его смех.
     Она пообещала позвонить через неделю, попрощалась и повесила трубку. Потом прижалась лбом к стеклу телефонной будки. Какое счастье, что Полу стало лучше!

***

     Райан сбавил ход и бесшумно затормозил. Неподалеку в телефонной будке стояла стройная женщина с распущенными волосами. Он сразу узнал Лорен. Горничная сказал ему, что она вышла прогуляться, а она, оказывается, звонит по телефону? Среди ночи, из будки...
     Он вылез из низкого ?Астон-Мартина?, на всякий случай огляделся и зашагал по булыжной мостовой к телефонной будке. Лорен стояла к нему спиной, но он видел, что она не звонит, а тихонько плачет, прижавшись лбом к заляпанному стеклу.
     - Что случилось? - спросил он, открыв дверь будки.
     Лорен испуганно обернулась и ахнула, увидев Райана. В свете луны ее заплаканные глаза искрились, обычно убранные в строгий пучок волосы были рассыпаны по плечам. Лорен выглядела сейчас очень молодой и волнующе женственной. Неужели это она задирала перед ним нос у себя в галерее, с ходу причислив его к своим поклонникам? Ему даже захотелось посочувствовать ей - редкостное желание!
     - Не плачьте. Неужели все так плохо? Расскажите мне, что случилось.
     Райан положил руку ей на плечо. Было невероятно приятно касаться ее мягких пышных волос. Лорен попробовала отстраниться, но он притянул ее к себе и вытер большим пальцем слезинки с ее щеки. Близость ее губ была невыносима, сияющие синие глаза встретились с его глазами. Райан медленно погрузил пальцы ей в волосы, не отрывая взгляд от ее глаз.
     Оба замерли, еще не соприкасаясь губами. Потом рука Райана легла на ее затылок, и Лорен совершенно машинально обхватила его за шею.
     Сначала он целовал Лорен нежно, упиваясь вкусом ее слез, но постепенно поцелуй становился все более настойчивым. Язык Райана раздвинул ее губы и жадно проник в рот; его руки скользили по спине Лорен, но проклятый мех не позволял по-настоящему прикоснуться к ней. Наконец Райан со стоном распахнул ее шубку - и на мгновение замер. Черт побери, надо же ей было залезть в телефонную будку в одной ночной рубашке!
     Лорен попыталась выскользнуть из его объятий, но не тут-то было. Кончик его горячего влажного языка коснулся ее уха, скользнул по шее...
     - Что ты делаешь?.. - сдавленно прошептала Лорен.
     - Пытаюсь осушить твои слезы.
     Его губы опять нашли ее губы и теперь впились в них с жадностью. Язык опять ворвался ей в рот, руки подбирались к груди. Обоим стало невозможно дышать. Наконец рука Райана легла Лорен на грудь и крепко сжала ее, большой палец умело затеребил напрягшийся сосок...
     - Не надо!
     Лорен вывернулась, прервав поцелуй, но Райан не послушался. Одной рукой он прижимал ее к себе, другой продолжал ласкать ей грудь. Большинство женщин сначала лепечут ?нет?, просто чтобы не показаться легкодоступными.
     Но у Лорен это, похоже, не было притворством: Райан вдруг почувствовал, что она превратилась в камень. Он взял ее крепкими пальцами за подбородок.
     - Только не говори, что тебе не хочется, чтобы я тебя целовал.
     Она отвернулась, волосы опять упали ей на лицо.
     - Мне не хочется, чтобы ты меня принуждал. - Принуждал? Да она, наверное, просто не знает истинный смысл этого слова. Ну, конечно, ведь она была замужем за стариком! Очевидно, ей приходилось лезть из кожи вон, чтобы его расшевелить... А вообще-то, зачем ему эта головная боль? Яблоко от яблони недалеко падает: мамаша была хитрой стервой, и эта, наверное, вся в нее.
     Райан решил, что сейчас, в его положении, ему совершенно ни к чему связываться с женщиной. И все-таки, когда Лорен побежала от него в сторону Гросвенор-сквер, он, противореча себе, нагнал ее и схватил за руку.
     - Позволь, я отвезу тебя домой.
     Она вырвала у него руку, но не бросилась наутек.
     - Что случилось? Почему ты плакала?
     - От счастья.
     От счастья? Ну и дела! Наверное, он так никогда и не поймет женщин.
     - Может, объяснишь?
     - У моего брата появилась женщина.
     Реветь из-за интимных дел брата?! Райан смотрел на нее с таким изумлением, что Лорен действительно решила объяснить:
     - Пол дважды пытался покончить с собой. Он очень любил жену, а она умерла. Надеюсь, теперь он снова влюбился.
     Как прикажете на это реагировать? Райану показалось очень странным, что дочь Каролины Армстронг способна на подобные чувства. Ее матушка, насколько он знал, была абсолютно чужда сантиментов.
     - Меня тут заждались, - заметил Райан, подведя Лорен к машине.
     Проверив, мигает ли зеленый огонек на приборной доске, он привычно огляделся, прощупав зорким взглядом, как радаром, темноту ночного города.
     Лорен наклонилась к окну машины и вскрикнула от неожиданности: она увидела Игги, которая прижалась пяточком к стеклу.
     - Ой, да у тебя тут китайская свинка! У одного моего нью-йоркского знакомого тоже была такая. Он несколько месяцев ждал, пока ее привезут, и заплатил за нее массу денег. - Она оглянулась на Райана. - Впусти меня к ней поскорее!
     Пока он обошел машину и устроился в водительском кресле, Лорен уже успела схватить Игги на руки.
     - Что это она вынюхивает? Как ее зовут? Ой! - Игги уже распахнула своим рыльцем шубу Лорен и тыкалась ей в ночную рубашку.
     - Ее зовут Пигассо, сокращенно - Игги. Обоняние у нее раз в пять тоньше, чем у собаки. Ее французские родственники обычно ищут трюфели. Может, ей понравились твои?
     - Нет, серьезно! - Лорен улыбалась открыто и простодушно; не было и следа той фальшивой улыбки, которая так не понравилась Райану, когда они знакомились. - Что ее заинтересовало?
     ?Твои груди работы Фрэнка Ллойда Райта?, - чуть было не ответил он.
     - Ничего. Просто она с тобой знакомится. - Игги, похрюкивая, уткнулась рыльцем в разрез у Лорен на рубашке, и Райан подумал, что у его свинки недурной вкус. - Или ее привлекают твои духи.
     Райан вставил ключ в замок зажигания, но не завел машину, потому что увидел, как внимательно Лорен смотрит на его кольцо с леопардовой головой.
     - Ты замужем? - спросил он, опережая ее расспросы.
     Немного поколебавшись, Лорен ответила, прижимая к себе Игги:
     - Вдова.
     Райан давно заметил у нее на руке широкое обручальное кольцо. Странно: Осгуд Уинтроп лег в могилу много лет назад, а она по-прежнему носит подаренное им кольцо. В пылкую любовь молодой женщины к семидесятилетнему старику Райан не мог поверить при всем желании.
     Он запустил двигатель и помчался к Гросвенор-сквер. Лорен увлеченно ворковала с Игги и не обращала внимания на бешеную скорость. ?А ведь, пожалуй, это все, что мне нужно?, - неожиданно подумал Райан. - Быстрая машина и женщина, не задающая вопросов!?
     - Спокойной ночи, Игги, - сказала Лорен, когда Райан подвез ее к дому и распахнул дверцу. - А кстати, почему ты вернулся? - спросила она уже в лифте.
     Черт, он совсем забыл про Виолу!
     - Виола просила передать тебе, что она уехала в Париж. Ей захотелось сменить обстановку.
     Лифт остановился. Райан забрал у Лорен ключ и сам отпер дверь. Она не приглашала его зайти, но он последовал за ней без спросу, и Лорен не возражала. На ее лицо вернулось задумчивое выражение - с таким же выражением она говорила о брате.
     - Не беспокойся за Виолу: без него ей будет только лучше. - Райан усмехнулся. - Согласись, Мутси и Клайв разыграли для нас забавный спектакль. Демпстер сделал бы из этого конфетку, если бы увидел.
     Оба припомнили идиотскую сцену и дружно прыснули.
     - А ее действительно арестовали на ступеньках музея? - спросила Лорен.
     - Представь себе! Мутси - мастерица бросать вызов обществу.
     - Спасибо за помощь. Не знаю, чем бы все кончилось, если бы не ты. Росс Бенсон и Найджел Демпстер уже направлялись в оранжерею. Если бы они увидели Мутси и Клайва...
     Райан небрежно пожал плечами:
     - Еще один скандал - и с вашей галереей было бы покончено. Вам следует тщательнее отбирать художников.
     - Сама я никогда не выставила бы работы Клайва. Но у меня не было выбора: он уже числился у Виолы в графике. - Лорен задумчиво помолчала, потом снова повернулась к нему. - Ты, наверное, слышал о прошлогоднем скандале с поддельными картинами. Интересно, ты стал бы после этого рекомендовать мистеру Гриффиту кого-нибудь из художников, выставляющихся в ?Рависсане??
     - Думаю, что не стал бы. Если вы снова найдете неизвестные работы какого-нибудь мастера и будете выставлять их, изучите предварительно историю вопроса. Еще один провал - и ?Рависсану? придет конец.
     - Однажды в Нью-Йорке я видела поддельного Сальвадора Дали. Он вообще легко ставил свои подписи на чистой бумаге, а теперь всякие проходимцы малюют на них невесть что и заявляют, что это подлинники Дали.
     - Именно поэтому его оригиналы со временем не подорожали. Конечно, они по-прежнему приносят миллионы, но не так много, как могли бы. Если бы он позаботился о защите своих авторских прав, оригиналы его работ стоили бы сейчас астрономические суммы. Пусть это станет для вас уроком.
     - Мы усовершенствовали систему проверки. Больше это не повторится.
     - Боюсь, все не так просто. Насколько я знаю, полиция до сих пор расследует историю с подделками. Виола считает, что смерть ее мужа не была случайностью. Она подозревает, что Арчер собирался рассказать властям, кто за всем этим стоял, вот ему и заткнули рот.
     - Ты в это веришь? - спросила Лорен, удивляясь, почему Виола не делилась своими опасениями с ней.
     - Все возможно. Такие подделки приносят миллиарды долларов в год. Обычно, когда речь идет о таких бешеных деньгах, преступники ни перед чем не останавливаются.
     - Спасибо за предупреждение. Впредь буду осторожнее.
     - Лорен... - Райан взял ее за плечи и внимательно посмотрел в хрустально-голубые глаза. - А ведь я не ошибся. Мне недаром показалось, что твое лицо мне знакомо. Ведь ты - дочь Каролины Армстронг!
     Она отшатнулась, на лице ее появилось недоуменное выражение.
     - Откуда ты знаешь мою мать?
     - Я встречал ее в Марракеше - давным-давно. - Райан не стал развивать эту тему.
     - Я не виделась с матерью уже больше семнадцати лет, - негромко произнесла Лорен.
     - Почему?
     - А вот это тебя не касается!

***

     - Клайва Холкомба, пожалуйста, - сказала Лорен слуге, который взял трубку в доме Мутси Маккалистер на Ратланд-Гейт.
     - Мистер Холкомб еще не вставал, - прогнусавили на том конце провода.
     - Передайте ему, что звонила Лорен Уинтроп. Если он не заберет свои полотна до шести вечера, я пожертвую их Обществу содействия лицам, временно лишившимся жилья.
     Она повесила трубку, посмотрела на снятые со стен картины Холкомба и подумала, что благотворительная организация сможет заработать хотя бы на рамах и холстах.
     Расхаживая по опустевшей галерее, она вспоминала Райана Уэсткотта, его ласковую руку, украшенную кольцом с головой леопарда. Как трогательно он утирал ей слезы при свете луны... Сейчас Лорен не могла объяснить, почему позволила ему целовать ее. Видимо, телефонный разговор с Полом выбил ее из колеи. Обычно она сторонилась таких мужчин, как Райан. Скорее в ее вкусе был Финли Тиббеттс - изящный и обходительный, как ее покойный супруг...
     Но из-за чего, собственно, переживать? Новые встречи с Райаном ей вряд ли угрожают: его явно шокировала ее черствость, нежелание иметь дело с родной матерью. Стоило ей заявить, что его не касаются ее отношения с матерью, - и Райан был таков. Но она сознательно вытравила события в Марракеше из памяти и не хотела, чтобы все ее достижения пошли прахом. Теперь ей казалось, что всего этого на самом деле не было. Пускай так и остается. Навсегда.
     Лорен яростно боролась с афишей выставки Клайва Холкомба - ей никак не удавалось вытащить ее из витрины галереи. Она так увлеклась, что не обратила внимания на мужчину, который терпеливо стоял на тротуаре и наблюдал за ней. Наконец он не выдержал и постучал пальцем по стеклу.
     Лорен вздрогнула и обернулась. С улицы на нее смотрел своими бледно-голубыми глазами альбиноса Дэвид Маркус.
     Лорен допускала, что некоторые женщины находят его привлекательным, но сама не входила в число поклонниц Маркуса. В его обществе она всегда испытывала непонятную тревогу, а сейчас и вовсе смутилась. По понедельникам галерея была закрыта для посетителей, поэтому она оделась по-рабочему, волосы кое-как собрала на затылке и почти не накрасила лицо.
     - Привет! - сказал Дэвид, одобрительно поглядывая на ее майку и потертые джинсы. Он не мог не отдать должное груди Лорен, хотя всегда предпочитал гораздо более юных женщин. - У меня встреча тут неподалеку. Решил заглянуть, узнать, как дела. Как прошла выставка?
     - Отлично! - бодро ответила Лорен, заметив, что он смотрит на свалку из картин на полу. - Один коллекционер скупил сразу все.
     - Вот это да! Барзан будет доволен. Кто же этот ценитель?
     - Мутси Маккалистер. - Ее тон подразумевал, что Дэвид обязан знать это имя.
     - Кто это?
     - О, Мутси скоро станет величиной в мире живописи. О ней много пишут местные газеты.
     - Хорошее начало!
     - А еще на выставке побывал Райан Уэсткотт, представитель Гриффита.
     Дэвид уселся в белое кожаное кресло и подумал, что Барзан, возможно, сделал верный ход. Использовать Лорен Уинтроп как приманку, чтобы заманить Гриффита в ловушку, - это лучше грубых методов, к которым они склонялись раньше. Например, взрыв в машине Гриффита не дал желаемого результата, а только ухудшил дело: Гриффит получил тяжкие увечья и нанял надежную охрану, тем самым возведя у них на пути новые преграды.
     Дэвид улыбался Лорен, но почти не слушал, что она говорит. Главной его мечтой было встать во главе картеля, когда Барзан отойдет от дел. Раньше предполагалось, что отцовскую империю унаследует его сын, но Бобби скоропостижно скончался на руках у отца, и это все изменило.
     Много лет Дэвид скрывал свою антипатию к Роберту Барзану. В отличие от Карлоса Бобби часто действовал необдуманно и постоянно старался перещеголять Дэвида, придумывая новые способы отмывания доходов от торговли наркотиками. В конце концов он ухватил кусок, который не смог проглотить, и был повержен конкурентом - Гриффитом.
     Дэвид не сомневался, что Роберт был убит по приказу Гриффита, но считал, что его постигла заслуженная кара. По правде говоря, Дэвиду следовало бы благодарить Гриффита, а не подстраивать ему ловушки.
     Однако в его ушах постоянно звучали слова Барзана:
     ?От тебя требуется одно: избавить меня от Гриффита. После этого я смогу уйти на покой, и тогда главным станешь ты?.
     Поскорее бы!

***

     Через несколько дней Виола вернулась из Парижа и тут же появилась в галерее.
     - Что написал о выставке Финли? - поинтересовалась она с порога, никак не прореагировав на голые стены выставочных залов.
     Лорен решила не упоминать благоприятный отзыв Финли о ее собственном умении находить талантливых современных художников, приобретенном еще в Нью-Йорке.
     - Представь, он узрел в экспозиции ?прогрессивный символизм, впитавший многие мощные влияния? и ?широкое применение перекрестных элементов?.
     - Можешь расшифровать или это полный бред?
     - По-моему, бред, - улыбнулась Лорен. - Но учти: он мог бы оставить от нас мокрое место.
     - Ну, ты-то отделалась бы легким испугом. - Виола тряхнула головой, демонстрируя новые длинные локоны. - Тебя бы спасла твоя репутация. А вот Клайва он бы мог прикончить. И ?Рависсан? с ним заодно.
     - Мы с тобой занимаемся этим вместе, - твердо сказала Лорен. - Кстати, я избавилась от шедевров Клайва. Человек, отвечающий на доброту бессовестным хамством, недостоин места в нашей галерее. Ты согласна?
     - Недостоин!
     - Однако теперь у нас пустые стены. Где будем искать нового художника?
     - Понятия не имею. Поисками талантов всегда занимался Арчер...
     - Придется тебе самой пораскинуть мозгами. Куда бы ты забросила сеть?
     - Может, попробовать Королевский художественный колледж? Они выставляют работы студентов. Кроме того, я обзвоню агентов, заглянем в галереи на Кингз-роуд, вокруг Портобелло. Они часто не приобретают эксклюзивных прав на картины. Если мне приглянется какой-то художник, я с ним свяжусь.
     Лорен кивнула, делая вид, что считает предложение Виолы блестящей идеей. На самом деле она сама начала именно с Королевского колледжа и уже прочесала все галереи Лондона, переговорив со всеми агентами.
     - Еще я могла бы попытать счастья в Париже, - заметила Виола.
     - Без толку. Мы с Оззи когда-то держали там галерею. Дилеры - информированный народ. Если в Париже остался хороший художник, о котором они ничего не знают, значит, он еще не покинул материнскую утробу.
     По мнению Лорен, Виола вполне могла бы раскопать мало-мальски приличного живописца, использовав свои связи, однако она не спешила. Впрочем, ей ведь не было известно, что Лорен собирается покинуть Лондон в конце года. За такой короткий срок превратить ?Рависсан? в первоклассную галерею смог бы разве что гений. Почему Барзан так торопится? Лорен требовалась помощь, поэтому она с сожалением вспоминала о бегстве Райана Уэсткотта из ее квартиры. Если бы он перешел на ее сторону, у нее заметно прибавилось бы шансов.
     - Ты знакома с Ти Джи Гриффитом? - спросила Лорен: ей было любопытно узнать, что за человек пользуется услугами Райана Уэсткотта. Когда Виола утвердительно кивнула, у Лорен загорелись глаза. - Расскажи мне о нем!
     - Я встречала его несколько раз на разных выставках. Когда-то у него была репутация волокиты и азартного игрока.
     - Какой он из себя?
     - Теперь ему уже за шестьдесят, но и лет двадцать назад, когда я впервые его увидела, у него уже была седина в волосах. Высокий, очень красивый, зеленоглазый... - Виола пожала плечами. - Интересно, какой он сейчас? Говорят, он ослеп, но мне что-то не верится. О нем никто ничего не знает толком - по-моему, с ним видится один Райан Уэсткотт.
     Лорен заплела волосы в две дюжины тугих косичек, наложила на веки густые черные тени, а на ресницы нанесла фиолетовую тушь. Ансамбль дополнили трехдюймовые клипсы с канареечными перьями. Осталось надеть огромные темные очки от ?Биаджотти? и выскользнуть из подъезда, не потревожив похрапывающего швейцара. Она не сомневалась, что в таком гриме, в желто-зеленых колготках и короткой кожаной юбочке ее не узнает ни одна живая душа.
     Взяв такси, Лорен поехала на Фестиваль искусств в Блумсбери. Она не сомневалась, что встретит там ?рабов Нью-Йорка? - богемных художников, щеголяющих броскими нарядами и таким способом привлекающих внимание к своим работам. Лорен решила углубить поиск, вспомнив, что все непризнанные художники знают друг друга. Свои работы они предлагали в кафе и на второсортных выставках, а в солнечные выходные вывешивали картины на заборах вокруг Грин-парка и Гайд-парка, надеясь продать их за гроши гуляющим и туристам.
     Конечно, маловероятно было чего-то достичь таким способом, но Лорен решила попытать счастья. Однако общаться с этой публикой можно было, только смешавшись с ней: если бы она назвалась сотрудницей галереи, в ?Рависсан? тут же хлынул бы поток работ, в абсолютном большинстве не выдерживающих критики. А Лорен не считала себя вправе кого-то отвергать: слишком хорошо она помнила, как были разгромлены ее собственные картины, выставленные в Гринвич-Виллидж...
     Лорен не ожидала, что на фестивале будет так людно. Видимо, люди изголодались по искусству. Неудивительно, что в последнее время рванул в гору рынок репродукций: оригиналы настоящих мастеров человек среднего достатка не мог себе позволить. Ну а самодельные прилавки были завалены такой мазней, которую не стал бы приобретать никакой мало-мальски разбирающийся в живописи человек.
     Добравшись до того места в глубине зала, где висела ее собственная картина, Лорен уже успела прийти к выводу, что нет затеи глупее, чем спрашивать у любителей, не слыхали ли они о нераскрытых талантах. Здешний люд явно не умел отличить грубую поделку от Рембрандта.
     - Неудачное мес