атил вкус к новизне.
   Правда, женскую красоту  он  ценил  по-прежнему  и,  увидев  входившую  в
комнату  княжну,  с  удовлетворением  отметил,  насколько  она   красива   и
грациозна. Он вспомнил балерин, которых знал в прошлом,  и  нашел,  что  его
дочь лучше их всех.
   - Вы хотели меня видеть,  отец?  Голос  у  нее  был  такой  же  нежный  и
мелодичный, как та музыка, которую она сочиняла.
   - Да, Викторина, я желал поговорить с тобой. Тора посмотрела  на  него  с
удивлением:  отец  называл  ее  полным  именем  только  во  время  дворцовых
церемоний или в особо важных случаях.
   - Что случилось? По правде говоря, я спешу: профессор музыки уже пришел.
   - Музыка может подождать, - ответил великий князь. -  То,  что  я  должен
тебе сказать, касается всей твоей будущей жизни.
   Он говорил так серьезно, что Тора заволновалась.  В  ожидании  объяснений
она испуганно смотрела на отца широко раскрытыми глазами, которые, казалось,
одни и остались на ее нежном личике.
   Княжество Радославское располагалось  между  Сербией  и  Румынией,  а  на
севере граничило с Венгрией. Тора  была  не  единственной  красавицей  среди
радославских женщин.
   Иностранцы уверяли, что в них воплотились лучшие  черты  разных  народов,
которые веками смешивались между собой.
   Волосы у Торы были огненно-рыжие, как  у  венгерок,  а  прекрасные  глаза
будто хранили какую-то тайну,  как  глаза  румынок.  Нежная  кожа  и  гибкая
стройная фигурка явно  достались  ей  от  сербских  предков.  И  была  в  ее
характере мягкость и чуткость, которую Тора унаследовала от матери, в  жилах
которой текла и русская кровь.
   Итак, она ждала, пока отец скажет ей,  зачем  она  понадобилась  ему  так
срочно,  и  томилась   неясным   предчувствием   беды.   Еще   больше   Тора
встревожилась, когда отец заговорил, избегая смотреть ей в глаза.
   - Я только что говорил с нашим послом в Солоне, - сказал он, - и  услышал
от него новость. По-моему, очень хорошую новость.
   - Какую же?
   После секундного молчания, великий князь ответил:
   - Король Радел желает жениться на тебе!
   - Король Радел? - переспросила Тора. - Наверное, вы хотели сказать -  его
сын?
   - Ничего подобного! - резко возразил великий князь. - Принц Велкан -  мот
и лентяй. Отец порвал с ним. К тому же он много лет назад уехал из Солоны  и
больше там не показывался.
   Наступило молчание, потом заговорила Тора:
   - Вы сказали.., король хочет.., на мне жениться!
   - Его величество высказал такое предложение, и оно, безусловно, пойдет на
пользу нашей стране. Солона - гораздо больше,  чем  наше  княжество.  А  без
покровительства  какого-нибудь  крупного   государства   мы   рискуем   быть
проглоченными Австрийской империей.
   По поводу Австрии великий князь готов был распространяться еще долго,  но
Тора прервала его:
   - Я не понимаю вас, отец. Король.., очень стар!
   - Чепуха! - отмахнулся великий князь. - Он на несколько лет моложе  меня.
Ему никак не больше пятидесяти пяти, в крайнем случае - пятидесяти шести.
   - Но.., мне-то всего восемнадцать!
   - Это не имеет значения! - Король, несомненно, решил, что ему нужен  сын,
который мог бы унаследовать престол, поскольку Велкана отец не  принимает  в
расчет.
   - Вы хотите сказать, что  он  лишил  своего  сына  права  на  престол?  -
искренне удивилась Тора.
   - Судя по тому, что слышал я сам и  что  говорит  мне  наш  посол,  принц
Велкан сам себя лишил этого права! Есть еще один претендент на трон, но  это
тебя волновать не должно.
   - Но меня очень волнует, что вы готовы выдать меня за  человека,  который
годится мне в отцы.
   С этими словами она опустилась в кресло,  потому  что  ноги  отказывались
держать ее.
   - Милое мое дитя, - проговорил великий  князь,  -  Радославу  необходимо,
чтобы ты стала королевой  Солоны.  Это  подняло  бы  наш  престиж  в  других
государствах, которые сейчас нас просто не замечают.
   При этих словах в голосе великого  князя  явно  зазвучали  гневные  ноты.
Чувствовалось,  что  отношение  других  монархов  и  князей-соседей   крайне
уязвляет его. Тора вспомнила, как совсем  недавно  на  похоронах  одного  из
членов сербской  королевской  семьи  ее  отец  оскорбился,  потому  что  ему
предложили следовать за королем Черногории, которого он считал ниже себя.
   Но разум девушки отказывался смириться с мыслью о  том,  что  она  должна
выйти замуж за старика. Словно надеясь,  что  отец  сейчас  скажет,  что  он
пошутил, княжна немного наивно спросила:
   - Но, не может же.., король Радел хотеть.., чтобы я стала.., его женой?
   - Говорю тебе совершенно серьезно, - отозвался ее отец. - Он приедет сюда
через две недели просить твоей руки, и ты, безусловно, дашь свое согласие.
   Не дождавшись от дочери ответа, он продолжал:
   - Сейчас  в  мире  почти  нет  неженатых  монархов,  так  что  ты  должна
радоваться, что тебя выдают не за какого-нибудь жалкого князька, от которого
Радославу не будет никакого проку.
   Тон отца заставил Тору  замолчать.  Она  поняла,  что  князь  уже  принял
окончательное решение, все  ее  протесты  способны  только  привести  его  в
ярость. Дело кончится тем, что он начнет кричать на нее, не  слушая  никаких
возражений.
   Убедившись, что Тора не собирается возражать, великий князь добавил:
   - Конечно, пока ты не должна говорить об этом  ни  с  кем,  кроме  нас  с
матерью. Возможно, приготовления к визиту короля  заставят  премьер-министра
навести порядок в своем правительстве!
   Тора  слышала  о  разногласиях  в  парламенте  в  последнее  время  и  не
сомневалась, что причина этого в нетерпимости ее отца ко всем нововведениям,
которые  предлагали  более  молодые  и  честолюбивые  члены  парламента.   В
результате страна не могла добиться того процветания, какому  способствовали
бы новые изобретения и идеи, принятые в других странах Европы.
   Поскольку девушка по-прежнему молчала, отец, осторожно предложил:
   - Я подумал, что по  случаю  столь  значительного  события  тебе  следует
заказать новые туалеты.
   И тут же добавил, словно убеждая себя в том, что  не  бросает  деньги  на
ветер:
   - Их стоимость можно будет включить в твое приданое, потому что я  думаю,
его величество вряд ли захочет тянуть со свадьбой.
   Тора поднялась.
   Она  была  страшно  бледна.  Будь  великий  князь  хоть   немного   более
наблюдательным, он бы увидел ужас в ее глазах.
   Подойдя к  отцу,  девушка  поцеловала  его  в  щеку,  сделала  книксен  и
произнесла:
   - Мне пора идти, отец. Я опаздываю на урок музыки.
   - Ну, когда ты выйдешь  замуж,  этим  урокам  придет  конец,  -  ответил:
великий князь. - Так что получай удовольствие, пока еще можешь.
   Его дочь, не отвечая, вышла раньше, чем князь договорил последнюю  фразу.
Тихо прикрыв за собой дверь.  Тора  бросилась  бежать  так,  словно  за  ней
гнались демоны. Она мчалась по коридорам и переходам дворца  к  музыкальному
салону и только  у  его  двери  на  секунду  остановилась,  чтобы  перевести
дыхание. Потом повернула дверную ручку и вошла.
   Музыкальный салон был пристроен к зданию дворца в период  правления  деда
Торы. Ей этот просторный зал казался очень красивым.
   В одном его конце находилось возвышение, которое Тора  мысленно  называла
сценой. Там, на фоне великолепного панно  с  изображением  покрытых  снегами
горных вершин, стоял огромный рояль "Стейнвей".  С  обеих  сторон  от  сцены
поднимались ионические колонны из мрамора  с  розовыми  прожилками,  который
добывали в горах княжества. Торе он нравился гораздо  больше,  чем  малахит,
который украшал большинство помещений дворца. Обитые красным  плюшем  кресла
сейчас  были  сдвинуты  в  сторону.  Они  использовались  только  во   время
концертов.
   Тора  прошла  по  сверкающему  паркету  к  сцене,  где  за  роялем  сидел
профессор, наигрывая прелестную народную мелодию. Это  была  песня,  которую
радославцы пели, обрабатывая свои поля в долинах или когда они  рубили  лес,
который покрывал горные склоны.
   Увлеченный музыкой, профессор не сразу заметил Тору. Только когда девушка
остановилась у  рояля,  он  прервал  игру,  встал,  и  лицо  его  осветилось
радостной улыбкой.
   Тора была любимой ученицей профессора Серджовича, а она, занимаясь с  ним
уже десять лет, считала его  членом  семьи  и  не  сомневалась,  что  старик
привязан к ней сильнее, чем к своим родным взрослым детям.
   - Я опоздала. Простите, - сказала девушка. - Отец потребовал меня к себе.
   Профессор поклонился.
   - Я рад видеть ваше высочество, потому что мне хотелось сообщить вам одну
новость. Уверен, что она вам понравится.
   - Новость?  -  переспросила  Тора,  нервно  покусывая  губы  и  с  трудом
сдерживаясь, чтобы сразу же не выложить профессору то, чем огорошил ее отец.
   Великий князь, конечно, предупреждал  ее,  что  намерения  короля  Радела
должны до поры до времени оставаться в тайне, но Тора не  собиралась  ничего
таить от профессора. Он был для нее не просто преподавателем  музыки,  а  ее
исповедником, ее советчиком, единственным настоящим другом.
   При  дворе  ей  трудно  было  бы  иметь  друзей.  Ее  родители  постоянно
выспрашивали бы у них, чем она занимается и о чем думает.  Любознательная  и
предприимчивая, Тора всегда вызывала беспокойство великого князя и его жены,
не то что ее брат, который и всегда-то был похож на отца,  а  с  годами  это
сходство еще усилилось. А Тора даже  в  детстве  была  непредсказуема.  Всем
казалось, что она постоянно витает в мире собственных фантазий, но она  была
вполне способна и на  совершенно  неожиданные  поступки.  А  при  дворе  все
необычное порицалось.
   Тора искренне любила  профессора,  поэтому  она  заставила  себя  сначала
выслушать его новости, оставив свои "на  потом".  Она  села  на  стул  около
рояля. Это означало, что и сам профессор может теперь снова сесть.
   Профессор Серджович  был  благообразный  старик  с  копной  седых  волос,
откинутых  назад  над  высоким  лбом.  Тора  часто  думала,   что   морщины,
бороздившие его лицо, нисколько  не  портят  ее  любимого  учителя,  а  лишь
усиливают свойственное ему выражение чуткости и доброты.  Профессор,  как  и
она сама, больше витал в мире фантазий, чем жил реальной жизнью.
   Его длинные тонкие пальцы извлекали из  музыкальных  инструментов  дивные
трогательные звуки, которые выражали его мысли и чувства.
   Сейчас глаза у профессора радостно блестели.
   - Вы знаете, ваше высочество, иногда мне кажется, что я уже слишком  стар
и обо мне все забыли. Выросло новое  поколение  музыкантов,  и  меня  теперь
редко приглашают в дома европейской знати, куда раньше зазывали наперебой.
   - Я уверена, что вас не могли забыть, профессор, - тихо возразила Тора.
   - Мне бы хотелось так думать, но, приходится признать,  я  редко  получаю
радостные известия.
   В его глазах мелькнула печаль, но почти сразу же он добавил:
   - Однако сегодня я неожиданно получил приглашение  выступить  при  дворе,
где не был по крайней мере лет двадцать!
   - Где же именно? - с неподдельным интересом спросила Тора.
   - В Солоне! Король попросил  меня  выступить  с  моим  квартетом  (честно
говоря, я удивлен, что он вообще слышал о моем квартете!) в его дворце через
три дня. Насколько я понял,  мне  предстоит  играть  для  какого-то  важного
гостя, которого король принимает у  себя.  Тот  специально  выразил  желание
услышать меня!
   При слове "Солона" Тора тихо ахнула, но профессор был слишком взволнован,
чтобы это заметить.
   - Это лестно, чрезвычайно лестно. Но... Тут Тора не выдержала и  прервала
его:
   - Какое странное совпадение! Мне хотелось  поговорить  с  вами  именно  о
Солоне!
   В ответ на вопросительный взгляд профессора она сказала:
   - Отец сообщил мне, что через две недели сюда приедет король Радел, чтобы
просить моей руки!
   Профессор смотрел на свою ученицу, словно не зная, верить  ли  ему  своим
ушам. Потом сдавленным голосом спросил:
   - Король просит вас стать его женой?
   - Да.
   - Но это совершенно невероятно! Его величество - старый человек!
   - Я знаю, - кивнула Тора. - Я пыталась сказать отцу, что не хочу выходить
замуж за короля Радела, но отец не стал и  слушать:  союз  с  Солоной  очень
выгоден для Радослава.
   Она произнесла все это бесцветным голосом, словно ребенок, который бубнит
затверженный урок, но тут же горестно воскликнула:
   - Ах, профессор, что мне делать? Я не хочу  замуж  за  старика!  Не  хочу
отказываться от всех своих надежд! Я мечтала, что встречу человека, которого
полюблю, который поймет то, что я пытаюсь выразить в моей музыке,  -  поймет
так, как это понимаете вы!
   Профессор провел ладонью по лбу.
   - Ваше высочество, я не могу поверить, что все обстоит именно так, как вы
говорите...
   - Но это так! Это именно так! - отозвалась Тора. - Что бы я ни  говорила,
отец не позволит мне.., отказать королю... А тому просто нужна молодая жена,
которая может.., родить ему сына!
   В ее голосе звучала нескрываемая горечь. Девушка на  самом  деле  была  в
полном отчаянии, и глаза ее наполнились слезами. Судорожно  сжав  руки,  она
молила:
   - Спасите меня, профессор, спасите! Избавьте меня  от  этого  брака!  Это
разрушит все.., во что я.., верю!
   Это   был   голос   перепуганного   ребенка,   который   надеялся,    что
взрослый-человек защитит его.
   Профессор: взял руку княжны в свои и заговорил так же взволнованно:
   - Как я могу вам помочь? Что я могу сделать?  Вы  же  знаете  -  я  готов
отрезать себе руку, я готов отдать жизнь, лишь бы вы не страдали!
   - Дело ведь не только в том, что он.., так стар,  -  прошептала  Тора.  -
Просто.., я уверена, что он такой же, как отец... Жить в его  дворце  -  все
равно что в тюрьме, из которой.., нет выхода!
   Тора не сомневалась, что профессор ее  поймет.  Часто,  когда  ей  бывало
грустно или одиноко, он говорил ей:
   - Забудьте обо всем! Пусть ковер-самолет унесет вас  в  иной,  прекрасный
мир, где цветы будут расти у ваших ног, звезды светить над вашей головой,  а
снежные вершины гор манить взгляд.
   И они вместе играли, пока Тора не начинала чувствовать, что действительно
перенеслась в иной мир, где нет ничего уродливого или жестокого.
   Но если Она выйдет замуж за короля, она должна постоянно быть с мужем. Ее
обязанности как королевы поглотят все ее время!
   - Что.., мне делать? - едва слышно повторила Тора. - Как  я  могу..,  ему
отказать?
   - Не знаю, - с горечью  признался  профессор.  Он  пробежал  пальцами  по
клавишам, словно обращаясь к музыке с просьбой ответить своей  ученице.  Это
напомнило девушке о начале их разговора, и, устыдившись своего эгоизма,  она
сказала:
   - Но вы едете в Солону. Вы сможете рассказать  мне  о  ней.  Может  быть,
король.., окажется не таким страшным.., как мне кажется.
   Ей нелегко дались эти слова, и профессор почувствовал это.
   Он с силой ударил по  клавишам,  рояль  загремел  почти  оглушительно,  а
старик гневно воскликнул:
   - Это невыносимо! Я не поеду в Солону! Я отправлю письмо с извинениями  и
останусь дома!
   - Нет-нет, профессор, вы не должны так делать, во всяком случае, не из-за
меня. Это слишком важно для вас! И потом, если  мне  придется  туда  уехать,
если я вынуждена буду подчиниться отцу, я, может быть, хотя бы иногда  смогу
видеться с вами и слушать вашу игру.
   - Иногда! - с негодованием воскликнул профессор. Тора поняла,  о  чем  он
думает: такие случаи будут представляться ей очень редко. А как королева она
уже не сможет беседовать с ним по-прежнему откровенно и непринужденно.
   Словно угадав ее мысли, профессор Серджович сказал:
   - Конечно, это большая честь - стать  женой  короля  Солоны.  Все  жители
Радославского княжества были бы горды за вас.  Но  я-то  знаю,  дорогая  моя
княжна, что вы слишком чувствительны,  чтобы  выходить  замуж  за  человека,
который принадлежит совсем к другому поколению.
   Наступило недолгое молчание. А потом Тора спросила:
   - Что вы можете сказать о короле по вашим прошлым встречам с ним?
   - Как я уже сказал, это было много  лет  назад.  Но,  конечно,  кое-какие
слухи с тех пор до меня доходили. О нем немало говорят.
   - И что же?
   Профессор заговорил не сразу, словно осторожно подбирал слова:
   - Наверное, вам следует знать правду. Он поссорился с сыном,  потому  что
принц Велкан восстал против тех ограничений, которые он был вынужден терпеть
при дворе отца.
   - Отец говорил о нем совсем иначе, - пробормотала Тора.
   - Мне кажется, у принца были передовые взгляды. Как бы  то  ни  было,  он
уехал из страны несколько лет тому назад и, насколько я знаю, больше туда не
возвращался.
   Тора подумала, что вполне может понять молодого принца.
   - Вот поэтому, - дрожащим голосом проговорила она, -  королю..,  и  нужен
наследник. Помрачнев, профессор сказал:
   - Как это несправедливо, что вас, именно вас, король выбирает в  жены  не
за вашу красоту, не за ваш ум, а просто потому, что  вы  молоды  и  способны
рожать детей!
   Он был разгневан не на шутку. Тора закрыла лицо руками, стараясь сдержать
слезы. Она научилась владеть собой еще в  раннем  детстве,  а  сейчас  разум
подсказывал ей, что  плакать  бесполезно,  как  бы  ей  этого  ни  хотелось.
Необходимо было попытаться найти выход из того ужасного положения, в котором
она оказалась.
   - Может быть, - произнесла она, отняв ладони  от  лица,  -  когда  король
приедет к нам,  надо  попытаться  произвести  на  него  такое  отталкивающее
впечатление, чтобы он отказался на мне жениться?
   Но еще не успев договорить, Тора поняла, что напрасно дала волю фантазии.
И к тому же в глубине души она знала, что как бы она ни  выглядела,  это  не
могло повлиять на решение короля.
   Наследница Радослава по своему происхождению вполне была  достойна  стать
матерью будущего наследника Солоны.
   Профессор, догадываясь, о чем думает  княжна,  заговорил  уже  совершенно
иным тоном:
   - Мы с вами ничего изменить не можем,  ваше  высочество,  но  я  поеду  в
Солону и,  быть  может,  принесу  вам  какие-нибудь  известия,  которые  вас
подбодрят.
   Он мягко тронул клавиши и добавил:
   - Никому и никогда не удается избежать жизненных трудностей.
   - Да, это так, - с горечью согласилась Тора.
   - У меня тоже возникли непредвиденные затруднения, - продолжил профессор,
пытаясь хоть немного отвлечь Тору от мрачных мыслей. - Раз уж я решил  ехать
в Солону, мне надо срочно найти еще одного исполнителя для моего квартета.
   - Зачем? - удивилась Тора.
   Она была искренне привязана к своему учителю, и как  бы  ни  занимали  ее
собственные проблемы, была готова разделить с ним его беспокойство.
   - Симонида очень неудачно упала и сломала правую руку. Она поправится  не
раньше чем через месяц, - объяснил профессор.
   Симонида была дальней родственницей профессора. Она играла на  виолончели
в его квартете и пользовалась большим  успехом  в  Радославе  и  в  соседних
странах.
   Все   выступления   квартета   сопровождались   овациями   слушателей   и
восторженными отзывами в  прессе.  Конечно,  душой  такого  успеха  был  сам
профессор. Но и остальные  музыканты  в  его  квартете  заслуживали  горячих
похвал. Профессор сам обучал их  и  сумел  передать  каждому  из  них  искру
собственного гения.
   - Ах, бедный профессор! - нежно воскликнула  Тора.  -  Мне  так  жаль!  Я
понимаю, как трудно найти замену Симониде: ведь она уже  давно  выступает  с
вами!
   - Да, не повезло! Я знаю нескольких молодых музыкантов, но, к  сожалению,
у нас не будет времени на репетиции. А ведь это очень важное выступление!
   - Вам просто необходимо найти кого-то, кто... - начала было Тора.  И,  не
договорив, она вскрикнула:
   - У меня есть идея! Конечно, это судьба, грех..,  не  воспользоваться  ее
подарком!
   - Каким подарком? - растерянно спросил профессор.
   - Возможностью взять меня в Солону!
   Профессор посмотрел на княжну, явно отказываясь верить том