здраженно сказал  Винсент,  садясь  в
машину. - Я делаю эти игрушки. Если у вас есть деньги,  могу  показать.  А
нет - гуд бай, я занятой человек.
   Он повернул ключ зажигания, перевел рычаг на  "драйв"  и  уже  поставил
ногу на педаль газа, когда на руль машины легла белая, с рыжим пушком рука
блондина.
   - Минуту! - сказал этот очкарик. - Как вы хотите убедиться, что  у  нас
есть деньги?
   - Я уже вижу это, - ответил Винсент.
   Действительно, прямо  перед  ним  на  рыжей  руке  блондина  были  часы
"Картье" в тонком платиновом корпусе с темными рубинами вместо цифр. Такие
часы стоимостью в семьдесят тысяч долларов даже он, Винсент, не  мог  себе
позволить.



   2

   Рев  форсированных  моторов  оглушал  аризонские  прерии  вокруг  ранчо
"Морнинг дрим" (Утренняя мечта), превращенные в первоклассный автодром для
испытаний бронированных лимузинов и яхт, которые компания "Safe Way, Inc."
поставляла лидерам и вождям новых арабских, африканских,  малоазиатских  и
прочих  "демократий".  Такому  автодрому  могли  позавидовать  не   только
конструкторы "Дженерал моторе", "лэндроверов" и "тойот", но даже создатели
танков "шерман" и "Т-72". Потому что Винсент Феррано знал  главный  секрет
своего бизнеса - понт. Понт и шок, равный шоку  сексуального  маньяка  при
встрече с Мэрилин Монро. Многолетняя практика уже давно убедила Винсента в
том, что цена на его штучный товар не имела для его  покупателей  никакого
значения - захватив власть в какой-нибудь  Ливии  или  Гуэтаме,  очередной
национальный патриот а-ля Каддафи тут же  превращал  свою  "демократию"  в
личную  диктатуру  и  стремился   немедленно   обзавестись   бронированным
"роллс-ройсом" или, на худой случай, бронированным  "мерседесом".  Причем,
непременно такими, какие они видели в кинофильмах о  Джеймсе  Бонде  -  со
скорострельными  пулеметами,  которые  нажатием  кнопки   выскакивали   из
багажников, или с крыльями, которые, выдвигаясь из-под  машины,  позволяют
ей перелетать через препятствия.
   И Винсент делал неплохие деньги на этих бронированных монстрах, которые
азартно конструировал, собирал, испытывал и демонстрировал покупателям его
гениальный механик Робин Палски в прериях Эль-Сантро на границе Калифорнии
и Аризоны. Конечно, другой, более мудрый и осторожный,  хозяин  уже  давно
сделал бы миллионы на этом бизнесе, спрятал бы их в  банке  на  Кайманских
островах   или   вложил   бы   в    бетоностойкие    акции    какой-нибудь
продовольственной компании типа "Набиско". Но у Винсента все его богатства
были при нем - золотая цепочка на шее, перстни на  пальцах,  "Роллекс"  на
правой руке и, конечно,  "ламборджини".  Потому  что  Винсент  был  игрок.
Причем игрок крутой, неудержимый,  знающий  о  своем  гибельном  пороке  и
потому старательно, как монах, избегающий даже приближаться  не  только  к
Лас-Вегасу, но и к хорошо известным ему (и полиции)  подпольным  казино  в
Лос-Анджелесе.
   Однако можно ли при  его  бизнесе  избежать  злачных  мест  Калифорнии?
Особенно если именно  там  пасутся  самые  жирные  клиенты?  Порой,  когда
подходило  время  платить  за  колледжи  трех  своих  сыновей-погодков   -
девяносто семь тысяч долларов за семестр плюс стоимость  их  проживания  в
общежитиях, деньги на питание, одежду, компьютеры, спортклубы и  прочее  и
прочее, - Винсент был вынужден отправляться на поиски  клиентов  именно  в
эти заведения. Конечно, он железно, каменно знал, что не сядет за  игорный
стол и не возьмет в руки карты. И хозяева этих мест,  знавшие  Винсента  и
изредка поставлявшие ему (за процент) покупателей на  бронированные  авто,
тоже старались отвлечь его от игры. Но, конечно, не слишком настойчиво.  А
соблазн одним ударом снять с себя непосильный груз оплаты  обучения  своих
любимцев в самых престижных колледжах Калифорнии  становился  неукротимым.
И, сев за стол,  Винсент,  как  наркоман,  уже  не  вставал,  не  проиграв
абсолютно все вплоть до своего ранчо, бизнеса,  дома  на  Паллисайд-драйв,
"ламборджини" и даже Кларка и Гейбла, двух  отвратительных,  с  характером
Майка Тайсона,  питбулей  своей  жены.  Трижды  кто-то  из  старых  друзей
Винсента, с которыми он рос на Сицилии и за кого в юности он дважды уходил
в тюремные камеры Калифорнии, - трижды эти друзья выручали его,  одалживая
ему  деньги  под  щадящие  проценты.  Но  теперь,  похоже,  Винсент   влип
безвылазно - он сам, на арендованной "сесне",  привез  в  Эль-Сантро  этих
сомнительных  русских  покупателей:  высокого,  голубоглазого  очкарика  в
теннисной рубашке "Оксфорд юниверсити теннис клаб" и потного,  с  короткой
шеей крепыша паундов на двести сорок, упрятанных в  дешевую  черную  майку
"Баффало булле", пятидолларовые холщовые шорты и стоптанные босоножки.
   Уже   по   этой   арендованной   "сесне"   (и    еще    по    какому-то
странно-заносчивому выражению лица Винсента) Робин  понял,  что  его  босс
буквально, как говорится, "desperate", в отчаянии и что ему нужно  срочно,
немедленно продать хотя бы одну машину! И вот уже  два  часа  сорок  минут
Робин демонстрировал этим русским  чудеса  своей  техники.  Его  одетые  в
титан,  сталь  и  кевлар  "джипы",  "мерседесы",  "кадиллаки"  и   "порше"
проходили целехонькими сквозь  шквальный  пулеметный  огонь  и  взрывы  на
вспаханной полосе, проносились  по  отвесному  серпантину  горной  дороги,
залитой  горящей  нефтью  или  устланной  острыми  стальными   шипами,   и
продирались по бездорожью в  джунглях.  Они  таранили  и  сшибали  пальмы,
проламывались сквозь заросли лиан и кактусов и переваливали через мусорные
завалы. Они погружались в резервуары с водой, болотной тиной и  мазутом  и
выходили из этого дерьма на скорости сорок миль в час. Они выбрасывали  из
своих багажников скорострельные пулеметы на  стальных  штативах  с  полным
круговым  радиусом  обстрела,  а  также  дымовые  шашки,  самовзрывающиеся
баллоны с газом, нефтью и маслом,  гарпуны  и  сети  с  шипами,  а  из-под
переднего бампера они выстреливали  маленькими  термоплазменными  ракетами
для пробивания стен  и  прочих  препятствий  и  самонаводящимися  ракетами
тепловой наводки для поражения машин и вертолетов в радиусе мили вокруг  и
сверху. Короче говоря, все, что в  Голливуде  десятилетиями  выдумывали  и
делали из папье-маше и фольги для агента 007 и Бэтмена,  гениальный  Робин
Палски здесь, на ранчо  "Морнинг  дрим",  воплотил  в  настоящую  броневую
сталь, кевларовые панели из углепластика, пулевязкий каучук и  пулеметы  с
лазерной наводкой.
   Через  два  часа  сорок  минут  он  на  последней   своей   новинке   -
амфибии-экраноплане "Порше-XXI", способном погружаться в воду на  тридцать
метров  и  взлетать  на  двадцать,  -  устало  остановился  перед  высокой
камышовой верандой ранчо, с  которой,  попивая  ледяное  пиво  "Ханникер",
Винсент и два русских  следили  за  демонстрацией.  Робин  знал,  что  она
удалась и гордился этим - ни одна из его "черепашек" не  подвела  его,  не
заглохла под водой и не перевернулась  от  взрыва  под  колесами.  Правда,
неизвестно как поведут  себя  эти  игрушки  при  сибирских  морозах,  если
русские увезут их туда, но в конце концов сегодня это не  важно,  а  важно
спасти Винсента...
   - Ну, что скажете?  -  нервно  сказал  Винсент  своим  гостям  и  вытер
вспотевшую шею мятым платком.
   Робин давно знал эту манеру шефа внутренне закипать от всего,  что  ему
не по душе, и поражался сегодняшней выдержке Винсента - за два часа  сорок
минут эти чертовы русские не произнесли ни слова, в  то  время  как  любой
африканский, южноамериканский и даже арабский клиент уже при  демонстрации
второй, ну  максимум,  третьей  модели  легко  вынимал  чековую  книжку  и
нетерпеливо спрашивал: "How much?"
   Но русские продолжали молчать.
   Круглолицый блондин с пухлыми губками школьного вундеркинда  прятал  за
очками свои голубые глазки тихого пакостника, а  крепыш  с  короткой  шеей
сказал наконец, медленно подбирая английские слова:
   - Can I... to drive... that car... myself? (Могу я порулить эту штуку?)
   - Что? - Винсент повернулся к нему левым ухом.
   - Он хочет порулить эту штуку, - пояснил голубоглазый очкарик с  чистым
британским произношением, демонстрируя свое оксфордское образование.
   Робин тревожно посмотрел на Винсента, но тот и сам понимал что к чему.
   - That car - no way! - сказал он. - It  cost  too  much!  You  couldn't
afford it! - И кивнул на остальные машины, стоявшие в ряд перед  верандой:
- But any of these toys - be my guest! If you have a  driver  license,  of
course...
   - Что он говорит? - по-русски спросил потный крепыш у своего приятеля.
   - Он говорит, что тебе эта игрушка не по карману, а остальные ты можешь
поводить. Если у  тебя  есть  автомобильные  права,  конечно,  -  негромко
ответил очкарик.
   Крепыш сунул руку в карман своих грязно-серых шортов,  извлек  из  него
карточку платинового "Америкэн экспресс", молча бросил ее на стол в лужицу
пива "Ханникер" и одним прыжком перевалил через ограду  веранды  прямо  на
кевларовый капот "Порше-XXI".
   - Key! (Ключ!) - требовательно сказал он Робину.
   Кларк и Гейбл сделали стойку рыча,  а  Робин  вопросительно  глянул  на
босса.
   - It cost two hundred grands, - предупредил Винсент очкарика.
   - Эта хуйня стоит двести тысяч зеленых, - перевел очкарик приятелю.
   Но тот и бровью не повел.
   - Key! - повторил он, протягивая руку к Робину.
   - О'кей, - вынужденно и не  столько  звуком,  сколько  жестом  разрешил
Винсент.
   Робин нехотя отдал русскому ключ от  "порше",  и  тот  стремительно,  с
прытью, неожиданной для его веса, нырнул в кабину машины, разом завел ее и
бросил вперед таким рывком, что Робин едва успел отскочить  в  сторону,  а
ринувшиеся к машине Кларк и Гейбл только клацнули зубами.
   - Hey! Fuckin' idiot! - вскочил Винсент. - Ты еще ее не купил!
   Но "порше", ревя двигателем, уже мчался в сторону джунглей -  напрямую,
в лобовую атаку на  стену  голых,  без  коры  эвкалиптов,  словно  раненый
носорог на стадо бизонов. Кларк и Гейбл с хищным лаем умчались за ним.
   Робин непроизвольно схватился за голову - "Порше-XXI" был его последним
детищем, в него было вложено шесть лет работы и выдумки, и весь его корпус
был сделан из сверхлегкого и сверхпрочного кевлара.
   Винсент застыл на месте с открытым ртом.
   Русский на веранде снял свои очки и с интересом следил  за  "порше",  в
котором его друг должен был в следующий миг врезаться в  десятиметровый  в
обхвате эвкалипт.
   Но в тот момент,  когда  столкновение  стало  уже  фатально-неизбежным,
когда Робин закрыл глаза, а Винсент в ужасе поднял руки к последний жидким
волосикам на своей голове, - в этот момент "порше" выпустил  из-под  днища
короткие прямоугольники экранокрыльев, круто, как  лягушка,  оторвался  от
земли, в косом наклоне спланировал влево и, сделав  на  высоте  пятнадцати
метров крутой, но полный разворот, вернулся к стене эвкалиптов, а затем  -
явно в последнем напряжении своих трехсот сорока лошадиных сил - взмыл над
верхушками деревьев.
   Кларк и Гейбл сели на землю, подняв морды и озадаченно  уставившись  на
взлетевшую, как тяжелая утка, машину.
   Между тем "порше", перелетев через эвкалипты, тяжело  шмякнулся  где-то
за ними прямо в болото, но не замолк, а, ворча как жук, выгреб из  тины  и
вязи гнилых лиан и покатил, фыркая и пыля,  вверх  по  обрывистому  склону
испытательного каньона - прямо на полосу перекрестного пулеметного огня  и
минных взрывов.
   - Son-of-a-bitch! (Сукин сын!) -  в  сердцах  выдохнул  Винсент  и  сел
наконец в кресло, вздрагивающей рукой стал  лить  себе  пиво  из  бутылки,
проливая половину на стол.
   Кларк и Гейбл, потеряв интерес к  сбежавшей  машине,  с  индифферентным
видом вернулись на веранду.
   А Робин  подумал,  что  у  этого  русского  есть,  конечно,  не  только
автомобильные, но и пилотские права.
   Через двадцать минут - пройдя сквозь всю  чехарду  обстрелов,  взрывов,
огневых и водных препятствий - грязный "порше" подкатил к веранде и  затих
в метре от нее, как изможденный бронтозавр.
   - Вы заплатите за это, - сурово сказал Винсент русскому очкарику.
   - Конечно, - спокойно отозвался  тот  и  хорошо  отполированным  ногтем
указательного  пальца  небрежно  подвинул  Винсенту  платиновую   карточку
"Америкэн экспресс".
   - Это класс! - появился из кабины "порше"  второй  русский,  сияя  всем
своим крупным круглым лицом. - Потрясно! Really! Это класс! - он  протянул
обе руки Робину и  с  силой  пожал  его  руку.  -  Поздравляю!  Ты  гений!
Замечательно! - И, похлопав Робина по  плечу,  повернулся  к  Винсенту:  -
0'кей, мы покупаем!
   - Как я сказал, - ворчливо произнес еще не остывший Винсент,  -  двести
тысяч баксов. И мы не можем доставить эту машину в Россию. Закон запрещает
нам экспортировать вооруженные  машины.  Но  мы  можем  перебросить  ее  в
Мексику. Нелегально, конечно. И я дам тебе ключ от гаража в  Мексике,  где
ты ее заберешь. А как ты переправишь ее оттуда в свою любимую Россию, меня
не колышет.
   - You not understuud! (Ты не понял!) - ответил русский увалень на своем
жутком английском. Не обращая внимания  на  подошедших  к  нему  Кларка  и
Гейбла, он тяжело поднялся на веранду, выудил из ведерка со льдом  бутылку
"Ханникера",  откупорил  ее,  стукнув  пробкой  о  поручень   веранды,   и
продолжил, опрокидывая себе в рот ледяное пиво прямо  из  горлышка:  -  We
want bye everything! All business! (Мы хотим купить все, весь бизнес!) - в
паузе меж глотками он широким жестом обвел все  машины  и  остановил  свою
руку на Робине. - Вместе с ним! - И повернулся к своему приятелю:  -  Юра,
объясни ему.
   - О'кей, - сказал очкарик и объяснил на своем оксфордском английском: -
Мы не мафия и не гангстеры. Мы не занимаемся ни легальной, ни  нелегальной
перевозкой машин. Мы бизнесмены и  представляем  русское  правительство  и
ассоциацию московских банкиров. И вот наше предложение. Сейчас у нас, если
вы слышали,  каждый  месяц  убивают  банкиров,  бизнесменов,  политических
деятелей и даже губернаторов. То есть сейчас в России так, как в Чикаго  в
двадцатые годы. Поэтому одна или даже  десять  машин,  которые  вы  можете
переправить к нам через Мексику, погоды не делают. В одной Москве  пятьсот
банков, и каждый  банкир  хочет  жить  и  может  ради  этого  купить  себе
бронированный "мерседес". Я  уже  не  говорю  о  министрах  -  московских,
татарских, калмыцких и в других провинциях. И значит,  есть  прямой  смысл
открыть в Москве такую компанию, как ваша, то есть покупать "мерседесы"  в
Германии по оптовой цене и переделывать, бронировать их прямо у  нас.  Мы,
как представители правительства, крайне заинтересованы в том,  чтобы  наши
банкиры жили, а не погибали под пулями. Поэтому мы предлагаем вам  создать
совместное предприятие. Скажем, "Russian-American Safe  Way,  Inc.".  Наше
правительство даст льготные условия, помещение, броневую сталь,  кевлар  и
гарантию эксклюзивных прав торговли на территории  всей  страны.  То  есть
никто, кроме нас, не получит лицензию на производство бронированных  авто,
вот и все. И доходы будут делиться пропорционально,  об  этом  договорятся
наши адвокаты. Но, конечно, все это возможно только в том случае, если ваш
гениальный механик поедет в Москву и поставит там это дело на ноги.
   Винсент,  похоже,  не  верил  и  своему  здоровому  уху.  Еще  бы!  Ему
предлагали совершенно легальный бизнес на  территории  почти  в  два  раза
большей, чем все Соединенные Штаты Америки! И  это  сейчас,  когда  он  на
крючке у колумбийской мафии, которой он проиграл весь этот бизнес всего за
полтора миллиона долларов!
   - Вы... вы серьезно?  -  спросил  он,  переводя  глаза  с  очкарика  на
толстяка и обратно.
   - Well, - сказал тот, - если  пятьсот  московских  банкиров,  способных
хоть  сегодня  заплатить  за  машину  по  сто  пятьдесят  гран,  для   вас
несерьезный рынок, то...
   Робин встревоженно следил за этим  разговором.  Не  может  быть,  чтобы
Винсент и эти наглые русские одним капризным движением пальца  решали  его
судьбу! Он, он должен ехать в Россию? Да они с ума сошли!
   - Уу! - сипло промычал он, обращаясь к Винсенту.
   Но Винсент уже схватил жар-птицу за хвост - обсуждал с  русскими  сумму
их депозита в  лондонскую  адвокатскую  фирму  "Ллойд"  и  подсчитывал  на
салфетке сроки возврата вложений.
   - У-у-у! - снова просипел Робин.
   Винсент с досадой поднял глаза.
   Робин энергичными жестами и вращением головы показал, что он не  поедет
ни в какую Россию.
   Русские с удивлением воззрились на него, потом - на Винсента.
   - Понимаете... Он не говорит... - вынужденно объяснил русским  Винсент,
одновременно Пытаясь за  их  спинами  жестами  сказать  Робину,  чтобы  он
убрался ко всем чертям.
   - Он псих? - нахмурился блондин.
   - No! No! - поспешно сказал Винсент. - Он просто немой, вот и  все.  Но
он все понимает. Иди к себе, Робин!
   Однако, к его изумлению, Робин, знающий все оттенки голоса хозяина,  на
этот раз проигнорировал скрытый в голосе Винсента приказ. А, наоборот, еще
упрямей заявил жестами, что не желает ехать в Россию.
   - Я с ним потом поговорю, не беспокойтесь, -  сказал  русским  Винсент,
пытаясь увести их от Роби-на, но тут вмешался русский толстяк.
   - Not worry, my friend! (He беспокойся, друг!) - сказал он Робину. - Ты
будешь нашим партнером. На десяти процентах. Понимаешь? - и  он  нарисовал
пальцем в воздухе: - 10 pro cent. Тебе. То you. О'кей?
   Робин с недоверием посмотрел на Винсента.
   - Иди! Иди к себе! Потом поговорим! - нетерпеливо сказал ему Винсент. И
увел русских в дом обедать.



   3

   Десять процентов - это не мелочь и не шутки  телевизионных  комиков  по
поводу  беременности  Мадонны.  Десять  процентов   от   продажи   пятисот
бронированных "мерседесов" по сто пятьдесят гран за штуку - это...
   Впрочем - нет, этого не будет, он не может ехать в Россию. Он не  может
ехать в эту fucking Россию ни за семьсот пятьдесят тысяч, ни  за  миллион,
ни даже за десять миллионов!
   Робин плюхнулся на  свой  топчан,  застеленный  паласом  из  деревянных
шариков, которые шофера надевают на спинки сидений. Спать! Выключиться  из
этой ситуации, отрезать от себя этих чертовых русских...
   Но тут скрипнула винтовая лестница и из  люка  в  полу  возник  Винсент
Феррано.
   - О'кей,  -  сказал  он  тоном  отца,  пришедшего  укротить  капризного
ребенка. - What's up? Почему ты не хочешь ехать в Россию?
   Действительно, это выглядело капризом, ведь они с Винсентом обслуживали
клиентов и не в таких дырах - Экваториальная и Южная Африка,  филиппинские
острова, Чили, Боливия, все арабские страны  и  эмираты.  И  всегда  Робин
легко и даже охотно отправлялся в дорогу, и там, в пекле арабских  пустынь
или африканских джунглей, ремонтировал свои  "черепашки",  устанавливал  в
них дополнительные пулеметы, лазерные прицелы для мини-ракет и сверхмощные
кондиционеры для охлаждения салонов. А для  особо  экстравагантных  вождей
пробуждающихся народов, склонных к эротике  в  своих  автопутешествиях,  -
зеркальные потолки и даже походные ванны и биде...
   Но теперь Робин категорическим жестом снова показал: Раша - но!
   - But why? - настаивал Винсент. - Ты  боишься  морозов?  Я  куплю  тебе
меховое пальто...
   Робин пренебрежительно отмахнулся, он не хотел ничего обсуждать, он  не
поедет ни в какую Россию - и точка.
   - Слушай, - посерьезнел Винсент,  начиная  раздражаться.  -  Ты  живешь
здесь пятнадцать лет и не знаешь никаких  проблем,  верно?  А  все  ебаные
проблемы - мои! Кто покупает эти компьютеры,  станки,  кевларовые  панели,
броневую сталь, трехслойное стекло и остальную херню? - Заводя сам себя  и
заглушая в себе чувство вины,  Винсент  забегал  по  просторному  чердаку,
превращенному  Ро-бином  в  первоклассное  конструкторское  бюро.  -   Кто
построил тут все это? Actually, я сделал  тут  для  тебя  то