и цвета. Форма ничего не говорила об их назначении
- по крайней мере, Гольдфарбу.
   Бэзил Раундбуш выбрал именно этот момент, чтобы поинтересоваться:
   - Ну, как идут дела, Дэвид?
   - Боюсь, они никак не идут, - сказал Дэвид и подумал  про  себя,  что
его слова прозвучали, как плохой каламбур.
   На самом деле, ему было все равно  -  потому  что  он  сказал  чистую
правду.
   - Жаль, - проговорил Раундбуш. - Ну, не  думаю,  что  нам  необходимо
получить ответы на все вопросы  сегодня  утром.  Парочку  из  них  можно
отложить до вечера.
   Гольдфарб грустно усмехнулся.

***

   Остолоп Дэниелс засунул тряпку в дуло винтовки.
   - Оружие следует всегда содержать в чистоте, - сказал  он  парням  из
своего отряда.
   Говорить - или даже приказывать - можно сколько угодно.  Если  хочешь
добиться желаемого результата, покажи сам, что нужно делать.
   Кевин  Донлан  послушно  принялся  чистить  винтовку.  Он  подчинялся
Дэниелсу, точно родному отцу ("Вернее, -  печально  подумал  Остолоп,  -
будто я ему дедушка". Дэниелс вполне мог быть дедом мальчишке,  если  бы
он сам и его гипотетический ребенок рано женились и обзавелись  детьми).
Впрочем, Кевин, как и любой рядовой солдат, с  подозрением  относился  к
каждому, у кого чин был выше, чем у него - что в данном случае  означало
всю армию.
   - Сержант, а что мы вообще делаем в Маунт-Пуласки?
   Дэниелс перестал чистить винтовку, чтобы обдумать вопрос. Потому что,
по правде говоря, внятного ответа у него не имелось. В прежние времена в
подобных ситуациях он принимался жевать табак,  и  это  очень  помогало.
Однако он успел забыть, когда видел его в последний раз.
   - Насколько я понимаю, кто-то  посмотрел  на  карту,  увидел  надпись
"Маунт" и решил, что тут имеется серьезная возвышенность. Классная гора,
верно?
   Парни рассмеялись. Деревушка Маунт-Пуласки располагалась  выше  своих
соседей, где на тридцать, где на пятьдесят или  даже  шестьдесят  футов.
Она  не  производила  впечатления  места,  за  которое  следует  платить
людскими жизнями, даже несмотря на то,  что  находилась  на  пересечении
121-ого и 54-ого шоссе.
   - Начальство, наконец, сообразило,  что  нам  не  взять  Дека-тур,  -
вмешался Бела Сабо. - И решило перебросить нас  в  другое  место,  чтобы
посмотреть, какие мы там понесем потери.
   Сабо был не намного старше Кевина Донлана, но, похоже, жизнь, которую
он вел до войны, сделала его настоящим циником.
   - Не-е-е, Дракула, - протянул, покачав головой, Дэниелс. -  На  самом
деле, командование хочет выяснить, сколько старинных зданий  они  смогут
превратить в руины. Они здорово в этом насобачились.
   В  данном  случае  он  имел  в  виду  здание  суда  в  Маунт-Пуласки.
Построенное почти сто лет назад, двухэтажное, в  стиле  Возрождения,  из
красно-коричневого кирпича, с простым  классическим  фронтоном.  Точнее,
таким оно  было  раньше:  после  того,  как  в  него  угодило  несколько
артиллерийских снарядов, большая его часть превратилась в груду обломков
и мусора. Впрочем, осталось достаточно, чтобы  понять,  что  его  стоило
сохранить.
   - Ребята, есть хотите? - услышали они женский голос.  -  У  меня  тут
пара жареных уток и форель, на случай, если вы проголодались. -  Женщина
показала на большую плетеную корзину для пикников.
   - Да, мэм, - с энтузиазмом вскричал Остолоп. - Будет  просто  здорово
после того дерь… пакости, которой нас кормят в армии - когда нас  вообще
кормят.
   Доставка провианта работала с перебоями,  поскольку  ящеры  постоянно
наносили удары по  путям  подвоза  продовольствия.  Если  бы  не  помощь
местных  жителей,  Дэниелсу  и  его  парням  пришлось  бы  по-настоящему
голодать.
   Женщина подошла к крыльцу разрушенного дома, на  котором  разместился
отряд. Никто из молодых солдат не обратил на нее особого внимания - чуть
за сорок, усталое лицо, мышиного цвета седеющие волосы… Они  не  сводили
глаз с корзинки в руках незнакомки.
   Винтовки, имевшиеся на вооружении у отряда  Дэниелса,  были  снабжены
штыками, хотя какая от них  польза  в  бою  -  теперь?  Зато  получились
отличные ножи для дичи. Остолоп выбрал утку - он по-прежнему предпочитал
форели зубатку.
   - Очень вкусно, мэм, - заявил Кевин Донлан и облизал  пальцы.  -  Как
вам удалось добыть столько вкуснятины?
   - Примерно в шести или семи милях отсюда Озера Линкольна, -  ответила
женщина. - На  самом  деле,  никакие  они  не  озера,  просто  гравийные
карьеры, заполненные водой, но в них полно рыбы, а я, к тому же, неплохо
управляюсь с ружьем.
   - Да, я уже понял, - пробормотал Остолоп, который пару  раз  отвлекся
и, забыв об осторожности, чуть не сломал зуб о дробь, застрявшую в мясе.
Отбросив в сторону обглоданную добела косточку, он сказал:
   - Очень любезно с вашей  стороны,  столько  хлопот  из-за  нас,  мисс
э-э-э…
   - Меня зовут Люсиль Поттер, - ответила женщина. - А вас?
   - Очень приятно познакомиться  с  вами,  мисс  Люсиль,  -  проговорил
Остолоп. - Я Ост… хм-м-м, Пит Дэниелс.
   Он привык к прозвищу "Остолоп", полученному много лет назад, и считал
его своим настоящим именем. Но он решил, что представиться так  женщине,
да еще при первом знакомстве, будет не правильно.  Ребята,  конечно,  не
обращают на нее внимания - они моложе большинства игроков в  бейсбол,  с
которыми работал Дэниелс - но ему Люсиль Поттер  показалась  чрезвычайно
привлекательной женщиной.
   Проблема заключалась в том, что "Пита" парни ему не спустят.  Кое-кто
из них уже согнулся в приступе с трудом сдерживаемого хохота; даже Кевин
Донлан фыркнул. Люсиль обвела их взглядом и спросила:
   - А что тут смешного?
   - По-настоящему меня зовут Пит, но все называют Остолоп, - смирившись
с обстоятельствами, объяснил Дэниелс.
   - Вы предпочитаете это имя? - спросила Люсиль Поттер.  Когда  Дэниелс
кивнул, она продолжала:
   - Почему же вы сразу не сказали? Что тут такого страшного?
   Ее резкий тон привел в чувство  кое-кого  из  ребят,  но  большинство
плевало на слова мисс Люсиль Поттер, даже несмотря на  то,  что  она  их
накормила по высшему разряду. Уверенный тон и  логика  ответа  заставили
Остолопа внимательно посмотреть на новую знакомую.
   - Вы учительница, мэм?
   Люсиль улыбнулась, усталость мгновенно куда-то подевалась, и  Дэниелс
увидел ее такой, какой она была в двадцать пять лет. Совсем неплохо!
   - Вы почти угадали, только вот не обратили внимания на мои туфли.
   Они оказались  белыми  -  ужасно  грязными  -  на  толстой  резиновой
подошве.
   - Медсестра, - сказал Остолоп.
   - Именно, - кивнув, подтвердила Люсиль  Поттер.  -  Впрочем,  с  того
самого момента, как прилетели ящеры, мне пришлось  заменить  доктора.  В
Маунт-Пуласки имелся всего один врач, а чья-то бомба - понятия не  имею,
чья - упала к нему во двор как раз в тот момент,  когда  он  выходил  из
дома. Он так и не узнал, что его убило.
   - Господи, какая жалость, что мы не можем взять вас с собой,  мэм,  -
сказал Кевин Донлан. - Потому что с медициной у нас проблемы, как-то все
не правильно… Черт, ну и времечко!
   - Это точно, - согласился с ним Дэниелс.
   Армия старалась изо всех сил обеспечивать своих солдат медикаментами.
Но здесь дела обстояли не лучше,  чем  с  продовольствием,  и  частенько
раненые не получали самого  необходимого.  Дэниелс  подозревал,  что  их
деды, участвовавшие в войне Севера и Юга, находились примерно в таком же
положении. Да, конечно, врачи сегодня  знают  больше,  но  что  с  того?
Никакие умения и опыт  не  помогут,  если  ты  не  в  состоянии  достать
лекарства и инструменты, которые тебе необходимы.
   - А почему, черт подери, не можете? - спросила Люсиль Поттер.
   Остолоп  от  изумления  вытаращил  глаза.  Его   поразило   то,   как
хладнокровно Люсиль выругалась, а  потом,  не  дрогнув,  согласилась  на
предложение Донлана, которое и предложением-то не было - так, всего лишь
грустное размышление вслух.
   -  Но  вы  женщина,  мэм,  -  сказал  он,  полагая,  что  дал  вполне
исчерпывающее объяснение.
   - Ну и что? - спросила Люсиль, которая явно не поняла серьезности его
довода. - Вам не все равно, кто  вынет  пулю  у  вас  из  ноги?  Или  вы
думаете, что ваши парни всем скопом бросятся меня насиловать, как только
вы отвернетесь?
   - Но… но… - Остолоп булькал и икал, точно не умеющий плавать человек,
который имел несчастье  свалиться  в  реку  и  теперь  пытается  из  нее
выбраться.
   Неожиданно он почувствовал, что краснеет. Его ребята, лишившись  дара
речи, пялились на Люсиль Поттер.  Слово  "изнасилование"  не  произносят
вслух в присутствии женщины. А уж услышать его от нее…
   - Может быть, мне прихватить с собой ружье? -  продолжала  Люсиль.  -
Как вы думаете, тогда они будут прилично себя вести?
   - Вы это всерьез? - удивленно протянул Дэниелс, на сей раз с  сильным
южным акцентом, который  появлялся  у  него  только  в  минуты  крайнего
волнения.
   - Конечно, всерьез, - заявила Люсиль. -  Вот  познакомитесь  со  мной
получше и поймете, что я ничего не говорю  просто  так.  Жители  городка
тоже сначала вели себя, как идиоты, пока не начали болеть, ломать руки и
ноги и рожать детей. Тогда они  узнали,  на  что  я  способна  -  им  не
оставалось ничего другого. Но вы же не можете ждать подходящего  случая,
чтобы я показала вам, что умею, верно? Дайте мне  пять  минут,  я  схожу
домой и возьму свой черный чемоданчик. Или  обходитесь  без  медицинской
помощи. - Люсиль Поттер пожала плечами.
   Остолоп задумался. Конечно, с ней возникнет куча проблем,  но  совсем
без доктора плохо. Так что пользы будет явно больше, чем  неприятностей.
Однако он хотел знать, с какой стати она вызвалась отправиться с ними.
   - А почему вы хотите уехать из города?  -  спросил  он.  -  Ведь  вас
некому заменить.
   - Когда ящеры захватили эту часть штата, мне пришлось тут остаться  -
кроме меня никто не мог оказывать медицинскую помощь жителям  города,  -
ответила Люсиль. - А теперь сюда снова пришли люди и прислать настоящего
врача не составит никакого труда. Кроме того, здесь  я  главным  образом
занималась тем, что штопала солдат. Мне неприятно  говорить  это  вслух,
Остолоп, но, подозреваю, вам я нужна больше, чем Маунт-Пуласки.
   - Звучит разумно, - сказал Остолоп. Взглянув  на  Люсиль  Поттер,  он
подумал, что ее предложение звучит очень даже разумно. - Вот  что,  мисс
Люсиль, давайте-ка я отведу вас к капитану  Мачеку,  посмотрим,  как  он
отнесется к вашей идее. Если он не станет возражать, я  тоже  буду  всей
душой "за". - Он оглядел своих парней, они  кивали.  Неожиданно  Остолоп
ухмыльнулся и добавил:
   - И прихватите  с  собой  кусок  утки.  Она  приведет  его  в  нужное
расположение духа.
   Мачек обедал с другим взводом,  расположившимся  неподалеку.  Он  был
раза в два моложе Дэниелса, но отличался превосходным  здравым  смыслом.
Остолоп еще радостнее заулыбался, увидев, как капитан запустил  ложку  в
банку с тушеными бобами. Он поднял повыше утиную ножку и объявил:
   -  Мы  вам  принесли  кое-что  получше,  сэр…  А  вот  леди,  которая
пристрелила птичку.
   Капитан с восхищением посмотрел на утку, затем повернулся к Люсиль.
   - Мадам, я снимаю перед вами шляпу, - вскричал он и тут же  претворил
в жизнь свои слова, быстро стащив с головы покрытую маскировочной сеткой
каску; его грязные светлые волосы в диком беспорядке  торчали  в  разные
стороны.
   - Рада познакомиться с вами, капитан.
   Люсиль Поттер назвала свое имя и уверенно пожала Мачеку  руку.  Затем
капитан забрал у Дэниелса кусок утки и впился в нее зубами.  На  лице  у
него мгновенно расцвела блаженная улыбка.
   - Знаете, у нас к вам дело, капитан, - проговорил Остолоп и рассказал
Мачеку, зачем они пришли.
   - Он правду говорит? - поинтересовался Мачек.
   - Да, сэр, правду, - ответила Люсиль. - Я, конечно, не настоящий врач
и ничего такого не утверждаю. Но за последние несколько месяцев  многому
научилась. Кроме того, по-моему, лучше такой доктор, чем никакой.
   Мачек рассеянно откусил еще кусочек утки.  Как  и  Остолоп  несколько
минут назад, он огляделся по сторонам, все с любопытством прислушивались
к разговору. В армии невозможно  поддерживать  порядок,  если  постоянно
спрашивать мнение солдат, но и совсем  его  игнорировать  нельзя  -  это
знает любой разумный командир. Мачек глупостью не отличался.
   - Чуть позже я поговорю с полковником, но  не  думаю,  что  он  будет
против, - заявил он. - Так, разумеется, не по правилам,  но  и  вся  эта
дурацкая война ведется не по правилам.
   - Пойду возьму свои инструменты, - сказала Люсиль и зашагала прочь.
   Капитан Мачек несколько  секунд  смотрел  ей  вслед,  а  потом  снова
повернулся к Дэниелсу.
   - Знаете, сержант, если бы вы пришли ко мне с какой-нибудь  смазливой
малышкой, я бы на вас очень рассердился.  Но  мисс  Люсиль  Поттер,  мне
кажется, нам подойдет. Эта женщина в состоянии за себя постоять,  или  я
ничего не понимаю в жизни.
   - Могу поспорить, что вы совершенно правы, сэр. - Остолоп показал  на
косточки, которые капитан продолжал держать в руке. -  Кроме  того,  нам
доподлинно известно, что она умеет обращаться с оружием.
   - Чистая правда, клянусь Богом,  -  рассмеявшись,  согласился  с  ним
Мачек. - Да и, вообще, она многим нашим  ребятам  в  матери  годится.  В
вашем взводе кто-нибудь страдает эдиповым комплексом?
   - Чем, прошу прощения? - Остолоп нахмурился. Мачек, конечно, учился в
колледже, но это еще не повод выставляться. - Лично я  считаю,  что  она
очень даже симпатичная.
   Капитан открыл было рот, чтобы  что-то  сказать  -  судя  по  блеску,
появившемуся в глазах, непристойное или  грубое,  или  и  то,  и  другое
одновременно - но промолчал. Ему хватило ума  не  потешаться  над  своим
подчиненным в присутствии такого количества свидетелей.
   - Ну, как хотите, Остолоп, - наконец,  проговорил  он.  -  Только  не
забывайте, что она  будет  врачом  для  всей  роты,  а,  может  быть,  и
батальона.
   - Ясное дело, капитан. Я  понимаю,  -  сказал  Дэниелс,  а  про  себя
добавил: "Но я увидел ее первым".

***

   У-2 летел сквозь ночь  совсем  низко,  на  уровне  деревьев.  В  лицо
Людмиле Горбуновой дул холодный ветер, но зубы у нее  стучали  вовсе  не
поэтому. Она находилась в самом  сердце  района,  захваченного  ящерами.
Если что-нибудь пойдет не так,  она  не  вернется  на  свой  аэродром  и
никогда больше не увидит подруг, с  которыми  жила  в  крошечном  домике
неподалеку от посадочной полосы.
   Людмила прогнала неприятные мысли и заставила себя сосредоточиться на
задании. Она уже давно поняла, что только так можно выжить  и  выполнить
свой долг. Нужно думать о том, что ты должна  сделать  сейчас,  затем  о
том, что будет после этого, и  так  далее.  Стоит  попытаться  заглянуть
вперед или посмотреть по сторонам - жди неприятностей. Железное правило,
которое срабатывало, когда она  воевала  против  нацистов,  и  оказалось
вдвойне полезным сейчас, в войне против ящеров.
   - Сейчас я должна найти партизанский батальон, - заявила  она  вслух,
обращаясь к ветру, который подхватил и унес ее слова.
   Легко сказать! А как его найти  в  огромных  лесах  и  на  безбрежных
равнинах? Людмила считала,  что  отлично  справляется  с  навигационными
задачами, но когда имеешь дело с компасом и обычными  часами,  неминуемо
возникают непредвиденные ошибки. Она  обдумывала,  не  подняться  ли  ей
повыше, но тут же отказалась от этой идеи. Так  ящерам  будет  легче  ее
заметить.
   Людмила тронула штурвал,  У-2  полетел  по  широкой  спирали,  и  она
принялась внимательно вглядываться в местность внизу.  Маленький  биплан
отлично ее слушался, возможно, даже лучше, чем когда  был  новым.  Георг
Шульц, немец-механик, конечно, нацист, но все равно он  гений  во  всем,
что касается поддержания самолета в порядке - У-2 не просто  летает,  он
летает почти безупречно. И это  при  том,  что  у  них  практически  нет
запасных деталей.
   Вон там внизу… кажется, свет? Да, правильно. Через  несколько  секунд
Людмила разглядела еще два огонька - ей сказали, что она  должна  искать
равносторонний треугольник, составленный из  огненных  точек.  Вот  они!
Людмила медленно кружила над поляной, надеясь, что  партизаны  правильно
выполнят все инструкции.
   Так и случилось. Как только они услышали  тихий  шелест  мотора  У-2,
напоминающий стрекотание швейной машинки, они разожгли еще  два  костра,
совсем  крошечных,  которые  показывали,  где  начинается   относительно
удобная для приземления поляна. Внутри у Людмилы все  похолодело  -  так
происходило всякий раз, когда ей приходилось садиться ночью в незнакомом
месте. "Кукурузник" - достаточно надежная  машина,  но  малейшая  ошибка
может оказаться роковой.
   Людмила подлетела  к  поляне  со  стороны  огней,  начала  снижаться,
сбросила скорость - впрочем, нельзя  сказать,  что  У-2  мчался  вперед,
точно ветер. В последний момент огни исчезли: их,  наверное,  специально
маскировали, чтобы они были не заметны с земли. Сердце отчаянно забилось
у Людмилы в груди, а в следующее мгновение ее самолетик сел и покатил по
полю. Людмила нажала на тормоза, чем дольше биплан  не  останавливается,
тем больше опасность, что колесо застрянет в какой-нибудь  ямке,  и  У-2
перевернется. К счастью, через несколько метров он остановился.
   Какие-то люди - черные тени на фоне еще более черной ночи - подбежали
к "кукурузнику" и окружили его  еще  до  того,  как  перестал  вращаться
пропеллер.
   - Вы привезли нам подарки, товарищ? - крикнул кто-то.
   - Привезла, - ответила Людмила и услышала перешептывание:  "Женщина!"
Впрочем, она  к  этому  уже  привыкла;  с  презрительным  отношением  ей
приходилось сталкиваться с того самого момента,  как  она  записалась  в
Красную армию. Однако партизаны гораздо  реже,  чем  военные  на  базах,
позволяли себе насмешливые высказывания в ее адрес. Среди них было много
женщин, и мужчины давно поняли, что они умеют отлично сражаться.
   Людмила выбралась из кабины и поставила ногу на  ступеньку  слева  от
фюзеляжа, чтобы забраться на заднее сидение самолета. Не теряя  времени,
она начала передавать партизанам коробки.
   - Вот, товарищи, ваши  подарки,  -  проговорила  она.  -  Винтовки  с
боеприпасами… автоматы с боеприпасами.
   - Оружие это, конечно, хорошо, только его у  нас  сколько  хочешь,  -
сказал кто-то. -  В  следующий  раз,  когда  прилетите,  товарищ  пилот,
привезите побольше патронов. Вот их нам не хватает,  расходуются  просто
страсть!
   Людмила услышала сдержанный хохот партизан.
   - А боеприпасы для немецких винтовок и пулеметов имеется?  -  крикнул
кто-то из-за спин окруживших У-2 партизан. - Мы не можем их использовать
по-настоящему, патронов мало.
   Людмила вытащила холщовый мешок, в котором что-то звякнуло. Партизаны
удовлетворенно загомонили, кое-кто от радости даже пару  раз  хлопнул  в
ладоши.
   - Меня просили предать вам, - заявила Людмила, - чтобы вы  не  ждали,
что мы будем каждый раз доставлять боеприпасы для немецкого  оружия.  Мы
ведь их не делаем,  приходится  организовать  специальные  рейды,  чтобы
пополнить запасы. Да и производство боеприпасов  для  наших  собственных
винтовок и автоматов тоже дело не простое.
   - Плохо, - сказал тот, кто спросил про немецкое оружие. - "Маузер" не
слишком хорошая винтовка - бьет, конечно, точно,  но  уж  больно  он  не
скорострельный и неудобный - а вот пулеметы у них отличные.
   - Может быть, мы сможем обменяться, - сказал партизан, который первым
поздоровался с Людмилой. - Около Конотопа воюет отряд немецких партизан,
у них, в основном, наше оружие.
   Эти несколько слов очень точно характеризовали  сложную  ситуацию,  в
которой оказался Советский Союз. Конотоп, расположенный примерно  в  ста
километрах к востоку от Киева, родного города Людмилы, захватили  немцы.
Теперь там хозяйничали ящеры. Когда же  советские  рабочие  и  крестьяне
смогут вернуть себе свою родную земл