штук десять натянем: Лопаткой доверху не добросишь, куда легче и
скорее в ведра песок сыпать: Мы это мигом сделаем:
  - Мигом! - насмешливо повторил Бабкин. - А ведер сколько нужно?
  - Это уж не ваша забота, Тимофей Васильевич. По всей деревне соберем. На
такое дело последнее ведерко отдадут. Воду будут в махотках носить, а наших
комсомольцев уважат.
  - Посмотрим. - Тимофей почему-то вспомнил Макаркину и улыбнулся.
  - Это с вашей стороны, Тимофей Васильевич, недооценка: - обидчиво
проговорила Стеша. - Вы не знаете наших колхозников.
  - Определенно, - согласился Бабкин. - А насчет вашего предложения:
  Он взглянул на делегатку от изобретательных колхозных девчат и тут же
усомнился. Стоит ли ради такой мелочи огород городить? Уж очень простым
показалось ему это изобретение. Транспортер, конечно, механизация. "Вот если
бы девчонки придумали, как из подручных материалов экскаватор сделать, -
размышлял он. - А то - ведра: Смеху не оберешься, если разрешить
использовать им подобное "бабье хозяйство". Они еще ухваты притащат на
строительство, чтобы ведра подталкивать".
  - Так вот, - мямлил он, колеблясь принять решение. - О чем это я
говорил?.. Ваше предложение, оно, конечно: может быть, и полезно, но: видите
ли, какое дело:
  - Да что это вы, товарищ Бабкин, говорите, как клещами на лошадь хомут
тянете, - нетерпеливо перебила его Стеша и обиженно заморгала. - Даже
слушать не хочется: Девчата предлагают, и нечего это дело затирать.
  - Чего тут Антошечкина расходилась? - неожиданно услышала она голос
Кузьмы.
  Механик стоял рядом, подбрасывая на руке гаечный ключ, и лукаво улыбался.
На нем была потемневшая от пота голубая майка. На груди остался еще не
успевший выгореть прямоугольник с эмблемой спортивного общества.
  Девушка исподлобья взглянула на механика. Ей вовсе не хотелось, чтобы он
плохо думал о Тимофее Васильевиче. Мало ли какой у нее может быть серьезный
разговор наедине с ним! Не обязательно всем об этом знать. И нечего
Тетеркину вмешиваться. Сами разберемся!
  Стеша небрежно опиралась на лопату и молча с независимым видом смотрела по
сторонам. Она ждала, когда механик уйдет.
  - Видно, зависть одолевает девчат, - с легкой насмешкой заметил Тимофей. -
Все хотят подражать тебе, Кузьма. Вот и придумали "вечерний звон" на
проволоке: ведра по ней катать.
  Антошечкина вздохнула. Нет, видно, никак нельзя по-хорошему разговаривать
с этим надутым москвичом. Ну, чего он насмешничает? Пусть тогда Кузьма
разбирается в ее предложении, если этот парень дела не понимает.
  - Как же вам не совестно, Тимофей Васильевич? - укоризненно сказала Стеша.
- Серьезный такой человек, положительный:
  Хмурился Тимофей. Он понимал, что ядовитая девчонка сейчас начнет над ним
подтрунивать.
  - Все девчата вас очень уважают, - с милой улыбкой продолжала Стеша. - Не
хочу зря говорить, но думается мне, что и к нам уважение надо иметь.
  - А я что? - чуть растерянно спросил Бабкин.
  Но Антошечкина уже повернулась к механику и, не обращая внимания на
Тимофея, затараторила:
  - Девчата считают: Если протянуть проволоку:
  Она повторила все то, что уже успела рассказать Бабкину, и в заключение с
колкой усмешкой добавила:
  - Вы тут позаседайте маленько. А к перерыву я подойду за ответом.
  Гордо подняв голову, Стеша направилась к своим подругам, но вдруг
обернулась и знаком подозвала к себе Тетеркина.
  Когда тот возвратился к транспортеру, Тимофей спросил:
  - Чего это она тебе нашептала?
  Кузьма медлил с ответом. Он наклонил голову, чтобы скрыть показавшуюся на
губах улыбку.
  - Да так, ерунда, - махнул он рукой.
  - Опять секреты? - недовольно заметил Бабкин.
  - Ну, что ты! - испугался механик. - С этим делом давно покончено: А она
сказала: Да ты не обращай на нее внимания. Мало ли что девчонка сболтнет:
  Посматривая на движущиеся ковши, наполненные песком, Тимофей выжидательно
молчал.
  - В общем, она просила тебе напомнить, - наконец решился Кузьма, - что у
нас в Девичьей поляне бюрократов еще не было.
  Бабкин поперхнулся, словно в горло ему попал колючий репей.
  :Гудел мотор, звенели пустые железные ковши. По дну будущего озера ползла
квадратная черная тень. Это под лампой двигалась вагонетка.
  На мгновение стало темно. Казалось, что лампа погасла. Но вот убежала
тень, и снова засветился песок под ногами, заблестели ковши транспортера,
запестрели платья и косынки девчат.
  Младший Тетеркин проворно действовал лопатой и краем глаза следил за
бегущей тенью.
  "Вот так проходит по земле тень от луны при затмении солнца, - думал он,
наглядно представляя себе это явление. - Вон там, где Фроська копается,
будут Уральские горы. Девчонка, видно, лентяйка: она до сих пор не успела
повыкидать песок наверх. Прямо горы и образовались: А Самохвалова бойчее
работает, перед ней уже не горы, а яма. Здесь, скажем. Черное море будет:
Тогда затмение захватит Урал и краешек моря".
  Действительно, тень вагонетки проползла точно по расчетам юного астронома
Сергея Тетеркина. Ее путь был заранее намечен линией каната.
  "Тоже стоящая наука про планеты и затмения, - размышлял Сергей. - А
география, пожалуй, еще интереснее: Где я сейчас нахожусь, если представить
себе карту? Лена Петушкова копается примерно в Алтайских горах, а я вроде
как сейчас в пустыне новое море рою. А что? - спрашивал Сергей сам себя. -
Узбекское море есть, и новое можно сделать".
  Он разогнул спину и вытер пот с лица подолом выпущенной поверх штанов
рубашки.
  - Сергуня! - крикнула кудрявая, как овечка, насмешница Фроська. -
Маленьким уж давно спать пора! - Она зажала коленями лопату и поправила
выбившиеся из-под косынки волосы.
  Пастушок демонстративно отвернулся от нее, насупил брови и стал работать с
таким ожесточением, точно готов был один вырыть новое море в пустыне. Сергею
не хочется связываться, а то он мог бы Фроську сразу и навсегда только одним
примером отучить смеяться. Он бы спросил у этой Фроськи, которая в свои
семнадцать лет только и умеет хохотать да кудри взбивать, спросил бы ее
Сергей, знает ли она, кто такой Голопас? Тут бы она и села. Не знает она
этого председателя колхоза. А известно ли Фроське, сколько было этому
Голопасу лет, когда его выбрали председателем? Нет? Вот то-то и оно! А было
ему всего шестнадцать лет! Значит, и его, Сергея Тетеркина, через два года
могут выбрать ее начальником. Если, конечно, будет хорошо работать и все
науки выучит:
  Трепещи, насмешница Фроська! Все может быть!
  А музыка какая играет! Это Петух-радист притащил сюда самые лучшие
пластинки. Для такого дела не жалко.
  Сережка почувствовал, что кто-то тронул его за плечо. Он оглянулся. Перед
ним стояла Ольга. Наверное, ей было холодно. Она зябко куталась в шелковый
голубой платок.
  Музыка сразу прекратилась. Видно, Петька менял иголку.
  И вот в этой тишине, нарушаемой лишь гудением мотора да шорохом песка,
прозвучал громкий и спокойный голос Ольги:
  - Бросай лопату, Сергей. Очень срочное и важное задание.
  Тут бы, конечно, надо взглянуть на Фроську. Как она себя чувствует? Но
младший Тетеркин даже бровью не повел: не впервой ему получать такие
задания.
  Он воткнул лопату в песок и вытянулся в ожидании распоряжения бригадира.
  - Побежишь в деревню, - быстро говорила Шульгина, искоса посматривая на
Бабкина и Кузьму, занятых разматыванием бухты толстой оцинкованной
проволоки. - Там тебя ждет грузовик. По радио уже сообщили на узел:
  Не удержался Сергей, взглянул все-таки краем глаза на Фроську. Она стояла,
опершись на лопату, и с веселым удивлением прислушивалась к словам
бригадира. "То-то, - подумал Сергей. - Тебя грузовик еще никогда не ждал.
Погоди, еще не то будет!"
  - Беги быстрее, пока в деревне спать не легли, - приказывала Ольга. - По
всем хатам пойдешь ведра собирать.
  - Какие ведра? - заморгал глазами Сергей.
  - Обыкновенные. Песок таскать.
  Младший Тетеркин услышал, как за спиной прыснула Фроська.
  - Сколько собрать? - упавшим голосом спросил он. Вот тебе и важное
задание!
  - Как можно больше. Ну, беги?.. Только, сам понимаешь: у Макарихи или там
у Лукьяничевых не проси.
  - Знаю, не маленький, - недовольно буркнул Сергей.
  - Не задерживайся! Товарищ Бабкин дожидается. - Ольга лукаво прищурилась.
- У него вся "научная механизация".
  Пастушок высоко вскинул свои мохнатые брови. "Ну, это другой разговор", -
подумал он и, не оглядываясь, бросился выполнять приказание.
  По пути он перепрыгнул песчаную гору возле курчавой Фроськи и выкрикнул:
  - Иди домой! Теперь мы и без тебя управимся. Механизация!
  Фрося рассердилась и, схватив комок влажного песка, пустила вдогонку
Сергею.
  - Я тебе уши оборву, ковбой!
  Но и обидное слово, так же как комок песка, пронеслось мимо цели. Сергей
уже был далеко.
  :Бабкин вместе с Кузьмой молча разматывал проволоку. Непослушные кольца
вырывались из рук, катились по песку, словно детские обручи.
  "Если бы не Кузьма, то я никогда бы не согласился с девчоночьими
выдумками, - ворчал про себя Тимофей. - Техника такое серьезное дело, а они
лезут с ведрами." Однако Бабкин чувствовал, что зря противился.
"Оказывается, начальником быть не так-то просто, - размышлял он. - Не
усмотришь в чем-нибудь нового и полезного, - хлоп - ты уже и бюрократ!"
  Тимофей поднял голову и увидел, что по вырубленной в грунте лестнице
спускался Васютин. Он пробовал каждую ступеньку палкой, прежде чем ставить
на нее ногу. За ним, озабоченно следя за каждым его шагом, шла Ольга.
  - А мы сейчас спросим у наших механиков, - сказал Васютин, обращаясь к
Кузьме и Бабкину. - Тут у нас с Ольгушкой спор зашел: - Он осторожно
отодвинул палкой проволочное кольцо, попавшее ему под ноги, и продолжал: -
Она не хочет снимать с земляных работ людей, чтобы начать рыть каналы. А я
ей доказываю: теперь, когда тут, можно сказать, полная механизация
происходит, многие ребята освободятся. Мне Антошечкина только сейчас
говорила, что Тимофей Васильевич охотно поддержал предложение девчат насчет
ведер.
  Бабкин от неожиданности крякнул, хотел возразить, но вовремя сдержался.
  - Так что же думают механики? - Васютин посмотрел на них исподлобья и
скупо улыбнулся, - Пошлем завтра вечерком ребят в поле или нет?
  - Нет, - категорически отрезал Тетеркин. Его глаза - стальные шарики -
заблестели. Он бросил провод и подошел к Васютину.
  - Значит, думаете, не поможет ваша механизация?
  - Ого! - расплылось в улыбке лицо Кузьмы. - Еще как поможет! А на каналах
ребятам делать нечего. Я один их все выкопаю.
  - Опять один! - не выдержав, гневно воскликнула Ольга и взмахнула, как
крыльями, концами накинутого на плечи платка. - Мало мы тебя учили!
  - Зачем же так, Оля? - потупившись, сказал Кузьма. - Не думал я, что ты
меня каждый раз будешь попрекать:
  - Мне кажется, товарищ Шульгина, - сухо обратился к ней Тимофей, - что об
этом деле пора бы позабыть. Кузьма за последние дни сорок раз исправил свою
ошибку. А если он хочет один, именно один, - подчеркнул он, - прорыть все
каналы, то за это можно спасибо ему сказать. Не лопатами, а специальным
плугом, который он приспособил к трактору, будет делать каналы Тетеркин.
  - Откуда же ты плуг достал? - спросил Никифор Карпович, и глаза его
затеплились, как всегда при разговоре о затеях Ольгиных комсомольцев.
  - Откуда? - повторил обиженный Кузьма, не глядя на Ольгу. - Из старых
лемехов сделал: Верхний нож отковал в кузне.
  Тяжело дыша, спустилась по ступенькам Анна Егоровна и молча остановилась у
транспортера. Удивленным взглядом она провожала поднимающиеся ковши.
  - Вот, хозяйка, какие в МТС изобретатели есть. Наши, девичьеполянские, -
шутливо заметил Васютин. - Береги кадры, а то не успеешь оглянуться, как
этот специалист упорхнет от нас прямо на завод.
  - Что же, путь ему добрый, коли талант у него настоящий. Где вы он ни
работал, государству прибыль, а значит, и нам:
  - А если таланта не видно, значит не пускать? - хитро прищурившись,
спросил инструктор.
  - Для его же пользы. Рожнова историю помнишь?
  - Ну как же!
  Анна Егоровна обратилась к подошедшему Багрецову:
  - Вот послушай, главный инженер. Права я была или нет? Парень у нас есть.
Сейчас я его только что внизу встретила, трубу наверх тащит: Выучился он
прошлый год на карандаше играть.
  - Это как же? - не понял Вадим.
  - Обыкновенно. Щелкает себе карандашом по зубам, вот и музыка получается,
Рожнову этому в городе голову вскружили, - продолжала Анна Егоровна. - На
конкурсе самодеятельности даже премию дали. Ловко он "Яблочко" выстукивал на
карандаше. Как-то приходит ко мне этот парень, наш звеньевой, и неплохой,
работящий. "Хочу, - говорит, - Анна Егоровна, переехать в город и там в
артисты записаться. Мне в одном клубе приличные деньги предлагали. "Уж
больно талант у тебя, - сказывают, - большой открылся". Ну, конечно,
пуганула я этот "талант" как следует. Матери сказала.
  Председательница дернула плечом и ворчливо спросила:
  - А что, неправильно?
  - Хозяйский глаз у тебя, Анна Егоровна, государственный, - не скрывая
своего удовольствия, заметил Васютин, помахивая палкой. - Зорко бережешь
колхозное добро. Мы, конечно, не против того, чтобы ребята играли, пусть
даже на карандашах. Иной раз и любопытно послушать, но все же каждый из нас
понимает, что такое: настоящий талант и настоящее искусство. Вот из
Снегиревки приезжала в город свинарка Климкова. В этом году она звание Героя
получила. Прослушали ее в консерватории специалисты и говорят: "Голос у
Климковой такой, что стоит потратить на нее тысячи государственных денег, не
жалко! Если она будет упорно работать над своим голосом, хорошо учиться, - а
настойчивость ее нам известна, - то быть ей на сцене Большого театра. -
Никифор Карпович с улыбкой взглянул на окруживших его ребят. - Ну, а
Рожнова, который наловчился выстукивать на карандаше и по глупости решил в
городе зарабатывать легкий хлеб, правильно, что отговорила.
  - А может, этот Рожнов потом на скрипке станет играть? - робко вставил
свое слово Вадим. - Как узнаешь?
  - Кто же ему мешает учиться? - возразил Никифор Карпович. - В колхозе и
кружок есть, и оркестр свой. Пусть Рожнов покажет, чего он стоит.
  Неизвестно откуда донесся отдаленный гул. Он был похож на шум падающей
лавины.
  Все насторожились. Девушки прислушивались, опершись на лопаты. Кто-то
крикнул, чтобы прекратили музыку. Она оборвалась, и сразу же стал явственным
оглушительный грохот.
  Он приближался. Казалось, что потерянная река с ревом вырвалась на
поверхность и сейчас бежит в гору клокочущим водопадом. Еще немного, и она
ринется в котлован.
  Грохот нарастал. Уже можно было определить направление, откуда он идет.
  Никифор Карпович предупреждающе поднял руку, и в этот момент вдруг все
прекратилось. Лавина словно замерла на пути.
  По земляной лестнице кубарем скатился Сергей и, запыхавшись, подбежал к
Ольге.
  - Товарищ бригадир, кому ведра сдавать? Сорок восемь штук!


  ГЛАВА 6


  ОБГОНИМ ВРЕМЯ!


  Народа - рота целая,
  сто или двести.
  Чего один не сделает -
  сделаем вместе.

  В. Маяковский


  Четвертый вечер работали комсомольцы и вся колхозная молодежь на
строительстве. Под утро ребята расходились, чтобы соснуть часок-другой до
начала полевых работ.
  На полях комсомольцы торопились закончить задание: надо скорее начинать
свои дела на холме. Пожилые колхозницы прогоняли девчат с поля: "Беги,
торопыга! Вон Ксюшка уже пошла. Не желаете нас на бугор брать, так мы и
здесь без вас управимся".
  Даже на опытном поле ветвистой пшеницы, где работали ребята из ОКБ, сейчас
производили фосфорноазотную подкормку пожилые колхозники. Они с обидой
пришли к Анне Егоровне: "Сами хотим этим делом заняться. Не хуже ребят, по
научному".
  В деревне только и говорили о том, что комсомольцы скоро пустят воду на
поля. Не верилось, уж больно сложным казалось это дело! Однако колхозники
вспоминали, как молодежью еще прошлой весной в несколько дней были высажены
тысячи саженцев, да и в этом году тоже в грязь лицом не ударили: машину
приспособили для лесной посадки. Есть над чем призадуматься:
  На бугре каждую ночь зажигалась звезда. Видно было се далеко. Возвращаясь
из города, девичьеполянские колхозницы хвастались перед соседями: "Вон,
глядите, бабоньки, это не в небе горит, это наша звезда. Комсомольская!"
  Многие старики приняли на себя основную тяжесть полевых работ. Пожалуй,
никогда еще так дружно не работали бригады. На некоторых участках старики
обогнали ребят. В другое бы время похвастались: "Ну как, мальцы? Кишка тонка
против нас?" Сейчас - никакого шума!
  А как ухаживали дома за молодыми строителями! Ворчливые бабки будто
переменились за эти дни. Девчонка прибежит с работы, а на столе уже все
приготовлено. Ей, конечно, не до ужина. Кое-как похватает, и снова наутек.
Что ей будешь говорить? Дело!
  :Сергей Тетеркин как бы вырос на две головы Дома за ужином он хриповатым
баском рассказывал матери о выкопанных им кубометрах, о механизации, в
которой он принимал главное участие, и, конечно, о товарище Бабкине. Ему он
старался подражать во всем, в каждой мелочи, и даже подстригся в
парикмахерской под ежик. Он упорно предлагал матери отправиться ночью с ним
на бугор, чтобы поглядеть на товарища Бабкина, как он там управляется с
механизацией.
  О своем приключении с ведрами Сергей, мягко говоря, не очень любил
распространяться.
  Впрочем, об этом следует рассказать.
  Поначалу все шло как будто довольно гладко. Останавливаясь около каждой
избы, шофер слегка нажимал кнопку гудка на баранке, и Сергей бежал навстречу
хозяйке.
  Ведра отдавали охотно. Да какой тут может быть разговор, если они
потребовались на строительстве? Сергей был разборчив, брал ведра только
крепкие, надежные. Постепенно заполнялся кузов грузовика. Разные ведра,
оцинкованные, крашеные, белые, эмалированные и всякие другие, с полосками, с
цветочками и без них, мягко звенели, ударяясь друг о друга.
  Выехали из деревни. Пока шла хорошая дорога, все было благополучно, но вот
колеса машины запрыгали по ухабистому проселку. Звоном и грохотом огласились
уснувшие поля. В соседних деревнях залаяли собаки.
  Сергей выскочил из кабины и забрался в кузов. Бедра катались по всему
кузову, ударялись о борта, стукались друг о друга, подскакивая на
неровностях дороги. Сергей лег всем телом на них, придерживая руками и
ногами. Нет, ничего не помогало. Проклятые ведра грохотали так, что ломило в
ушах. Он никак не мог подобраться к кабине, чтобы остановить машину. Ведра
больно ударяли его по ногам и по рукам, били в бока. Дужки дребезжали и
звенели, как будто дразнили Сережку, заливаясь смехом.
  Не хотел об этом вспоминать Сергей. Он мужественно вынес неожиданнее
испытание. Только на другой день почувствовал пастушок, как здорово болят у
него синяки на коленях. Ему приходилось ходить не спеша, вразвалочку, совсем
так же. как товарищ Бабкин, и это обстоятельство хоть немного утешало
Сергея.
  Сейчас он работал уже не лопатой. Проворно втаскивая наверх ведра,
скользящие по проволоке, Сергей узнавал каждое из них. Вот это, синее, дала
ему бабка Никаноровна, а вот это, совсем новенькое, покрытое цинком, точно
изморозью, взял у Гудковых.
* * * * * * * * * *
  Искусственное озеро на холме было уже почти готово. Специальная бригада
"бетонщиков" месила жирную глину, прибавляя к ней соль. Этим составом будут
обмазаны стенки бассейна, чтобы вода не просачивалась в грунт.
  Стеша спрашивала у "главного инженера", будет ли установлена новая турбина
к тому воскресенью.
  - Почему именно к этому сроку? - удивился Вадим.
  - Хотим спектакль играть при надежном свете, - гордо отвечала Антошечкина
и уже представляла себя на ярко освещенной сцене.
  Как и несколько дней тому назад, чуть покачивалась лампа над котлованом.
Свет ее дрожал на золотистом песке, но многим казалось, что видят они этот
песок уже сквозь толщу прозрачной воды. Багрецову чудилось, что вот-вот
загудит мотор, зачавкает насос и хлынет блестящая струя из широк