ришла!
     Даже захотел было догнать ее и вперед пойти, так ведь дороги не знаю.
     По холмам продирались где-то час. А то и больше - часов-то нет. Неприятное место эти холмы, очень уж для боя несподручно - пока за очередной гребень не перевалишь, что за ним - не видишь. А для засады в самый раз.
     В таких холмах и лощинках минометчики любят располагаться. Поди определи их тут.
     Ну а за холмами лес. Старый знакомый. Тоже вроде и живой, но все равно словно мертвый. Неприятный лес.
     Я даже с рыжей заговорил, первый раз с тех пор:
     - Что с лесом-то случилось?
     А рыжей вся эта местность тоже сильно не по нраву - озирается во все стороны, винтовку держит так, будто из-за каждого куста на нее рота выпрыгнуть может, и крадется - ни один сучок не хрустнет. Я, глядя на нее, тоже ?ТТ? на изготовку взял.
     - Этот лес, - говорит, а слова будто выплевывает, - он выглядит живым и здоровым, но душа его умерла. Ее убили. Но она еще может отомстить - и она мстит каждому, кто заходит сюда. Это очень плохое место.
     Душа леса. Неплохо. Я даже разогнулся.
     - Знаешь, - говорю, - ты меня всеми этими мистическими штучками не загружай. Душа леса - это, конечно, высокая поэзия, только вот мина натяжного действия лично мой организм куда больше волнует, можно сказать, за живое задевает. И вообще, я привык конкретных вещей опасаться. Эсэсовец с автоматом или, допустим, этот зеленый, как, бишь, его там, орк с дубиной - это просто, понятно и вполне излечимо девятиграммовой пилюлей с высокой начальной скоростью. А душа...
     - А что, Сергей, - шепчет Кара. - Ты веришь только в то, что можешь потрогать руками?
     - Вообще-то... - начал и осекся.
     В самом деле, думаю, Малахов, а электрический ток ты тоже руками щупал? Или радиоволны? А ведь взглянуть на это дело со стороны - пошептал чего-то в черный ящичек, точно как Кара в свой амулет, и откуда ни возьмись - эскадрилья штурмовиков. Причем, что характерно, именно по той балочке, по которой танковый батальон на исходный рубеж атаки выдвигается. Показать это какому-нибудь товарищу папуасу, который о Попове слыхом не слыхивал, что он скажет? Правильно, на колени бухнется и завопит во весь голос: ?Колдовство!?
     И в баллистике с тригонометрией ты, Малахов, тоже не очень хорошо разбираешься, примерно как в этике с эстетикой. Что вовсе не мешает этой самой тригонометрии на твою, Малахов, голову вполне исправно снаряды обрушивать И весьма прицельно.
     Так что, товарищ старший сержант, скатай свои сомнения в скатку и засунь поглубже. Ты местный чародейский техникум не кончал и тамошнего диплома не имеешь. Да и вообще, в образовании твоем, с точки зрения местных реалий, белые пятна размером с Антарктиду. И если высунется из воздуха рядом с тобой бела рученька и схватит тебя за горло, что тогда будешь делать? Кару на помощь звать? Так ведь не сможешь.
     А пулями, товарищ Малахов, далеко не все проблемы решить можно. А то бы их еще в 17-м кардинально разрешили. Пулями, товарищ Малахов, можно снять только некоторые проблемы, причем не главные и часто всего лишь на время. По прошествии которого они опять встают во весь рост.
     - Далеко еще?
     - До замка? Две лиги.
     Черт, думаю, я же так и не узнал, как местные локти с саженями в метрическую систему перекидываются. По поповской-то карте хоть метрами меряй, хоть милями, хоть ананасами в банках - разве что номер текущего года от Рождества Христова выяснишь.
     - А если на дерево залезть? - спрашиваю. - Замок виден будет?
     - Должен.
     - Ну, раз ты у нас Кара, так покарауль внизу, а я пока слажу, осмотрюсь.
     Скинул мешок, ?ТТ? в кобуру спрятал, гранаты от пояса отцепил. Одну в нагрудный карман впихнул, а вторую рыжей отдал.
     - Смотри, - говорю, - швырять только в самом крайнем случае. И швыряй подальше, что есть силы. У нее разлет осколков знаешь какой?
     - Знаю, - отвечает. - Двести этих ваших, метров.
     Ладно. Полез я наверх, только на пару метров поднялся - что такое? Схватился за сук, с виду совсем нормальный, а он р-раз - и у меня в руках остался. И в месте слома вроде бы древесина как древесина, ни гнили, ни трухи.
     Черт, думаю, надо с этими деревьями поосторожнее быть. А то схватишься так, и хорошо если просто вниз загремишь. А можно пролететь пару метров и на еще один сучок с размаху напороться, и уж он-то целым окажется. Не знаю, кто там этим занимается, душа леса невинно убиенного или просто гад ползучий невидимый, но только кто-то мне определенно гадит.
     Кое-как взобрался поближе к кроне, осмотрелся - замок. Тот самый, урод ломаный. И не так уж далеко, километров шесть по прямой.
     Ну да, все правильно. Когда я из него вылетел, бегом да по ручью - полтора, потом еще пяток с хвостиком, потом деревня сожженная была, а за деревней скоро и холмы пошли. Все верно, никуда он не делся.
     Интересно, думаю, а в самом деле, может этот замок, вроде границы ихней, с места на место перемещаться? Надо будет у Кары спросить, когда спущусь.
     Черт, мне бы бинокль сюда хороший, вроде того ?цейса?, что у капитана был. До чего шикарный бинокль - просто слов нет. Не хуже стереотрубы.
     Черт, да мне бы хоть какую-нибудь хиленькую оптику! И хорошо бы не забыть винтовку к ней привинтить.
     Ладно. Сижу, дорогу вниз мысленно прокачиваю и обстановку - заодно.
     Ясно, что соваться непосредственно к замку крайне нежелательно. Лысый, если он не полный идиот, а он, скорее всего, им не является, хотя и очень смахивает, должен был под каждый кустик в радиусе километра по сюрпризу понапихать. И не обязательно, чтобы сразу в клочья разносил. А можно просто тихо просигналить - выпускайте, мол, ребята, собачек погулять, к вам тут гости пожаловали.
     Так что к самому замку соваться не стоит. Да и незачем. Пока.
     Другое дело - дорога. Если она тут есть, а я думаю, они еще на полное само- или авиаобеспечение не перешли, не настолько они тут великие и могучие, то дорога быть обязана. И по ней в замок и из замка всякое добро доставляется, а заодно и носители информации перемещаются. Зачастую - весьма ценной информации.
     Милое дело - проверка на дорогах. Как там наш капитан говорил? Не помню. Чего-то про коммуникации.
     Скатился я вниз, очень даже удачно - один только раз полметра не по своей воле пролетел - и к рыжей.
     - Ты, - спрашиваю, - окрестности замка хорошо изучила?
     - Замка Гор-Амрона?
     - Да уж не вашего, - говорю, - как там его, Крохалек?
     - Кроханек. Нет, знаешь, окрестности замка Гор-Амрона - он, к твоему сведению, Шагор называется - я плохо изучила. Потому что те, кто это пытался сделать получше, рано или поздно получали для этого прекрасную возможность - с вершины главной башни. Некоторые - во время полета вниз, некоторые - с петлей на шее, а некоторые и вовсе - прикованные к камню.
     - Только не надо, - говорю, - меня вашими ужасами доморощенными пугать. А то и я такое могу вспомнить, что у тебя волосы твои рыжие на две недели дыбом встанут. И у вашего Охламона тоже бы встали, даром что лысый.
     Да. Концлагерь, например, который мы под Житомиром освободили. И еще много чего. Черт, да просто показать, что простой снаряд иногда с человеком делает - уделался бы от ужаса.
     - Ладно, - говорю. - Но хоть примерно начертить, как дорога проходит, можешь?
     - Попробую.
     - Вот и пробуй.
     Мало все-таки двоих. Даже с учетом оружия. Во-первых, никто не сказал, что у тех тоже ?шмайссер? не нарисуется, а во-вторых... мало двоих. Не то что засаду нормальную организовать - дозор толком не выставить. Два минус один - сколько будет? Правильно. А ведь дозор надо в обе стороны выставлять. Два минус два равно...
     Придется выкручиваться. Потому что подкрепления тебе, Малахов, взять неоткуда. Ты да рыжая - вот тебе и дозор, и резерв, и ударная группа, и боевое охранение. Как хочешь, так и комплектуйся. Сделай и не умирай!
     Полюбовался я на Карину схему, подбородок потер - черт, ну и щетина отросла, срочно бриться надо, а то потом лезвие не возьмет, - и спрашиваю:
     - Вот сюда вывести можешь?
     - Запросто.
     Судя по этой ее схемке, там дорога изгиб делает подходящий. И просматривается неплохо в обе стороны, особенно если опять на древо взгромоздиться, и до замка не так близко: если стрелять придется - не услышат.
     - Ну, тогда пошли, - говорю. - Посмотрим на этих гадов поближе, полюбуемся, какие они. Может, даже разведать удастся, какого у них цвета кровь и с каким звуком кишки наружу выпадают.
     Рыжую от этих слов аж передернуло. Тоже мне, разведчица.
     - А хотя, - продолжаю, - в любом случае чертовски неприятный, наверно, звук. А уж запах...
     - Заткнись, а?
     - Вежливей надо быть, - говорю. - Заткнись, пожалуйста, Сергей.
     И немедленно на выставленный локоть налетел. Поднимаюсь, отряхиваюсь, и вот тут рыжая говорит:
     - За-аткнись, по-ожалуйста, Ма-алахов, а то мне так хочется язык твой отрезать.
     - А больше ничего?
     - А-атрезать, на ме-едленном а-агне поджарить и тебе обратно в пасть запихать. Ma-аленькими такими кусочками.
     - Значит, так, - говорю. - Всю лирику - люблю-ненавижу - отставить! Ясно?
     - Ясно.
     - Тогда вперед. И понеслись.
     Местность, оказалось, и в самом деле для засады - то, что надо. Просто идеальная. Дорога вокруг пригорка заворачивает, лес почти вплотную подступает и видимость вперед от силы метров на пятьдесят. Милое дело - подпилить пару деревьев и пулемет в кустики.
     Да вот только нет у меня пулемета.
     Вышел на дорогу, осмотрелся. Колея накатанная, но не от машин, а тележная. Поуже, чем у немецких армейских. И следы подков. А один след совсем непонятный. Треугольный, словно птичий, только лапа у этой птички даже не сорок пятого размера, а хорошо побольше. Но ходит эта птичка на двух лапах и взлетать не пытается.
     Подозвал Кару.
     - Вот такое, - на отпечаток показываю, - кто мог оставить?
     - Не знаю. Никогда таких не видела.
     Да уж. Разведка тут у них явно не на должной высоте. Ладно. Выбрал я дерево подходящее, с которого дорога из замка хорошо видна, а рыжую на другую сторону пригорка в кусты послал. Там, вообще-то, пригорок весь - метров десять, но так уж получилось - или в одну сторону обзор, или в другую.
     Сам снова на дерево влез, примостился в развилке, веток вокруг себя натыкал и сижу - воронье гнездо изображаю.
     Черт, если бы я сам на задании такое вот гнездышко углядел, то непременно бы его автоматной очередью прочесал. А что делать? Бинокля-то нет.
     Вот так все. Пока рядом, пока под рукой - не ценим. А вот когда нет, а надо позарез - вот тогда и воем, как волки на луну.
     Странно, кстати. Я за всю войну волчий вой всего пару раз слышал. А самого волка видел и вовсе однажды. Казалось бы - жратвы для них. АН нет. То ли шума боятся, то ли вовсе от людей шарахаются - люди-то нынче все с оружием.
     Зато в тылу, наверно, обнаглели до предела. Охотников-то нет.
     -Эй!
     - Что? Едут?
     - Нет. Просто... ты совсем не шевелился. Тьфу!
     - А что я, по-твоему, - шепчу, - крыльями должен размахивать?
     - Я просто подумала...
     - Ты не думай, ты за дорогой следи.
     Эх, девочка, не встречала ты настоящих ?кукушек?. Они в таких ?гнездах? сутками сидят - не шевелятся. Хороший снайпер - это похуже батареи шестиствольных. Не то что в бинокль глянуть - палец из траншеи не высунуть. А у фрицев снайпера хорошие. Но и у нас не хуже.
     Помню, когда этой весной в обороне стояли, напротив 372-го полка такой снайпер объявился. За два дня - одиннадцать человек уложил. И всех - наповал, ни одного раненого. Ну, командование туда наш снайперский взвод направило. Целую дуэль устроили. Двух наших этот немец ухлопал, а на третьем кончилось его счастье. Мне потом старшина этот, Ерохин, винтовку того немца показывал. Хорошая винтовка, штучной работы, наверно, еще до войны на заказ делали. И прицел оптический на ней тоже сильный, не стандартный армейский.
     Документы, правда, с того немца вытащить не удалось. Только винтовку и погон капитанский, гауптмана. А интересно было бы в его книжку глянуть, сколько он, гад, народу нащелкать успел, пока сам на прицел не попал.
     -Эй.
     -Что?
     Ну, если ей опять привиделось...
     - Едут. Телеги. Пять штук. И конные.
     - Сколько конных?
     - Десяток.
     - Оружие видно? Моего мира?
     - Нет, только мечи.
     Я быстро прикинул. Десять на конях, плюс на каждую телегу по возчику - черт, а на телегах еще кто есть? Но все равно - пятнадцать человек, это много. Ну, положим, гранаты бросить, и потом в два ствола ударить - нет, думаю, все равно слишком рискованно. Слишком много шума. Да и нам лучше кого-нибудь из замка перехватить - новости посвежее будут.
     Прикинул все это, и рыжей вниз шепчу:
     - Сидим и не высовываемся.
     Приготовил на всякий случай гранату - черт, мешок внизу остался и противотанковые в нем. А они бы сейчас кстати были. Разлет осколков, правда, поменьше, чем у ?лимонок?, зато в зоне поражения - блоха и та не уцелеет. Ну, разве что очень везучая блоха попадется.
     Показались. Впереди четверо конных - дозор, надо понимать, хотя те еще дозорные - за десять метров от первой телеги едут, байки друг другу на весь лес травят и смотрят, в основном, тоже друг дружке в пасти. Сразу видно - ошалели от безнаказанности, ни черта не боятся.
     Эх, автомат бы мне, автомат! Даже не ?шпагин? - я бы и со ?шмайссером? всю эту колонну с одного рожка бы положил! Тоже мне - страна непуганых идиотов! Смотреть больно.
     У возчиков некоторых, правда, самострелы под рукой валяются, но взведенные, я так понял, - только у двух.
     Интересно, думаю, что ж у них на телегах такое? Возы-то сверху хорошо рогожей укутаны, а из-под рогожи сено выбивается. Как же, просядут они так с одного сена. Напхали, чтобы изменить конфигурацию, мы эти штуки хорошо знаем.
     И тут один из конников рожу свою к лесу развернул - я чуть с дерева не свалился. Что за черт! Прямо перед моим деревом, верхом на вороной кобыле, гордо прет мой старый бородатый знакомый. Мунгор. Да как же это, я ведь ему лично, собственным ножом горло перерезал! И сдох он, скотина, прямо у меня на руках. Точно ведь сдох, уж я-то мертвеца от полудохлого отличить сумею, навидался.
     А может, у него брат-близнец был? Такой же бородатый?
     Тут он снова обернулся, и на этот раз я его повнимательнее рассмотрел.
     Точно, он. Тот самый.
     Только выглядит этот Мунгор что-то нездорово.
     Совсем нездорово. Как труп. Не двухдневной свежести, но... часов семь-восемь.
     Ну да, думаю, если у них тут ?Доджи? оживают, чего бы мертвецу не ожить. Тем более, вспоминаю, Арчет как раз такой штуки и опасался.
     Ладно, думаю, гад. В следующий раз, когда я тебя убивать буду, то противотанковой не пожалею. Посмотрим, как ты из кусочков будешь собираться. Как там рыжая говорила: ?Ma-аленькие такие кусочки?. Хорошо поджаренные притом. А пока - живи. Тьфу. В смысле - ползай.
     Проехали. Подождал я, пока они на приличную дистанцию удалятся и вниз, к рыжей, скатился.
     - Видела? - спрашиваю. -Что?
     - Как что? Мунгора этого вашего. У него что - жизни как запаски у машины? Один раз горло перерезали - взял нитку, заштопал и дальше?
     - Ах, это. Нет, ты убил его, все верно. Гор-Амрон сумел вернуть Мунгора к жизни, но частично. Он теперь зомби.
     - Не знаю, какой он там зомби, - говорю, - но выглядит он как самый натуральный оживший мертвец.
     Ну вот, опять она на меня как на сумасшедшего взглянула.
     - Зомби, - шепчет, - это и есть оживший мертвец.
     Весело.
     - И как, - интересуюсь, - его обратно в могилу загнать можно?
     - Ожившего мертвеца можно убить только волшебным заговоренным оружием. Хотя и обычным его можно разрубить на части так, что они не смогут срастись снова. И еще его можно спалить.
     - Ага. А он будет стоять и ждать, пока у него под ногами костерчик разводить будут. Нет, уж я лучше противотанковой. Для надежности.
     Так-то, Малахов. Тут не автомат нужен, а огнемет ранцевый.
     - Кстати, - спрашиваю, - насчет волшебных заговоров. А пулю заговорить можно?
     - Пулю?
     - Ну да. Заодно и мозгов ей малость добавить, чтобы в цель получше попадалa, не всегда дурой была. Как ты иногда!
     - Не знаю. Заклясть против нечисти, наверно, можно. Хотя обычно так заговаривают только серебряное оружие. А в цель... так умеют заговаривать стрелы только эльфы.
     - Что значит - одиннадцатые?
     - Какие одиннадцатые?
     - Ну, эльф - это ведь одиннадцатый?
     - Не знаю я, - пожимает плечами Кара, - ни про каких одиннадцатых. Эльфы - это древний народ, который жил еще в те времена, когда людей и в помине не было.
     - Интересно, - спрашиваю, - если людей в те времена и в помине, как ты говоришь, не было, то откуда же известно, что эти, эльфы, тогда были? Вы что, археологические раскопки проводите?
     - Ну как же? - удивляется рыжая. - Сами эльфы нам и рассказали. В их летописях записано все-все. И про то, как боги сотворили людей, - тоже.
     Ясно. С критическим подходом ребята явно не в ладах. С теорией товарища Дарвина, впрочем, тоже. А эльфы эти, не знаю, как там насчет стрел, но зубы, судя по всему, большие мастера заговаривать.
     - Ладно, - говорю, - с этим вопросом мы как-нибудь потом разберемся. Кто там из чего первого человека сделал - бог из глины или камень из первобытной обезьяны. А пока - по-о местам! И глаз с дороги не спускать!
     Следующие три часа на дороге ни одна живая душа не появлялась. И мертвых душ тоже вроде бы не просматривалось. Не очень, видно, оживленное у них тут движение. Мне-то ничего, я к таким засадам привычен, а вот рыжая два часа спокойно просидела, а потом вертеться начала, устраиваться поудобнее, пару раз было заговорить порывалась, но я эти ее попытки пресекал на корню. Сидишь в засаде - ну и сиди. А наговориться еще успеем.
     Наконец где-то к середине четвертого часа - ох и хреново без ходиков время определять - даже не столько услыхал, сколько почувствал - едет кто-то. Наклонился поближе к земле - ну, точно, топот. Гонит кто-то на лошади со стороны замка, и гонит во весь опор. А вот и показался. Все верно, один и мчится, что у лошади есть духу, - только плащ за конем стелется.
     Ну, думаю, Малахов, вот и настал наш черед. Кто в одиночку да еще с такой скоростью гнать будет? Правильно, только связь. Курьер. Фельдъегерская почта.
     Носитель ценной информации.
     - Эй, рыжая, - шепчу, - вот тебе случай проявить свои снайперские способности. Коня с одного выстрела завалить сможешь?
     - Коня?
     - Ну не всадника же, - говорю. - Его нам дырявить никак нельзя. Он нам нужен живой и, крайне желательно, невредимый.
     - Но...
     - He-рядовая Карален... Выполнять приказ!
     Замолкла. Я ?ТТ? приготовил, прикинул - черт, а фиг я эту зверюгу на полном-то скаку из пистолета остановлю. Он и с очереди-то, наверно, не сразу завалится.
     Брякнуть бы перед ним на дорогу гранату без рубашки - мигом бы затормозил. И стрелять бы не понадобилось - всадник бы от такой остановки кубарем через голову кувыркнулся. Да вот нет у меня гранаты без оболочки, не догадался сделать, пока возможность была. Чего ж еще кони-то боятся? Змей? Так и змеи у меня под рукой нет. Ну, есть вообще-то одна, змеюка первосортная, но ее под копыта не выкинешь.
     Ладно. Буду стрелять в голову, а там посмотрим. Не с первой, так с третьей, глядишь, и завалю.
     Всадник меж тем все ближе, ближе... Я только подумать успел, что маленький он какой-то, и тут как грохнуло над самым ухом. Конь на полном скаку словно споткнулся, через голову перевернулся, всадник из седла вылетел, покатился, замер - и прежде, чем он очухаться успел, я к нему подлетел и носком сапога в висок заехал. Он и отрубился.
     Гляжу - а парень-то весь зеленый. Словно ему на рожу пересадку кожи от лягушки сделали. И морда у него - почти как у тех тварей на гобелене, орков. Тоже клыки в пасти не помещаются. Только вот на орка он никак не т