газе, что содержался в нем.
   Вверху, с одной стороны, было мрачное небо, и там  бушевала  буря.  С
другой стороны была  металлическая  стена  черного  метрополиса  в  милю
высотой. Его выбросила  в  волны  желтой  реки.  Кипящий,  изборожденный
легкими линиями пены, испещренный  воронками  водоворотов,  поток  несся
вдаль, шириной в десять миль, столь обширный, что  низкая  темная  линия
джунглей на дальнем  берегу  почти  целиком  терялась  в  густых  темных
сумерках.
   Позади, на многие мили, он омывал основание могучей  стены,  пока  не
достигал незабываемого  барьера  черных  шипастых  джунглей.  Он  уже  в
течение месяцев путешествовал по  желтой  реке.  Он  научился  встречать
тысячи ее опасностей. Но тогда с ним находились остальные, тогда он  был
на плоту, тогда они были вооружены против яростной жизни  реки,  неба  и
джунглей.
   Он безуспешно  озирался  в  поисках  Аладори.  Когда  он  восстановил
дыхание,  то  стал  выкрикивать  ее  имя.  Однако  издавал  лишь  тонкие
бесполезные звуки. Голос его был слабым, хриплым и тонул  в  шуме  реки.
Поток ревел, встречаясь на выходе из дренажной системы с водами реки. Но
внезапно он увидел ее в сотне ярдов ниже  по  течению.  Голова  ее  была
совсем крошечной  и  подпрыгивала,  как  поплавок,  над  кипящей  желтой
поверхностью. Он понял, что тело ее слишком маленькое, слишком хрупкое и
слишком усталое, чтобы долго бороться со  свирепой  рекой.  Он  неуклюже
поплыл к ней, полумертвый от усталости. Бурлящий поток нес ее  от  него.
Он уносил ее все дальше и быстрее, чем Джон Стар мог плыть. Дикие  волны
издевались над ним, а он, близкий к  безумию,  ревел  проклятия,  словно
имел дело со злобным разумным существом. Она увидела его.  Из  последних
сил она поплыла навстречу ему через желтую пену. Их  несло  в  тени  под
стеной. Иногда он оглядывался,  надеясь,  что  кто-нибудь  из  остальных
выбрался живым, однако никого не видел. Аладори скрылась из глаз,  когда
он был менее чем в дюжине футов от нее, затянутая безжалостным течением.
Она появилась снова, когда он уже был готов нырнуть за  ней,  беспомощно
барахтаясь в капризной реке.
   Он поймал ее руку и положил на свое плечо.
   - Держись! - прохрипел он. И добавил  с  последней  мрачной  искоркой
воодушевления:
   - Если только можешь доверять Ульмару.
   Коротко, призрачно ухмыльнувшись, она вцепилась в него.
   Желтая бурлящая пена несла их вдоль могучих стен  к  речному  берегу.
Там ждали шипастые джунгли.

ТВАРЬ

   Позднее Джон Стар не мог восстановить  в  памяти  свое  пребывание  в
реке. Окончательно выдохшийся, далеко перейдя за  пределы  невыносимого,
он больше напоминал машину, чем человека. Каким-то образом он  удерживал
себя и Аладори на плаву. Но это было все, что он помнил.
   Ощущение грунта под ногами быстро привело его в себя.  Он  пополз  из
желтой воды к краю широкого гладкого пляжа из черного песка,  волоча  за
собой бесчувственную девушку.
   За черной песчаной полосой шириной в триста ярдов  высились  джунгли.
Барьер из черных переплетенных мечей, он отталкивающе  высился  на  фоне
малинового    неба.    Он    пестрил    огромными    яркими     цветами,
огненно-фиолетовыми красками, придававшими ему некую ужасную красоту.  И
там во многих обличиях таилась смерть.  Открытый  пляж,  как  знал  Джон
Стар, не был пригоден для жизни человека. Существовала угроза  из  воды,
из леса  и  с  воздуха.  Однако  он  почти  утратил  чувство  опасности.
Благополучно  вытащив  измученную  девушку  с  желтого  мелководья   под
сомнительное  укрытие,  образованное   большим   количеством   плавника,
зацепившегося за корягу, полузасыпанную песком, он рухнул рядом с ней на
песок. И здесь усталость взяла свое.
   Проснувшись, он уже знал, что драгоценные часы упущены. Огромный диск
красного солнца был уже наполовину скрыт за краем джунглей.  Воздух  был
ледяным жутким напоминанием о наступавшей ночи.
   Аладори лежала рядом с ним на черном песке и спала.  Взглянув  на  ее
стройное  беззащитное  тело,  на   медленно   вздымающуюся   грудь,   он
почувствовал ноющую боль внутри себя. Сколько раз, подумал он, пока  они
лежали здесь, проплывала в желтом потоке или выглядывала из стены  шипов
смерть, и грозила их жизням, и АККА, и надежде человечества.
   Он попытался сесть и едва не задохнулся от боли. Каждый  мускул  тела
яростно протестовал. Тем не менее, он заставил себя выпрямиться,  размял
нывшие  члены,  пока  к  ним  не  вернулась  некоторая  подвижность,   и
неуверенно поднялся на ноги.
   Вначале он поднял спящую Аладори и отнес ее на возвышение на  берегу,
подальше от невидимых опасностей, что могли напасть на них с мелководья.
Соорудив хрупкое укрытие из плавника, чтобы спрятаться, и найдя  тяжелую
дубину, он стал ждать, сидя подле девушки, когда она проснется.
   Он устало озирал рыжевато-коричневую реку, бегущую  вдаль,  пока  еще
была видна в сумраке далекая темная стена джунглей. Он осматривал  голое
пространство темного песка, черный шипастый барьер за ним и валы черного
метрополиса,  вздымающегося  на  мили  над  рекой,  едва   видимые   над
джунглями. Но опасность пришла с темного  неба,  скользя  на  безмолвных
крыльях. Тварь была уже низко, когда он ее увидел. Она нырнула к  спящей
девушке,  лежащей  под  маленьким  навесом  из  плавника.   Чем-то   она
напоминала стрекозу, выросшую до чудовищных размеров. У нее были  четыре
тонких крыла до тридцати футов в размахе. Он увидел, что она  похожа  на
существо, с которым Жиль Хабибула однажды сразился за свою бутылку вина.
У него перехватило дыхание при виде этой чуждой и зловещей красоты.
   Хрупкие крылья были голубыми и просвечивали. Они мерцали  как  темные
пластинки  сапфира.  По  ним  проходила  паутинка   красных   прожилков.
Заостренное тело было черным,  странно  и  удивительно  усеянное  яркими
желтыми  пятнами.  Один-единственный  огромный   глаз   был   похож   на
полированную  яшму.  Единственная  пара  конечностей  застыла  под  ним.
Жестокие черные когти, выпущенные, чтобы схватить тело девушки. А тонкий
желтый хвост наподобие скорпионьего, был вооружен огромным желтым  шипом
и вытянут для удара.
   Джон Стар мгновенно вскочил, замахнувшись  дубиной  на  яшмово-черный
глаз. Однако блестящие крылья чуть встрепенулись, и тварь взмыла  вверх.
Вместо девушки она напала на него. Его удар  прошел  мимо  единственного
глаза. Тонкий безжалостный ланцет жала устремился прямо на него.
   Он бросился вниз, взмахнув дубиной, чтобы  отбить  ядовитый  шип.  Он
почувствовал удар,  когда  дубина  встретилась  с  хлестнувшим  хвостом.
Ядовитое острие  оказалось  чуть  отведенным  в  сторону,  хотя  все  же
коснулось плеча, вызвав вспышку слепящей боли.
   Мгновенно вскочив на ноги, почти ослепнув  от  раздирающей  боли,  он
едва различил, как тварь поднимается, разворачивается и опять скользит к
нему  на  просвечивающих  сине-алых  крыльях.  Она  снова   спикировала,
выпустив когти. На этот раз, как он заметил, заостренный хвост бессильно
висел. Дубина сломала его.
   Шатаясь от боли, он вновь нацелил удар в яркий агатовый  глаз,  и  на
этот раз существо не упорхнуло. Оно бросилось прямо на него,  растопырив
желтые когти. В последнее  мгновение,  почти  теряя  сознание  от  боли,
вызванной ядом, он понял, что когти должны вонзиться в него.
   Он яростно боролся,  чтобы  удержать  ускользающее  сознание.  Каждую
унцию силы он  вложил  в  тяжелый  обломок  дерева,  чувствуя,  как  тот
сокрушает огромный черный мерцающий диск. Затем чувства  растворились  в
нахлынувшей боли.
   Он смутно понимал, что тварь уже не летает над ним. Он осознавал, что
она катается по песку, сжимая в когтях  его  тело.  Последний  его  удар
оказался фатальным.
   Наконец, борьба утихла. Мертвая тварь рухнула на него.  Желтые  когти
даже в смерти были глубоко всажены  в  его  руку  и  плечо.  Преодолевая
слепящую боль, он один за другим распрямил пальцем когти и  поднялся  на
ноги, слабея от мук и кровотечения.
   Даже  мертвая,  тварь  была  красива.   Целехонькие   узкие   крылья,
распростертые на черном песке, казались пластинками сапфира в  рубиновых
прожилках. Лишь  красновато-желтые  когти  и  сломанное  жало  выглядели
устрашающими, а также голова, разбитая последним ударом.
   Он склонился над нею, слишком слабый даже  для  того,  чтобы  поднять
дубину. Он рухнул возле Аладори, по-прежнему тихо дышавшей в мертвом  от
изнуренности сне, ничего не  знавшей  о  сражении,  которое  только  что
произошло рядом. Погрузившись в апатию,  вызванную  новой  усталостью  и
болью, он поначалу даже  не  пошевелился,  когда  увидел  три  крошечные
фигуры, устало бредущие по черному берегу в туманной красноватой дали.
   Трое странных жестких мужчин - каждый из них загорелый и  потрепанный
-  были  прикрыты   лишь   несколькими   клочками   одежды.   Бородатые,
длинноволосые, косматые люди.  У  каждого  была  дубина  или  копье-шип.
Глубоко  запавшие  сияющие  глаза  вглядывались  по  сторонам  с   явной
тревогой. Словно трое  первобытных  людей,  охотящихся  в  тени  древних
джунглей: примитивные звери, осторожные и опасные.
   Странно было  думать  о  них  как  об  уцелевших  из  сокрушенного  и
преданного  Легиона  Пространства,  последних  бойцах   некогда   гордой
Системы, одиночках, оставшихся для того,  чтобы  защитить  ее  от  науки
чужой звезды. Неужели эти косматые  звери  смогут  выиграть  межзвездную
войну?
   Наконец, Джону Стару удалось подняться,  закричать  и  помахать.  Его
увидели и поспешили к нему по берегу.
   Хал Самду все еще нес черный механизм с треноги,  привязанный  к  его
огромным плечам соединительными проводами. Он  нырнул  вместе  с  ним  в
канализацию, тонул с ним, боролся с желтой водой.
   - Аладори? - прохрипел он, усталый, возбужденный, обогнав остальных.
   - Спит. - Джону Стару хватило энергии лишь для одного слова, жеста.
   Гигант  опустился  рядом  с  нею  в  тревоге,  но  затем   лицо   его
прояснилось.
   - Ты вынес ее? - прохрипел он. - И убил вот это?
   Джон Стар смог лишь кивнуть. Глаза его были закрыты, однако он  знал,
что Джей Калам и Жиль Хабибула уже подошли. Он  услышал,  как  последний
слабо хнычет:
   - Ах, драгоценная жизнь! Это было  злое  время,  ужасное  время!  Нас
промыло сквозь вонючую клоаку, как отбросы, и  выбросило  умирать  среди
коварных ужасов жуткой желтой реки. Ах, бедный старый Жиль Хабибула! Это
был смертельно злой день...
   Голос его изменился.
   - Ах, девочка. Девочка не  пострадала.  И  этот  коварный  сверкающий
монстр... Должно быть, это Джон  убил  его...  Ах,  бедный  старый  Жиль
знает, каково было тебе, парень. Смертельно горькие мы пережили времена!
   Голос его снова воспрянул.
   - Эта мертвая тварь... Ее мясо вполне пригодно в пищу. Она в точности
такая же, с которой  я  с  таким  смертельным  трудом  сражался  за  мою
бутылочку вина, - а ведь я его так и не отведал! Надо развести огонь.  Я
ужасно ослаб от голода. Ах, бедный старый Жиль, умирающий от голода...
   Джон Стар во второй раз провалился в беспробудный сон.
   Когда он проснулся, было холоднее. Тело его  онемело  и  закостенело,
хотя рядом с ним горел жаркий костерок  из  плавника.  Наступала  жуткая
ночь: гневный солнечный диск полностью исчез,  небо  представляло  собой
низкий купол гибельных дымчатых сумерек. Над рекой дул по направлению  к
джунглям пронзительный ветер.
   У огня находился Жиль Хабибула - он жарил на вертеле мясо, нарезанное
с мертвой летучей твари. Джон Стар  почувствовал  сосущий  голод  -  это
запах мяса, должно быть, разбудил его. И он сразу стал есть.
   Джей Калам и Хал Самду находился рядом с Аладори, отделенные от  него
костром. Небольшой механизм, который гигант принес  в  такую  даль,  они
разобрали. Детали его лежали перед ними на плоском обломке дерева. Витки
проволоки, странные детали и кусочки пластика.
   Он поспешно встал, несмотря  на  онемение  во  всем  теле,  и  быстро
приблизился к ним. Сосредоточенные, они не подняли глаз.  Перед  Аладори
находилось  маленькое  странное  устройство,  смонтированное  из  черных
металлических частей  и  из  грубо  обструганных  кусочков  дерева.  Она
ощупывала последние кусочки  металла  один  за  другим,  отказываясь  от
каждого с безнадежным качанием головы.
   - Ты собрала его? - нетерпеливо спросил Джон Стар. - АККА?
   - Она пробует, - отвлеченно вздохнул Джей Калам.
   Джон Стар взглянул поверх черных джунглей на башни и  машины  черного
метрополиса, что высились в  красных  сумерках.  Он  почувствовал  явную
невозможность того, что грубое маленькое устройство, лежащее  на  песке,
может причинить какие-нибудь повреждения этим колоссальным стенам.
   - Мне нужно железо, - сказала Аладори.  -  Крошечный  кусочек  железа
размером с гвоздь. Он мне нужен, как  магнитный  элемент.  Кроме  этого,
здесь есть все, что мне нужно.
   Она разочарованно положила маленький прибор на песок.
   - Мы могли бы найти руду, -  сказал  Джон  Стар.  -  Построить  печь,
выплавить железо.
   Джей Калам устало и мрачно покачал головой.
   - Мы этого не можем сделать. Железа на планете нет. Как  ты  помнишь,
медузиане сначала пообещали Пурпурным помочь в завоевании Системы  всего
лишь за один груженный железом корабль.  Пока  мы  странствовали,  я  не
заметил ни следа выхода железистых соединений.
   - Выходит, мы не сможем смонтировать оружие,  -  медленно  произнесла
Аладори. - Здесь нам не смонтировать. Если бы мы только смогли вернуться
в Систему!
   - Наш корабль лежит поврежденный где-то на дне моря.
   Онемев от отчаяния, они стояли и дрожали под холодным ветром,  дующим
через реку. Они смотрели поверх темных шипастых джунглей на стены, башни
и непостижимого назначения механизмы темного метрополиса.  Состарившийся
задолго до зарождения человечества, он, видимо,  будет  стоять  и  после
того, как исчезнет последний человек.
   Вдруг над этими старыми стенами и башнями  вспыхнуло  зеленое  пламя.
Они увидели, как поднимаются титанические машины - черные корабли-пауки,
межзвездные суда медузиан. Поднимался чудовищный рой, и  грохот  пышущих
зеленым дюз катился над джунглями и  рекой,  исчезая  в  кроваво-красном
небе...
   - Флот! - прошептала Аладори. -  Он  летит  в  Систему  со  всеми  их
ордами. Они оккупируют наши планеты. Флот уже ушел!  Если  бы  мы  нашли
кусочек железа.., однако уже слишком поздно. Мы проиграли.

КРЫЛЬЯ НАД СТЕНАМИ

   - И ведь все, что нужно, - это железа с ноготок!  -  прокомментировал
Жиль Хабибула голосом, который мог бы смягчить сердце железной статуи. -
Ах, я, бедный! Неужели отсутствие жалкого ногтя может так много значить!
   Он сидел, нахохлившись, на черном песке - глыба сплошного  огорчения,
- осторожно держа в руках деревянную палочку с  куском  дымящегося  мяса
над огнем.
   - Бедный старый Жиль Хабибула! Ах, зачем ему  довелось  видеть  такой
жуткий день! Лучше, о, знает сладкая жизнь, гораздо лучше,  если  бы  он
умер еще жалким ребенком. Лучше бы  закон  пошел  жестоким  безжалостным
путем тогда, на Венере.
   Жуткая это награда, о, жизнь моя дорогая,  очень  жуткая  награда  за
двадцать лет верной службы  в  Легионе.  Обвинен  в  мерзком  пиратстве.
Заключен. Подвергнут голоду и пыткам. И,  да,  изгнан  из  своей  родной
Системы на этот ужасный мир страшных чудовищ.
   Отравлен самим здешним воздухом, обречен завывать в безумии и умирать
от  медленного  зеленого  гниения.   Затравлен   миллионом   смертельных
монстров. Вынужден бежать,  как  крыса,  через  коварный  черный  город.
Плыть, как жалкая крыса, в зловонной  канализации!  А  теперь  оказаться
лицом к лицу с ужасной смертью в холодной и жуткой ночи. И  единственная
бутылочка  вина  на  всем  континенте  разбилась  прежде,  чем   удалось
попробовать его вкус! Смерть моя! Это больше, чем может вынести человек.
Смертельно много, знает  сладкая  жизнь,  для  бедного  старого  солдата
Легиона, больного, ленивого и слабого, у которого на глазах пропало  его
вино!
   А  теперь  из-за  какого-то  гвоздя  пропадает  вся  Система!   Из-за
отсутствия одного драгоценного кусочка железа все человечество  обречено
на смерть под натиском чудовищных медузиан! Ах, знает дорогая  жизнь,  -
это смертельно злые времена! Смертельно горькие времена!  Бедный  старый
Жиль Хабибула...
   От костра послышался треск, поднялся клуб  горького  дыма.  Он  вдруг
выпрямился и вскочил с финальным криком:
   - Ах,  я  бедный!  Беда  никогда  не  ходит  одна!  Теперь  даже  это
смертельное мясо сгорело!
   И он вернулся к яркокрылой  твари,  которую  убил  Джон  Стар,  чтобы
вырезать новый кусок мяса.

***

   Возле мерцающих  сапфирово-рубиновых  крыльев,  лежащих  забытыми  на
черном песке, опустошенно  стояли  остальные,  измученные  и  утратившие
надежды,  дрожа  от  усиливающегося  холода  под  ветром,  что  дул   из
сгущающихся красных сумерек,  со  стороны  речного  берега  к  стенам  и
башням, и машинам  черного  метрополиса,  что  грозно  высился  на  фоне
темнеющего алого неба над темными шипастыми джунглями.
   Беспредельное чувство неудачи, неизбежного рока, победившего их и все
человечество, гнетуще давило на них,  отчаяние  держало  их  в  гнетущем
молчании.
   Пристальные синие глаза над рыжей бородой Хала Самду заметили  черный
космический корабль, колоссальный корабль-паук  медузиан,  несущийся  на
призрачных зеленых струях. Он двигался  к  зловещим  стенам  над  желтой
рекой. Хал показал, медленно проведя за ним рукой.
   - Это... - закричал вдруг Джон Стар,  и  сердце  в  его  груди  вдруг
болезненно подпрыгнуло. - Под ним.., неужели это...
   - Да, - хмуро произнес Джей Калам. - "Пурпурная Мечта".
   - Ваш корабль! - воскликнула Аладори.
   - Наш корабль. Мы оставили его разбитым на дне желтого моря с  Адамом
Ульмаром на борту.
   - Адам Ульмар. - В  голосе  ее  появилось  презрение.  -  Значит,  он
вернулся к союзникам.
   Она странно посмотрела на Джона Стара.
   - Похоже, - признал он, - что он так и поступил. Он мог  связаться  с
медузианами по радио. Должно быть, он вызвал их  и  добился,  чтобы  они
подняли корабль и помогли его отремонтировать.
   Они смотрели на "Пурпурную  Мечту",  летящую  под  огромными  черными
лопастями корабля медузиан, на ее  крошечную  торпедовидную  фигуру,  не
более чем серебряную пылинку. По  мере  того,  как  она  приближалась  к
черному городу, из дюз стало бить голубое пламя, и она начала  снижаться
на фоне красного неба.
   В это время вторая огромная машина висела  рядом  с  нею  на  зеленых
крыльях  отдаленного  грома.  "Пурпурная  Мечта"  замедлила  скорость  и
приземлилась  на  башню  над  черной  стеной,  сводя  их  с  ума   своей
открытостью. Черный корабль приземлился неподалеку.
   Несколько мгновений они смотрели на все это  и  молчали  -  настолько
сильным было их отчаяние.
   - Мы должны захватить этот корабль, - прошептал наконец Джей Калам.
   - Он может отнести нас в Систему, - едва слышно вздохнула Аладори.  -
Мы найдем там  железо.  Мы  сможем  построить  АККА.  Мы  сможем  спасти
последние остатки человечества.
   - Мы можем попытаться, - согласился Джей Калам. - Конечно, они  будут
преследовать нас отсюда. Со  своим  оружием,  которое  бросает  пылающие
солнца.  Пояс  Смерти  все  еще  висит  над  нами  -  надо  будет  опять
прорываться через него. А флот вторжения уже сторожит  нашу  Систему.  И
эти орды в крепости на  Луне...  -  прошептал  он.  -  Однако  мы  можем
попытаться...
   - Но как? - хрипло произнес Хал Самду.
   - Это первый вопрос. До корабля отсюда несколько миль джунглей. Он на
вершине гладкой стены в милю высотой. И  рядом  с  ним  черный  корабль,
наверняка на страже. Как?
   Глаза его обратились к Джону  Стару,  который  неотрывно  смотрел  на
крылья убитой им твари, блестевшие рядом на черном песке.
   - В чем дело, Джон? - настойчиво спросил он, и голос его был  странно
напряженным. - Ты смотришь...
   -