арики, женщины, де-
ти.  В ручных тележках и за плечами  -  немудрящий  домашний
скарб.  Вслед беженцам несется улюлюкание, свист, хохот, ле-
тят комья глины. Над городом поднимаются подсвеченные пламе-
нем столбы дыма.
   ...За разбитыми вдребезги окнами летней  резиденции  хана
металась  ночь,  озаренная  тревожными  отблесками  пожарищ.
Огоньки свечей поблескивали, отражаясь в разноцветных израз-
цах. На низеньком столе резного красного дерева были разбро-
саны листы бумаги,  забытые при  поспешном  бегстве,  медная
чернильница и калям. Симмонс в одежде простолюдина и Савелий
во все той  же  разодранной  ханской  плетью  и  запачканной
кровью  рубахе стояли у разбитого вдребезги окна.  В ханском
саду перекликались у костров мятежные рабы.
   - Глупо, - Симмонс заложил руки за спину, пошевелил боль-
шими пальцами. - Глупо. По-дурацки!..
   - Чегой-то?
   - Обо всем ведь договорились:  о сроках, о поддержке... И
вот на тебе!
   - Видел же - не получилось.  Хан сам на рожон попер. Зна-
чит, судьба.
   - "Судьба!" Ну вот что теперь прикажешь делать?
   Савелий глянул  на  него  исподлобья,  в  глубоких темных
глазницах колюче блеснули зрачки.
   - А ты что уже не с нами?
   - С вами,  - поспешно заверил Симмонс. - Потому и спраши-
ваю.
   - Чудно спрашиваешь. - Савелий тяжело опустился на низкий
подоконник.  - Придут вожаки,  помаракуем. Глядишь, порешим,
как быть.
   - Маракуйте,  -  вздохнул Симмонс.  - А я к Тимур-султану
отправляюсь.  Одни вы тут долго  не  продержигесь.  Попробую
уговорить аральца. Задали вы мне задачу.
   - Ты бы хоть совет какой дал!
   - Совет,  говоришь? - Симмонс машинально пошарил рукой по
бедру,  отыскивая карман несуществующих брюк.  Досадливо по-
морщился.  - А на что вам советы? Все равно по-своему делае-
те!
   - Ну,  будет, будет! - примирительно пробурчал Савелий. -
В городе держаться, али самим на Каспий идеи?
   Симмонс задумчиво потер переносицу. Присел на подоконник.
   - Не пробиться вам к Каспию. Перережут, как баранов. Да и
через Каракумы сами не пройдете без проводников.  Город обо-
ронять надо.
   Он яростно хлопнул себя по колену.
   - Все могу понять, но вот зачем было бедноту грабить? Ре-
месленников, кустарей? Лавок купеческих, байских домов мало?
Дворца ханского?  Ну объясни ты мне, зачем весь город против
себя восстанавливать?  Нищие и те разбежались! Да черт с ни-
ми,  с нищими!  Беднота городская, ремесленники, мардикары1-
все от вас отшатнулись,  понимаешь? А ведь вернутся. С топо-
рамп, с вилами на вас пойдут. Не так, скажешь?
   - Так, - мрачно кивнул Савелий.
   - Чалмоносцев поразгоняли - туда им и дорога!  Так нет же
- давай мечети грабить.  Вера мусульманская не по душе,  ви-
дишь ли.  Взяли и надругались. Поди-ка, поищи теперь союзни-
ков.  Все ханство против вас,  до последнего голодранца! Как
теперь прикажешь с Тимур-султаном разговаривать? Ты вспомни,
как он за своего ишана цепляется! Попробуй, подступись.
   - А ты попробуй все ж таки.
   - Попробую.  - Симмонс прошелся по комнате, присел к сто-
лику.  - Ты вот что, Савелий, садись-ка пиши, что делать бу-
дешь. Иди, чего стоишь?
   Савелий сконфуженно поскреб затылок.
   - Насчет грамоты... Того... Не обучен я...
   - А, черт! Ладно, запоминай, коли так. Во-первых - оборо-
на. Заприте все ворота, выставьте караулы. Все

     * Поденщики.

съестное - в один склад и под охрану.  Возле колодцев - день
и ночь стража пусть стоит.  Кашеваров назначьте. Посчитайте,
сколько вас человек, и съестное - по норме. Понятно?
   - Куда понятнее.
   - Людей на отряды разделите. Сотников назначьте, десятни-
ков.  Порядок надо установить железный.  А не  то  -  крышка
всем!
   - Ну это еще бабка надвое...
   - Какая  там к дьяволу бабка?!  Соображать надо,  а не на
бабку надеяться.  Бабка!  Пока я Тимур-султана разыщу,  пока
уговорю, пока он воинство свое соберет, пока к Хиве доберет-
ся, - сколько времени надо?
   - Ну, неделя уйдет.
   - "Неделя!" Месяц не хочешь?
   - Месяц не выстоим.
   - В том-то и дело. А выстоять надо. Нельзя иначе, понима-
ешь, Савелий?
   - Понимать-то понимаю...
   - И на том спасибо. Ну, пора мне.
   Снаружи послышались голоса, шарканье босых ног, звон ору-
жия. Симмонс усмехнулся, кивнул.
   - Генералы твои идут голозадые. Ты с ними того, построже.
Дисциплина в военном деле - главное. Будь здоров, Савелий.
   - До скорого.
   - А это уж как получится.
   Уговорить Тимур-султана   удалось   неожиданно    быстро.
Хан-ишан,  как  выяснилось,  незадолго до появления Симмонса
отдал богу душу,  подавившись сазаньей костью.  У  старейшин
родов и племен загорелись глаза при известии о смерти Шерга-
зыхана и захвате Хивы рабами.  Тимурсултан, не медля, погнал
глашатаев  во  все  концы Приаралья,  а сам с двумя тысячами
всадников двинулся вверх по Амударье.
   Раздобыв одежду  купца  средней руки,  Симмонс прицепил к
поясу саблю в серебряных ножнах - подарок аральского хана.
   - Хорош, - одобрил Тимурсултан. - Усов и бороды не хвата-
ет, а так - вылитый совдагар *. В Хиву собрался?
   - В Хиву.
   - Коня возьми и охрану.

     * Торгаш, купец.

   - Обойдусь, - отмахнулся Симмонс.
   - Ограбят,  -  предостерег Тимур-султан.  - Да еще убьют.
Время теперь, сам знаешь, какое.
   - Не убьют,  - скажу,  что я хана аральского друг.  Кто в
Приаралье Тимурсултана не знает?
   - Меня знают, - ухмыльнулся хан. - Тебя не знают.
   - Вот и хорошо, что не знают.
   - Тебе виднее.


ГЛАВА ПЯТАЯ

                     Возвращение из ада


   С времятроном что-то случилось, и Симмонс, рассчитывавший
попасть в ханский дворец, материализовался в зарослях джуга-
ры за городом, неподалеку от главных ворот.
   - Этого еще не хватало,  - бормотал он,  раздвигая руками
присыпанные пылью плоские,  шуршащие листья.  - Так и внутри
стены очутишься, чего доброго. Неужели аккумулятор садится?
   Он вышел из зарослей и остановился как вкопанный: городс-
кие ворота были раскрыты настежь.
   - Ну,  Савелий! - яростно забормотал Симмонс. - Ну, стра-
тег! Охрану и ту не поставил!..
   Однако охрана  была.  Из ворот,  ковыряя пальцем в широко
распахнутой пасти,  вышел с секирой под  мышкой...  плешивый
Сайд.  Первым  побуждением  Симмонса  было юркнуть обратно в
джугару,  но было уже поздно: Сайд вздрогнул, со стуком зах-
лопнул пасть и обеими руками перехватил секиру.  Нельзя было
терять ни секунды.
   - Где мой конь?  - накинулся на стражника Симмонс. - Куда
коня девал, признавайся?!
   У Сайда опять отвалилась челюсть.
   - К-коня?.. К-какого к-коня?..
   - Я тебе покажу, какого коня, аламан! * - еще громче зао-
рал Симмонс.  - Я тебе только что подержать его дал!  На ми-
нутку  по  нужде  отлучился и - на тебе!  Где конь?  Где мой
конь, вор?!
   - П-провалиться мне сквозь землю,  таксыр, не видел я ни-
какой лошади, - взмолился Сайд.
   - Поговори мне! - Симмонс схватился за эфес сабли.
   Сайд испуганно попятился,  загораживаясь секирой. Симмонс
шагнул следом, тщетно пытаясь выдернуть саблю из ножен: кли-
нок заело.
   - А ну,  показывай,  где ты его спрятал, проклятье твоему
отцу!
   - О,  аллах! - засуетился Сайд, вбегая под своды ворот. -
Смотрите сами... Тут и мышь негде спрятать...
   - Ну погоди мне!  - продолжал бушевать Симмонс. - Я этого
так не оставлю.  До самого Шергазыхана дойду!  Разбой  среди
бела дня!
   - Нету Шергазыхана! - приободрился охранник.
   - Что ты болтаешь? Как нет?
   - А вот так и нет.  - Стражник наглел на глазах.  -  Рабы
прикончили. Своими глазами видел.
   Сабля наконец поддалась,  со звоном и скрежетом  высколь-
знула из ножен.
   - И ты с бунтовщиками заодно! - во весь голос заорал Сим-
монс, замахиваясь клинком. - Убью вероотступника!
   Бросив секиру,  Сайд юркнул в дверь,  ведущую на винтовую
лестницу.
   - Бешеные, что ли? - приглушенно донеслось сквозь хриплое
дыхание и топот. - Откуда только на мою голову взялись?
   Симмонс с трудом втиснул саблю обратно в ножны, подошел к
двери, крикнул, сложив ладони рупором:
   - Спускайся, не трону!
   - Врете.

     * Разбойник.

   - Не трону. Вспомнил - не тебе я коня оставлял. Тот нукер
рыжий был.
   - Правда?
   - Правда, выходи.
   Опасливо озираясь, Сайд выглянул из двери. Снммонс протя-
нул ему секиру.
   - Держи. Зря я погорячился.
   - Сразу бы так,  - Сайд осторожно взял секиру. Приосанил-
ся.  - А то - "где конь,  где конь"?  Откуда я знаю, где ваш
конь?
   - Ладно,  остынь.  - Симмонс вынул из-за пазухи монету. -
Держи.
   Стражник недоверчиво повертел монету,  попробовал на зуб.
Хмыкнул удовлетворенно.
   - Расскажи все толком. Кто Шергазыхана убил?
   - Сказал же, - рабы.
   - А потом?
   - Э, таксыр! Тут такое было! Город весь захватили прокля-
тые.  Нукеров перебили - тьму. Все мусульмане из города поу-
дирали. Даже каландары кто куда смылись!
   - И что?
   - Что,  что!  Целую неделю Хиву грабили.  А тем  временем
инаки * войско собрали.  Ну и пошла тамаша **! Кого на висе-
лицу, кому голову с плеч. Десятка два, наверное, в живых ос-
талось.  В  минарете сидят.  Вторую неделю.  Что пьют-едят -
один аллах знает.
   - В каком минарете?
   - Да в том,  что у пятничной мечети. А вы-то сами кто бу-
дете? Откуда?
   - Из Бухары.
   - Купец, что ли?
   - Вроде того.
   - Может,  от самого эмира? Инаки-то наши, говорят, гонцов
в Бухару посылали за подмогой.  Да вот - сами управились.  А
про коня забудьте,  таксыр.  Время, види" те, какое: смутное
время.  Бродят по дорогам всякие. Постойте! Вы в Хиве раньше
бывали? Вроде я вас видел где-то.
   - Бывал-бывал,  - Симмонс одернул халат и заторопился.  -
Ну,  пойду.  Пора. А если коня моего увидишь, - не плошай. Я
за наградой не постою.

     * Ханская родня.
     **  Потеха.

   - Да как же я его узнаю? - изумился Сайд.
   - Гнедой в яблоках. Седло серебром отделано.
   - Если коня найду, вас где искать?
   - В караван-сарае, где же еще? Цел караван-сарай-то?
   - Цел-цел,  - поспешно заверил плешивый и сунул монету за
поясной платок. - Да хранит вас аллах, таксыр.
   - И  тебя,  - Симмонс уже заворачивал за угол.  - Прощай,
Сайд!
   Стражник вздрогнул.  Быстро  достал  золотой и придирчиво
обследовал со всех сторон.  Монета, как монета. Десять лоша-
дей можно купить.
   - О, аллах, - растерянно покачал головой стражник. - Вра-
зуми раба твоего...
   Он мог бы поклясться на коране,  что еще  совсем  недавно
видел зтого человека в кулхоне среди русских рабов.
   Пустынные улицы Хивы производили удручающее  впечатление.
Легкие каркасные застройки кварталов городской бедноты выго-
рели дотла.  Кирпичные строения состоятельных горожан сохра-
нились куда лучше,  но,  заглянув за глухую,  без окон стену
одного из них,  Симмонс убедился,  что мятежники и  пожар  и
здесь  потрудились на совесть.  Дорогу то и дело преграждали
грудч битого кирпича,  обгорелые  балки,  опрокинутые  арбы.
Трупы, по-видимому, успели убрать, однако тошнотворный запах
разложения, казалось,  пропитал весь город.  И лишь выйдя на
непривычно изменившуюся площадь возле пятничной мечети, Сим-
монс понял, в чем дело: целый лес виселиц, унизанных кошмар-
ными гирляндами человеческих тел,  вырос вокруг мечети.  Над
виселицами с клекотом кружились стервятники.
   По контрасту  с безлюдными улицами площадь казалась ожив-
ленной: не обращая внимания на смрад, сновали вооруженные до
зубов конные и пешие нукеры,  оборванные, перепачканные гли-
ной строители копошились возле  ханского  дворца,  заделывая
проломы в стане. Плотники устанавливали новые ворота у входа
в арсенал.  От группы конных нукеров отделился всадник в во-
щеном, отсвечивающем на солнце халате и ленивым галопом пос-
какал навстречу.  В двух шагах резко осадил коня, подняв бе-
лесое облако пыли.
   - Кто такой?!
   На загорелом  скуластом лице недобро поблескивали малень-
кие раскосые глазки.
   - Купец из Бухары.  Караван-сарай ищу. Что тут у вас слу-
чилось, ради аллаха?
   - Не твоего ума дело! Где караван?
   - Караван! - сокрушенно повторил Симмонс. - Нет каравана.
Разграбили возле самой Хивы. Еле ноги унес. Оттого и спраши-
ваю,  что здесь происходит.  Не хочешь, не отвечай. К самому
хану пойду!
   - "К самому хану!" - передразнил нукер. - Смотри не опоз-
дай. Он ждет тебя не дождется на кладбище!
   - Как?!
   - А так. Убили Шергазыхана. Там, - всадник мотнул головой
в сторону дворца,  - инаки третий день нового хана выбирают.
Ступай,  может,  тебя ханом выберут!  Скажи, десятник Нарбай
послал. - Он хохотнул. - Нашел время торговать, дурень.
   Нукер повернул коня и рысцой затрусил обратно.  С вершины
минарета хлопнул одиночный выстрел. Наездник нелепо взмахнул
руками и завалился набок. Лошадь испуганно заржала, понесла,
вскидывая задом.  Зацепившееся за стремя тело нукера волочи-
лось по земле.
   - Тангры * всемогущ!  - произнес рядом чей-то дребезжащий
голос. - Да настигнет кара всех богохульников! О-омин!
   Симмонс оглянулся.  Рядом,  неизвестно откуда  взявшийся,
злобно поблескивал воспаленными гноящимися глазками старик в
грязноватой чалме и сером до пят халате.
   - Слыханное ли дело?  - продолжал чалмоносец.  - Выбирают
хана,  не советуясь с нами, ревнителями ислама! Не-ет, аллах
не допустит святотатства!  Пойдем,  раб божий,  я укажу тебе
караван-сарай. Я слышал, тебя ограбили аламаны? Мужайся, сын
мой. Аллах дает, аллах берет. Все в его воле. Молись, совер-
шай богоугодные деяния,  и он воздаст сторицей. У тебя в са-
мом деле ничего не осталось?
   - Увы!  - развел руками Симмонс,  следуя за  чалмоносцем.
Тот  недоверчиво  стрельнул в него красными,  как у кролика,
глазками.

     * Одно из 99 имен бога.

   - Все равно пожертвуй на медресе святого Шергазы, - голос
старика  был тороплив и настойчив.  - Покойный погиб от руки
неверного. Так пусть же...
   - Я  понял,  домулло,  -  Симмонс достал золотую монету и
опустил в морщинистую давно немытую ладонь старца. - Прочти-
те дуо, * отец.
   Старик зыркнул взглядом по монете,  спрятал за  пазуху  и
молитвенно  раскрыл перед собой ладони.  "У этого глаз наме-
танный,  - отметил Симмонс.  - На зуб пробовать не стал. Это
тебе не плешивый Сайд".
   Духовник кончил бормотать молитву, торопливо провел ладо-
нями  от висков к подбородку и,  буркнув "прощай,  сын мой",
поспешно зашагал обратно.
   - Постойте,  домулло! - окликнул его Симмонс. - Вы же хо-
тели показать мне караван-сарай?
   - Ступай прямо,  раб божий. - Старик даже не обернулся. -
Там подскажут!
   - Ну и ну!  - восхитился Симмонс.  - Профессионал, ничего
не скажешь. Вот это школа!
   Продолжая ухмыляться,  завернул  в первый попавшийся двор
и,  убедившись, что он покинут хозяевами, присел на застлан-
ную циновками супачу **. Вымогатель в нестиранной чалме тот-
час канул в небытие.  Симмонс уперся локтями в колени и обх-
ватил  голову ладонями.  Усилием воли отогнал подступившую к
горлу тошноту.  "Думать, - приказал он себе, - отбросить все
второстепенное,  несущественное. Сосредоточиться на главном.
Думать... Думать"...
   ...Савелий не выполнил его указаний, а может быть, просто
не сумел выполнить, рабы не подчинились, кто он для них, та-
кой же раб,  пленник,  как и все,  восстание подавлено, те в
минарете долго не продержатся,  насколько  часов,  в  лучшем
случае несколько дней.  Тимурсултан не успеет, к тому време-
ни,  когда он подойдет к Хиве,  инаки посадят на трон нового
хана,  а уж он-то о своей безопасности позаботится, восстав-
шим крышка...
   По выложенному  зеленоватым  квадратным  кирпичом дворику
проложили наискось дорожку головастые черно-красные муравьи.
Симмонс машинально подвинул ногой обломок кирпича, перегоро-
дил дорожку.  Муравьи засуетились,  бестолково  засновали  в
разные стороны...
   ... А что если вернуться недели на три назад, попро-

     * Очистительная молитва.
     ** Глиняная приступка для сидения.

бовать самому возглавить восстание, навести порядок, органи-
зовать оборону, нет глупость, как Эльсинора сказала, посадят
на  престол нового хана по имени Эрнст,  и покойный десятник
Нарбай сказал, ступай, может, тебя ханом сделают, будто сго-
ворились, а может быть, есть в этом какая-то логика, какая к
дьяволу логика,  повернуть историю вспять,  это тебе не  му-
равьиная дорожка, поставил поперек кирпич, и нарушилась сис-
тема,  черта с два, вот опять побежали как прежде и не в об-
ход, а прямо через преграду, и потом сколько людей перебили,
одних повешенных рабов вон сотни,  что они,  все снова воск-
реснут,  что ли,  ерунда все это,  чушь дикая, у истории нет
обратно хода, тогда что есть, вилка, обходный вариант?..
   - Ничего нет, - сам того не замечая, забормотал он вслух.
- Никаких обходных вариантов, никаких вилок. И нечего перео-
ценивать свои силы.  Самое многое,  на что ты способен,- это
вызвать небольшие отклонения в ту или иную сторону. А конеч-
ный результат все равно тот же. Как от брошенного в реку ка-
мешка: всплеск, круги - и опять все по-старому.
   Симмонс в сердцах пихнул ногой злополучный обломок кирпи-
ча. "Нравится тебе это или нет, но ты снова потерпел фиаско,
старина,  - сказал он себе. - И глупо затевать третью попыт-
ку. Остается одно: возвратиться к Эльсиноре".
   Он опустил руку за пазуху и замер,  пораженный: времятрон
исчез.

   Сайд еще раз глянул на монету и решительно отмел наважде-
ние:
   - Показалось. Мало ли кто на кого похож?
   Вскинул на плечо секиру и зашагал взад-вперед по  мрамор-
ным плитам.  Стук подкованных сапог гулко отдавался под сво-
дами куполов: десять шагов туда, десять обратно. И вдруг за-
мер. Сайд нагнулся и подобрал завалившуюся в щель между пли-
тами диковинную вещицу.  Живи Сайд в двадцатом или хотя бы в
девятнадцатом  веке,  он бы принял ее за карманные часы.  Но
Сайд жил в Хиве в начале восемнадцатого и поэтому лишь изум-
ленно всхрапнул, разглядывая незнакомый предмет. Кружочки, с
какими-то знаками, насечками. Головка сверху. Грязным, обло-
манным  ногтем Сайд подцепил одну из насечек.  Кружок плавно
повернулся вокруг оси.
   - Ха!  - обрадованно выдохнул стражник.  - Крутится! А ну
теперь?
   Он тронул большим пальцем выступ. Выступ мягко спружинил.
Сайд нажал посильнее. Раздался негромкий щелчок...
   Амат-юзбаши неслышно  подкрался  к  охраннику а уже занес
было лапу,  чтобы трахнуть его по дурной  башке  за  неради-
вость,  как вдруг что-то сухо,  негромко треснуло и Сайд ис-
чез. Амат-юзбаши испуганно отпрянул, роняя с головы мохнатую
чугурму.  На том месте,  га.ч только что сутулился над собс-
твенной ладонью плешивый Сайд,  одиноко и дико торчала секи-
ра.  Вытаращив глаза, Амат словно завороженный наблюдал, как
она медленно клонится в его стооону.  Не в силах  пошевелить
пальцем, он зажмурил глаза, секира больно трахнула его плаш-
мя по бритой башке. Юзбаши взвизгнул и повалился навзничь.

   Первым его  ощущением  был панический ужас,  промчался по
извилинам мозга бешено завывающим вихрем,  кружа и расшвыри-
вая клочья здравого смысла.  Замер, словно канул в густеющие
сумерки безысходности, и в мертвой тишине с каким-то злобным
торжеством  загремел  угрожающе  размеренный набат колоколов
беспросветного отчаянья.  Реальность, еще минуту назад подв-
ластная его воле, казалось, мягко привстала на могучих лапах
и хищно оскалилась.
   Усилием воли  Симмонс  подавил  рвущийся  из глотки крик.
"Спокойно,  - прошептал он, - возьми себя в руки. Думай. Ду-
май. Нет безвыходных положений. Главное, не поддавайся пани-
ке".
   ...Несколько минут  спустя  он уже быстро шагал по улице,
шаря взглядом по пыльной, заваленной обломками мостовой, хо-
тя  и  был почти уверен,  что обронил времятрон не здесь,  а
где-то возле ворот, при разговоре с плешивым Саидом.
   Ворота были по-прежнему распахнуты настежь,  и ол еще из-
дали увидел распростертое на  мраморных  плитах  неподвижное
тело.
   - Этого еще не хватало!  - пробормотал  Симмонс,  ускоряя
шаг.