь  были  его  братья,  исход  схватки  был  бы  уже
предрешен. Но, к несчастью, они далеко.
   Человек  склонил  голову  на  свои  узловатые,  покрытые  морщинами,   но
по-прежнему сильные руки.
   Значит, помощника придется искать здесь, в  Террено.  Только  действовать
надо быстро - времени у него почти не осталось.
   На секунду он задумался, словно решая, с чего начать.  Потом  вытащил  из
заднего кармана брюк записную книжку в кожаном переплете  и  раскрыл  ее  на
первой странице.  Запись  в  ней  была  одна  и  совсем  короткая:  "Церковь
Сант-Антонио ди Франчезе. Виа Куаттроченте. Отец Федерико Ланцони".
   Человек взглянул на карту  Террено-  Нужная  ему  церковь  находилась  на
другом конце города. Определив маршрут, он поднялся с надгробия и  посмотрел
в небо. Солнце висело над вершиной горы, и со  стороны  Кальва-Монтанья  дул
легкий ветер, несущий запах цветущих каштанов.
   Человек развернулся и быстрым шагом двинулся к выходу с  кладбища.  Через
пять  минут  он  уже  ехал  в  желтом  автобусе   по   направлению   к   виа
Куаттроченте...
   Проехав по виа Роза до  кольцевой  дороги,  опоясывающей  центр  Террено,
Доминик Пальоли свернул  на  нее  и  медленно  покатил  по  крайней  полосе,
разглядывая указатели с  названиями  улиц,  укрепленные  на  правой  стороне
дороги: "Виа Роза", "Виа Песко", "Виа Мелоне"... Тридцать улиц  отходили  от
центра города, словно лучи от солнца, такие же прямые и  ровные.  Пятнадцать
из них  на  юге  Террено  составляли  Вилладжо-Верде,  пятнадцать  восточных
образовывали район речного порта. Доминик доехал  до  указателя  с  надписью
"Виа Мелоне" и  повернул  на  первую  из  трех  улиц,  "принадлежащих"  Пене
Сбор-це. Улица тянулась до пустоши возле  Кальва-Монтанья.  Для  того  чтобы
проехать ее до конца, ему потребуется десять минут.
   Конечно, было бы проще поручить  розыск  Пепе  одному  из  парней,  думал
Доминик. Но сейчас все его  люди  заняты  и  раньше  пяти  часов  вечера  не
освободятся.
   Посмотрев на часы, он отметил, что до встречи с Франческо Борзо  остается
час и пятнадцать минут. За это  время  он  либо  найдет  Пепе  Сборцу,  либо
убедится в том, что на принадлежащей ему территории его нет.
   Разглядывая ряды машин, стоящих у  тротуара,  Доминик  думал  о  странной
пропаже Пепе. В то же время мысленно он то и дело возвращался  к  тому,  что
случилось на виа Роза десять минут назад, и чем дольше размышлял о необычном
происшествии, свидетелем которого оказался, тем больше оно ему не нравилось.
   Доминик не раз оказывался в дорожных передрягах и знал,  что  человек  не
может так просто подняться и уйти, после того как его сбила машина, -  пусть
даже ее скорость была невелика. Полуторатонный же автомобиль, налетающий  на
человека на скорости в пятьдесят километров в час, ломает ему руки  и  ноги,
рвет печень и селезенку. От удара  о  дорогу  трескаются  ребра,  отбиваются
внутренности и сотрясается мозг.  В  девяноста  процентах  подобных  случаев
человека увозят в морг. Остальные десять отправляются в реанимацию и выходят
оттуда калеками. Лишь одному из ста  может  повезти,  и  он,  пролежав  пару
месяцев в больнице, выйдет из нее относительно здоровым.
   Того, что случилось на виа Роза,  произойти  не  могло.  И  все-таки  это
случилось. Доминик нахмурился.
   Сбивший того  парня  "опель"  двигался  со  скоростью  не  меньше  сорока
километров в час, и затормозить он не мог. Удар пришелся по ногам человека и
был очень сильным - он видел, как погнулся радиатор машины. Этот удар должен
был сломать обе бедренные кости, как спички. Подняться  после  такого  удара
было физически невозможно, но светловолосый поднялся.  А  ведь  должны  были
быть повреждены еще руки и ребра- тот парень шлепнулся об асфальт прилично.
   Внезапно Доминик вспомнил аварию, свидетелем которой  оказался  лет  пять
назад: на государственном щоссе, ведущем  из  Турина  в  Милан,  столкнулись
"мерседес" и "пежо". Удар был лобовым. После столкновения машины разлетелись
в стороны: легкий "пежо", перевернувшись,  упал  посреди  шоссе,  "мерседес"
развернуло поперек дороги. Бхавшие за ними автомобили начали  тормозить,  но
остановиться не успевали - машины складывались гармошками, врезаясь  друг  в
друга. На шоссе стоял грохот сминаемого металла, вылетающих  стекол,  криков
людей. Четырнадцать машин со стороны "пежо" и семь- со стороны "мерседеса" -
превратились в груду железа. Движение на шоссе  было  блокировано  на  шесть
часов. Тогда погибли  семь  человек  и  восемнадцать  получили  ранения.  Но
Доминик вспомнил тот случай вот почему.
   Когда он подъехал к месту аварии,  полиции  поблизости  еще  не  было.  В
машине их было двое: он и Бьянки Гаррота.  Они  выскочили  из  автомобиля  и
побежали в ту сторону, откуда раздавались крики и  стоны  раненых.  Водители
подъехавших машин пытались  вызволить  пострадавших:  отдирали  искореженные
двери, вытаскивали окровавленных людей наружу, Доминик и Бьянки выволокли из
желтого "ситроена" женщину со сломанной ногой и уложили ее  на  обочину.  Им
повезло: ни одна из столкнувшихся машин не загорелась. Но поразило  Доминика
другое. Примерно через минуту после  столкновения  из  искореженного  "пежо"
выбрался человек. Лицо его было залито кровью, левая рука сломана  так,  что
наружу торчала белая кость, правую ногу он подволакивал,
   но человек этот пел!.. Выбравшись из машины, он пошел по обочине шоссе  в
ту сторону, куда минуту назад мчался  "пежо".  Люди  с  ужасом  смотрели  на
окровавленного человека, который шел, напевая и улыбаясь, как  идиот.  Когда
один из водителей попытался остановить его и, усадить на асфальт, тот разбил
ему нос и отправился дальше.
   Через пять минут подъехала медицинская машина. Два  здоровенных  санитара
уложили окровавленного человека на носилки и запихали в машину. Но и там  он
продолжал что-то петь, пока слова не начали выплескиваться у  него  изо  рта
вместе с кровью. Еще через три  минуты  он  умер  от  обширного  внутреннего
кровоизлияния.
   Доминик специально узнавал у санитаров, почему этот тип  вел  себя  таким
образом. Он думал, что причиной