ть условный жест.
     - Может быть, следует называть тебя "брат"? - улыбнулся Вонн.
     - На сегодня - Бэчман, - охладил его пыл незнакомец.
     - И что же тебя сюда занесло?
     Бэчман нажал кнопку вызова робота.
     - Вот уже неделю ты приходишь сюда по вечерам. Берешь обойму из трех рюмок, с завидной быстротой отстреливаешься, пялясь в стену и не видя ничего вокруг, после чего уходишь восвояси. Мысленно я окрестил тебя братом по оружию, у которого возникли проблемы.
     - Едва ли мои заботы тебя заинтересуют, - пробурчал Вонн.
     - Почему бы тебе не поделиться ими со мной?
     - Было б чем! - фыркнул Вонн. - Все дело, как обычно, в женщине.
     - Врешь, - сказал Бэчман.
     - Зачем бы мне врать? Она очаровательная женщина, и у нас все было хорошо до появления здешних спасателей. А теперь она не желает иметь со мной ничего общего. Говорит, ей нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. "Прости, извини, пойми" - тьфу, слышать этого не могу!
     - Так ты один из тех, кого спасли с торгового корабля? - спросил Бэчман.
     - Да, - подтвердил Вонн.
     Подошедший робот остановился возле Бэчмана, и тот распорядился повторить предыдущий заказ, после чего обратился к Вонну со следующими словами:
     - А не хочешь ли ты попасть на прием, который состоится нынче вечером? Познакомиться с пассажирами и командой, потрясти лапы ксеносам?
     - Мочился я на них! - проворчал Вонн. - На тех и на других.
     - Уж не ксенофоб ли ты часом?
     - Нет. Но знакомиться с этими типами не стремлюсь. Да и чего ради? Они мне без нужды, до меня им тем более дела нету. А раз у нас нет общих интересов...
     - Значит, говоришь, не ксенофоб?
     - Можешь привести собак, если ты не веришь, - сказал Вонн, кладя руку на сердце.
     Смеясь, Бэчман заказал еще две рюмки.
     - Если я их приведу, они больше заинтересуются ксеносами. Ты насквозь пропах виски.
     - Нет еще, - ухмыльнулся Вонн. - Но я работаю над этим.
     Бэчман поднял рюмку и попытался рассмотреть ее содержимое на свет.
     - Друг мой, ты излишне чувствителен. Мужчины, слишком сильно переживающие разрыв со своими любовницами, не должны их заводить вообще. Женщины приходят и уходят, а ты остаешься. Так стоит ли расстраиваться из-за этого? Заведи себе новую подружку, и всех делов-то!
     - Нет, ты не понимаешь, - насупился Вонн. - Мне вообще не везет с женщинами. У лучшей из них должен был родиться ребенок. Может быть, и родился, хотя я не видел его. Странно, правда? Мы просто души друг в друге не чаяли, но когда она обнаружила, что забеременела, все изменилось. Она не пожелала меня видеть. Она прогнала меня...
     Голос Вонна дрогнул, он едва сдержал подступившие к глазам слезы.
     - Господи, прошло уже столько лет! А я никак не могу ее забыть...
     - По-моему, ты слишком много выпил, - заметил Бэчман, прихлебывая из своей рюмки.
     - Возможно, ты и прав. - Вонн хлопнул собеседника по плечу и попытался подняться со стула. - Благодарю за участие. Но, пожалуй, мне и впрямь следует вернуться в свою берлогу.
     Бэчман схватил его за руку.
     - Ну, брось, ты же сам только что сказал... - начал Вонн.
     - Я передумал. Кроме того, я ведь говорил, что не люблю пить один. И вообще, после того, как ты рассказал о своих заморочках, мог бы хоть из приличия поинтересоваться моими.
     Вонн тяжело вздохнул:
     - Если тебе нужен партнер, то ты ошибся адресом. Неужели ты до сих пор не сумел найти приятеля среди команды или пассажиров лайнера?
     - Мне действительно нужен партнер. Но не сексуальный, а деловой.
     Вонн со смешком вывернул карманы.
     - Прости, но и тут я ничем не могу тебе помочь. Я пуст как эта рюмка.
     - У меня достаточно денег, - успокоил его Бэчман, - и я готов расстаться с некоторой их частью. Но я хотел бы потратить их с пользой и в компании с хорошим человеком.
     - Премного благодарен, но я не собираюсь тратить чьи-то деньги. Нет, благодарю, в конце концов, я и сам не нищий, - Вонн почувствовал, что мысли у него начинают путаться, и попытался взять себя в руки. - Хотя работа, которой я занимался последнее время, была - хуже не придумаешь. И к тому же я потерял моего лучшего друга...
     - Если ты богат, то зачем тебе этот дрянной бэдж?
     - Потому, что я не таскаю свои капиталы при себе.
     Бэчман хихикнул и заставил-таки Вонна опуститься на стул.
     - Брось трепаться! Мы оба знаем, что сказанное тобой - величайшая во Вселенной ложь! Неужто ты и в самом деле так пьян, что даже складно врать не в состоянии?
     - Я вовсе не пьян! - набычился Вонн.
     - Так чего же тогда ты пудришь мне мозги? Не нужно кончать академий, чтобы, единожды взглянув на тебя, понять, что же с тобой случилось!
     - И что же со мной случилось? - мрачно спросил Вонн, чувствуя неприятный холодок под ложечкой.
     - На мой взгляд, сбор трофеев - дурацкая работа. Риск большой, а навару - кот наплакал. Особенно, если твое судно получает пробоину, а то, чем ты рассчитывал поживиться, оказывается высоко радиоактивным... Тогда дело и вовсе дрянь. Ты оказываешься на мели, да к тому же еще и по уши в долгах. И тут, естественно, не только друзья, но и женщины начинают шарахаться от тебя, как от прокаженного.
     Вонн несколько раз кивнул. Предположение Бэчмана не вполне соответствовало истине, но окончание историй совпадало, и это в настоящий момент было главным.
     - Тебе не откажешь в проницательности, - нехотя признал он.
     - Стало быть, ты заинтересовался моим предложением?
     - Предложением? Но я не услышал до сих пор ничего определенного!
     Бэчман поманил пальцем проходящего мимо робота и велел ему вновь наполнить рюмки.
     - Услышишь еще. Выпей и расслабься. Наконец-то ты начинаешь походить на настоящего мужчину, а не на кандидата в самоубийцы. В целом же работа будет зависеть от твоей ловкости и от того, в чем ты поднаторел и к чему чувствуешь особую склонность.
     - Я могу делать все что угодно. Следить, грабить, работать надсмотрщиком...
     - Не здесь, - сухо прервал его Бэчман и опасливо огляделся по сторонам.
     - Чего ты боишься? - ухмыльнулся Вонн. - За тобой следят или этот бар облюбован корабельными стукачами?
     - И у стен, как общеизвестно, есть уши, - ответил Бэчман без тени улыбки на лице.
     Вонн покосился на заново наполненные рюмки.
     - Я понял. Когда ты решишь, какое именно грязное дельце тебе надобно провернуть прежде всего, тогда и состоится настоящий разговор. Ты знаешь, где меня искать.
     - Отлично, - сказал Бэчман, сползая со стула. - Тогда до завтрашнего или до послезавтрашнего вечера. Мне нужно навести о тебе справки.
     - Едва ли ты что-нибудь сумеешь разнюхать, не засветившись.
     - Ну, это уж мои заботы.
     - А если ты не покажешься тут завтра или послезавтра?
     На лице Бэчмана появилось некое подобие улыбки:
     - Тогда до конца рейса у тебя не будет никаких проблем. Равно как и денег... - он еще раз оглянулся по сторонам и вышел из бара прежде, чем Воин успел придумать достойный ответ.
     - Можно ли назвать эту встречу удачной? - задумчиво спросил сам себя наемник. Взгляд его упал на две нетронутые рюмки, до краев наполненные чудесным Мальтийским виски, и он решил, что, пожалуй, можно. Без излишней торопливости он опорожнил одну рюмку, потом вторую и откинулся на спинку стула, чувствуя, как обмякает лицо, и душу обволакивает долгожданный покой.

2

     Мэй критически осмотрел шейный платок Герцога, поправил его воротник, стряхнул с формы невидимые пылинки и одобрительно проворчал:
     - Замечательно! Ты смотришься на миллион!
     - А чувствую себя все еще неуютно. Когда я надевал форму последний раз, она принесла мне много неприятностей.
     - Успокойся, без бляшек и нашивок она смахивает на костюм музыканта. Во всяком случае, даже в ней вид у тебя сугубо штатский. Кроме того, ты не должен забывать, - Мэй легонько пихнул Герцога под ребро, - мы здесь гости из ужастика и нужны исключительно для создания колорита.
     Герцог повел плечами и без всякой нужды одернул на себе костюм.
     - Не знаю, зачем им это нужно. Они важные персоны, а я простой парень с Тетроса.
     - Люди, владеющие фиалами сущностей - не менее важные особы, - заверил его Мэй. - Если бы кто-нибудь проник в нашу тайну, ты стал бы знаменитостью, с которой каждый желает познакомиться. - Он похлопал Герцога по спине, и они направились в комнату отдыха.
     Сзади послышался шум, приятели обернулись и увидели догонявшую их Роз, на ходу закалывавшую собранные в пучок волосы яркой заколкой.
     - Подождите минутку, я с вами.
     - А где Вонн? - спросил Герцог.
     - Я что, мать ему или нянька? - сердито поинтересовалась Роз. - Извини, но я действительно не знаю. Он надулся на меня, когда я сказала, что мне иногда хочется побыть одной, и с тех пор мы не виделись. Отрывается где-нибудь, надо думать, по полной программе.
     - Ох, отыщет он приключения на свою задницу!
     Роз опустила руки, и маленький серебряный лучик блеснул в ее волосах.
     - А где Винтерс?
     - О'Хирн сочла, что ему лучше не приходить, - ответил Мэй. - Уровень его контактности равен тринадцати Пси.
     Роз и Герцог озадаченно уставились на него.
     - Только не говорите мне, что вы слишком молоды, чтобы помнить о Пси-коэффициенте!
     - Наверное, я и правда запамятовал, - развел руками Герцог.
     - Тогда вспомни тот маленький тест, который был предложен нам этим утром. Он позволяет определять профиль психологических тенденций каждого индивидуума. Судя по числу набранных баллов, Винтерс склонен к ксенофобии, и потому его присутствие на приеме было сочтено нежелательным. Последнее, что нам нужно - это проблемы с арколианцами.
     - Сдается мне, он немного потеряет, - заметила Роз.
     - Что касается меня, то я не жду от этой вечеринки ничего хорошего! - буркнул Герцог.
     - Чепуха, - промолвил Мэй, останавливаясь перед дверью комнаты отдыха. - Это будет ночь, которая запомнится нам надолго.
     Дверь отворилась, и они очутились в роскошно убранном, ярко освещенном помещении. Собравшиеся в нем люди встретили появление Герцога, Роз и Мэя вежливыми аплодисментами.
     - Что все это значит? Чем мы заслужили столь восторженный прием? - недовольно процедил Герцог, не раскрывая рта.
     - Мы здесь самые интересные гости после арколианцев, которые, кстати, еще не появились, - прошептал Мэй. - Друг на друга тут уже успели насмотреться, а вновь прибывшие всегда пользуются успехом.
     Капитан О'Хирн пожала им руки и еще раз поздравила с благополучным прибытием на "Хергест Ридж", выразив надежду, что появление их здесь окажется приятной неожиданностью для пассажиров лайнера. Мэй поблагодарил ее, затем склонился в галантном поклоне и поцеловал руку Маргарет. Собравшиеся одобрительно загудели и наградили Мэя громкими аплодисментами.
     Следующим подошел адмирал Студебейкер, и глаза Герцога чуть не вылезли из орбит. Трясущейся рукой адмирал почти раздавил руку Арбора.
     - Надеюсь, что случившаяся с вами неприятность не заставит вас покинуть космос. Нам здесь нужны отважные и решительные юноши, - проговорил он с широкой улыбкой.
     Герцог порозовел и, выбрав момент, отсалютовал адмиралу двумя пальцами.
     Собравшиеся вновь разразились дружными аплодисментами.
     А затем к спасенным с "Ангельской Удачи" стали подходить члены экипажа и пассажиры лайнера. Офицеры и ученые, кинозвезды, владельцы казино, заводов и целая вереница скучающих, обрюзгших женщин, Бог весть откуда взявшихся на борту "Хергест Риджа". Подходившие улыбались, представлялись, говорили обычные в таких случаях любезные, ничего не значащие слова.
     - Мы та-а-ак рады, что они смогли вытащить вас из этого ужасного корабля. Мы думаем, что это было та-а-ак страшно - стать жертвами кораблекрушения. Мы не смогли бы находиться там та-а-ак долго. Ваша история - та-а-ка-а-я волнующая, вам непременно следует выступить и рассказать о своих переживаниях в какой-нибудь передаче...
     - У меня такое ощущение, будто нас рассматривают, как диковинных зверушек, - поделился Герцог своими впечатлениями с Роз.
     - Ну, до некоторой степени так оно и есть, - ответила она с застывшей на лице улыбкой. - Мы попали в компанию людей, входящих в пресловутые пять процентов избранных. И для них это единственная возможность взглянуть на представителей оставшихся девяносто пяти процентов человечества.
     - Вот ведь зар-разы! - с чувством промолвил Герцог, не забывая одаривать окружающих улыбками.
     - Нет, это ты зря. Зрелище по-своему впечатляющее. Обрати внимание на украшения - они стоят просто безумных денег! А духи? Я кое-что в этом понимаю, и, клянусь тебе, один флакончик стоит столько же, сколько содержимое всех трюмов "Ангельской Удачи" в самый ее удачный рейс. Взгляни на эти меха. Они не просто экзотические, фирма "Нимрев" заплатила за каждую шкурку жизнью своего служащего.
     - Ой, ну ты уж скажешь! - отмахнулся Герцог.
     - Мигель Делвин, - представился подошедший к нему толстяк.
     - Вильям Арбор, - ответил Герцог, пожимая его пухлую, короткопалую руку.
     - Тот самый Мигель, который создал компанию "Система совершенной переработки", - пояснил толстяк.
     Герцог тупо кивнул и спросил:
     - Это должно что-нибудь для меня значить?
     Мужчина громко рассмеялся:
     - Это должно кое-что значить для тебя, сынок, если тебе приходилось сталкиваться с агрегатами, выпускаемыми моей компанией. Они широко распространены, и мы даже вынуждены были выпустить книгу, целиком посвященную их назначению и техническим характеристикам.
     Герцога передернуло от его дыхания, в котором смешались запахи чеснока, гвоздики и дыма. В глазах у него защипало, он моргнул и смахнул набежавшую слезу.
     - Если будешь работать на одной из моих машин, сынок, можешь сказать своим друзьям, что тебе посчастливилось встречаться со мной. Лично.
     Отстранившись как можно дальше от зловонного толстяка, Герцог вдруг почувствовал странное оцепенение, охватившее мизинец его правой руки.
     - Так ты говоришь, Мигель из ССП? - спросил он зловеще, и бусинки пота выступили на его верхней губе.
     - Сынок, ты меня не понял. Я и есть ССП, - хихикнул толстяк и замолк под тяжелым взглядом Герцога.
     - Ах ты, сучий сын!..
     Рот толстяка приоткрылся от изумления.
     - Герцог! - одернул товарища Мэй.
     - Что ты сказал? - возмутился Мигель.
     - Ты никогда лично не испытывал ни одной из твоих машин, не так ли? - спросил Герцог.
     - Зачем? Их проверяют на моей фабрике...
     - С помощью роботов, в идеальных условиях. Но никогда в условиях реальной жизни. - Мизинец на заключенной в заживляющую повязку руке Герцога совершенно онемел. Подогнув его к ладони, он сунул руку под нос Мигелю. Глядя на нее, толстяк должен быть решить, что палец у Герцога оторван, и произошло это по вине одного из его агрегатов, что почти соответствовало действительности.
     Шипя, Мигель попятился и растворился в толпе.
     - Герцог! - Мэй тряхнул его за плечо и раздраженно спросил: - Какого черта ты завелся? Чего ты с ним не поделил?
     - О чем это ты? - поинтересовался Герцог с самым невинным видом.
     - Н-да... Смешно и грустно. Однако, если мы продержимся до открытия буфета, то сможем взять реванш. Тарелка тутошних бутербродов и рюмка чего-нибудь этакого будет стоить денежным мешкам значительно дороже, чем бычья туша на "Сен-Врене".
     Роз рассмеялась, и Герцог с Мэем с удивлением посмотрели на нее. Они разговаривали вполголоса, и слышать их она никак не могла. Роз и не слышала, она была слишком поглощена беседой с каким-то второстепенным актером, очень серьезно демонстрировавшим ей свои грудные мышцы.
     - Мой дорогой, ты вылитый супермен! С такими-то бицепсами и мускулатурой!..
     - Не будь дурой, не давай ему гладить свои руки! - прошептал Мэй.
     Герцог между тем массировал внезапно онемевший мизинец, рассеянно слушая подошедшего к нему мужчину спортивного вида. Сделав над собой усилие, он терпеливо внимал разглагольствованиям этого профана об участи "Ангельской Удачи" и даже ухитрялся в нужных местах кивать головой и поддакивать. Памятуя призыв продержаться до открытия буфета, он более или менее успешно изображал интерес к желавшим перекинуться с ним парой общих фраз людям и испытал величайшее облегчение, когда по прошествии сорока пяти минут Мэй положил ему на плечо руку и сообщил, что пришла пора перекусить.
     - Должен заметить, не для протокола, естественно, - сказал он, - что я, кажется, был единственным, кто поговорил с этой свиньей Мигелем. А ведь некогда одна из его дьявольских машин едва не оторвала мне руку.
     Приятели невесело рассмеялись, и Герцог последовал за Мэем в соседний зал, куда уже потянулись остальные приглашенные на этот необычный прием. Любопытно было отметить, что люди, совсем недавно пожимавшие ему руку и непринужденно болтавшие о каких-то пустяках, как с ровней, теперь старательно отводили от него глаза. Исполнив свой долг, они едва ли не демонстративно сторонились спасенных с "Ангельской Удачи", и не заметить это мог разве что слепой.
     - Объясни мне, зачем ты к ним подлизываешься, Мэй? Мы с ними разного поля ягоды, и все это видят с первого взгляда. У нас нет и не может быть с ними ничего общего. А ты ведь и раньше встречался с высокопоставленными особами "У Доктора Бомбея", - произнес Герцог, припоминая бар на Тетросе, где он познакомился с Мэем.
     Тот придирчиво осмотрел стойку, уставленную всевозможными закусками, и протянул Герцогу тарелку с бутербродами, предупредив:
     - Не жадничай, иначе будешь плохо соображать. Без привычки к такой гравитации от обильной еды тебя скоро потянет в сон.
     Они отыскали уголок, где бы им никто не помешал, и принялись закусывать, продолжая начатый разговор.
     - Мэй, я хочу сказать, что "Доктор Бомбей" был дьявольским местом по меркам Тетроса. Ты знаком с торговцами и наемниками, ворами и проститутками, но, хотя это звучит дико, у многих из этих людей золотые сердца. И попавшему в беду другу они, не задумываясь, отдали бы последнюю рубашку. В то время как эти... - Герцог махнул рукой в сторону закусывающих пассажиров и не закончил фразы, полагая, что и без того все ясно.
     Мэй поднес к носу полную ложку кеслианской сырной пасты и с наслаждением вдохнул ее запах.
     - А ведь кому-то это стоило пару сотен кредиток, - с улыбкой пробормотал он.
     Герцог ухватил его за руку в тот самый момент, когда Мэй намеревался отправить сырную пасту в рот и насладиться ее изысканным вкусом:
     - Ты слышал хоть слово из того, что я сказал?
     - Разумеется, слышал. Но ты ведь не новорожденный, и сам все должен понимать. У этих людей есть деньги, которые могут принести неизмеримо больше пользы, чем чья-то поношенная рубашка. И торговцу, перевозящему товары с планеты на планету, приходится иметь дело именно с ними.
     - И все равно они мне омерзительны, - сказал Герцог, краснея от негодования. - Даже когда эти толстосумы вкладывают свои деньги в дело, сулящее огромные прибыли, им все равно удается смотреть на нас сверху вниз с таким видом, будто они занимаются благотворительностью.
     Мэй поднес полную ложку сырной пасты к лицу Герцога.
     - Попробуй, это восхитительно.
     Герцог оттолкнул ложку, измазав кончик носа пастой.
     - Я не голоден!
     - Будь терпимей, - проникновенно посоветовал Мэй. - Мы знаем, чего стоит большинство присутствующих здесь, но это еще не повод поднимать шум. Умей наслаждаться моментом. Расслабься. Выпей. А потом попробуй отыскать третьего, кроме нас с тобой, настоящего человека в этой компании... сам знаешь кого.
     - Ну что же, выпить - это хорошая мысль, - Герцог потер кончик носа и был слегка удивлен цветом, который приобрел его палец. - Я пойду добывать выпивку, а заодно поищу человека, о котором ты говоришь.
     Он повернулся и, едва не сбив с ног какого-то предпринимателя, направился через весь зал к Маргарет О'Хирн, чтобы выразить ей свою признательность за сказанные в их адрес теплые слова. Капитан лайнера