теряла в ней двадцать тысяч человек и хвасталась, что выиграла сражение.
   1759. Битва при Максене,  в  которой  Даун  принудил  восемнадцать  тысяч
пруссаков положить оружие.
   1760. Битва при Лигнице, образец военной тактики и стратегии,  в  которой
Фридрих,  будучи  окружен  четырьмя  армиями,  бросается  на  одну  из  них,
разбивает ее и освобождается из засады.
   1760. Битва при Торгау, последняя, в которой  Фридрих  командовал  лично.
Даун потерял в ней двадцать тысяч человек.
   1762. Битва при Фрейберге, выигранная принцем Генрихом Прусским,  которой
и оканчивается кампания 1762 года.

ВОЙНА НА МОРЕ

   11 марта 1756 года генерал Дюшаффо с  "Атлантом"  о  34  орудиях  овладел
"Уорвиком", английским кораблем о  64  орудиях.  Главнокомандующий  д'Обиньи
оставался зрителем этого сражения с кораблем о 56 орудиях, не  желая  отнять
славы у храброго Дюшаффо.
   27 марта 1756 года французы взяли укрепление Бюлль, в  котором  англичане
собрали значительные запасы провианта.
   13 апреля французская эскадра под начальством генерала Боссье  в  том  же
1756 году отправилась в Канаду;  с  нею  прибыл  туда  и  генерал  Монкальм,
который должен был принять начальство над войсками.
   17 апреля 1756 года "Аквилон" о 40 орудиях и "Ла Фидель" о 24-х на высоте
Рошфора  приводят  английский  корабль  о  56  и  фрегат  о  30  орудиях   в
невозможность продолжать сражение.
   20 июня 1756 года туземные жители восстают против англичан и выгоняют  их
из укрепления Вильгельм в Коликотте и из всех мест, которыми они владели  на
Бенгальском берегу; ущерб, причиненный англичанам, простирался до пятидесяти
миллионов.
   12 июля  1756  года  английская  эскадра  овладела  на  высоте  Луисбурга
французским кораблем "Арк-ан-Сьель".
   14 августа  1756  года  генерал  Монкальм  овладел  укреплениями  Осьего,
Онтарио и Георгий; потеря англичан состояла из тысячи шестисот пленных, семи
военных кораблей, двух транспортных судов, ста пятидесяти орудий,  огромного
количества военных снарядов и жизненных припасов.  Этим  счастливым  успехом
французы были в особенности обязаны храбрости  генерала  Риго  де  Водрейля,
который, перейдя со своими канадцами вплавь речку  Шуаган,  занял  сообщение
укреплений Георгий и Осьего. В корпусе Монкальма  в  продолжение  всей  этой
экспедиции выбыло из строя всего только шесть человек.
   Через два дня после этого  г.  де  Вильяр,  брат  де  Жюмонвиля,  убиение
которого было причиной этой кровопролитной войны, убил у  англичан  на  поле
битвы четыреста человек и восемьдесят взял в плен.
   19 января 1757 года адмирал Бинг, который был послан на помощь Минорке  и
который, как мы видели, не имел успеха в своем  поручении,  был  осужден  на
смерть и казнен.
   11  февраля  1757  года  г.  де  Керсен  разрушил  множество   английских
учреждений на африканском берегу.
   21 мая 1757 года  г.  де  Водрейль  сжег  английские  магазины  на  озере
Сен-Сакреман и истребил четыре английские бригантины о  десяти  пушках,  две
галеры и триста пятьдесят транспортных судов.
   10 мая 1757 года прибыл в Канаду генерал Дюбуа де ла  Мотт  с  пятьюстами
человек войска; он снабдил провиантом Квебек и Луисбург.
   9 августа 1757 года Монкальм взял укрепление  Виллиам-Генрих,  в  котором
находилось две тысячи пятьсот человек гарнизона.
   21 октября 1757 года г. де Керсен одержал победу в Сан-Доминго над  пятью
кораблями и сорока английскими корсарами и препроводил во Францию купеческий
флот, который сии последние хотели было захватить.
   11 февраля 1758 года Дюкен, начальник  эскадры,  завязал  жаркое  дело  с
английской эскадрой, состоявшей из шестнадцати кораблей и пяти фрегатов,  но
был взят в плен.
   С 1 мая по 4 июня 1758 года Лалли,  генерал-лейтенант  в  Индии,  овладел
укреплениями Гонделур, Сен-Давид и Девикотта.
   5 июля 1758 года Монкальм, укрепившись  с  шестью  тысячами  французов  в
Тикондераго, разбил восемнадцать тысяч англичан; причем у них  убито  четыре
тысячи человек и генерал Гов.
   1 сентября 1758 года англичане сделали высадку на берега Бретани.  Герцог
д'Егильон принудил их сесть обратно на суда и взял семьсот человек в плен.
   16 января 1759 года англичане  напали  было  на  о.  Мартинику,  но  были
прогнаны.
   17  августа  1759  года  происходило  сражение  при  Лаго;   четырнадцать
английских  кораблей  действовали  против   семи   французских:   "Центавр",
"Темерер" и "Ла Модест" были взяты в плен, а "Океан" и "Редутабль" сожжены.
   10 сентября г. д'Аше разбил английскую эскадру адмирала Пококка и снабдил
провиантом Пондишери. Тысяча сто человек полка Лалли разбили тысячу  семьсот
англичан и четыре тысячи туземцев, взяли четыре орудия и два  артиллерийских
фургона.
   17 февраля 1760 года капитан Тюро, французский корсар, сделал  высадку  в
Ирландии, взял Каррик и наложил на него контрибуцию. Но отряд его был  потом
разбит, и он сам был убит на возвратном пути своей экспедиции.
   17 сентября 1760  года,  через  год  и  два  дня  после  смерти  генерала
Монкальма, город Монреаль и вся Канада сдались англичанам.
   10 февраля 1761 года англичане  отняли  у  Франции  Маге  на  Малабарском
берегу; потом 7 июня Бель-Иль в море.
   3 ноября 1762  года  военные  действия  прекратились,  и  предварительные
статьи мира между Францией, Англией, Испанией и Португалией были подписаны в
Фонтенбло.
   Это был мир, постыдный для Франции; по этому миру она уступала  Англии  и
утвердила за ней Акадию, Канаду, остров Кан-Бретон и все  другие  острова  и
берега в заливе и самой реке Св.  Лаврентия;  сто  пятьдесят  пунктов  одним
росчерком пера перешли во владение Англии!
   Взамен  этого  Англия  уступила  Франции  острова  Св.  Петра  и  острова
Микелонские. Миссисипи сделалась границей владений обеих  наций  в  Америке,
исключая город Новый Орлеан.
   Кроме того, английский король отдал французскому королю острова Бель-Иль,
Мартинику, Гваделупу, Мари-Галант и Дезираду в том состоянии,  в  каком  эти
острова находились до завоевания.
   Франция,  со  своей  стороны,  уступила  Англии  остров  Гренаду  и   все
Гренадинские острова.
   Острова нейтральные, как-то: Сен-Винсент, Доминик и Табаго - остались  за
Англией. Остров Св. Люции и остров Горея отданы  Франции,  которая  уступила
Великобритании и утвердила за нею реку Сенегал с  укреплениями  и  конторами
Луи, Подор и Галам.
   В Восточной Индии Англия возвратила Франции  все  укрепления  и  конторы,
которыми  она  владела  в  1759  году.  Взамен  этого   Франция   возвратила
приобретения, сделанные ею с этого времени.
   Остров Минорка и укрепление Св. Филипп были возвращены Великобритании.
   Франция возвратила все земли, принадлежавшие Ганноверскому курфюршеству и
другим принцам империи. Англия возвратила  Испании  остров  Кубу,  вместе  с
Гаванской колонией.
   Наконец, испанцы уступили англичанам Флориду, укрепление Св.  Августин  и
Пенсакольский залив.
   Со  времени  этого  трактата  начинается  упадок  французских  колоний  и
распространение  колоний  английских.  Со  времени   заключения   Парижского
договора Англия не переставала стремиться к  преобладанию  на  море;  каждая
война, предпринимаемая Сент-Джемским кабинетом, стоила ему тысячи миллионов,
но зато доставляла ему какую-нибудь гавань, остров или землю; так  что  чрез
сто лет этот огромный морской паук укрепил свою паутину во всех пяти  частях
света.
   Таким образом, союз Франции с Марией-Терезией, вовлекший ее  в  Канадскую
войну, повредил ей не только в настоящем, но и в будущем.
   В продолжение этой войны издержали денег:

   Австрия - триста миллионов,
   Франция - семьсот миллионов,
   Англия - шестьсот миллионов,
   Пруссия - четыреста миллионов,
   Россия - триста пятьдесят миллионов,
   Саксония - восемнадцать миллионов,
   Всего две тысячи шестьсот миллионов.

   Потеряли людей:

   Франция - двести пятьдесят тысяч,
   Пруссия - двести тысяч,
   Австрия - сто пятьдесят тысяч,
   Россия - сто двадцать тысяч,
   Англия - шестьдесят тысяч,
   Германский союз - тридцать тысяч.

   Война 1741 года, продолжавшаяся девять лет и возникшая  из-за  того,  что
Фридрих хотел отнять у австрийской императрицы Марии-Терезии Силезию, стоила
вдвое больше денег и погубила вдвое больше людей.
   Таким образом, Италия, Германия,  Нидерланды,  Канада,  Индия  -  словом,
Европа, Америка, Азия резались в продолжение шестнадцати лет потому  только,
что в Германии был человек по имени  Фридрих,  которому  хотелось  завладеть
Силезией, и женщина по имени Мария-Терезия, которой не хотелось ему уступить
ее; потому только, что во Франции был  слабый  король,  допустивший  вовлечь
себя в их ссору; наконец, потому только, что у этого короля была  фаворитка,
маркиза  Помпадур,  которая,  по  согласию   с   австрийской   императрицей,
называвшей ее своей кузиной, обещала кардинальскую шапку одному  аббату,  по
имени Берни, и герцогство с достоинством пэра одному человеку, по имени граф
Стенвиль.
   Посмотрим теперь, что происходило во Франции в продолжение этой войны, за
которой глаза наши следили по трем частям света.

Глава 4

Аббат Берни. - Он хочет нарушить союз с Австрией. - Маркиза Помпадур недовольна. - Граф Стенвиль-Шуазель и аббат Берни. - Удаление кардинала. - Милость к Шуазелю. - Его жалуют в герцоги. - Берни в изгнании. - Маркиза Помпадур и королева. - Дофин. - Его удаляют в Медом, - Парламент. - Вступление на российский престол Петра III.

   Аббат Берни,  который  из  будуара  маркизы  Помпадур  вел  переговоры  и
заключил с австрийским министерством договор 1 мая 1756 года, был назначен в
Вену посланником 11 января следующего года  для  того,  чтоб  скрепить  этот
договор своей подписью; потом, когда все было кончено, возвратился в  Париж,
был принят в совет 2 января 1757 года и сделан министром иностранных  дел  в
июне месяце того же года  Договор  1756  года  был  причиной  этого  к  нему
благоволения, кардинальская шапка долженствовала служить за него наградой, и
для таких двух католических держав, каковы Франция и Австрия, нетрудно  было
получить назначение в кардинальское достоинство  Кроме  того,  аббат  Берни,
хотя и враг иезуитов и отчасти философ,  принимал  участие  в  возведении  в
папское достоинство венецианца Беццонико, который сделался папой под  именем
Климента XIII.
   Сделавшись министром иностранных дел в июне 1757 года, аббат был назначен
командором ордена Св. Духа 2 февраля 1758 года,  а  в  конце  того  же  года
получил кардинальскую шапку Чтоб поддержать  все  эти  новые  достоинства  и
титул графа, который пожаловал ему король,  надобно  было  обогатить  нового
кардинала. Вследствие чего король назначил ему пенсион из собственной казны,
помещение в Лувре и место в благородном Лионском капитуле, к этому  прибавил
аббатство Сент-Арнульдское в 1755 году, аббатство Сен-Медарское в Суассоне в
1756  году,  приорство  Ла-Шарите  в  1757  году   и,   наконец,   аббатство
Труафонтенское в 1758 году Но,  сделавшись  графом,  министром,  кардиналом,
богатым человеком, аббат стал  замечать,  что  союз  с  Австрией  был  делом
пагубным и что эта Семилетняя война, бывшая его следствием, была  не  только
разорительна для Франции, но и  вредна  для  его  собственной  популярности,
итак, он начал было вести переговоры о мире,  хотя  бы  для  заключения  его
пришлось даже нарушить союз с Австриейю Но этого совсем  не  хотела  маркиза
Помпадур, и потому с того времени, как  она  в  кардинале  не  видела  более
своего поверенного, она смотрела на него как на человека,  которого  надобно
было свергнуть с высоты его величияю В это время французским  посланником  в
Вене был граф Стенвиль-Шуазель, сын графа Степвиля, посла  великого  герцога
Тосканскогою Он прежде служил в армии под начальством Ноайля,  где  исполнял
должность генерал-лейтенанта инфантерии. Этот человек  имел  некрасивое,  но
зато умное лицо, был чрезвычайно горд и по характеру чрезвычайно дерзок, для
того чтоб поддерживать  эту  гордость.  Он  нестрого  соблюдал  те  правила,
которые политика и дипломатия относят к числу обыкновенных добродетелей,  и,
по-видимому, больше любил внушать к себе страх, нежели уважение.
   Аббат Берни обратился к нему, чтобы достигнуть миролюбивой цели,  которой
он заменил свою прежнюю политику.
   Шуазель не колебался, чью принять сторону - кардинала Берни  или  маркизы
Помпадур, с которой он находился  в  прямой  переписке;  он  сообщил  депеши
кардинала  Берни  императрице   Марии-Терезии,   представляя   ей   министра
иностранных  дел  человеком  опасным  и  впавшим  в  уныние,  следовательно,
человеком, которого надобно было согнать с его места. Мария-Терезия, найдя в
Шуазеле такого доброго австрийца, не  колебалась  обещать  ему  министерство
кардинала Берни, увольнение которого было уже решено в  Вене,  прежде  даже,
нежели Людовик XV догадался, что кредит его министра подорван.
   Кардинал скоро заметил, что против него затевается, он понял, как человек
дальновидный, что ему невозможно  было  бороться  против  маркизы  Помпадур,
Марии-Терезии и Стенвиль-Шуазеля;  вследствие  чего  он  подал  прошение  об
увольнении в пользу сего последнего. Прошение это было принято; Шуазель  был
вызван из Вены и сделан герцогом, как аббат Берни был сделан кардиналом. Это
заставило Фридриха сказать: "Аббата Берни сделали кардиналом за то,  что  он
сделал ошибку, и  отняли  у  него  министерство  за  то,  что  он  хотел  ее
поправить".
   Но этого было не  довольно,  потому  что  кардинал  остался  в  совете  и
продолжал  настаивать  на  заключении  мира,  как  единственного   средства,
могущего извлечь Францию из того положения, в котором она находилась; почему
Мария-Терезия продолжала  жаловаться  на  него.  Герцог  Шуазель  и  маркиза
Помпадур приготовили приказ  о  его  изгнании,  положили  его  пред  глазами
короля, и король подписал его.
   Освободившись от Берни, герцог Шуазель, будучи уже министром,  или  почти
министром, сделался пэром; он уплачивал свои долги, богател, выдвигал вперед
свою  фамилию  и  обнадеживал  маркизу  Помпадур  в  приобретении  княжества
Невшательского, на которое она  не  переставала  обращать  свои  взоры  и  в
котором одном только она видела для себя верное убежище против вражды дофина
в случае смерти короля. Бедная женщина! Имея тридцать  восемь  или  тридцать
девять лет, она и не думала, что прежде него сойдет в могилу! В  XVIII  веке
любовницам королей суждено было умирать в молодости!
   Когда  кардинал  Берни  был  удален,  то  Шуазель,  как   лотарингец   по
происхождению и в особенности  по  характеру,  как  сын  отца,  который  был
посланником при австрийском императоре и который  в  этом  качестве  получал
пенсион от Австрии, остался вполне австрийцем при французском дворе.
   Достигнув власти, Шуазель понимал,  что  ему  надобно  было  принять  или
сторону иезуитов, или строну парламента, как прежде он  должен  был  принять
сторону маркизы Помпадур или сторону дофина.
   Что касается фаворитки и дофина, то Шуазель принял сторону фаворитки.
   Чтобы быть последовательным, ему надобно было принять сторону  парламента
против иезуитов.
   Объяснение того, почему он должен был поступить таким  образом,  и  того,
как Помпадур была доведена до того, что считала орден иезуитов своим  врагом
и, следовательно, вела с ним войну, послужит нам новым доказательством,  что
иногда великие события бывают следствием маловажных причин.
   В 1745 году Помпадур была представлена ко двору; сделавшись маркизой, она
захотела в 1746 году быть и статс-дамой королевы.
   Легко понять, как было трудно, чтоб королева на это  согласилась;  однако
же она была так добра, так  угождала  прихотям  своего  короля-супруга,  что
герцогиня Люинь согласилась взять на себя труд повергнуть к стопам  королевы
просьбу госпожи де Помпадур.
   Королева отвечала, что все места статс-дам были заняты  или  обещаны  уже
другим.
   - В так 6м случае, - настаивала Помпадур, - доложите ее величеству, что я
почла бы для себя за величайшую честь быть сверхштатной.
   Герцогиня Люинь пошла представить королеве эту новую просьбу, потом опять
возвратилась к фаворитке.
   - Ну, что вы мне скажете, герцогиня? - снова спросила Помпадур.
   - Что? - отвечала Люинь. - Ел величество желает сохранить  в  своем  доме
принятое издавна правило.
   - Какое же это правило? - спросила Помпадур.
   - То, чтобы статс-дамы королевского двора  ходили  почаще  к  исповеди  и
чтобы все они, по крайней мере раз в год, говели,  это  правило  наблюдается
также в доме ее высочества дофины.
   - Но, - возразила маркиза Помпадур, - ведь я теперь говею.
   - Королева этому очень верит, - отвечала герцогиня Люинь, -  но  так  как
публика в этом не уверена, то надобно, чтоб и публика верила этому  так  же,
как и королева; тогда королева охотно бы дала свое согласие.
   Маркиза Помпадур сделал, однако, большую ошибку. Хотя она подробно  знала
дело между отцом Перюссо и герцогиней Шатору, однако  же  она  обратилась  к
иезуитам, чтобы получить исповедь и причастие.
   Исповедь маркизы Помпадур для ордена иезуитов была важным делом;  поэтому
между добрыми отцами произошло разногласие, они разделились на две партии.
   Снисходительная сторона полагала, что маркизу Помпадур надобно исповедать
и причастить просто, без всяких условий.
   Но другая  сторона  истинных  иезуитов,  не  любившая  маркизу  Помпадур,
порицавшая ее правила жизни, не любившая ее философов,  не  любившая  аббата
Берни, решила отказать ей в отпущении грехов, пока она будет оставаться  при
дворе и у короля.
   Вследствие чего  иезуиты,  приняв  сторону  последних,  отказали  маркизе
Помпадур в исповеди и в причастии.
   Отсюда-то произошла к ордену иезуитов ненависть фаворитки, которая,  видя
в 1755 году, что могущество ее совершенно упрочено, с этого  времени  решила
вместе с аббатом Берни изгнать из Франции этот орден.
   Почти в то же время, как было принято  это  намерение,  иезуиты,  имевшие
везде шпионов, узнали о нем; один переписчик, которого совсем не подозревали
в шпионстве, уведомил ректора дома св. Антония в Париже  обо  всем,  что  он
узнал по этому предмету.
   Между тем, была ли или не была  маркиза  Помпадур  у  исповеди,  королева
принуждена была уступить, и по повелению Людовика XV  Помпадур  представлена
была 8 февраля 1756 года в должность  сверхштатной  статс-дамы  королевского
двора.
   Одним из условий этого представления было получить поцелуй от дофина.
   Дофин, будучи принужден к тому  своим  отцом,  поцеловал  фаворитку,  но,
отвернувшись от нее после того, показал ей язык.
   Одна добрая приятельница, увидя в зеркале эту гримасу дофина,  донесла  о
том маркизе Помпадур, которая тотчас же пожаловалась королю  на  эту  обиду,
уверяя его, что дофин, не оказав уважения его любовнице, тем самым не оказал
почтения ему самому.
   Во время присутствия в совете король приказал дофину отправиться в  Медон
и там оставаться впредь до нового приказания. Королева и министры  пробовали
примирить с ним короля, но король был непреклонен.
   Известие об этом изгнании и причине, побудившей к нему короля,  дошло  до
парламента.  Парламент  ожидал   только   случая,   чтоб   обнаружить   свои
неудовольствия, всегда пробуждавшие народ, как бы он ни был усыплен.  Г.  де
Медон пошел к королю и сделал ему представления об изгнании принца,  который
принадлежал не столько ему, сколько государству, которого он  в  свое  время
сделается государем. Король согласился на  возвращение  своего  сына,  но  с
условием, чтобы он отперся от того, что показал язык маркизе Помпадур; дофин
отперся, возвратился ко двору, но зато сделался злейшим врагом фаворитки.
   Вот почему Шуазель, объявив себя за фаворитку, объявил себя против дофина
и, приняв сторону парламента, сделался врагом иезуитов.
   Что касается благорасположения дофина к  иезуитам,  то  в  этом  не  было
никакого сомнения.