что это не  так,
что это странное создание не могло или не хотело читать его  мысли.  Для
того чтобы общаться с Шептуном, ему приходилось  концентрировать  слова,
которые он хотел сказать, в определенном участке мозга и  направлять  их
Шептуну. Это было для Шептуна равносильно разговору, а мысли,  высказан-
ные вслух, для него речью не были. Само то, как он говорил  с  Шептуном,
как понимал сказанное в ответ, до сих пор было для Декера  загадкой.  Не
было этому объяснения, не было человеческого объяснения возможности  та-
кого общения.
   - Последнее путешествие было удачным, - сказал Декер. - Топаз превос-
ходный, ради него одного стоило сходить. А ведь это ты его высмотрел. Ты
показал мне, где его найти. По породе  невозможно  было  догадаться.  Ни
единого признака, сплошная галька. Но ты показал  мне,  где  надо  поко-
паться. Будь я проклят, если понял, как ты узнал, что он там.
   - Удача, - ответил Шептун. - Просто удача, и все. Иногда твоя  удача,
иногда - моя. В прошлый раз ты сам нашел рубин.
   - Маленький, - сказал Декер,
   - Зато - чистой воды.
   - Да, точно. Просто красавчик, Маленький, но красивый. Ты уже  решил,
будешь его обрабатывать или нет?
   - Искушение есть. Но надо еще подумать. Он и так мал, а  после  обра-
ботки еще меньше станет. Для тебя мал, я хотел сказать. Тебе придется  в
лупу на него смотреть, чтобы увидеть красоту огранки.
   - Мал для меня. Ты прав. Мал для меня. Ну, а для тебя?
   - Для меня, Декер, размеры значения не имеют. Мне все равно.
   - Оставим рубин как есть, -  решил  Декер.  -  Для  капитана  у  меня
кое-что другое найдется.
   Шептун исчез. Маленькое облачко искрящейся пыли пропало.
   јМожет быть, - подумал Декер, - это не сам Шептун пропал,  а  измени-
лось освещение в хижине?Ѕ Однако он знал, что Шептун  здесь,  в  хижине,
его присутствие было очевидно. Он его чувствовал. Но что он  чувствовал?
Что такое Шептун, что это за существо? Он, конечно, сейчас в хижине, где
же еще он мог быть? Какого он размера? Большой или маленький?  Крошечная
вспышка блестящих пылинок или существо, способное заполнить всю  Вселен-
ную?
   Бестелесное создание, порой невидимое, зыбкое нечто, почти ничто, мо-
жет быть, связанное какими-то узами с этой планетой, а может - только  с
какой-то ее частью. Размышляя подобным образом, Декер все более и  более
понимал, что все дело - в выборе Шептуна. Он сам решил, он сам почему-то
хотел быть здесь. Скорее всего, ничто не мешало ему находиться где угод-
но - блуждать в верхних слоях атмосферы или за ее пределами, в  открытом
космосе, поселиться внутри сияющей звезды, зарыться в гранит гор  плане-
ты. Весь космос, все состояния вещества могли быть доступны Шептуну.
   јА может быть, - думал Декер, - тот Шептун, которого знаю я, - только
маленькая частичка, только кусочек какого-то громадного  Шептуна?  Может
быть, настоящий Шептун - что-то  непостижимо  огромное,  величественное,
существующее на протяжении всего пространства, а  быть  может,  и  всего
времени - настоящее порождение Вселенной? Скорее всего, -  думал  он  не
без сожаления, - я так никогда и не дознаюсь правды,  так  ничего  и  не
поймуЅ.
   Именно поэтому он и не спрашивал Шептуна ни о чем  таком.  Что  толку
спрашивать о том, чего понять не в силах, обременять себя тайной,  кото-
рая ляжет на тебя непосильным, тяжким грузом, который породит новые бес-
конечные мысли и вопросы, из-за которых будешь просыпаться среди ночи  в
холодном поту, которые не дадут спокойно жить днем, из-за которых просто
потеряешь разум. Чужак, непостижимое создание, порождение Вселенной...
   Шептун снова заговорил с ним.
   - В лесу приключилась беда, - сообщил он. - Трое из Ватикана погибли.
   - В лесу? А ты не ошибаешься, Шептун? Люди из Ватикана в лес не суют-
ся. Дома сидят.
   - Эти на охоту ходили. На глухоманов охотиться вздумали.
   - На глухоманов? Кому в здравом уме в голову взбредет  на  глухоманов
охотиться? В лесу самое разумное - это молиться, чтобы  на  тебя  самого
глухоман не поохотился.
   - Один из них - новичок в Ватикане. Больно гордый, заносчивый. У него
было оружие - он думал, что с таким оружием ему ничего не  страшно,  бо-
яться нечего. А зря он так думал.
   - Ну, и нашли они глухомана?
   - Нет, это глухоман их нашел. Он знал, что они придут  на  него  охо-
титься.
   - И они погибли? Все трое?
   - Да. Умерли ужасной смертью.
   - Когда это случилось?
   - Несколько часов назад. В Ватикане еще не знают.
   - Может, стоит сообщить в Ватикан?
   - Зачем? Не стоит. Сделать все равно уже ничего нельзя. Пройдет  вре-
мя, их хватятся, другие пойдут, разыщут их и принесут домой,
   - А вдруг глухоман не ушел и ждет там, на том месте?
   - Может, и не ушел, - сказал Шептун. - Но тем, кто выйдет  на  поиски
погибших, он ничего плохого не сделает. Они же не  будут  на  него  охо-
титься.
   - А он убивает только тех, кто на него охотится?
   - Да. А ты разве не знал? Ты столько лет бродишь по лесам, Декер.
   - Мне везло. Ни разу в жизни на глухомана не напоролся. Ни разу  даже
не видел ни одного.
   - А они видели тебя, - сказал Шептун. - Много, много раз видели.  Они
не докучали тебе, потому что ты им не докучал.
   - Докучать им? - удивился Декер. - Вот уж никогда бы на такое не  ре-
шился.
   - У тебя есть оружие. Штуковина, которую ты зовешь винтовкой.
   - Есть. Но я ею очень редко пользуюсь. Только в  тех  случаях,  когда
мне нужна дичь для еды.
   - Да и то нечасто.
   - Нечасто, это точно, - согласился Декер.
   Он поднял с пола кочергу и поворошил поленья в  очаге,  собрав  их  в
кучку. Камин сердито заворчал.  За  стенами  хижины  выл  ночной  ветер.
Вспышки пламени в очаге отбрасывали тени на стены - они взлетали  к  по-
толку и опускались, потом снова взлетали.
   - Ватикан, - сообщил Шептун, - очень взбудоражен.
   - Из-за этого несчастья? Из-за глухомана?
   - Нет, не из-за глухомана. Я же сказал тебе, про это они пока  ничего
не знают. Там что-то необыкновенное одна Слушательница узнала.
   - Слушатели всегда узнают что-то необыкновенное.
   - Да, но на этот раз она узнала что-то очень необыкновенное.
   - В каком смысле необыкновенное?
   - Пока точно не знаю. Но там большой переполох. Кое-кто  перепугался,
кое-кто настроен скептически, а  кое-кто  даже  посмеивается.  Если  это
правда, то, наверное, что-то очень важное случилось. Как у  них  принято
говорить, показатель веры поднялся очень высоко.
   - У них всегда есть маленькие триумфы, - улыбнулся  Декер.  -  И  ма-
ленькие поражения. Там всегда о чем-нибудь болтают.
   - Конечно, - согласился Шептун. - Но триумф на этот раз вряд ли такой
уж маленький. Великая надежда. Много разговоров.



   Глава 6.

   Стоя на посадочной площадке, Джилл и Джейсон с некоторым  разочарова-
нием разглядывали кучку низеньких, невзрачных на вид строений. Это и бы-
ла колония на Харизме. Невысокий горный гребень за городком был  увенчан
ослепительно белой постройкой - не то группой зданий, не то единым  зда-
нием - с такого расстояния понять было трудно. За белой постройкой  воз-
вышались горы, гордо царившие над колонией, высокие, скалистые, издалека
казавшиеся фиолетовыми, украшенные белыми шапками снегов. Снежные верши-
ны, казалось, существовали отдельно, сами по себе, как бы парили в небе.
   Теннисон указал на здания на нагорье.
   - Ватикан, надо полагать?
   - Скорее всего, - кивнула Джилл.
   - Я видел фотографии Ватикана на Древней Земле. Ничего общего.
   - Ты слишком буквально воспринимаешь название, - возразила Джилл. - А
это просто название, ничего больше. Сомневаюсь, что тут  существует  ре-
альная связь с Ватиканом.
   - А Папа?
   - Кто знает, может быть, какая-то связь есть все-таки. Но  воображае-
мая, выдуманная. Но тут не может быть ничего такого, что могло  бы  быть
признано земным Ватиканом официально.
   - И ты собираешься взять приступом эту высоту?
   - Джейсон, не надо сгущать краски. Что за трагический тон?  Ничего  я
не собираюсь брать приступом. Здесь есть какая-то история, и я  ее  хочу
узнать. Поищу какие-нибудь знакомства. Буду изображать предельную вежли-
вость и обходительность, но ни от кого не собираюсь скрывать, кто я, что
я и что мне нужно. Ну, а пока я буду делать свои дела,  что  ты  собира-
ешься делать?
   - Если честно, даже не представляю себе. Я ведь не  думал  о  планах.
Просто бежал, и все. Придется тут остановиться на бегу. На Гастру я  все
равно вернуться не могу, по крайней мере - пока.
   - Звучит так, будто ты собираешься бежать дальше.
   - Ну не прямо сейчас. Это место - не хуже любого другого,  где  можно
остановиться, отдохнуть и оглядеться.
   Длинная вереница паломников, высадившихся из јСтранникаЅ, растянулась
по летному полю - судя по всему, они направлялись к  пункту  таможенного
контроля.
   Теннисон кивнул в их сторону.
   - Нам тоже нужно пройти эту процедуру, как ты думаешь?
   Джилл покачала головой.
   - Думаю, нет. Никакие бумаги тут не нужны, по крайней мере  -  людям.
Харизма официально считается планетой людей, а потому на них  тут  расп-
ространяются некоторые привилегии.  Колония  маленькая,  и  особых  фор-
мальностей быть не должно. Пройдет дня два, и ты можешь обнаружить,  что
завтракаешь с шефом местной полиции или с шерифом - неважно, как он  тут
называется, - он для порядка задаст тебе несколько вежливых  вопросов  и
разглядит тебя поближе. Я не знаю, как именно здесь проходит этот  риту-
ал, но обычно в колониях людей все бывает именно так.
   - Ну, тогда все должно быть просто отлично.
   - Единственное, что тебе придется объяснить, почему у  тебя  с  собой
нет багажа. В Доме Людей могут  проявить  законное  любопытство.  Думаю,
лучше всего будет ответить, что ты опоздал на корабль на  Гастре  и  ка-
ким-то образом потерял багаж.
   - Ты все продумала, - сказал Теннисон. - Что бы я без  тебя  делал  -
просто не представляю!
   - А как же иначе? Я же тебя вроде бы опекать взялась?
   - Нынче же вечером начну расплачиваться, - пообещал Теннисон. -  Обед
в Доме Людей. Свечи, белоснежная скатерть,  фарфор,  серебро,  хрусталь,
обширное меню, бутылка хорошего вина...
   - И не надейся. Не фантазируй. Дом Людей  может  оказаться  заурядным
постоялым двором с паршивой столовкой.
   - Как бы то ни было, надеюсь, там будет все-таки получше, чем  в  той
норе, где ты меня приютила.
   - Эта нора не так уж плоха, - возразила Джилл.
   - Смотри, - оборвал ее Теннисон, - похоже, кто-то  наконец  появился,
чтобы доставить нас в гостиницу.



   Глава 7.

   Столовая в Доме Людей оказалась на редкость цивилизованной: на  столе
красовалась ослепительно белая скатерть, сияли хрусталь и фарфор, в меню
было пять блюд и приличное вино.
   - Просто восторг, - сказала Джилл Теннисону. - Я и  не  ожидала,  что
тут будет так вкусно. Вообще, наверное, после месяца на корабле все, что
бы нам тут ни подали, казалось бы деликатесом.
   - Итак, завтра ты начинаешь действовать, - сказал он. - Как часто  мы
сможем видеться?
   - Так часто, насколько будет возможно. Я буду возвращаться каждый ве-
чер. Если, конечно, меня не выгонят из Ватикана завтра же или вообще  на
порог пустят.
   - Хочешь сказать, что раньше с ними не общалась?
   - Пыталась, но ничего не вышло. Я отправила им несколько писем, но ни
на одно ответа не получила.
   - Может, они не хотят огласки?
   - Вот и выясним. Поговорю с ними. Я могу быть очень настойчива, когда
нужно. Ну, а ты?
   - Осмотрюсь. Выясню, что тут и как. Если здесь нет врача,  я  мог  бы
открыть практику.
   - Это было бы здорово, - кивнула она. - Джейсон,  тебе  действительно
этого хотелось бы?
   - Не знаю, - пожал он плечами. - Пожалуй, я тебе ответил, не подумав,
- как-то само вырвалось. В Ватикане есть свой врач, и, вероятно, он обс-
луживает и тех людей, которые живут в  поселке.  На  то,  чтобы  открыть
собственную практику, может уйти много времени. Городок похож на поселе-
ние пионеров, но этого не может быть. Если капитан сказал правду,  полу-
чается, что роботы живут тут уже почти тысячу лет.
   - Но совсем не обязательно, - возразила Джилл, - что поселок такой же
старый. Роботы могли тут появиться задолго до его основания.
   - Ты права, наверное, но все равно он  должен  тут  существовать  уже
очень давно. Однако создается такое впечатление,  что  люди  начали  тут
жить совсем недавно. Может быть, все из-за того, что тут всем заправляет
Ватикан. Все и каждый тут должны быть связаны с Ватиканом.
   - Не думаю, что это так уж плохо. Все зависит от того, что за народ -
люди и роботы - управляет Ватиканом. Если  они  неглупы,  то,  по  идее,
должны порадоваться появлению нового человека, не дурака и с новыми иде-
ями.
   - Поживем - увидим, - сказал Теннисон и вздохнул - Спешить все  равно
некуда. Поживу с неделю узнаю получше, что  меня  тут  ждет,  если  ждет
что-нибудь.
   - Такое впечатление, что ты не прочь остаться. Как  минимум,  на  ка-
кое-то время.
   Он покачал головой.
   - Ничего определенного не могу сказать. Мне нужно временное  прибежи-
ще. Но, думаю, в Давентри вряд ли додумаются, что я сбежал  на  корабле,
улетевшем на Харизму.
   - Есть вариант, - сказала Джилл, - они могут подумать, что ты  утонул
в море. Если радар засек твой флайер. Они же при всем желании не  смогут
доказать, что ты с него спрыгнул?
   - Нет, не смогут, если только кто-нибудь не найдет парашют. А это,  я
думаю, маловероятно. Я его надежно спрятал под складом.
   - Значит, можешь быть спокоен. Неужели они так злы на тебя, что  пом-
чатся за тобой в эту дыру?
   - Нет, конечно. Вся эта история - более или менее из области  полити-
ки. Просто некоторым это помогло бы обвинить меня в смерти маркграфа,  и
все.
   - Им нужен козел отпущения.
   - Вот именно, - кивнул Теннисон. - Очень может быть, что мое исчезно-
вение их в этом убедит еще больше. И все будут довольны. И  сейчас  мне,
по правде говоря, совершенно безразлично все, что происходит на  Гастре.
А ты? Наверное, выложила немалые денежки, чтобы добраться сюда?
   - Да, потратиться пришлось изрядно, но в моем деле  всегда  есть  из-
вестная доля риска. Но в любом случае, думаю, я потратилась не зря.  Ду-
маю, тут можно накопать такого, что результат в конце  концов  оправдает
все затраты. Даже если я не сумею пробраться  в  Ватикан,  я  все  равно
что-нибудь да разузнаю. Не столько, сколько хотелось бы, но все равно.
   - Это как понимать?
   - Ну, смотри: я иду к ним, а они, допустим, меня не пускают. Даже  не
хотят разговаривать. То есть полный от ворот поворот. Могут  даже,  если
сильно рассердятся, вышвырнуть меня вон с планеты. Спрашивается,  почему
они это сделают? Почему они откажутся со мной говорить? Почему им  пона-
добится вышвыривать меня вон? Что вообще происходит?  Что  происходит  в
этом громадном секретном учреждении, чего нельзя вытащить на свет божий?
Что они пытаются скрыть?
   - Понятно, - кивнул он. - Ты права, из этого можно сделать  кой-какой
материал.
   - Уверяю тебя, к тому времени, когда они меня вышвырнут, у меня мате-
риала не то что на статью - на книгу хватит.
   - А как тебе это в голову пришло?
   - То тут, то там что-то слышала. Несколько лет подряд. Слухи,  сплет-
ни, болтовня всякая. Достоверной информации - почти ноль. Но, если  соб-
рать все воедино, было бы весьма интригующе.
   - В общем, ты несколько лет пыталась найти разгадку?
   - Точно. Я упорно трудилась. Не все время, конечно, но как только вы-
падала возможность. И чем больше я об этом думала,  тем  больше  убежда-
лась, что тут можно многое найти, стоит только копнуть поглубже. Хотя не
исключено, что я сама себя убедила. Вполне может оказаться, что тут  ни-
чего серьезного и нет просто кучка тупых роботов вовсю трудится над  ка-
ким-нибудь совершенно бессмысленным проектом.
   На какое-то время они умолкли, целиком поглощенные едой.
   - Как тебе твой номер? - поинтересовалась Джилл. - У  меня  -  вполне
приличный.
   - У меня тоже, - кивнул Теннисон .- Не роскошный, но  жить  можно.  А
одно окно выходит на горы.
   - Тут оказывается нет телефонов, - сообщила Джилл. -  Я  спросила,  и
оказалось, что на планете вообще нет телефонной связи. Электрическое ос-
вещение есть, и я удивилась, что телефонов нет. Похоже, никто  не  знает
почему.
   - Ну мало ли почему. Может, им тут  не  нужны  телефоны,  -  высказал
предположение Теннисон.
   - Прошу прощения, сэр, - раздался мужской голос у него за  спиной.  -
Извините, что помешал, но это очень важно...
   Теннисон оглянулся.
   Рядом со столиком стоял мужчина. Высокий, чуть старше средних лет.  У
него были резкие черты лица, черные гладкие волосы, слегка тронутые  се-
диной, и узкие усики.
   - Если я не ошибаюсь, сэр, - сказал незнакомец, -  вы  -  доктор.  По
крайней мере, мне так сказали.
   - Верно, - ответил Теннисон, недоумевая. - Меня зовут Джейсон  Тенни-
сон. Моя спутница - мисс Джилл Робертс.
   - Моя фамилия Экайер, - представился мужчина, слегка поклонившись.  -
Я из Ватикана. Наш врач погиб несколько дней назад. Несчастный случай на
охоте.
   - Ну, если я могу чем-нибудь помочь...
   - Прошу извинить, мисс, - прижав руки к груди, проговорил  Экайер,  -
что я вынужден прервать ваш обед и увожу вашего спутника. Но одна женщи-
на у нас очень больна. Доктор, если бы вы согласились осмотреть ее...
   - Мне нужно сходить за чемоданчиком, - сказал Теннисон. -  Подождите,
я только поднимусь к себе в номер.
   - Доктор, я взял на себя смелость, - сказал мужчина из Ватикана, -  и
попросил управляющего распорядиться, чтобы ваш чемоданчик доставили  сю-
да. Он ждет вас в вестибюле.



   Глава 8.

   Женщина была очень старая. Ее изборожденное морщинами лицо напоминало
сморщенное яблоко. Рот ввалился, на щеках играл нездоровый, лихорадочный
румянец. Черные, похожие на пуговки, глаза глядели на Теннисона, не видя
его. Она тяжело, с хрипом, дышала. Истощенное тело с трудом  угадывалось
под простыней. Сестра в сером халатике подала Теннисону историю болезни.
   - Эта женщина очень много значит для нас, доктор, - шепнул Экайер.
   - Давно она в таком состоянии?
   - Пять суток, - ответила сестра. - Пять суток, после того как...
   - Не надо было Андерсону ходить на охоту, - проговорил Экайер.  -  Он
меня уверил, что с ней все будет в порядке, что ей нужен только покой...
   - Андерсон - это тот, который погиб?
   - Он и еще двое. Они пытались отговорить его. Он тут новичок был,  не
представлял себе, чем это грозит. Я вам сказал, что это из-за глухомана,
или не говорил?
   - Нет, не говорили. Что за глухоман?
   - Это страшный хищник. Свирепый, кровожадный. Увидев человека,  сразу
нападает. Остальные пошли, чтобы защитить нашего врача...
   - Температура держится уже трое суток подряд, - отметил Теннисон. - И
ни разу не падала?
   - Ни разу, доктор. Совсем незначительные колебания.
   - А одышка?
   - Все хуже и хуже.
   - Какие препараты она получала?
   - В карте все указано, доктор.
   - Да, вижу, - сказал Теннисон.
   Он взял руку женщины, чтобы пощупать пульс. Рука была тонкая,  вялая.
Пульс - частый и неглубокий. Взяв из чемоданчика стетоскоп, он  выслушал
грудную клетку. В легких были слышны сильные хрипы.
   - Питание? - спросил он у сестры. - Ее кормили?
   - Последние двое суток - только внутривенно. А до этого - немного мо-
лока и бульона.
   Теннисон посмотрел на Экайера, стоявшего по другую сторону кровати,
   - Ну? - нетерпеливо выговорил тот.
   - Пневмония, скорее всего, - нахмурился Теннисон, -  Судя  по  всему,
вирусная. У вас есть лаборатория, чтобы сделать анализы?
   - Лаборатория есть, - вздохнул Экайер, - лаборанта нет. Он был вместе
с Андерсоном и Олдриттом.
   - И все трое погибли?
   - Да, все трое. А вы, доктор, не могли бы?
   - У меня нет опыта, - покачал головой Теннисон. - Я могу  только  ле-
чить. Как у вас с лекарствами?
   - Лекарств у нас много, самых разных. Да и с персонало