аметил
Фридрих.
   - Тем более он должен торопиться!
   Фридрих медленно вышел из кухни.
   Уоткинс попрощался с кухаркой, расцеловав ее в обе щеки, от  чего  та
рассмеялась, как молодая девушка.
   Он дал щедрые чаевые поваренку и старику.
   От благодарности они потеряли дар речи.
   Затем, весело распрощавшись со всеми и пообещав еще увидеться с ними,
он вышел из кухни.
   Закрыл за собой дверь и пошел вдоль коридора.
   Он надеялся, что все прошло как надо.
   К этому времени мисс Лоилия уже должна была  обеспечить  безопасность
своего отца.
   Если же вопреки ее ожиданиям отца  там  не  оказалось,  он  знал,  ей
достанет разума, чтобы не задерживаться в этом месте.
   Она вернется в экипаж, как велел ей лорд Брэйдон.
   Подойдя  к  двери  цокольного  этажа,  он  увидел  часовых,  все  еще
окаменело стоявших на посту.
   Он был уверен, что они все еще держат в свободных  руках  кружки,  из
которых выпили кларет с наркотиком.
   Он взял у них пустые кружки.
   При этом  они  не  обратили  на  него  никакого  внимания,  продолжая
напряженно глядеть прямо перед собой.
   Именно так их инструктировали вести себя, когда они впервые заступили
на дежурство.
   Уоткинс поспешил  через  дорогу.  Положив  кружки  в  корзину  позади
экипажа, он подошел к дверцам.
   Один взгляд через окошечко - и он понял, что все в порядке.
   Он остался снаружи, ожидая появления господина.
 
*** 
 
   Лорд Брэйдон пребывал в напряжении, пока дворецкий наконец не  принес
ему весть от Уоткинса.
   Услышав ее, он сказал капитану:
   - Прошу извинить меня, но  я  должен,  к  моему  великому  сожалению,
откланяться. Сегодня я  покидаю  Берлин  и  обещал  принцессе  фон  Ахен
попрощаться с ней перед отъездом.
   - Вы уезжаете сегодня, mein fieri?
   - К сожалению, - повторил лорд Брэйдон. - Это -  королевский  приказ,
который я не смею игнорировать.
   - Понимаю, - сказал капитан.
   - Вы сообщите мне как можно скорее о  предмете  нашего  разговора?  -
спросил лорд Брэйдон. - Я буду с нетерпением ждать вашего  письма,  как,
смею полагать, и его королевское высочество.
   - Я тщательно исследую этот вопрос, - напыщенно ответил капитан, - но
это, как вы понимаете, может представлять трудность.
   - Трудность, которую, я надеюсь, вы сможете преодолеть,  -  улыбнулся
лорд Брэйдон, направляясь к парадной двери.
   Фридрих, находившийся здесь, набросил  ему  на  плечи  плащ,  за  что
получил золотую монету.
   Выходя на улицу, лорд Брэйдон сказал:
   - Я вижу, мой кучер благоразумно  поставил  лошадей  под  деревья.  А
теперь прощайте, я невыразимо благодарен вам за ваше гостеприимство.
   Он энергично пожал руку капитана.
   После этого поспешил через дорогу к экипажу,  и  Уоткинс  открыл  для
него дверцы.
   Уже одно выражение лица Уоткинса все сказало лорду Брэйдону: итак, их
предприятие увенчалось успехом.
   Только когда они отъехали, Лоилия отбросила крышку ящика-сиденья.
   Она спряталась там на случай, если бы капитан решил  проводить  лорда
Брэйдона до экипажа.
   - Мы.., сделали это! Мы сделали... это! - сказала она шепотом.
   Лорд Брэйдон примостился на самом краешке заднего сиденья,  чтобы  не
придавить ноги Тарстона Стэндиша.
   - Умная девочка! - похвалил он ее. - Как чувствует себя ваш отец?
   - Чувствует себя очень благодарным! - пробормотал Тарстон Стэндиш.
   Он отбросил покрывало с лица, но все еще не вставал.
   - Я в восторге от  того,  что  наконец  увидел  вас!  -  сказал  лорд
Брэйдон.
   Тарстон Стэндиш силился улыбнуться.
   - Я  знаю,  кто  вы,  и  надеялся,  что  Лоилия  прибегнет  к  помощи
кого-нибудь, подобного вам, чтобы спасти меня.
   - Вы знали, что она намеревалась это сделать? - спросил лорд Брэйдон.
   - Да, я знал! - тихо ответил Тарстон Стэндиш.
   Лоилия, выбравшись тем временем  из  своего  укрытия,  опустилась  на
колени рядом с ним.
   - Я люблю тебя, папа, - промолвила она. - Я так.., отчаянно  боялась,
что мы можем..,  опоздать.  Но  лорд  Брэйдон  оказался..,  удивительным
человеком!
   - Давайте не будем опережать события! - предупредил лорд  Брэйдон.  -
Когда они обнаружат, что ваш отец исчез, они приложат все усилия,  чтобы
заполучить его обратно.
   - Может быть, вам лучше рассказать, каковы ваши дальнейшие  планы?  -
заметил Тарстон Стэндиш.
   - Так я и сделаю, - согласился лорд Брэйдон.  -  Но  сначала  вам  не
мешало бы я подкрепиться чем-нибудь: я вижу, они морили вас голодом.
   - Я расскажу вам об этом позже, - сказал Тарстон Стэндиш.
   У него больше не было сил говорить.
   Лоилия открыла еще одну баночку телячьего желе и вновь  принялась  за
кормление.
   Лорд Брэйдон смотрел на ее отца с нескрываемой тревогой.
   Он боялся, что этот пожилой человек  не  сможет  выдержать  следующий
пункт его плана.
 
*** 
 
   Когда они прибыли в отель, он и Лоилия вошли в  него  через  парадную
дверь.
   Уоткинс подогнал экипаж с задней стороны.
   Поднимаясь  в  лифте  наедине  с  лордом  Брэйдоном,  Лоилия  сказала
дрожащим голосом:
   - Вы думаете, папа сможет сделать все, что вы ожидаете  от  него?  Он
выглядит страшно усталым и слабым.
   - Я думаю, сила воли вашего отца  поможет  ему  преодолеть  очередные
препятствия, которые, по сути дела, являются самыми трудными и  важными,
потому что. если за ним начнется погоня, вывезти его из  Германии  будет
нелегко.
   - Я знаю.., это.
   Ее била дрожь.
   В безотчетном страхе она ухватилась за руку лорда Брэйдона.
   - Мы не можем.., потерпеть поражение теперь.  -  В  ее  тихом  голосе
слышалось отчаяние.
   - Потерпеть поражение  для  нас  невозможно!  -  твердо  заявил  лорд
Брэйдон, пытаясь придать ей смелости и сил.
   Войдя в свою  спальню,  Лоилия  тотчас  облачилась  в  одежду,  ранее
оставленную на стуле.
   Облегающее одеяние засунула в свой чемоданчик.
   Едва она успела сделать все это, как услышала стук в дверь.
   Это был лорд Брэйдон, переодевшийся в дорожный  костюм;  он  выглядел
весьма элегантно.
   Позади стоял носильщик с его чемоданом.
   А лорд Брэйдон взял чемоданчик, купленный Уоткинсом для Лоилии.
   В нем была одежда, приобретенная им же вместе с той, что была на  ней
сейчас.
   Лорд Брэйдон взглянул  на  часы  и  промолвил,  стараясь  запечатлеть
сказанное в памяти носильщика:
   - Мам следует поспешить. Поезд отправляется в одиннадцать часов, а  я
еще должен повидаться с принцессой.
   - Я готова, - сказала Лоилия.
   Носильщик поспешил к служебному лифту, они  же  спустились  в  другом
лифте, которым пользовались всегда.
   К моменту, когда они спустились в холл, носильщик  уже  нес  багаж  к
экипажу.
   Теперь корзина была снята с экипажа, и ее место заняли чемоданы.
   Лоилия отметила, что Уоткинс почему-то не покидает свое место рядом с
кучером, предоставив носильщику управляться с багажом.
   Лорд Брэйдон щедро вознаградил его за труды.
   Он вошел в экипаж; Лоилия уже сидела на краю заднего  сиденья,  чтобы
закрыть собой, лежащего за нею отца.
   Только когда они отъехали, лорд Брэйдон озабоченно спросил:
   - Как вы там, Стэндиш?
   - Не беспокойтесь обо мне, - ответил тот. - Ваш человек объяснил мне,
какую роль  я  должен  играть,  и  я  постараюсь  выглядеть  расторопным
"джентльменом при джентльмене".
   Лорд Брэйдон рассмеялся.
   А затем спросил серьезно:
   - Дал вам Уоткинс что-нибудь, чтобы скрыть бледность вашего лица?
   - Если б он не сделал этого, я бы подумал  об  этом  сам!  -  ответил
Тарстон Стэндиш.
   Еле уловимые нотки иронии в его голосе свидетельствовали о  том,  что
он слегка задет недооценкой его собственного мастерства конспиратора.
   - Вы представляете, конечно, - тихо сказал лорд Брэйдон,  -  что  вся
операция с настоящего времени становится слишком рискованной.
   - Очень мудро с вашей стороны, - заметил Тарстон Стэндиш, - заехать к
принцессе. Это заставит немцев подумать, - когда они начнут  следить  за
вами, - что вы не стали бы тратить время  на  визиты,  если  бы  спешили
вывезти меня из страны.
   - Так я и подумал, - подтвердил лорд  Брэйдон,  -  а  кроме  того,  я
оставил,  якобы  случайно,  на  столе  в  отеле  письмо  из  британского
посольства.
   Очевидно, сам забавляясь своей проделкой, он продолжал:
   - В нем говорится: "Лондон  информирует  посольство  о  том,  что  ее
величество  требует  моего  немедленного  возвращения,   поскольку   его
высочество махараджа прибыл из Индии ранее, чем предполагалось".
   Тарстон Стэндиш издал короткий смешок.
   - Я много слышал о вашем уме, Брэйдон. В этой стране нет ничего более
надежного и верного, чем разыгрывать "карту двора", если она есть у вас.
   - Так я и полагал, - кивнул лорд Брэйдон. - Когда  вы  выберетесь  из
всего этого, я  расскажу  вам,  насколько  восхищен  вами  и  восхищался
всегда.
   - Надеюсь, что и в этой операции я не испорчу свой послужной  список,
- сказал Тарстон Стэндиш.
   Он вновь улегся и накрылся темным покрывалом.
 
*** 
 
   Когда они подъехали к роскошному дому принцессы, Уоткинс не  сошел  с
козел, предоставив ливрейному лакею принцессы открыть дверцы экипажа для
лорда Брэйдона.
   Выходя, лорд Брэйдон обратился по-английски к Лоилии:
   - Я ненадолго, моя дорогая.
   Затем - по-немецки - к кучеру:
   - Ждите здесь! Я вернусь через несколько минут.
   Он прошел в дом, а лакей закрыл дверцы экипажа.
   Лоилия сидела выпрямившись на краю сиденья.
   - Как ты себя чувствуешь, папа? - спросила она лежавшего за нею отца.
- Тебе лучше?
   - Я ел все время, пока Уоткинс одевал меня и делал наставления.
   - Я уверена, он сказал тебе все что требуется и мне не  нужно  ничего
добавлять.
   Она говорила шепотом.
   Наверняка лакей, вернувшийся за освещенную дверь  дома,  был  уверен,
что она одна в экипаже.
   - Я горжусь тобой, дорогая моя, - сказал Тарстон Стэндиш, - но ты  не
должна была так безрассудно рисковать, отправляясь в Берлин одна.
   - Я все расскажу тебе об этом позже, - поспешно сказала Лоилия.
   Она представляла, как расстроится отец, когда она расскажет  ему  обо
всем происшедшем с нею.
   Сейчас же она хотела, чтобы он не думал ни о чем, кроме  плана  лорда
Брэйдона увезти его.
 
*** 
 
   Принцесса выглядела еще более пленительно,  чем  прежде.  Увидев  его
одетым по-дорожному, она воскликнула разочарованно:
   - Ты уезжаешь?
   Лорд Брэйдон ранее послал ей  письмо,  объясняя,  что  вследствие  не
зависящих от него обстоятельств, не сможет присутствовать на обеде.
   Он, однако, обещал приехать к ней после обеда.
   Он знал, что  она  будет  ожидать  радостного  тет-а-тет,  когда  они
останутся наедине.
   Удерживая ее руку в своей дольше чем следовало, лорд Брэйдон ответил:
   - Не могу передать, в каком я расстройстве и отчаянии, но перед самым
обедом я получил известие  из  посольства,  уведомляющее  меня,  что  ее
величество требует моего немедленного возвращения  в  Лондон.  Прибывает
какой-то махараджа из Индии, которого я должен развлекать во  время  его
визита в Англию.
   Принцесса капризно надула свои красные губки, отчего  они  стали  еще
соблазнительнее.
   - Почему судьба так несправедлива к нам? - молвила она тихим голосом.
   - Представляешь, что я должен чувствовать? - поморщился лорд Брэйдон.
   Его пальцы сжали ее руку.
   - Будут еще другие времена и другие встречи,  -  пообещал  он,  -  но
сегодня, когда поезд будет уносить меня от тебя, ты знаешь, о ком я буду
думать.
   Он говорил так искренне, что принцесса, вздохнув, сказала:
   - Значит, это все-таки аи revoir , а не "прощай".
   - Для нас это всегда будет так. - Лорд Брэйдон поцеловал ее руку.
   Больше ничего нельзя было сказать.
   Он знал, что гости принцессы  на  другой  половине  комнаты  пытаются
поддерживать между собой естественную беседу.
   В то же время они бросали пытливые взгляды в ту сторону, где в дверях
стояла хозяйка дома.
   - Ты еще более прекрасна, чем всегда, - тихо сказал  лорд  Брэйдон  и
еще раз поцеловал руку принцессы.
   Затем он покинул ее и снова забрался в экипаж.
   Когда они отъехали, Лоилия спросила с любопытством:
   - Эта принцесса очень красива?
   - Очень! - коротко ответил лорд Брэйдон.
   Больше он ничего не добавил.
   Она вдруг подумала, что он должен чувствовать  себя  расстроенным  и,
возможно, недовольным,  оттого  что  не  мог  провести  вечер  так,  как
намеревался.
   "Он должен видеть в папе и во мне ужасную  помеху,  -  убеждала  себя
Лоилия. - Он, по-видимому, сожалеет, что встретил меня, и будет рад, как
только мы возвратимся в  Англию,  что  больше  никогда  не  увидит  меня
снова!"
   Она не знала почему, но эти мысли печалили ее.
   Она смотрела на лорда Брэйдона в свете газовых фонарей, мимо  которых
проносился их экипаж.
   Она  думала,  что  на  свете  нет  никого  более   красивого,   более
элегантного, более умного.
   И даже если ей никогда не  придется  увидеть  его  вновь,  она  будет
всегда помнить его.
   Внезапно, когда они еще не доехали до вокзала, лошади остановились.
   На какой-то миг Лоилию посетила страшная мысль, что  случилось  нечто
непредвиденное.
   Быть может, полиция желает  проверить  каждого,  кто  едет  с  лордом
Брэйдоном?
   И только потом она вспомнила его план.
   Они остановились там, где Уоткинс должен покинуть их.
   Он слез с сиденья кучера, и, как только спустился  на  землю,  лошади
тронулись вновь.
   Она лишь мельком увидела его.
   Он выглядел совершенно другим, не похожим на  обычного  Уоткинса.  На
голове его вместо щеголеватого котелка была фуражка.
   Он снял свой макинтош. Под ним оказался вульгарный пиджак в клетку  с
желтым галстуком. В руке у него был портплед.
   - С ним ничего не случится? - обеспокоенно спросила Лоилия.
   Лорд Брэйдон улыбнулся.
   - Единственный человек, за которого я никогда не  беспокоюсь,  это  -
Уоткинс.
   Ничто не радует его больше, чем приключение;  и  по  завершении  его,
каким бы опасным оно ни было, он всегда улыбается.
   Сказав это, он обратился к тому, кто лежал за ним:
   - Я думаю, Стэндиш, вам следует сесть теперь на маленькое  сиденье  и
приниматься за свою роль.
   - Конечно. - Всем своим видом и голосом  Тарстон  Стэндиш  показывал,
что эта роль его забавляет. - Я просто ожидал инструкции.
   Он медленно  поднялся,  и  с  видимым  затруднением  переместился  по
экипажу.
   Лоилия села на заднее сиденье рядом с лордом Брэйдоном.
   Взглянув на отца, она едва удержалась от смеха.
   По плану лорда Брэйдона,  он  должен  был  занять  место  Уоткинса  в
качестве его слуги.
   Ей доводилось видеть его ранее в различных  конспиративных  обличьях,
но она не ожидала, что он может быть такой точной копией слуги.
   Его высокий белый воротник и черный галстук, черный пиджак  Уоткинса,
великоватый ему, - все было безупречно для его роли.
   Такова общепринятая униформа.
   Отец разделил волосы пробором посередине.
   На его лице не было  грима,  за  исключением  слабой  попытки  скрыть
бледность от истощения, и немедленно возникало выражение слуги, готового
исполнять распоряжения, дабы угодить своему господину.
   На сиденье рядом с ним лежал котелок Уоткинса.
   Когда он надел его по прибытии на вокзал, у Лоилии  возникло  желание
рассмеяться, но она очень боялась, что они не уедут.
   Лорд Брэйдон устроил так,  чтобы  на  вокзале  их  ожидал  курьер  из
британского посольства.
   Он сопровождал их до спальных купе и вручил им билеты.
   Это был довольно  помпезный  мужчина,  игнорировавший  "слугу"  лорда
Брэйдона.
   Он, однако, оказался  достаточно  расторопным,  чтобы  обеспечить  их
носильщиком, который ждал  рядом  с  ним,  пока  экипаж  не  подъедет  к
станции.
   - Боюсь, что я слишком поздно обратился в посольство, и у вас было не
так много времени, чтобы все устроить, - вежливо сказал лорд Брэйдон.
   - К счастью, милорд, поезд не переполнен, и мне удалось забронировать
три купе в середине спального вагона, так, чтобы  вы  не  оказались  над
колесами.
   Медленно, с чувством собственного достоинства, он продолжал:
   - По вашему требованию я позаботился о том, чтобы и ваша  подопечная,
и ваш слуга располагались рядом с вами, в соседних купе.
   - Благодарю вас, - ответил лорд Брэйдон.
   Они двигались к вагону небольшой процессией.
   Курьер шел рядом с лордом  Брэйдоном  и  Лоилией;  за  ними  следовал
"слуга".
   Носильщик с багажом замыкал шествие.
   Когда они  вошли  в  вагон,  лорд  Брэйдон  поблагодарил  курьера  за
проявленную заботу и сказал ему, что он может возвращаться в посольство,
распорядившись их устройством как нельзя лучше.
   - Я уверен, у вас много дел в посольстве, - сказал лорд Брэйдон, -  и
могу лишь извиниться за то, что отвлек вас.
   - Мне это доставило удовольствие, милорд.
   Лорд Брэйдон пожал ему руку, то же самое сделала и Лоилия.
   В это время она увидела  мужчину,  шедшего  по  платформе  к  вагонам
второго класса.
   Она не узнала бы в нем Уоткинса, если б  не  искала  его  глазами  на
платформе.
   Лорд Брэйдон сказал, что ему теперь предназначена роль  американского
туриста.
   Используя какие-то свои волшебные способы, он добыл ему  паспорт,  по
которому Уоткинс назывался теперь Кирк Вебер.
   - Вы должны говорить, что посетили родину с цепью увидеть землю своих
отцов, - объяснял ему лорд Брэйдон, -  и  распространяйтесь  побольше  о
чудесах и прелестях отечества перед всеми, кто будет слушать вас.
   Видя теперь Уоткинса, самодовольно шествующего по  платформе,  Лоилия
оценила его актерское мастерство.
   Даже самый проницательный немец не заподозрил бы,  что  перед  ним  -
вежливый, исполнительный слуга.
   Прощаясь  с  курьером,  она  знала,  что  сейчас  ее  отец   прилежно
распаковывает ночные вещи лорда Брэйдона.
   Любой, взглянувший в окно вагона, подумал бы, что он  лишь  выполняет
обязанности, за которые получает жалованье.
   Уходя в свое собственное купе, Лоилия горячо молилась,  чтобы  их  не
задержали.
   А также о том, чтобы по чудесному стечению обстоятельств капитан  все
еще не знал, что его пленник совершил побег.
   Прошла, казалось, целая вечность, пока кондуктор наконец  свистнул  в
свисток и помахал красным флажком.
   Колеса начали вращаться, и она прошла из своего  купе  в  купе  лорда
Брэйдона, находившееся по соседству.
   Как и ожидала, она увидела его здесь, вместе с отцом.
   Когда они отъехали  от  платформы  и  расселись  на  диване,  у  всех
вырвался вздох облегчения.
   Лишь теперь Лоилия смогла обнять и поцеловать своего отца.
   - Нам удалось! О.., папа, мы сделали это! Скажи мне, что..,  с  тобой
все в порядке.. Я так боялась, что не.., доберусь к тебе вовремя!
   - Со мной все в порядке, моя дорогая. По если его  светлость  извинит
меня, я хотел бы прилечь.
   - Конечно, - сказала Лоилия.
   - У меня припасено еще питание для вас, - сообщил лорд Брэйдон, - оно
лежит в моем чемодане. И я полагаю также, что  мы  заслужили  по  бокалу
шампанского.
   Предлагаю вам пойти  в  ваше  купе,  пока  я  вызову  стюарда.  -  Он
улыбнулся. - При этом я щедро вознагражу его чаевыми, чтобы он дал о нас
хорошие отзывы в случае, если о нас будут справляться на границе!
   Тарстон Стэндиш засмеялся слабым, еле слышным смехом.
   Не говоря более ничего, он пошел в свое купе, расположенное  рядом  с
купе Лоилии.
   Она пошла за ним и сказала, когда они оказались внутри:
   - Дай я помогу тебе, папа.
   Он покачал головой.
   - Это было бы ошибкой: сейчас я - слуга его светлости, и мы не должны
забывать об этом, пока не пересечем границу.
   И он был прав.
   Она лишь поцеловала его и затем прошла в свое купе,  дожидаясь  лорда
Брэйдона.
   Он принес ей бокал шампанского.
   Когда в коридоре никого  не  было,  он  принес  бокал  шампанского  и
несколько бутербродов с pate и в следующее купе.
   Лоилия знала, что стюард, прислуживавший в вагоне, привык к тому, что
подобного рода роскошь в такое время ночи  позволяли  себе  обычно  лишь
титулован