ый  отдых  пирата  -  каковым  он,
собственно,  и  являлся.  Тип  увлеченно  протирал   стойку   -   тряпка
перемещалась со скоростью более трех вершков в час.
   Полдюжины лениво круживших под потолком крупных зеленых мух.
   Не менее зеленая древесная жаба, прилипшая к  потолку  и  внимательно
следящая за ближайшими мухами.
   Увиденное, похоже, удовлетворило глазки, потому что  они  скрылись  -
для того чтобы еще через дюжину вдохов объявиться на пороге, уже  вполне
обыденно располагаясь на лице своего обладателя - с виду самого обычного
селянина в овчинной безрукавке и рваных полотняных штанах.
   - О! - При виде вошедшего  Шон  прервал  свой  заунывный  монолог.  -
Кажется, для нас есть работенка.
   - С чего ты взял? - пробулькал Шах, не отрываясь от похлебки.
   - Опыт, малыш, опыт. И  эта...  как  ее...  логи...  дуги...  здравый
смысл. За каким еще дохлым гоблином простой крестьянин может появиться в
таверне средь бела дня?
   - Может, ему тоже захотелось отведать луковой похлебки,  -  парировал
Шах. - И потом, когда ему, по-твоему, появляться здесь? Вечером?
   - Хочешь пари? - оживился Шон.
   - Все, что я хочу, - вздохнул  Шах,  -  спокойно  доесть  свою  миску
похлебки и завалиться спать.
   - Малыш, когда я был в твоем возрасте...
   - Да-да, учитель, я помню. Ты мог пробежать полсотни верст  за  день,
выпить залпом бочку вина, убить волкобыка ударом кулака промеж  рогов  и
после всего этого еще осчастливить дюжину девственниц... или кобылиц?
   - Наглец. - Шон отвернулся, стараясь не  допустить  в  голос  веселых
ноток. - Юнец, фигляр. Сегодня будешь делать "двойной проход" с цепом.
   - Да, учитель. А где мы возьмем цеп?
   - Ну-ну, - ухмыляясь, сказал Шон.  -  Вообще-то  это  и  будет  твоим
наказанием за дерзость - изготовить хороший боевой цеп.
   - А... - начал было Шах.
   - Ша, малыш, - оборвал его Шон, разворачиваясь к стойке. - Все потом.
   Крестьянин тем временем  сумел  преодолеть  расстояние  от  двери  до
стойки и теперь старательно  переминался  с  ноги  на  ногу  -  надеясь,
очевидно,  привлечь  таким  экзотическим  способом   внимание   хозяина.
Учитывая тот факт,  что  одноглазый  пират  был  глуховат  и  не  всегда
отзывался даже на грохот кулаков, переминаться крестьянин мог  бы  очень
долго, если бы Шон не решил ускорить процесс, пнув соседнюю лавку.
   Лавка упала. Следом на пол свалился сидевший на ней  орк,  обдав  при
этом полтаверны пенным фонтаном. Грохот, взрыв проклятий  и  гогот  двух
более удачливых  орков  привлекли  внимание  не  только  хозяина,  но  и
проходившего мимо горного тролля -  последний  попытался  наклониться  и
заглянуть внутрь таверны, но дверь была слишком  низка  -  по  троллиным
меркам.
   Спустя пять минут, когда все более-менее успокоилось: Шах  счистил  с
себя пену, гном перестал размахивать топором, а  орки  обзавелись  новым
бочонком пива за счет заведения, разумеется, - хозяин вернулся за стойку
и с удивлением обнаружил перед собой новое лицо.
   -  Че  надо?  -  недружелюбно  осведомился  он,  не   без   оснований
предполагая, что любой заказ данного клиента не  сможет  покрыть  убыток
даже от сломанной лавки, не говоря уж об оркском пиве.
   - Э-э... это самое... - выдавил крестьянин. - Нам бы... это самое...
   - Ну!
   - Это... надо бы... г-г-г...
   - Гороховую похлебку?
   - Г-г-е-р...
   - Германтаны по-окуличски? - сделал вторую попытку хозяин.
   - Г-г-г-ерой.
   -  А-а-а,  -   с   нескрываемым   разочарованием   выдохнул   хозяин,
отворачиваясь в сторону.
   - Слушай, - прошептал Шах. - Вот почему, сколько  уже  раз  меня,  то
есть  нас,  нанимают  -  и  большинство  этих...  нанимателей   такие...
недалекие?
   - Все просто, малыш. - Шон привстал, примериваясь к  новой  лавке.  -
Очень разумный подход. Посылается самый малоценный член коллектива,  чья
безвременная смерть будет наименее болезненна. Ведь найм героя на  самом
деле - очень рискованное занятие. Скажем, герой может маяться похмельем,
животом или просто быть не в духе. Да что там далеко ходить, сам я,  как
сейчас помню... Ктрегуруп!
   Последнее высказывание Шона относилось к оркам.  Покойный  герой  уже
совсем было занес ногу для пинка, который должен был  обрушить  на  этот
раз стол, но именно этот миг орки выбрали  для  того,  чтобы  подхватить
бочонок и, покачиваясь, направиться к выходу.
   Между тем крестьянин, похоже, сумел все-таки получить от  одноглазого
так  необходимую  ему  информацию.  Подождав,  пока  вихляющаяся  троица
покинет таверну, известив об  этом  событии  округу  заунывными  звуками
боевой песни, он приблизился к покинутому ими столу  и  присел  на  край
лавки. Разумеется, лавка была немедленно выбита каблуком Шонова  сапога,
но крестьянин присел на нее столь осторожно,  что  сумел  удержаться  на
ногах.
   Тем временем Шах наконец доел похлебку и, облизав напоследок ложку, с
сожалением отставил миску в сторону.
   - Вы что-то хотели? - спросил он, стараясь, чтобы его голос прозвучал
как можно более дружелюбно.
   - Э-э... - Похоже, процесс разговора был на  редкость  мучителен  для
крестьянина. Это понял даже Шон.
   - Спроси, не нужен ли ему герой, - посоветовал он.
   - Вам нужен герой?
   Крестьянин истово закивал, явно  обрадованный  возможностью  обойтись
без слов.
   - Очень хорошо, - вздохнул Шах. - Вам повезло. Я  -  герой.  То  есть
герой - это я.
   Похоже, эта новость не слишком обрадовала его собеседника. Крестьянин
отступил на шаг и отчаянно закрутил головой.
   - Что с ним? - недоуменно осведомился Шах.
   - Осматривает окрестности, - предположил Шон.  -  В  поисках,  хе-хе,
более подходящих кандидатур.
   - Здесь нет других героев, - ласково произнес Шах. - Только я.
   Крестьянин закрутил головой еще яростнее.
   - Не так, малыш, нет так, - тихонько заметил Шон. - Вспомни,  чему  я
тебя учил.
   Шах тяжело вздохнул, поднял миску из-под  похлебки  и,  вздохнув  еще
раз, с размаху грохнул ею о край стола.
   - Меня зовут Шах из Дудинок, - объявил он сжавшемуся селянину. - Я  -
герой. А ты сейчас отведешь меня к своему старшему... пока я тебе уши не
отрезал!

***

   - Значит, говорите, черепахер? - переспросил Шах. - И все?
   - Видят боги! - В поисках  божественной  поддержки  староста  деревни
Малые Халки Лиллем Крин оглянулся назад, и  столпившиеся  за  его  возом
селяне дружно закивали. - Один он, господин герой, как перст один! Такая
тварь богомерзкая... никакого спасу нет.  Агромадного  размеру.  Скотину
жрет, поля топчет... ограду уж три раза проламывал! А  оружье  наше  его
панцирь не берет!
   - Ловушки пробовали?
   - Пробовали, - радостно  отозвался  староста.  -  Не  идет!  За  пять
саженей чует, будто сквозь землю зрить навострился.
   - Да мы уж по-всякому пробовали, господин герой, -  прогундосил  один
из крестьян. - Нешто ж мы совсем  без  головы.  И  ямы  копать,  и  туши
травленые подкидывать...  всяко  пробовали.  Один  раз  даже  мельничный
жернов с холма на него спустили. Думали - все, а он, гад, побарахтался и
дальше пополз.
   - Че-то не нравится мне тут! -  заявил  Шон,  обходя,  воз  старосты.
Возвышавшаяся на нем мешочная гора,  судя  по  глубоко  погрузившимся  в
грязь колесам, не слишком  проигрывала  в  весе  помянутому  жернову.  -
Слишком уж  просто.  Прибить  черепахера  -  это  ж  проще,  чем  гномку
соблазнить! Че-то тут не так. Спроси-ка, какого он цвета?
   - Цвету? - Крин озадаченно поскреб затылок. -  Ну,  эта...  обычного.
Самого что ни на есть черепахерного.
   Шон заржал.
   - Ты же сам деревенский, малыш, - выдавил он, хватаясь за воз.  -  Ты
должен знать этот неповторимый оттенок.
   -  Зеленый  цвет  знаю,  -  произнес  Шах,  демонстративно   медленно
натягивая  на  правую  руку  боевую  перчатку.  -  Синий  знаю.  Желтый.
Черепахерного - не знаю. Думайте... уважаемый!
   - Ну эта... пятнистый он!
   - Эльфийский камуфляж. - Шон продолжал хвататься за живот. - Малыш, я
понял - жила-была ручная зверушка маленького эльфа. Однажды ребенку дали
краски...
   - Какого цвета эти  пятна?  -  подумав,  Шах  уточнил  вопрос.  -  На
панцире.
   - А орк его разберет, -  сокрушенно  сказал  староста.  -  Как  бы  и
зеленые, а как бы и серые. Желтые... тоже местами... и еще такие...  как
гриб поганый.
   - Кажется, я знаю, что это за зверюга, - сказал  Шон,  разгибаясь.  -
Болотный черепахер, встречается малость пореже обычного лесного. У  него
панцирь такой...  серо-зеленовато-неопределенный.  Отдельные  экземпляры
порой и в самом деле того... вымахивают. Странно только, что он  один  -
болотные обычно предпочитают селиться стадом.
   - Даже не  знаю,  -  Шах  попытался  придать  своему  лицу  выражение
глубокой задумчивости, - стоит ли мне браться за ваше дело.  Всего  лишь
черепахер, никак не подвиг,  а  так,  разминка  после  ужина.  Будь  это
дракон... орочья банда... или хотя бы мантикор...
   - Господин герой! - Лиллем качнулся вперед, словно собираясь  рухнуть
к  сапогам  Шаха.  -  Смилуйтесь,  не  оставляйте...  черепахер...  дети
малые... последнего не пожалеем.
   - Пятнадцать томасов, - быстро сказал Шон.
   - Пятнадцать томасов, - повторил Шах.
   - Господин герой! - На этот  раз  в  вопле  Крина  было  куда  больше
неподдельного отчаянья. - Побойтесь богов!
   - Вы же сами только  что  говорили  -  "последнего  не  пожалеем",  -
мстительно напомнил Шах.
   - Дык ведь даже если все продадим, - взвыл староста, -  до  последней
нитки, до зернышка... сами на  помост  станем...  и  десяти  томасов  не
наберется!
   - А если  вы  избавитесь  от  половины  мешков  за  вашей  спиной,  -
парировал Шах, - то наберете все двадцать!
   Шон довольно улыбнулся.
   - Неплохо начал, малыш, - с одобрением заметил он, забираясь на  воз.
- Похоже, что-то из моих уроков ты  все  же  запомнил.  Давай,  торгуйся
дальше... а я посмотрю.
   Впрочем, особо долго смотреть ему не пришлось. Крин превосходил  Шаха
как опытом, так и весом - в нем явно было не меньше семи пудов. Также он
имел за плечами моральную поддержку в лице стенающих и возносящих к небу
руки односельчан - страшные  рожи,  которые  Шон  начал  корчить  своему
ученику, компенсировали ее лишь частично. Не прошло и  пяти  минут,  как
Шах послал своему наставнику столь умоляющий взгляд, что покойному герою
оставалось только махнуть рукой.
   - Довольно, - с облегчением произнес Шах, обрывая очередной  жалобный
вопль старосты. - Хватит. Я согласен. Пять томасов,  из  них  полтора  -
вперед!
   - ...внуки наших детей будут голодать, пытаясь... - Настроившийся  на
куда более долгий спор Лиллем не сразу осознал услышанное. -  Что...  вы
сказали, пять томасов, господин герой? То есть четыре?
   - Я сказал: пять томасов  и  полтора  из  них  вперед.  -  Шах  снова
потянулся за перчаткой. - Или... или я отрублю тебе правую ногу и продам
ее гоблинам на ужин - в качестве...
   - Компенсации, - быстро подсказал Шон.
   - ...компенсации за потерянное время.
   - Г-господин герой изволит  шутить,  -  пробормотал  Крин,  испуганно
глядя, как рука юного героя тянется к рукояти  меча  за  плечом...  нет,
всего лишь поправить застежку плаща. - Конечно,  пять  томасов  -  очень
хорошая  плата,  вполне  справедливая.  Господин  герой  был  так  добр,
сжалившись над несчастными бедняками...
   - Малыш. - Шон зевнул и начал медленно  валиться  на  бок.  -  Я  тут
подремлю немного. Разбудишь, когда тебе надоест этот...
   - Деньги! - рявкнул Шах.
   - В-вот. Прошу вас, господин герой.
   - Что это? - с подозрением осведомился Шах,  глядя  на  протягиваемый
ему мешочек.
   - Ваши полтора томаса, господин герой.
   - Проверь, - посоветовал Шон. Шах  медленно  потянул  завязки  мешка,
приподнял край ткани, заглянул внутрь...
   - Там есть хоть одна монета дороже гвеллера? - осведомился он. -  Или
такая, которой меньше ста лет?
   Шон соскочил с воза и, просунув руку сквозь ткань, позвенел монетами.
   - Если  меняла  даст  за  эту  горсть  ящеричной  чешуи  больше  пяти
сребренников, - заметил он, -  то  я  буду  сильно  удивлен.  Можно  еще
предложить их гномам - на вес. Конечно, - с  ухмылкой  продолжил  он,  -
среди них могут попасться очень древние поделки, за которые какой-нибудь
свихнувшийся патриций в Забугорной отвалит  не  один  десяток  новеньких
полновесных томасов. Но, по правде говоря, я бы не стал рассчитывать  на
это и тебе, малыш, не советую.
   Шах тяжело вздохнул, взвесил на ладони мешок, а затем  быстро  шагнул
вперед - и опешивший староста не успел даже моргнуть, как что-то  острое
уперлось ему в брюхо чуть пониже пояса. Что именно - он увидеть не  мог,
потому что рука в боевой перчатке очень  крепко  взялась  за  ворот  его
кафтана.
   - У тебя есть выбор. - Шах слегка повернул нож,  исторгнув  из  Крина
совершенно детское "ай". - Либо я увижу цвет твоего  золота,  в  крайнем
случае серебра, либо цвет твоих потрохов. Лично я бы предпочел первое. А
ты?

***

   В деревню Малые Халки герои въехали незадолго до полудня, и  Шон  был
этим весьма недоволен.
   - Говорю тебе, - в пятый за день раз бурчал он, - надо было  выезжать
сразу после полуночи. Тогда бы у нас оставался еще день.
   - Отвечаю  тебе,  -  устало  огрызнулся  Шах.  -  Ты  сам  превеликое
множество раз утверждал, что скачка по ночному  Запустенью  -  не  самый
приятный способ расстаться с жизнью.
   - Для простых путников. Но мы-то с тобой...
   - Допустим. - Вышедшая  из  хижины  девчушка  лет  восьми  недоуменно
уставилась на героя, оживленно разговаривающего  с  собственной  вьючной
лошадью. - Ты можешь делать, что хочешь и когда хочешь, - продолжал Шах.
- Так же и я с Лисонькой, - он погладил адскую кобылу по гриве,  за  что
был вознагражден злобно-признательным взглядом, - вполне можем  постоять
за себя. Но как насчет твоей лошади?
   - О ней бы позаботился я!
   - Как в прошлый раз?
   - Случайность! Просто невезение! Кто мог знать, что эти кустарниковые
нетопыри...
   - Хватит, - шепотом потребовал Шах. - На нас люди смотрят.
   - Плевать, - беспечно отмахнулся Шон. - Настоящий герой  волен  вести
себя как ему угодно. Я знал одного героя, который любил разговаривать со
своим ослом. Причем не просто разговаривать, а вести длинные философские
дискуссии о...
   - Это, случаем, был не тот говорящий осел, которого сотворил  магистр
Неймикус? - осведомился Шах. - И который потом стал профессором риторики
в Дакирском университете?
   - Умный, да, - проворчал Шон, спрыгивая с лошади. - Посмотрим, что ты
запоешь... Ктрегуруп!
   Пролом в стене и в самом деле произвел впечатление не только на Шона,
но и на  полдюжины  селян,  уныло  чесавших  затылки  поодаль.  Учитывая
размеры пролома, а также то, что стена была  не  деревянным  частоколом,
как в родных для Шаха Дудинках, а основательным  сооружением  из  дикого
камня, Ничего удивительного в этом не было.
   - Однако, - заметил Шон, - не ожидал я  от  нашей  зверушки  подобной
прыти. Такая дырень...  Можно  подумать,  что  здесь  поработала  троица
джагернаутов.
   - Или горный тролль с хорошей дубиной, - согласно кивнул  Шах.  -  Но
следы...
   - Следы самые что ни на  есть  черепахерские.  Равно  как  и,  -  Шон
осторожно тронул носком сапога  двух-вершковый  холмик,  над  которым  с
радостным жужжанием вился десяток крупных мух, - самое что  ни  на  есть
натуральное черепахерское дерьмо. А самое главное, - закончил  он,  -  я
никогда не слышал про горных троллей, проламывающих каменную стену  лишь
затем, чтобы добраться до ближайшего огорода.
   - Хорошие следы, -  сказал  Шах,  заглядывая  в  один  из  упомянутых
следов. - Может, попробовать пойти по ним?
   - Я и так могу сказать, куда они приведут, - отозвался Шон. - И ты бы
мог... если бы воспользовался головой, а не тем, что натер о седло.
   - И куда же, о учитель?
   - К ближайшему болоту, - отрезал  Шон  и,  развернувшись,  направился
обратно к своей лошади.
   - Что, местных опрашивать не будем?
   - Думаешь, они могут сказать что-нибудь полезное? - прищурился Шон. -
Мы уже увидели все, что нам было надо... а времени до захода осталось не
так уж много. Не знаю, как ты, малыш, а я хочу покончить с этим  сегодня
- терять два дня из-за каких-то пяти томасов было бы обидно.
   - Только не говори, что у тебя уже есть план! - взмолился Шах.
   - Конечно, у меня есть план, -  Шон  озабоченно  оглянулся  на  Шаха,
который, закатив глаза, начал потихоньку  сползать  с  Лисоньки.  -  Эй,
малыш, спокойно. Я пошутил. Нет у меня плана.
   - Шуточки у тебя, - пробормотал Шах, выпрямляясь.
   - У меня пока только идея.
   - А у меня от твоих идей изжога! - выпалил Шах. - Ты...
   Он осекся, обнаружив, что разговаривает  с  пустотой.  Подковы  рыжей
вьючной кобылы сверкнули в конце улицы.
   Лисонька сумела догнать ее лишь за две версты  от  древни  -  хороший
результат, если вспомнить, что вьючная имела перед  ней  очень  неплохую
фору - ее всадник не весил ни единой унции.
   Некоторое время герои молча скакали бок о  бок.  Шах  тщетно  пытался
прожечь своего учителя гневными взглядами, Шон  же  с  рассеянным  видом
любовался видом окрестностей.
   - Орк с тобой, - не выдержал Шах несколько минут  спустя.  -  Что  ты
задумал?
   - Ха. - Шон мигом перестал изображать из себя ценителя пейзажей. - Я,
если помнишь, часть пути провалялся на телегах этих деревенских олухов.
   - Выискивая, - пробормотал Шах, - где бы что стырить.
   - Что?
   - Нет, ничего.
   - Так вот, - продолжил свой рассказ Шон. - И  на  одной  мне  удалось
подслушать разговор двух местных... Чему ты смеешься?
   - Просто, - Шах закашлялся, пытаясь замаскировать  очередной  приступ
смеха, -  представил,  о  чем  могли  разговаривать  эти  селяне.  Я  же
деревенский, я-то знаю.
   - Ты прав, - скривился Шон. - Я чуть  не  заснул,  пока  эта  парочка
трепалась о погоде, а уж когда  речь  зашла  о  прополке  брюквы!  Боги!
Никогда не думал, что можно столько времени говорить о прополке  брюквы!
Эти крестьяне... Мне, простому герою, их никогда не понять! Ковыряться в
земле, когда Мир вокруг полон несовершенных подвигов, только и ждущих...
   - Идея, - напомнил Шах. - У тебя была какая-то идея.
   - Угу. Была. Когда они закончили с брюквой и  принялись  за  соседей,
меня сморило окончательно. Я заснул и проснулся - угадай, от чего?
   - От бульканья? - предположил Шах. - Один из хлебнул из тыквы...  или
решил отлить, не сходя с телеги.
   - Великан.
   Реакция Шаха была великолепной - он успел поднять Лисоньку на дыбы  и
уже наполовину  вытащил  меч,  когда  до  него  дошло,  что  слово  было
произнесено слишком уж будничным тоном.
   - Где великан?
   - Где-то здесь, - беспечно отозвался Шон. - Поблизости от болот. Это,
кстати, нам на руку - не придется делать лишний крюк.
   - Ну, для бешеной коровы и пятьсот верст -  не  крюк,  -  пробормотал
Шах, с неохотой отпуская рукоять.  -  А  на  кой  орк  тебе  понадобился
великан? Нам ведь все равно заплатят только за черепахера, даже если  мы
перебьем всех чудищ по эту сторону Буйной Гряды.
   - Ха, - выдохнул Шон. - Вот дойдем -  увидишь!  Я  придумал  такой...
Справа! Летит!
   Следующие две минуты оба героя были очень заняты, отбивая атаку  стаи
жаб-летяг - не меньше полусотни  пушистых  тварей  затаилось  на  ветках
соседнего дуба в ожидании своего будущего обеда.
   - Самое обидное, - выкрикнул Шон, мастерским  ударом  разрубая  сразу
двух падающих на него, точнее, на не защищаемую с виду  лошадь,  жаб,  -
что от этих мерзких тварей никакой пользы! Даже у последнего зомби! Хек!
И то может найтись что-нибудь полезное!
   - Мы в Дудинках, - Шаху приходилось легче, потому  что  на  его  долю
доставалось куда  меньше  жаб  -  оскаленную  морду  Лисоньки  удавалось
миновать от силы каждой третьей, - снимали с них шкурки.
   - И как? Хорошо, хек, шли?
   - Полгвеллера за дюжину.
   - Что ж. - Шон, опустив меч, поймал последнюю из летевших на него жаб
н