Империя раздавит нас, как стаф песчаную блоху.
     План Каруита...
     Флиттер пересек море Орка и сельскохозяйственные угодья на его южном берегу и теперь летел над пустыней, по сравнению с которой Кошмар Айронленда показался бы цветущим садом. Источенные эрозией скалы поднимались над пепельно-серыми дюнами; пыль струилась и свивалась в воронки вихрей. Айвар заметил тонкие, как водоросли, кости морского чудища, обглоданные ненасытным ветром пустыни, - единственный признак того, что здесь когда-то существовала жизнь. Вергилий висел низко над горизонтом, свирепо сверкая сквозь пелену песка, завывания ветра усиливались.
     - Это кажется нереальным... Идея чересчур хитро закручена. Способен ли разум негуманоида так глубоко проникнуть в человеческий характер? - с беспокойством спросил Айвар.
     - Не забывай, благодаря мне он наполовину человек, - ответил Джаан. - Да и миллионолетняя история многому его научила. Человек не так уж уникален среди других мыслящих существ. Каруит видит сходство между расами, которого мы не замечаем.
     - Мне тоже не хватает терпения так долго ждать результатов, - вздохнул Иаков. - Так хотелось бы увидеть нашу землю свободной, но едва ли я доживу... Однако Каруит прав. Мы должны хорошо подготовиться, связаться со всеми энейцами, чтобы, когда придет день, все поднялись разом.
     - Развитие торговли как раз для этого и нужно, - подтвердил Джаан. - Орканцы будут путешествовать по всей планете, будут встречаться с разными народами, будут зажигать в них огонь веры. О, мы не станем рассылать проповедников: торговцы должны просто заключать сделки и говорить с людьми. Но в разговоре они неизбежно коснутся того, что происходит у нас, это вызовет интерес, и северяне, тинераны, речной народ станут приглашать друзей послушать чужестранца.
     - Да, я обо всем этом слышал, - сказал Айвар, - но мне многое остается непонятным. Ведь вы же не ожидаете массового обращения в орканскую веру? Уверяю вас, это невозможно. Сложившиеся на Энее культуры слишком привержены собственным верованиям - мировым религиям, язычеству, космогнозису, культу предков.
     - Конечно, - мягко ответил Джаан. - Но разве ты не понимаешь, Наследник, что тут главное - убежденность? Орканцы своими наставлениями и личным примером заставят всех энейцев удвоить рвение. И ведь ничто в моих словах не противоречит основным догматам их веры - какова бы она ни была. Скорее уж возвращение Старейших - это исполнение всех надежд, хотя они у каждого свои.
     - Я знаю, я знаю. Прости меня, но я скептик от природы. Впрочем, это ничего не значит. Думаю, что такой план не принесет вреда, а может быть, как ты говоришь, и послужит поддержанию духа энейцев. Но какая роль отводится мне? Что должен делать я все это время?
     - В не очень отдаленном будущем, - вступил в разговор Иаков, - ты поднимешь знамя борьбы за независимость. Сначала, правда, нужно все подготовить: не годится рисковать тем, что тебя могут сразу же схватить враги. Скорее всего, тебе предстоит провести годы вдали от Энея: то ли возглавляя партизан на Дидоне, то ли посещая другие планеты в поисках поддержки.
     Айвар собрался с духом и спросил:
     - Например, Ифри?
     - Н-ну... да, - Иаков колебался долю секунды. - Да, мы могли бы получить помощь Сферы, но только не для маленькой кучки бунтовщиков, а позже, когда наша победа станет более вероятной. - Иаков наклонился вперед. - Для начала, если говорить откровенно, тебе следует играть роль овода: ты должен будешь отвлечь внимание Империи от путешествий орканцев по планете. Тебе не следует рассчитывать на большее, по крайней мере в течение ближайших лет.
     - Не знаю... - сказал Айвар со всем упрямством, которое смог заставить себя проявить. - Мы могли бы получить тайную помощь от Ифри и раньше, возможно, совсем скоро. Некоторые намеки, которые вырвались у Эранната... - Айвар выпрямился на своем сиденье. - Почему бы не поговорить с ним прямо сейчас?
     Джаан отвел глаза. Айвару ответил Иаков:
     - Боюсь, что это невозможно в настоящий момент, Наследник.
     - Почему? Где он?
     Иаков придал лицу выражение суровости.
     - Ты же сам беспокоился о том, что враги могут нас подслушать. Чего ты не знаешь, о том ты не можешь проговориться. Я настаиваю, чтобы ты не проявлял любопытства в этом вопросе.
     Айвар почувствовал ледяной озноб, как будто ветер, завывавший снаружи, ворвался внутрь флиттера. Надо убедительно разыграть покладистость и спокойствие...
     - Ладно.
     - Пожалуй, пора возвращаться, - сказал Иаков. - Скоро стемнеет.
     Он потянулся к панели управления и развернул флиттер. Сумерки уже заполняли кабину: буря приближалась. Айвар был рад тому, что темнота скрывает его лицо. Но сердце его колотилось так громко, что едва ли шум ветра мог заглушить его стук... Он медленно произнес:
     - Ты знаешь, Джаан, есть одна вещь, о которой я никогда ничего не слышал. Как выглядят Старейшие?
     - Какое это имеет значение? - был ответ. - Они скорее разум, чем тело. Да и их Единство включает представителей разных видов. Вспомни о дидонцах. В конце концов все расы объединятся воедино.
     - Угу. Но все равно, мне любопытно. Как выглядело то тело, интеллект которого записан машиной?
     - Э-э... ну...
     - Давай. Может быть, орканцы в своем неприятии изображений человека и не спрашивали тебя об этом. Но другие энейцы не такие, уверяю тебя, приятель. Они спросят. Так почему бы не рассказать мне?
     - Э-э... хм-м... - Наконец Джаан сдался. Он казался несколько растерянным, как если бы сознание, соседствующее с его собственной личностью, было ослаблено расстоянием от источника, скрытого глубоко под горой. - Хорошо... Он мужского пола, всего полов у них два, они теплокровные, но не млекопитающие. Их вид происходит от орнитоидов... они во многом похожи на человека, но гораздо изысканнее и красивее... Лицо тонкое, голос похож на музыку... Нет, - оборвал себя Джаан. - Я больше ничего не скажу. Это не имеет значения.
     "Ты сказал достаточно", - подумал Айвар.
     Они мало говорили друг с другом на обратном пути. Когда флиттер начал спускаться к Арене - черной громаде, испещренной немногими огнями, Наследник заговорил:
     - Пожалуйста, мне нужно побыть одному и подумать. Я привык принимать важные решения в одиночестве и на просторе. Нельзя ли мне взять этот флиттер? Я долечу до тихого места, сяду, посмотрю на луны и звезды... Я вернусь к рассвету и сообщу вам о своем решении. Хорошо?
     Он заранее составил и отрепетировал в уме эту свою речь. Иаков не возражал, Джаан с симпатией похлопал Айвара по плечу.
     - Конечно, - сказал пророк. - Да пребудут с тобой мужество и мудрость, мой друг.
     Высадив остальных, Айвар быстро поднял машину и заложил резкий вираж в своем нетерпении убраться подальше. Его преследовал страх погони.
     "Они не непогрешимы, - подумал он сурово. - Я захватил их врасплох. Джаану следовало бы заранее придумать описание Каруита - какое угодно, только не соответствующее действительности. То, что он сказал, совпадает с описанием мерсейского агента, которое Таня сообщила мне со слов Десаи".
     После заката леденящий ветер наполнил воздух вокруг подножия горы тончайшей пылью. Звезды скрылись за этой пеленой, полумесяц Лавинии был виден, но практически не давал света. Огоньки в деревнях и фермах на холмах тоже не были видны - видимость ограничивалась несколькими метрами.
     Совершая посадку вслепую, только по показаниям приборов, Айвар подумал, что в этом ему, пожалуй, повезло. Его никто не увидит, так что можно приземлиться прямо у входа; в противном случае пришлось бы оставить флиттер за горным кряжем или в зарослях кустарника и пробираться несколько километров пешком. Впрочем, выбора у него не оставалось: пройти сколько-нибудь заметное расстояние во время песчаной бури без специальных приборов (а их у Айвара не было), не сбившись с дороги, было почти невозможно. Но, приземлившись так близко от города и Арены, Айвар рисковал другим: радар сторожевого поста мог засечь его флиттер, а патруль - задержать его.
     В конце концов, худшее, что его ожидает, - это безропотное возвращение под конвоем в собственные покои. Айвар с радостью обнаружил, что больше не чувствует страха, как не ощущает и голода и жажды, оставшись без ужина: захлестнувшее его возбуждение вытеснило все остальное. Юноша натянул защитную одежду - обязательную принадлежность любой вылазки в пустыню, - открыл дверцу и спрыгнул на землю.
     Вой урагана оглушил его. Айвар почувствовал леденящий холод и металлический запах пустыни. Летящий со страшной скоростью песок жалил лицо. Айвар поправил ночную маску и на ощупь двинулся вперед.
     Некоторое время юноша беспокоился, не сбился ли он с дороги, несмотря на все свои предосторожности. Но тут он ушиб ногу о груду камней, сложенную у входа в недавно откопанный туннель. Отверстие чернело прямо перед ним - тот самый вход, через который его водил Джаан.
     Айвар, пока не углубился на несколько шагов в коридор, не включал фонарика, который захватил с собой из флиттера. Крепко сжимая его в одной руке, другой он нащупал щеколду.
     Сделанная рабочими дверь была всего лишь защитой от непогоды; замок был не нужен - благоговение местных жителей перед древностями служило последним достаточной защитой. Закрыв за собой дверь, Айвар внезапно окунулся в стылую тишину и тьму, нарушаемую лишь слабым лучом его фонарика. Собственное дыхание в этом безмолвии казалось ему чересчур громким. Юноша нащупал на поясе тяжелый нож, захваченный из Виндхоума, и это придало ему уверенности. Нож, однако, был его единственным оружием: возьми он в поездку с Иаковом и Джааном что-нибудь еще, это немедленно вызвало бы подозрения.
     "Что я найду?
     Может быть, и ничего. Я, конечно, получше рассмотрю машину Каруита, но у меня нет никаких инструментов, чтобы вскрыть ее и попытаться разобраться. Что же касается возможности найти еще что-нибудь... Эти коридоры бесконечны, они расходятся в дюжине направлений...
     Тем не менее эти туннели - куда никто не ходит, пока продолжаются раскопки, - самое подходящее место, чтобы спрятать то, что нужно спрятать, - размышлял Айвар. - К тому же, - его взгляд задержался на отпечатках в миллионолетней пыли (совсем как на Луне, после того как там впервые появился человек), - я могу обнаружить следы, и они покажут мне, куда шел тот, кто побывал здесь до меня".
     Айвар двинулся вперед. Его шаги гулко отдаваясь под вековыми сводами.
     "Почему я делаю все это? Потому что тут могут быть замешаны мерсейцы? Разве это так уж плохо? Вот Таня, например, очень обрадована такой возможностью. Она считает, что Ройдхунат может и в самом деле прийти нам на помощь, и надеется, что мне как-то удастся наладить контакт с этим агентом.
     Но ведь нам может помочь и Ифри. В таком случае почему вожди орканцев не позволяют мне видеться с Эраннатом? Их отговорки неубедительны.
     А если Древние используют в своих целях мерсейцев, что вполне можно себе представить, зачем они обманывают Джаана? Разве ему не следовало бы знать правду?
     А может, он все знает? Ведь такой информацией не стоит делиться. Терранская Империя может отмахнуться от учения Джаана, как от еще одного местного культа, который не стоит того, чтобы с ним бороться, но только не в случае, если она заподозрит участие мерсейцев. Так что вполне возможно, что Джаан говорит не все. Только в это как-то трудно поверить. Он слишком искренен, слишком увлечен, слишком - да, слишком растерян, чтобы вести двойную игру.
     Я обязательно должен докопаться до правды, иначе грош мне цена как предводителю".
     Айвар продолжал углубляться во тьму.

Глава 20

     Спустившись почти на километр, Айвар остановился у входа в комнату, где Джаан пережил свое озарение. Но он лишь беглым взглядом окинул высящееся перед ним загадочное металлическое сооружение и снова сосредоточился на следах на полу.
     Здесь в последние месяцы было достаточно посетителей, и многочисленные отпечатки в пыли накладывались друг на друга. Айвар двинулся дальше по коридору. Луч фонарика в последний раз блеснул на машине Каруита, потом она снова утонула во тьме. Колеблющийся крут света вырывал из мрака очень маленькую площадь. Теперь, когда Айвар продвигался медленно и осторожно, тишина казалась почти всеобъемлющей. Слышался только стук его сердца: пусто-пусто, пусто-пусто, пусто-пусто...
     Через несколько метров путаница следов закончилась. Айвар не удивился бы, если бы обнаружил отпечатки ног: и Джаан, и те Компаньоны, которых он приводил сюда, наверняка ходили вокруг. Что его насторожило, так это неожиданная чистота. Пол был тщательно выметен.
     Айвар остановился и несколько минут размышлял. Когда он двинулся дальше, его правая рука сжимала нож.
     Вскоре коридор разделился на три. Было естественно предположить, что дальше никто не ходил: исследование лабиринта внутри горы - дело для хорошо оснащенной научной экспедиции; и можно не сомневаться, что никаких ученых еще долго сюда не пустят. Айвар заметил, что метла - или что бы это ни было - прошлась по началу всех трех ответвлений.
     "Вполне разумно, - мелькнула мысль. - Посетители вряд ли заметят, что тут мели, если только не дойдут до резкой границы, где разница между слоем пыли и выметенным полом очевидна. Или если они не будут предполагать, вроде меня... предполагать, что потребовалось уничтожить слишком необычные следы".
     Айвар обошел все три ответвления и обнаружил, что в двух из них рукотворная чистота быстро кончается. Дальше тянулся нетронутый слой пыли. Третий коридор был выметен на значительно большем расстоянии, но, с тех пор как там появились последние отпечатки, уборка не производилась. Две цепочки следов принадлежали людям, третья - ифрианцу; только человеческие следы вели обратно. На эти отпечатки накладывались еще одни, которые, таким образом, были позднейшими.
     Это были следы птичьих лап.
     Айвар снова остановился. Его пробрал озноб.
     "Может, мне следует повернуться и бежать отсюда? Только куда бежать? И Эраннат..." - Последняя мысль оказалась решающей. Какие еще друзья остаются у свободолюбивых энейцев? Если, конечно, ифрианец жив...
     Айвар двинулся дальше. Он миновал две открытые в коридор двери, посветил в них фонариком, но разглядел лишь пустые помещения странной формы.
     Затем пол круто пошел вниз, и, обогнув угол, Айвар увидел струящийся сквозь арку тусклый желтый свет.
     Юноша не дал себе времени испугаться, выключил фонарик и подкрался к арке. Готовый кинуться на врага, он заглянул в помещение.
     Еще одна комната, на этот раз восьмиугольная, с высоким куполообразным потолком, метров семи в длину. Тяжелые холодные неподвижные тени лежали по стенам. Их отбрасывал массивный стальной стол, к которому были прикреплены лампа, переносное санитарное устройство и метровая цепь. На крышке стола оказались кувшин с водой и стакан, на полу - матрац, единственная отрада для глаз в радужной безжизненности помещения.
     - Эраннат! - вскрикнул Айвар.
     Ифрианец, сгорбившись, сидел на матраце. Его перья утратили блеск и были взъерошены, голова походила на череп. Цепь была прикреплена к кольцу, охватывающему его левое запястье.
     Айвар вошел в комнату. Ифрианец стряхнул с себя дремоту и узнал его. Гребень встал торчком, золотые глаза загорелись.
     - Хиайя, - выдохнул он.
     Айвар опустился на колени и обнял друга.
     - Что они сделали с тобой! - выкрикнул он. - Почему? Боже, что за подонки...
     Эраннат встряхнулся. В его хриплом голосе зазвучала сила.
     - Сейчас не время для сантиментов. Зачем ты пришел сюда? За тобой следили?
     - У... у меня возникли подозрения. - Айвар опустился на пол и обхватил колени руками, борясь с потрясением. Весь вид узника говорил о том, что времени терять нельзя: все его перья трепетали. Кому лучше знать, что за опасности грозят им в этом склепе? Никогда еще ум Айвара не работал так быстро.
     - Нет, - продолжал он, - не думаю, что и они в свою очередь подозревают меня. Я нашел предлог, чтобы вылететь на флиттере одному, вернулся и приземлился под прикрытием песчаной бури. Поблизости никого не было, когда я входил в туннель. Меня навело на размышления письмо, которое я сегодня получил от своей девушки. Она узнала, что на Энее находится мерсейский секретный агент, обладающий большой телепатической силой. Его описание соответствует тому, что Джаан рассказывает о Каруите. Я сразу подумал, что Джаана жестоко разыграли. Если бы он был менее деликатен и прочел письмо... Ну а я письма никому не показал и постарался держаться подальше от Арены, пока не пришло время заняться здесь поисками.
     - Ты поступил правильно. - Эраннат погладил когтями голову Айвара, и гот понял, что это такая же честь, как посвящение в рыцари. - Будь осторожен. Айхарайх где-то поблизости. Будем надеяться, что он сейчас спит и не проснется, пока ты отсюда не уйдешь.
     - Пока мы не уйдем.
     Эраннат хмыкнул. Его цепь зазвенела. Он даже не дал себе труда спросить, как Айвар думает ее перерезать.
     - Я схожу за инструментами, - сказал Айвар.
     - Нет. Слишком опасно. Ты должен выбраться отсюда и передать известия. Если это тебе удастся, я, возможно, не пострадаю. Айхарайх не мстителен. Я верю ему, когда он говорит, что ему неприятно меня пытать.
     "Пытать? Но на нем не видно ран... Ох, конечно. Держать вольное небесное создание прикованным, заживо погребенным, день и ночь во мраке, без солнца, звезд, ветра... было бы менее жестоко поджаривать его на медленном огне!" - Айвар задохнулся от гнева.
     Эраннат уловил это и предостерег его:
     - Возмущение - сейчас тоже непозволительная роскошь. Слушай. Айхарайх говорил со мной довольно откровенно. Думаю, он чувствует себя одиноким, он ведь тоже заперт здесь, и ему нечем себя занять, кроме как изредка дергать за веревочки свою марионетку-пророка. Или, может, он рассчитывает, что своими разговорами вызовет у меня ассоциации и таким образом узнает больше из того, что мне известно? Поэтому-то мне и сохраняют жизнь. Он хочет выдоить из меня информацию.
     - Что он собой представляет? - прошептал Айвар.
     - Он уроженец планеты, которую он называет Херейон, где-то в Мерсейском Ройдхунате. Их цивилизация старая, очень старая, в прошлом могущественная и обширная. Да, он говорит, что они и есть Строители, Старейшие. Он не захотел сказать мне, что заставило их покинуть другие планеты. Айхарайх признался, что теперь их мало, и та сила, которой они еще располагают, кроется у них в мозгу.
     - Но ведь они... э-э... не супердидонцы, не объединяющий Галактику интеллект... как верит Джаан?
     - Нет. И между ними нет никакого философского конфликта по поводу окончательной судьбы мироздания. Эти россказни просто нужны Айхарайху для его целей. - Эраннат наклонился вперед, его голова отчетливо вырисовывалась на фоне теней. - Слушай. У нас в лучшем случае есть всего несколько минут. Не перебивай меня, если тебе все будет понятно. Слушай и запоминай.
     Хриплые слова обрушились на Айвара, как осенняя буря.
     - На Херейоне сохраняются остатки технологии, о которых сородичи Айхарайха не сообщают своим господам мерсейцам, - если только мерсейцы действительно их господа, а не орудия для достижения собственных целей херейонитов. Тут мне не все ясно, но не будем терять время на гадания. Как и следует ожидать, эта технология имеет отношение к возможностям разума. Херейониты обладают исключительными телепатическими способностями - гораздо большими, чем наша наука считает возможным.
     Существует некое всеобъемлющее свойство разума, более глубокое, чем словесное содержание сознания. На близком расстоянии Айхарайх, как он утверждает, может читать мысли любого живого существа - представителя любого вида, говорящего на любом языке. Как мне кажется, он делает это, почти мгновенно анализируя мозговые волны, определяя универсальные составляющие логики и волевых проявлений. Основываясь на этом, он реконструирует целостную структуру сознания - как если бы его нервная система была не просто чувствительна