о предположил  Стеарис.  -  Часов
одиннадцать всяко было.
     - Вчерашний вечер, одиннадцать часов, южная стена обители, - я коснулся
шара, и  тот наполнился молочно-белым туманом, ожидая,  пока  я  уточню, что
именно  мне хотелось бы увидеть. -  Начнем, пожалуй, с опушки  леса  - а там
посмотрим.

        "x x x"

     Когда талисса вынырнула  из леса,  луна  любезно  скрылась  за  тучами,
освещая их  изнутри и  придавая высокому южному небу сходство  с филигранным
пейзажем,  сумевшим  обрести  жизнь  по воле могущественного чародея. Однако
если  тучи казались тщательно прорисованными, вплоть до клочковатой  бахромы
по  бокам,  то  деревья, оставшиеся  за спиной у талиссы, сливались в единую
застывшую серо-черную массу, напоминая высокие  щиты дебокасской пехоты, над
которыми возвышались плоские наконечники копий.
     Вступив  на  выжженную землю, окружавшую монастырь,  Макобер  поразился
плотной, неестественной тишине, мгновенно окутавшей талиссу.  Шорохи ночного
леса,  звук  собственных  шагов - все  осталось  позади. А  впереди пугающим
монументом  могуществу Айригаля высилась стена, прорезанная узкими кошачьими
зрачками бойниц.
     Поежившись, Макобер попытался  позвенеть  в кармане  новеньким  набором
трумаритских отмычек - и не услышал ни звука.
     - Смотрите, - прошептала вдруг Бэх, и Макоберу почудилось, что ее голос
разнесся на многие мили вокруг.
     Они  подняли  головы.  Выщербленный  багровый  диск  луны  презрительно
скалился  из-за  зубцов  монастырской  стены,  точно  злорадствуя,  что  ему
удалось-таки заманить  талиссу  в  ловушку.  В его свете  шершавый  пористый
камень казался залитым потоками жертвенной  крови. Девушка не  удивилась бы,
если бы сейчас сам Айригаль...
     Вздрогнув, жрица беззвучно прошептала  молитву Темесу,  а ее рука  сама
потянулась к висящему на груди медальону. Но бог не ответил: он знал, что за
этими стенами его могущество заканчивается.
     Почувствовав, что девушке тревожно, Айвен ободряюще коснулся ее плеча и
приложил палец  к  губам.  Главная роль в их плане  отводилась  магии - и уж
она-то не должна была подвести.
     Чародей  невольно усмехнулся, вспомнив  замечательную идею, высказанную
Торрером с утра пораньше: главное - напугать монахов до полусмерти.
     Торрер  питал  удивительную для  своего  народа  страсть  к  магическим
заклинаниям,  но,   к   счастью,  благоразумно  ограничивался   восторженным
созерцанием: о том, чтобы пойти учиться колдовству, для порядочного эльфа не
могло быть и речи!
     Как все расы, обладавшие природной магией  и немало  этим  гордившиеся,
эльфы относились  к  чародеям  примерно  как  кентавры  к всадникам:  можно,
конечно,  и так,  но  зачем же  все  усложнять?!  Зная это, Айвен  частенько
замечал,  что  даже  самый искусный  эльф  может,  как  правило, значительно
меньше, чем человек, окончивший полный курс магической школы. Но Торрер лишь
пожимал  плечами:  он не видел смысла лишний  раз повторять,  что никому  не
зазорно  заплатить медяк, чтобы полюбоваться на фокусника, но  это не  повод
самому присоединяться к бродячему цирку.
     Однако эльф  был  совсем не  против,  чтобы фокусы показывал кто-нибудь
другой.
     -  Представляешь  себе,  -  с жаром  объяснял он, энергично рубя воздух
рукой, -  ты  создаешь иллюзию огро-омного дракона. Потом поднимаешь  меня в
воздух, я седлаю его, и мы оба предстаем перед дрожащими на стенах  жрецами.
Раздается  протяжный   звук   трубы,  я  привстаю  в  седле  и  торжественно
объявляю...
     -...Мы  не ищем  легких путей! - Макобер, как истинный  мессариец,  был
совершенно неисправим,  и Айвен временами даже спрашивал себя, как это они в
своем Мессаре умудрились еще не поубивать друг друга.
     Чародей огляделся: талисса ждала сигнала к началу штурма.
     Поначалу монастырь и в  самом  деле  казался неприступным. Разве что на
драконе. И все же им удалось кое-что придумать. Оставалось только надеяться,
что никто из них  не допустит ошибки:  по ту сторону стены, по меньшей мере,
сотня монахов,  воинов  и  колдунов. И если талиссу обнаружат, она  погибнет
вместе с графом. А то и раньше.
     Да уж,  идти в бой с таким настроением  - чистое безумие. И, похоже, не
ему  одному лезут  в голову невеселые  мысли:  вон  Мэтт  тоже бледнее,  чем
обычно, а заставить гнома побледнеть... Ладно!
     -  Торрер, начинай,  как  договаривались, -  Айвену,  наконец,  удалось
стряхнуть с себя оцепенение. - Мэтти, давай в мешок.
     Эльф пробормотал что-то загадочное на родном  языке, быстро прикрепил к
поясу две толстые веревки и встал рядом с Айвеном. Лунный  эльф гостеприимно
распахнул  перед  Мэттом заботливо прихваченный  с  собой мешок - никому и в
голову  прийти  не  могло,  что  гном  взберется по  веревке самостоятельно.
Завязав мешок у Мэтта под мышками, Терри отступил на пару шагов, полюбовался
своей работой, и бодро  взвалил  товарища на спину. Через мгновение все трое
исчезли.
     Айвен слегка нахмурился - шевельнувшееся в глубине души предчувствие не
давало ему  расслабиться.  Заклинание  Вуали сделает друзей  невидимыми  для
всех, не  умеющих проникать  в  Суть Вещей. Здесь все  должно пройти гладко:
птицы  такого полета не  ютятся по провинциальным  монастырям. Жаль  только,
Вуаль спадает  от прикосновения любого разумного существа. И не  суть важно:
кто-то похлопал тебя по плечу или случайно  задел  висящий за спиной  лук  -
эффект один. Все скрытое становится явным.
     Но  Торрер и не  собирался разрешать кому  бы то ни было себя касаться.
Поднявшись  на стену,  он должен был всего-навсего закрепить  там веревки  и
ждать остальных. Постаравшись при этом не попасться на глаза страже, что под
Вуалью сумел бы сделать и пятилетний ребенок.
     Вот это-то Айвена и  смущало. Опыт  показывал, что эльф был  куда более
непредсказуем, чем  любой ребенок, в  том  числе и  пятилетний. И одни  боги
могли предвидеть, что произойдет, когда он окажется наверху.
     Воздух слегка задрожал: Айвен прочел  заклинание Поднимающегося  Ветра.
Торрер медленно оторвался от земли.
     - Макобер! - вполголоса позвал маг.
     В одно мгновение мессариец вспрыгнул Айвену на спину и крепко ухватился
за шею.

     - Да  погоди  ты,  чтоб  тебя  волки съели.  Пусть он  сперва  на стену
взберется.
     Оказавшись наверху, эльф осторожно выглянул из-за парапета.
     Так, пока все тихо. Как они  и ожидали,  с внутренней  стороны по стене
идет узкая  обходная дорожка для часовых. Справа, всего  в нескольких шагах,
спускается  крутая  каменная лестница.  Отлично: если  удастся  все  сделать
бесшумно, не придется сражаться со стражей, чтобы попасть вниз.
     Торрер  оглядел двор.  Несколько  низеньких хозяйственных построек, вон
тот  длинный деревянный  барак  -  наверняка  казармы, в самом центре угрюмо
высится угловатый донжон. Туда-то им и надо.
     Пригибаясь, словно боясь, что его заметят, эльф скользнул на стену.
     -  Слушай! - голос, раздавшийся в полусотне шагов  слева,  заставил его
подпрыгнуть. В темноте затеплился огонек факела.
     - Слушай! - ответ справа не заставил себя ждать.
     Чтоб их  три  раза приподняло да  кинуло!  Тоже  мне,  нашли  время для
обхода!
     Высоко подняв факелы, стражники двинулись навстречу друг другу.
     Проклиная  свою  торопливость,  Торрер  метнулся  на  лестницу,  сделал
несколько шагов вниз и затаился.
     Неожиданно сверху послышалось удивленное: "Да какой демон здесь!.." - и
грохот  падающего тела. Подняв голову, эльф  послал  небу безмолвное,  но от
этого не менее изощренное проклятие.
     Веревки!  Он  совсем  забыл о  веревках, позволив  им натянуться  прямо
поперек стены!
     Споткнувшись,  стражник  улетел прямо под ноги  своему товарищу. Вуаль,
прикрывавшая Торрера вместе с веревками,  исчезла.  И  теперь второй воин  с
удивлением таращился на совершенно незнакомого ему эльфа, поднимающегося  по
ступеням из монастырского двора.
     - Я... - нерешительно начал Торрер. - Э... Свои в смысле!
     Стражник понял только одно: оно еще и заговорило!
     -  Ко  мне!  На помощь! - дико  заорал  насмерть  перепуганный  воин  и
схватился за меч.
     Айвен вздрогнул: его худшие опасения начинали сбываться.
     В доспехах хорверкской работы, с двумя мечами за спиной Торрер выглядел
весьма внушительно. Но стражнику было уже все равно: напрочь забыв все, чему
его  учили, он  с криками: "Сгинь!  Сгинь!" принялся  отмахиваться от  эльфа
мечом со скоростью сбесившейся ветряной мельницы.
     Мысленно  посоветовав  Айригалю  впредь  набирать  себе  людей  с более
крепкими нервами, Торрер неторопливо обнажил оба клинка. Один из них быстрым
точным  движением отвел  в  сторону  мельтешащее  оружие стражника, а второй
рванулся к горлу противника.
     Столкнув вниз обмякшее тело, эльф мягко  развернулся ко второму  воину,
успевшему к тому времени подняться на ноги.
     - Ах, ты, нечисть лесная! - прошипел тот.
     Участь товарища  заставила стражника  не торопиться. Прощупывая оборону
противника легкими выпадами  и не стремясь нападать первым, он тянул время в
ожидании подмоги.
     На  соседних  постах уже раздались тревожные  крики, то  здесь, то  там
вспыхивали новые факелы.
     Отскочив   назад,  эльф   взмахнул   руками,  точно   силясь  сохранить
равновесие, и стражник, вытянув руку с мечом, опрометчиво ринулся в атаку. К
его  немалому  удивлению,  неуклюжий  эльф,  сделав изящный  пируэт,  ушел в
сторону и выставил вперед правую ногу. Споткнувшись, воин почувствовал,  как
его бок  неожиданно стал  горячим и мокрым от  крови,  и, не удержавшись  на
стене, с отчаянным воплем рухнул вниз.
     -  Скорее! -  громко крикнул  Торрер, привязывая  веревки  к  парапету.
Таиться  уже не имело  смысла: теперь  все  зависело от того, как быстро вся
талисса окажется на стене.
     Наконец  веревка  в руке у Терри несколько раз дернулась: это был знак,
что можно подниматься.
     -  Ну,  что  будем  делать?  -  Айвен нерешительно  обернулся к  Бэх  и
Макоберу.
     Все растерянно молчали.
     - Эх, ну  не бросать же его посреди монастыря, - вздохнул мессариец.  -
Поехали!
     Бэх  откинула со лба прядь золотистых волос. Разумнее, конечно, было бы
отступить. Но тогда Торрера можно считать покойником.
     -  Раньше надо  было думать, - проворчал  невидимый гном. - Я сразу был
против того, чтобы полагаться на это чудо природы...
     - Попробую  его  прикрыть, - процедил Терри, и  в голосе  лунного эльфа
было  что угодно, кроме горячей  любви к  погубившему весь  план Торреру.  -
Двинулись?
     Айвен кивнул. Как только Макобер  взгромоздился на него во  второй раз,
маг  прикрыл их обоих заклинанием Вуали и взмыл вверх.  Терри уже карабкался
по веревке.
     Вздрогнув от порыва промозглого  ветра, Бэх поплотнее запахнула  темный
плащ и надвинула капюшон.  Ей единственной  придется  подниматься на виду  у
всех, но девушка хорошо знала, какой ценой дается Айвену каждое  заклинание.
В конце концов,  в ее силах выдать себя за одного  из монахов. Последний раз
дотронувшись до медальона, жрица последовала за лунным эльфом.
     Не  имея  возможности  посоветоваться   с  друзьями,  Торрер   мысленно
заметался.  Спуститься во двор одному?  Бессмысленно. Торчать  наверху?  Еще
хуже!
     В  этот момент из  донжона наконец появился  заспанный начальник ночных
караулов.  Его  ранг  был невелик  - всего  лишь Прикоснувшийся к Истине, но
символ   ворона,  висящий   поверх  доспехов,  позволял  жрецу  пользоваться
божественной силой не хуже многих  других. Первое, что он увидел, - одинокую
фигуру, застывшую в нерешительности на стене, и два тела  в знакомых  цветах
монастырской стражи у ее подножия.
     Вряд  ли противник решился штурмовать  монастырь в одиночку - не  иначе
как  остальные  воспользовались  прикрытием  магии!  Ну  что  ж,  держитесь!
Выкрикнув слова молитвы,  монах  простер  руки  к  Торреру,  и  развеивающий
колдовство луч, постепенно расширяясь, рванулся вперед.
     Айвен с Макобером, вынырнув из-за парапета,  только успели полюбоваться
на величественный донжон и внушительный силуэт Торрера на фоне ночного неба,
как неожиданно материализовались в воздухе и свечкой ушли вниз.
     Земля  неотвратимо   приближалась.  Времени   еще  раз  воспользоваться
заклинанием Поднимающегося Ветра уже не оставалось.
     Увидев выражение лица Макобера, со свистом  проносящегося мимо нее, Бэх
чуть было не рассмеялась. Но если сейчас друзья  врежутся в землю, им  точно
будет не до смеха.
     -   ...Давай  ...тогда  ...Маркусе!   -  услышал   маг  отчаянный  крик
мессарийца.
     Какой  же  он  идиот!  Заклинание  Тополиного пуха действительно спасло
тогда их жизни. В паре  футов от земли Айвен  буквально выдохнул простенькое
заклятие,  тугая воздушная подушка  больно  ударила по ногам, и  оба кубарем
покатились в мокрую от росы траву.
     Проклятье,  Торрер-то  по-прежнему  наверху!  Айвен   дернулся,  силясь
подняться  на  ноги,  но  несколько  заклинаний  подряд сделали  его  слабее
новорожденного детеныша лорь'и.
     -  Да ладно, теперь-то что  ж,  -  обреченно вздохнул Макобер, подсадил
Айвена на закорки и начал подъем.
     Терри и Мэтт достигли верха стены первыми.
     - Похудел бы ты, что ли, перед штурмом хотя бы на десяток фунтов, - еле
слышно пробормотал  лунный эльф, с трудом  перевалив через  парапет. К этому
моменту ему казалось, что в мешке за спиной он несет добрую половину дружины
осаждавшего замок  барона  Крайта.  Подавив  в себе  желание  с  облегчением
скинуть мешок на обходную дорожку, Терри огляделся.
     Стражники с соседних постов приближались к Торреру сразу с двух сторон.
Эльф выбрал того, которому посчастливилось оказаться ближе, и, бешено вращая
клинками  над  головой,  ринулся  в  бой.  Терри попытался было прижаться  к
парапету, но  эльф, даже не остановившись, играючи снес их с Мэттом со стены
и  только  ошарашенно  захлопал  глазами, увидев, как  в  воздухе  возникает
багровое от ярости лицо гнома.
     К  счастью, до каменных плит двора оказалось значительно ближе, чем  до
внешнего рва.
     Терри повезло больше: он упал сверху. Мэтт же окончательно  разуверился
в  древних легендах. По крайней мере,  в тех, где эльфы -  изящные воздушные
создания.
     Пока  гном  выпутывался из  своего мешка, Терри  мгновенно  оказался на
ногах,   убедился,   что   лежащие  рядом  воины   мертвы,  и   кинулся   на
обескураженного начальника ночных караулов.
     Ухмыльнувшись, тот прошептал навстречу лунному эльфу несколько слов, от
которых дохнуло заснеженными равнинами Заальта. Руки и ноги Терри  покрылись
инеем, и лунный эльф застыл, на глазах превращаясь в хрупкую глыбу льда.
     Мэтт  так и не успел  выбраться  из мешка.  Со стороны он был  похож на
активного участника немудреного деревенского состязания, но гному было не до
того,  чтобы сейчас смотреть на себя со стороны.  Да и  вряд ли  в  той игре
стали бы метать ножи в соперников...
     Отчаянно хрипящего жреца с силой кинуло на стену донжона, и  лишь тогда
сковывавший Терри холод начал потихоньку отступать.
     К  тому  времени  Бэх  наконец  достигла  верха  стены.  Слева  от  нее
ожесточенно сражался Торрер; справа, из темноты, подбегал еще один стражник.
Прикинув расстояние до  незащищенной спины эльфа, воин упал на одно колено и
принялся торопливо натягивать пружину арбалета.
     Вот, значит, что вы называете честным боем? Воля ваша, воля ваша... Бэх
положила руку на медальон. Несколько  мелодичных напевных слов - и  два луча
света, ударив из глаз тигра, впились в голову воина.
     Закричав   от  боли,  стражник  выронил  оружие,  схватился  за  пустые
глазницы, сделал несколько неуверенных шагов и с воем свалился вниз. Легко и
изящно перемахнув через парапет, девушка очутилась на стене  и побежала вниз
по лестнице. Разделавшись  с последним  противником,  Торрер  протянул  руку
Макоберу,  помогая мессарийцу  взобраться  на  стену, и  они  оба, подхватив
Айвена, поспешили вслед за жрицей.
     Мэтт  рванул  на  себя  ручку  двери,   рядом  с  которой  лежало  тело
незадачливого жреца. Заперто!
     - Давай лучше я, - доставая на ходу отмычки, подбежал  к  нему Макобер,
но в  этот  момент  дверь начала недобро  мерцать  тем  же мрачным  багровым
светом, что и нависшая над монастырем луна.
     - Все  сюда!  Скорее! - Бэх распахнула низенькую дверцу  неподалеку  от
главного входа в донжон  и теперь  напряженно вглядывалась в темноту. - Мак,
зажжешь факел?
     -  Не стоит! -  Айвен  решил не  рисковать: на стене было слишком много
стражников. Пока они  сообразят,  что произошло,  пока  начнут искать,  куда
подевались  возникшие прямо  из воздуха враги... - Раз  темно, значит внутри
никого. А это нам и надо!
     Один за другим друзья, не оглядываясь, скрылись в донжоне. И дверь сама
захлопнулась за их спинами...



        "Глава II"


     Шар  на мгновение  затуманился,  и  в нем возник новый  образ:  у борта
корабля  на фоне покрытого туманом залива стоял невысокий поджарый  человек,
загоревший до такой степени, что его можно было бы принять за антронца, если
бы  не  правильные чеканные  черты  лица, свойственные  лишь  потомственному
дворянству некогда всемогущей Арвианской империи. Доходящие  до  плеч черные
волосы,  слегка  -  именно  слегка,  не  более  чем  это  было  принято  при
императорском  дворе,  загибающиеся  книзу  усы,  нос  с  характерной  южной
горбинкой... Даже если бы на мужчине не был надет светло-коричневый парчовый
пурпуэн, из-под которого виднелась тонкая белоснежная рубашка, вряд ли можно
было бы усомниться в его более чем благородном происхождении.
     И  действительно,  я   слышал,  что  Гардар  довольно   долго  жил  при
королевском дворе и принадлежал к  одному из лучших  родов Империи. Знать бы
только, к  какому.  Злые  языки  называли  его  самозванцем,  но  были люди,
полагавшие, что чародей дал обет не открывать своего истинного имени, покуда
Империя  вновь не займет подобающее ей место  на  карте континента. В первое
верилось с трудом, второе - слишком нелепо.
     Не  отводя взгляда от уменьшенной копии моего шара, которую он держал в
правой руке, Гардар приветливо кивнул и сразу же перешел к делу:
     - Говорят, у тебя там небольшие неприятности?
     Надо признаться, его вопрос меня удивил. Как чародею,  с одной стороны,
и  командору  лангера  Орробы,  с  другой,  Гардару  не полагалось  особенно
интересоваться тем, что происходит в посвященных Ворону монастырях.
     - Не совсем у меня, - я покосился на Стеариса,  и тот  поспешно опустил
глаза. - Так, один не в меру шустрый граф решил, что обойдется и без Ворона.
Хотел бы я...
     - Подожди, - прервал  меня  Гардар, - никто не просит тебя выносить сор
из избы. Я и так уже все знаю.
     Если Гардар  узнал  о том, что  произошло, еще до  заседания  синклита,
значит Ворон  с Парящей Вне  Жизни придают происшествию  в монастыре  особое
значение. А это уже любопытно.
     Попробуем разобраться с  самого начала:  пауза может показаться чародею
излишне многозначительной, зато мне даст время подумать.
     Итак,  примерно  с  полгода назад Сильвен Беральд  появляется в главном
храме  Ордена,  вооруженный  любезным  сопроводительным  письмом  из дворца.
Исиндиос, как  назло, в  Трумарите,  так  что синклит просит  меня выслушать
нежданного гостя и отписать потом королеве, что дело улажено.
     Почему именно  королеве? Означает ли это, что Илайя  проявляет к нашему
графу особый интерес? Сомнительно,  я смотрел его досье: никаких  связей при
дворе, среди предков ни коннетабля, ни даже захудалого конюшего.
     То   есть  обычное  стремление  Ее  Величества  мирно  разрешить  любую
проблему? Ну что ж, допустим.
     Теперь мой разговор с Беральдом. И снова вроде бы не за что зацепиться:
формально  мы были  в своем праве, о чем  я и не преминул сообщить господину
графу,  постаравшись попутно  усп