к  дрожащим  от  волнения  губам  девушки,  и   те
раскрылись ему навстречу.
     Шум за окном заставил их насторожиться.
     Резко высвободившись из объятий, Бэх подошла к окну.
     Никого.
     Секунду поколебавшись, Бэх повернулась к Ленталу:
     - И что потом?
     Паладин понял, что означает этот вопрос.
     "Ты меня правда любишь?".
     После того разговора о любви...
     Он хотел согреть ее,  заставить хотя  бы на одну ночь забыть о том, что
уже довелось  пережить, и о том, что ждет  ее впереди.  Он был готов дать ей
все.
     Все, что мог.
     - Бой, - спокойно ответил Лентал. - И не один.
     Бэх горько усмехнулась. Она ожидала услышать совсем другое.
     - Высшее  счастье  в этой жизни: умереть  не  от старости, а с мечом  в
руках, преисполненным божественной Силой? Захватить с собой в могилу  дюжины
две врагов? Чтобы королева  посвятила тебя в рыцари (посмертно, разумеется),
а барды  слагали песни?  И потом, века так  через два,  очередная  девчонка,
убегая из дома, назвалась бы твоим именем? Было такое...
     Паладин терпеливо ждал, не мешая девушке выговориться.
     - Но теперь... Знаешь, наверно, я все-таки стала взрослее.
     Она бросила быстрый взгляд на  Лентала, словно ожидая, что тот  захочет
ей возразить. Но паладин молчал.
     - Так что...
     - И мы, - закончил Лентал. - Понимаешь, мы.
     На лице Бэх появилась одна из тех замечательных открытых улыбок, что он
так любил.
     Поднявшись, паладин подошел к Бэх и остановился совсем рядом,  точно не
решаясь  прикоснуться.   Потом  слегка  дотронулся  до   ее   щеки.  Девушка
вздрогнула.
     - Мы, - повторил он. - А все остальное - завтра.
     Она только кивнула в ответ.
     Бэх боялась этой  ночи и знала, что она наступит. Торопила и оттягивала
ее. Мечтала, чтобы Лентал принадлежал ей, только ей, целиком, без остатка, и
проклинала Судьбу, которая свела их вместе.
     Эта ночь должна была расставить все  по своим местам. И если она ему не
нужна...
     Пальцы Лентала коснулись шеи, скользнули по тонким ключицам...
     И Бэх ответила - прильнула  к нему всем  телом, спрятала лицо у него на
груди. Он обнял ее, обнял так крепко, что у девушки перехватило дыхание.
     Именно так, как она мечтала. Именно так, как ей было нужно.
     Они застыли.  На  минуту?  На четверть  часа? Боясь  пошевелиться,  Бэх
чувствовала, как стучит его сердце.
     Она  могла  бы  простоять так и  час, и  два.  Простоять до  завтра. Не
торопиться...
     Бэх подняла голову, сама потянулась к его губам...
     Поначалу  деликатные  и  нерешительные,   они  становились   все  более
требовательными, звали,  надеялись, обещали.  И  она  отвечала, растворяясь,
сливаясь,  чувствуя,  что  Лентал  уже не  только паладин Ашшарат.  Это и ее
паладин, ее мужчина.
     Мужчина... После той трактирной драки, меньше года назад, когда Терри с
трудом удалось  ее отбить... Она говорила с Мэттом всю ночь... Уж не считает
ли ее Лентал юной, наивной девчонкой!
     Отстранившись, она с вызовом взглянула ему в глаза.
     Сегодня.
     Нет.
     Да.
     И мысленно повторила, словно боясь, что он не поймет, не поверит:
     Да.
     Лентал провел по ее плечам, сбрасывая на пол легкую бархатную куртку.
     До его прихода Бэх казалось,  что в комнате холодновато,  но сейчас она
вся горела.
     Паладин не  спешил:  он лишь слегка касался  ее,  тихо, бережно, словно
стараясь запомнить эти мгновения на всю жизнь.
     Изучая, узнавая...
     Его пальцы дотронулись до  шелковой рубашки, осторожно очертили контуры
груди. Нежно, необыкновенно нежно.
     Шелк мягко холодил кожу. Словно желая убедиться, что девушка не растает
в  воздухе,  что  это не сон, не  сотворенная Лайгашем  иллюзия,  паладин на
секунду сжал в руках ее талию. Откинул с ее лица непокорную прядь волос.
     - Бэх,  -  прошептал он,  и  в  этом было  все:  обретение, восхищение,
обожание...
     Его руки по-прежнему оставались любящими и  ласковыми. И в то  же время
это  были  руки  человека, привыкшего  сражаться и  побеждать.  И  когда они
сомкнулись на ее спине, Бэх почувствовала,  что хочет стать его добычей, его
трофеем.
     Запрокинув голову, девушка обвила руками шею Лентала .
     Борода  непривычно   щекотала   лицо.  "Неужели  так  будет  всегда?  -
улыбнулась  Бэх. - Изо дня в день. Неужели  он действительно принадлежит мне
настолько, насколько мне кажется?"
     Она  не  узнавала себя:  ноги  неожиданно  ослабели, внутри  поселилось
странное, непривычное беспокойство...
     Паладин опустился на кровать  и, откинувшись,  потянул ее за собой. Бэх
опустилась рядом.
     Если сейчас...  Нет, как же  она привыкла брать все на себя, заботиться
обо  всем от  начала и до конца! Может быть, хоть  теперь она сможет  побыть
просто Бэх, а не вечно собранной и сосредоточенной жрицей Темеса - Небесного
Воина, чей меч...
     При мысли о  том,  что  Тигр может  сейчас  их  увидеть, девушка  густо
покраснела. Интересно,  а  в  самом деле,  видят ли боги в  темноте? Великий
Воин, о чем я сейчас думаю!
     В  этот  миг  она  почувствовала,  как губы  Лентала  спускаются  по ее
подбородку, целуют шею...
     Тихий  стук  в  окно  заставил  их  вздрогнуть.  К  стеклу  прижималась
обеспокоенная физиономия Макобера.
     - Бэх,  -  шепот мессарийца был едва слышен. -  Дико  извиняюсь,  но ты
можешь меня впустить? Похоже, нам пора.



        "Глава XXXVII"


     Денетос невзлюбил виконта с первого взгляда.
     И не  в  том  дело, что  того не за что было любить.  Говорят, когда-то
виконт  слыл  душой компании.  Однако  Протектор не  сомневался, что  теперь
призрак наслаждается ужасом и отвращением, которые вызывает у людей.
     Он и сам не испытывал к  виконту ничего, кроме ужаса и отвращения, хотя
из принципа старался этого не показывать. Обычно ему это удавалось.
     - Садитесь, виконт, - он любезно указал на диван напротив.
     - Благодарю, я не нуждаюсь в отдыхе.
     В голосе бессмертного воина прозвучал сарказм. Денетос мысленно проклял
себя за допущенную ошибку.
     - Что ж, тогда  перейдем сразу к делу. Как  вы  планируете справиться с
этими проходимцами?
     - Если позволите, Протектор, - судя по интонации, виконт не сомневался,
что уж ему-то дозволено все, - я бы не пошел по пути Асдана.
     -  Да  уж,  -  хмыкнул Денетос, - вряд ли  кого-нибудь теперь  способен
привлечь его путь. Но что конкретно вы имеете в виду?
     Шлем рыцаря качнулся назад, как будто воин гордо расправил плечи.
     - Никаких хитростей. Никаких ловушек. Все эти штучки, которые Асдан так
любит,  красивы  и  остроумны. Признаю. Но, если не ошибаюсь, нам  уже не до
них.
     И  еще  мягко сказано! Если  талисса обойдет воинов виконта,  дорога  к
сокровищнице  окажется  открыта. Вернее,  почти открыта, но призраку об этом
лучше не знать.
     Протектор кивнул.
     -  Мы преградим им путь в той самой пещере, где был казнен  Лойтос. Она
достаточно просторна,  чтобы  мои воины не мешали  друг другу. И  из нее нет
лишних выходов.
     Пещера Лойтоса...  Что  ж, отлично  придумано.  Второй  выход из пещеры
надежно замаскирован, и у этих проходимцев появится полное ощущение, что они
оказались в тупике.
     Путь  назад перекроют  жрецы.  Чуть  поодаль,  чтобы не  попасться  под
горячую руку воинству виконта.
     - Согласен, - Денетос склонил голову. - Вам нужна помощь?
     Призрак издал странный звук, который при желании можно было истолковать
как смех.
     -  Спасибо, Протектор,  но поражение исключено. Вы  и  сами знаете, что
моих ребят ничто не остановит.
     Ничто. Дай-то боги, чтобы это и в самом деле было так.
     И все же не к добру он помянул Лойтоса, ох, не к добру...

        "x x x"

     Мэтт  выдержал  в  одиночестве  ровно   десять  минут.  Покормив  Рэппи
позаимствованной  со стола  краюхой хлеба, он устроил  ее  у  себя за плече,
запер комнату и решительно забарабанил в дверь к Макоберу.
     -  Соскучился?  -  с  понимаем  подмигнул  мессариец. - Заходи - гостем
будешь.
     - Не здорово как-то это все, - пробурчал гном, закрывая за собой дверь.
- Ну, сам подумай: зачем нам семь комнат? Перережут по одному, как котят.
     - Тебе, может, и ни к чему. А кому-нибудь другому к чему.
     - Кто-нибудь другой  может и подождать пару дней, - отмахнулся  гном. -
Расположились  на   отдых,  точно  матроны   на  антронских  пляжах.  Ладно,
поболтаем, что ли?
     Весь следующий час  они славно провели за бутылочкой вина, "оставшейся"
у Макобера после ужина.
     Когда  друзья совсем уж было  собирались разойтись по комнатам, в дверь
просунулась обеспокоенная физиономия Баураста.
     - Эльфы внизу  что-то затевают, - прошептал он, протискиваясь внутрь. -
Перегородили столом  входную дверь, а сами уселись рядом  и  мечи  на колени
положили. Похоже, чего-то ждут.
     - Значит,  все-таки ловушка, - гном помрачнел. -  Только что они втроем
против нас могут?
     -  Надеюсь,  что ничего,  -  маг  размял пальцы  и привычно потянулся к
висящему на поясе мешочку. На полпути его рука остановилась.
     - Надо отсюда выбираться, - вскочил на ноги Макобер.
     Он  выглянул  было  в  коридор,  но тут же захлопнул дверь  и громыхнул
засовом.
     - Один уже здесь. Там, где вы только что сидели. И без боя...
     - Может, лучше  уйти, не  прощаясь? - чародей кивнул в сторону окна.  -
Выспаться, конечно, не выспимся, зато целее будем.
     Распахнув ставни, Макобер выглянул во двор.  Опоясывавший здание карниз
давал прекрасную возможность  предупредить остальных,  избежав  общения и  с
эльфами, и с теми, кто мог спешить им на помощь.
     Макобер запасся веревками  и  скользнул  на карниз. Разбудив Торрера  и
переговорив с Терри,  мессариец  вручил каждому  из них  по веревке, сбросил
вниз заплечный мешок Мэтта и направился к комнате паладина.
     Внутри было темно.
     -  Семь  комнат,  семь  комнат...  -  ворчливо  пробормотал  мессариец,
переходя к окну Бэх.
     Заглянув в комнату, он мысленно  понадеялся, что девушка его простит. В
конце концов, в чем-то Мэтт и прав.
     -  Бэх,  -  прошептал  мессариец,  стараясь,  чтобы  его не услышали  в
коридоре. - Дико извиняюсь, но ты можешь меня впустить? Похоже, нам пора.
     Девушка раскрыла окно. Увидев Лентала, Макобер галантно поклонился.
     - Не спите еще?
     Паладин заскрежетал зубами.
     - Тогда скорее. Только вас ждем.
     Не теряя времени, Макобер в двух словах обрисовал ситуацию.
     - А Мэтт там как? - обеспокоено поинтересовался Лентал.
     Мессариец пожал плечами.
     - Там с ним Бау занимается. Повезет, так справится.
     - Будем надеяться. За моими вещами заглянешь?
     Через  пару минут все уже  были внизу. Баураст справился. Но, посмотрев
на лицо Мэтта, Лентал предпочел не спрашивать, чего ему это стоило.
     - До скалы не так близко, - головы друзей  склонились  к Терри, - и нас
все равно заметят. Так что давайте решать: сбежим или будем драться?
     -  Сбежим?! - в голосе  Торрера звучало столько негодования, словно ему
предложили  сдаться  на милость  победителя. - Да  я даже  драконам спину не
показывал!
     -  А  что ты  им?..  -  начал  было  Макобер, но  оборвал  себя, поймав
укоризненный взгляд Бэх. -  В общем, не  важно. Драка  - дело  хорошее, если
только их там не сто пятьдесят человек.
     -  Не  думаю,  чтобы они  рассчитывали  справиться  с  нами  втроем,  -
поддержал  его Мэтт,  бледный, как  любующаяся  на  талиссу луна.  - Давайте
как-нибудь потихоньку... А там посмотрим.
     Торрер понял, что остается в меньшинстве.
     -  Ладно,  -  пробормотал  он,  -  как  знаете.  Но  если  нас  все  же
обнаружат... Я никуда удирать не собираюсь.
     Трое  из   них  умели   двигаться   достаточно   тихо,  чтобы  остаться
незамеченными. Мессариец отправился первым, сливаясь с тенью,  отбрасываемой
стеной здания. Терри и Торрер последовали за ним.
     Остальным пришлось туго. Особенно гному, который пыхтел так, что слышно
было, наверно, даже в  Маркусе. Баураст бросил на него укоризненный взгляд и
хотел было что-то сказать, но лишь печально покачал головой.
     -  Не  оленем я  родился, не оленем, - сдержанность явно не  входила  в
число добродетелей Мэтта. - У нас, гномов, другие достоинства, знаете ли ...
     - Шшш,  - Бэх приложила палец к  губам. - Ценим. Любим. Только помолчи,
пожалуйста.
     Обогнув постоялый двор,  талисса убедилась, что ее  исчезновение прошло
незамеченным.  Через освещенные окна  первого этажа виднелся один из эльфов,
по-прежнему несущий караул возле выхода. Тени двух других мелькали на втором
этаже.
     - Уф, пронесло, - поспешил обрадоваться Баураст.
     - Так бы и поджег это осиное гнездо! - в  голосе Торрера слышалась мука
нереализованных желаний. - Ну да ладно, пусть себе живут.
     В этот самый  момент в  небе над их головами вспыхнуло  и засеребрилось
сверкающее веретено ослепительно белого света.
     - Вперед! - закричал Баураст. - К скале!
     - Назад! - проревел Торрер. - К бою!
     С  досадой  осознав, что упрямый  эльф не сдвинется с  места,  пока  не
разделается со всеми противниками, талисса приготовилась к драке.
     Раздался  грохот. Дверь постоялого  двора распахнулась. Макобер и Терри
одновременно выпустили стрелы.
     Фигура, появившаяся на пороге, зашаталась и рухнула на землю.
     Подняв лук, Торрер навскидку выстрелил в выглянувшего сверху эльфа и не
поверил своим глазам: стрела мягко прошла сквозь тело.
     Превратившись в сгусток белого  дыма  с черными провалами  глаз, "эльф"
поплыл им навстречу.
     - Тигр всемогущий, - пробормотала Бэх, обнажая меч.
     Баураст вскрикнул  и  покачнулся. Терри, в последнюю  секунду  успевший
подхватить чародея, увидел, что  в  его боку, между  ребер, торчит  оперение
стрелы.
     - Бэх, скорее!
     Магический  свет слепил и мешал разглядеть, где засел  еще один лучник.
Терри  и  Макобер выпустили  по  окнам несколько стрел, прикрывая  глаза  от
нестерпимо-яркого сияния.
     Ловкими умелыми движениями Бэх извлекла стрелу. Боги, как же  мало Силы
у нее осталось! Глаза слипались, а Тигр был сейчас настолько далеко, что она
едва чувствовала его.
     Помоги же мне, хоть в последний раз, но помоги...
     Выкинув из головы  соблазнительные мысли об  отдыхе, Бэх  погрузилась в
молитву. Хриплое дыхание чародея постепенно выравнивалось.
     Тигр помог. Но Бэх чувствовала, что  связывающая их ниточка  стала  еще
тоньше.
     - Ч'варта им в глотку, - Макобер схватился за  ногу чуть пониже колена:
вторая стрела нашла свою цель.
     -  Заткните этого гада,  -  кивнув  на  окна, Мэтт  бросился  наперерез
призраку.
     Рукоять топора привычно легла в ладонь.
     - Сдюжим?
     Ответа он уже не услышал: заметив гнома, привидение ринулось вниз.
     На  мгновение  Мэтту  показалось,  что он  ослеп.  Режущий  глаза  свет
сменился обволакивающей тьмой.
     Несколько ударов -  в пустоту,  наугад... Топор становился все тяжелее,
гном уже с трудом мог поднять его обеими руками.
     Держись!
     Кто это сказал? Бесполезно, все бесполезно.
     Топор выпал из рук,  но Мэтту было уже все равно. Он опустился на землю
и вытянулся, прижавшись к ней всем телом.
     Наконец-то. Не надо больше никуда идти, ни  с кем сражаться, ни от кого
ничего скрывать. Не надо бояться встречи с соотечественниками, которые знали
его по той, прошлой жизни.
     Талисса не будет в обиде: он сделал  для нее все, что мог. Но его  путь
окончен.
     А впереди... Впереди та, с которой он так мечтал быть вместе.
     Фиона. Сколько  лет он  уже не  вспоминал  о ней? Сколько лет он еще не
сможет ее забыть?
     Друзья увидели, как белое  призрачное облако поглотило Мэтта и не спеша
двинулось им навстречу.
     - Смерч, окна! -  выпустив дракончика, Терри обнажил клинок,  но Лентал
опередил его.
     Не  поднимая  меча,  паладин  встал на  пути призрака.  Почуяв  добычу,
приведение ухнуло и рванулось к  нему, но вздрогнуло, точно натолкнувшись на
невидимую стену.
     - Так вот кто... -  начал было  Макобер,  вспомнив завесу неподалеку от
Лайгаша, но  замер, глядя во все  глаза,  как  призрак попятился и заметался
вокруг паладина.
     Вспышка ярко-изумрудного света - и нежить сгинула.
     Убедившись,  что рана  на  боку Баураста  практически затянулась,  Бэх,
пошатываясь, направилась к лежащему на земле гному.
     А Лентал уже держал в руках стрелу, попавшую в Макобера.
     -  Сперва...  выберемся  отсюда,  -  проговорил   мессариец,  с  трудом
сдерживая боль. - Лучник.
     Где-то возле постоялого двора призывно заверещал Смерч.
     Кивнув, паладин  поднял глаза к небу. На  этот  раз  в его  молитве  не
чувствовалось и тени былой мелодичности.
     Сверкающее веретено  скрылось  в угольно-черной туче.  Теперь  поле боя
освещала только луна.
     - Вон  он! - закричал Терри и, вскинув лук,  выстрелил,  практически не
целясь. Короткий вопль и грохот падающего  тела подтвердили, что лунный эльф
не промахнулся.
     - Теперь  к  скале. Быстрее.  Если они тут не одни,  то  подмога  может
прийти в любой момент. Смерч, ко мне!
     - Мэтти,  -  Бэх, стоящая на  коленях  рядом с гномом, с трудом подняла
голову. - Он умирает.
     На  теле  гнома  не оказалось  ни  единой  раны. Но на  лице  появилось
странное спокойствие,  невероятная отрешенность, которая  бывает лишь у тех,
кто душой уже по ту сторону Грани.
     -  Он перестал бороться со смертью,  - прошептал  Торрер. - Он ждет ее,
сам торопится ей навстречу.
     Мэтт улыбнулся, словно услышал его слова.
     - Я иду, - его губы едва шевелились.
     Присев  на  запястье  Терри,  Смерч  заковылял  к  нему  на  плечо.  На
дракончике не было живого места.
     - Давай  в жезл, - ласково погладил его лунный эльф, не сводя взгляда с
гнома.
     -  Лентал,  - девушка  с  надеждой посмотрела на паладина, - ты  можешь
что-нибудь сделать?
     Тот грустно покачал головой.
     - Мне сейчас не ответят.
     Бэх  собрала  в  кулак  всю  свою волю.  Теперь  жизнь гнома  полностью
зависела от нее.
     О, Тигр, не оставляющий в беде тех, кто верен тебе!
     На  ее глаза  наворачивались  слезы.  Неужели  Мэтт  все-таки... уйдет?
Бывали  моменты,  когда  девушка  сама  была близка к тому, чтобы его убить.
Упрямый, ворчливый, порой чисто из принципа поступающий по-своему...
     Судия, парящий над схваткой! Неужели ты позволишь, чтобы Тьма забрала у
тебя этого храброго воина?
     Сейчас же  гном  казался ей невероятно родным, словно  она  знала его с
детства, всю жизнь... Айвена уже нет. И вот теперь Мэтт...
     Если бы любой из  нас потерял  жизнь  в честном  бою... Что ж,  каждый,
берущий в руки меч, должен быть готов к  этому. Но Мэтт стал жертвой отродья
Тьмы, не знающего, что такое справедливость и отвага.
     Гном пошевелился. Бэх с надеждой всматривалась в его лицо.
     - Фиона!  -  прошептал  гном и  вновь  улыбнулся. Так  улыбаются, когда
встречаются после долгой разлуки.
     "Кажется, моя молитва напрасна,  - подумала девушка. - А  что, если  он
счастлив, именно  теперь счастлив? Что, если я так  стараюсь его вернуть  не
ради него самого, а ради себя? Ради всех нас"...
     Отбросив эти мысли, Бэх продолжала бороться.
     Тигр, нежити нет  места на этой земле. Она забирает души до срока. Души
воинов, которые не отступают в сторону, когда их друзьям грозит Смерть.
     Лицо гнома преобразилось. Теперь в  нем было  столько  грусти и печали,
что Бэх не могла больше сдерживать слезы.
     - Фиона! - отчаянно позвал он, пытаясь кого-то удержать, уговорить хотя
бы обернуться, остаться еще на секунду.
     Что она наделала! Неужели он предпочел бы смерть?!
     "В последний раз..." Показалось? Или Тигр действительно ей ответил?
     Тигр...  Но  напряжение  оказалось  слишком  велико.  Девушка  потеряла
сознание.
     Лентал  нежно  подхватил  Бэх  на  руки.  Положил  на траву  немного  в
с