норковой шапкой, что-то кричал. Но не успел, стал. Механик, проезжая,
только покосился на рыжего, родного, похожего: вид у того - в дубленке
посреди пыльного жаркого поля - был довольно дурацкий;

пробормотал: "Ничего!.." - прибавил еще газу, вывел машину на проселок,
обратно к Шару.



Удар. Боль. Вспышка в мозгу. Болевой шквал будто дробил тело Валерьяна
Вениаминовича, он не слышал ничего, не видел клубов пыли и дыма,
сверкания искр наверху. Но какие-то участки его мозга еще сохраняли
ясность - и нельзя было поддаваться, надо что-то еще успеть додумать и
понять.

"...о чем я перед этим?.. Ага, пытаться и стремиться. Ну, конечно, в
этом общий смысл:

- из всех движений материи лишь немногие, самые мощные, порождают
галактики, а из них лишь редкие в напоре своем разделяются на звезды -
но без прочих действий не было бы и их...

- и среди обилия живых существ лишь немногие выйдут за круг обменного
существования, начнут мыслить - но не было бы всех, не появились бы и эти...

- и так во всем... ооо!"

Удар, боль, вспышка. Юрий Акимович суетился, не зная, что делать:
положил Пеца вдоль стены на спину, решил было перетащить его в
комендантскую, кинулся туда - там явно не было места;

принялся звонить в "Скорую". Умом он понимал, что директор кончается,
ничем ему не поможешь (даже с Буровым так простился, ему сказал, что
необходимо кому-то остаться здесь...), но в таких случаях
предполагается что-то предпринимать, бороться за жизнь.

На лебедке слева туго натянулся канат, распространяя контрабасовый гул;
там лопнул кабель-заземлитель. В высоте с новой силой 'завыл ураган
перекачки. Колыхался сумрак, извивались контуры башни: НПВ воочию
доказывало, что именно оно, а не суетящиеся комочки, завитки материи -
первичная реальность!

"Оох, боль! Бей, не жалей... Только врешь: я еще существую. Я
существую! И так во всем, говорю я, во всех проявлениях бытия:

...из тысяч рассеянных ветром семян только одно достигнет плодородной
почвы - но не будь тысяч, не продолжилась бы жизнь растения. Так и
идеи, попытки разума продлить себя...

...и неправ был Любарский, что пена веществ суть нашей телесности. Пена
эта, турбулентное кипение жизни, возникает только в самых мощных струях
времени - вот они-то и есть суть наша.

...потому что все едино в Книге Бытия, волнующейся материи: вся она
состоит из волн-попыток, струй-попыток, миров-попыток. Из них большая
часть ниспадает втуне - но без всех не было бы и крайне выразительных,
выплескивающих избыток действия-жизни к новому развитию. Пытаться и
стремиться!.."

Удар-боль-вспышка. И вверху мгновенным сиянием выплеснулся из Шара
метагалактический свет - знак того, что там состоялась еще одна
вселенная-попытка, а в ней галактики-попытки, звезды и планеты-попытки.
Свет озарил лицо Валерьяна Вениаминовича.

"Удар - свет... какой свет! Куда ты течешь, Вселенная? Что поют твои
звезды, какую мелодию выводят: Реквием или Гимн?.. Ты сама не знаешь
этого, Вселенная, только желаешь узнать. Для того и порождаешь мириады
существ, которые воспринимают, изучают, постигают другое и других, а
все вместе - себя. Тебя. Принимай же среди них и меня, мою
жизнь-попытку. Стремиться..."

И смерть была как русло: ручеек жизни человека впал в спокойно-мощный,
неразличимо-ясный и стремительный поток Времени, растворился в нем и
помчал далее в Едином - в вечность.



Гремел гневался, грозил апокалиптическими бедами Шар. За оградой зоны
Волков расставлял офицеров - ждать сигнала, выстрела. Мелово-бледный от
боли в перебитой ключице, брел вверх с этажа на этаж Буров. Взлетели
над пылью, сумраком и грохотом вертолеты со сваренными многометровыми
лоскутами сети. Спешно поднятые по приказу Страшнова в воздух две
"Пчелки" и Ан-28 разворачивались и ложились на курс к Шару. Механик
Ястребов, то выжимая газ, то притормаживая немеющей правой ногой, мчал
по бетонке на своей "Волге" к башне. Анатолий Андреевич Васюк-Басистов,
помогая ногами дохлому моторчику мопеда, давил на педали, подскакивал
на ухабах. Катил в такси, ободряя перетрусившего водителя, Любарский.

По дорогам и прямиком через степи шли, бежали, ехали, летели к Шару - люди.



    1970-90, Киев - Полтава - Подмосковье - Причерноморье - Прибалтика.