вам  бы  тоже
понравилось.
   - О какой красоте вы говорите, доктор Теннисон? О красоте природы?
   - Конечно. Мы забрались бы с вами повыше в горы. Там такие прекрасные
цветы растут вдоль тропинок...
   - Красота - в глазах смотрящего, - сказал кардинал. - В данном случае
- в ваших глазах, но не в моих. Когда вы, люди, создали нас, роботов, вы
не дали нам многого, в том числе и того, что  вы  называете  восприятием
красоты. Для меня существует другая красота. Красота логических построе-
ний, величие абстракций, о которых можно размышлять часами.
   - Очень жаль. Вы действительно многого лишены, раз у вас нет  чувства
красоты.
   - Но и вам, наверное, недостает многого из того, чем  мы  богаты,  не
правда ли?
   - Прошу прощения, Ваше Преосвященство, у меня и в мыслях не было  вас
обидеть.
   - Не волнуйтесь, - сказал кардинал. - Я вовсе не обиделся. Мне сейчас
так хорошо, что я просто не в состоянии обижаться. Эта прогулка - насто-
ящее приключение для меня. Не припомню, чтобы я  когда-нибудь  забирался
так далеко от Ватикана. Но дело в том, что я не просто гуляю. Я ищу глу-
хомана.
   - Глухомана? - переспросил Теннисон. - Зачем, Ваше Преосвященство?
   - Затем, что глухоманы - наши добрые соседи, а мы так долго игнориро-
вали их и неверно о них думали. Надеюсь разыскать того, что живет в  го-
рах, за хижиной Декера. Вы о нем ничего не знаете?
   - Декер мне ничего не говорил, - ответил Теннисон. -  А  вы  уверены,
что найдете его там?
   - Не знаю, - ответил кардинал. - Так говорят. Говорят, что много  лет
один глухоман жил неподалеку от хижины Декера и оттуда наблюдал за нами.
   - Если глухоманы наблюдали за  вами  целую  тысячу  лет,  они  должны
кое-что знать о вас, - проговорил Теннисон.
   - Гораздо больше, - вздохнул кардинал,  -  чем  нам  казалось.  Прошу
простить, но мне нужно идти. Наверное, глухомана будет  непросто  разыс-
кать. А вы, доктор, загляните ко мне как-нибудь на днях, потолкуем.
   - Благодарю, - сказал Теннисон, слегка  поклонившись.  -  Не  премину
воспользоваться вашим приглашением.
   Он немного постоял на тропинке, глядя вслед кардиналу. Когда тот  ис-
чез за невысоким холмом, Теннисон повернулся и пошел по тропинке вниз  к
Ватикану.
   Подойдя к своей двери, он привычно протянул руку к дверной ручке,  но
тут же резко отдернул, вспомнив, что дома  никого  нет.  Там  его  ждали
только пустота и тишина. Наконец он решился, повернул  ручку,  распахнул
дверь настежь и вошел в гостиную.
   Ни пустоты, ни тишины не было и в помине! В камине ярко пылал  огонь.
Джилл вскочила с кушетки и бросилась ему навстречу. Он обнял ее,  крепко
прижал к себе.
   - Как я рад, что ты здесь, - прошептал он, целуя ее. - А я так  боял-
ся, что тебя нет!
   Джилл мягко высвободилась из его объятий.
   - Я не одна, - сообщила она. - Шептун вернулся.
   - Не вижу, - удивленно сказал Теннисон, оглядев комнату.
   - А он у меня в сознании, - сказала Джилл. - И к тебе тоже  просится.
Он пришел, чтобы взять нас в математический мир.
   - Рай?!
   - Да, Джейсон. Обитатели математического мира нашли дорогу в Рай. Они
могут отправить нас туда.



   Глава 51.

   Ближе к вечеру Феодосий отыскал глухомана. Он подошел к нему и  оста-
новился, ожидая, когда глухоман его заметит. Но Старик никак не  показы-
вал, что замечает его. Тогда Феодосий заговорил:
   - Я пришел навестить вас.
   Глухоман начал вибрировать, раздался гул, как после удара в громадный
барабан. Наконец эти звуки начали складываться в слова.
   - Добро пожаловать. Мне кажется, я узнаю тебя. Ты стоял на  лестнице,
когда я принес Декера домой?
   - Да, это был я. Я - Енох, кардинал Феодосий.
   - А-а-а... Так ты и есть тот самый кардинал. Слышал о  тебе,  слышал.
Скажи мне, а то органическое существо, что стояло рядом  с  тобой,  это,
случайно, не доктор Теннисон?
   - Да, это Теннисон. Он был другом Декера.
   - Я это понял, - сказал глухоман.
   - Вы говорите, что слышали обо мне. Вы знаете многих из нас.  Мы  вам
знакомы?
   - Я ни с кем не знаком, - ответил Старик. - Я наблюдаю. Только наблю-
даю.
   Поначалу глухоман произносил слова с напряжением, но постепенно  речь
его стала более плавной и непринужденной.
   - Пожалуй, мы были для вас не такими уж добрыми  соседями,  -  сказал
кардинал, - и я хочу попросить у вас  прощения  за  это.  Я  должен  был
явиться к вам с визитом много столетий назад.
   - Вы нас боялись, - сказал глухоман. - Вы нас очень боялись, и мы ни-
чего не делали, чтобы унять ваш страх. Однако  боялись  вы  напрасно,  -
ведь мы вам ничего дурного не делали. Но до ваших  страхов  нам  особого
дела нет. Нас беспокоит наша планета, а вы - всего-навсего временное яв-
ление на ее поверхности. Поэтому вы нас волнуете только своим поведением
на планете.
   - Смею надеяться, что к планете мы относимся  достаточно  бережно,  -
сказал кардинал.
   - Да, это правда. И за это мы вам очень благодарны.  И,  пожалуй,  вы
заслуживаете большего, чем просто благодарность. Вы заслуживаете,  чтобы
вам была оказана помощь. Тебе, кардинал, знаком пыльник?
   - Пыльник? - удивленно переспросил кардинал.
   - Декер называл его Шептуном. Может быть, он  знаком  тебе  под  этим
именем?
   - Никогда не слыхал о таком, - покачал головой кардинал.
   - Когда-то их было много на этой планете. А потом они все улетели. Но
одного оставили. Совсем маленького, детеныша.
   - Этот детеныш и есть Шептун? Пыльник Декера?
   - Верно. Он остался тут совсем один, такой маленький.  Но  он  подает
большие надежды. Мы гордимся им.
   - Хотелось бы познакомиться с ним, - сказал кардинал. - Странно, но я
о нем даже не слышал.
   - Сейчас ты не сможешь с ним познакомиться. Он ушел.  Ушел  вместе  с
Джилл и Теннисоном. Они все вместе отправились на поиски Рая.
   - Рая?! - выдохнул Феодосий. - Вы сказали јРайЅ? Я не ослышался?
   - Ты слышал об этом Рае? Он что-то значит для тебя?
   - Не только для меня. Для всех нас. Очень много значит. Не  могли  бы
вы сказать мне, что это такое?
   - Я ничего не могу сказать тебе, кроме того, что эти трое отправились
туда. В путешествии им помогают другие существа, кубоиды из мира,  кото-
рый отыскали Слушатели очень давно.
   - Просто поразительно, как много вам известно о нас и нашей работе!
   - Мы храним планету, - объяснил глухоман. - И нам представлялось  ра-
зумным иметь хотя бы приблизительное представление о том, что здесь  де-
лается.
   - Значит, Рай? - спросил Феодосий не то себя, не то глухомана.
   - Правильно, Рай, - подтвердил глухоман.
   Он умолк, гудение прекратилось. Кардинал понял, что оставаться смысла
не имеет. Он резко повернулся и пошел вниз с холма, цепляясь мантией  за
колючие кусты. На ветках оставались клочки лилового шелка.
   У подножия холма он набрел на крошечное озерцо,  окруженное  большими
плоскими камнями. Наверное, они падали сюда с гор много, много лет  под-
ряд. Маленькое, сверкающее водяное зеркальце в оправе из камней.
   Кардинал упал на колени у воды, молитвенно сложил руки, опустил голо-
ву на грудь.
   - Всемогущий Господь, - взмолился он. - Пусть все будет хорошо.  Молю
тебя, заклинаю, пусть все будет хорошо!



   Глава 52.

   Казалось, ничего не изменилось в математическом мире.  Горохово-зеле-
ный ковер поверхности убегал к далекому горизонту, где встречался с кра-
ем купола бледно-сиреневых небес. Кубоиды как будто  стояли  на  обычных
местах.
   Но все-таки для Теннисона не все было как в прошлый раз. И дело  было
не в том, что он или кубоиды стояли по-другому, не на тех  местах.  Дело
было в нем самом. Он был одновременно самим собой и  кем-то  другим  или
другими.
   Первый раз, попав в математический мир вместе с Шептуном,  он  ощущал
его присутствие очень слабо, вернее, большую часть времени вовсе не ощу-
щал. То ли был слишком напуган, чтобы думать о Шептуне,  то  ли  слишком
увлечен тем, что видел вокруг. Теперь он совершенно четко знал, что Шеп-
тун здесь: ощущал его нежное, мягкое, какое-то  пушистое  прикосновение.
Или это был не Шептун, а кто-то другой, более родной и близкий?
   - Джейсон, - проговорила в его сознании Джилл,  ставшая  его  частью.
Это было просто потрясающе: они соединились, их тела и сознания  слились
воедино! - Джейсон, я здесь.
   Что-то похожее он испытал прошлой ночью,  когда  они  соединили  свои
сознания, чтобы впустить Шептуна и излить друг другу свою  скорбь,  свое
горе, и погрузились в печальные воспоминания о Декере. Но тогда их  сое-
динение не чувствовалось так остро, так отчетливо, как сейчас. А  теперь
он и Джилл были едины, ближе друг другу, чем когда-либо, ближе даже, чем
тогда, когда их тела соединялись в любви и нежности.
   - Я люблю тебя, Джейсон, - сказала Джилл. - Хотя, наверное, можно бы-
ло бы и не говорить об этом. Ты знаешь, как я люблю тебя.
   Она была права. В словах не было нужды. Они были вместе  и  прекрасно
знали, что думает и чувствует другой.
   Пять кубоидов стояли к ним ближе остальных. Остальные выстроились по-
лукругом поодаль.
   - Они будут нашими проводниками, - объяснил Шептун.
   Один из пятерых оказался старым знакомцем Теннисона -  темно-лиловым,
с ярко-оранжевыми уравнениями и графиками. Кроме него в  компании  нахо-
дился ярко-розовый кубоид с зелеными значками и еще один знакомый -  се-
рый в золотистых крапинках с  уравнениями  и  графиками  лимонно-желтого
цвета.
   - А вот и мой приятель, - сказала Джилл, глядя на розово-красный  ку-
боид с лиловыми уравнениями и ядовито-желтыми графиками.
   Последний из кубоидов был бледно-зеленый, а уравнения  и  графики  на
нем были золотисто-коричневые.
   - Они точно знают, куда нам нужно? - спросил Теннисон у Шептуна. - Ты
уверен, что они знают, где Рай?
   - Это место известно им под другим названием. В далеком  секторе  Га-
лактики существует одно очень знаменитое место. Нам оно  неизвестно,  но
очень-очень знаменитое.
   - Это знаменитое место и есть Рай?
   - Они в этом совершенно уверены, - сказал Шептун. - Там белые башни и
шум, который вы зовете музыкой, и широкая золотая  лестница,  ведущая  к
башням.
   Джилл и Теннисон сделали несколько шагов к кубоидам, те  зашевелились
и встали по-другому. Когда наши герои подошли к ним совсем близко,  двое
из кубоидов стояли рядом, а остальные чуть-чуть поодаль.
   Розово-красный кубоид повернулся к Джилл и Теннисону, стер с передней
поверхности уравнение и стал медленно выписывать новое  -  очень  стара-
тельно, так, чтобы успел прочесть даже тот, кто совсем не был  знаком  с
таким способом коммуникации.
   - Мы приветствуем вас, - сказал кубоид. - Готовы ли вы отправиться  в
путь?
   - Шептун, - пробормотал Теннисон. - Шептун!
   Ответа не последовало, да и не нужно было никакого ответа. Совершенно
ясно, что уравнение прочитал Шептун, а Шептун находился внутри  сознания
их обоих, поэтому они оба и поняли смысл!
   - Вам нечего бояться и делать ничего не придется,  -  сказал  кубоид,
медленно рисуя значки на передней поверхности. - Вам нужно  просто  сто-
ять, где стоите. И ничего не делать. Это понятно?
   - Понятно, - ответил Шептун, и, когда он произнес  это  слово,  ответ
его запечатлелся в виде простого и короткого уравнения на опустевшей пе-
редней поверхности розово-красного кубоида.
   јНаверное, - подумала Джилл, - это для того, чтобы остальные  кубоиды
могли понять ответ ШептунаЅ.
   јГосподи, ну и влипли же мы... Как это все нелепо...Ѕ - подумал  Тен-
нисон и почувствовал, как на  него  одновременно  заворчали  и  зашикали
Джилл и Шептун, упрекая за цинизм и недоверие.
   На поверхности розово-красного кубоида начало появляться новое  урав-
нение, но Теннисон успел понять только первые  слова  перевода  Шептуна,
как вдруг они оказались... в Раю.
   ...Они стояли на просторной площади, а вокруг возвышались башни. Тор-
жественная, величавая музыка водопадом струилась вниз  с  вершин  башен,
обнимала пришельцев, окутывала мягкой пеленой. Весь мир  казался  напол-
ненным музыкой. Площадь была вымощена золотом, по крайней мере она  была
золотого цвета, а башни белые - ослепительно  белые.  Казалось,  из  них
льется свет. Во всем было ощущение чистоты и святости, но... что-то было
не так.
   Теннисон покачал головой. Что-то не так, не то... Они стояли  посреди
площади, звучала дивная музыка, белые величественные башни  высились  до
небес, но кругом не было ни души. Рядом с ними,  выстроившись  в  рядок,
стояли кубоиды, над ними порхал Шептун - маленький, сверкающий шарик  из
легких пылинок, но больше никого не было. Рай, судя по всему, был необи-
таем.
   - Что-то не так, - сказала Джилл, отошла от Теннисона и медленно  ог-
лядела площадь. - Правда, что-то не так. Во-первых, тут никого нет.
   - Во-вторых, тут нет ни одной двери, - добавил Теннисон. - По крайней
мере, таких дверей, к каким мы привыкли, тут нет. Я  вижу  только  дыры.
Нечто вроде громадных мышиных нор, только уж больно  они  высоко.  Футов
восемь от земли.
   - И окон тоже нет, - заметила Джилл.
   По площади пробежал легкий ветерок, и Теннисон невольно  поежился  от
его прикосновения.
   Он заметил между башнями узкие проходы. Может быть, это  улицы?  Если
это город, похоже, путешественники находились в самом его центре. Тенни-
сон поднял голову, посмотрел на башни и обнаружил, что они еще выше, чем
показалось сначала. Вершин, строго говоря, и видно не было -  они  теря-
лись в заоблачной дали. Поначалу ему показалось, что строений тут  много
и каждое из более низких зданий служит опорой, фундаментом для отдельной
башни, но теперь стало ясно, что здание  всего  одно  и  оно  гигантским
кольцом окружает площадь. Через равные промежутки по периметру  возвыша-
лись башни. То, что он принял за узкие улочки между башнями, были скорее
всего туннели в монолите здания. Материал, из  которого  были  построены
здание и башни, был безукоризненно белым - ни единого  пятнышка,  но  на
камень не похож. Скорее он напоминал лед, изготовленный из самой  чистой
на свете воды, и в нем не было ни пузырьков воздуха, ни щепочек, ни  пы-
линок. јНе может быть, чтобы это был лед, - думал Теннисон. - Может, это
и не камень, но уж, конечно, и не ледЅ.
   Музыка звучала не переставая. Она была неповторимо  прекрасна.  Такой
музыки не в силах был создать талант человека.
   - Не так тут пусто, как кажется, - вдруг сказал Шептун.  -  На  самом
деле тут жизнь бьет ключом.
   И словно по команде появилась жизнь. Из одного туннеля показалась ог-
ромная голова. Это была голова гигантского червя. Спереди она была плос-
кая, и ее украшал массивный костяной гребень. По обе стороны  от  гребня
находились большие фасетчатые глаза, а за ними, повыше, торчали  длинные
тонкие выросты, наподобие антенн. Червь высоко поднял голову.  Теннисон,
с трудом преодолевая страх и отвращение, машинально прикинул, что голова
находится футах в шести от пола туннеля.
   Червь постепенно выползал наружу: за страшной головой тянулось  толс-
тое, длинное тело. Когда добрая половина червя уже была снаружи, он при-
поднялся над землей и встал на тонкие суставчатые ножки -  видимо,  про-
ползая по туннелю, он их подогнул. Чудище стало фута на два выше.
   Но самое неприятное, что тварь, выползая, все  более  разворачивалась
мордой к тем, кто стоял на площади. Теннисон и Джилл отступили  на  нес-
колько шагов, а кубоиды не пошевелились - только графики и уравнения за-
бегали на их поверхностях быстрее обычного.
   Наконец червь выполз целиком и твердо стал  на  многочисленные  ноги.
Длиной он был добрых тридцать футов. Постояв немного,  он  повернулся  и
пополз за угол, в другой туннель. Казалось, его движение преследует  не-
кую цель. Похоже, он не обратил особого внимания на тех,  кто  стоял  на
площади.
   Передние ноги червя вновь подогнулись, зацепились за край туннеля,  и
длинное тело постепенно начало втягиваться внутрь. Джилл и Теннисон, за-
таив дыхание, смотрели, как червь заползал в туннель.  Когда  он  исчез,
Теннисон облегченно вздохнул.
   - Давайте походим, посмотрим, - предложил он.  -  Поглядим,  что  тут
есть.
   Нашли они, однако, немного. Узкие улочки оказались действительно тун-
нелями, проложенными через определенные  промежутки  в  едином  монолите
нижнего здания. Но все они были закрыты. Внутри, примерно футах в  трид-
цати от входа, находились двери голубого цвета. Теннисон и Джилл толкали
изо всех сил, но ни одну открыть не удалось.
   - Двери герметические, - сказал Теннисон, -  я  почти  уверен.  Нужно
только толкнуть посильнее, и они должны открыться. Но у нас сил не  хва-
тит.
   - Но червь же прополз через такую дверь, - возразила Джилл.
   - Боюсь, он посильнее нас с тобой, вместе взятых. И потом, не  исклю-
чено, что эти двери предназначены именно для червей. Только у  них,  на-
верное, и хватает силы открывать их.
   - Мы можем быть почти уверены, - сказала Джилл, - что это место -  не
Рай. Но нам нужно вещественное доказательство. Мы не  можем  просто  так
вернуться и объявить всем, что это не Рай. Эх, была бы у меня камера!
   - Нам нельзя было отягощать себя лишним весом, - сказал Шептун. -  Мы
же не знали, что обнаружим здесь. Мы неслись сюда со скоростью света.
   - А что думают об этом местечке наши друзья-кубоиды?
   - Они очень удивлены.
   - Какое совпадение! - буркнула Джилл.
   - Ты не огорчайся, - посоветовал ей Теннисон. - Все равно  фотографии
никого ни в чем не убедили бы. Сфотографировать можно где угодно.  Кроме
пачки фотоснимков нужно что-то еще.
   Они обошли площадь по кругу, но больше ничего не обнаружили.
   - Мы заперты здесь, - сказала Джилл. - Выход отсюда один - через тун-
нели. Смотри-ка, повыше есть еще отверстия. Может быть, они  не  закрыты
дверями. Нужно попросить Шептуна забраться хотя бы в один туннель и пог-
лядеть, что там, по другую сторону. Должно же там что-то быть.
   - Думаю, кубоиды тоже могли бы туда перебраться. Умеют же они  летать
по воздуху, - сказал Теннисок. - Но мне не хотелось бы разделять наш от-
ряд. Почему-то мне кажется, что нам лучше держаться вместе.
   В дальнем конце площади из другого туннеля появился еще  один  червь,
как ни в чем не бывало прополз мимо них и исчез в одном из  верхних  от-
верстий.
   - Что-то не особенно меня тянет в туннель, - поежилась Джилл. -  Пока
у меня такое впечатление, что ими одни черви и пользуются.
   - Да, но, похоже, мы их не очень интересуем.
   - Угу. Пока мы снаружи. Но можем заинтересовать, если окажемся  внут-
ри.
   - Шептун, - сказал Теннисон, не обратив внимания на  слова  Джилл,  -
попроси одного из наших любезных проводников немного присесть,  чтобы  я
мог забраться на него. А потом он пусть поднимет меня к отверстию.
   - Ну знаешь, если ты пойдешь, то и я пойду, - сказала Джилл. -  Я  не
собираюсь тут оставаться.
   - Любой из них с удовольствием поможет, - сообщил Шептун после недол-
гих переговоров с кубоидами. - Выбирай отверстие, какое тебе больше нра-
вится.
   - Все равно, - ответил Теннисон. - Я не стал бы их утруждать, но  нам
самим туда никак не влезть.
   - То, что у тебя над головой, подойдет?
   - Вполне.
   - Знаете, мои дорогие, - сказала Джилл, - у меня такое  чувство,  что
все мы с ума посходили!
   Розово-красный кубоид подошел к стене вплотную  и  остановился  прямо
под отверстием. Он начал сжиматься, и вскоре люди вполне могли забраться
на него.
   - Я подсажу тебя, - сказал Теннисон. - Давай залезай.
   - О'кэй, - кивнула Джилл. - Надеюсь, что это не так страшно, как  ка-
жется.
   Он подсадил ее, и она вскарабкалась на верх кубоида.
   - Ой, как скользко! - жалобно воскликнула Джилл. - Ужасно.  Будто  на
куске желе стою. Такое чувство, что сейчас провалюсь внутрь и утону. Ой,
скользко, мама!
   Теннисон разбежался, подпрыгнул - и приземлился рядом  с  ней.  Джилл
протянула руку и помогла подобраться к ней поближе. Они присели на  кор-
точки, крепко держась друг за друга и стараясь сохранить равновесие. Ку-
боид пере