Начнется большой скандал, а
нас оправдают. Главное, сделать это быстро. Чем дальше мы уходим от Марса,
тем больше похожи на сумасшедших и преступников.

Рашен тихо вздохнул и перевалился на бок, отворачиваясь к стене.

- Не дури, Алекс, - попросил начальник штаба. - Это ведь наш единственный
шанс. Ты что, хочешь драться с полицией? Ну, допустим, мы их уделаем. А
смысл? Лишний раз распишемся в том, что виноваты.

Рашен неопределенно шевельнул плечами.

- Честно говоря, мне это все не очень по душе, - вступил в разговор
Боровский. - Если бы меня спросили...

- Ну? - подтолкнул его Эссекс.

- Рванем к Земле! - предложил Боровский. - Вывесимся над Парижем. И
предъявим ультиматум - пусть в двадцать четыре часа выдадут нам того, кто
все это затеял. А не то бомбанем. Спорим, получится?

- Экстремист, - покачал головой начальник штаба.

- А сдаваться марсианам - предательство, - парировал Боровский. - Во всяком
случае, это так могут расценить. На фиг нам арбитры и посредники? Зачем
выносить сор из избы? Разбираться нужно со своими. Наши как услышат про
бомбардировку, тут же сделают лапки кверху.

- В общем, ты подумай, Алекс, - сказал Эссекс. - А мы подождем. Времени еще
немного есть. Пойдем, Жан-Поль, не будем ему мешать.

- Счастливо, драйвер, - сказал Боровский в спину Рашену.


- Ну чего ты полез с этой бомбардировкой? - спросил Эссекс старпома, когда
дверь за ними захлопнулась. - Что еще за фокусы? "Вывесимся над Парижем"!
Между прочим, это его родной город.

- Подумаешь! - всплеснул руками Боровский.

- Все равно нам бомбить нечем, - вспомнил Эссекс. - Ракеты все на "Старке"
остались. И Дядя Гуннар это прекрасно знает.

- Ну, не бомбанем, так стрельнем.

- Слушай, не пори ты чушь!

- Военный переворот! - хищно заявил Боровский. - Захватить власть! И
pizdets всему!

- Маньяк, - поставил диагноз Эссекс.

- Надоело, - объяснил старпом. - Непорядок на Земле, неужели ты не
чувствуешь? Давно уже непорядок.

- Давай решать пока что тактические задачи, - миролюбиво предложил Эссекс.
- Как нам Алекса растормошить?

- Пошли к Линде, - сказал Боровский. - Она умная.

- А буфера какие! - заметил Эссекс. - Если сообразно уму, то голова у нее -
о-го-го!

Капитан Стенфилд встретила гостей неприветливо.

- Ну, чего? - спросила она хмуро, не делая при виде начальства даже попытки
встать. Гости в ответ не стали с ней здороваться, а сразу приступили к
делу.

- Сколько он еще будет выпендриваться? - спросил Эссекс, присаживаясь на
край стола.

- Сколько влезет, - отрезала Линда. - И не просите меня ни о чем, я с ним
работать отказываюсь.

- Почему? - удивился начальник штаба. - Я полагал, это ваш профессиональный
долг, так сказать.

- Только не с ним.

- Да почему же?

- Не буду, и все тут.

- Линда, дорогая, - сказал Боровский очень мягко. - Может, Филу это все
кажется странным, но я-то хорошо тебя понимаю. Слушай, мы тебя пока что ни
о чем таком не просим. Ты хотя бы подскажи, как его поставить на ноги?

- А зачем? Пусть себе валяется. Отойдет - сам встанет.

- У нас времени мало. Нужно принимать решение.

- Вы ему что-то предложили уже?

- Ну.

- Догадываюсь, - буркнула Линда пренебрежительно. - Вы посоветовали ему
доказать, что мы правы, а Земля нас подставила. Доказать силой. Так?

- У вас что, капитан, - процедил Эссекс, - есть другие соображения?

- Да нет, господин контр-адмирал. Только я не уверена, что наш патрон готов
к силовым решениям. Понимаете, ему надоело биться головой об стену. Он же
последние двадцать лет только этим и занимается. И все без толку.

- Слушайте, Линда, - сказал Эссекс. - Ваши предположения... Все чудесно. Но
что-то я никак не могу расслышать голос профессионала. Давайте соберитесь с
духом и принимайтесь за дело. К чему Алекс готов, а к чему нет, это сейчас
не имеет значения. Группе нужно, чтобы он был готов ко всему. Вот идите и
обеспечьте.

У Линды сделалось такое выражение лица, как будто она вот-вот расплачется.
Эссекс посмотрел на нее с удивлением и покосился на Боровского. Старпом
отвернулся.

- Вы даже не представляете, откуда он меня вытащил, - пробормотала Линда
глухо и хрипло. - Он мне буквально как отец. Я его люблю, понимаете?

- Как же вы меня все достали с вашими личными проблемами! - прошипел
Эссекс. - Поймите, Линда, сейчас не время распускать сопли! Речь идет о
выживании нашей группы. Корабли мы уже не спасем, но хотя бы людей... А от
того, будет Алекс с нами или так и останется прохлаждаться в каюте, зависит
почти все. Понимаете? Алекс обязан подняться. Иначе на его совести будет
судьба полутора тысяч человек. И на вашей тоже, между прочим, если вы
сейчас не справитесь с эмоциями.

- Если я его подниму, вы заберете меня на "Гордон", - сказала Линда
бесцветным голосом. - Я после этого больше не смогу здесь оставаться. Или
он меня сам потом выгонит. Он же такой... Он же все понимает.

- Хорошо, - кивнул Эссекс. - Если он встанет и начнет говорить, собирайте
вещи. А теперь - идите, капитан. Это приказ.

Линда медленно поднялась, обошла Боровского и заглянула ему в лицо. Старпом
отвел глаза.

- Иначе никак, - вздохнул он. - Ты прости, сестренка.

Линда сунула руки в карманы, пнула ногой контакт на двери и вышла.

- Сумасшедший дом! - сказал Эссекс с чувством.

- Нет, - возразил Боровский уныло. - Совсем не похоже. В психушке тихо,
спокойно. Ничего не происходит. Никаких проблем. Как в раю.

В коридоре Линда прислонилась к стене и несколько раз глубоко вздохнула.
Повернулась было в сторону адмиральской каюты, но вдруг остановилась как
вкопанная. Развернулась и почти бегом кинулась в совершенно другом
направлении.

* * *

Ива блаженно раскинулась на койке и тихо напевала себе под нос
незамысловатый мотивчик. Эндрю сидел в ее рабочем кресле и перечитывал
земные информационные сводки. Сейчас на мониторе была подборка данных об
адмирале Успенском. Анализируя историю жизни адмирала, журналист очень
убедительно доказывал, что иного пути, кроме как сойти с ума, у Рашена не
было. Из материала следовало, что тронувшийся умом русский вознамерился
отомстить всему миру и атака на Марс - только первая акция, за которой
последуют еще более страшные удары по Земле. Предполагалось также, что
Рашен арестовал или уничтожил верных присяге офицеров. В этом контексте
автор с особой горечью отзывался о контр-адмирале Эссексе, только усилиями
которого удавалось в последние годы удержать теряющего адекватность Рашена
в узде.

Выводы были пространными и нелицеприятными для руководства Адмиралтейства.
В качестве иллюстрации к материалу прилагалась статистика по психическим
заболеваниям среди офицеров космического флота. Статистику Эндрю просмотрел
очень внимательно и нашел цифры завышенными. В противном случае выходило,
что в космосе стоит форменный бедлам, и армию нужно не то что распускать, а
прямо с космодрома грузить в санитарные машины и везти по больницам.

Разумеется, земные информационные агентства многого в поведении группы F
объяснить не могли. Все их выкладки в основном крутились вокруг личности
Рашена и морального климата на вверенных ему судах. На Адмиралтейство никто
особенно не замахивался, вменяя Дяде Гуннару в вину разве что халатность и
утрату контроля над войсками. Адмирал Кђниг в ответ просил отставки,
громогласно каялся в позорном недосмотре и валил ответственность на
департамент здравоохранения, психологи которого не успели вовремя
распознать начинавшуюся у Рашена шизофрению. Психологи в свою очередь
туманно намекали на то, что с астронавтами очень трудно работать и по
большому счету Кђниг сам не подарок. В итоге все сходились на том, что
русским в космосе не место в силу их повышенной восприимчивости.

Эндрю перелистнул страницу и через плечо посмотрел на Иву.

- Ты хоть что-нибудь понимаешь? - спросил он.

- Ага, - промурлыкала Ива, потягиваясь всем телом. - Нас подставили. Вот
теперь-то все и начнется...

- Что начнется? - тупо пробормотал Эндрю.

- Постановка на уши, - объяснила Ива безмятежным тоном. - Рашен им, гадам,
даст просраться. Мало не покажется.

- Кому - "им"?

- Гражданским. Они же, кретины, хотели старика утопить. А теперь он их
утопит. Эти идиоты даже не представляют, с кем связались. Рашена обижать
нельзя. Он терпит-терпит, а потом как взорвется...

Эндрю подобрал со стола резинку и начал собирать волосы в хвост. Ива
перевернулась на бок и стала наблюдать. Она даже рот приоткрыла от
удовольствия.

- И зачем мужику такие роскошные волосы? - задумалась она вслух.

- Чтобы девочкам нравиться, - усмехнулся Эндрю.

- А сколько их у тебя было?

- Волос?

- Не уходите от ответа, лейтенант. У-у... котяра. Знаем мы таких.

- А тебе не все равно? - спросил Эндрю, поворачиваясь вместе с креслом и
хитро прищуриваясь.

- Совершенно все равно. Но очень интересно. - Ива скользнула взглядом по
его телу и в который раз поймала себя на мысли, что мужчин красивее Эндрю
видела миллион, а вот такого родного...

- Немного их было, - сказал Эндрю, - и с каждым разом мне все отчетливее
казалось, будто они мне просто не нужны. Тебе знакомо, наверное, ощущение,
когда думаешь - ну вот, с этим-то человеком все получится, такой он милый и
замечательный. Бац! - ничего подобного. Еще один эпизод, ни уму, ни сердцу.
Я уже думал - может, я урод какой-нибудь бесчувственный... Чисто из жалости
все происходило или так, на драйве, понимаешь? Выпьем, станцуем, все такое,
а наутро - словно и не было ничего. Только осадок в душе, как будто украл
что-то или чужое место занял...

- А теперь? - спросила Ива, ложась на живот и болтая ногами.

- А теперь я счастлив, - ответил Эндрю просто, вставая и подходя к ней. Ива
протянула руку и медленно провела ладонью по его ноге. - У-у... - сказал
Эндрю. - Как же я люблю твои прикосновения. Такие ласковые руки...

- Это от любви... - прошептала Ива, чувствуя, как он ложится на нее, мягко,
так, что почти не ощущается вес, обнимает за плечи и целует в шею.

Она выгнула спину, чтобы почувствовать его ближе. Ладони Эндрю вдруг
оказались под ней и обхватили ее груди так ловко и естественно, будто
специально для этого и были созданы. Поцелуи стали легкими покусываниями, и
Ива представила себя кошкой, сытой и довольной, которую сейчас опытный,
умный кот зубами ухватит за загривок... И ничего не нужно делать, ни о чем
не нужно думать, потому что ты знаешь, что все получится отлично. Только
развернись навстречу тому, что должно случиться, только прими своего
мужчину в себя. Он твой, и все, что он будет с тобой делать, окажется
воплощением твоей мечты. А что тебе захочется - ему тоже понравится. Иначе
и быть не может.

- Не туда, безобразник! - сказала она.

- Виноват, - нарочито задушенным голосом прохрипел Эндрю. - Задумался.
Ничего, был бы человек хороший...

Ива плотно сжала ягодицы и начала осторожно вырываться.

- Ага! - воскликнул Эндрю. - В этом что-то есть!

Некоторое время прошло в сосредоточенной и деловитой возне.

- Так нечестно, - сказал он наконец. - Я сильнее.

И тут же оказался на спине.

- А вот так? - хищно спросила Ива. - А вот так...

- Ты чудо, - прошептал Эндрю, преданно и восхищенно глядя ей в глаза. - С
тобой... хорошо... всегда. Потому что... с тобой... О-о-о...

То ли они уже знали друг о друге все, то ли им, созданным друг для друга,
это знание было дано от рождения. Еще в самый первый раз они достигли пика
наслаждения вместе. И теперь Ива со стоном упала Эндрю на грудь, чувствуя,
как он в сладостной муке содрогается внутри ее.

И тут же переговорное устройство на двери разразилось требовательным
звоном.

Эндрю безвольно уронил голову набок, приоткрыл рот и закатил глаза.

- И на том спасибо, - выдохнул он.

Ива с трудом рассмеялась сквозь пронизывающую все тело волну блаженства.

- Любимая... - прошептал Эндрю, крепче прижимая ее к себе.

- Ты мой самый-самый, - ответила Ива, но все-таки сползла с мужчины,
протянула руку и ткнула кнопку на подлокотнике кресла.

- Ну-ка, мои хорошие, давайте одевайтесь! - провозгласила дверь голосом
Линды. - Дело есть.

* * *

- Опять война, - сказал Эндрю уныло. - Неужели еще не надоело, а?

- Это ты о чем? - спросила Линда, оборачиваясь на ходу.

- Понятно, о чем. Сначала полицейских распугаем, потом на Землю...
Доказывать, что мы все из себя хорошие и ничего дурного не замышляли. Нам
навстречу те же самые бэттлшипы пошлют, да еще и "Старк", да мелюзги всякой
немерено... Ну, потеряем мы полгруппы. Ну, ухлопаем пару эскадрилий таких
же идиотов, ну, обстрелом пригрозим...

- Кончай это русское нытье! - скомандовала Линда. - Не мы ухлопаем, так нас
ухлопают.

- По своим же стрелять... - пробормотал Эндрю и тяжело вздохнул.

- Перестань, Энди, - попросила Ива. - Думаешь, ты один такой совестливый?

- Я не совестливый, - возразил Эндрю. - До меня просто только сейчас дошло
- мы ведем себя, как военные. Пытаемся решать проблему силовыми методами. А
это зря. Нас уже на всех трех планетах объявили врагами. Интересно, сильно
группу F полюбят, если она так и будет дальше стрелять и запугивать? Я
понимаю, у нас беда, но разве нельзя как-то мирным путем?

- Нельзя, - сказала Линда сквозь зубы.

- Что, мало наших замочили? - спросил Эндрю язвительно.

- Дурак ты, лейтенант... Если группа F сейчас проявит слабость, начнет
колебаться, это будет лучшим доказательством того, что Рашен сумасшедший, а
мы пляшем под его дудку. Психанул адмирал, а теперь сам не знает, куда
дальше идти... В том-то и дело, что нам придется гнуть одну и ту же линию.
Действительно вести себя, как военные.

- Не знаю, - помотал головой Эндрю. - Конечно, я не специалист. Но мне
кажется, нам сейчас нужно сделать красивый жест. Только не пугать. А
наоборот, даже подставиться. Ну правда, хватит боевых действий. Тот, кто
прав, убеждать должен, а не головы рубить.

- Типично русский закидон, - хмыкнула Линда. - Всепрощение и
невмешательство. Расскажи об этом своему папочке Рашену. Он тебя по головке
погладит и на радостях закатит такую депрессуху, что мне придется его
лечить. Тьфу! Давно я говорила, что командовать флотами должны
американцы...

Ива остановилась у двери адмиральской каюты, повернулась к Эндрю и положила
руку ему на плечо. Вернер стоял как в воду опущенный, глядя себе под ноги.

- Что с тобой? - спросила Ива очень тихо.

- Прости меня, - сказал Эндрю, стараясь не глядеть ей в глаза. - Я просто
вдруг почувствовал... Не знаю. Иди одна. От меня там не будет сейчас
никакой пользы.

- Благородный, паразит, - высказалась Линда и отвернулась.

- Зря ты так, - сказала Ива. - Но даже за это я тебя люблю.

- И я тебя люблю. Прости меня, пожалуйста.

Ива быстро поцеловала его в щеку и тронула контакт на стене. Дверь
отворилась, и Ива шагнула через порог. Эндрю сунул руки в карманы и пошел
вдаль по коридору.

- Молодец! - крикнула Линда ему в спину. Плечи Вернера в ответ поднялись и
опустились. Линда прислонилась к стене и начала яростно обгрызать себе
ногти.

- Здравствуйте, драйвер, - сказала Ива нерешительно. - А я вот к вам.
Можно?

- Да ты уж вошла, - заявил Рашен сварливо. Он уже не лежал, а сидел в
рабочем кресле, подперев голову кулаком. - От кого делегация?

- Простите?

- Кто прислал тебя, говорю... Боровский? Или Линда?

- Да я...

- Линда, - догадался адмирал. - Ну и зря. Я уже в порядке. Относительно. У
твоих раздолбаев самогонки не осталось?

- Понятия не имею, - удивилась Ива.

- Перед отходом была целая канистра, - объяснил Рашен. - Хотя что им,
пятерым, на целые сутки десять литров? Так - горло промочить...

- Вы откуда знаете? - пробормотала Ива ошарашенно.

- Ну, я на этой развалюхе вроде как главный, - заметил адмирал. - Или уже
нет?

- Слушайте, драйвер, я...

- Спасибо, что пришла, - неожиданно сменил тему Рашен. Он повернулся к Иве,
и та поразилась, как глубоко запали у него глаза и какие страшные под ними
синяки. Адмирал выглядел совершенно больным. И глубоко несчастным. - Могла
ведь не согласиться, - продолжал Рашен. - А ты вот здесь. Пожалела меня,
старого дурака. И-ди-о-та.

- Да кончайте вы! - против своей воли разозлилась Ива.

- Кончаю я по ночам и об стенку! - сказал адмирал так злобно, что Ива
покраснела и опустила глаза. - А еще на меня ходят смотреть, как на мумию
вождя. Стоят над телом и произносят речи. А я лежу себе и в гробу
ворочаюсь...

- Мне уйти? - спросила Ива тихонько.

- Ни в коем случае, - отрезал Рашен. - Ты на этой старой калоше
единственный нормальный человек. Кому я еще могу поплакаться?

- Вы так ничего и не решили... - поняла Ива.

- Фу! - возмутился адмирал. - Ты что со мной, первый день ходишь? У меня
все варианты давно просчитаны.

- И? - спросила Ива с надеждой.

- И ничего хорошего. В любом случае как минимум две трети группы
накрывается. А сколько мы полицейских угробим, так это просто караул. И не
забывай про наши собственные бэттлшипы, на которых уже, наверное, сменили
экипажи. Да еще этот долбаный "Старк"... Какое счастье, что остальная армия
пошла на металлолом! - воскликнул адмирал. - Если бы мне еще месяц назад
сказали, что я буду этому радоваться... А так у нас есть хоть какой-то
шанс. Но при одной мысли, что мы с тобой, допустим, уцелеем, а остальные -
нет... Дестроеры все можно списать в расход! Это что, война?! Да это же
убийство!

Ива зажала руки между колен и беспомощно смотрела на адмирала.

- А сколько наших уже застрелилось? - спросил Рашен.

- Послушайте... - взмолилась Ива. - Ну, давайте повернем! Уйдем на Марс.
Сдадимся. А?

- Ты понимаешь... - сказал Рашен с безумной горечью. - Сдаваться мы можем
кому угодно, это не проблема. Мне все равно, меня-то в любом случае
расстреляют...

- Как?! - воскликнула Ива.

- Да вот так. Ты приказ Адмиралтейства видела? Нет? Вот то-то. Приказ
отдали лично мне и Заднице. А после рекодировки он испарился. Я ничего не
смогу доказать. Выходит, я просто обычный сумасшедший офицер, каких полно,
и не более того. Как капитан Риз с "Горбовски". Он же собственных
десантников пожег, и никто не удивился. Ну и что с того, что я на марсиан
напал?

- Но ведь Эссекс подтвердит...

- Да он не может выступать свидетелем в суде! - рявкнул адмирал. - Он же
почти год не спускался вниз! По Филу психушка не то что плачет, а слезами
заливается. Это я его от последней медкомиссии отмазал. Потому что, на мой
взгляд, он нормальнее нас всех. А как медики относятся к тем, кто боится
вниз сойти?! Группу F подставили тупейшим образом, и все отлично
получилось! Мы же астронавты, от нас всего можно ожидать... Погоди, о чем
я?

- О том, что вас расстреляют, - сказала Ива и вдруг глупо хихикнула. Рашен
улыбнулся одной стороной рта, прищурил глаз, и Ива неожиданно увидела
такого адмирала, которого она знала очень хорошо - уверенного в себе,
ироничного, мудрого. Но эта маска быстро пропала, и перед ней снова
оказался усталый старик.

- Так вот, - кивнул Рашен. - Но самое обидное, что пострадает и все
остальное командование. Тюрьма ребятам обеспечена. Всем, кто был ко мне
близок, постараются заткнуть рты очень надолго, если не навсегда. Могут
просто изолировать. Могут с ума свести. Ты понимаешь, за роспуском флота
стоят бешеные деньги. Мне даже представить страшно, кто именно и с кем
снюхался, чтобы нас уничтожить. И если бы нас просто списали вниз - это
была бы одна сумма. А теперь она может увеличиться на порядок.

- Не понимаю... - пробормотала Ива.

- Знаешь, кто теперь больше всех заинтересован в том, чтобы утаить правду?
- спросил Рашен. - Марс. Ред-Сити.

- Да почему же...

- Контрибуции, лапочка. Готов поспорить, что в этой несчастной шахте урана
было кот наплакал. А вот торговля с Землей теперь пойдет на совсем другой
основе и за совсем другие деньги. Нашей милой родине позарез нужен
генетический материал. А республика категорически не хотела им делиться.
Она и теперь не захочет. Но уже на гораздо более жестких услови