ом,
когда  она  чуть  наклонилась  вперед  и  едва  не  оступилась,  и  на  свет
выпорхнул... медальон Лагхи Коалары...

     x 4 x

     --  Откуда  это  у  тебя?  --  строго  спросил Эгин, решивший не давать
свихнувшейся бабе спуску.
     --  Подарили  вчера!  Я  ж  у  них  теперь  вроде   царица!   --   Хена
многозначительно подняла в небо палец.
     -- Кто подарил?
     -- Деточки.
     -- Кто именно?
     --  Не  помню,  я их плохо различаю! -- отмахнулась Хена. -- А это что,
твой? -- она недоумевающе выпучила глаза, дивясь глубине своего прозрения.
     "Да-а, быстро соображает достойная Сестра Большой Пчелы!"  --  мысленно
съязвил по ее поводу Эгин, но сам расплылся в сладкой улыбке.
     -- Это мой. Давай сюда, -- сказал он, протянув Хене открытую ладонь.
     --  А  я  и  не  догадалась,  право-слово!  --  вложив  в эти слова всю
доступную ей  искренность,  Хена  всплеснула  руками.  Затем  посмотрела  на
горцев, на Эгина и, наконец, сняла медальон и передала его арруму.
     -- Благодарствую. Ты его не открывала?
     -- Не-а! А какого Шилола он мне сдался?
     Эгин лишь пожал плечами и, примкнув к свите новой Сестры Большой Пчелы,
отправился  к  кострищу  знакомиться  с мужчинами племени. Горцы, их уклад и
обычаи, а в особенности их  царица,  бывшая  не  в  состоянии  узнать  вещь,
украшавшую  шею своего спутника все время их совместного путешествия, -- все
это  стало  сильно  раздражать  Эгина,  привыкшего  к  кристальной   ясности
сознания.
     Пора  было  разнюхать,  кто  такой  Прокаженный. И еще -- еще попросить
прощения у Куха. Хотя бы мысленно.

     ГЛАВА 16. ПОСОЛЬСТВО

     ПИННАРИН, 63 ГОД ЭРЫ ДВУХ КАЛЕНДАРЕЙ
     Четырнадцатый день месяца Алидам

     x 1 x

     Как ни странно, разговор происходил прямо в  кабинете  гнорра  в  Своде
Равновесия. А виной этому было вот что.
     Когда  первое  в  варанской  истории  аютское  посольство  прибыло  под
почетным сопровождением людей Ойфы из  Нового  Ордоса,  Сиятельная,  которая
после  очередной  ночи  на  Террасах в объятиях Лагхи чувствовала себя лучше
некуда, вознамерилась принять диковинных гостей  во  дворце.  Лагха  же,  на
которого   ночь   с   Сайлой   наложила   отпечаток   общей   умиротворенной
расслабленности, не стал возражать против прихоти Сиятельной.
     И потом, стоя в толпе  придворных,  каждому  из  которых  не  терпелось
посмотреть  на пресловутых аютских воительниц из Гиэннеры (хотя о том, что в
посольство вошли только Стражницы никто не говорил,  но  все  это  прекрасно
понимали),   Лагха,   стервенея   от   нетерпения,  с  ужасом  осознал,  что
переговорить с Вирин и Куной-им-Гир с глазу на глаз до ночи  не  удастся.  А
Тэн  окс Найра, чье письмо, отправленное альбатросом из Нового Ордоса он уже
читал, не смог прибавить к своим словам ровным счетом  ничего  нового.  Вот,
Внешняя  Секира  тайного  советника  Эгина, по всей вероятности погибшего на
службе Князю и Истине. Вот, подземные твари. Вот,  никакой  на  них  управы.
Вот, он, Тэн окс Найра, чудом спасся на лодке и его в открытом море подобрал
аютский  корабль.  И  тогда  он,  Тэн  окс Найра, рассказал обо всем аютским
офицерам. Те очень испугались и вот они здесь. Потому что подземных  тварей,
судя  по  всему,  может  растоптать  только  Гиэннера во всем своем зловещем
великолепии.
     Когда терпение Лагхи лопнуло, он протолкался сквозь почтенных матрон, с
завистью разглядывавших стройные фигуры и великолепные закрытые платья своих
соперниц-южанок и, поклонившись им сдержанным поклоном, загадочно спросил:
     -- А что, не заглянуть ли нам на чарку винца к соседям?
     Сайла, вертевшаяся поблизости, скосилась на своего любовника с  крайним
неодобрением.  Так обожал шутить усопший (не без ее помощи) Сиятельный Князь
Мидан окс Саггор. Эта мрачная шутка уже всем затерла уши.
     Куна-им-Гир удивленно вздернула брови.
     -- К соседям? Это, простите, не в Харрену часом?
     -- Нет, зачем  же  так  далеко?  --  по-светски  осклабился  Лагха.  --
Всего-навсего перейти через площадь, во-он в то здание.
     Лагха  кивнул  в направлении высокого стрельчатого окна, сквозь которое
отлично просматривался Свод Равновесия.
     -- А почему бы и нет? -- не моргнув глазом, согласилась Вирин.
     Сайле исс Тамай оставалось только закатить глаза к потолку. Вот так да.
Принимать иноземных послов в Своде! Хорошо же, мой несравненный Лагха.
     -- Отменная мысль, -- улыбнулась Сайла. -- Я надеюсь, варанская  княжна
имеет доступ в святая святых своего государства наравне с аютскими дамами?
     Перечить  княжне  на  виду  аютского  посольства Лагха не осмелился. Но
ночью он покажет  дуре,  что  власть  Отраженного  посвыше  власти  какой-то
варанской княжны!

     x 2 x

     Итак,  их  было  четверо.  Лагха,  Вирин,  Куна-им-Гир  и  Сайла. Гнорр
подумал, что  никогда  еще  в  его  мрачноватом  обиталище  не  бывало  трех
посетительниц сразу. Да и вообще, за то время, пока Лагха был гнорром, в его
кабинете успела побывать ровно одна женщина. Овель исс Тамай.
     --  Я  думаю,  --  начала Вирин, твердо глядя гнорру в глаза, -- что мы
можем быть предельно откровенны.
     Лагха молча кивнул. Да уж конечно, откровенны! Примчаться опрометью  из
Сим-Наирна  на  корабле,  превосходящем  по  мощи любой из флотилии "Голубой
Лосось",  приволочь  какого-то  полудохлого  офицера  береговой  стражи,   у
которого  везде сплошь ужасы, вообще, Хуммер вас раздери, после стольких лет
крайне скользких взаимных трений осмелиться войти прямо в кабинет  гнорра  и
после  этого  еще  откровенничать!  Нет,  сейчас  начнется самое интересное,
сейчас  они  начнут  выкладывать  ослепительные  витражи  правды  и  лжи,  и
правдивым  будет  одно слово из десяти, и свершится головокружительная игра.
Потому что эти девы с  манерами  дорогих  куртизанок  (как  они  трогательно
держатся  за  руки!),  вне всякого сомнения, знают сейчас многим больше его,
Лагхи. И свое знание будут продавать по  цене  подлинного  клинка  Шета  окс
Лагина.
     --  Нам  незачем  скрывать  друг  от  друга,  что  и  Гиэннера,  и Свод
Равновесия пристально следят за всем миром многие века.  И  вы,  и  мы  ищем
Изменения.  Вы,  как  гнорр Свода Равновесия, и я, полномочный представитель
Гиэннеры  в  звании  Предписывающей,  что  приблизительно  отвечает   вашему
пар-арценцу  (Лагха  не  удержался  от  раздраженного кивка -- мол, дескать,
знаю-знаю, не мальчик), мы оба осознаем глубину опасности, которая таится  в
Изменениях.  И никто лучше нас во всем мире не знает, сколь глубоко заронено
в мир хуммерово семя...
     Лагха знал эту манеру  вести  переговоры.  Десять,  двадцать,  тридцать
коротких  колоколов  убаюкивать,  привораживать  своего собеседника безмерно
скучными истинами, которые доступны любому бездарному  торговцу  оружием.  А
через  полчаса  начать исподволь, плавно переходить к сути своих требований.
Лагха  сам  несколько  раз  с  удовольствием   увещевал   подобным   образом
Сиятельного  Князя  и  Совет  Шестидесяти.  Но  по отношению к себе подобное
надувательство считал оскорбительным.
     -- Ну вот что, госпожа Вирин, -- резко перебил ее Лагха. -- Я  не  вижу
ваших мыслей, но сквозь ваше платье второй час созерцаю нечто, имеющее очень
странный След. И если про хуммерово семя я досыта начитался еще в первый год
своего  эрхагноррата,  то вот такого Следа я отродясь не видывал. Что надето
на вас под платьем?
     Сайла ревниво нахмурилась, а молодая спутница Вирин звонко рассмеялась.
     -- Ваша зоркость облегчает нашу задачу, гнорр, -- сказала  Куна-им-Гир,
подымаясь  из  кресла.  Лагха был вынужден разочарованно констатировать, что
привести в замешательство офицеров Гиэннеры не так-то просто.
     Тем временем Куна-им-Гир ловко распустила шнуровку на груди и отбросила
верхнюю часть платья за спину, обнажив соблазнительные впадинки у  основания
ключиц и тонкие изящные руки.
     Да,  на  Куне-им-Гир,  как и на Вирин, в полном соответствии со Зрением
Лагхи под платьем было  надето  нечто.  Что-то  вроде  жакета  из  тончайшей
бугристой   кожи.   Нагрудник?   Тонковат.   Род   аютской  женской  одежды?
Малопривлекательно. Или у них все женщины-офицеры носят такое -- из  разряда
"Не  тронь  меня"?  Глупо. Лагха имел о Гиэннере достаточно мало достоверных
сведений, но кое-что знал наверняка: любой офицер Гиэннеры, в  том  числе  и
женщина, способен постоять за свою честь и просто голыми руками.
     -- У вас, я надеюсь, "облачный" клинок, гнорр? -- спросила Вирин.
     --  Сейчас  --  да,  --  сдержанно  ответил Лагха, которому не хотелось
впустую бахвалиться мечом Кальта Лозоходца,  тем  более  что  он  не  совсем
понимал к чему клонят его гостьи.
     --  Это  очень  хороший меч, -- удовлетворенно кивнула Вирин. -- Можете
рубить. А хотите -- можете нанести и колющий удар.
     С этими словами Вирин указала на Куну-им-Гир, которая, широко расставив
руки и ободряюще улыбаясь, подошла к креслу гнорра.
     Лагха не сомневался в том, что если ему предлагают рубить --  не  стоит
десять  раз  переспрашивать,  ломаться, сомневаться и вообще выставлять себя
придурком и тугодумом. Лагха  видывал  всякое  --  заговоренные  нагрудники,
нагрудники  из хуммерова серебра, несгораемую бумагу, неутопляемые мечи -- и
не сомневался  в  том,  что  с  Куной-им-Гир  все  будет  в  порядке.  Если,
разумеется,  он  не  снесет  ей голову. Отогнав шалую мысль поступить именно
так, Лагха лениво поднялся и столь же лениво извлек  меч  из  ножен.  К  его
изумлению,  тот  мгновенно  стал черен, как смоль, и затрещал от пробегающих
через него молний.
     -- Берегите кисть, -- посоветовала Куна-им-Гир, посерьезнев.
     Гнорр  ударил  не  очень  сильно  --  все-таки  в  последнее  мгновение
испугался  сшибить  женщину  с ног -- и лишь поэтому ушиб кисть сравнительно
слабо.
     Сайла вскрикнула.
     Вывернувшийся из пальцев гнорра меч отскочил на три  шага.  Куна-им-Гир
поклонилась  Лагхе  с  издевательски-извиняющейся улыбкой (дескать, зарубишь
меня в следующей жизни, гнорр) и принялась завязывать шнуровку платья. И тут
Лагха был вынужден признать, что его знаниям и искусствам тоже есть  предел.
Ибо  такого  он  все-таки  никогда  не  видел -- под ногами Куны-им-Гир вяло
копошились несколько комочков  кожи,  а  на  ее  нагруднике  в  месте  удара
образовался   правильный  шестиугольник  отверстий,  вокруг  которых  начали
проступать фиолетовые круги, постепенно сливающиеся в один большой развод.
     Кожа нагрудника была живой.
     -- В этом-то все и дело, --  сказала  Вирин,  словно  бы  угадав  мысли
гнорра. -- У вас на Медовом Берегу завелись шардевкатраны.

     x 3 x

     --  Да,  --  поддержала  свою  подругу Куна-им-Гир. -- Действительно, у
Звезднорожденных нет упоминаний о  шардевкатранах  и  всего  лишь  несколько
упоминаний  о  взрослом  девкатре. Потому что ни один из Звезднорожденных не
был аютцем. И, к тому же, когда они родились, единственный девкатр,  который
в  "Исходе  Времен"  возведен  в  имя собственное -- Девкатра -- был уже лет
сорок как убит Эстартой. И потом, когда Синий Алустрал  пришел  с  войной  в
Сармонтазару,  Урайну  так и не удалось толком вывести его из небытия против
Торвента Мудрого, как он ни старался.
     Как Урайн выводил Девкатру против  Торвента,  Лагха,  в  бытность  свою
Кальтом  Лозоходцем,  знал более чем хорошо. И что было потом -- тоже. Но он
промолчал. Теперь, кажется, милые аютские  дамы  действительно  говорили  по
существу.
     --  Но  были  времена,  когда  девкатров было много. Они были порождены
магией самого Шилола  и  разводились  в  Аюте  под  надзором  наших  Ткачей.
Шардевкатраны,  то  есть  те,  которые  превращаются со временем в девкатров
подобно тому, как гусеницы превращаются в бабочек, использовались в Аюте как
подземные стражи границы, как превосходные землекопы и как поставщики  своей
удивительной  кожи  --  материала  для  легких  и  почти  бессмертных  живых
доспехов. Потом они окукливались в огромных коконах, большую  часть  которых
Ткачи  использовали  для изготовления очень прочных и надежных тканей. Потом
из  коконов  выходили  огромные  создания,  подобные  головастым  бражникам,
которые  тоже  были  во  всем послушны Ткачам. Они служили исключительно для
праздничных шествий, для  игр,  имена  которых  погребены  в  веках,  и  для
продолжения своего рода -- словно бы племенные быки.
     Лагха,  который неплохо знал истинную историю Круга Земель за последнее
тысячелетие, иронично осведомился:
     -- И куда же делось все это бражниковое великолепие? Хуммер пожрал, как
обычно?
     -- Нет, -- серьезно покачала  головой  Куна-им-Гир.  --  Насколько  нам
известно,  все  это  было  еще  до появления Хуммера. И, кажется, до прихода
"ледовооких". Все, что мы знаем о предыстории девкатров, получено  Гиэннерой
из  плоти  первого  шардевкатрана,  которого  угораздило вылупиться в начале
эпохи Второго Вздоха Хуммера, семьсот лет назад. Дело в том,  что  Шилол  --
сущность  вообще  куда  более  сложная,  чем, например, Хуммер -- что-то там
предусмотрел, или, наоборот, недосмотрел в природе девкатров и  с  какого-то
момента  шардевкатраны  стали  превращаться  в  тех  ужасных тварей, которые
теперь наводнили Медовый Берег. Поэтому Ткачи перебили их всех, хотя  это  и
стоило  многих  трудов  и  опасностей.  И приложили все усилия к тому, чтобы
уничтожить их яйца. Но, как оказалось, не все. Потому что  в  эпоху  Второго
Вздоха  Хуммера  у  нас в Аюте, в районе современного Сим-Наирна, вылупились
восемь шардевкатранов. Поскольку в то время места там были почти безлюдными,
наподобие вашего Медового Берега, Гиэннера обнаружила это отнюдь  не  сразу.
Троих  удалось потом уничтожить еще личинками, коконы троих разыскать и тоже
уничтожить, но двое превратились в девкатр слишком быстро и  растворились  в
своем  загадочном полубесплотном бытии. Полная судьба их неизвестна. Один --
самка -- со временем исчез бесследно, другой вошел в историю войн Второго  и
Третьего  вздохов  Хуммера  как  Югир  или,  по  писаниям  Элиена Ласарского
Звезднорожденного  --  Девкатра.  Гиэннера  еще   тогда   подозревала,   что
Измененные  твари  могли  где-то дать потомство. И вот, около пятидесяти лет
назад яйца девкатров были случайно найдены  в  подземных  пещерах  на  нашей
границе  с  Северо-Восточной провинцией Тернауна. Тогда Гиэннера предприняла
изыскания по поводу того, можно ли обнаружить сквозь земную толщу кладку яиц
шардевкатранов. Оказалось, что можно, но отнюдь не сразу и не  очень  точно.
Такова предыстория.
     --  Допустим, -- кивнул Лагха, который в каждой истории больше всего не
любил именно предыстории. -- И вы  хотите  сказать,  что  обнаружили  кладку
девкатровых яиц у нас на Медовом Берегу?
     --  Именно,  --  кивнула  Куна-им-Гир. -- Подозрение об этом возникло у
Гиэннеры еще несколько лет назад. И чтобы укрепиться в нем, меня отправили к
вам в качестве наблюдательницы.
     -- Шпионки то есть, -- поправил ее Лагха.
     -- Милостивый гиазир гнорр, не забывайтесь! -- одернула Лагху Сайла исс
Тамай, о присутствии которой все трое успели уже забыть.
     Лагха  скосился  на  нее  с  неудовольствием,  но,  поиграв  желваками,
согласно кивнул:
     -- Хорошо, наблюдательницы. Продолжайте, Куна-им-Гир.
     --  Продолжаю,  --  сказала  та, быстро потушив вспыхнувшее было в очах
праведное  негодование.  --  Несколько  лет  я  общалась  с  вашим   местным
населением,  исходила  вдоль  и  поперек  весь  Медовый  Берег  и  наконец с
точностью до пяти лиг обнаружила  кладку  яиц.  Но  прежде  чем  я  получила
разрешение  от  Гиэннеры официально обратиться к вашему тайному советнику, я
поняла, что несколько шардевкатранов вылупились уже довольно давно.
     -- И когда же вы обнаружили яйца? -- осведомился гнорр не без некоторой
задней мысли.
     -- Десять дней назад, -- ответила Куна-им-Гир достаточно небрежно.
     -- Сколько их?
     -- От двадцати до тридцати -- куда больше, чем тех, которых мы  некогда
обнаружили  у  себя.  И  есть  еще  одно обстоятельство -- те шардевкатраны,
которые вылупились первыми, со дня на день должны свить коконы.
     -- А потом из них, конечно, выйдет погибель всему живому от  Хелтанских
гор  до  Океана,  от  Када  до  Магдорна  и  прочее,  --  предположил  Лагха
полушутя-полусерьезно;  после  того,  как  он  в   прошлом   году   сокрушил
крепость-розу  и  уцелел  в  сложнейших  перипетиях  мятежа  Норо  окс Шина,
несколько коконов каких-то сбрендивших  бражников  казались  ему  совершенно
смехотворной опасностью.
     --  Нет,  гнорр. Погибель всему живому не выйдет. Просто у нас, в Аюте,
через неделю после появления взрослых шардевкатранов наступит  полный  хаос.
Потому  что  истинные девкатры -- это полутелесные оболочки для чужих душ. И
душа претерпевает в их Измененной плоти такие чудовищные муки,  что  девкатр
испытывает  непреодолимую  ненависть  к  любому  порядку.  А  потом девкатры
доберутся и до Пиннарина. Безусловно, рано или поздно их удастся уничтожить,
но ни вы, ни мы свидетелями этой победы уже не будем. А  теперь,  гнорр,  мы
хотели бы, чтобы вы самым внимательным образом выслушали наши предложения.
     Лагха  молча  кивнул.  И  тогда, глядя гнорру прямо в глаза, заговорила
Вирин:
     -- Гиэннера может  справиться  с  шардевкатранами.  Гиэннера  знает  их
слабые места. Гиэннера готова помочь вам в борьбе с шардевкатранами -- благо
от Медового Берега до Сим-Наирна, где мы имеем мощный флот и отменный корпус
лучниц,  рукой  подать.  Учитывая,  что  на  Медовом  Берегу  можно  ожидать
выявления новых девкатровых яиц, Ают просит у Великого Княжества Варан право
трехлетней аренды этих  земель.  Аренда  будет  использована  нами  в  целях
полного  обезвреживания  Медового  Берега.  А  потом  мы уведем флот и армию
обратно в Сим-Наирн. В оплату  за  аренду  Медового  Берега  Ают  предлагает
Варану сорок тысяч золотых хенкахеренов и двенадцатимолнийный боевой корабль
"Лепесток  Персика"  с  нашим  палубным  исчислителем, которому, разумеется,
известен образ-ключ. В случае вашего согласия мы готовы  передать  "Лепесток
Персика"  незамедлительно,  потому  что  он,  как вы знаете, уже находится в
вашем порту Новый Ордос. Ают со своей  стороны  просит  права  содержать  на
Медовом  Берегу  столько  воинов  и  Стражниц,  сколько сочтет нужным. Ну и,
разумеется, всех шардевкатранов, все их коконы, все яйца  после  умерщвления
или  обезвреживания  Гиэннера  будет полагать своей законной добычей. Такова
суть наших предложений. Ответ мы просим дать в течение одного дня, чтобы  мы
успели  подготовить все необходимое для успешного уничтожения шардевкатранов
до того часа, когда они обратятся взрослыми девкатрами.
     Вирин замолкла на  мгновение,  едва  заметно  нахмурившись,  словно  бы
что-то припоминая. Потом она виновато улыбнулась и добавила:
     --  Да,  вне  зависимости  от  вашего решения в качестве дружественного
жеста Гиэннера дарит Своду Равновесия семь полных  живых  доспехов  из  кожи
шардевкатранов вместе с указаниями по их кормежке и прочему уходу за ними.
     --  Благодарю,  --  рассеянно улыбнулся Лагха, но все мысли гнорра были
поглощены сейчас иным.
     Если бы Лагха Коалара имел замашки деревенского  простака,  у  него  бы
отвалилась челюсть до самых колен. Если бы он имел манеры грютского царя или
ирверского тирана, аютские послы были бы незамедлительно отправлены на дыбу.
Ибо  их  предложения  были,  пожалуй,  самым  большим  оскорблением, которое
переживали Свод Равновесия и его гнорр со времен Тридцатидневной  войны.  По
существу, аютцы говорили: "Своду Равновесия никогда не справиться с угрозой,
возникшей на окраине Варана; поэтому разрешите нам вторгнуться в ваши земли,
чтобы уничтожить врага, который вам самим не по зубам."
     Все  выжидательно  смотрели  на  Лагху.  Тот  молчал  дольше  короткого
колокола и наконец процедил: