езная ссадина.
   - Оголи плечо, - распорядился он, - посмотрим рану, если что  серьезно  -
промоем. Я пока пойду намочу тряпицу...
   Сказано это было таким серьезным тоном, что Фуксия не посмела  возражать.
Расстегнув левой рукой накидку, она обнажила плечо. Там и в самом деле  была
кровоточащая рана. Между тем  Стирпайк  вернулся.  Присев  на  корточки,  он
осторожно, но умело принялся  обмывать  ссадину.  Фуксии  оставалось  только
удивляться - все-то он умеет. Жесткая ткань  при  трении  о  рану  причиняла
девушке сильную боль - слезы сами собой струились из ее глаз, но Фуксия  что
было сил сжала зубы и сумела подавить в  себе  желание  расплакаться.  Нужно
было думать о чем-то ином, не о боли, нужно  было  отвлечься.  Вот  хотя  бы
Стирпайк - почему у него такие узкие плечи? Разве так бывает - узкие плечи и
одновременно столь развитая мускулатура? Странный он, этот Стирпайк...
   Между тем бывший поваренок, все более вживаясь в роль лекаря, внимательно
рассматривал рану. Поймав на себе случайный взгляд Фуксии,  он  настороженно
осведомился:
   - Сильно болит? Старайся не шевелиться... Болит, спрашиваю?
   - Все хорошо, - пролепетала девушка.
   - Ну да, хватит играть в героиню! - отмахнулся паренек. - Тем  более  что
здесь не до игры. Мне нужно знать - рана сильно  болит?  А  храбрость  умеет
показывать каждый. Что болит сильнее всего?
   - Нога, - призналась Фуксия, - нога болит... И холодно. Все,  узнал,  что
хотел?
   Неожиданно их взгляды встретились.
   Стирпайк поднялся на ноги:
   - В таком случае мне придется оставить тебя одну.  Не  бойся,  ненадолго.
Иначе ты вообще замерзнешь. Один я тебя  не  дотащу  до  дома,  это  факт...
Сбегаю за Прунскваллером,  мы  принесем  носилки.  Тут  с  тобой  ничего  не
случится. Ты не бойся, я быстро обернусь - одна нога здесь,  другая  -  там.
Каких-нибудь полчаса...
   - Стирпайк, - позвала юношу Фуксия.
   - Что такое?
   - Тебе пришлось так много возиться со мной...
   - Да ну... Ничего страшного! - воскликнул паренек, убирая руки девушки  с
земли. - Ты руки-то подбери, а то еще сильнее замерзнешь.
   Наступила неловкая тишина, и Стирпайк снова выпрямился:
   - Все, я ушел! Времени терять нельзя. Лежи смирно, и все будет хорошо.  Я
мигом!
   Набросив накидку, он направился к выходу.
   Фуксия проводила юношу долгим взглядом,  а  когда  он  исчез  за  пеленой
дождя, закрыла глаза, прислушиваясь к вою ветра снаружи.
   Когда Стирпайк обещал добежать до дома Альфреда Прунскваллера за полчаса,
он нисколько не покривил душой.  Паренек  ловко  лавировал  между  валунами,
успевая внимательно смотреть под ноги, чтобы  не  повторить  роковой  ошибки
Фуксии.
   Дождь лил, словно из ведра. Возможно потому Стирпайк и  не  заметил,  как
Горменгаст неожиданно вырос перед ним.
   Появление юноши в доме доктора наделало жуткий переполох.  Ирма,  никогда
не  видевшая  обнаженного  мужского  торса,  вскрикнула  и  подбитой  птицей
метнулась прочь из гостиной.
   Альфред Прунскваллер удивленно посмотрел на ученика, но вопросов задавать
не спешил, справедливо сочтя, что тот сам все выложит,  коли  в  таком  виде
заскочил в дом. На Стирпайка  жалко  было  смотреть  -  промокшую  до  нитки
накидку он сбросил у порога, и теперь стоял, полуголый.  Вода  лила  с  него
ручьями. "Хорошо, хорош", - приговаривал доктор,  изящным  жестом  поправляя
жемчужные запонки на сахарно-белых манжетах.
   Стирпайк понял, что больше  медлить  нельзя,  и  изложил  в  двух  словах
происшедшее. Выдержка и тут  не  изменила  доктору  -  кликнув  кухарку,  он
распорядился подготовить его саквояж  и  двух  дворовых  посильнее,  которые
потащили бы носилки с девочкой.
   Между тем юноша помчался к госпоже Слэгг. Один вид вихрем ворвавшегося  в
комнату Стирпайка испугал старуху до смерти. Скороговоркой  паренек  передал
няньке распоряжение доктора - натопить пожарче комнату, подготовить  постель
и горячее питье для пациентки.  Сообщение  о  травме  воспитанницы  повергло
госпожу Слэгг в состояние прострации  -  казалось,  ей  самой  в  пору  было
ложиться в постель под надзор доктора. Но Стирпайку было не до  утешений,  и
он молнией выскочил в коридор.
   Оказавшись  на  пороге,  юноша  заметил  выходящего   из   дома   доктора
Прунскваллера в сопровождении двух мужчин, один  из  них  нес  продолговатый
предмет. Стирпайк понял, что это и есть вызванные дворовые с носилками.  Сам
Альфред Прунскваллер гордо шествовал впереди,  держа  над  головой  обширный
черный зонтик, причем от дождя старался прикрыть не  столько  себя,  сколько
саквояж с медикаментами.
   Юноша пошел впереди, поскольку терять ему было нечего - он вымок до нитки
еще на пути в Горменгаст. На ходу он размышлял -  фортуна  снова  улыбнулась
ему. Надо же было случиться, чтобы он встретил Фуксию именно сегодня  и  что
именно сегодня начался дождь,  намочивший  камни.  Теперь  он  предстанет  в
глазах Фуксии и ее родителей еще большим героем. А если  учесть  предстоящий
поджог... Нет, жить иногда просто приятно и весело!

***

   Фуксия открыла глаза.  Как  она  успела  оказаться  в  своей  комнате,  в
кровати? Должно быть, она была без сознания, когда ее несли.  Кто  нес?  Над
ней склонилась встревоженная няня.
   - Где Стирпайк? - прошептала девочка.
   - Кто? О чем ты ягодка? - Госпожа Слэгг испуганно засуетилась,  поправляя
подопечной подушку и одеяло. - Что ты  тревожишься?  Я  чуть  не  умерла  от
ужаса, когда узнала страшную новость... Лежи спокойно. Скоро придет доктор и
снова посмотрит тебя. Боже, как ты меня напугала!
   - Няня, - повторила Фуксия тревожно, - где Стирпайк?
   - Тот ужасный мальчишка? - сдавленно спросила госпожа Слэгг. -  Но  зачем
он тебе? Ведь ты не хочешь видеть его, правда? Для  чего  тебе  это  исчадие
ада? Или ты хочешь видеть его? Скажи мне все, няня поймет тебя.  Деточка,  у
тебя голова не болит?
   - Да нет же, нет! - Фуксия с трудом разлепила непослушные губы.  -  Я  не
хочу сейчас говорить со Стирпайком. Я так устала... Няня, это ты?
   - Я, я, прелесть моя? Что с тобой?
   - Ничего, со мной все хорошо... Я просто спросила, где сейчас Стирпайк...
НОЖИ В ЛУННОМ СВЕТЕ

   Ночь выдалась лунной. Не оглядываясь по сторонам, Рантель широкими шагами
направлялся к пустоши возле Дремучего леса. Именно там должен был состояться
поединок за право обладания рукой Киды.
   Дремучий лес  высился  впереди  темной  громадой.  Даже  гора  Горменгаст
казалась серой на фоне леса. Рантель поежился - холодно. При  каждом  вздохе
изо рта вырывались клубы пара.
   С каждым шагом Дремучий лес был все ближе. Рантель не заметил, как  дошел
до условленного места. Повсюду волнами лежала порыжевшая  трава.  Под  луной
серебрились покрытые изморозью валуны. Мастер посмотрел на гору и подумал  -
сколько он ни шел, а гора, казалось, так и не стала ближе. Мелькнула мысль -
уж скорей бы. Ждать пришлось недолго - вскоре зоркие глаза Рантеля различили
темную фигуру, приближавшуюся к пустоши. Разумеется,  это  мог  быть  только
Брейгон.
   Встретившись, противники изучающе посмотрели друг другу  в  глаза  и,  ни
слова не говоря, зашагали в сторону  большого  валуна.  Там  и  было  решено
провести схватку.  Мужчины  сбросили  тяжелые  накидки,  башмаки,  оставшись
только в тонких рубашках и шароварах. Впрочем, в пылу боя  им  нечего  будет
бояться холода. Рантель просто швырнул одежду на валун, Брейгон  же  сначала
аккуратно свернул ее, а потом  бережно  положил  на  землю.  Рантель  первым
достал кинжал, пробуя ногтем его острие, хотя оно было уже проверено  далеко
не один раз.
   Ни слова не говоря, противники начали  утаптывать  похрустывающую  траву,
чтобы их ноги не запутывались во время борьбы.
   Завершив приготовления, соперники  повернулись  друг  к  другу.  Впрочем,
никто из них все равно не мог видеть выражение  лица  противника,  поскольку
оба не обладали зрением сов, хоть ночь и была лунная. Слегка расставив  руки
в стороны,  мужчины  начали  медленно  сближаться  -  это  был  своего  рода
ритуальный танец,  с  которого  начинались  поединки  обитателей  предместья
резчиков. Говорят, что этот обычай зародился в незапамятные времена. Кто  же
осмелится нарушать традиции пращуров?
   Описав положенный круг, соперники вынули ножи - лезвия зловеще  сверкнули
в лунном свете...
   Ни  Рантелю,  ни  Брейгону  было  не   привыкать   работать   с   режущим
инструментом. Они всю  жизнь  возились  со  стамесками  и  долотами,  снимая
стружку  с  заготовок,  словно  плоть  с  костей.  Очевидно,  каждый  считал
предстоящий поединок тоже чем-то вроде  работы  над  очередной  скульптурой.
Рантель глядел на врага и думал лишь об одном -  как  выйти  победителем  из
поединка. Именно победителем, могущим лишний раз подтвердить высокое  звание
мужчины. О Киде он вообще забыл.
   Похожие мысли одолевали и Брейгона. Впрочем,  размышлять  обоим  пришлось
недолго - собравшись с духом, Рантель сделал первый выпад, стремясь  попасть
противнику в сердце. Рантель обладал неоспоримым преимуществом  -  его  руки
были куда длиннее рук Брейгона, так  что  он  мог  наносить  удары  с  более
безопасного расстояния. Но зато Брейгон был куда подвижнее, и  потому,  даже
будучи застигнутым врасплох, он сумел  отскочить.  Нож  Рантеля  чиркнул  по
предплечью Брейгона, но это была  пустяковая  царапина.  Рантель  сплюнул  с
досады,  но  больше  никак  не  проявил  своих  чувств.   Противники,   чуть
пригнувшись, начали описывать новый круг.
   Следующий удар был за Брейгоном.  Молниеносно  выбрасывая  руку  с  ножом
вперед, он подумал, где может находиться сейчас Кида. И вообще  -  может  ли
она быть счастливой, если один  из  ее  возлюбленных  погибнет  в  поединке?
Каково ей будет всю  оставшуюся  жизнь  -  чувствовать  себя  женой  убийцы?
Впрочем, другого выхода все равно не было.
   Тем временем Рантель сумел увернуться от удара. Ножи энергично замелькали
в  воздухе,  так  что  теперь  обоим  стало  не  до  размышлений.  Соперники
сражались, но в душе каждого не было зла  к  противнику  -  потому  что  они
решали самое обычное дело. Раз  поединки  установлены  предками,  должен  же
теперь на них кто-то драться?
   Брейгон и Рантель совершенно забыли про холод - напротив, им было  жарко.
Трава на месте схватки была втоптана  в  землю,  скованную  холодом  поздней
осени.  От  разгоряченных  тел  соперников  поднимался  пар,  потные  волосы
облепили лбы. Оба уже нанесли друг другу по несколько  ран,  силы  оставляли
их, но схватка не останавливалась ни на секунду -  опустить  оружие  значило
признать себя побежденным.
   Вокруг царила тишина. Лишь вдали на болотах кричали птицы, а из Дремучего
леса доносилось уханье сов. Луна равнодушно смотрела вниз на  сражающихся  и
дарила им свой мерцающий свет - чтобы было удобнее убивать друг друга. И оба
резчика были готовы сполна воспользоваться  торжественной  тишиной  природы,
частью которой они сами были...

***

   Кида неожиданно поняла - что Там может  происходить.  Молодая  женщина  с
трудом оправилась от шока и бросилась со всех  ног  к  Дремучему  лесу.  Она
бежала, не разбирая дороги, длинные волосы развевались за спиной. Кида  сама
не знала, откуда у нее появилось так много  сил  -  она  в  последнее  время
чувствовала себя  выжатой  губкой.  Наверное,  ее  подгонял  страх  -  страх
потерять то немногое, что пока оставалось у нее...
   Уже на подходе к пустоши Кида услышала тяжелое дыхание сражающихся и звон
ножей. Молодая женщина птицей взлетела на пригорок и  увидела  соперников  -
они как раз сошлись в очередной схватке, скрестив кинжалы.  Первое,  что  ей
бросилось в глаза - пятна крови,  обильно  усеявшие  тела  мужчин.  Испустив
протяжный вопль, Кида рухнула на землю - неожиданно появившиеся силы так  же
неожиданно покинули ее.
   При виде возлюбленной Брейгон почувствовал, что у него  словно  открылось
второе дыхание. Резким движением он отбил занесенную для удара руку  Рантеля
с ножом и, воспользовавшись  секундной  незащищенностью  противника,  вонзил
кинжал прямо в его грудь.
   Страшно хрипя, Рантель стал медленно оседать  на  землю.  Вырвав  нож  из
груди поверженного соперника, Брейгон отшвырнул  ненужное  больше  оружие  и
тупо уставился себе под ноги, даже не повернувшись к пораженной Киде.
   Кида, поднявшись с земли, так и осталась стоять на прежнем месте,  словно
статуя. Она просто не верила своим  глазам  -  происходящее  казалось  сном,
эмоции нахлынут на нее позже, когда  пройдет  первый  шок.  Расширенными  от
ужаса глазами молодая женщина наблюдала, как Рантель, пуская кровавые пузыри
изо рта, приподнялся  на  локте  и  слабеющей  рукой  нащупал  свой  кинжал.
Впрочем,  это  было  уже  бесполезно  -  нанесенная  Брейгоном   рана   была
смертельна.  И  вдруг  Рантель  схватил  кинжал  и  метнул  его  в   сторону
победителя. Рантель вложил в этот удар последние  силы,  после  чего  закрыл
глаза и откинулся  на  траву.  Но  искра  жизни  поверженного  резчика  была
истрачена не напрасно - пролетев в воздухе несколько  метров,  нож  вонзился
точно в горло Брейгона. Руки неудавшегося победителя взметнулись к груди,  и
в следующий момент он повалился на тело врага, которого он пережил  лишь  на
несколько секунд.

СОЛНЦЕ ЗАХОДИТ ВНОВЬ

   - Равенство, только равенство, - задумчиво говорил Стирпайк, - вот  альфа
и омега всего сущего. Именно на нем, на равенстве, на равновесии держится  и
развивается природа. На равенстве статусов - во всех отношениях. Равенство в
положении, в богатстве. Равенство в правах...
   Юноша задумчиво подковырнул  кончиком  меча  покрытый  ярко-зеленым  мхом
камень. Внимательно  оглядев  булыжник,  Стирпайк  не  нашел  в  нем  ничего
интересного и швырнул в побитые морозом заросли ежевики.
   Бывший поваренок  подкараулил  дочь  Гроунов,  когда  та  возвращалась  с
прогулки по лесу. Стирпайк вырос словно из-под земли, хотя Фуксия удивлялась
- как же можно спрятаться среди редких сосен? Стирпайк был оживлен -  завтра
предстоял поджог библиотеки. И времени на философские  разговоры  не  будет.
Все приготовления  были  давно  закончены,  леди  Кора  и  леди  Кларисса  в
последний раз проинструктированы. Аристократки едва не  наизусть  затвердили
отведенные им роли, и юноша решил, что теперь на них можно положиться.  Этим
вечером,  выйдя  из  бани,  Стирпайк  одевался  дольше  обычного.  Он  очень
тщательно расчесывал свои редкие рыжеватые волосы, слишком долго разглядывал
себя в зеркало. Пареньку  просто  хотелось,  чтобы  день  прошел  как  можно
скорее.
   Выйдя из дома, Стирпайк захватил с собой и меч. Он думал - может, зайти в
гости к герцогиням? Вообще-то лучше не волновать их лишний  раз  -  они  уже
привыкли, что всякое его появление влечет за собой немедленное требование  в
очередной   раз   изложить   последовательность   действий    при    поджоге
книгохранилища. С другой стороны, лучше поговорить с ними  сегодня  -  чтобы
они спокойно спали ночью и не пугались. Если не  выспятся  как  следует,  по
одному их виду окружающие завтра поймут, что с близнецами что-то неладно.  А
уж когда случится пожар, все всплывет. Флея провести не так-то просто...
   В конце концов Стирпайк решил заскочить к  сообщницам  минут  на  десять,
рассказать им что-нибудь веселое, а потом сходить  на  прогулку  в  лес.  Он
знал, что в это время под одной из сосен сидит на камне  Фуксия,  воображая,
что это ее тайное убежище и что никто кроме нее  не  знает  о  существовании
этой поляны.
   Погода выдалась не слишком хорошая -  то  и  дело  налетал  ветер.  Слыша
завывания ветра между зубцами стен, Стирпайк мечтал, чтобы напряженный  день
поскорее закончился.
   Войдя в жилые помещения, юноша поднялся в покои близнецов и, постучав для
вежливости в дверь, вошел, не дожидаясь приглашения.  В  глаза  ему  тут  же
бросилось пламя в камине - близнецы развели сильный огонь. Завидя сообщника,
сестры лорда Сепулкрейва важно кивнули,  словно  приглашая  его  чувствовать
себя как дома.
   - Ну что, дорогие дамы, - заговорил  Стирпайк,  позволяя  себе  некоторую
фамильярность, - как наши дела? Впрочем, зачем я спрашиваю. И так видно, что
вы просто дышите энергией. Леди Кларисса,  я  никогда  не  видел  вас  столь
жизнерадостной. Леди Кора, а вы никогда еще не распускались столь пышно. Ах,
просто водяная лилия, не сочтите за лесть!
   Герцогини, впрочем, выслушали паренька бесстрастно - они уже  привыкли  к
его комплиментам. К тому  же  обе  не  были  готовы  сегодня  к  пространным
беседам.
   Видя, что аристократки не расположены к беседам, Стирпайк вытянул к  огню
озябшие руки, решив, что в конце концов женщины все равно разговорятся.  Так
оно и получилось.
   Поправив элегантным жестом прическу, леди Кора обратилась к юноше:
   - Неужели я в самом деле хорошо выгляжу сегодня?
   - Он выразился иначе! - воскликнула с укоризной леди Кларисса.
   - Но отчего же, - возразил Стирпайк, - именно это я имел в виду. В  конце
концов, важны не слова, а заложенный в них смысл, не так ли? Загоняя себя  в
прокрустово ложе словесной мишуры,  мы  совершаем  роковую  ошибку.  К  чему
придираться к словам? Скажу так:  обе  вы  выглядите  не  просто  хорошо,  а
обольстительно. Не знаю, говорил ли я, что вам идет цвет  бордо.  Сам  люблю
этот цвет - он напоминает о  заходящем  солнце...  или  о  восходящем,  если
хотите. Есть в нем что-то торжественное, властное... - При слове  "властное"
герцогини оживились. - Потому прошу вас на будущее - не  стоит  цепляться  к
словам - ведь они  всего  лишь  мертвые  звуки.  Я  могу  вообще  ничего  не
говорить, но при этом свободно выразить какую угодно мысль.
   - Так попробуй, - предложила Кларисса, - у нас масса свободного времени.
   Близнецы с интересом уставились на юношу,  ожидая,  что  он  разгонит  их
скуку.
   - Нижайше попросил бы вас не растрачивать попусту энергию. Недалек  день,
когда весь Горменгаст почтительно  склонит  голову  перед  вами  в  ожидании
приказаний. А пока нужно всецело сосредоточиться на  достижении  этой  цели.
Нужно экономить силы...
   - Да, конечно, - поспешно закивала леди Кора, - мы  понимаем,  что  нужно
беречь силы. Верно, Кларисса?
   - Разумеется, - поддакнула  вторая  сестра,  -  чтобы  потом  эффективнее
использовать силы. К сожалению, у нас не так много реальной власти сейчас, а
как хотелось бы...
   -  Власть  уже  дожидается  вас,  -  бесцеремонно  перебил   аристократку
Стирпайк. Он давно смекнул, как надо вести себя в обществе герцогинь,  -  не
беспокойтесь, ваше сиятельство. Скоро случится так, что вам останется только
протянуть ваши прелестные ручки и  взять  эту  власть!  Кому,  как  не  вам,
управлять в Горменгасте? Ведь богатство замка  создавалось  усердием  людей,
чья кровь течет в ваших жилах в том числе.  Разумеется,  вы  просто  обязаны
стать хозяйками положения. Правда, без посторонней  помощи  вам  не  достичь
поставленной цели. Да, годами вам пришлось сносить оскорбления окружающих. И
вы переносили их терпеливо, за что заслужили похвалу  судьбы.  Сама  Фортуна
решила прекратить ваши страдания. Фортуна же послала вам  помощника.  Да,  я
помогу вам достичь сияющих высот!
   Аристократки слушали  Стирпайка  с  полуоткрытыми  ртами.  Им  даже  было
немного страшно представить себе, на какие вершины  предстоит  подняться.  А
пока...
   - Встаньте, встаньте! - потребовал Стирпайк торжественно.
   Женщины поспешно вскочили на ноги. Молодой человек упивался своей властью
над ними.
   - Сделайте шаг вперед!
   Близнецы беспрекословно выполнили и это требование.
   - Вы слышали, что я сказал? Слышали? А теперь  ответьте  -  кто  он,  кто
поможет вам подняться до заоблачных вершин? Кто  вернет  вам  узурпированные
права и поруганную честь?
   - Права! - зашептала Кора экзальтированно. - Честь...
   - Мы снова вспомним золотые годы, - вторила  ей  сестра,  -  мы  стряхнем
лишения прочь!
   - Разумеется, вы ни в чем не будете знать отказа,