ечно,  нам
не позволяют обладать хоть каплей реальной власти. Только и есть  почетного,
что наши комнаты находятся высоко. Впрочем, рядом в стене растет дерево. Это
наше дерево. Такого нет у Гертруды, хоть она и отняла у нас все, что  только
могла...
   - О да! - повысила голос  леди  Кларисса.  -  Столь  важной  вещи  у  нее
действительно нет. Но она зато крадет у нас птиц, не забывай!
   Сестры обменялись многозначительным взглядом, хотя на их лицах не дрогнул
ни единый мускул. Видимо, успехи родственницы в переманивании птиц давно  не
давали покоя близнецам, так что они сейчас теснее придвинулись друг к другу.
Лица женщин стали мрачнее самой темной тучи.
   Все это время доктор Прунскваллер буквально лез из кожи, пытаясь  усадить
гостей в кресла к камину. Впрочем, его безукоризненное знание этикета так  и
не спасло положения - герцогини продолжали стоять у двери. Хотя этого  можно
было ожидать - сестры герцога ни на  кого  не  обращали  внимания,  когда  о
чем-нибудь размышляли.  Переманиваемые  леди  Гертрудой  птицы  вытеснили  в
данный  момент  из  мысленного  взора  обеих  женщин  всех  окружающих   без
исключения.
   Однако брат и сестра Прунскваллер тоже были не лыком шиты  -  совместными
усилиями они все-таки сумели вывести герцогинь из состояния транса и усадили
их к огню. Стирпайк тоже сориентировался как нельзя вовремя -  метнувшись  в
кухню, он живо явился с  подносом,  на  котором  стояли  чашки,  кофейник  с
подогретым кофе и блюдо с пирожными и сдобными  булочками.  Сестра  доктора,
только сейчас заметив расторопность нового слуги,  всплеснула  от  удивления
руками.  Впрочем,  благородное  воспитание  не  позволило   леди   Ирме   во
всеуслышание расхваливать бывшего поваренка. Тем  более  что  для  Стирпайка
было вполне достаточно одного только благодарного взгляда.
   Однако аристократки не пожелали пить кофе. Но от Прунскваллеров никому не
удавалось так быстро отвязаться: оскалив  белоснежные  ровные  зубы,  всегда
сводившие с ума женщин, доктор  поинтересовался,  не  желают  ли  "дражайшие
гостьи, украшение Горменгаста  и  его  окрестностей",  отведать  чего-нибудь
покрепче.  Определение  "покрепче"  оказалось  довольно  емким   -   Альфред
Прунскваллер готов был предложить коньяк, ягодные настойки, бренди,  ликеры,
вина...
   И все-таки медик не впечатлил гостий - они  отказались  от  горячительных
напитков, объясняя, что "заскочили на одну только минуточку".
   - Просто проходили мимо, - пояснила под конец леди Кора, - и у  нас  была
на то причина...
   Несмотря на якобы недостаток времени, герцогини явно не спешили  покидать
жилище гостеприимного медика. Но и не стремились поддержать  разговор.  Было
видно, что Стирпайк целиком и полностью завладел вниманием старых дев.
   Как оказалось, даже словоохотливость и светский опыт имеют свои пределы -
вскоре хозяева оставили всякие попытки завязать хотя бы формальный разговор.
Повисло тягостное молчание, но как оказалось, ненадолго.
   Не  спуская  взгляд  со   Стирпайка,   Кора   поинтересовалась   нарочито
безразличным голосом:
   - Послушай, паренек, а ты как тут оказался? И для чего?
   - Именно это  мы  и  хотели  бы  разузнать,  -  мрачно  подтвердила  леди
Кларисса.
   - Что касается меня, - медленно заговорил  Стирпайк,  тщательно  подбирая
слова, - то мне хотелось  бы  добиться  вашего  покровительства,  милостивые
государыни...
   Сестры удивленно посмотрели друг на друга, но тут же снова уставились  на
юношу.
   - Говори, что там у тебя! - потребовала властно Кора.
   - Все выкладывай! - вторила ей сестра.
   - Мне нужно  только  ваше  заступничество,  глубокоуважаемые  леди.  Ведь
покровительство страждущим защиты не затруднит вас, я полагаю?
   - Разумеется, ты получишь наше заступничество, - заверила  его  Кларисса.
Однако оказалось, что  леди  Кора  не  была  согласна  с  мнением  сестры  -
возможно, впервые за все время.
   - Слишком  поспешно,  -  заметила  Кора,  устремляя  взор  к  потолку.  -
Покровительство еще нужно заслужить.
   - Впрочем, ты права, - поспешила уступить Кларисса, -  потому  что  он  в
самом деле никак не проявил себя. Как там его зовут?
   Последняя фраза напрямую относилась к Стирпайку.
   - Его имя - Стирпайк, - несколько стыдливо сказал юноша,  говоря  о  себе
почему-то в третьем лице.
   Кларисса наклонилась к уху сестры и громко прошептала:
   - Слышала? Его зовут Стирпайк.
   - Ну и что? - удивилась та. - Самое обычное имя...
   Стирпайк же не мог усидеть на месте  -  ему  показалось,  что  перед  ним
начинают  раскрываться  самые  радужные  перспективы.  В  самом  деле,   эти
одуревшие от безделья и полного невнимания  со  стороны  окружающих  дамы  -
сущий клад. Разумеется, он давно уже слышал  о  сестрах  лорда  Сепулкрейва.
Если обладать известной хваткой и прозорливостью, можно еще больше  упрочить
свое положение, соображал юноша. Тем  более  что  особой  сообразительностью
"тетки", как мысленно окрестил аристократок Стирпайк, не блещут. Так  что  с
ними можно не церемониться -  они  проглотят  любую  наживку.  Это  тебе  не
Прунскваллеры...
   Сознание бывшего поваренка работало, как самый отлаженный  механизм.  Как
только сестры произнесли его имя, он понял - зацепило! Нужно только не  дать
их интересу угаснуть, подкинуть свежих идей.
   Одно качество выручало Стирпайка в самых, казалось, безвыходных ситуациях
- этим качеством  была  лесть,  причем  иногда  она  была  просто  грубой  и
беспардонной. Нужно только знать, за какую струнку ухватиться,  чтобы  потом
успешно играть на ней. Юноша сразу сообразил, что такой стрункой станет  для
него отношение герцогинь к леди Гертруде.
   Итак, сестры лорда Сепулкрейва считали герцогиню Гертруду источником всех
своих злоключений. И Стирпайк решил сыграть в рискованную игру, которая  при
удаче сулила просто неслыханный выигрыш.
   У паренька была отменная память - он сразу узнал  в  гостях  доктора  тех
двух женщин, что видел, когда гулял  по  крыше  замка.  Даже  тогда  они  не
выглядели слишком довольными. Вспомнил юноша и еще  одну  вещь  -  то  самое
дерево, что сумело пустить корни в кладке стены, но потом все равно засохло,
не выдержав напряженной борьбы за существование. Именно это дерево женщины и
считали, по всей видимости, своим. Что-то они  там  еще  болтали  о  птицах,
которых вроде крадет супруга их брата... Эх, если бы знать все! Ничего, если
выгорит, со временем он разузнает остальное и закрепит успех. Главное  -  не
сфальшивить сейчас. Если герцогини не будут им довольны, потом  лучше  и  не
пытаться обратить на себя их внимание.
   И Стирпайк грациозно наклонился и бросился в атаку:
   - Насколько я понимаю, милостивые государыни, вы проявляете яркий интерес
к представителям пернатого племени? О, эти яркие  оперенья,  о,  эти  чудные
голоса! Недаром птицы живут также и в раю.
   - Что? - спросила Кора, глупо хлопая глазами.
   - Я спрашиваю, любите ли вы птиц? - Стирпайк решил говорить проще,  чтобы
женщины не ощутили себя полными идиотками  и  не  подумали,  что  он  желает
высмеять их перед Прунскваллерами.
   - Что? - подала голос Кларисса. Стирпайку сделалось нехорошо  -  кажется,
сестры лорда Сепулкрейва даже глупее, чем он полагал.
   - Как же, птицы! - бросил в отчаянии бывший  поваренок.  -  Я  спрашиваю,
любите ли вы птиц?
   - Каких еще птиц? - искренне  удивилась  Кора,  и  тут  же  в  глазах  ее
загорелся огонек подозрительности. - А для чего тебе это нужно знать?
   - Между прочим, мы вообще не говорили о  птицах,  -  неожиданно  заметила
Кларисса.
   - Мы терпеть их не можем.
   - Они так глупы! - заливалась Кора.
   - Глупы и нечистоплотны, потому мы их не любим, - подытожила ее сестра.
   - Авис, авис, - рассмеялся доктор и, видя всеобщее недоумение, пояснил, -
это по латыни будет "птица". - После  чего,  вызвав  еще  большее  смятение,
эскулап прочитал какое-то удивительно закрученное стихотворение о жизни птиц
и победно оглядел притихшую аудиторию. Стараясь подавить всеобщее  молчание,
доктор хлопнул сестру по колену и деланно веселым голосом поинтересовался. -
Ну, что скажешь, прелесть моя?
   - Ерунда какая-то! - возмущенно пожала плечами  Ирма,  сидевшая  рядом  с
Стирпайком на небольшом изящном диванчике. Кажется, леди  Прунскваллер  была
раздражена,  что  ей  не  удалось  сегодня   показать   себя   исключительно
хлебосольной хозяйкой. Впрочем, это была не ее вина, и женщина,  безусловно,
все понимала.
   Взглянув на герцогинь, Ирма осторожно спросила:
   - Как вы думаете, сударыни, от чего зависит жизнь пернатых? Мне  кажется,
от их яйценоскости. Вы не согласны со мной? Я спрашиваю, согласны ли  вы  со
мной?
   - Пожалуй, нам пора, - объявила бесцеремонно Кора, поднимаясь с места.
   - Да-да, мы и в самом деле засиделись у вас. Мы  ведь  еще  не  закончили
вышивки... Знаете, нам в самом деле удаются вышивки!
   - Разумеется, что обе  вы  очень  искусные  вышивальщицы,  -  почтительно
подхватил  Стирпайк,  -  и  потому  осмелюсь  спросить:  нельзя  ли  мне   в
какой-нибудь удобный для вас день хоть краешком глаза взглянуть на  творения
ваших искусных рук?
   - Мы еще и кроить и шить умеем, - похвасталась Кора, подойдя к Стирпайку.
   Кларисса приблизилась к сестре и оглядела юношу колючим взглядом:
   - Мы много работаем, но никто не  интересуется  нашим  шитьем.  Никто  не
оказывает нам почтения... Представляете, у нас только  двое  слуг,  ужас!  А
ведь когда-то...
   - Ладно, ладно тебе, - оборвала ее леди Кора, - хотя верно, в свое  время
в нашем распоряжении были сотни слуг. Отец ни в чем нам не отказывал. У  нас
было столько... столько...
   - Мы имели все, что заслуживали и заслуживаем, -  пришла  ей  на  выручку
леди Кларисса, и мы могли позволить себе многое. Если бы вы  только  видели,
каким примитивным человеком был Сепулкрейв всю свою жизнь. Иногда он играл с
нами - разумеется, когда мы были детьми. Он не мог нам в чем-то помешать, мы
процветали. А теперь он даже не замечает нас при встрече!
   - И считает при этом себя великим мудрецом.
   - Но разве он умнее нас?
   - Нисколько не умнее!
   - Не говоря уж о Гертруде! - воскликнули аристократки почти в один голос.
   - А, так это она  сманила  всех  ваших  птиц?  -  подал  голос  Стирпайк,
незаметно подмигивая доктору.
   - Но как ты узнал? - изумилась Кора, делая шаг вперед.
   - Как же, сударыни, кто не знает этой печальной истории?  Да  весь  замок
говорит об  этой  вопиющей  несправедливости!  -  чуть  не  закричал  юноша,
подмигивая на сей раз леди Ирме.
   Сестры многозначительно переглянулись и опустили глаза в пол - на сей раз
их молчание  длилось  несколько  больше  обычного.  Стирпайку  удалось  таки
произвести впечатление даже на таких бесчувственных дам, какими были  сестры
лорда Сепулкрейва. Выходит, думали герцогини, проделки коварной Гертруды  не
были  их  личным  горем  -  все  видели,  как   несправедливо   ведет   себя
расходившаяся выскочка, и все сочувствуют им. Они, таким образом, правы!
   Наконец близнецы вышли из  столбняка  и  повернулись  к  выходу.  Доктор,
совсем  было  задремавший,  умудрился  каким-то   образом   предупредительно
распахнуть перед ними дверь. Впрочем, Альфред Прунскваллер  в  глубине  души
желал, чтобы ненормальные гостьи катились ко всем чертям. Доктор жутко устал
за сегодняшний день, и  ему  хотелось  спать.  Как  всегда,  положение  спас
Стирпайк - бодрым голосом он предложил проводить герцогинь прямо  до  порога
их покоев. Не получив еще согласия, юноша молниеносным  движением  сорвал  с
крючка свою шапку и вышел вслед за сестрами хозяина замка.
   Аристократки, кажется, примирились с тем, что расторопный юноша выйдет на
улицу вместе с ними, хотя обе так и не  ответили  на  его  нижайшую  просьбу
проводить их до дома.
   Тем не менее,  смутить  Стирпайка  было  невозможно  -  предупредительный
поваренок то и дело напоминал женщинам, чтобы они смотрели  под  ноги  и  не
отклонялись в стороны.
   - Так говорите, что все знают об этом, - бесцветным голосом сказала Кора,
глядя в темноте на Стирпайка.
   - Кажется,  именно  так  мы  и  слышали,  -  сказала  Кларисса  столь  же
бесстрастно, - но скажите тогда на милость, что же нам делать? У нас  нет  и
сотой части той власти, которая когда-то была. Знаете ли, у нас в свое время
были сотни слуг, и они...
   - Ничего, ничего, - убежденно заговорил Стирпайк, чувствуя  новый  прилив
красноречия, - вы вернете их. У вас будут новые слуги. Более вышколенные.  И
более послушные. Уж я позабочусь об этом! Я заставлю  их  работать  на  вас,
сударыни, как положено! И то крыло замка, в котором вы  изволите  проживать,
снова оживет, как когда-то. Вы вновь окажетесь на подобающем вам месте -  на
самом верху пирамиды Горменгаста. Только позвольте мне устроить все  это.  Я
обещаю, что справлюсь с работой лучше, чем кто-либо другой.
   - А что будет с Гертрудой?
   - Да, да, что насчет Гертруды?
   - Перепоручите мне все проблемы. Я сумею вернуть вам все права. Ведь  вы,
леди Кора и леди Кларисса, принадлежите к столь древнему роду. Вы не  должны
забывать это. Каждый человек должен помнить об этом, не только вы.
   - Да, именно так все и должно быть, - сказала Кора.
   - Верно, каждый должен знать, кто мы такие, - согласилась леди Кларисса.
   - Должен действовать, исходя из этого, - продолжала леди Кларисса.
   - А не то мы заставим их силой! - воскликнула Кларисса торжественно.
   - Конечно, конечно, сударыни, - многообещающе твердил Стирпайк, - все так
и будет, а пока позвольте мне довести вас до дверей покоев. Но,  разумеется,
вам не стоит распространяться окружающим о том, что я только что сказал.  Вы
понимаете, что я имею в виду?
   - И мы заберем у Гертруды наших птиц.
   Вместо ответа юноша схватил герцогинь под руки,  поскольку  они  как  раз
дошли до лестницы.
   - Леди  Кора,  -  наконец  заговорил  он,  -  сейчас  вам  нужно  целиком
сосредоточиться на том, что я говорю. Если вы станете  уделять  мне  должное
внимание, я сумею вернуть вам  приличествующий  вам  статус  в  Горменгасте.
Статус, который, насколько я понимаю, был узурпирован леди Гертрудой.
   - Да, конечно.
   - Разумеется.
   В ответах аристократок не было ни капли воодушевления, но юноша  судил  о
реакции собеседниц не по тону, а по словам. Выходит, они все-таки клюнули.
   Стирпайк был отменным лжецом и мастером лести, но чувство меры никогда не
изменяло ему. Искусство располагать к себе окружающих  было  присуще  ему  с
детства, а потом с блеском оттачивалось на кухне.  И  потому,  когда  они  в
конце концов добрались до  двери  одной  из  "теток",  паренек  уже  знал  -
герцогини наверняка будут давать ему  время  от  времени  мелкие  поручения,
причем постепенно он будет заслуживать все большего доверия  с  их  стороны.
Тут главное - не сделать опрометчивого шага, ведь даже несмотря на очевидную
глупость старых дев, в их жилах течет  кровь  Гроунов,  и  если  они  что-то
почувствуют...  Малейшая  неосторожность  может  погубить  все.   Чтобы   не
переиграть, Стирпайк  не  пошел  дальше  дверей,  а  отвесил  аристократками
глубокий поклон и церемонно попрощался с ними.  Развернувшись,  юноша  пошел
обратно по длинному коридору. Дойдя до конца галереи, перед поворотом налево
он не выдержал и оглянулся - герцогини стояли  у  двери,  словно  статуи,  и
глядели ему в спину тяжелыми взглядами.
   Про себя юноша уже знал  -  завтра  он  не  придет  сюда.  Пусть  всласть
перемоют ему кости  и  утвердятся  во  мнении,  что  верный  человек  им  не
помешает. Скорее всего, уже вечером "тетки" начнут нервничать и инстинктивно
жаждать утешения в своей обычной тоске по власти. Но  он  придет  только  на
следующий день. А пока его задача - собрать как можно  больше  информации  о
сестрах лорда Сепулкрейва и их привычках.
   Выйдя на улицу, юноша в смущении остановился - поднявшийся ветер разогнал
тучи и дал возможность свету луны и звезд беспрепятственно литься на  землю.
И внезапно у него стало легко и весело на душе - он давно  не  ощущал  столь
резкого эмоционального подъема. Стирпайк решил пока не  возвращаться  в  дом
доктора, а прогуляться по улице. Возможно, даже дойти до рва. Немного остыть
и собраться с мыслями. Паренек был спокоен - он чувствовал, что  ему  светит
крупный выигрыш.

ЕЛОВЫЕ ШИШКИ

   Ветер стих, а воздух был холодным, и Стирпайк порадовался, что захватил с
собой  шапку.  Тем  не  менее  холод  чувствовался,  и   бывший   поваренок,
поеживаясь, поднял воротник, который как раз  закрывал  его  уши.  Вообще-то
юноша не был склонен к ночным прогулкам, но решил, что сейчас такая прогулка
будет как нельзя кстати - нужно заранее наметить план действий, чтобы  потом
не возникло трудностей.
   Тем временем ноги несли его сами собой. Хитрец  и  сам  не  заметил,  как
вошел под арку - непроницаемая тьма окружила его со  всех  сторон.  Впрочем,
бояться тут нечего - дорога ровная, без выбоин  и  камней.  Когда  он  вышел
из-под свода, ему показалось, что начался  день  -  до  такой  степени  свет
ослепил его.
   Оглядевшись,  Стирпайк  решил  идти  на  восток,  держась  возле   стены.
Настроение было отличным - приятно  идти  и  знать,  что  тебя  ждет  мягкая
постель, что не нужно беспокоиться за завтрашний день.  А  ведь  еще  совсем
недавно... Юноша даже  содрогнулся,  вспомнив  грязный  халат  шеф-повара  и
колкости товарищей, не любивших его за хитрость. Так им и  надо  -  пусть  и
дальше соскабливают жир со стенок котлов.  Скорее  всего,  Прунскваллеры  не
станут ждать его возвращения и лягут спать. Но это и хорошо -  у  него  есть
теперь свой ключ от входной двери. Он сможет  хоть  каждый  день  ходить  на
ночные прогулки и даже украдкой курить трубку доктора Альфреда...
   А может, он будет ходить по ночам в кабинет доктора - там стоят  пузырьки
и склянки с разными химикатами, некоторые из них очень красивые. Хотя доктор
Прунскваллер строго-настрого запретил ему приближаться  к  реактивам  в  его
отсутствие, Стирпайк решил, что все равно будет тайком ходить сюда.  Ему  не
терпелось узнать, что будет, к примеру, если он смешает ярко-синюю  жидкость
с белыми кристаллами порошка, что хранится в латунной коробке.  А  вдруг  он
случайно изобретет какой-нибудь эликсир бессмертия? Или страшный яд,  против
которого нет противоядия? Все возможно в этом мире. Если  ему  повезло  один
раз, то может повезти снова и снова. Кстати, хотя доктор и не говорил ему об
этом, Стирпайк сумел в первый же день углядеть на самой  верхней  полке  ряд
флаконов  и  сосудов  с  притертыми  пробками,  на  этикетках  которых  были
аккуратно выведены кости и черепа. Да с таким богатством можно  столько  дел
натворить!
   Стирпайк даже ухитрился воспользоваться короткой отлучкой нового  хозяина
и отлить в  пустые  мензурки  четыре  вида  разных  ядов,  которые  потом  с
превеликой осторожностью вынес и надежно спрятал у себя  в  комнате.  Бывший
поваренок был  исключительно  способен  от  природы  и  запоминал  все,  что
рассказывал ему доктор. А когда юноша  сам  начал  задавать  ему  вопросы  о
ядовитых растениях, что произрастали  на  территории  Горменгаста  и  в  его
окрестностях, эскулап начал самозабвенно излагать все, что знал на эту тему.
А знания его, надо сказать, были действительно обширными - хотя  бы  потому,
что лорд Гроун мог позволить себе держать в замке действительно  выдающегося
медика.
   Стирпайк размышлял - еще неделю назад он и помыслить не мог  о  том,  что
может вот так, вернувшись в теплое чистое  помещение,  запросто  усесться  в
кресле. Хочешь - выбирай любую книгу, зажигай свечу и читай, сколько влезет.
Хочешь - иди спать. Читать нужно, чувствовал Стирпайк, и не  только  потому,
что это интересно, но и потому,  что  книги  изобилуют  ситуациями,  которые
могут возникнуть в жизни и с ним. А потому  необходимо  знать,  как  повести
себя в том или ином случае. Предупрежден -  значит,  вооружен.  Кро