заведя следующего, она искала забвения на лондонском дне, подбирая партнеров на одну ночь. Требование к ним предъявлялось простейшее: ей требовалось ничтожество, с которым можно расстаться, не моргнув глазом.
     Сейчас Виола торопилась в индийский ночной клуб, в котором бывала и раньше, но пьяные за спиной так сильно ее напугали, что она решила зайти в шумное кабаре по пути. На нее никто не обратил внимания, кроме мужчины у стойки. Это был брюнет с седыми висками, казавшимися в мигающих потемках еще белее. Увы, мужчины такого сорта Виолу не привлекали: слишком низкорослый и коренастый. Ей больше нравились рослые и гибкие, вроде Клайва...
     Виола уже собиралась снова выйти на улицу, но, оглянувшись, обнаружила, что прицепившаяся к ней компания поджидает за дверью. Пришлось снять и повесить на крючок видавший виды плащ, купленный у горничной. Отправляясь в подобные места, Виола никогда не надевала дорогих туалетов, тем более - драгоценностей.
     - Хэлло! - сказала она, подойдя к стойке. Вблизи коренастый мужчина оказался старше, чем она решила сначала, - ближе к пятидесяти. Впрочем, в нем была какая-то славянская привлекательность: густые волосы, низкий лоб, живые карие глаза.
     - Купить тебе выпивку? - обратился он к ней с сильным акцентом - скорее всего польским или чешским.
     - Скотч, - отозвалась она. Пока мужчина заказывал ей виски, Виола бесцеремонно разглядывала его, соображая, сгодится ли. Конечно, он был не в ее вкусе, но ей слишком хотелось секса, первоклассного секса. Она уставилась на его потертые джинсы и одобрила бугор размером с кулак. То, что нужно!
     Подавая ей стакан, он криво улыбнулся и что-то сказал. Виола не разобрала ни слова в этом шуме, но укрепилась во мнении, что акцент у него чешский.
     Он улыбнулся шире и дотронулся до ее руки. Рукава его рыбацкого вязаного свитера были закатаны до локтей, обнажая сильные руки. Оказалось, что он не столько коренаст, сколько широкоплеч. Судя по телосложению, это был человек, привыкший к тяжелому физическому труду. Портовый грузчик? Что ж, неплохо...
     - Говорят, здесь хорошее шоу, - это были единственные слова, которые Виола расслышала.
     Свет погас, на сцену вышла неряшливая блондинка. Виола придвинулась к чеху, вдыхая исходящий от него запах мыла. Это было выгодное отличие от мужчин, которых она цепляла в барах раньше: по крайней мере он чистоплотен.
     Не раздумывая долго, Виола запустила руку ему между ног. ?Сказочная находка!? - подумала она, взвесив на ладони содержимое его штанов.
     Чех что-то говорил, но из-за визга, который выдавался здесь за пение, она по-прежнему не могла разобрать слов. Впрочем, слова были неважны - в отличие от его хозяйства, прираставшего с каждой секундой.
     - Где ты живешь? - спросила Виола. - Рядом?
     - Да...
     Судя по выражению его лица, он был шокирован. Неужели его ни разу не цепляли в барах женщины?
     - Пойдем к тебе.
     Чех послушно встал и повел ее к вешалке. Пока он помогал ей надеть плащ, она успела как следует его рассмотреть и осталась довольна. Широкие плечи, сильные руки и ноги... Виола почувствовала, что начинает дрожать; желание ее становилось нестерпимым.

***

     - Как тебя зовут? - спросил он на улице. Его акцент оказался не таким варварским, как ей показалось вначале, просто мешал шум.
     - Велма Лестертон.
     Вместо того чтобы спросить его имя, она повисла у него на шее и прижалась к нему всем телом. В темных глазах чеха мелькнуло недоверие, но она решительно притянула к себе его голову и поцеловала, сразу запихнув язык ему в рот.
     - Подожди!
     Он мощным движением оторвал ее от себя, поставил на тротуар и куда-то повел, насвистывая ?Боже, храни королеву?.
     Видимо, слово ?рядом? означало для них разные вещи - Виола уже боялась, что не найдет дороги обратно. Они прошли по безлюдной улочке и оказались на каком-то заброшенном складе. Виоле стало по-настоящему не по себе. Уж не угодила ли она в лапы к убийце? Сумасшедшая!
     Но отступать было поздно. Крепко держа ее под руку, чех поднялся по лестнице и открыл дверь маленькой комнаты. Потянув за лохматый шнурок, он зажег под потолком тусклую голую лампочку, и Виола увидела на полу продавленный матрас с одной подушкой и аккуратно сложенное одеяло. Простыней на этом ложе не было.
     - Давай твой плащ, - распорядился чех. Снимая плащ, Виола покосилась на него через плечо. Почему у него такая красная физиономия - уж не от смущения ли? Он повесил ее плащ на вешалку, рядом с джинсами и двумя рубашками с драными воротниками. Шкафа в коморке не было, значит, его гардероб исчерпывался этими неказистыми предметами.
     - Тут холодно, - заметила Виола.
     В каморке не было даже обогревателя. И как он здесь живет? На ум ей пришел Клайв, который не так давно потребовал у нее кашемировое пальто...
     - Хочешь, чтобы я проводил тебя обратно?
     У Виолы неожиданно защемило сердце: у этого человека нет ничего, а у нее есть все.
     - Конечно, нет! Лучше согрей меня.
     Не дожидаясь приглашения, она сбросила туфли и расстегнула два крючка - единственные застежки на запахивающемся платье, которое она всегда надевала, когда отправлялась на поиски приключений. Платье упало на пол, и Виола осталась в чем мать родила. Чех хотел было ее обнять, но она ухватилась за его ремень и расстегнула одним рывком. На пуговицы его штанов у нее ушли считанные секунды.
     Он стянул свитер, она стащила с него трусы. Несколько мгновений они не шевелясь смотрели друг на друга. ?Невероятно! - думала Виола. - Вот это оснащение! Почему я раньше искала худых и стройных? Вот, оказывается, мой идеал!?
     Она крепко сжала в кулаке его объемное достоинство и не успела глазом моргнуть, как чех, тяжело дыша, пригвоздил ее к матрасу. Виола хотела оседлать его, так как всегда отдавала предпочтение этой позе, но он не позволил. Удерживая ее сильными руками за плечи, он раздвинул ей коленом ноги.
     Рывок - и зияющая пустота была заполнена до отказа.

***

     Лорен молча шла рядом с Финли по Нью-Бонд-стрит: после аукциона они направлялись на прием в честь редактора журнала ?Аполло?. Как ни утешал ее Финли, твердя, что Райан переплатил, она по-прежнему считала, что подвела Тэка, и боялась, что тот больше не обратится к ней за советом.
     Самым ужасным было то, что Лорен больше не верила в удачу. Она так и не нашла ни покупателя ?Полночи в Марракеше?, ни русского художника, а теперь ее переиграл на аукционе Райан Уэсткотт. Чего ждать дальше?
     Они свернули на Корк-стрит, и Финли остановился перед галереей Бернарда Джэкобсона.
     - Не знаю, что они в этом находят... - пробормотал он, показав на выставленную в витрине гравюру Люсьена Фрейда.
     Лорен в ответ лишь пожала плечами, хотя в душе не могла согласиться с ним. Многочисленные элитные галереи на Корк-стрит находились далеко впереди ?Рависсана? именно потому, что делали ставку на настоящие таланты. Лорен решила, что слишком увлеклась поисками русского. В конце концов, очень невелик шанс, что он действительно окажется гениальным. Не лучше ли искать более надежное приложение для своих усилий?
     - Вот и пришли. - Финли открыл черную дверь, на которой крошечными буквами было написано ?Олбани?. - Обычно этот вход держат закрытым, но в этот раз Бинхэм распорядился его отпереть.
     Пройдя через небольшой сад, они оказались в знаменитом доме, где некогда квартировали многие знаменитости, в том числе лорд Байрон.
     - Сколько лет этому ?Олбани?? - поинтересовалась Лорен.
     - Двести. Только никогда не говорите про него ?этот?. Здесь не отель. Владельцы не любят, когда к их сокровищу относятся непочтительно. Для них это просто ?Олбани? - лучшее место во всем Лондоне.
     Лорен промолчала: ей не было дела до подобных тонкостей. Вообще британское помешательство на классовых различиях не вызывало у нее сочувствия. Подумаешь, Пиккадилли! Может быть, два века назад это и было чудесное местечко, но теперь здесь можно было оглохнуть от шума.
     Швейцар - приблизительно одного возраста с ?Олбани? - провел их по мраморному коридору в небольшой номер, освещенный старинным канделябром.
     Лорен отдала ему своих соболей - и тут же увидела Райана Уэсткотта.
     Не везет так не везет! Из-за этого типа она лишилась комиссионных и, вероятно, уважения Тэка, что еще обиднее... К сожалению, ей требовалась помощь Райана, чтобы возродить ?Рависсан?. Помня об этом, она ответила на его подмигивание сдержанной улыбкой.
     За великолепным портвейном - Финли не преминул сообщить, что это португальская классика благословенного 1934 года, - приглашенные расточали комплименты редактору ?Аполло? Честеру Рейнолдс-Стивенсу. В ответ этот эксперт с личиком хорька важно поделился своим анализом цен на рынке импрессионистов - непрофессиональным, с точки зрения Лорен.
     Райан стоял в стороне, с усталой снисходительностью попивая восхитительный портвейн. Лорен чувствовала, что он не сводит с нее глаз, но делала вид, будто ей нет до него дела. Ее внимание было приковано к Рейнолдс-Стивенсу: она ждала, когда же он скажет хоть что-нибудь интересное.
     - Как вы относитесь к русским художникам времен гласности? - спросила Лорен, когда знаток прервал свою речь, чтобы пригубить портвейна.
     - Среди них встречаются одаренные, - процедил он. - Скажем, Сергей Чепик, Иван Бабий. Но большинство - неудачники. Я не советовал бы вкладывать в них деньги.
     - А я советовал бы! - Все обернулись к Райану, до сих пор не проронившему ни слова. - Эти художники призваны отобразить в своем искусстве целых семьдесят лет истории страны, истории репрессий! А главное - лучшие из них еще не отравлены: их не покусали западные шакалы от живописи. Они отображают свою жизнь, свой опыт.
     Едва ли кто-нибудь из присутствующих был согласен с Райаном, однако никто не отваживался заговорить. Лорен не могла оторвать от Райана взгляд. Он был совершенно прав: у русских еще сохранилась свежесть восприятия, воодушевление, некая изюминка, а все это так необходимо застоявшемуся миру искусства!
     - Ну, не знаю... - наконец подал голос Финли.
     - Зато я знаю! - перебила его Лорен. - Больше всего мне хочется найти для ?Рависсана? талантливого русского художника.

***

     Лорен в изнеможении рухнула на незастеленную кровать: она слишком устала после аукциона и приема. А между прочим, постель Селма могла бы и постелить: в конце концов, это входит в ее прямые обязанности. Лорен призналась себе, что ей успела надоесть вечная надутость Селмы и постоянные подслушивания. Если бы не необходимость иметь прислугу... Минутку! А почему бы не заменить Селму Самантой Фоли? Может быть, девушка с фестиваля согласится бросить свое ?Хард-рок-кафе? и поступить к ней горничной? Скорее всего, она захочет - надо только назначить ей приличное жалованье.
     Решено: она выплатит Селме трехмесячное выходное пособие и откажется от ее услуг. Потом можно будет пригласить Саманту. Неплохая идея! Саманта всю неделю не выходила у нее из головы. Ей казалось, что эта девушка слишком молода для самостоятельной жизни; неудивительно, что свою растерянность она прячет за агрессивностью. Лорен очень хорошо помнила саму себя в семнадцать лет. Она была тогда одна в целом мире, если не считать Пола...
     Неожиданно Лорен услышала стук во входную дверь и сразу решила, что произошло нечто экстраординарное. Никто не станет из-за пустяков ломиться в чужой дом в столь поздний час. Неужели очередное несчастье с Полом?!
     Не позаботившись пригладить распущенные волосы, она бегом помчалась вниз по лестнице, пересекла зеркальный холл и мраморный вестибюль, распахнула дверь...
     - Не ждала? - осклабился Райан Уэсткотт.
     - Чего тебе? - грубо спросила Лорен, затягивая пояс халата. Как назло, швейцара Дживса нигде не было видно. Что за безответственность! Нельзя же позволять всем подряд барабанить в двери жильцов по ночам!
     - Давай поговорим. - Райан прошел мимо нее и решительно направился в гостиную.
     Невероятное нахальство! Сначала намеренно ставит ей подножку на аукционе, потом врывается без спросу... Лорен побежала за ним, кипя от ярости.
     - А ты не мог дождаться завтрашнего дня?
     - Не мог. - Он опустился на диван и похлопал ладонью по подушкам.
     ?Не забывай, ты в нем нуждаешься!? - напомнила себе Лорен и уселась в кресло напротив.
     - Что за срочность?
     - Ты уже нашла русского художника?
     - Нет. - Она крутила на запястье свой неснимаемый серебряный браслет.
     - Не ври. Вы собираетесь выставлять его в своей галерее.
     Лорен уже готова была произнести гневную отповедь, но снова напомнила себе, насколько проще было бы жить, если бы ей удалось превратить Райана в своего союзника.
     - Я его только ищу, - призналась она. - Пока что это крошечный шанс, не более того. Я даже не видела его работы.
     - Давай искать вместе!
     - У меня уже есть партнерша.
     - Я могу сделать русскому имя. Разве Виола на это способна?
     Лорен отвернулась. Зачем отрицать очевидное: из всех современных художников Виола была способна по достоинству оценить разве что модельеров. Зато Райан, умудренный опытом представитель уважаемого коллекционера Гриффита, мог бы оказать ?Рависсану? неоценимую помощь.
     Тяжело вздохнув, Лорен рассказала ему все, что знала, - впрочем, знала она совсем немного.
     - Можешь на меня рассчитывать, - решительно заявил Райан. - Теперь мы с тобой партнеры, понятно?
     - Зачем тебе это? Чего ты хочешь?
     - Я хочу иметь право отбирать работы твоего русского. Ты будешь показывать их мне раньше, чем другим покупателям. Сначала я покупаю все, что захочет приобрести Ти Джи, а потом повсюду расхваливаю художника как самое блестящее художественное открытие десятилетия.
     - Договорились, - со вздохом сказала Лорен.

***

     - Ешь! - Райан посмотрел на часы. - Русский вернется на своем мясном фургоне через полчаса.
     - Знаю.
     Райан наблюдал, как Лорен безразлично размазывает еду по тарелке, и ему было ясно, что сейчас все ее мысли занимает этот русский художник. Странно: если галерея для нее - всего лишь средство найти среди богатых коллекционеров кандидата в мужья, то откуда такой интерес? Откуда спешка?
     В Лорен по-прежнему угадывалась трогательная незащищенность, которая соблазнила Райана в ту ночь, когда он застал ее плачущей. Несмотря на эти слезы, он восхищался ее отвагой: ведь чтобы разорвать всякие отношения с Каролиной Армстронг, требовалась недюжинная сила воли. Сколько лет было тогда Лорен? Шестнадцать? Семнадцать? Она так резко дала ему понять, что не желает говорить о причинах разрыва с матерью... Вывод мог быть только один: это все еще ее больное место. И Райану очень хотелось выяснить, что же случилось тогда в Марракеше.
     За кофе Райан с удовольствием вспоминал, как Лорен осадила зазнавшегося болтуна из ?Аполло?. Для этого тоже понадобилась смелость: ведь обычно владельцы галерей готовы валяться у критиков в ногах. Нет, Лорен не из этой породы. У него вызывала восторг ее хватка, а сексуальность и подавно требовала самых громких эпитетов. Впрочем, если бы она с ним переспала, он бы не оставил от нее мокрого места. Именно так Ти Джи следовало поступить с Каролиной. Но то совсем другая история...
     Видя, что Лорен готова до бесконечности возить вилкой по тарелке, Райан бросил на стол несколько фунтов и встал.
     - Идем!
     Они торопливо пошли по Лонг-лейн в направлении Смитфилда. Рынки свежих овощей и рыбы перебрались из центра Лондона на окраину, но мясной рынок устоял. Они явились в Смитфилд рано утром, но им сказали, что русский уже уехал развозить товар.
     Райан взял Лорен за руку, чтобы побыстрее обогнуть перегородивший тротуар грузовик. Рука показалась ему каменной: ее раздражало любое его прикосновение. Он знал, что неприятен ей, но она готова его использовать. Что ж, на данном этапе это Райана вполне устраивало.
     Они вошли в здание оптового рынка, завешанное мясными тушами. Им указали на коренастого брюнета, который как раз в этот момент взвалил тушу на плечо и понес к разрубочному столу. Могучий удар мясницкого топора - и бычья туша развалилась на две части.
     - Игорь! - окликнул Райан. - Игорь Макаров!
     Коренастый оглянулся и хмуро буркнул:
     - Да?
     - Мы хотим с вами поговорить.
     Райан заметил, что Лорен уставилась на руки русского мясника - с его коротких сильных пальцев стекала кровь. Внезапно она побледнела и уцепилась за локоть Райана, а мясник спокойно вытер окровавленные руки о свой огромный фартук.
     - Мы слыхали, что вы - художник, - сказал ему Райан.
     Макаров был явно недоволен тем, что его отвлекают: наверное, боялся потерять время, а то и место.
     - Вы кто? - спросил он недоверчиво.
     - Я - Лорен Уинтроп, сотрудница художественной галереи, а это - Райан Уэсткотт, мой партнер.
     Макаров прищурился, покачал головой и отвернулся, собираясь снова взяться за свой топор.
     - Вы учились у Белютина? - спросил Райан наугад, просто чтобы задержать русского, и тот замер.
     - Вы его знаете?
     - В прошлом году ученикам Белютина впервые разрешили выставить свои работы, слыхали? Булгакову, Филипповой и остальным.
     Райан не ожидал, что у Макарова окажется такая располагающая улыбка. Еще один претендент на благосклонность сердобольных леди!
     - Это хорошо, - сказал он хрипло. - Кто мог думать?! Наконец-то!
     - Можно нам посмотреть ваши работы? - торопливо спросил Райан, решив, что лед тронулся.
     - Вам не понравится, - нахмурился русский. - Я показывал галереям. Никому не нравится.
     ?Так и есть! - подумала Лорен. - Слепцы в галереях охотятся только за тем, что популярно сегодня, и не думают о завтрашнем дне. Они наверняка проморгают ?русский бум?! Хорошо, что этот Макаров не успел показать свои работы настоящим знатокам. Судя по его дурному английскому, он приехал сюда недавно?.
     - Времена меняются, - заметила она. - Вдруг мы увидим в ваших картинах что-то, чего не видят другие?
     Макаров некоторое время размышлял, потом равнодушно пожал плечами и дал им свой адрес.
     - Посмотрите сами, если хотите.
     Выйдя на воздух, Лорен с трудом удержалась, чтобы не запрыгать на одной ножке, как маленькая. Глаза ее сияли, впервые она сама взяла Райана за руку.
     - Ну, что скажешь?
     - Что ты напрасно так надеешься.
     - Он учился у Эли Белютина!
     - Но на прошлогодней выставке в Москве его работ не было.
     - Разве? Значит, я что-то неправильно поняла. Мне казалось, что там экспонировались его ранние работы... - Ее глаза потухли. - Вдруг его картины действительно никуда не годятся?
     - Сейчас увидим, - подбодрил ее Райан.
     Сев в машину Райана и почесав Игги спинку, Лорен сказала:
     - Странно, что он не дал нам ключи.
     - Наверное, у него не заперто. Там, где он живет, уже давно разворовали все, что стоит украсть.
     ?Астон-Мартин? понесся мимо ветхих построек, многие из которых не ремонтировались со времен немецких бомбардировок Лондона. В зловонном проулке из-под колес бросилась врассыпную стая крыс. Здание, перед которым они затормозили, было возведено еще до Первой мировой войны и с тех пор, очевидно, ужасало всех, кому выпадало несчастье здесь оказаться.
     - Разве тут можно жить? - Лорен указала на выбитые окна. Видимо, целые стекла вызывали у местных жителей неудержимое желание обстрелять их камнями. - Какой ужас!
     - Представляю, как трудно ему было найти работу! - Райан остановил машину среди мусора и щебня. - Захвати Игги, иначе она пойдет кому-нибудь на рагу.
     Привычно оглядевшись и никого поблизости не увидев, Райан запер машину. Сейчас он был благодарен парням из Ми-5, установившим на ней чуткую охранную систему, которая устраивала дикий вой, когда до машины кто-то только собирался дотронуться.
     Они поднялись по деревянным ступеням на чердак, где у Макарова, по его словам, была студия. Через стеклянный потолок помещение заливал естественный свет. По всему чердаку были развешаны законченные картины, выполненные маслом. В угл