, и Джеймс. Ее жизнь тяжела и  полна
лишений. Но Мэри привыкла к ней и считает ее такой же полноценной, как и  мы
свою.
   - Но... - снова начала Тила.
   - Хватит! Я не имею права навязывать ей  мой  образ  жизни!  -  взорвался
Джаррет.
   Но Тила не понимала, что зашла слишком далеко.
   - А что, если солдаты победят? Что, если воинов убьют, а женщин  и  детей
увезут на запад? Что  вы  будете  делать  тогда?  Неужели  вы  позволите  ей
умереть?
   - Тила, для некоторых образ жизни - это сама жизнь,  -  быстро  вмешалась
Тара. Только увидев выражение ее глаз, девушка замолчала.
   Но было уже поздно. Джаррет вскочил,  бросив  салфетку  на  стол,  однако
задержался у ее стула.
   - Не беспокойтесь, мисс Уоррен. Пока я дышу, ни одному члену  моей  семьи
ничто не угрожает. Но я не намерен навязывать свои взгляды мачехе или брату.
И я не могу воевать за Джеймса. Каждый человек ведет свою войну.
   Он вышел. Тила жалобно посмотрела на Тару.
   - Извини. Я не имела на это права, но очень  удивилась,  узнав,  что  его
мачеха живет в джунглях... Тара покачала головой и чуть улыбнулась:
   - Все будет хорошо. Джаррет ужасно  страдает,  тревожась  за  мачеху.  Он
боготворит Мэри, как и я. Джеймс и Джаррет умоляли  ее  после  смерти  Наоми
переехать в Симаррон, но она так же горячо просила позволить ей остаться  со
своим народом и идти на юг.
   - Какая она? - Тила знала, что  вопрос  прозвучал  глупо,  ибо  у  них  с
Джеймсом нет будущего и им следует держаться подальше друг от друга. Ему это
удалось. Но она ничего не могла поделать с собой.
   - Мэри? - Тара задумалась. - Она очень хорошая: щедрая, отдает  всю  себя
без остатка. Сильная, умная. - Тара улыбнулась. - Видишь, каких сыновей  она
вырастила.
   - А Наоми, какая она была? Тара на мгновение замялась.
   - Каждый мужчина счел бы ее красавицей. Она  стала  частью  Джеймса,  его
жизнью, она понимала его народ. Он не просто  желал  ее,  а  глубоко  любил.
Тила...
   Девушка улыбнулась и встала.
   - Не нужно, пожалуйста. Ничего не нужно говорить мне  и  жалеть  тоже.  Я
взрослая и отвечаю за свои поступки. Ты очень добра и так горячо переживаешь
за всех, кто тебя окружает. Не переживай из-за меня.
   - Тила...
   Но та, сделав вид, что не слышит, поспешила на  крыльцо.  Она  подставила
лицо ветру и обхватила руками колонну. Девушке казалось, будто ее бросили  в
ад. Да, они замечательные люди, но ей больно находиться рядом с  ними.  Тила
полюбила эти края, закаты, жару, взмывающих в небо экзотических  птиц..,  но
ей нет места в этой жизни. Она покинет все это, но бежать придется быстро  и
долго, иначе ее вновь силой вернут  домой.  Разве  что  удастся  перехитрить
солдат.
   - О Боже! - прошептала вслух Тила,  прижав  руки  к  вискам.  И  тут  она
услышала сзади скрип кресла-качалки. Обернувшись, девушка увидела  Джаррета,
залилась румянцем и опустила голову. Он встал и, подойдя к  Тиле,  приподнял
ее подбородок.
   - Если я жесток и нетерпелив, - мягко сказал он, - то это не намеренно.
   Отпрянув, она пожала плечами:
   - Вы не жестоки. И, как я уже сказала Таре, вам незачем  беспокоиться  за
меня. Я вовсе не такая хрупкая. Все, что произошло здесь, случилось по  моей
воле, и я сама несу за это ответственность.
   Тилу удивило, что Джаррет улыбается, словно его позабавили.  Усевшись  на
крыльцо, он прислонился спиной к колонне.
   - Вы вовсе не  кажетесь  хрупкой.  -  Она  приподняла  бровь,  и  Джаррет
улыбнулся еще шире. - И в этом, моя дорогая мисс Уоррен, заключается стоящая
передо мной дилемма. Ради брата я готов  заботиться  о  вашей  безопасности.
Ради брата, который, с одной стороны, страстно желает  вас,  а  с  другой  -
раньше  самого  Майкла  Уоррена  подтолкнул  бы  вас  к   браку   с   Джоном
Харрингтоном, чтобы удалить из этих опасных мест. Что же касается хрупкости,
то этого в вас нет! Напротив, именно ваша непреклонная  воля,  решительность
и, конечно  же,  изысканная  красота  привлекли  моего  брата,  сделали  его
одержимым.
   - Значит, и вы подтолкнули бы меня к браку с  Джоном  Харрингтоном?  -  с
горечью спросила Тила.
   - Возможно...
   - Если вы сердитесь...
   - Я не сержусь, скорее испытываю чувство вины.  Я  привез  вас  сюда,  не
представляя себе, что все так сложится между  вами.  Как  бы  мне  хотелось,
чтобы здесь вы нашли свое счастье!
   Типа улыбнулась:
   - Вы рассердились на меня, поскольку я не понимала, что Мэри должна  жить
своей жизнью, и были правы. Мне следовало усвоить это скорее, чем кому бы то
ни было. Люди должны жить той жизнью, которую избрали. Я не жалею о том, что
произошло, каким бы мрачным ни было мое будущее. Да, я ни о чем не жалею.
   Джаррет пристально посмотрел на нее:
   - Джим Джонсон действительно привез сообщение от  Мэри,  но  он  видел  и
Джеймса. Ее сердце замерло.
   - Да?
   - Джеймс на совете с Оцеолой, Филиппом, Джампером, Маканопи и другими. Он
жив и здоров.
   - Но он на пути у солдат.
   - Джеймс здоров, Тила, и способен позаботиться о себе. Она кивнула:
   - Благодарю вас.
   - Вам следует немного поспать.
   Еще раз поблагодарив его, она пошла в дом. Джеймс, конечно же, знал,  что
Джим Джонсон направляется в Симаррон. И ничего ей не передал! Ему нечего  ей
сказать, он уже все сказал раньше.
   Тила заснула очень поздно и спала  плохо.  Разбудил  ее  громкий  стук  в
дверь. Встревоженная Тара звала ее:
   - Тила, проснись! Быстрее!
   Тила бросилась к двери и, распахнув ее, увидела бледную Тару.
   - Джеймс?.. - в ужасе прошептала Тила.
   - Нет-нет! Это... Майкл Уоррен. Он приехал за тобой. С Джеймсом ничего не
случилось! Тила испытала неимоверное облегчение, но вдруг все  почернело,  и
она упала в обморок.

***

   Она очнулась в постели. Рядом стояла обеспокоенная Тара.
   - Ты только дыши глубже. Я что-нибудь сделаю, если  Джаррет  не  поможет.
Я.., я застрелю его. Тебе не придется ехать с ним...
   - Тара! - Тила села и откинула  назад  волосы,  преодолевая  слабость.  -
Прошу тебя! Я не боюсь Майкла Уоррена. Просто я испытала такое облегчение...
Увидев тебя, я ужасно испугалась. За Джеймса.
   - Уоррен приехал за тобой. Его перевели в только что построенный и сильно
укрепленный форт. Вместе с ним туда  направляются  Тайлер  Аргоси  и  доктор
Брэндейс, так что уверена,  тебе  ничто  не  угрожает.  Однако  уезжать  нет
необходимости, наверняка можно что-то придумать...
   - Тара, ты же не застрелишь Майкла Уоррена ради  меня.  -  Девушка  через
силу улыбнулась.
   - Но все же...
   - Ничего страшного. Я не боюсь его,  правда.  И  помни:  я  помолвлена  с
Джоном Харрингтоном. Майкл поневоле будет сдерживаться.
   - Сомневаюсь.
   Тила поднялась с постели:
   - Сейчас я оденусь и спущусь.
   Одеваясь, она старалась не думать, но, к своему  удивлению,  поняла,  что
готова ехать  с  отчимом.  Девушка  по-прежнему  любила  Симаррон  и  людей,
проявивших к ней столько доброты.
   Тем не менее, хорошо зная Майкла Уоррена, она  считала  дни,  проведенные
здесь, временной передышкой в борьбе с ним.  Кроме  того,  в  Симарроне  все
напоминало о Джеймсе и заставляло ее страдать.
   Когда Типа спустилась, молчаливый и  расстроенный  Дживс  проводил  ее  в
библиотеку. У дверей она поцеловала его в щеку.
   - Со мной все будет хорошо, Дживс!
   Джаррет Махкензи стоял за своим  письменным  столом  -  высокий,  прямой,
внушительный. Джошуа Брэндейс и Тайлер сидели в креслах  лицом  к  столу,  а
Майкл Уоррен, стоя у  глобуса,  медленно  вращал  его.  Неподалеку  от  него
девушка увидела очень напряженную Тару. Когда вошла Тила,  все  молчали,  но
она была уверена, что ее появлению предшествовал весьма бурный разговор.
   Джошуа и Тайлер встали.
   - Мисс Уоррен! - радостно воскликнул Джошуа, подойдя к девушке и взяв  ее
за руки. - У Тайлера была приятная возможность часто посещать вас. А я, увы,
один раз увидев вас, очень скучал.
   - Благодарю вас, доктор Брэндейс, я тоже рада снова встретиться с вами. -
Тила заметила, что отчим холодно и сурово взирает на нее.
   - У тебя будет много возможностей наслаждаться обществом доброго доктора,
Тила. Я получил назначение в форт Деливеренс и должен доставить туда людей и
провиант. Даже господин Маккензи считает  это  место  безопасным  для  тебя,
поскольку со мной едут двести человек и еще больше находятся в  Деливеренсе.
Не сомневаюсь, что ты захочешь отправиться с нами. Ведь  и  Джон  Харрингтон
тоже иногда будет приезжать туда.
   - Майор Уоррен, вам предстоит дорога  почти  в  сто  миль  через  опасную
территорию, - сурово заметил Джаррет.
   - Но, - поспешно вмешалась Тила, смущенно улыбнувшись ему, - я очень хочу
увидеть эти места.
   При таком количестве  солдат  мне  ничто  не  угрожает.  А  если  доктору
Брэндейсу понадобятся мои услуги...
   - Безусловно, понадобятся. - Доктор посмотрел на Джаррета. - Мисс  Уоррен
чрезвычайно расторопна и весьма полезна. У нее дар от Бога.
   - Вы можете остаться  здесь.  Более  того,  мы  предпочли  бы,  чтобы  вы
остались, - проговорил Джаррет.
   - "Мы"? - переспросил Майкл Уоррен.
   - Моя жена и я, сэр, - ответил Джаррет.
   - От всего сердца благодарю вас обоих и надеюсь, что еще вернусь. -  Тила
потупилась. - Если Джон приедет в форт Деливеренс, я должна быть там.
   - Джон ведь часто наведывается и сюда, - заметил Джаррет.
   -  Харрингтон,  как  и  я,  сэр,  приписан  к   территории   к   югу   от
Сент-Августина, где, похоже, собрались многие из агрессивных  вождей,  чтобы
обсудить войну и другие дела. В ближайшие месяцы мы выкурим их оттуда. У нас
там большие силы, Маккензи, заверяю вас, хотя в этом  и  нет  необходимости.
Ведь Тила - моя дочь.
   - Падчерица, - в унисон сказали Джаррет, Тара, Тила и даже Тайлер Аргоси.
   Легкая улыбка  заиграла  на  губах  Типы,  но  Майклу  это  уточнение  не
понравилось.
   - Тила - моя подопечная, и я отвечаю за нее.
   - У меня все будет прекрасно, - искренне сказала девушка Джаррету.
   Он развел руками:
   - Что ж, если вы хотите ехать...
   - Да.
   - Я помогу тебе уложить вещи, - предложила Тара.
   - Может, на этот раз мне не стоит выпускать Тилу из поля зрения? -  Майкл
бросил на падчерицу настороженный взгляд.
   - Я очень скоро спущусь, - заверила его Тила.
   - Ладно, можешь не спешить. Как только женщины вошли в комнату Тилы, Тара
сказала:
   - Тебе нет необходимости уезжать. Ты согласилась потому,  что  не  хочешь
причинять неприятности мне и Джаррету. Не бойся этого.
   - Тара, все будет хорошо,  вот  увидишь.  Джошуа  и  Тайлер  сопровождают
Майкла. Ему придется вести себя прилично в их обществе.
   - Но...
   - Тара, я больше не могу оставаться здесь. Я люблю дом, люблю детей.  Мне
нравится ездить к Роберту, читать его  книги.  Но  я  чувствую,  что  должна
уехать. Рядом с Джошуа я буду что-то делать, помогать выхаживать раненых,  -
Ладно. Я согласна с тобой. Но Джеймсу это не понравится.
   - Я только и слышу, что Джеймс должен  вести  свою  войну  и  жить  своей
жизнью. Ну так и мне нужно сделать то же самое - или я сойду с ума!
   Когда Тила собрала вещи, женщины крепко  обнялись  на  прощание.  Девушка
поцеловала малыша, и у нее защемило сердце. Еще тяжелее было расставаться  с
Дженифер. Джаррет, строго посмотрев на Тилу, смягчился и обнял ее.
   - Берегите свою рыжую головку, мисс Уоррен.
   - Обещаю.
   - Интересно, догадывается ли мой брат, как сильно вы его любите?
   - Надеюсь, что нет, поскольку он не испытывает ко мне подобных чувств.
   - Джеймс отдал бы за вас жизнь. Чего же еще желать?
   - Он отдал бы жизнь за многих; думаю, эта черта у вас общая.
   Джаррет покачал головой:
   - Для него эта война совсем не то, что для вас. Попытайтесь понять это. И
не сомневайтесь: он отдал бы жизнь за вас. Именно за вас, Тила, а не во  имя
какой-то цели. Я же говорил вам, что Джеймс - реалист.
   - А я - нет? - Тила поцеловала Джаррета в щеку. - Не  тревожьтесь.  Я  не
допущу, чтобы он умер за меня. Если когда-нибудь еще увижу его,  -  с  болью
добавила она.
   - Я почти хочу, чтобы вы не встретились, но, как ни странно, убежден:  мы
еще увидимся. Поэтому повторяю:  берегите  вашу  прекрасную  рыжую  головку,
будьте здоровы, не подвергайте себя опасности.
   - И вы тоже.
   К  глазам  девушки  подступили  слезы,  и   она,   быстро   повернувшись,
направилась к кораблю, где ее ожидал отчим.
   Джошуа помог девушке подняться на палубу.
   Она  обернулась.  Вся  семья  Маккензи  провожала  ее  взглядом.  Высокий
темноволосый Джаррет, положив одну руку на плечо Дженифер, другой обнимал за
талию жену, которая прижимала к груди  малыша.  Тила  помахала  им,  уже  не
сдерживая слез.
   Корабль отошел от пристани Маккензи и направился вниз по реке.
   За спиной Тилы раздался тихий голос:
   - Мы будем один день плыть по реке, а потом двинемся пешим строем в глубь
территории. Сейчас, когда нас могут услышать, я ничего  тебе  не  скажу.  Но
клянусь, когда мы сойдем на берег, я о многом потолкую с тобой.  -  С  этими
словами Уоррен удалился.
   Причал Маккензи вскоре исчез за изгибом реки.

Глава 14

   Отряд двигался быстро. На второй  день  последнее  транспортное  судно  -
рыболовная шхуна, "позаимствованная" у рыбака в Тампе, -  достигла  причала,
откуда должен был начаться поход на восток. Отряд под  командованием  Майкла
Уоррена насчитывал двести солдат: среди них пятьдесят пять всадников  и  сто
сорок пеших - добровольцы,  солдаты  регулярной  армии,  а  также  несколько
моряков, посланных командованием для подкрепления сухопутных сил.
   Они быстрым маршем шли через некогда цветущие  земли  индейцев,  расчищая
путь, и везли с собой припасы из форта Брук. В обозе были ружья,  сумки  для
провизии и палатки -  простые  и  госпитальные,  поводья,  упряжь,  подковы,
чайники, инструменты и провиант: мешки с рисом и  кукурузой,  терпкие  вина,
продукты, способные выдержать изнурительную жару, донимавшую отряд изо дня в
день. Джаррет часто рассказывал Тиле о жизни индейцев. Сейчас она  могла  бы
сказать ему, что жизнь солдат, посланных выследить этих индейцев, почти  так
же тяжела. Но Джаррет наверняка знал и это.
   Состав солдат был неоднородным. Среди них было  много  иммигрантов,  едва
говоривших по-английски. Но, как ни странно, встречались и образованные люди
- юристы, священники. Вся страна переживала тяжелый финансовый кризис, и  на
военную службу нередко поступали только затем, чтобы прокормить себя и  свои
семьи. Тила кое с кем подружилась.
   Однако она  приобрела  и  врагов  среди  кадровых  военных,  входивших  в
окружение ее отчима.
   На третий день марша через полуостров  они  обнаружили  небольшую  группу
индейцев ючи и для расправы с ними направили одну роту.
   Там было не больше пятидесяти индейцев, наверное, около двадцати воинов с
женами и детьми.
   Тила знала это,  поскольку  всему  отряду  пришлось  потом  пройти  через
уничтоженную деревню. Девушка никогда еще не испытывала такого  ужаса:  тела
воинов и окровавленные, изуродованные тела мирных людей лежали повсюду. Ужас
охватил не только ее. Она слышала, что тихо говорили солдаты, ехавшие  рядом
с ней. В подобной расправе не было  необходимости.  Господь  никогда  бы  не
одобрил такого жестокого убийства, даже если индейцы и варвары.
   Тила словно окаменела и почти не замечала слез, бежавших по ее щекам.
   К вечеру отряд остановился у реки.  Мужчины  быстро  спешились  и  начали
разбивать лагерь. Неподалеку Тила увидела Тайлера,  отдававшего  приказы,  и
подошла к нему:
   - Капитан Аргоси?
   - Тила?
   - Кто командовал нападением на ючей?
   - Тила, вам не следует вмешиваться...
   - Так кто же, Тайлер? - твердо повторила она.
   Рядом с Тайлером стоял молодой солдат.
   - Да это  капитан  Джулиан  Хэмптон.  Он  вон  там,  у  реки,  мэм,  -  с
готовностью сказал он.
   -  Солдат,  займись  палаткой!  -  распорядился  Тайлер,  но   Тила   уже
направилась туда, где умывался молодой капитан.
   Едва девушка приблизилась, он обернулся -  красивый  мужчина  с  холеными
усами, карими глазами и густой копной  рыжевато-каштановых  волос.  Подойдя,
Тила дала капитану пощечину, совершенно ошеломив его.
   Он изумленно и растерянно смотрел на девушку, потирая  щеку.  Тила  вновь
подняла руку.
   - Вы что, не  в  себе,  мисс?  -  выдохнул  Хэмптон.  Она  подумала,  что
действительно спятила. Ну и пусть, ей все равно. Девушка собиралась еще  раз
ударить его, но тут кто-то схватил ее за руку. Это был Джошуа Брэндейс.
   - Как вы могли? - в ярости крикнула она. - Как вы могли убить младенцев?
   - Тила, пойдемте, - сказал Джошуа.
   - Тила! - Тайлер Аргоси быстро подошел к ним и попытался увести девушку.
   - Подожди! - воскликнул Хэмптон. - Не уводи ее, Тайлер. Мисс Уоррен,  то,
что вы видели, - лишь одна сторона войны. Белых младенцев  тоже  убивают.  И
белых женщин, таких же молодых, как вы. Вы поймете все, когда один  из  этих
краснокожих занесет над вами нож и ваши рыжие волосы станут его трофеем.
   Хэмптон нахлобучил на голову шляпу и ушел.
   - Увы, Тила, такое случается, - сказал Джошуа Брэндейс.
   - Знаю, но разве это дает нам право убивать детей?
   -  Нет,  -  согласился  Брэндейс,  -  не  дает.  Но  ты  одна  не  можешь
противостоять всей армии, девочка моя.  Приказы  здесь  отдает  твой  отчим.
Пойдем, забудь об этом.
   - Я никогда не забуду этого.
   - Пойдем, выпей виски и отдохни.
   Дрожащая Тила выпила с Джошуа виски. Как только  поставили  палатки,  она
ушла к себе. Она спала очень беспокойно,  а  утром,  открыв  глаза,  увидела
Майкла Уоррена.
   Схватив девушку за руку, он вытащил ее из постели.
   - Отойдем от лагеря и там поговорим.
   Он потащил ее по полю, уставленному палатками. Солдаты  отдавали  Уоррену
честь; Майкл вывел Тилу за пределы лагеря.
   - Не смей осуждать действия моих офицеров или мои приказы, слышишь?
   - Вы приказали солдатам убивать детей!
   Внезапно Уоррен ударил ее по лицу с такой  силой,  что  Тила,  вскрикнув,
пошатнулась и упала в грязь у кромки воды. В глазах у нее потемнело.
   - Ты ничего не знаешь ни об этой войне, ни о том, что хорошо  или  плохо.
Ты  -  маленькая  потаскушка,  получавшая  сведения  только  от  метиса.  Но
предупреждаю: если ты еще раз вздумаешь сделать из меня посмешище, я отлуплю
тебя кнутом перед всей армией.
   - Прекрасно! Сделай это!
   При этих словах уже удалявшийся в лагерь Уоррен  вернулся.  Вскочив,  она
отступила. Глаза ее полыхали ненавистью.
   - Ты не в Симарроне. Джаррет Маккензи и его брат-метис,  может,  и  имеют
влияние на этом полуострове, но уверяю тебя: армия - могущественная сила,  а
я занимаю в ней важное положение. И хочешь знать почему? Возможно,  белые  в
Бостоне в глубине души и сочувствуют бедному благородному дикарю, но на  юге
они хотят двигаться дальше, в  глубь  полуострова,  чтобы  вытеснить  отсюда
семинолов. Белым политикам нужны люди, способные осуществить эту  задачу,  а
я, Тила, солдат, умеющий делать дело. Для меня метис -  тот  же  индеец.  От
Джеймса Маккензи у нас не меньше неприятностей, чем от самого Оцеолы, и я  с
удовольствием бы пристрелил это индейское отродье, попадись он  мне.  Только
попробуй взбунтоваться, и я устрою на него настоящую охоту. За  моей  спиной
сотни  солдат.  Я  сделаю  так,  что   он   станет   главным   преступником,
разыскиваемым на этой территории. Я буду охотиться на него, как  на  ягуара.
Попробуй еще раз грубо заговорить со  мной,  попробуй  ослушаться  меня  еще
раз...
   - Я подчинилась твоему приказу. Я помолвлена с Джоном Харрингтоном.
   - Джон Харрингтон воюет к югу отсюда. Ты пока не жена ему, а  по-прежнему
моя дочь, обязанная подчиняться мне. Кстати, Тила, теперь и солдаты  снимают
скальпы с индейцев, неофициально, разумеется. И если ты  еще  раз  поставишь
меня в неловкое положение, я получу скальп Джеймса Маккензи! Даже  если  для
этого мне придется задействовать целую армию. Итак, надеюсь, мы поняли  друг
друга?