агенян,  кимвров,  римлян,  готов,
вандалов, Тринакрия стала арабским владением  от ее берегов  морские  отряды
сарацин отплывали сеять смерть  и  разрушение в южной Италии, принадлежавшей
Византии.  Незадолго  до извержения  1069  г.  с севера  Европы  сюда пришли
норманны. На своем  пути они  останавливались во Франции  и в Англии. Теперь
лет за тридцать они  овладели островом, и  Катания на  время  стала столицей
Сицилии.  Но  похоже,   что  владычество  норманнов  пришлось  не  по  вкусу
вулканическим божествам в 1164 г. чудовищное землетрясение разрушило  город,
унеся 15 тыс. человек...
  Вторжение  следовало за вторжением. Норманнов сменили французы-анжуйцы,
потом  пришли  испанцы-арагонцы,  и все  это  сопровождалось разрушениями  и
убийствами. В  1423 г.  и позже,  в 1576-м,  население острова пострадало от
эпидемий чумы, погиб каждый второй, а кое-где  остался  в живых лишь один из
трех. Ни серные испарения, ни жар вулкана не могли спасти людей.
  Как  и повсюду  в Европе,  эпоха средневековья завершалась здесь  среди
бедствий,  слепой  ярости  эпидемий  и  войн,  кровавой  борьбы  и  жестоких
ежедневных сражений за право выжить и прозябать дальше.
  К XVII в. Катания  вновь набрала силы. Благодаря своей ключевой позиции
в  районе Средиземноморья  она  стала излюбленным местом крупных  торговцев,
возивших дорогие товары  с Востока на Запад. Катания  ожила и даже расцвела.
Она вновь украсилась  многочисленными монастырями и великолепными церковными
зданиями. Жители ее мало-помалу богатели,  в  городе  появились дворцы, а  в
утопающих в зелени пригородах - роскошные виллы. Крестьянам было где продать
выращенный  ими  урожай,  а из порта  корабли  отплывали  с  грузом зерна  и
фруктов.
  Но тут Этна разбушевалась, и не на  шутку.  Ее  новое извержение  было,
наверное,  одним  из  самых мощных  за все века. Лавы пошли не от вершины, а
прорвались  у  самого  подножия.  Многие  оказались   очевидцами  события  и
красноречиво расписывали его буквально час за часом.
  В  начале марта 1669  г.  местные жители увидели,  как с  вершины  Этны
ползет густое черное  облако  - смесь дыма  и  пепла.  Прорывалось  и пламя,
заметное   издалека.  Задрожала  земля,  и   раздались  столь  оглушительные
подземные взрывы,  что даже привычные  к  таким явлениям люди  перепугались.
Церкви  распахнули  двери,  и  туда  вместе  с  катанийцами  хлынули  жители
окрестных городков: что им оставалось, кроме как взывать к милости божьей?
  8  марта,  в  среду,  в соборе  только  что  закончилось  торжественное
богослужение.  Священники   и  их  помощники  убирали  церковную  утварь,  а
прихожане неторопливо потянулись к выходу.  Неожиданно налетел  вихрь  такой
силы,  что церковь  зашаталась и, казалось, сейчас повалится.  Повергнутым в
страх людям почудилось, что загорелся сам воздух. Он наполнился столь густой
пылью, что  в двух шагах  ничего  нельзя было  разглядеть. Это падал  пепел.
Ясный день превратился в кромешный мрак, как при полном затмении.
  Мало-помалу  все улеглось, и  люди с облегчением убедились, что  воздух
вовсе не горит: просто заходящее солнце, повиснув над горизонтом, заставляло
светиться облако пепла. Наступила ночь.  Все попрятались по домам, снедаемые
беспокойством. И  вновь  подземный  толчок  чудовищной  силы  сотряс городок
Николози.  В  ужасе  жители  высыпали  на  улицу.   Боясь  оказаться  заживо
погребенными  под обломками жилищ,  они  не хотели  возвращаться  в  дома  и
кое-как  устраивались  в   палатках  и  соломенных  шалашах.  Вскоре   земля
содрогнулась  вновь  и заходила ходуном, Дома и палатки казались корабликами
на море во время шторма.
  И вновь все утихло. Но  не успели люди приободриться,  как  земля опять
задрожала.  На  сей  раз  стали  рушиться  дома,  падали  деревья,  от  скал
отваливались  глыбы.  Сколько  обитателей Николози, понадеявшихся  скоротать
ночь до  рассвета  в ненадежных палатках, нашли свою смерть в тот  день,  10
марта 1669 г.? Их никто не считал. Извержение только набирало силу и  вскоре
забушевало с такой яростью, что о погибших в первые часы все позабыли.
  На  следующий день,  11 марта,  в Николози было организовано  церковное
шествие:  молили всевышнего  о снисхождении. Процессия  уже  возвращалась  в
городок, когда ее встретил подлинный ад - еще один подземный толчок разрушил
все,  даже церкви. После предыдущего  сотрясения,  в ночь  с  10-го на 11-е,
склон горы прорезала зияющая трещина, но  увидеть ее люди смогли только  при
свете солнца: от нижней опушки леса до самой вершины  протянулся почти на 20
км провал многометровой ширины. При возвращении  в город церковного шествия,
то есть вечером 11-го, земля задрожала именно оттого, что трещина раскрылась
еще ниже, не дойдя каких-нибудь ста  метров до Николози  и  поглотив попутно
деревеньку Вольта-ди-Итеоданари.
  И  вот  отсюда, от  самого низа склона, брызнула лава. Вначале из  двух
десятков кратеров полетели раскаленные камни  в туче  огня и дыма.  На схеме
Сарториуса  фон Вальтерсхаузена первая трещина проходит от F до G,  а вторая
от F до  .
  Пять наиболее крупных кратеров (на схеме F, E,  C,  , D), расположенных
восточнее  Монте-Ночилла,  приурочены к  нижней части трещины. Они заметны и
сегодня, в  их  впадинах растут кипарисы.  Верхняя  часть  разлома  исчезла,
погребенная  под слоем пепла и бесчисленных  позднейших  лавовых потоков, но
нижнюю часть, имеющую большую глубину, еще можно различить,
  В ужасе и бессилии смотрели обитатели Николози и окрестных селений, как
разверзались огненные  жерла. Многие  бежали, хорошо зная  по  опыту, что  с
вулканом  не  поспоришь. Садилось солнце, озаряя картину  светопреставления.
Извержение набирало мощь, куски раскаленного докрасна шлака на тысячи метров
вылетали вверх и  остывшие  почерневшие  сокрушительным градом  сыпались  на
землю. За считанные  часы вокруг свежих кратеров выросли внушительные холмы,
известные с  тех пор под названием  Монти-Росси  (отмечены буквами   и  ' на
схеме фон Вальтерсхаузена).
  Пока чудовищные жерла  неустанно выбрасывали камни, из трещины брызнули
и  понеслись  со скоростью  скачущей  галопом лошади  потоки лавы.  Вмиг они
докатились до местечка Гварида, западнее  Николози, и спустя несколько часов
Гварида была  погребена под многометровым  слоем лавы.  Потом пришла очередь
селения Мальпассо,  лежащего между Монпильере и Борелло: здесь лавовый поток
разлился  наиболее  широко  -  на  4300  м. Эруптивная трещина  нескончаемым
потоком извергала все  новые языки лавы, которые наползали друг на  друга  и
местами достигли общей толщины в 50 м.
  На своем пути огненная река  встретила непреодолимое препятствие - холм
Монте-Пильере.  Сначала  лава  скапливалась  перед  ним,  потом   непрерывно
прибывающие  потоки прошли  по обе  его стороны  и вновь слились. Окруженный
жидким  огнем Монтепильере  подточенный  с трех сторон медленно погрузился в
огненные волны.
  Есть сведения, что  лавы  шли и из  верхней  части трещины (точка  G на
схеме  Сарториуса  фон  Вальтерсхаузена).  Однако  эти  потоки  исчезали  на
полдороге  вливаясь  в ту  же трещину, чтобы позже, пройдя  часть  пути  под
землей, вновь вырваться  на свободу через отверстия  открывшиеся ниже, между
вновь выросшими холмами и Монте-Пильере. Как  только  потоки лавы сомкнулись
над обреченным Монте-Пильере, огонь,  не встречая больше препятствия, хлынул
вниз. Лава разрушила Мальпассо, поглотила Кампо-Ротунда и пошла дальше.
  12  и 13  марта лава продолжала  извергаться из  трещины,  а  также  из
Монти-Росси. Поток неумолимо катился под гору, сметая все  на своем пути. Он
полностью разрушил  богатое  селение Монпильере не пощадив и  церкви.  Здесь
лава натолкнулась на  новое препятствие  -  старый  высоко  выступающий язык
застывшей лавы заставит огненный поток разделиться  на два  рукава. 13 марта
один рукав  направился  к Торре-дель-Грифо  и застыл,  немного не  дойдя  до
Маскалуча и аббатства св. Антония,  в то  время как западный рукав  дошел до
селения Сан-Пьетро и частично уничтожил его.
  14  и 15 марта округу засыпали тучи раскаленного пепла, выжигая все, на
что  они  попадали, - как будто мало человеческого  горя  принесло бездонное
море  кипящей  лавы,  залившее  полгоры!  А  восточный  язык лавы  продолжал
наступать широким  фронтом.  Он  достиг Сан-Джованни-ди-Галермо, разорил это
село и тут остановился.
  Огненные жерла продолжали  пузыриться лавой. Потоки ее ползли по полям,
виноградникам,  садам  и  улицам. Церковь  Принчипи-дельи-Апостоли  какое-то
время  продержалась, потом  рухнула и она. Огненный поток достиг  Мальпассо
монастырь и церковь  св.  Антония исчезли с лица земли. Потом Кампо-Ротунда,
потом -  22  марта  -  Валь-Корренте. 29  марта  - Сан-Пьетро,  чуть позже -
Мистербьянко.
  Описания  событий 1669 г. на удивление схожи со  строками  неизвестного
римского поэта, повествовавшего об истории Благочестивых братьев:
  "Жидкие  стихии вскипают все сильнее  и наконец выплескиваются и ровной
рекой стекают  по  склонам. Волны идут  и идут... Не отступят они  это огонь
неодолимый   нет  им преграды  ничто их  не удержит  все, мнится,  напрасно
враг на бегу своем разит и лес, и скалу...
  Бывает,  что  остановится  он  в  овраге:  тогда  теснятся  его  волны,
вздымаются, переплескиваются друг  через  друга, подобно тому  как на бурном
море  вал  летит через  вал.  Первыми выталкивают наружу  нижние,  слабейшие
волны,  потом  рушатся задние, и вот уже  прорвался весь поток,  пройдя  как
сквозь сито.
  Поток  замирает  в  своих  берегах,  охлаждается,  застывает,  твердеют
понемногу  пылающие  волны   связки  огненных  языков меняют  свое  обличье.
Твердея,  они  испускают  дымы,  потом,  под действием  собственной тяжести,
отрываются  и  с  грохотом  летят  вниз глыбами. Попадая  на  камень,  глыбы
раскалываются на части, обнажая раскаленное еще нутро. Брызжет рой искр  вот
утесы огня, вот искры, вы видите их  вот они отлетают от глыб, хранящих свой
жар, и, падая, гаснут".
  Кругом  был ад,  как пятнадцать столетий назад, и  казалось, что пришло
самое  худшее: языки  лавы  теперь  нацеливались на Катанию.  Однако  именно
теперь, 26 марта,  на  пятнадцатые сутки извержения,  уцелевшие доселе чудом
городки,  устояв  во  время  извержения,  были  разрушены  мощным  подземным
толчком. Что означало  это землетрясение? Одновременно с ним  с вершины Этны
поднялся громадный  клуб черно-серо-оранжевого  дыма. Открылось новое  жерло
наверху? Нет - это обвалилась вся верхушка вулкана, сгинув в земных недрах.
  И до  того  потоки  лавы  обезображивали  подножие,  а теперь  люди  не
узнавали привычных очертаний своей Этны. Сколько  же может  длиться  буйство
стихий? Были отряжены четверо  мужчин,  бывалых горцев, которым наказали все
хорошенько рассмотреть  и  постараться понять,  что же творится  на вершине.
Группа вышла из Педары и направилась наверх, преодолевая снег, холод, страх,
дымные вихри. Они  собрали все свое мужество,  чтобы не  повернуть вспять, а
действовать, дойти, приблизиться вплотную к  вершинам, на которых происходят
таинственные явления.  Спустившись  к  своим, четверо подтвердили,  что  вся
верхушка обвалилась, а  на ее месте зияет кратер,  и в  нем клубятся  густые
облака дыма и пыли.

  Однако, похоронив Мистербьянко, лава продолжала двигаться в направлении
Катании. И  останавливаться, казалось, не собиралась  огненные ручьи все так
же исправно  текли из жерл. 4 апреля жители Порта-Фердинандеа, где находился
монастырь иезуитов, смотрели,  как приближается лава. Владения иезуитов были
богатейшими и содержались в отменном порядке.  Они раскинулись  на ухоженных
холмах, покрытых  виноградниками и плодовыми деревьями. Люди надеялись,  что
насаждения, защищенные высокими холмами, не пострадают, однако то, чего лава
не могла залить, она подрывала  снизу, как это было тремя неделями  раньше у
Монте-Пильери: огненная река была в состоянии развалить на части и унести на
себе что угодно, даже целый холм. Виноградники и деревья, казалось, плыли по
волнам, двигаясь со скоростью потока, пока их изолировал от жара ком  земли,
удерживаемый  корнями.  Но  несколько  минут спустя, высохшие,  они внезапно
вспыхивали, словно факелы.
  От  потока  лавы  отделился  рукав  и,  скатываясь  к  востоку,  достиг
Гуана-д'Альито - деревушки, разбитой на  берегу небольшого озера, утопающего
в зарослях камыша,  где охотились на уток и бекасов. В считанные  часы ни от
селения, ни от  озера  не осталось и следа. Сегодня здесь только пробиваются
родники. Никто не может точно показать, где было озеро, а где - деревня...
  15 апреля, в понедельник, к тому времени, когда извержение  длилось уже
более месяца  и все не утихало, первые потоки лавы доползли до стен Катании.
Эти  стены  высотой 10-12  м были  сложены  из  больших, прочных,  тщательно
подогнанных блоков и казались способными  выдержать  натиск  потоков. Тем не
менее  городской  епископ  в  панике  бежал,  прихватив  с  собой   монахинь
Санта-Лючии и бросив город на произвол судьбы.
  Были тщательно законопачены все места, где лава могла прорваться внутрь
города, в частности, ворота Порто-дель-Тиндаро. Люди молились  и  надеялись,
что  высокие,  крепкие стены укроют их.  Однако поток лавы  ворвался  внутрь
церкви  Ностра-Синьора-делле-Грацие  сквозь  главный вход и залил  неф.  Над
хорами  возвышалась  статуя пресвятой девы. У ее ног поток замер  и, о чудо,
пощадил святой образ...
  Другой  поток  обогнул город и 22 апреля  вышел  к месту,  где  матросы
пришвартовывали суда. Чуть позже, в 9 ч вечера следующего дня, лава достигла
моря.  Вид   слияния  раскаленной  лавы   с  морскими  волнами   потрясал  и
зачаровывал:  толкаемая  вперед чудовищными  силами,  лава  ползла даже  под
водой...
  Кое-где  нашлись   смельчаки,   не  желавшие   покоряться  стихии.  Под
предводительством своих  новых  вожаков,  таких,  как Диего Паппалардо,  они
пытались воспрепятствовать продвижению фронта лав, сменяя друг друга у самых
краев огненного потока. Укутанные в смоченные водой бычьи шкуры или просто в
теплых   одеждах,  беспрестанно  окатываемые  водой,   чтобы  уберечься   от
раскаленного  дыхания лавы,  они, вооружившись кирками,  ломами,  молотками,
мотыгами и энергией  отчаяния,  пытались проделать брешь в  уже затвердевшей
стенке  потока,  чтобы еще  жидкая  лава  вытекла изнутри  и  отклонилась от
опасного пути.  Им  удалось проломить стенку,  и поток кипящей  лавы  хлынул
сквозь отверстие, расширяя  его своим напором. Часть лавы была таким образом
отведена западнее и пошла в направлении, менее опасном для Катании.
  Однако теперь этот рукотворный поток стал угрожать безопасности городка
Патерно,  который до  того  времени  оставался  нетронутым. В  ужасе  жители
Патерно  ударили в набат и с барабанами и трубами  двинулись бить катанийцев
Паппалардо,  которые,  стремясь  защитить  свой  город,  поставили под  удар
Патерно. Бой вышел явно неравный  - пятьсот разъяренных мужчин  из Патерно и
близлежащих селений против сотни людей, вымотанных долгой  борьбой  с огнем.
Катанийцев обратили в бегство, не  дав им  расширить  брешь,  и  вскоре,  не
получая  пищи  от главного  потока,  угрожавший  Патерно язык  замедлил бег,
остановился и  застыл. Катанийцы  с отчаянием  смотрели,  как  главный поток
вновь устремился в прежнем направлении. Dele da e t Cata ia * ...

  * Погибла Катания... (лат.).

  Восемь дней, начиная  с  22 апреля,  лавовые  массы скапливались  перед
рукотворными препятствиями,  воздвигнутыми на  их  пути.  Но  могла ли стена
сдержать   столь   мощный  натиск?   В  конце  концов   на   участке   между
Порта-дель-Тиндаро  и  Бастионе-дельи-Инфетти  лава  пробила  брешь  шириной
метров пятьдесят и хлынула сквозь нее, как бы  мстя за то,  что  ей пришлось
задержаться здесь. С ужасающим грохотом один  за другим стали рушиться дома,
и неумолимый поток уносил с собой их обломки.
  Для прорыва  внутрь города  лава выбрала стену монастыря бенедиктинцев.
Строения  его  вскоре  скрылись  под слоем лавы. Стоящая  неподалеку церковь
Санта-Барбара  рухнула.  Ни от  монастыря, ни  от  церкви не  сохранилось ни
единого камня. Среди моря  развалин каким-то чудом устояло  лишь здание, где
находились монашеские кельи. Вернее,  чудо  здесь  было ни  при  чем, просто
монастырь был  построен  на  площадке, имевшей легкий уклон к западу, куда и
отклонился поток лавы.
  Бенедиктинцы покинули свою обитель в ночь  на  30 апреля. Торжественная
процессия монахов,  распевая  попеременно  молитвы и  псалмы,  направилась к
монастырю доминиканцев Санта-Катарина-да-Сиена, где и попросила убежища.
  5  мая  лава  дошла до Корсо.  Обезумевшие от  горя горожане  старались
воспрепятствовать  вторжению   -   воздвигали  хрупкие   преграды,  пытались
огородить  надвигающийся поток, отвести его  в  тупики... Лава неумолимо шла
вперед.
  Вечером  16   мая  рухнула  еще  одна  часть  укреплений   недалеко  от
Порта-дель-Сале.   И  вновь  огненная  река,  кипя,  ворвалась  внутрь.  Она
прокатилась  до самого Кастель-Урсино, окруженного  стенами  и  рвами.  Река
заполнила рвы и пробила стены.
  Невдалеке  язык  лавы сползал под уклон  к морю. Здесь  в море  выросла
новая лавовая дамба, но  до того была полностью разрушена старая - тот самый
природный лавовый мол, который греки нашли здесь двадцать три столетия назад
и  благодаря которому  они  и решили  построить город именно  на этом месте.
Новый мол пролег в неудачном  направлении  он не мог, как  прежний, защищать
корабли  от южного ветра.  Отныне  порт, главное богатство  города  Катания,
перестал быть безопасным и оказался открытым всем штормам и бурям.
  Как  мы  уже сказали,  городской  епископ  бежал,  а  городские  власти
оказались неспособны  к руководству. Богатые горожане и аристократы ушли, их
дворцы и  дома стояли пустыми. Но что стало с  остальными,  кому некуда было
идти  и  не на что  было нанять  носильщиков, чтобы унести  свой  скарб?  До
последней минуты  каждый надеялся  выжить,  каждый мечтал,  чтобы именно его
жилище  осталось  невредимым. Когда  они осознавали,  что пора уходить, было
слишком поздно пытаться спасать хоть что-нибудь.
  Вокруг возникали драки,  вспыхивали  мятежи,  свирепствовали грабители,
люди окончательно лишались рассудка, город являл собой  картину несчастья  и
ужаса.  На специальном  заседании  сенат попытался найти  средство  защитить
людей  от страданий.  Для  устрашения прочих  соорудили  четыре  виселицы  и
вздернули на них четверых грабителей, схваченных на месте преступления.
  Можно подумать, что, разорив Катанию,  извержение немного  успокоилось:
реки лавы замедлили  свой бег. Однако еще целых два месяца жерла Монти-Росси
продолжали  изрыгать  потоки  лавы  и облака  пепла.  Только  в  июле вулкан
угомонился после трех с половиной месяцев беспримерного буйства.

  Глава девятая,

  в  которой Флоранс  Тристрам описывает восхождение на Этну  во  времена
классиков и романтиков.

  Более года  после описанных  памятных событий  ни  вершина, ни  боковые
конусы даже  не дымили. Этна истощила свои  силы. Но Катания была разрушена,
область  разорена, порт  пришел  в упадок,  жители  находились  в  отчаянном
положении.  Сжалившись  над  обитателями  многострадального города.  Карл II
Испанский  царственным  жестом  великодушно  освободил  город от  податей  и
налогов на десять лет.
  Люди  долго  не  могли  оправиться  от  неслыханного  бедствия,  заново
обживали городки,  селения,  мало-помалу приводили  в порядок дома,  церкви,
монастыри,  дворцы,  восстанавливали  свой  город  и  порт.  Жизнь  вошла  в
привычную  колею,  каждый вновь занялся своим делом. Катастрофа была слишком
ужасна, чтобы можно было опасаться скорого  ее повторения:  наказав людей за
грехи, бог не мог теперь не сжалиться над ними.
  Воспоминание о катастрофе уже начинало стираться  в памяти людей, когда
спустя каких-нибудь  в