шпионажа. Когда я впервые обратился к ним в связи с моей миссией, в процедуру обследования была включена проверка моих мозговых структур агентом-телепатом, риеллианкой.
     Десаи кивнул. Риеллиане были экспертами. Конечно, данный агент вряд ли смог исчерпывающе ознакомиться с мыслями Айхарайха при столь мимолетном контакте, а уж тем более выяснить все его возможности: слишком велики видовые, лингвистические, социальные, индивидуальные различия.
     - На что же вы способны в этой области, если мне будет позволено спросить?
     Айхарайх пренебрежительно махнул рукой:
     - На меньшее, чем мне бы хотелось. Например, вам незачем было менять вербальную форму своих мыслей. Я почувствовал, что вы это сделали, но только потому, что изменился ритм вашего пульса. Я не смог бы прочесть ваши мысли: это было бы возможно, только если бы я знал вас долго и близко, да и тогда мне были бы доступны. лишь отчетливо сформулированные поверхностные мысли. А передавать я и вовсе не умею. - Он улыбнулся. - Наверное, правильнее будет сказать, что я обладаю даром сопереживания.
     - Этого не следует недооценивать. Хотел бы я обладать им в такой же степени, как и вы, - сказал Десаи.
     Одновременно он подумал:
     "Я не должен позволить ему околдовать себя. Он необыкновенно привлекателен, но мой долг - оставаться холодным и осторожным".
     Десаи наклонился вперед, облокотившись на стол.
     - Простите меня за прямолинейность, достопочтенный. Вы прибыли на планету, где уже два года длится вооруженный мятеж против Его Величества. Местные жители рассчитывали силой посадить на трон одного из представителей своей знати. Когда же это не удаюсь, они возглавили движение за отделение всего сектора от Империи. Дух противоборства в них все еще силен. Должен вам сказать - все равно это не долго будет секретом - совсем недавно произошло нападение на отряд оккупационных войск, с целью захвата оружия. Сведения о волнениях во многих местах поступают постоянно. Закон и порядок здесь очень хрупки, достопочтенный. В мои намерения входит принятие твердых, хотя и гуманных, мер по интеграции системы Вергилия в жизнь Империи. В настоящий момент любое мелкое событие может спровоцировать взрыв. Если восстание окажется массовым, последствия будут ужасны для энейцев, да и для всей Империи тяжелы. Отсюда недалеко до границы, до Сферы Ифри и, что еще хуже, до баз независимых военачальников, пиратов и фанатиков, имеющих в своем распоряжении космический флот. Эней - наша крепость в этом регионе. Мы не можем позволить себе потерять его. Определенное число наших врагов и просто криминальных элементов воспользовались здешним неустойчивым положением и высадились на планете. Не уверен, что полиции удалось выловить их всех. Я не допущу, чтобы такие высадки повторились. Именно поэтому на орбите находятся дозорные корабли и спутники-детекторы: сесть на Энее смогут только известные нам космолеты, и притом только здесь, в Новом Риме, а их пассажиры должны зарегистрироваться и не покидать город, если только они не получат специального разрешения.
     Десаи почувствовал, как резко прозвучали его слова, и начал извиняться. Айхарайх поспешил его успокоить:
     - Пожалуйста, не думайте, что вы меня обидели, комиссар. Я вполне понимаю, насколько непросто ваше положение. Кроме того, я чувствую ваше доброе отношение ко мне. Вы опасаетесь, что я могу ненароком вызвать эмоции, которые спровоцируют толпу на бунт или далее послужат толчком к революции.
     - Да, мне приходится учитывать и такую возможность, достопочтенный. Даже среди представителей одного вида вероятность глупой ошибки очень велика. Например, мои собственные предки на Терре, еще до эпохи космических полетов, однажды восстали против иноземных правителей. Это стоило многих тысяч жизней. А непосредственным поводом послужило то, что туземные войска получили новую разновидность патронов, форма которых оскорбила их религиозные чувства.
     - Еще лучшим примером служит тайнинское восстание [Тайнинское восстание (1850 - 1864) - крупнейшая крестьянская война в Китае против династии Цин и маньчжурской аристократии].
     - Что?
     - Это случилось в Китае, в том же веке, что и восстание сипаев [Восстание сипаев (1857 - 1859) - восстание в Индии против английского господства. Его ядром были сипаи - наемные солдаты, вербовавшиеся в английскую колониальную армию из местных жителей]. Народ взбунтовался против иноземной династии, несмотря на то что она правила уже много лет. Началась гражданская война, длившаяся на протяжении жизни целого поколения и унесшая миллионы жизней. Вожаки исповедовали воинствующее христианство - странное приложение учения Иисуса, не правда ли?
     Десаи вытаращил глаза на Айхарайха:
     - Вы таки изучили нас.
     - Немного, о, так огорчительно немного. Больше всего я почерпнул из ваших литературных произведений - Эсхила, Ли Бо, Шекспира, Гёте, Старджона, Михайлова... из музыки Баха или Рихарда Штрауса, картин Рембрандта или Хиросиге... Впрочем, довольно. Я готов обсуждать эту тему до бесконечности, комиссар, но не могу отнимать у вас время. Я все же надеюсь убедить вас, что на вашей планете я не окажусь неуклюжим невеждой.
     - Но почему именно Эней? - поинтересовался Десаи.
     - Именно в силу сложившихся здесь обстоятельств, комиссар. Как люди - гордые и независимые - поведут себя, потерпев поражение? Нам на Жан-Батисте очень нужно понимание этого, если мы не хотим усложнить положение человечества в случае каких-либо будущих неурядиц. Более того, насколько мне известно, на Энее существует несколько культур, помимо основной. Возможность сравнивать их и исследовать их взаимодействие научит меня многому.
     - Н-ну...
     Айхарайх взмахнул рукой:
     - Результаты моей работы не останутся моим личным достоянием. Часто сторонний наблюдатель замечает обстоятельства, которых местный житель, свыкшийся с ними, просто не видит. Иногда чужаку изливают душу, а то и просто бывают менее осмотрительны в его присутствии, поскольку не подозревают его, как могли бы заподозрить человека, в том, что он секретный агент Империи. На самом деле, комиссар, благодаря самой своей чужеродности инопланетянин вроде меня может оказаться весьма полезен в сборе секретной информации.
     Десаи напрягся:
     "О Кришна! Неужели это невероятное существо подозревает?.. Нет, это невозможно!"
     Мягко, чуть ли не виновато Айхарайх сказал:
     - Я убедил в этом советников губернатора и в конце концов удостоился разговора с его превосходительством. Если вы посмотрите соответствующие документы, то обнаружите, что я уже получил разрешение на проведение исследований здесь. Но конечно, я не предприму никаких шагов, которых вы бы не одобрили.
     - Простите меня. - Десаи почувствовал, что его перехитрили и загнали в угол. Почему бы это? Айхарайх ведь так вежлив, так старается понравиться... - Я должен был бы ознакомиться с документами заранее. Я бы так, конечно, и сделал, если бы не это прискорбное выступление партизан... Вы не будете возражать, если я посвящу несколько минут просмотру пленки?
     - Ни в коей мере, - ответил инопланетянин, - особенно если вы разрешите мне пока познакомиться с книгами, которые я вижу на вашей полке. - Его улыбка стала еще шире и обнаружила совершенно нечеловеческую черту в его внешности - его зубы.
     - Да, конечно, - пробормотал Десаи, пальцы которого уже летали по информационной панели.
     Экран компьютера осветился. За идентификационной голограммой последовали персональные данные и информация. Подделать ленту было невозможно: помимо того что она имела радиоактивные маркеры, катушка была доставлена на корабль правительственным курьером, помещена в корабельный сейф, а потом доставлена лично капитаном в информационный банк в подвале Дома Империи. Проверка ona fides [Добропорядочность (лат.)] Айхарайха была рутинной, поскольку чиновники на Ллинатавре были, как всегда, перегружены, но выполнена добросовестно.
     Айхарайх прибыл в столицу сектора на пассажирском лайнере, остановился в отеле, приспособленном для приема инопланетян, зарегистрировался в полиции, как положено, и не сделал ни малейшей попытки избежать наблюдения через сканеры, установленные властями по всему городу. Он никуда не ездил, ни с кем не встречался, не делал ничего подозрительного. Самым обычным образом он обратился за разрешением на исследования и прошел все собеседования и проверки.
     В Катавраяннисе никто не слышал о планете Жан-Батист, но ее описание было в архивах и соответствовало тому, что говорил Айхарайх. Информации было мало; но кому придет в голову хранить подробные данные об отсталом мире на другом конце Империи, никогда не доставлявшей никаких хлопот, в провинциальной библиотеке ?
     Запрос Айхарайха был вполне обоснованным, его исследования вряд ли могли причинить вред, но зато могли дать полезную информацию. Губернатор Муратори заинтересовался, встретился с Айхарайхом и дал ему требуемое разрешение.
     Десаи нахмурился. Его непосредственный начальник был умелым и добросовестным администратором - он должен был обладать этими качествами, чтобы загладить ущерб, нанесенный правлением его жадного и беспринципного предшественника, которое и спровоцировало восстание Мак-Кормака. Однако, оказавшись на вершине власти, человек скоро отрывается от повседневных мелочей, которые и составляют основу политики. Муратори еще слишком недавно занимал свой пост, чтобы почувствовать границы своих возможностей. А поскольку он был суровым человеком, он, по мнению Десаи, слишком буквально понимал аксиому, согласно которой правление есть узаконенное насилие. И вот по приказу сверху комиссару пришлось против воли отдать распоряжение о сносе Мемориала после волнений в университете и о тотальном разоружении влиятельных семей землевладельцев - мерах, которые, как думал Десаи, привели ко многим неприятностям, включая и эту безумную вылазку в Гесперии.
     "Ну так почему же я тревожусь из-за наконец-то проявленной Муратори гибкости?" - подумал Десаи.
     - Я закончил, - сказал он Айхарайху. - Не присядете ли вы снова?
     Айхарайх отошел от книжной полки, держа в руках томик Тагора в переводе на англик.
     - Пришли ли вы к решению, комиссар? - спросил он.
     - К решению пришел не я, вы же знаете, - выдавил из себя улыбку Десаи. - Решение было принято за меня. Мне предписано разрешить вам проводить исследования и оказать всю посильную помощь.
     - Надеюсь, мне не придется вас особенно беспокоить, комиссар. Я привычен к разреженной атмосфере и к трудным путешествиям. Моя биохимия достаточно сходна с человеческой, чтобы не возникло проблем с едой. К тому же моя миссия хорошо финансируется - думаю, что энейской экономике не повредят несколько лишних имперских кредитов.
     Айхарайх трогательным жестом взъерошил свой хохолок.
     - Но только, пожалуйста, не думайте, комиссар, что я намерен навязать себя вам, размахивая губернаторским разрешением как боевым знаменем, - продолжал он. - Вы знаете обстановку лучше столичных чиновников, и, кроме того, именно вам придется расхлебывать последствия любой совершенной мной ошибки. Это не тот путь, которым Жан-Батист сможет войти в имперское сообщество, не правда ли? Я хотел бы руководствоваться вашими советами и учитывать ваши предпочтения. Например, я был бы признателен, если бы перед моим первым выездом ваши сотрудники предложили мне определенный маршрут и дали рекомендации.
     Десаи почувствовал, что оттаивает.
     - Счастлив это слышать, достопочтенный. Я уверен, что мы сможем сработаться. Знаете что, не присоединитесь ли вы ко мне за обедом, а потом я мог бы перенести некоторые встречи...
     Этот день запомнился Десаи надолго.

***

     Но ближе к вечеру, оставшись один в своем кабинете, Десаи снова почувствовал беспокойство.
     Ему следовало бы отправиться домой, к жене и детям, которых он видел гораздо реже, чем хотел бы. Нужно бы перестать непрерывно курить: его легкие и так обожжены никотином. Зачем взваливать на свои плечи целую планету? Это на самом деле ему не под силу. Это не под силу ни одному смертному.
     Однако, принеся присягу при назначении на должность, он должен сделать именно это - в противном случае он почувствовал бы себя клятвопреступником.
     Эта история с Фредериксеном мучила его, как свежая рана. Десаи решительно перегнулся через стол и нажал на кнопку. Аппаратура в комнате делала запись всего, что здесь происходило и говорилось.
     Экран ожил, бросая отсветы в темные углы: лампы Десаи не включал, а за прозрачной стеной догорал закат. Десаи не стал увеличивать изображение Питера Джоветта и свое собственное, но усилил звук. В кабинете загремели голоса. Десаи откинулся на спинку кресла и стал слушать.
     Джоветт, богато одетый, с изящной вьющейся каштановой бородкой, был одним из представителей Паутины, торговцем и космополитом. Он, однако, не принадлежал к наемным агентам Империи: во времена восстания он искренне, хотя и не громогласно, осуждал противостояние с Террой, а теперь сотрудничал с оккупационными властями, потому что видел в этом пользу для своего народа.
     Джоветт говорил:
     - ...Рад предоставить в ваше распоряжение всю информацию, что у меня есть, комиссар. Остановите меня, если я начну говорить то, чего вы уже наслушались ad nauseam [До тошноты (лат.)].
     - Это маловероятно, - откликнулся Десаи. - Я на Энее два года, а ваши предки поселились здесь семь столетий назад.
     - Да, люди забирались далеко в те давние дни, не правда ли? Их было ужасно мало, они были страшно уязвимы... Ладно. Вы хотели посоветоваться со мной насчет Айвара Фредериксена, верно?
     - И всего, что с ним связано. - Десаи вставил в мундштук новую сигарету.
     Джоветт закурил сигару.
     - Не уверен, что смогу так уж много вам сообщить. Не забывайте, я принадлежу к классу, на который землевладельцы смотрят в лучшем случае с подозрением, а в худшем - с ненавистью. Я никогда не был близок с семьей Фредериксенов.
     - Но вы - член парламента. И к тому же весьма влиятельный член. А Эдвард Фредериксен - Архонт Илиона. Вам наверняка приходится часто встречаться с ним, в том числе в обществе: ведь большинство политических решений принимается в кулуарах, а не на официальных слушаниях. Мне известно, что вы хорошо знали Хью Мак-Кормака - зятя Эдварда и дядю Айвара.
     Джоветт, нахмурясь, долго смотрел на тлеющий кончик сигары, прежде чем ответил:
     - Все это гораздо более запутанно, комиссар. Вы позволите мне перечислить некоторые основные факты? Мне хочется упорядочить их - как для себя, так и для вас.
     - Пожалуйста.
     - Как мне представляется, в истории Энея имеется три ключевых фактора. Во-первых, поселение здесь было создано как научная база, в основном с целью изучения аборигенов Дидоны - сама эта планета является малоподходящим местом для детишек, знаете ли. Это положило начало существованию университета: сообществу исследователей, мыслителей, технического персонала. Он до сих пор окружен почти мистическим ореолом - самый невежественный и тупой энеец преклоняется перед знанием. И к тому же во времена Империи университет занял весьма почетное в научном мире положение и стал привлекать студентов - людей и представителей других рас - издалека. Энейцы этим гордятся. Университет располагает значительными средствами, помимо того что имеет авторитет, а следовательно, обладает влиянием.
     Во-вторых, чтобы поддерживать существование человеческой общины, не говоря уж о работе исследовательского центра, на столь скудной планете требуются огромные сельскохозяйственные угодья, эффективно используемые. Отсюда возникновение класса землевладельцев, а с ними более мелких помещиков, фермеров средней руки, арендаторов. Когда Лига развалилась и наступило Смутное Время, Эней оказался отрезан от других миров. Ему пришлось сражаться, иногда в прямом смысле слова, за свое существование. Основная тяжесть этого легла на землевладельцев. Они превратились в полуфеодальный военный класс. Даже университет в какой-то мере воспринял их дух и ввел военное образование в свои программы. Вспомните, как Эней сопротивлялся в те давние времена присоединения к Империи и сколько крови было пролито, а позднее сколько офицеров имперской армии дал маленький Эней.
     В-третьих, тем временем на планету прибывали самые разные эмигранты - кто в поисках убежища, кто - стремясь к новой жизни, кто еще почему-нибудь. Они очень различались этнически. Надменные северяне-первопоселенцы давали им работу, но ассимиляции не происходило. Постепенно новички нашли для себя ниши, все больше отдаляясь при этом от основной цивилизации. Отсюда появление тинеранов, речного народа, орканцев, горцев и так далее. Я подозреваю, что на самом деле эти группы социально более влиятельны, чем это признают горожане и сельская аристократия.
     Джоветт умолк и отхлебнул чая, который принесли по распоряжению Десаи. Похоже, подумал Десаи, что Джоветт предпочел бы виски.
     - Ваш обзор весьма интересен - он показывает, как интеллигентный энеец воспринимает историю своей планеты, - проговорил Десаи. - Но какое отношение все это имеет к стоящей сейчас перед нами проблеме?
     - Самое разнообразное, комиссар, если я не ошибаюсь, - ответил Джоветт. - Ну хотя бы потому, что демонстрирует вам, насколько человек вроде меня отрезан... ну, может быть, не от основного фарватера, но от многих притоков наверняка, если сравнить жизнь планеты с рекой. О, конечно, мы имеем своих представителей в трехпалатном парламенте, но мы - я имею в виду новый, ориентированный на Империю класс бизнесменов и их сотрудников, - мы меньшинство даже среди горожан. Остальные принадлежат к древним гильдиям и прочим цеховым организациям, которые обычно оказываются ближе к землевладельцам и университету, чем к нам. Представители субкультур могли бы оказаться нашими союзниками, но они не представлены в парламенте: ценз оседлости, имущественный ценз... ну да вы знаете. И еще: до теперешней оккупации Архонт Илиона автоматически становился спикером всех трех палат парламента. Его первым заместителем был, да и остается, ректор университета, вторым - один из делегатов-горожан. Поскольку вы - очень мудро, как я считаю, - не разогнали парламент, а просто объявили себя верховным правителем, - там сохраняется прежняя расстановка сил. Ну а я? Я всего лишь один из делегатов-горожан, представляющий к тому же сравнительно незначительную их часть. Мне не становится известно, о чем говорят между собой Фредериксен и его друзья.
     - И все равно вы можете многое сообщить, поправить меня там, где я ошибаюсь, - настойчиво сказал Десаи. - Теперь позвольте, в свою очередь, высказать мои взгляды на некоторые общеизвестные факты. Впечатления ведь вполне могут оказаться ошибочными.
     Архонт Илиона - primus inter pares [Первый среди равных (лат.)], потому что Илион представляет собой важнейший регион планеты, а Гесперия - ее самую плодородную область. Верно?
     - Изначально так оно и было, - ответил Джоветт. - С тех пор, правда, производство и значительная часть населения переместились в другие места, но энейцы держатся за свои традиции.
     - Что за несчастная случайность - эта передача должности по наследству, - несчастная для всех, - сказал Десаи.
     Теперь, сидя в одиночестве, он вспомнил свои тогдашние размышления:
     "Хью Мак-Кормак был офицером Космофлота, профессиональным военным. Он дослужился до звания адмирала флота, когда его старший брат погиб бездетным и Хью унаследовал титул Архонта. Это не имело бы особого значения, если бы Его Величество (по причинам, которые никто не решался обсуждать вслух) не назначил эту тварь Снелунда губернатором сектора альфы Креста. Его бесчинства так тяжело ударили по семье Мак-Кормака, что тот в конце концов взбунтовался, и одна планета за другой стали провозглашать его императором.
     Что ж, теперь Снелунд мертв, Мак-Кормак - в изгнании, а мы пытаемся восстановить оставшиеся после всего этого руины. Но посеянные Мак-Кормаком семена все еще дают странные всходы.
     Женой Мак-Кормака была (или есть, если она жива) сестра Эдвар