водоносные пески (иначе бы спички не прошли сквозь них), то все-таки
будет легче определить и путь реки.
  На Камышовку командировали Сергея Тетеркина вместе со своей радиостанцией.
Оттуда он должен был сообщить, где, в каком месте замечены спички,
проплывшие подземной рекой.
  "Главный радист" взобрался повыше на дерево неподалеку от Степановой балки
и там, прижимая трубку к уху, затаив дыхание, прислушивался к передаче.
Сейчас Сергей ему все расскажет. Слышно будет, конечно, хорошо. Недаром он
поднялся на дерево.
  "Ультракороткие волны - это не шутка, без понятия с ними ничего не
добьешься, - думал он, устраиваясь поудобнее на сучке. - Если хочешь, чтобы
дальше слышно было, - поднимай радиостанцию. А до Сережки отсюда без малого
километров десять будет, поневоле на самый верхний сучок залезешь".
  Как только не свалился Петушок с этого сучка, когда он услышал Сережкино
сообщение о том, что "из воды спички выныривают"!
  Доложив Ольге о спичках, "главный радист" вернулся на свое место и стал
ждать сигнала, чтобы сообщить Сергею новое приказание бригадира. "Чего они
там мешкают, коли речку нашили?" - думал он, продувая микрофон и следя, как
вздрагивает от этого нервная стрелка прибора.
  Ждать ему пришлось долго. Искатели подземной реки заспорили. О том, что
спор был жаркий, радист мог судить по взволнованным голосам, доносившимся из
Степановой балки.
  - Не понимаю, товарищи, - горячился Копытин, подбегая то к одному, то к
другому противнику, - откуда вы взяли, что под нами река? На каких таких
основаниях? - Он щурил глаза. - Я все книжки прочел, где говорится о поисках
подземных вод. Скорее всего, в нашем районе обыкновенные водоносные пески.
  - А спички? - подняв голову, взглянула на скептика Ольга. - Ты думаешь,
что они пройдут сквозь твои пески?
  - Неубедительно, абсолютно неубедительно, - замахал руками Копытин. - Надо
математически доказать, может быть, даже теорией вероятности: Впрочем, нет,
- поправил он сам себя. - Высшей математикой никто из нас не владеет. Так,
кажется? - деловито обратился он к Багрецову.
  Тот молча согласился. Знал бы этот колхозный математик, как тяжело далась
"главному инженеру" элементарная алгебра. Какая тут высшая!
  - Так вот я и говорю, - продолжал Копытин, поводя острыми плечами. - Мы
неправильно поставили опыт. Надо было определить, какой процент спичек дошел
до конца. Иначе, даже если бы мы выбросили в эту яму весь запас спичек из
нашего сельмага, то все равно ничего бы абсолютно не узнали. Возможны всякие
случайности. Какие-нибудь пять штук всегда пролезут сквозь трещинки в породе
или пройдут вместе с тонкой струей сквозь пески.
  Ольга вопросительно посмотрела на Багрецова. Что скажет "главный инженер"?
  У Вадима засаднило в горле. Ему было не до разговоров. Однако он не мог
согласиться с математиком. Какие тут проценты, когда нужно придумывать
что-то совсем новое, необычайное, не существующее в практике гидрологической
разведки!
  - Может быть, ты прав, Борис, - задумчиво произнес Багрецов. - Вероятно,
надо иначе было ставить опыт: Но я почему-то убежден, что в этом карстовом
районы под землей течет настоящая река: Обрывистые известковые берега
окружают ее. Там внизу огромные пещеры, подземные залы, провалы и водопады:
- Багрецов увлекся и, словно представляя себе воочию все эти чудеса, говорил
мечтательно, с воодушевлением. - Я готов проплыть по этой реке, чтобы только
доказать свою правоту:
  - На чем? - перебил его Копытин.
  - На лодке, - не задумываясь, ответил Вадим. Иначе он ответить не мог, так
как не умел плавать.
  Борис с улыбкой взглянул на Ольгу, как бы желая сказать: "Видали вы такого
мечтателя?"
  - Лодку, конечно, сюда не протащишь, - нахмурившись, проговорил Буровлев,
вытягивая короткую шею к засматривая в темную дыру, - но поглядеть, что там
есть, не вредно:
  - Меня тоже любопытство разбирает, - почему-то вдруг прыснула Стеша.
  Она наклонила голову, стараясь удержаться от смеха.
  - Ты чего? - бесхитростно спросил Буровлев, глядя на девушку добродушными
глазами.
  - Да так! Занятно поглядеть, как ты туда пролезешь.
  - Обыкновенное дело.
  - Застрянешь. - Стеша смешливо взглянула на тяжелого мускулистого парня. -
Ишь, откормился! Наверное, через свою кукурузу.
  - Успокойся, Стеша, нам не до шуток! - недовольно заметила Ольга. - Никто
вниз спускаться не собирается.
  Она встала, заметила испачканный в извести рукав к, вытирая его платком,
убежденно проговорила:
  - Я тоже, как и Вадим Сергеевич, уверена, что наши спички плыли по
настоящей реке. Пустим сейчас в русло какие-нибудь штуки покрупнее, чтобы
Копытин не пытался нам доказывать, будто они случайно пробрались сквозь
трещины.
  - Дело! - оживился Буровлев.
  - Не знаю, не хочу зря говорить, - как обычно, затараторила Стеша. - Куда
уж мне до ваших изобретений! Но думается мне, что и я кое-что могу
подсказать. - Она обвела друзей блестящими глазами-подсолнушками и
многозначительно заметила: - Сережке придется ловить бутылки.
  Антошечкина подбежала к корзинке со всякой всячиной, что взяли с собой на
прогулку запасливые друзья, и, вытаскивая оттуда пироги, огромные, с тарелку
величиной, ватрушки, еще какую-то домашнюю снедь, наконец добралась до
бутылок с квасом.
  Она торжественно подняла одну из них:
  - Пошлем Сережке с запиской!
  Так и порешили.
  "Извечная судьба многих бутылок - путешествовать, - подумал Вадим. - Сотни
лет тому назад бросил в море бутылку с письмом человек с тонущего корабля, и
с тех пор поплыли по всем морям бутылки-путешественницы. Даже сейчас, в век
радио, покачиваются на волнах бутылочные горлышки, как поплавки. Холодные и
теплые струи увлекают их за собой. Обыкновенные, привычные всем бутылки
помогают человеку разгадывать тайны морских течений. Кто знает, может быть,
и сейчас с их помощью девичьеполянские изобретатели раскроют загадку
исчезнувшей реки?"
  - Что ж делать, ребята? - сказала Ольга. - Придется завтракать.
  - Дело! - искренне обрадовался Буровлев, потирая руки. - Люблю остроумные
предложения. Не выливать же квас в подземную реку! Ведь правда? Сейчас мы
тут освободим не только бутылки, но и Стешину корзинку:
  Он в предвкушении завтрака уже направился к корзине.
  - Поглядите, люди добрые, Ванюша Буровлев с голоду помирает. Земля его не
держит. Вишь, шатается, как тростинка малая.
  Антошечкина с постной физиономией подошла к парню, мягко провела по его
русым, гладко зачесанным волосам и жалобно протянула:
  - Ах ты, мой болезный!
  Буровлев растерянно заморгал, побагровел; хотел что-то сказать, но махнул
рукой. С этой девчонкой только свяжись! Отбреет, как тогда на собрании. Он
же не виноват, что ему, кроме Каменного гостя, никаких ролей не дают.
  Стеша заметила, что парень готов был обидеться, но не показала виду.
  - Вежливость надо понимать, - небрежно бросила она через плечо. - Почему
же вы стоите, товарищ Буровлев? Неужели думаете, что девушка должна за вас
корзинки таскать?
  Сейчас она чувствовала себя снова в классической драме. Надо, чтобы этот
Каменный гость тоже приучался к сцене, а то в драмкружке играть совсем
некому.
  Она придирчиво следила за парнем. Тот лениво пошел за корзинкой.
  "Ну кто же так ходит? - мысленно укоряла его Стеша. - Еле ноги
передвигает, голову набок положил. Нет бы, по-настоящему пройти! Грудь
вперед, глаза сверкают, так - чтоб девчата ахнули!"
  Ванюша притащил корзину и молча, именно молча, во избежание новых фокусов
со стороны этой насмешницы, поставил корзинку у самых ног Стеши.
  Думая о чем-то своем, он взял бутылку и стал вынимать пробку. Шипучая
струя выплеснулась из горлышка. Стеша посторонилась, но поздно: на ее
любимом зеленом платье заблестели брызги.
  - Косолапый какой! - чуть не плача, крикнула девушка. - А еще на сцену
лезет! Медведей тебе только представлять!
  Не везет бедному Буровлеву!
* * * * * * * * * *
  Задумчиво смотря себе под ноги, шел Багрецов вдоль ручья.
  Он отказался от завтрака и сейчас ждал, пока ребята кончат заниматься
едой. Вадим понимал, что даже если будет доказано существование многоводной
подземной реки, если даже не только бутылки, но и целые цистерны проплывут
по ее руслу, все равно очень трудно будет найти место, где следует начать
бурение.
  Шелестела высокая осока, словно сизые волны "бежали по дну оврага,
подгоняемые ветром.
  Чибисы плакали: "Чьи вы? Чьи вы?"
  Вадим прислушивался к птичьим голосам, будто по ним можно было разгадать
тайну исчезнувшей реки.
  - Так что же решил главный инженер?
  От неожиданности Багрецов остановился. Опять вопросы!
  Ольга взяла техника под руку.
  Они шли молча. Вадим искоса смотрел на девушку Пряди ее волос, тонкие и
будто прозрачные, слегка шевелились от легкого ветерка.
  - Вчера вечером я встретила Никифора Карповича, - начала Ольга, опираясь
на руку смущенного и молчаливого спутника. Она смотрела себе под ноги и
старалась идти в такт его шагам. - Васютин звонил в территориальное
геологическое управление. Наш район там хорошо известен, поэтому они и не
удивились, что скважина вдруг оказалась сухой. Успокаивают, говорят, что
весной в ней опять будет вода:
  Молчал Вадим и думал, что никогда он этого не увидит. Осталось всего
несколько дней, а там кончается срок его командировки. Он уедет, и
комсомольцы из Девичьей поляны еще долго будут вспоминать о неудачной затее
приезжего москвича.
  Ольга словно угадала его мысли.
  - Скажите откровенно, Вадим, - сказала она, заглядывая ему в лицо. - Вы
боитесь, что мы не найдем эту воду? Только по-дружески, так же, как я говорю
с вами.
  Он посмотрел в ее чистые, открытые глаза и почувствовал, что эта строгая,
даже слегка суховатая девушка, какой часто она казалась ему, может быть
настоящим большим другом. Он понял, что в этом ее вопросе скрывается не
только тревога за будущее ее родных мест, но и также искреннее желание
помочь огорченному изобретателю в эту тяжелую для него минуту.
  - Поймите, - мягко и чуть взволнованно говорила она, - поймите и не
хмурьтесь. Мы сейчас узнаем, что там внизу: пески или река?.. Вы правы.
Конечно, там должно быть полноводное русло! А если так, то мы заложим
несколько буровых: Вручную станем бурить: Пусть это будет трудно и долго, но
мы все-таки не отступим.
  - Без меня, Оля, - чуть слышно промолвил техник. У него слегка задрожали
губы. - В четверг мы уезжаем с Тимофеем.
  - И никуда вы не уедете, - неожиданно громко рассмеялась Ольга. - Не
пустим, и все!
  Она откинула голову назад и прищурилась. Девушка смотрела задорно, с
вызовом, будто хотела сказать: "Что, не узнаете меня, Вадим Сергеевич?
Странные шутки секретаря комсомола. Но правда ли?"
  - Да: - вздохнул Багрецов. - Если бы это было в вашей власти:
  - Ничего! - Оля насмешливо подняла брови. - Власть у нас маленькая, но с
нами тоже считаются. Вам телеграмма. - Шульгина протянула технику сложенный
вчетверо желтоватый листок.
  Вадим недоверчиво посмотрел на Ольгу и развернул телеграмму.
  "Девичья поляна Правление колхоза Путь к коммунизму Багрецову Бабкину
  Распоряжением начальника института вам продлена командировка на месяц тчк
Программа дополнительных наблюдений за метеостанцией высылается тчк
  Никонов".
  Техник перевернул телеграмму, будто стараясь определить, настоящая ли она.
Не разыгрывают ли его ребята?
  Он растерянно взглянул на девушку. Нет, она не способна на такую злую
шутку.
  - Довольны? - спросила Ольга. - Или это медвежья услуга с нашей стороны?
  Вадим быстро взял Олину руку, потом, словно устыдившись своего порыва,
отпустил, стараясь не смотреть девушке в глаза.
  - Я не пойму, как это все получилось, - помолчав, сказал он. - Только
вчера мы с Тимкой горевали, что ничего не успеем сделать: С Тетеркиным у
него еще не все закончено: У меня: - Он потупился и замолчал.
  - Можно не продолжать, - ласково заметила Ольга. - Об этом всем известно,
даже в вашем институте.
  Шульгина рассказала Вадиму, как несколько дней тому назад она обратилась к
Никифору Карповичу и просила его помочь ей задержать техников в Девичьей
поляне до тех пор, пока не будет закончено строительство. Тот посоветовал
послать письмо в институтскую комсомольскую организацию. Пусть они попросят
начальство института пойти навстречу колхозным комсомольцам и оставить
москвичей еще на некоторое время.
  Вчера Ольгу вызывал по междугородному телефону Одинцов - секретарь
комсомольской организации института - и рассказал ей, что когда комсомольцы
из лаборатории номер девять узнали о помощи своих товарищей девичьеполянским
колхозникам, то взяли на себя обязательство выполнить досрочно все монтажные
работы по четырем аппаратам, которые должны были монтировать Багрецов и
Бабкин. Секретарь просил передать техникам, чтобы они не беспокоились за
свои работы в лаборатории и сделали все возможное в Девичьей поляне.
  - Кроме того, ваш секретарь спросил у меня, не желаем ли мы принять еще
нескольких специалистов, - оживленно рассказывала Шульгина, - потому что
многие комсомольцы хотят помочь нам на строительстве во время своих
отпусков. Больше того, ваши институтские ребята организовали бригаду и
делают для нас особую радиоустановку: Я точно не поняла какую, но, кажется,
ультравысокой частоты: По трубке пропускается зерно, и оно сразу очищается
от всяких вредителей. И все это вы, - Ольга шаловливо тронула Вадима за
рукав, - вы начали эти большие дела и, конечно, Бабкин, которого я почему-то
сначала невзлюбила. Мне известно, что о делах ОКБ Вадим Сергеевич подробно
рассказывал в письмах:
  - Это Одинцов сказал? - растерянно спросил Багрецов. "Как же посмотрит
Ольга на такую болтливость?" - тут же подумал он.
  - Можно было бы достойно отчитать вас за преждевременную рекламу ОКБ, - с
лукавой насмешкой продолжала Шульгина. - Но есть вина у Багрецова куда более
тяжелая. Скажите, что за странная девичья скромность появилась у него, когда
дело коснулось разработанного им проекта? Да если бы я об этом не написала
Одинцову, то нам пришлось бы одним заканчивать всю работу. За такие фокусы у
нас исключают из ОКБ. - Ольга посмотрела на Вадима снизу вверх. - Что ж,
простим вас за неопытность:
  Багрецов еще не мог полностью осознать, как много значит для него решение
начальника института. Теперь у него уже не было сомнений, что дело его
нужное, и не только для комсомольцев Девичьей поляны: Ольга, Никифор
Карпович, Одинцов, комсомольцы института, Никонов и сам начальник - генерал
Ступин - все это звенья крепкой и неразрывной цепочки, протянувшейся от
Девичьей поляны до Москвы:
  "Вот, казалось бы, - размышлял Вадим, молча возвращаясь вместе с Ольгой к
товарищам, - какое дело генералу до комсомольской затеи в Девичьей поляне? У
начальника своих забот достаточно. С него спрашивают выполнение планов, он
отвечает за исследование воздушного океана, и, может быть, в лабораторных
отчетах, которые он читает и подписывает, ни разу и не упоминается слово
"земля". Ему поручено "витать в облаках", и в облаках этих - основной круг
его интересов. Но не так получается на самом деле. Этот доктор
физико-математических наук, прежде всего, советский человек. У него, как и у
Анны Егоровны, государственный подход. Ему так же дорого искусственное
орошение полей девичьеполянского колхоза, как исследование причин, почему
над этими полями не проходит дождевая туча: Все мы члены большой советской
семьи, - думал Багрецов. - Как же тут не помогать друг другу!"
  Ему уже казалось, что вот так вместе можно найти не только подземную реку,
но и скоро, совсем скоро построить большой агрогород, о котором мечтал
Васютин.
  Вадим словно вдыхал сейчас запахи цветущих садов. Они кольцами опояшут
новый город: Ему вспомнились стихи Маяковского:
Я знаю -
        город
            будет,
я знаю -
        саду
            цвесть,
когда
        такие люди
в стране
        в советской
            есть!
  Он сунул руку в карман пиджака и нащупал там малюсенькую книжицу. С этим
сборником стихов Багрецов никогда не расставался.
  :Ольга шла рядом. Вадим чувствовал ее осторожные шаги, словно она
догадывалась, о чем он думает, и не хотела мешать его мыслям.
  Юноша задумчиво смотрел на нее и видел бисеринки пота на ее лице,
крохотные морщинки на переносице, след от царапины на щеке. Все это казалось
ему давно знакомым, близким и родным. Он не мог разобраться в своем чувстве.
Кто идет с ним рядом: сестра, товарищ, друг?.. Совсем по-иному он смотрел на
Ольгу и ничего не мог понять:
  Вадим не заметил, как на склоне оврага показался Тетеркин. Потоптавшись на
месте, он резко повернулся и ушел.
  Стеша встретила Багрецова и Ольгу с загадочной улыбкой. Интересно, о чем
это они так долго разговаривали?
  - Мы тебя заждались, Ольгушка, - сказала Стеша, подбрасывая на руке пустую
бутылку.
  Сквозь стекло была видна свернутая трубочкой записка. Рядом у ног девушки
стояли еще две бутылки-поплавки.
  - Что ты там написала? - спросила Ольга.
  - Сережка сегодня именинник. Мы его поздравляем.
  - Шлите! - рассмеялась Ольга и подошла к провалу. Задумавшись, она вдруг
спросила: - Кузьма не приходил?
  - Нет, - ответила Стеша, внимательно наблюдая за Ольгой.
  - Странно, он обещал.
  - Кому?
  Но Ольга промолчала. Она отвернулась ч, как показалось Антошечкиной,
слегка покраснела.
  Сверху по ступенькам снова скатился "главный радист".
  - Сергей уже поймал одну бутылку, - обрадованно крикнул мальчуган. - Опять
на том же месте вынырнула.
  Ребята переглянулись. Они еще не посылали ни одной бутылки.
  - Может быть, случайная какая приплыла? - неуверенно заметил Буровлев. -
Наши с записками.
  Радист тряхнул головой и обидчиво сказал:
  - А я что, не понимаю? Сережа поймал бутылку тоже с запиской. Только
обижается, почему вы пишете по-заграничному.
  Копытин быстро схватил Петушка за руку и потащил его к радиостанции.


  ГЛАВА 8


  ЕЩЕ ОДНА "ТАЙНА"


Но бывает -
        жизнь
встает в другом разрезе,
и большое
        понимаешь
            через ерунду.

  В. Маяковский


  В это жаркое утро Бабкин проснулся поздно. Димки уже не было. Ночью
Тимофей долго ворочался, старался ни о чем не думать. Мучила упрямая мысль:
куда могла исчезнуть подземная река?
  Тысячи планов строил Бабкин. Он хотел было писать в Москву к знакомому
гидрологу. Может, тот приехал бы помочь колхозным комсомольцам? Но потом
Тимофей вспомнил, что еще с весны этот специалист отправился в экспедицию.
  Неясная, пока еще совсем туманная мысль - один из способов определения
хода подземного русла - незаметно приплыла только под утро. Тимофей хотел
поделиться своими предложениями с товарищем, но пожалел его и не стал
будить. Он долго лежал с открытыми глазами, пока не заклеил веки крепкий
утренний сон.
  Проснувшись, Тимофей взглянул на часы, торопливо оделся и побежал искать
Багрецова. Сегодня же надо поговорить с ним о дальнейших поисках. Парень
совсем высох от горя и неудач. Ходит все эти дни зеленый, хмурый. А у
Бабкина есть гениальная идея! Она казалась ему уже совсем ясной и
осуществимой.
  Солнце опалило Тимофея, когда он выскочил на улицу. День, как и вчера,
обещал быть томительно-знойным.
  Ребятишки на улице сказали Бабкину, что его друг направился в сторону
животноводческих ферм. Это было вполне вероятно, так как Вадим давно
собирался посмотреть их, даже хотел предложить какие-то поилки, но
строительство водоема отнимало все его свободные время. Теперь у Димки
времени более чем достаточно. Все закончилось. Правда, совсем не так, как
предполагал "главный инженер".
  Еще издали Бабкин увидел совсем новые постройки колхозных ферм. Длинные
кирпичные здания с большими продолговатыми окнами напоминали заводские цехи.
Высокие вентиляционные трубы подчеркивали это сходство.
  Бабкин прежде всего решил забежать на молочную ферму. Ему показалось, что
за изгородью мелькнула долговязая фигура Вадима.
  Проскочив в ворота, где, как он предполагал, должна быть ферма. Бабкин в
нерешительности остановился и даже