ого из кардиналов. Даты там нет, поэтому непонятно, когда  было
написано. Говорится там о пришествии странных чужаков, которые  прибыли,
как там сказано, в каких-то пузырях. Очень похоже на обследование плане-
ты. Они пробыли тут совсем недолго, однако кардиналу этого вполне хвати-
ло, чтобы здорово перетрусить.
   - Понятно, - кивнул Декер, отхлебнув немного виски.-  Существует  ле-
генда об этом посещении. Наверное, это было  немало  лет  назад.  јДень,
когда прилетели пузыриЅ. Я думал, что это всего-навсего народное  сказа-
ние, но раз есть свидетельство кардинала, можно верить, что в основе ле-
генды лежит реальный факт.
   - Но почему роботов это так напугало? Пришельцы  пробыли  тут  совсем
недолго и ничего плохого не натворили.
   - Тут вот что надо иметь в виду: робот по определению - не  романтик,
не искатель приключений. Он старается все воспринимать  усредненно.  Ни-
когда не рискует - ни боже мой! Предельная осторожность во всем и  всег-
да. Вот истинное различие между людьми и  роботами,  если  угодно.  Люди
вечно рискуют, лезут на рожон. Робот - никогда. Кто знает, может быть, в
этом выражается их комплекс неполноценности. Нет, они любят  произносить
высокопарные речи, делать вид, что вершат великие дела. Но настоящее ве-
личие, как мне кажется, со страхом ничего общего иметь не должно. Эти же
шарахаются от собственной тени. А ведь до той поры их ничто не пугало. И
тут - на тебе, сюрприз!



   Глава 30.

   Садовник Джон преодолел множество лестничных пролетов и  галерей  под
Ватиканом и наконец приблизился к јсвятая святыхЅ.
   Джон подошел к небольшой двери, из ящичка на поясе достал ключ и  от-
пер дверь. В маленькой комнате стоял всего один стул.  Джон  прикрыл  за
собой дверь. Щелкнул замок. На стене, против которой стоял стул,  в  ка-
мень была вмурована металлическая пластина.
   Садовник опустился на стул.
   На пластине медленно, постепенно вырисовалось изборожденное морщинами
лицо,
   - Рад тебя видеть, Джон, - раздался голос Папы. - Что привело тебя ко
мне на этот раз?
   - Я пришел, Ваше Святейшество, - сказал Джон, - чтобы рассказать  вам
кое-что о нашей жизни. Надеюсь, на этот раз вы с большим вниманием отне-
сетесь ко мне. Я там, наверху, не ерундой занимаюсь, разыгрывая из  себя
садовника, которому больше делать нечего, как  только  с  козочками  во-
зиться. Я работаю на вас, делаю дело, которое вы не можете доверить сво-
им тупицам кардиналам. Я шпионю для вас, слушаю все, о чем болтают - для
вас, распускаю слухи - тоже для вас. Так что уж сделайте  милость,  Ваше
Святейшество, хотя бы выслушайте меня.
   - Я тебя всегда выслушиваю, Джон, - возразил Папа.
   - Не всегда, - упрямо сказал робот.
   - Ладно, на этот раз выслушаю, Джон.
   - Ходят слухи, - начал Джон, - не более чем слухи, но очень  упорные.
Суть их в том, что Слушательница Мэри второй раз побывала в Раю и ее от-
туда выгнали.
   - Не слыхал.
   - Естественно! Кто вам скажет? Кардиналы, что ли? Им  бы  только  хо-
дить, да...
   - В свое время, - резко оборвал его Папа, - они,  безусловно,  явятся
ко мне и все расскажут.
   - Ага, в свое время. После того, как все обсудит между собой и решат,
как вам это получше преподнести.
   - Они хорошие и верные слуги, - не соглашался Папа, - Они делают  что
положено и преданы мне.
   - Верно подмечено, - не унимался садовник. - Только  не  потому,  что
преданы, а потому, что хотят извратить направление вашего мышления и на-
шу цель заодно. Ваше Святейшество, когда Ватикан  только-только  образо-
вался, целью его был поиск истинной  религии.  Мы  честно  и  откровенно
признавали, что земная религия нас не устраивает и мы ищем лучшую, более
истинную, самую истинную. Вы, Ваше Святейшество, до сих пор этим занима-
етесь?
   - Думаю, что да, - ответил Папа. - Помимо всего прочего.
   - Вот-вот. Вот именно - помимо всего  прочего,  Слишком  много  стало
этого јвсего прочегоЅ! Технологические системы, философские направления.
Все это так далеко от того, чему мы собирались себя посвятить!
   - Если речь о философии, Джон, то тут ты заблуждаешься.  У  философии
как раз очень много общего с нашей первоначальной целью. Но если я  тебя
правильно понимаю, ты готов отказаться от јвсего прочегоЅ ради  безумно-
го, фанатического поиска той веры, которую, как нам  когда-то  казалось,
мы в состоянии обрести.
   - Когда-то? А теперь вам уже так не кажется, Ваше Святейшество?
   - Если ты спрашиваешь меня о том, верю ли я до сих пор в логику и не-
обходимость поиска, ответ будет таков: да, верю.  Но  то,  что  казалось
простым тысячу лет назад, теперь уже  таким  не  кажется.  Дело  тут  не
только в вере, не только в том, чтобы найти  вероисповедание,  божество,
божественность - не уверен, что јбожественностьЅ - самый подходящий тер-
мин. Дело в том, чтобы разрешить загадку выживания  и  эволюции  систем,
разработанных людьми, живущими в них. Такие системы разыскивают для  нас
наши Слушатели. И только в результате изучения этих систем и размышления
о существах, населяющих эти системы, - теперь-то я в этом просто  уверен
- мы сможем найти ответы, которые приведут нас к тому, что ты зовешь ис-
тинной религией.
   - Ваше Святейшество, вы изволите смеяться надо мной?
   - Ну что ты, зачем мне над тобой смеяться, Джон? Мы слишком долго ра-
ботаем вместе, чтобы я мог себе такое позволить. Но  у  меня  постепенно
складывается впечатление, что за годы наши точки зрения на многом  стали
несколько различаться. Мы изменились.
   - Если на то пошло, вы изменились гораздо больше меня,  Ваше  Святей-
шество. Я до сих пор - простой робот, который прибыл сюда с Земли. И мои
убеждения гораздо ближе к нашему  первоначальному  плану,  чем  ваши.  Я
участвовал в вашем создании, и мы все старались вложить в  вас  величие,
мудрость, стремление к святости. Но вы... вы  должны  простить  мне  эти
слова вы уже не тот, кого мы создавали.
   Папа издал звук, который, не будь он машиной, можно было бы посчитать
смешком.
   - Да, конечно, я уже не тот. Да и как можно было ожидать,  что  я  не
буду изменяться? Неужели ты думал, что я буду раз и навсегда таким,  ка-
ким вы меня создали? Разве я мог не меняться, постоянно  вбирая  в  себя
новые факты, новые мысли? Естественно, я теперь уже не робот  јв  чистом
видеЅ, я успел растерять многом из той вашей јчеловечностиЅ, что вы  за-
ложили в меня. Я стал... сейчас подумаю, как лучше сказать... более  чу-
жаком, что ли. За века в  меня  попало  столько  всего  инопланетного  -
большей частью, кстати говоря, просто чепухи, мусора - а от  человека  и
от робота во мне стало намного меньше, чем раньше. Этого не мог  ожидать
даже ты, Джон. Это было совершенно необходимо. Мне  пришлось  развить  в
своей структуре отдельные фрагменты, чтобы решать проблемы, связанные  с
чужеродными понятиями. Конечно, я изменился. Я уже не просто инструмент,
созданный вами, роботами. Признаться, я удивлен, что ты этого не знал. У
меня колоссальный банк данных - он каталогизировал и ждет переработки  в
матрацу. Это колоссальная работа. Должен тебе признаться, Джон, я уже не
раз имел возможность с горечью убедиться, что в  триллионах  моих  ячеек
памяти обязательно находятся такие, которые не стыкуются одна  с  другой
даже тогда, когда кажется, что должны состыковываться замечательно. Увы,
их приходится, образно говоря, вынимать и класть на полочку до тех  пор,
пока не прибудет новая информация, которая позволит двум,  трем,  дюжине
ячеек объединиться и в результате дать что-то  ценное,  логичное.  Джон,
мне не стыдно признаться тебе, что порой я буквально трещу  по  швам  от
обилия неразрешенных вопросов, - или наполовину неразрешенных  -  порой,
как в головоломке, недостает одного-двух кусков, чтобы образовалось неч-
то целое. Но есть и такие головоломки, которым не сложиться никогда, и я
никогда не найду ответа-кусочка. Это ваша беда, роботов. Вы хотите полу-
чать ответы, а у меня порой их нет. Как я уже сказал тебе, Вселенная  не
так проста, как нам когда-то казалось. Я -  долгосрочный  проект,  а  вы
требуете у меня скоропалительных, немедленных ответов.
   - Не сказал бы, Ваше Святейшество, что тысяча лет - это немедленно.
   Папа вновь издал звук, напоминающий короткий смешок.
   - В моем понимании это очень, очень  мало.  Если  я  проживу  миллион
лет...
   - Проживете. Мы об этом позаботимся.
   - Ну что ж, - сказал Папа, - тогда есть  некоторая  надежда,  что  мы
придем к вашей цели.
   - К нашей цели? Ваше Святейшество, вы так говорите, что  можно  поду-
мать - это не ваша целью.
   - Да, конечно, и моя тоже. Но нельзя игнорировать другие аспекты  на-
шей работы. Невозможно предугадать, к чему приведет тот  или  иной  этап
исследований - очень часто направления непредсказуемы.
   - Ваше Святейшество, вы позволили Ватикану свернуть с прямой,  верной
дороги, это вы дали ему пойти скользкими путями, по этим самым  непредс-
казуемым направлениям. Кардиналы борются за власть...
   - Не могу не согласиться, - сказал Папа, - что некоторые из моих кар-
диналов оказались никчемными, но это не так уж плохо. С точки зрения ад-
министративных навыков, у них все в порядке. Ну, к примеру, кто осмелит-
ся отрицать, что программа паломничества выполняется весьма успешно?
   - Вы меня просто убиваете своим цинизмом, Ваше  Святейшество!  Отчего
вы вспомнили о программе паломничества? Мы поддерживаем ее только из фи-
нансовых соображений. Мы пичкаем этих убогих  паломников  жуткой  смесью
религиозных понятии, которые они не в силах усвоить, и в  том,  что  они
получают от нас, ни на грош правды и искренности. И  самое  худшее,  что
они именно потому и верят в то, что мы им предлагаем, что ничегошеньки в
этом не понимают!
   - Слишком мало правды, говоришь? Я бы мог спросить у тебя: јЧто  есть
правда?Ѕ, јЧто есть истина?Ѕ, но не буду, потому что ты станешь отвечать
и еще больше огорчишь меня. Нет, я не совсем согласен  с  тобой  относи-
тельно программы паломничества и продолжаю стоять  на  своем:  программа
приносит-таки некоторый доход, и мы нуждаемся в нем, а кроме того -  она
служит неплохим прикрытием, создавая нам репутацию приверженцев  глупого
культа на тот случай, если нами кто-то всерьез заинтересуется, - правда,
в этом я сильно сомневаюсь.
   - Я не разделяю вашего отношения к этой проблеме, - упрямствовал  ро-
бот. - В программе паломничества мы избрали принцип плавания по течению,
а этого мало. Мы можем и должны сделать гораздо больше. Мы обязаны забо-
титься о каждой душе, которая жаждет...
   - Вот за что я всегда так ценил тебя, Джон, так это  за  твою  вечную
заботу о душах заблудших и о собственной, в частности, тогда как ты дол-
жен понимать, что никакой души у тебя нет.
   - А я не знаю, что у меня нет души! - огрызнулся робот. - Мне удобнее
думать, что она у меня есть. Вполне резонно считать, что всякое разумное
существо наделено душой.
   - Что бы ею ни было, - уточнил Папа.
   - Да, вот именно, - подтвердил Джон.
   - Никто больше не осмеливается так разговаривать со  мной,  -  сказал
Папа. - И я ни с кем так не говорю, как с тобой. Вот почему я  так  ценю
тебя, вот почему ты - мой друг, хотя, послушав  наш  разговор,  вряд  ли
кто-нибудь сказал бы, что мы - друзья. Знаешь, было время, когда я поду-
мывал, не сделать ли тебя кардиналом, но в роли  садовника  ты  способен
принести мне больше пользы. А ты сам-то не хотел бы стать кардиналом?
   Джон захлебнулся от  удивления  и  издал  какой-то  нечленораздельный
звук.
   - Ну, вот и славно. Я так и думал, - резюмировал Папа. - Ты  как  са-
довник опасен, а как кардинал был бы опасней в сто раз. А теперь отвечай
мне, и немедленно - не вздумай заговаривать зубы и  сочинять:  ведь  это
именно ты поднял эту суету относительно канонизации Мэри?
   - Да, я, - дерзко ответил робот. - И  мне  нечего  стыдиться.  Народу
нужны святые - преданным роботам в Ватикане и верным  людям  в  поселке.
Вера их скудеет, ей нужна поддержка. Что-то нужно такое... мощное, вели-
чественное, чтобы еще раз подтвердить правильность избранной нами  цели,
ради которой мы прибыли сюда. Но если Мэри выгнали из Рая...
   - Джон, ты в этом уверен?
   - Нет, я же сказал вам, что это не более чем слухи. Мэри осуществляла
какое-то наблюдение и вернулась из него совершенно потрясенная. Чем, по-
чему - не знаю, Экайер уперся и не желает передавать оба кристалла в Ва-
тикан. А наш новичок - этот маленький доктор - упорно избегает моих воп-
росов. Он знает все, что знает Экайер. И оба они - негодяи!
   - Не нравится мне эта идея с канонизацией, - проворчал  Папа.  -  Это
шаг назад, к земному христианству. Не то чтобы христианство было так  уж
дурно само по себе, но ему было далеко до того, чем оно притворялось.  Я
говорю в прошедшем времени, хотя отлично знаю, что христианство  сущест-
вует до них пор. А употребил прошедшее время я потому, что не имею поня-
тия, как оно развивалось, чем стало.
   - Смею вас уверить, - язвительно проговорил Джон, - что и оно претер-
пело кое-какие изменения. Не стал бы называть  это  јразвитиемЅ,  честно
говоря, но изменения налицо.
   - Вернемся к вопросу о канонизации. Если слухи верны, твое  предложе-
ние канонизировать Мэри теперь будет выглядеть не так привлекательно. Мы
не можем объявить святой женщину, которую выгнали из Рая.
   - Вот именно это я и пытаюсь вам растолковать! - обрадовался Джон.  -
Нам позарез нужна святая как символ, как спасательный круг,  за  который
наша вера могла бы ухватиться и удержаться на плаву. Я ждал, когда  поя-
вится святая или святой, и теперь мы просто не имеем права упускать  та-
кой случай! Ватикан во что бы то ни стало должен получить кристалл с за-
писью о Рае - этот, самый последний - и либо уничтожить его, либо  спря-
тать. Мы со всей ответственностью должны подойти к сокрытию того  факта,
что ее изгнали из Рая.
   - Джон, - строго проговорил Папа, - ты должен отдавать себе  отчет  в
том, что это не Рай.
   - Нисколько не сомневаюсь.
   - Но тебе хочется, чтобы вся наша братия поверила в Рай?
   - Ваше Святейшество, это необходимо! Нам нужна святая, нам нужен Рай!
   - А ведь мы только что толковали о поисках  более  истинной  религии.
Теперь же...
   - Ваше Святейшество!
   - Знаешь, Джон, что я тебе скажу? Если нам действительно  нужен  свя-
той, то у меня на это место есть кандидат получше Мэри. Умный, амбициоз-
ный робот, настолько ослепленный любовью к народу и верой в  его  спасе-
ние, что отказался от возможности занять высокий пост  в  Ватикане  ради
того, чтобы до конца дней своих возиться с розами.
   Джон истерично взвизгнул - редкий случай для робота.



   Глава 31.

   Старожилы Харизмы, стражи лесов, пустынь и вод - глухоманы - вели не-
торопливую соседскую беседу, которой никто не слышал и не замечал, кроме
них самих. Они переговаривались через всю планету легко и просто, испол-
ненные уважения друг к другу, давая каждому возможность высказаться.
   - Было время, - сказал тот, что обитал на плодородной, цветущей  рав-
нине, тянувшейся до самого горизонта позади уже  знакомого  нам  горного
хребта, - было время, когда меня очень волновал  металлический  народец,
обосновавшийся на нашей планете. Я боялся, что они расплодятся, доберут-
ся до нашей земли, наших деревьев, что начнут выкапывать наши  драгоцен-
ные минералы, отравят наши воды, опустошат земли. Но еще более я обеспо-
коился, когда узнал, что металлический народец - дело рук другого народ-
ца - органического, который в свое время создал их себе как слуг.  Но  я
наблюдал за ними долгие годы и решил, что они совсем не опасны.
   - Да, они - народец очень милый, - подхватил глухоман, живший на хол-
ме повыше хижины Декера, откуда он лучше остальных мог наблюдать за  Ва-
тиканом. - Они пользуются нашими богатствами, но делают это мудро -  бе-
рут не более того, что нужно, и следят за тем, чтобы  почва  не  истоща-
лась.
   - Поначалу, - вступил в разговор тот, что жил среди  высоких  скал  к
западу от Ватикана, - меня пугало, что они так интенсивно используют де-
рево. И тогда, и теперь им нужно много дерева. Но и деревом они  пользу-
ются экономно, никогда не берут лишнего. И часто даже сажают молодые де-
ревца, чтобы заменить срубленные.
   - Нет, что ни говори, а соседи они неплохие, - сказал, глухоман,  что
жил на берегу океана, на другом краю планеты. - Если вам и суждено  было
иметь соседей, то лучше не придумаешь. Повезло нам с ними.
   - Да, повезло, - согласился тот, что жил в долине. - Но не так  давно
мы были вынуждены убить...
   - Да, но то не был представитель металлического  народа,  -  возразил
глухоман, живший неподалеку от хижины Декора. - И с ним вместе были дру-
гие - представители той самой органической расы, о которой мы уже  гово-
рили. Тут их довольно много, и появились они вместе с металлическим  на-
родом. Те, что живут тут давно, - потомки прибывших вместе с металличес-
ким народом. И они не имеют дурных намерений относительно  нас  и  нашей
планеты. К сожалению, они нас побаиваются, и от этого их отучить трудно.
В числе убитых был чужой, он был здесь новичком  и,  осмелюсь  заметить,
весьма отличался от тех, кто тут давно обитает. У него было приспособле-
ние, которое, как он думал, могло помочь ему расправиться с  нами,  хотя
зачем ему это понадобилось, не представляю.
   - Безусловно, - сказал тот, что жил высоко в горах, - мы этого допус-
тить никак не могли.
   - Да, не могли, - согласился глухоман Декера, - хотя мне очень  жаль,
что пришлось поступить именно так. Особенно жалко, что пришлось убить  и
тех двоих, что сопровождали новичка, который задумал нас прикончить. Ес-
ли бы они не пошли с ним, все не было бы так безнадежно.
   - Увы, мы не могли ничего поделать, - подтвердил тот, что жил у океа-
на.
   На мгновение они умолкли и стали молча показывать друг другу то,  что
видели и ощущали: широкую, ровную степь, уходившую вдаль во все  стороны
до самого горизонта; травы,  колыхавшиеся  под  порывами  ветра,  словно
морские волны; нежные тюлевые цветы - братья травы; широкую полосу  пес-
чаного берега, протянувшуюся на многие мили  вдоль  океана,  вздымавшего
зеленые волны, обрамленные белыми кружевами пены; птиц, похожих и не по-
хожих одна на другую, летающих над волнами и  гнездящихся  на  песке,  в
одиночку и целыми стаями парящих и  кружащихся  в  прекрасном  воздушном
танце; глубокую, потаенную торжественность густых лесов; землю в лесу  -
чистую, без подлеска; ровные, темные стволы деревьев, аллеями уходящие в
туманно-синее далеко; поросшее деревьями и кустарником глубокое  ущелье,
по обеим сторонам которого то тут, то там  торчали  острия  скал.  Здесь
обитали маленькие, дружелюбные существа - птицы и зверушки, которые  по-
пискивали, порхали и ползали среди скал и  упавших,  отживших  свое  де-
ревьев, и звуки этой жизни сливались с хрустальным звоном  ручейка,  что
пенился на каменистом дне ущелья...
   - Нам повезло, - прервал молчание глухоман, живший неподалеку от пою-
щего ручья. - Нам удалось, не прикладывая особых усилий, сохранить  нашу
планету такой, какой она была создана. Как хранители, мы  были  призваны
только следить за тем, чтобы все оставалось, как есть. Нам повезло - сю-
да ни разу не прилетали захватчики, которым хотелось бы использовать на-
шу планету в своих целях, испортить ее, изуродовать. Иногда я  удивлялся
- и как это нам удается справляться со своими обязанностями?
   - Мы должны справляться, - сказал глухоман, живший в горах над  Вати-
каном. - Мы инстинктивно должны чувствовать, как поступать.
   - Но мы допустили одну серьезную ошибку, - посетовал глухоман Декера.
- Мы позволили пыльникам улететь.
   - А что мы могли поделать? - возразил тот, что жил на равнине.  -  Мы
никак не могли предотвратить их исхода. Да и нельзя было  этого  делать:
они разумные существа и вольны поступать, как считают нужным.
   - Что и произошло, - резюмировал глухоман, живший у ок