ли и все остальные. Точно - не боялись. Вот что значит стадо. Двое на двое - слабо, а когда полста на десятерых - все друг перед другом корчат героев, надеясь, что вражеский выстрел попадет в соседа.
     Подчиненные Колодяжного быстро покинули машины и укрылись за ними, направив на хулиганов, а заодно и на беглецов примерно такой же типовой арсенал. Наступающих было больше, обороняющиеся надежно укрыты.
     Выходило, что реально под раздачей оказались только Володя и его спутница.
     - Волк, госпожа Старлет, поднимите руки и медленно идите к нам! - приказал капитан.
     - Всем стоять! - заорал какой-то из Жуковых. - Легавые, шмалеры на граунд!
     - Совсем охренели, - негромко произнес Колодяжный.
     - Че непонятно?!
     - Вызови воздух, - посоветовал капитану Волк.
     До позиции управленцев ему оставалось пройти каких-то двадцать шагов.
     Асфальт справа от лейтенанта взорвался, и в воздух взметнулся фонтанчик черных обломков. Рубашка вдруг прилипла к спине, а в коленях появилась слабость: ждать выстрела в спину - невеликое удовольствие. Володя коротко взглянул на спутницу. Та тоже напряглась и поджала губки. Глаз за дурацкими темными очками лейтенант по-прежнему не видел, но по едва уловимому повороту головы понял, что Анна указывает на ближайшее полуподвальное окно. Запертое, но с давно прогнившим деревянным переплетом. Кино продолжалось. Точнее - кинотрюки.
     Сомнения развеял второй выстрел, теперь взорвалось слева. Следом за вторым небольшие взрывы покрыли все пространство перед машинами законников, а затем, будто ползучая эпидемия, провертели крупные оспины в кузовах экипажей. По улице покатилась звуковая волна из хлопков, звона бьющихся стекол, скрежета металла и шелеста осыпающегося песка. Ждать было нечего.
     Волк обхватил Анну за талию и бросился в полуподвальное окно, стараясь попасть плечом в центр хлипкого оконного переплета. Окошко провалилось внутрь, не оказав вообще никакого противодействия, и взявшая хороший старт парочка пролетела чуть ли не до центра подвала.
     Приземление вышло тоже вполне удачным. Два-три синяка. Волк быстро оценил обстановку и указал на темный коридор.
     - Туда!
     - Нет, туда! - Девушка указала на другой проход.
     - Этот ведет на юг! - возразил Володя.
     Что хотела ответить Анна, осталось загадкой. Пол под беглецами неожиданно исчез, и они провалились во что-то липкое и студенистое. Вырваться из этого желе или даже просто высвободить руку казалось невозможным.
     Вот так бесславно утонуть в каком-то дерьме Волк был категорически несогласен. Он из последних сил дернулся вверх, но тягучая окружающая среда вернула его обратно и затянула еще глубже. Над поверхностью студня, надо заметить, пахнущего не экскрементами, но и не розами, оставался уже только нос. Лейтенант мысленно простился с жизнью, но сделал это неискренне. О таких подлых ловушках он прежде не слышал, но был на девяносто процентов уверен, что это всего лишь трюк. А раз так, следовало только выдержать паузу.
     Володя перестал трепыхаться и, набрав побольше воздуха, медленно ушел в желе с головой. Спустя примерно полминуты организм затребовал очередного вдоха, но студенистая пучина не отпускала. Более того, Волк погружался все глубже.
     Если это был трюк из нелегальной игры, то она имела явно садистский подтекст.
     Хотя, возможно, вонючее желе существовало не только в сознании лейтенанта и его спутницы. Поверить в это было трудно, а выяснять экспериментально, реальность это или внушение, - например, вдохнув - почему-то не хотелось. Более того, Волк испытал приступ безотчетного страха. Ведь если студень не пригрезился, жить Володе оставалось секунд тридцать. Максимум - минуту.
     Легкие разрывало, а желание вдохнуть стало просто невыносимым, когда Волк обнаружил, что снова может двигаться. На глубине студень стал пожиже. Двигаться! Но куда? Вверх? Там ?плотные слои?. Вниз? Володя развернулся и сделал пару гребков. Внизу субстанция была почти как вода. А еще ниже - без почти. Вода водой...
     До слуха донесся шум пузырьков. Кто-то бултыхался совсем близко. Анна? Волк двинулся на звук. Нет, девушки там не было. Звук доносился из круглой дыры в какой-то стене. Володя ощупал края дыры. Ровные. Где-то метр в диаметре. Вот так, вслепую, лезть в какую-то сливную трубу было страшно до чертиков, но захлебнуться в выгребной яме было страшнее. Волк ухватился за края отверстия и резко продвинулся вперед. Его подхватил плотный поток жидкости. Судя по тому, что Володя не касался стен трубы или тоннеля, течение здесь было достаточно быстрым.
     В мыслях промелькнуло запоздалое раскаяние. Анна! Он фактически бросил спутницу. А что, если она не сумеет найти этот выход? Еще одна смерть на совести. Хотя пока ничего не ясно. Во-первых, искать ее на ощупь значило утонуть вдвоем. Во-вторых, кто сказал, что это выход? Вот сейчас слив разветвится на пару труб малого диаметра или путь преградит решетка, и все, кранты.
     Решетки на пути не встретилось. Поток вынес Волка в какой-то просторный резервуар. Наверное, бассейн или что-то подобное. Это определялось по спокойствию ?большой воды? и свету, который просачивался сквозь толщу жидкости сверху. Володя рванулся вверх и всплыл, на миг выскочив почти по пояс. Отдышавшись, он кое-как протер глаза от липкой дряни и огляделся. На городское водохранилище это не походило. Для канализационного отстойника вода здесь была слишком чистой. О подземных озерах в этих местах лейтенант не слышал. До лица донеслось легкое дуновение. Ветер? Волк поднял взгляд. Черт возьми, там был потолок! Не слишком высокий, метров десять, с парой тусклых лампочек. Откуда же в этом бассейне ветер? Или это сквозняк? Хотя какая разница? Важнее, где здесь берег, в смысле - бортик?
     Бортик с никелированной лесенкой оказался неподалеку. Волк подплыл к нему и взялся за поручни, но тут на верхней ступеньке лестницы появились чьи-то ноги в солдатских ботинках.
     - Как водичка?
     - Теплая. - Волк поднял взгляд.
     Рассмотреть человека было трудновато - снизу вверх, да еще в полумраке... Были видны лишь высокие ботинки с архаичной шнуровкой, заправленные в них песочные штаны из пустынного комплекта военной униформы и где-то там, на границе тьмы, узловатые кулаки. Оружия в руках у человека не было. Впрочем, с такими кулачищами оно ему и не требовалось.
     - Не тяжело?
     - В смысле плавать в одежде? - уточнил Волк.
     - В смысле купаться в тяжелой воде. - Человек присел на корточки. - Как тебя сюда занесло, покойник?
     - Дай вылезти! - запаниковал Володя, пытаясь взобраться на лесенку. - После расскажу.
     - Уже не успеешь. - Собеседник ухмыльнулся. - Этой водичкой знаешь сколько раз реактор охладили? Удивляюсь, как ты еще не светишься на-вроде лампочки накаливания.
     В полумраке сверкнули белые зубы. Еще Волк рассмотрел, что человек носит бороду. Причем не двухнедельную щетину, а настоящую, по самую грудь, с пышными усами в придачу. В Сиднее на такие подвиги не решались даже православные священники. Слишком уж в таких бородищах было жарко.
     - Да выпусти ты меня! - потребовал Волк.
     - Куда спешить? Поплавай напоследок.
     Глумливый бородач начинал Володю раздражать. Уходить с лестницы он явно не собирался. Волк стиснул зубы и резко выбросил вперед левую руку. Пальцы вцепились в бороду, и лейтенант рванул человека на себя. Тот не удержался и, коротко матюгнувшись, свалился через Володину голову в бассейн. Пока он выныривал, Волк успел взобраться на бортик и лихорадочно стянул с себя рубаху.
     - Ага, выжимай, - фыркая и мотая головой, пробулькал бородач.
     Он неторопливо подплыл к лесенке и взялся за поручни. Волк встряхнул выжатую рубашку и уставился на бородатого.
     - Врал, что ли?
     - Насчет тяжелой воды? - Тот вылез из бассейна. - Может, и да. Ты кто такой? Коли веришь в байки, не нашенский, так чего ж тебя сюда занесло?
     - А куда - сюда? Бородач принюхался.
     - Нарезался и в канаву упал, да?
     - Я с банки пива не падаю. Мы под кварталами Свиней?
     - Чего это - под? Очень даже ?над?. Только внутри саркофага. Про аварию сто пятого года слыхал? Ну вот, тут она, значит, и произошла. На этой самой атомной станции. Потом все это хозяйство замуровали, да и забыли. А когда Черный строился, разрешения на застройку никто не спрашивал. Так и оказался саркофаг посреди города.
     - Погоди! А как же радиация?
     - А хрен ее знает! - Бородач развел руками. - Байки остались, а излучение куда-то делось. Я под саркофагом уж скоро пятый десяток встречу и на здоровье не жалуюсь. Была бы тут радиация, сдюжил бы, как считаешь?
     - Вряд ли.
     - То-то и оно.
     Бородач подумал и протянул руку:
     - Ефимыч.
     - Володя.
     - Ну ладно, Володя, чего тут сидеть? Пока солнышко не закатилось, идем, обсохнем.
     -Куда?
     - На крышу, куда еще? С нее знаешь какой вид? А-а, откуда тебе знать! Вы в Сиднее с этим ?Мегаполисом? совсем глазами смотреть разучились. Вся жизнь сразу на извилины транслируется... На юг - площадь Гибсона как на ладони. Можно кины бесплатно смотреть, ежели не брезгуешь обычными объемными версиями. На север - Большую Песчаную видать. Ну и Сидней с Черным на востоке и западе просматриваются.
     - Погоди, Ефимыч, скажи, я вот по трубе сюда приплыл, а куда еще такие трубы ведут?
     - Куда? Ну... я ж не знаю, откуда ты начал.
     - В подвал свалился, потом в студень какой-то, а когда нырнул поглубже, меня и затянуло.
     - Лихо. - Бородач хмыкнул. - Знаю я тот подвал. Оттуда штук двадцать таких труб открываются. Некоторые к нам ведут, другие по Черному расходятся. Куда всю эту дрянь перекачивают, никто толком не знает... - Он доверительно наклонился. - И что за студень такой - тоже. А может, знают, да молчат. Тут у нас таакие профессора есть... Самые настоящие! Да. Один из Сиднейского университета, целой кафедрой командовал, двое из Дарвина к нам пришли, а еще один с Тасмании убег. Но этот сильно пьющий, с него толку мало.
     - Постой, ты говоришь, дрянь перекачивают? Так я же в воде по трубе плыл и в бассейне твоем вода.
     - Это потому, что ты нырнул поглубже. - Ефимыч назидательно поднял указательный палец. - А водица, она студня тяжелее! Я ж тебе толкую: трубы, которые к нам ведут, воду сливают, а те, что верхние, - жижу эту липкую куда-то гонят. А что за жижа и куда ее качают - молчок! Понял теперь?
     - Теперь да.
     - А чего ты так озадачился-то? Не один был? Товарища утерял?
     - Догадливый.
     - Да-а... - Ефимыч вздохнул. - Судьба-судь-бинушка... Ну, чего теперь-то горевать? Пойдем сушиться, заодно и помянем. Я тут такого виски нагнал... Чего ты, кстати, в подвал-то сиганул? Убегал от кого? Я с крыши видел, тут полицейские гравипланы летали, смолили кого-то на Жмуровской улице из всех стволов...
     - Это долгая история. И совсем некстати.
     - А-а... Ну правильно. Сначала вмазать. Разговоры после, на закусь...
     ...С разговорами так ничего и не вышло. Едва они прошли пару ступенек по винтовой лестнице, внизу хлопнула тяжелая дверь, и в зал с бассейном вбежали двое возбужденных молодых людей. Хорошо их рассмотреть в полумраке было невозможно, однако кое-какие детали угадывались. Один из парочки был повыше и коротко стрижен, другой силуэт - явно девичий: пониже, поуже в плечах и покруглее в бедрах.
     - Ефимыч! - крикнул высокий. - Ты где?! В голосе юноши сквозила тревога.
     - Терпежу нет? - буркнул бородач. - Вы бы хоть не по три раза в день этим занимались. А то у меня койка скоро рассыплется...
     - Да мы не за этим. - Юноша смутился. - Облава, Ефимыч!
     - Ну, видел. По Жмуровке идут, дворы прочесывают. А нам-то чего?
     - Так ведь в наши кварталы идут! Похоже, сегодня одним Черным дело не обойдется. Профессор приказал к тебе непременно заглянуть и предупредить.
     - Молодец, предупредил. Чего дальше-то?
     - Не знаю. Профессор не сказал.
     - Ну и ступай, - мягко повелел бородач.
     - А можно... мы у тебя облаву пересидим? - Парнишка замялся.
     - Пересидите? - Ефимыч взглянул на его подругу и рассмеялся. - Ну, чего ж, если сидя, то можно. И чтобы на кровать ни-ни! Совсем продавили. Кролики. - Он снова обернулся к Волку. - Ну чего, идем?
     - А облава?
     - Сюда никто не сунется. Саркофаг же. Все боятся.
     - Сегодня могут сунуться. - Володя сошел с лестницы и направился к двери.
     Приоткрыв тяжелую створку на пару сантиметров, он выглянул на улицу. Виден был только кусок незнакомого перекрестка. Участвуя в облавах, Володя сюда не забредал. Видимо, это местечко действительно было центральным кварталом Свиней. Если так, то полицейские здесь точно не появятся. А вот спецагенты Управления - вопрос. После того как Волк сбросил ?жучки? и улизнул от Колодяжного, генерал Арзамасов рассердился окончательно. Вон даже облаву организовал. Но пока перед саркофагом никто не отсвечивал. Местные попрятались в свои норы, а ловцы шарили немного западнее, на границе Свиней и Черного. Володя прикрыл дверь и обернулся к Ефимычу.
     - Познакомишь с профессором?
     - Чего? - Бородач растерянно развел руками. - Так ведь это... Сейчас до него не добраться. Он там, на Зубаревке живет. Это аккурат поперек облавы идти...
     - Хочешь сказать, у вас тут нет запасных ходов?
     - Слушай, Володя, ты парень вроде бы ничего, но...
     - Понял, отстал. - Волк снова приоткрыл дверь. - Сам доберусь. Зубаревка? А точнее?
     - Поймают тебя!
     - Адрес.
     - Шайба. Универмаг там такой формы. На второй этаж поднимешься, а там уж как сам профессор решит. Может, и свидитесь. Только зачем он тебе?
     - Фамилия у него не Новак случайно?
     - У нас кто как представился, так того и зовут. Фамилии не спрашиваем. Профессор, и все тут.
     - Ну, а кафедрой в Сиднейском университете он командовал?
     - А-а, это да. Мне вон кролик рассказывал.
     - Лиловый? - Володя усмехнулся.
     - Зачем лиловый? - удивился Ефимыч. - Обычный. Тот, который в каморке свою подругу целомудрия лишает. Четвертый раз за сегодня. Хе-хе... Молодость. Он вообще-то студент. У профессора как раз учился. Выгнали за аморальное поведение, он сюда и подался. Тут его за это поведение, наоборот, уважают. Силен, бродяга, в корне... А все равно, Володя, переждал бы ты бучу... Горит, что ли?
     - Студент, говоришь? - Волк задумался. - Где твоя каморка? Идем, поговорим с кроликом.
     - Хм... - Ефимыч покачал головой. - Мы ж выпить собирались. Чего ты такой озабоченный-то?
     - Не обижайся. - Володя хлопнул бородача по плечу. - Просто помоги. От этого многое зависит.
     - Что, прямо вот многое? - Ефимыч недоверчиво хмыкнул.
     - А может, и больше.
     - Ну, ты деловой! - Бородач добродушно рассмеялся. - Ладно... Эй, кролики, кончайте там размножаться! Мы к вам с разговором идем!
     Где-то в полумраке послышалась приглушенная возня, и что-то брякнуло. Затем скрипнула дверь, и прорезался контур из тусклого света. Володя вошел в каморку Ефимыча первым. Скромное название помещения никак не вязалось с его убранством. Типичная сиднейская квартира среднего уровня. Разве что без спортивного программатора. Впрочем, к чему он, если в десяти метрах влево по коридору плещется здоровенный бассейн, а вместо беговой дорожки можно использовать винтовую лестницу на крышу. Пару раз вверх-вниз, считай, утренняя пробежка. Кухня, спальня, гостиная, мыслепроекторы - все было на месте. Видимо, должность сторожа саркофага хорошо оплачивалась.
     - Вот, - Ефимыч тоже вошел. - Племяш мой, Колька, студент.
     - Ник. - Студент протянул Володе руку. - А это Линда...
     Волк кивнул уставшей за день девице. Та в ответ надула из жвачки пузырь.
     - Какой разговор? - Ник перебрался с кровати за круглый стол.
     Володя и Ефимыч тоже сели.
     - О профессоре Новаке и его архиве, - напористо начал Волк. - И учти, Ник, отмазок вроде ?я ничего не знаю, я только учился на его кафедре? не приму. Говори по существу. Иначе...
     - Иначе что? - Студент взглянул на Волка с вызовом. - Арестуете меня?
     - У меня был долгий и тяжелый день. - Володя помассировал веки. - Мне некогда рассказывать о нем в подробностях, но, если ты такой вредный мальчишка, я расскажу. На твоем профессоре замыкается очень странная цепочка, и мне позарез нужно выяснить, в чем тут дело. Иначе будет плохо и мне, и ему. Доходит?
     - Вы, гражданин, не по адресу обращаетесь. Профессора Новака я видел в последний раз, когда меня из универа выгоняли. Случайно на крыльце столкнулись. Два года назад это было.
     - Хорошо, уточню. Я лейтенант СЭБа, в общем-то фигура, но когда дело коснулось архива Новака и я потянул за ниточку чуть сильнее, чем требовалось, меня попытались остановить мои же собственные коллеги.
     - Это не они... - Студент прикусил язык. - То есть все равно не понимаю, о чем вы толкуете!
     - А может, тебе в ухо дать? - пробасил Ефимыч, сжимая-разжимая кулак. - Чего дурочку-то корчишь?
     - А ты, дядя, давно в стукачи к СЭБу записался? - взвился Ник.
     - Сядь, припадочный, чего дергаешься? - Бородач произнес это еще спокойнее и оттого весомее.
     Племянник сразу увял и спрятал оскал голодного волчонка за нервно-снисходительной улыбочкой.
     - Твой дядя человек опытный и сразу рассмотрел, что я вам не враг, - мягко сказал Волк. - Прислушайся к его мнению.
     - Мой дядя всегда так делает, - холодно усмехнулся Ник. - Если ты реальный перебежчик, он тебя в местное общество введет и будет с тебя пожизненный процент получать, а если ты крыса, придушит, и все дела. Думаешь, откуда у него это? - Ник обвел широким жестом убранство комнаты. - Через его саркофаг половина беглых проходит. Они же сначала прячутся, думают, что в других кварталах ненадежно. А тут такой бункер! Да еще с пансионом и самогонкой. Вот и жмутся к Ефимычу. Потом соображают, что из Свиней выдачи нет, где бы ты ни обосновался, да поздно. Борода уже данью обложил.
     - Все это очень интересно, но меня волнует другое. - Боковым зрением Волк видел, что если не смерть, то нокаут Нику светит в самое ближайшее время. Ефимыч уже сжимал кулачище и оценивал дистанцию. - Мне нужен Новак и его архив. Что в этих бумагах?
     - Ну так идите к нему самому да спросите. Тут недалеко! А заблудитесь, к полицейским обращайтесь. Они там сейчас у каждого столба стоят.
     По идее, следовало бы двинуть ему в зубы, но Волк решил быть стойким до конца.
     - Кто, кроме моих коллег, охотится за документами Новака?
     - А мне откуда знать?
     - Ясно. Диалога не получается. - Волк откинулся на спинку стула. - Ефимыч, ты сколько процентов берешь?
     - Два. - Бородач смущенно улыбнулся. - Правильно ввести в общество... сам понимаешь. Клиенту это важно. Вся жизнь его от этого зависит... дальнейшая. Или ты тут улицы мести будешь, или сразу в контору приличную каким-нибудь менеджером устроишься. Есть разница? А два процента... При среднем доходе это мизер. Ну тыща в год, ну полторы...
     - Даю пять тысяч сразу. И не надо никаких контор. Просто отведи к Новаку.
     - Так бы и сказал! - забеспокоился Ник.
     - Цыц, щенок, ты свою мазу профукал. - Бородач махнул рукой. - Провыкобенивался. Сиди теперь и сопи вон в титьку. А ты, Володя, запомни: ежели Ефимыч обещал сделать задаром, значит, сделает. Здесь тебе не Сидней. Слово держим. Кончится облава - отведу.
     - Нет, дядя, погоди. Поговорить-то нам можно?
     - Ты же не хотел!
     - Я передумал!
     - Вот жлоб...
     - Северяне в этом деле замешаны. - Студент разволновался. - У Новака с ними раньше какие-то дела были. Они его от Управления прикрывали, а он им научные расчеты делал. На основе архивных данных. Больше мне ничего не известно.
     - Северяне? - Волк прищурился. - Кого ты имеешь в виду?
     - Джерри Нуриев, Аарон Освальд, Иван Соло, Мария Штерн... северяне, понимаете теперь?
     Все перечисленные граждане работали ведущими мыслеэфира. И все были голубоглазыми, русоволосыми мулатами. ?Расовая теория? Волка получала развитие. Уроженцы северного Дарвина все больше противопоставлялись