ил, перемахнул через всю каюту, одной рукой схватил Мак-Кормака за отвороты мундира, а другой сбил поднятые для защиты руки адмирала двумя ударами ладони, после чего проскрипел, тряся противника с невероятной силой:
     - Придержи язык! Лицемерный сукин сын! Если б дело касалось только меня, ты, проклятый боров, уже кропил бы космос своей кровью, летя по небу той же планетки! Но есть Кэтрин. Есть люди, которые пошли за тобой. На колени, Мак-Кормак, и благодари того грязного божка, которого ты взял себе в партнеры, что мне приходится искать способ спасти твою жизнь, потому что иначе причиненный тобой ущерб станет в десять раз больше!
     Он отшвырнул Мак-Кормака. Тот ударился о переборку с такой силой, что она загудела. Наполовину оглушенный, тот уставился на олицетворение ярости, и его собственный гнев стал спадать.
     Спустя несколько мгновений Фландри снова обернулся к нему.
     - Мне очень жаль, - сказал он глухо. - Прошу понять правильно, я не извиняюсь. Просто сожалею, что не сдержался. Весьма непрофессиональное поведение, особенно сейчас, когда времени так мало.
     Мак-Кормак пожал плечами:
     - Я уже сказал, что выслушаю вас. Может, мы сядем и попробуем начать сначала?
     Во Фландри шевельнулось уважение к адмиралу. Они молча присели на самые краешки своих стульев. Доминик достал новую сигарету.
     - Ничего недостойного между Кэтрин и мной не случилось, - сообщил он, не спуская глаз с сигареты. - Не стану отрицать, что хотел этого, но... не произошло. Ее верность отдана вам и всегда будет вашей. Думаю, что мне удалось убедить ее в ошибочности ваших действий, да и то не полностью. И, в любом случае, она отправится только туда, где будете вы, чтобы помогать во всем, что вам будет угодно затеять. Разве это не стоит того, чтобы попытаться заслужить подобное отношение делом?
     Мак-Кормак сглотнул слюну. Потом сказал:
     - Вы удивительный человек, капитан. Сколько вам лет?
     - Я вдвое моложе вас. И тем не менее мне приходится учить вас, как надо жить.
     - А почему я должен слушать вас, - спросил Мак-Кормак, но уже вполне спокойно, - если вы служите этому мерзкому правительству? Да еще когда вы заявляете, что разрушили мое дело?
     - Оно и без того было обречено. Я же знаю, как отлично работает выжидательная стратегия ваших противников. На что мы - я и Кэтрин - надеялись, так это на то, что вас можно убедить не тянуть за собой больше жизней, больше средств и больше имперской силы, когда вы неизбежно пойдете ко дну.
     - Наши перспективы не были так уж плохи. Я разрабатывал план...
     - Самым худшим вариантом была бы ваша победа.
     - Что вы такое говорите! Фландри, я - человек, и мне свойственно ошибаться, но кто угодно на троне был бы лучше этого Джосипа, который назначил сюда Снелунда!
     Со слабой улыбкой, ибо его собственная ярость уже испарилась, а ее место заняло что-то вроде жалости, Фландри ответил:
     - Вот тут Кэтрин с вами полностью согласна. Она до сих пор уверена, что вы - тот идеал, который можно только вообразить для этой работы. Мне не удалось ее переубедить, хотя я и очень старался. Понимаете, права она или нет, совершенно ничего не значит. Дело в том, что даже если бы вы оказались самым блистательным императором в истории Терры, тем не менее ваша победа была бы катастрофой.
     - Почему же?
     - Вы нарушили бы принцип легитимности. Империя переживет Джосипа. Огромный масштаб ее интересов, осторожность ее бюрократов, ее величина и инерция не позволят Джосипу нанести ей непоправимый ущерб. Но если бы вы захватили трон силой, почему бы другому недовольному адмиралу не проделать то же самое в следующем поколении? И еще одному, и еще, пока гражданские войны не разорвут Империю на части. Пока не придут мерсейцы, а за ними и варвары. Вы и сами уже наняли варваров, чтобы воевать с Террой, Мак-Кормак. И дело не в том, приняли вы меры предосторожности против них или нет, - истина в том, что вы их привели, в том, что рано или поздно мы получим мятежника, который начнет делать им территориальные уступки. И тогда настанет Долгая Ночь.
     - Вот с этим я никогда не соглашусь, - в бешенстве вскричал адмирал. - Перестроив декадентскую поли...
     Фландри резко оборвал его:
     - Я вовсе не собираюсь вас перевербовывать. Я просто объясняю вам, почему сделал то, что сделал. - ("Я не стану объяснять тебе, почему ради Кэтрин нарушил свой долг, теперь это уже не важно".) Где-то внутри него прозвучал тихий смешок. - Вы не можете реформировать что-то, что реформированию не поддается, ибо безнадежно порочно в самой своей основе. Ваша революция сделала только одно - она погубила массу разумных существ, она уничтожила множество так остро необходимых космических судов и заварила такую кашу, что расхлебывать ее придется годами... и все это в пограничной области, имеющей критическое значение для Империи.
     - А что же мне надо было делать, - яростно спорил Мак-Кормак, - встать с женой в сторонке? Да вы только подумайте, что уже сделал с сектором этот Снелунд! И еще подумайте, что бы он натворил, вернувшись на Терру! Да разве был какой-то другой выбор, кроме удара по самым корням грозящих нам бед?
     - Корни... Истоки... Вы - радикалы - все одинаковы, - ответил Фландри. - Вы полагаете, что сущность всех процессов сводится к одной-двум главным причинам и что ежели вы до них доберетесь, то мгновенно все станет как в раю. Но история так никогда не развивается. Почитайте ее и посмотрите, каков всегда бывает результат насилия, произведенного реформаторами.
     - Ваши дурацкие теории! - в гневе почти заорал Мак-Кормак. - Я... мы встретились лицом к лицу с фактами!
     Фландри пожал плечами.
     - Всегда возможны телодвижения разного рода, - ответил он. - Некоторые из них уже были произведены: жалобы на Терру, давление, чтобы убрать Снелунда или, во всяком случае, ограничить его полномочия... Если бы это не удалось, вы могли бы рассмотреть возможность его убийства. Я же не спорю, он представлял для Империи угрозу. Предположим, например, что после того, как ваши друзья вас освободили, вы собрали небольшой, но очень профессионально эффективный отряд и организовали бы нападение на дворец, поставив перед собой ограниченную цель - освобождение Кэтрин и убийство Снелунда. Разве этого мало?
     - А что делать потом?
     - Вы бы поставили себя вне закона, - кивнул Фландри. - Точно так же, как это сделал я, хотя и надеюсь поглубже запрятать улики своей вины, которой, кстати сказать, не чувствую. Если оставить в стороне вопрос моего личного благополучия, это было бы дурным прецедентом, если б стало известно широким кругам. Ваше глубокое невежество, Мак-Кормак, приводит к тому, что вы не понимаете, сколь важной смазкой для функционирования общества является ханжество.
     - Но нам пришлось бы прятаться!
     - Нет. Вам пришлось бы немедленно сделать то, что придется сделать сейчас и вам, и многим вашим офицерам... бежать из Империи.
     - Вы что - спятили? Куда это бежать?
     Фландри снова встал и поглядел на Мак-Кормака сверху вниз.
     - Это вы сумасшедший, - сказал он. - Мне кажется, что все у нас гниет потому, что мы забыли об эмиграции. Лучше сидеть дома, думаем мы. И цепляемся за то, что у нас есть, за то, к чему привыкли, за свой комфорт, за свои привычки, за свои связи... И все это вместо того, чтобы затеряться в просторах этой неизмеримой Вселенной! Вы еще успеете исчезнуть, если стартуете через несколько часов. Имея преимущество во времени, вдобавок рассеявшись, ваши корабли успеют забрать членов семей и высадить тех, кто не захочет идти с вами. Им придется рискнуть и самим улаживать отношения с правительством, хотя, как я полагаю, ход событий заставит Империю отнестись к этим людям снисходительно. Назначьте рандеву у какой-нибудь очень далекой звезды. Вряд ли власти будут преследовать даже отдельные ваши корабли дальше границ сектора, если случайно заметят их.
     - Летите далеко, Мак-Кормак, так далеко, насколько это возможно. Найдите новую планету. Создайте новое общество. И не возвращайтесь никогда.
     Адмирал тоже медленно поднялся.
     - Я не могу отказаться от ответственности, - сказал он.
     - Вы сделали это, подняв мятеж, - ответил Фландри. - Ваш долг спасти всех, кого можно, и остаться жить, зная, что вы тут натворили. Может быть, то, что вы дадите людям новый жизненный старт, утешит вас. - А я уверен, что так и будет. У тебя гигантский запас самовлюбленности. - И Кэтрин. Она хочет лететь. Она очень, очень хочет этого. - Он поймал взгляд Мак-Кормака. - И если у кого-нибудь существуют основания бежать из этой цивилизации, так это у нее.
     Мак-Кормак крепко зажмурил глаза.
     - Никогда не возвращайтесь, - повторил Фландри. - И не вздумайте навербовать тучу варваров. Тогда вы станете врагом. Настоящим врагом. Я потребую у вас слова чести. Если вы не дадите его мне и Кэтрин, я не позволю ей соединиться с вами, чего бы мне это ни стоило. Трупом лягу. А если вы дадите слово и нарушите его, она вас никогда не простит.
     Несмотря на ваше поведение, вы хороший лидер. Вы именно тот человек, который может возродить эмиграционный поток за такое короткое время. Вам ведь надо информировать, уговаривать, организовывать, действовать. Дайте мне слово, и Кэтрин будет доставлена к вам в моей шлюпке.
     Мак-Кормак закрыл лицо руками:
     - Слишком неожиданно. Я не могу...
     - Ладно, тогда сначала решим несколько практических вопросов, если угодно. Главные детали я уже вам изложил.
     - Но я... не могу...
     - Кэтрин - ваша женщина, это так, - с горечью сказал Фландри. - Так докажите же мне, что вы - ее мужчина.

***

     Она ждала у шлюза. Эти часы грызли ее, как стая волков. Фландри очень хотелось, чтобы их прощание не было омрачено ни этой мукой, ни нервным срывом.
     - Доминик? - прошептала она.
     - Он согласился, - ответил Фландри. - Можешь отправляться к нему.
     Кэтрин покачнулась. Он подхватил ее и прижал к себе.
     - Ну-ну, - неловко успокаивал он, сам на грани рыданий. - Ну-ну, все кончилось, мы победили - ты и я.
     Она обмякла. Он еле успел удержать ее от падения.
     Держа на руках драгоценный для него груз, он быстро отнес ее в госпитальный отсек, уложил и сделал стимулирующий укол. Уже через несколько секунд на ее лице появилась краска, ресницы дрогнули, зеленые глаза отыскали его лицо.
     - Доминик! - крикнула она. Слезы придали ее голосу какую-то резкость. - Это правда?
     - Сама увидишь. Эти... только поосторожнее... Я дал тебе минимальную дозу... Нужно, чтобы обмен веществ восстановился.
     Она бросилась к нему, все еще измученная и потрясенная. Их руки соединились. Последовал долгий поцелуй.
     - Как бы я хотела... - произнесла она ломким голосом. - Я и в самом деле хотела бы...
     - Не надо. - Он положил ее голову к себе на плечо. Она сделала шаг назад:
     - Ладно. Желаю тебе всего самого лучшего в мире, начиная с девушки, которая будет предназначена только для тебя.
     - Спасибо, - отозвался он. - И не беспокойся обо мне. Ты стоила трудов, которые пришлось положить... - "И тех неприятностей, которые еще предстоят". - Не тяни, Кэтрин. Иди к нему.
     Она вышла. Фландри нашел кнопку, которую надо было нажать, чтоб увидеть космическую шлюпку, ожидавшую ее, и встречающих ее техников Мак-Кормака.

Глава 16

     Чужие солнца окружали "Персей". Темнота за кормой уже укрыла последние огоньки звезд Империи.
     Мак-Кормак закрыл за собой дверь адмиральских покоев. Кэтрин встала. Отдых - сначала под действием снотворного, потом с транквилизаторами и лекарствами, - хорошее питание снова сделали ее прелестной. Она носила серый мерцающий халат, который кто-то одолжил ей, оставлявший открытыми шею и ноги, перевязанный поясом и чувственно обтягивающий тугие формы.
     Адмирал встал как вкопанный.
     - Я не ожидал увидеть тебя тут, - пробурчал он.
     - Врачи отпустили меня, - ответила Кэтрин, - видя, в каком хорошем состоянии я встречаю счастливые новости. - Улыбка дрожала на ее лице.
     - Что ж... Да, - продолжал он деревянным голосом, - мы действительно стряхнули их разведчиков, которые травили нас, весьма ловким маневром, предпринятым в этой туманности. Теперь, в этом неизученном космическом пространстве, им никогда нас не отыскать. Да они и сами не захотят, я уверен. Было бы слишком рискованно посылать силы, которые нужны им самим, чтобы разобраться с нами в этих далеких-далеких краях. Нет, мы покончили с ними навсегда. Разве... если решим вернуться.
     Пораженная, Кэтрин воскликнула:
     - Ты не можешь! Ты дал слово!
     - Я знаю. Не скажу, что не мог бы... если... Нет, не бойся. Я не вернусь. Фландри был прав, черт бы его побрал, мне понадобились бы союзники, а им пришлось бы пообещать нечто, из-за чего Империя может рухнуть. Будем надеяться, что одна угроза моего возвращения заставит их управлять Империей лучше... Там, у них...
     Ее резкая реакция заставила его понять, сколько еще нужно ждать, чтобы вернулась ее прежняя сила.
     - Дорогой, неужели даже в такой час ты можешь думать только о политике и сражениях?
     - Прости, - ответил он. - Никто ведь не предупредил меня, что ты придешь. А я был страшно занят.
     Она потянулась к нему, но объятие не состоялось,
     - Так занят? - спросила она,
     - Что? Что ты хочешь этим сказать? Слушай, тебе не следует так долго быть на ногах. Давай сядем. И... э-э... нам следует решить, как переделать нашу спальню...
     Она на мгновение прикрыла глаза. Когда она их открыла, то уже овладела собой.
     - Бедный Хью, - сказала она. - Ты же тоже боишься до полусмерти. Я даже не предполагала, что это может нанести тебе такую глубокую рану.
     - Что за чушь, - бормотал он, увлекая ее к кушетке.
     Кэтрин сопротивлялась, так что его руки невольно сомкнулись на ее талии. Обняв его рукой за шею и прижавшись лицом к груди, она сказала:
     - Погоди. Мы пытаемся убежать от мыслей о том, что с нами случилось. О том, чем я могу быть для тебя после всего, что со мной происходило. О том, что осталось несказанным между мной и Домиником, даже если б это включало... но я клянусь, этого не было.
     - Я не сомневаюсь в тебе, - бормотал он, прижимаясь к ней губами.
     - Нет, ты слишком честен, чтоб не заставить себя поверить мне и попытаться восстановить то, что у нас было прежде. Бедняга Хью, ты боишься, что не осилишь этого.
     - Ну... ассоциации всякие, и все такое... - Обнимавшие ее руки, казалось, закаменели.
     - Я помогу тебе, если ты поможешь мне. Мне это необходимо не меньше, чем тебе.
     - Я понял, - сказал он, уже гораздо мягче.
     - Нет, ты не понял, Хью, - ответила она серьезно. - Я поняла правду, когда поправлялась - одна, без всякого дела, не делая ничего, только думая, думая, пока наконец не засыпала и ко мне не приходили сны. Я почти изжила то, что случилось со мной во дворце, и стала почти прежней. И я сумею излечить тебя от этого. Но ты должен помочь мне излечиться от Доминика, Хью.
     - О, Кэтрин, - шепнул он ей прямо в волосы.
     - Мы попробуем, - тоже шепотом ответила она. - И мы добьемся. Хотя бы частично, хотя бы для того, чтобы жить. Мы просто обречены это сделать.

***

     Вице-адмирал сэр Илья Херасков разворошил бумаги, которыми был завален его стол. Их шелест разнесся по всему кабинету. Висевший за столом экран сегодня изображал Сатурн.
     - Так, - сказал он. - Я занимался вашим отчетом и другими относящимися к нему документами весьма интенсивно с тех пор, как вы изволили прибыть домой. Вы весьма занятный молодой человек, капитан.
     - Да, сэр, - ответил Фландри. Он воспользовался стулом, но почел за лучшее сидеть на самом краешке, чтобы это походило на сидение по стойке "смирно".
     - Сожалею, что вам отказали в отпуске и две недели вы провели на Луне-Первой. Должно быть, весьма огорчительно видеть у себя прямо над головой все публичные дома Терры, не так ли?
     - Так точно, сэр.
     Херасков хмыкнул:
     - Можете не волноваться. Мы были обязаны провести вас через довольно утомительные процедуры, но скажу по секрету, вас сняли с крючка, а ваш временный чин капитана сделан постоянным. До тех пор, пока ваше следующая эскапада не заставит либо разжаловать вас либо произвести в следующий чин. Я бы сказал, шансы тут пятьдесят на пятьдесят.
     Фландри откинулся на спинку кресла:
     - Благодарю вас, сэр.
     - Вы, кажется, несколько разочарованы? - спросил Херасков. - Ожидали большего?
     - Что ж, сэр...
     Херасков склонил голову набок и ухмыльнулся еще шире:
     - Тогда можете излить ваше недовольство на меня. Это мне вы обязаны тем, что получили. И должен признаться, работенка у меня была еще та! - Он перевел дыхание. - Правда, то, что вы доставили секретные коды противника, было достижением, позволившим на многое другое смотреть сквозь пальцы. Помимо потери "Азиенны" в предприятии, которое стоит назвать по меньшей мере безрассудным, вы организовали еще несколько представлений, которые в лучшем случае можно счесть превышением власти, а в худшем - грубым злоупотреблением полномочиями. Таких, например, как самочинный захват пленницы губернатора, увоз этой пленницы в дальнюю экспедицию, сокрытие ее на борту по возвращении, передача ее неприятелю... Боюсь, Фландри, что какой бы чин вы в дальнейшем ни получили, кораблями вам не командовать.
     "Тоже мне наказание!"
     - Сэр, - сказал Фландри, - мой доклад показывает, что все сделанное мной не противоречит уставу. Таковы же будут показания служивших со мной людей.
     - При самой свободной интерпретации ваших полномочий тем инопланетянином и вашим бортовым компьютером... да, возможно. Но главное, учтите, пройдоха, почему я вас защищал и рыл землю носом - так это потому, что Разведывательные Силы нуждаются в вас.
     - Еще раз выражаю свою признательность адмиралу.
     Херасков придвинул ему ящичек с сигарами.
     - Возьмите, - сказал он, - и докажите свою благодарность, рассказав мне все, как оно было на самом деле.
     Фландри взял сигару.
     - В моем докладе все сказано, сэр.
     - Понятно, но я узнаю хорька, даже не видя его, - по запаху. Например, я прочту вам небольшой отрывок из этого удивительного документа, который вы изволили написать... хм-хм... "Вскоре после того, как я отбыл вместе с леди Мак-Кормак на Терру, имея на борту минимальную команду в целях увеличения скорости и секретности, согласно имевшимся у меня приказаниям, я, к сожалению, был замечен и задержан вражеским крейсером, который взял меня на абордаж. Доставленный к Сатане, я был удивлен, обнаружив, что мятежники напуганы известием о том, что адмирал Пиккенс располагает их кодами, а потому намерены бежать из пределов Империи. Леди Мак-Кормак уговорила их освободить меня и моего помощника - дидонца. Меня бросили в космосе на поврежденном корабле. После прибытия кораблей Империи я освободился, отвез на родину вышеозначенного дидонца вместе с обещанными ему дарами и, рассчитав курс на Терру..." Ладно, пожалуй, хватит. - Херасков перевернул страницу. - Ну а какова математическая вероятность того, что вы встретили в космосе сторожевой крейсер противника, чудом оказавшийся от вас на таком расстоянии, что им удалось опознать ваш корабль?
     - Что ж, сэр, - ответил Фландри. - Невероятное иногда-таки случается, Приходится только сожалеть, что мятежники стерли из компьютера мой судовой журнал, удаляя гиперпривод. Тогда бы у меня были доказательства. Впрочем, мой отчет должен быть достаточно убедителен сам по себе.
     - Да, вы наворотили целую гору непробиваемых, взаимоувязанных построений (часть из которых не может быть проверена), объясняющих, почему сделали то-то и то-то и почему не могли сделать ничего другого. Наверняка на это произведение у вас ушло все время полета от альфы Креста до Терры. Скажите правду, вы ведь умышленно отыскали Мак-Кормака и предупредили его насчет кодов, верно?
     - Сэр, это была бы самая настоящая измена.
     - Вполне под стать той, когда вы разделались с губернатором, чье поведение не одобряли. Странное дело - его в последний раз видели