ла Тила.
   - Ты останешься еще на одну ночь? - спросил брата Джаррет.
   Джеймс взглянул на Типу.
   - Заманчивое предложение. Домашний уют так соблазнителен.
   Тила, взяв стакан дрожащими  пальцами,  едва  не  выронила  его.  Джаррет
бросил на нее странный взгляд, явно желая что-то сказать,  но  тут  из  дома
вышла Тара.
   - Дживс сейчас придет, - весело сообщила она.  -  Джеймс,  ты  непременно
должен посмотреть на детей.
   Пока мы катались, Дженифер играла с маленьким Йеном, и они оба заснули на
большой медвежьей шкуре в моей комнате. Они спят, как ангелы.
   - Неужели Джен так хорошо справляется с малышом? - улыбнулся Джеймс.
   - Поразительная девочка! - Тара сжала его руку, и у Тилы  опять  защемило
сердце. Они все так близки! Любовь связывала не только  братьев,  не  только
мужа и жену, но и всех их, включая детей. Девушка подумала, что это  и  есть
настоящая семья и ничто не может нарушить гармонию их отношений.
   Джеймс Маккензи, белый семинол, никогда бы  не  понял  ее  зависти.  Тила
любила мать и заботилась о ней. Та тоже любила  ее.  Но  после  смерти  Лили
девушка осталась одна, боролась с  превратностями  судьбы  и  в  одиночестве
предавалась мечтам. Кроме любви матери, ее жизнь ничто не скрашивало.
   - Дженифер  -  прелестная  малышка,  -  сказала  Тила,  и  Джеймс  тотчас
посмотрел на нее. Неужели он сомневается в ее искренности?  Может,  полагал,
что она добавит: "Необычайно прелестная для дочери индианки"?
   - Девочка похожа на вашу жену? - не  подумав,  поинтересовалась  Тила.  К
счастью, Джеймс не рассердился.
   - Да, очень похожа на Наоми.
   - Но у Дженифер ваши волосы.
   - Волосы нашего отца, - уточнил Джаррет.
   - Волосы нашего безгрешного отца, - добавил Джеймс, грустно улыбнувшись.
   Тара встала и посмотрела в сторону реки.
   - Джаррет, кто-то приехал.
   Озабоченный, Джаррет поднялся. Вниз по реке шло небольшое судно.
   - Это военный корабль, - заметил он, взглянув на брата. Джеймс, как и все
они, напряженно следил, как корабль подходит к причалу.
   - Ты ждал кого-нибудь? - спросила Тара мужа.
   - Харрингтона.., но через несколько дней. И этот корабль, похоже,  пришел
с запада.
   С судна спустили трап, и по нему сбежал мужчина в военной форме при  всех
регалиях.
   Тила не верила своим  глазам.  Ее  охватило  смятение.  По  спине  прошел
неприятный холодок.
   - Уоррен! - бросил Джеймс с ненавистью и презрением.
   И в самом деле Уоррен. Девушка стиснула зубы и едва дыша  наблюдала,  как
отчим подошел к дому, поговорил с мужчинами, а затем стремительно направился
к Симаррону.
   Может, Джеймс и дикарь, но он прав в одном: нет дьявола страшнее, чем  ее
отчим.
   Красота  дня  померкла  для  нее.  Уоррен  разрушил  ощущение  волшебного
единения, которое она только-только начала испытывать в этой дружной  семье.
О, если бы его появление было лишь страшным сном! Привидевшимся ей кошмаром.
   Тила открыла глаза. Увы, это был не сон, а Уоррен  собственной  персоной,
дьявол во плоти. Готовый утащить ее в свой ад.

Глава 8

   Внешне Уоррен казался одним из тех  достойных  военных,  каких  случалось
видеть Джеймсу. Голубая форма сидела на нем как  влитая,  воротник  выглядел
идеально, стрелки на брюках - безукоризненны. Лишь опущенные поля его  шляпы
были уступкой безжалостному солнцу Флориды,  а  пышный  плюмаж  -  такой  же
небольшой  уступкой  тщеславию.  Ему  было  около  пятидесяти,  но  вьющиеся
каштановые волосы еще не тронула  седина.  Серые  глаза  смотрели  серьезно.
Черты лица были правильными и жесткими.  Тонкие  губы  едва  различались  на
бронзовой от загара коже. Если бы не выражение лица, майора  можно  было  бы
назвать красивым.
   - Мистер Маккензи! - Уоррен  поклонился,  глядя  на  Джаррета.  Время  от
времени майор встречал Джеймса, и в весьма неприятные моменты. Хотя  они  ни
разу не столкнулись в бою, но несколько раз были близки к этому. Однажды они
сидели по  разные  стороны  стола  переговоров  и  еще  как-то  -  в  лагере
Аллигатора, когда семинолы в отличие  от  Уоррена  сдержали  обещание  и  не
нарушили перемирия. Уоррен прекрасно знал, что Джеймс  -  единокровный  брат
Джаррета, и с  раздражением  думал  о  том,  что  тот  почему-то  не  желает
использовать свое происхождение и стать настолько белым, насколько возможно.
Майор не сомневался в том, что Джеймс - метис. Нося имя белого отца, он  мог
бы спасти свою шкуру, но почему-то не делал этого. Подобное поведение Уоррен
считал ложной гордостью и полной глупостью.
   Сняв кожаную перчатку, майор протянул руку Джаррету. Тот не сразу решился
пожать ее. Уоррен поклонился Таре:
   - Миссис Маккензи, рад видеть вас.
   Тара пробормотала что-то невнятное, а Джаррет сказал:
   - Майор Уоррен, насколько я понял, Джон Харрингтон имел поручение отвезти
к вам вашу дочь.
   - Я не предполагал оказаться поблизости, но рад возможности поблагодарить
вас за гостеприимство.
   - Мы с удовольствием приняли мисс Уоррен, - ответил Джаррет.
   Майор бросил взгляд на Тилу, и Джеймс поразился,  заметив  в  нем  жгучую
ненависть.
   Не оставляло сомнений, что эта ненависть была взаимной. Их  встреча  тоже
казалась весьма странной. Ни Уоррен, ни девушка не обменялись ни словом,  не
выказав даже на людях принятой в подобных случаях любезности.
   - Бегущий Медведь, - наконец обратился Уоррен к Джеймсу. Почувствовав  на
себе взгляд Типы, тот улыбнулся. Она еще не слышала его индейского имени  и,
вероятно, ошеломлена. Что ж, пусть узнает, что у него есть имя семинолов,  а
ее отчим, как и многие солдаты, предпочитает обращаться к нему именно так.
   - Майор. - Джеймс едва кивнул.
   - Приятно видеть вас в  столь  цивилизованной  обстановке,  -  проговорил
Уоррен.
   - А мне приятно быть в доме брата. - Джеймс проигнорировал выпад.
   - Более частые  посещения  этого  дома  принесли  бы  вам  исключительную
пользу.
   - Увы, майор, у всех нас есть долг, и мы стремимся его выполнять.
   Уоррен пожал плечами.
   - Надеюсь, твое путешествие прошло благополучно, - наконец обратился он к
Типе.
   - Я добралась целой и невредимой.
   - И без охраны.
   - Не упрекайте дочь за то, что мы оставили на берегу  нескольких  солдат,
майор. Я не знал, что им приказано сопровождать ее, -  вмешался  Джаррет.  -
Поверьте, в этом виноват я.
   - На территории Флориды слишком опасно, -  бросил  Уоррен.  -  Поэтому  и
необходима постоянная охрана.
   - Но не в моем доме, - возразил Джаррет. - Хотя, майор, насчет  опасности
вы совершенно правы. Вообще-то странно, сэр, что человек, столь  занятый  на
войне, отважился привезти сюда дочь. -  Джаррет  смягчил  колкость  любезной
улыбкой. Однако Уоррен пренебрегал любыми колкостями.
   - Я военный, сэр, а жены и дочери  военных  часто  ожидают  их  сразу  за
передовой. Но, господин Маккензи, и вы, и ваша  прекрасная  жена,  вероятно,
когда-нибудь заметите,  что  дочери  бывают  столь  же  непредсказуемы,  как
болота. А вот этой лучше находиться рядом со мной, где бы я  ни  был.  Хотя,
признаюсь, отдав распоряжение доставить ее,  я  рассчитывал  обосноваться  в
Тампе. Но генерал Джесэп неуклонно продвигается вперед, поэтому чаще всего я
сейчас оказываюсь в самой глуши. Я приобрел дом в Таллахасси,  но  не  успел
толком осмотреть его, поскольку неприятель нарушил соглашение, достигнутое в
марте, Джеймс понимал, что Уоррен провоцирует его на спор, но не хотел с ним
связываться.
   - Таллахасси далеко отсюда, - равнодушно обронил он.
   - Безусловно, - согласился Уоррен. - Но это не важно. Мне  еще  не  скоро
удастся добраться до своих владений и обеспечить  Тиле  крышу  над  головой.
Впрочем, не заблуждайтесь, она смелая девушка. Упрямая и  волевая,  так  что
вполне осилит любой путь, который мне предстоит проделать.
   - Там много опасных воинов, - напомнил ему Джеймс.
   - Я и сам опасный человек, - решительно отозвался Уоррен. - И чрезвычайно
осторожный.
   В этот момент из дома вышел Дживс с большим серебряным подносом.  За  ним
следовала маленькая девочка с подносом поменьше. На  нем  лежали  серебряные
приборы, завернутые в салфетки.
   - Майор Уоррен, - проговорила Тара, пока Дживс  и  девочка  накрывали  на
стол. - Прошу вас разделить с нами ленч.
   - С  удовольствием.  -  Он  обратился  к  Джаррету;  -  Мистер  Маккензи,
поскольку я ожидаю возвращения Харрингтона к завтрашнему  дню,  надеюсь,  вы
позволите моему кораблю задержаться у вашей пристани?
   - Разумеется, сэр, но только помните: я не допущу  никаких  боев  в  моих
владениях.
   - Едва ли здесь есть с кем воевать, не правда ли, сэр?  -  Уоррен  бросил
взгляд на Джеймса.
   Тот указал на лес, темневший за границами владений Джаррета:
   - Сэр, вам Известно, что по ту  сторону  Уитлакоочи  действуют  отдельные
банды. Но ни один семинол не придет сюда воевать, в этом я абсолютно уверен.
   - Значит, они держатся поблизости!
   - Мой дом на нейтральной территории, - сказал Джаррет. -  Генерал  Джесэп
знает это.
   - А Оцеола знает?
   - Разумеется, - отрезал Джеймс.
   - Давайте присядем, - предложила Тара. Все опустились на стулья, стоявшие
вокруг стола. Джеймс оказался между Тилой и Уорреном, а  его  брат  -  между
Тилой и Тарой. Та, как образцовая хозяйка, быстро налила  Уоррену  лимонада,
стремясь во что бы то ни стало прекратить опасный разговор.
   Впрочем, почти каждая тема в присутствии Уоррена становилась опасной.
   - Жаль, сэр, что вы не приехали сюда на день раньше, - промолвила Тара. -
Иначе увидели бы, какие замечательные вечера бывают у нас.
   - Да, жаль.  Я  хотел  бы  сам  представить  Тилу  молодому  Харрингтону.
Надеюсь, она поняла, что он прекрасный человек.
   - Исключительный, - холодно согласилась Тила. На столе стояли  корзиночки
со свежеиспеченными булочками, ветчина в соусе из изюма, ранняя зелень. Тила
машинально передавала блюда соседям по столу.
   Себе она взяла совсем маленькую порцию и едва  дотронулась  до  еды,  ибо
была крайне  напряжена.  "Уоррен  лишил  ее  аппетита",  -  подумал  Джеймс,
внезапно осознав,  что  хочет  воевать  с  отъявленным  мерзавцем  Уорреном,
безжалостно истребляющим индейцев, не только по этой причине.  Джеймсу  было
невыносимо видеть, что этот человек имеет такую власть над падчерицей.
   - Прекрасно! Я рад, что ты еще сохранила благоразумие, дочь. Я не позволю
тебе повторить то, что ты совершила в Чарлстоне. - Никто не задал ни единого
вопроса, однако Уоррен решительно продолжал:
   - Только представьте себе, миссис Маккензи. Отец делает все  для  дочери,
кстати говоря, приемной. Я устраиваю для  нее  блестящий  брак,  и  в  самый
разгар церемонии она заявляет, что не намерена почитать  мужа,  повиноваться
ему, поворачивается и уходит от алтаря! Не  могу  передать,  какой  позор  и
какое унижение мне пришлось пережить в тот день!
   Тила в упор посмотрела на отчима:
   - Я с самого начала отказывалась выйти замуж за Джереми Лантро. Никто  не
прислушался к моим словам, кроме доброго  священника.  Я  не  хотела  никого
обидеть или унизить.
   Забывшись, Уоррен погрозил ей вилкой:
   - Девушки выходят замуж за тех, кого выбирают  старшие  и  более  мудрые,
мисси. Они повинуются отцам, вот так-то. Ну да ладно, это все уже в прошлом.
Харринггон  будет  для  тебя  мужем  получше.  В  финансовом  отношении  его
положение не так стабильно, но этот прекрасный  молодой  офицер  из  хорошей
семьи сделает стремительную карьеру. Если у  парня  и  есть  недостатки,  то
только доброта. Однако, воюя здесь, в болотах, он быстро избавится  от  этой
слабости.
   Джеймс  поднял  стакан  и  отхлебнул  сладковатую  жидкость.  -  Если  не
ошибаюсь, майор, Харринггон служит  во  Флориде  с  самого  начала  нынешних
боевых действий и несколько дольше, чем вы, сэр.
   - Это  чудесный  молодой  человек!  -  быстро  вмешалась  Тара,  умоляюще
взглянув на Джеймса.
   - Скажите, майор, - Тила нарочно обратилась к отчиму именно так, - а  что
известно о предстоящем браке Харрингтону?
   - Я говорил с ним и полагаю, он желает этого. Тила опустила  глаза,  явно
надеясь избежать осложнений с Уорреном, но не выдержала.
   - Сэр! Я не выйду замуж за человека, которого видела всего один раз.
   - Минуту назад ты призналась,  что  он  тебе  симпатичен,  -  раздраженно
заметил Уоррен.
   - Сэр, думаю, всем заинтересованным сторонам было бы лучше,  если  бы  вы
позволили мне знакомиться с претендентами до того, как выставляете  меня  на
брачный рынок!
   - А не лучше ли нам, девочка, обсудить твое будущее наедине?
   - Разумеется. - Тила сделала очередную попытку совладать с собой.
   Уоррен ожесточенно вонзил вилку в ветчину.
   - Как следует узнав молодого Харрингтона, ты поймешь то, что  видят  все:
лучшего  мужа  не  найти!  Маккензи,  скажите  ей.  Вы  же   хорошо   знаете
Харрингтона.
   - Сэр, мы все считаем Харрингтона исключительным человеком,  -  отозвался
Джаррет.
   -  А  вы,  сэр?  -  Уоррен  обратился  к  Джеймсу.  -  Харрингтон  всегда
справедливо ведет дела с вами. Вы приводили к нему мужчин и женщин.  Видели,
что он отлично разбирается в этой жестокой и печальной ситуации.
   Джеймс  кипел  от  негодования,  но  чувствовал  на  себе  пристальный  и
умоляющий взгляд Тары.
   - Как сказал мой брат, мы все считаем  молодого  Харрингтона  незаурядным
человеком.
   Горящие зеленым пламенем глаза Типы уставились на него.
   - Вот видишь, Тила. Он замечательный человек, а ты  опять  демонстрируешь
свое глупое упрямство.
   - Майор, я сама выберу себе мужа.
   - Какая чушь, девчонка!
   - Сэр, вы сами справедливо заметили, что нам  не  следует  обсуждать  это
здесь.
   Но Уоррен явно не  собирался  прекращать  разговор,  хотя  ему  никто  не
сочувствовал.
   -  Подумай,  Тила.  Выйдя  замуж  за  Харрингтона,  ты  ожидала  бы   его
возвращения с боя, а не моего. Может, он даже позволит тебе переждать  войну
здесь, в Симарроне, если, конечно, Тара не  возражает.  А  Харрингтон  будет
близко отсюда. - Уоррен посмотрел на Джеймса. - Ведь семинолы неподалеку. Те
самые люди, что подписали договор в марте и согласились уйти на  запад.  Они
по-прежнему нападают на белых, крадут скот, сеют панику.
   Джеймс бросил на Уоррена тяжелый и мрачный взгляд исподлобья.
   - Майор, вероятно, кое-что ускользнуло от вашего внимания.  Возможно,  вы
так заняты, убивая людей, что знаете далеко не все. Перемирие сорвали белые,
недовольные ситуацией с неграми. Так что соглашение не соблюдается  с  вашей
стороны. Сейчас, поскольку среди моего народа нет единого правителя...
   - Прошли справедливые выборы. Миканопи...
   - Да, Миканопи из рода вождей, и его многие уважают. Но сколько бы вы  ни
провели справедливых выборов, все племена останутся разобщенными. Много  раз
вожди объединялись ради общей цели или обороны, но вам никогда не  подписать
перемирия с каждым племенем. Никогда. И с некоторыми  вам  придется  воевать
очень долго.
   - Предатели и лгуны, все до одного.
   - Майкл Уоррен! - воскликнула Тила. Он погрозил ей пальцем:
   - Вы будете  подчиняться  мне  и  говорить  только  тогда,  когда  к  вам
обращаются, молодая леди, или дорого заплатите за непослушание. -  Он  снова
повернулся к Джеймсу, не желая прекращать разговор, но Тила опередила его:
   - Сэр! Все стремятся избежать распрей за этим столом, где  мы  с  вами  -
гости.
   Джеймс властным жестом остановил Уоррена:
   - Если мой народ и научился предательству, то у белых. Они украли у  него
земли и лишили привычного образа жизни, причем самыми изощренными способами.
Если мой народ научился зверствам, то у хороших учителей,  сэр.  И  ни  один
человек не вел себя на войне отвратительнее, чем вы.
   Взбешенный, Уоррен вскочил, чуть не опрокинув стол:
   - Мы должны немедленно положить этому конец, Бегущий Медведь.
   - Майор Уоррен, не здесь,  -  оборвала  его  Тила.  -  Вы  что,  лишились
разума?
   Уоррен готов был накинуться на нее, но Джаррет и Тара поднялись.
   - Майор Уоррен, мы  здесь  не  воюем!  -  гневно  воскликнул  Джаррет.  -
Послушайте меня. Мы не воюем  на  территории  моих  владений,  и  вы  можете
остаться здесь при условии, что не будете забывать об этом.
   - Если вы позволяете этому человеку бросать мне в  лицо  оскорбления,  то
мне придется забрать дочь и покинуть Симаррон немедленно.
   - Вы ведете себя как  глупец,  сэр!  -  в  бешенстве  воскликнул  Джеймс,
напряженный словно струна. - Я сам покину владения брата и  советую  вам  не
рисковать жизнью дочери из-за того, что вы не понимаете простых истин.
   С этими словами Джеймс решительно  направился  в  дом.  После  его  ухода
воцарилась мертвая тишина. Видимо, даже Майкл  Уоррен  не  ожидал  этого  от
Джеймса Маккензи.
   Тишину нарушил Джаррет. Бросив салфетку и сказав:
   - Прошу меня извинить, - он последовал за братом.
   - Мистер Маккензи! - вскричал Уоррен. - Идет война! Нельзя же  бесконечно
балансировать, неужели вы не понимаете? Вы же белый человек, а белые мужчины
и их жены каждый день  становятся  жертвами  дикарей.  Вам  придется  занять
чью-то сторону.
   Джаррет обернулся:
   - Не ждите этого от меня, майор  Уоррен.  Индейский  дикарь,  только  что
покинувший стол, - мой брат, моя кровь. И если мне придется сделать выбор...
- Он пошел к дому.
   Тила устремилась за Джарретом, но на ее плечо тяжело легла рука Уоррена.
   - Куда это ты направилась?
   - Извиниться за ваши дурные манеры!
   Он ударил ее по лицу.
   Тара, стоявшая у стола, ахнула:
   - Майор! Вы ошеломили меня.
   - Мадам, вам  не  приходилось  воспитывать  непослушного  и  своенравного
ребенка. Иногда не остается ничего, кроме кулака, чтобы вернуть страх  Божий
столь непокорному созданию.
   Тила, стиснув зубы, сдержала слезы. Боль от пощечины не шла  ни  в  какое
сравнение с испытанным ею унижением - ведь Тара видела все это!  Ослепленная
безудержным гневом, Тила ответила ударом на удар.
   Уоррен схватил ее за руку, потянул на  себя.  Увидев,  что  Тара  вот-вот
закричит и позовет на помощь, Тила поняла, что зашла слишком далеко. Она  не
хотела, чтобы Тара вернула мужчин и в этом  раю,  где  так  долго  удавалось
сохранять мир, разразилась война.
   Поэтому, не оказывая сопротивления и  склонив  голову,  она  слушала  его
злобный, полный ненависти шепот:
   - Одумайся! Помнишь, как тебя избили, когда ты сбежала из церкви? Сегодня
вечером я заставлю тебя понять, что это были всего лишь шлепки. Сегодня твои
вопли смешаются с криками птиц и воем волков. Я научу тебя подчиняться мне и
уважать мое мнение! Иначе война придет и  сюда.  И,  клянусь  Богом,  братья
Маккензи не уцелеют в ней. А виноватой в этом будешь ты!
   - Отпустите меня! - воскликнула Тила, но тут же  осеклась.  Сейчас  нужно
сдержаться, не дать волю гневу. - Пожалуйста, сэр, отпустите меня.
   Это не помогло. Но Тила хорошо изучила его.
   - Майор, сегодня вечером я  буду  молить  Бога  наставить  меня  на  путь
истинный и помочь мне покориться вашей воле.
   - Ты немедленно пойдешь со мной!
   - Я должна взять свои вещи, сэр.
   Она вырвалась из его рук и пошла в дом.
   Однако до нее донеслись суровые слова Уоррена:
   - Госпожа Маккензи, прошу вас передать моей  дочери,  что  я  жду  ее  на
корабле. Даю ей час, чтобы упаковать вещи. Потом она явится ко мне, или же я
сам приду за ней. И, госпожа Маккензи, хотя я не знаю, чем  Тила  околдовала
вас и вашего мужа, замечу еще раз: она моя падчерица. Я ее законный  опекун.
Закон на моей  стороне,  и  даже  ваш  вспыльчивый  муж  знает,  что  должен
отпустить девушку ко мне. Искренне благодарю за  ваше  гостеприимство  и  за
заботу о Тиле.
   Стоя за дверями, девушка дослушала все это до конца. Сердце  ее  неистово
забилось.
   Она бросилась в гостиную, а оттуда в библиотеку. Внизу было пусто.
   Тила побежала наверх, проверяя комнату за комнатой.
   Как и говорила Тара, дети  мирно  спали.  Дженифер  свернулась  калачиком
рядом с малышом Йеном. Девушка кинулась к себе, оттуда на балко