помешать, потому что у меня все же были друзья,  несмотря  на  Орко.  Со
мной делали разные вещи, но я не говорил. Страшная гордыня Стивена  Орко
холодно горела в его глазах. Я думаю, это мое упорство его  злило,  если
вы можете это представить.
   Он перепробовал все обычные пытки и стал придумывать  новые.  Он  был
смышлен и питал пристрастие к такой работе. Даже после  того,  как  трое
его приятелей были напуганы, он не согласился отпустить меня.
   Наконец, он послал одного из них взломать витрину и  принести  ржавый
инструмент пыток, имевший происхождение из  времен  догнивания  Империи,
когда  демократы,   Зеленые,   вот-вот   уже   должны   были   свергнуть
разложившихся Пурпурных. Устройство было создано для того, чтобы  ломать
политических заключенных. Оно называлось Железный Исповедник.
   - Вот как? - Командор вдруг  пристально  посмотрел  на  бледный  шрам
темными встревоженными глазами.  -  Мне  кажется,  что  я  вспомнил  эту
витрину. Там вроде бы есть какой-то шлем?
   - Широкое железное кольцо, которое одевается на голову, -  придушенно
сказал Боб Стар.
   - И нечто  вроде  трехгранного  лезвия,  которое  вдавливается  через
отверстие в обруче, когда подтягиваются винты,  в  скальп  или  в  череп
жертвы.
   Мне кажется, Стивен Орко тем самым выказывал свою зависть. Он не  мог
простить, что я вышел из старой императорской семьи. Будь он сыном Джона
Стара или Претендента,  я  думаю,  он  затеял  бы  попытку  восстановить
Империю. Как бы там ни  было,  он  назвал  это  орудие  пытки  пурпурной
короной, и я видел, с какой свирепой яростью он надевал ее на меня.
   Джей Калам по-прежнему смотрел на шрам.
   - Он посмел.., сделать это?
   - Он велел своим приятелям держать меня, -  сказал  Боб  Стар.  -  Он
надел обруч мне на голову и затягивал винты, пока я не почувствовал, как
по лицу бежит кровь. Он продолжал приказывать мне повторить эту  мерзкую
ложь. Я по-прежнему молчал, и молчание мое бесило его.
   Железный Исповедник - не просто обруч и лезвие.  Там  есть  еще  одна
часть, которая была сломана перед тем, как орудие принесли в музей. Орко
ремонтировал ее, пока его дружки удерживали меня с лезвием в  черепе.  Я
не знаю точно, что это было или как это действовало - в то  время  я  не
мог уделить много внимания механическим деталям. Однако Орко сказал, что
там применялась  сверхзвуковая  вибрация,  регулируемая  для  стимуляции
болевых центров мозга. Оно  выглядело  как  радиоусилитель.  От  него  к
трехгранному лезвию шел кабель. Действие его сводилось к тому, что голос
превращался в ощущение непереносимой боли.
   Стивен Орко стоял передо  мной,  держа  устройство.  В  комнате  было
темно, но я видел его лицо в  сиянии  металлических  трубок  устройства.
Волосы  горели,  словно  огонь,  голубые   глаза   были   триумфальными,
насмешливыми и ужасными.  Он  заговорил  в  маленький  микрофон,  и  тот
превращал его голос в огромные волны красной муки, бьющие в мозг.
   Это было невыносимо. Но я совершенно  измучился,  пытаясь  вырваться.
Остальные  были  люди  рослыми,  тренированными  атлетами.  Я   же   был
двенадцати лет, ослаб от потери крови, почти терял сознание от  боли.  Я
ничего не мог сделать.
   Орко все говорил, постепенно  вращая  тумблеры  гнусного  устройства,
увеличивая интенсивность боли. Железный Исповедник был изобретен в  моей
собственной семье, говорил он, чтобы заставлять  отрекаться  врагов.  Он
гарантировал, по его словам, что кто угодно отречется от чего угодно. Он
сказал,  что  устройство  основано  на  тайных  принципах  политического
обращения, поначалу открытых партией под названием Красные более  тысячи
лет назад. Усиленные ультразвуковые вибрации от лезвия могли  уничтожить
синапсы моего мозга, говорил он, сломать волю и подтвердить  правдивость
того, что он мне говорил.
   И я тогда очень боялся, что закричу.  Однако  внезапно  даже  с  этим
криком в черепе и его голосом, горящим,  как  пламя,  в  моем  мозгу,  я
почувствовал себя достаточно сильным. Я почувствовал, что ему меня ни за
что не одолеть. Я взглянул на него и сказал, что пусть он  делает  любые
мерзости, и пообещал убить его, как только смогу.
   Кажется, это лишь разожгло  его  ярость.  Он  опять  усилил  боль  от
вибрации и сказал, что будет увеличивать ее до тех пор, пока я не  стану
бояться вообще кого-нибудь убивать. Затем он повторил эту мерзкую ложь и
все повторял приказ, чтобы я поклялся, что это правда.
   - Скажи, щенок! - орал он на меня, и голос его, дрожащий  от  ярости,
превращался в чистую боль,  идущую  от  лезвия  в  мой  мозг.  Затем  он
подкручивал усилитель. - Скажи, щенок!
   Я не сказал ничего,  во  всяком  случае,  до  тех  пор,  пока  был  в
сознании. Но я не уверен в том, что произошло в конце. Это  было  как  в
кошмаре. Темная комната, и его лицо - гордое, яростное  и  угрожающее  в
слабом сиянии света, и голос, красной мукой стучавший в мозгу.
   - Скажи, щенок!
   - Я знаю, что, в конце концов, устройство ослабило  мою  волю.  И  я,
должно быть, все-таки  сдался.  Боюсь,  что  так  и  было.  -  Боб  Стар
мгновение стоял, дрожа, стиснув небольшие  кулаки.  -  Я  не  знаю,  что
произошло, - сказал он хрипло. -  Однако  сомневаюсь,  что  Стивен  Орко
отступился прежде, чем я заговорил.
   Следующее, что я помню, - постель в изоляторе, повязку  на  голове  и
сестру, делающую мне укол обезболивающего. Она сказала, что Стивен  Орко
и его друзья принесли меня сюда на заре. Они сообщили,  что  нашли  меня
бредущим по берегу, под утесом, с разбитой головой.
   Я всем сказал, что упал в темноте и случайно получил травму.
   - Почему ты это сделал?  -  Джей  Калам  удивленно  и  неодобрительно
покачал головой. - Стивена Орко наказали бы и уволили бы из Легиона.  Он
мог бы не получить возможности ввязаться в Юпитерианский Мятеж.
   - Это была наша ссора, - хрипло прошептал Боб Стар. - Даже  сейчас  в
моем мозгу горит вибрирующая боль, и я хочу убить его, если смогу. -  Он
покачал головой и снова неуверенно пробормотал:
   - Если смогу.
   -  Это  почему?  -  Командор  встревоженно  поглядел   на   него.   -
Предположим, что твой долг - убить Стивена Орко, и он у  тебя  в  руках.
Неужели ты этого не сделаешь?
   - Я не знаю точно. - Боб Стар вновь вздрогнул. - Я не могу вспомнить,
что происходило в конце: сдался я или нет.  Он  пообещал  сломать  меня,
сделать так, что я никогда никого не смогу убить.  Боюсь..,  боюсь,  что
так  он  и  сделал.  Потому  что  я  думаю,  что  мой   мозг   поврежден
ультразвуковой вибрацией, или что там было. У  меня  в  голове  осталась
пульсирующая боль. Маленький молоточек красной  боли,  стучащий  днем  и
ночью. За девять лет он не исчез.
   Лицо Боба Стара было белым, и струйки пота исчертили его лоб.
   - Я не был трусом до той ночи, - хрипло прошептал  он.  -  Я  не  был
ничтожеством, которое он хотел из меня сделать.  -  Он  рухнул  вдруг  в
большое кресло, жалко глядя на Джея Калама. - Но сейчас, командор, я  не
знаю.

ЧЕСТЬ ЛЕГИОНА

   Высокий командор некоторое время стоял, почесывая  длинными  пальцами
острый выступ челюсти и изучающе глядя на Боба Стара.
   - Я рад, что ты мне об этом рассказал, - сказал он наконец,  и  голос
его был тих и очень серьезен. - Я знаю, что ты  чувствуешь,  потому  что
когда-то я тоже думал, что убить человека для меня невозможно. -  Темные
глаза на мгновение приоткрылись, и лицо обрели резкость, словно  к  нему
вернулось воспоминание боли. - Однако иногда это необходимо. Я  научился
этому очень давно и очень давно понял, что могу это сделать.
   Он вдруг шагнул вперед.
   - И ты должен, Боб. Можешь и должен. Дело  обстоит  так,  что  весьма
возможно, что убить Стивена Орко будет твоим долгом.
   Эти тихо произнесенные слова выдернули Боба Стара из кресла.
   - Как так, командор? - он дрожал и пытался справиться с дыханием. - Я
бы все, что угодно, отдал за эту возможность. - Что-то изменилось в  его
голосе, что-то заставило его прикусить губу. - Но я боюсь.., боюсь,  что
не смогу.
   Тихо прозвенел гонг.  Массивная  дверь  открылась,  впустив  глубокий
вибрирующий звук геодинов, на которых шел боевой корабль. Вошел  стюард,
вкатив маленький столик на колесах. Он отдал честь.
   - Завтрак, командор, - объявил он. - На двоих.
   Джей Калам молча кивнул, отпуская его.  Тяжелая  дверь  закрылась,  и
снова стало казаться, что длинный, со стенами цвета слоновой кости салон
где-то вдали от корабля.
   - Что обусловило мой специальный долг убить Стивена Орко?  -  спросил
шепотом Боб Стар. - И как случилось, что он все еще жив после того,  как
прошло столько много времени после объявления, что казнь состоялась?
   - Стечение обстоятельств. -  Джей  Калам  встал,  хмурясь,  игнорируя
накрытый  столик,  оставленный  стюардом.  -  Несчастливые   последствия
Юпитерианского Мятежа. Вся история этого восстания никогда полностью  не
публиковалась, однако сейчас я расскажу тебе ее - чтобы  ты  мог  понять
особенный статус Стивена Орко и  крайнюю  необходимость  твоих  нынешних
обязанностей.
   Боб Стар кивнул. Он слушал, затаив дыхание.
   - Орко с самого начала был  для  нас  загадкой,  -  мрачно  продолжал
командор. - Многие люди считали, что в нем есть  что-то  нечеловеческое.
Может быть, так оно и есть. Наши следователи вели работу с того момента,
как он стал предателем, и все же ничего не узнали об его происхождении.
   - Но я помню его родителей, - вмешался Боб Стар. - Они посещали его в
Академии незадолго до.., той ночи. - Он вновь обнаружил, что держится за
шрам, и опустил руки. - Он устраивал в их честь вечеринку. Он  пригласил
всех моих друзей, и они оставили меня.
   - Это лишь приемные родители. Приемный  отец,  Эдвард  Орко,  похоже,
нашел  его,  когда   тот   был   всего   лишь   ребенком,   при   особых
обстоятельствах. Орко был преуспевающим промышленником. Он имел обширные
владения среди астероидов. Он держал дом на Палладе.
   Все, что мы знаем теперь о том как  Орко  нашел  Стивена,  наши  люди
выяснили у его старых слуг.
   Это случилось около тридцати лет назад. Орко путешествовал к Марсу на
космической яхте. Он и его  жена  посетили  некоторые  из  их  владений,
разбросанных на малых астероидах, и отправились на Марс  провести  сезон
отдыха. Путь завел их далеко от обычных космических линий.
   Примерно в сорока миллионах миль  от  Марса  их  навигатор  обнаружил
необычный  объект,  дрейфующий  в  космосе.  Его   засекли   метеоритные
детекторы,  однако  это  был  не  обычный  метеорит.  Доклад  навигатора
настолько заинтересовал Орко, что он повернул назад,  чтобы  исследовать
объект. Это оказался цилиндр из магниево-литиевого сплава восьми футов в
длину. Он имел тщательно подогнанный  винтовой  колпак,  запечатанный  в
нескольких местах черным сургучом. На каждой печати  был  занятный  алый
символ:  витой  крест  -  крукс  анзата,  древний  символ  жизни  -  над
скрещенными костями.
   Орко вышел в космическом скафандре для  изучения  объекта.  Он  решил
взять его  на  борт,  в  воздушный  шлюз,  и  открыть.  Жена  возражала.
Скрещенные кости, настаивала она, означают опасность.  Форма  и  размеры
объекта напоминали гроб, и она предположила, что  там  может  находиться
умерший от какой-нибудь заразы человек.
   Но Эдвард Орко был человеком твердым. И неудивительно - кто бы еще на
дальней границе смог добиться  удачи?  А  его  любопытство  основательно
разгорелось. В конце концов, цилиндр затащили в воздушный  шлюз.  Потом,
когда никто из экипажа не вызвался добровольцем, он заперся в  отсеке  с
цилиндром сам. Он вскрыл печати и отвинтил колпак.
   Стенки  цилиндра  были  толстыми  и   тщательно   изолированными   от
космического холода. Внутри он был заполнен резервуарами  с  кислородом,
водой и жидкой пищей. Там были нагреватели и термостаты, и  конденсаторы
для осушения воздуха.  Короче  говоря,  это  был  маленький  космический
корабль, только без двигателя.
   Среди  аппаратуры  в  чем-то  вроде  колыбели  лежал   Стивен   Орко.
Рыжеволосый младенец возрастом меньше года. Он был  голым  и  ничего  не
говорило о его личности. И уж очевидно, что он ничего не мог  рассказать
о своей истории. Эдвард Орко постоянно искал информацию, обещая  большое
вознаграждение, однако ничего стоящего не получил.
   Стивен Орко имел, так сказать, несколько  необычную  внешность.  Один
взгляд больших голубых глаз завоевал сердце  бездетной  супруги  Эдварда
Орко. Чета усыновила младенца. Они дали ему  все  преимущества,  которые
позволяло их богатство, даже добились его приема в Академию.
   - Его собственные способности вполне позволили бы ему обойтись своими
силами, - вмешался Боб Стар. - Он мог получить любое образование,  какое
бы захотел.
   - Как бы там ни было, - продолжал Джей Калам, - он закончил  учебу  с
высшими почестями. Он отправился на службу и быстро стал делать карьеру,
соответствующую его способностям. Через четыре  года  он  уже  имел  под
началом собственный корабль. Еще меньше чем через два  года  он  получил
назначение командиром Юпитерианского Патруля.
   Я надеюсь, что ты знаешь, что спутники Юпитера  населены  по  большей
части беглыми Пурпурными - врагами демократического Зеленого Холла.  Они
переселились туда после того, как была свергнута Империя,  два  столетия
назад.
   - Я знаю, - согласился Боб Стар. - Мой дед родился на Каллисто.
   - Через год он вступил в командование Патрулем, - продолжал командор.
- Мы вначале получали ультракоротковолновые сообщения от Стивена Орко  о
том, что он замечает неожиданные волнения  среди  Пурпурных.  Однако  он
утверждал, что держит ситуацию в руках, и не просил подкреплений.
   Несколько недель мы бездействовали, пока группа беженцев  не  прибыла
на Цереру на космической яхте с информацией о том, что Стивен  Орко  сам
являлся вдохновителем мятежа, и о  боях,  которые  начались,  когда  его
заговорщики напали на патрульных. Гражданские сторонники Зеленого  Холла
систематически умерщвлялись.
   Я отозвал все, какие возможно, корабли Легиона к окрестностям  Марса,
даже с Меркурия и Контр-Сатурна...
   - Я помню, как нам рассказывали об  этом  в  классе,  в  Академии,  -
сказал Боб Стар. - Я не видел Стивена Орко с того времени, когда он меня
пытал. Я пытался поступить во флот, но рапорт принят не был.
   - Твой отец просил меня игнорировать его, - сказал Джей Калам. - Я не
знал того, что ты мне только что рассказал, иначе  ты  получил  бы  шанс
добраться до этого человека. Потому что это был самый  серьезный  кризис
для   Легиона   с   тех   пор,   как   Эрик   Претендент   привел    тех
чудовищ-захватчиков  с  Убегающей  Звезды,   чтобы   они   помогли   ему
восстановить Империю.
   Как только флот собрался в окрестностях Марса, я взял  твою  мать  на
флагман. Доклады, поступающие со спутников Юпитера, уже дали мне понять,
что нам понадобится ее оружие.
   Наш полет не встречал  препятствий.  Мы  добрались  до  Каллисто,  не
встретив никаких враждебных действий, и я  послал  ультракоротковолновое
сообщение, взывая к рассудку осажденных. Ответом было что-то похожее  на
солнце, выпущенное по нам из крепости над городом Лел.
   - Солнечная пушка? -  прошептал  Боб  Стар.  -  Вы  знаете,  до  меня
доходили слухи, несмотря на цензуру и на  то,  что  отец  старался  меня
оградить.
   - Корреспонденты называли их так, - кивнул Джей Калам. -  Это  оружие
на той же основе, что применяли против  нас  более  двадцати  лет  назад
монстры с Убегающей Звезды. Энергетический вихрь, искажающий  координаты
времени и  пространства  и  делающий  все  тяжелые  элементы  такими  же
нестабильными, как  плутоний,  и  создающий  неодолимое  притяжение  для
другой материи в ужасный водоворот атомной аннигиляции.
   Темное лицо стало жестким.
   - Стивен Орко, как ты и говорил, был  очень  умен.  Он  построил  эту
страшную   машину   на   основе    обрывков    информации,    полученных
беглецами-каллистянами от существ Убегающей Звезды, когда еще  Пурпурные
во главе с Эриком были с ними в союзе. Но каким-то образом  он  увеличил
ее дальнобойность и мощь. Первый  выстрел  уничтожил  два  наших  лучших
корабля. Я тут же увидел, что оружие Орко может достать до любой планеты
в Системе.
   Твоя мать  уже  собрала  свое  секретное  оружие.  Поскольку  полного
уничтожения мне  не  хотелось,  я  попросил  ее  стереть  с  поверхности
спутника город Лел с внешними укреплениями.
   Ты видел устройство в мирное время, Боб,  в  Яшмовой  Комнате.  Мать,
должно быть, говорила тебе, что его  действие  не  зрелищно.  Я  не  был
удивлен, когда она начала действовать, и ничего, казалось, не случилось.
Однако я увидел ее выражение изумленного ужаса, когда  мгновением  позже
она обернулась ко мне.
   - Не работает! - прошептала она.
   Одного взгляда на экран телеперископа было достаточно, чтобы увидеть,
что фортификация Лела осталась неизменной. Мне  удалось  даже  увеличить
изображение настолько, что стала видна сама атомная пушка - колоссальная
скелетовидная  труба  из  металлических  дуг,  установленная  на  горной
вершине возле города.
   Пока  я  смотрел,  к  нам  устремился  второй  вихрь.  Что-то   вроде
спиральной туманности в миниатюре, в которой бешено взрывались метеоры и
корабли, словно превращаясь в чистый плутоний. Второй выстрел  уничтожил
еще три крейсера, и твоя мать сразу поняла, что мы должны отступать.
   Кто-то другой, сказала она, добрался до принципа АККА. Она попыталась
объяснить,  не  компрометируя  своей  тайны,   что   оружие   использует
единственную нестабильность во вселенной,  причем  второй  хозяин  этого
устройства способен предотвратить его использование первым.
   Боб Стар кивнул.
   - Она говорила мне о точке опоры, - сказал он. - Устройство,  которое
она собирает, - это рычаг, а  ум  подразумевает  силу,  но  точка  опоры
только одна. - У  него  резко  перехватило  дыхание.  -  Неужели  Стивен
Орко.., открыл это?
   Командор печально кивнул.
   - Неудача твоей матери обуславливалась, по ее словам, тем, что против
нас стоял другой хозяин АККА. Ее оружие  больше  не  будет  действовать,
пока жив этот второй человек или пока у него не отберут этот аппарат.
   Разумеется, твоя мать была способна не дать Орко использовать  против
нас эту тайну, однако сама по себе атомная пушка  могла  уничтожить  наш
флот.  Уходя,  мы  потеряли  еще  шесть  кораблей.  Вслед  нам  полетело
триумфальное послание Орко.
   Послание состояло из оскорбительных фраз. Он  предполагал,  что  твоя
мать уже поняла, что он тоже  является  владельцем  АККА.  Он  требовал,
чтобы Зеленый Холл признал  в  нем  верховного  правителя  Юпитерианской
Империи.
   Но даже этого было недостаточно для удовлетворения имперских  амбиций
Орко. Он потребовал торговых прав  и  концессий  на  каждой  планете,  и
снятия ограничений на мощь и силу Легиона. Было  ясно,  что  он  намерен
завладеть всей Системой.
   Джей Калам стоял во весь рост, напрягшись, посреди  роскоши  огромной
безмолвной комнаты в летящем корабле. Длинное  лицо  его  было  мрачным.
Темные глаза прищурены. Вибрирующий  звон  тихого  голоса  казался  Бобу
Стару затихающим эхом величественных подвигов.
   - Мы были разбиты, - сказал он тихо, - однако не  уничтожены.  Легион
никогда не был уничтожен, Боб. Ты должен помнить это.
   - Да, сэр. - Боб Стар инстинктивно встал и вытянулся.
   - Пока политиканы в Совете тянули время и спорили,  как  ответить  на
ультиматум Орко, мы принялись  строить  свою  атомную  пушку.  Мы  имели
результаты спектрографических наблюдений за теми выпущенными солнцами  и
несколько намеков,  которые  твой  отец  получил  из  личных  документов
Претендента в библиотеке Пурпурного Холла.
   Эта информация была неполна и отчасти неточна. Но твой отец  высказал
замечательное   предположение,   что   деформации   пространства-времени
увеличивают нестабильность атомов. Я сделал,  что  смог.  Однако  именно
твоя мать, с помощью, может