а надпись: "ВОТЬ И  ПЕСНЕ
КОНЕЦЪ!.."
   - Проходите, - еще раз настойчиво повторил Дементий и почти втолкнул меня
в прихожую. И с лязгом захлопнул дверь.
   Его порочные белобрысые баки тотчас же придвинулись ко мне, его  порочные
светлые глаза посветлели еще больше, и я вдруг подумала, что с ролью убийц и
маньяков лучше всего справляются такие вот природные блондины.  В  то  время
как плохо выбритые брюнеты гоняются за каждой юбкой.
   "ВОТЬ И ПЕСНЕ КОНЕЦЪ!.."
   Додумать я не успела. Белесый маньяк бросил меня в коридоре и  ринулся  в
комнату. Спустя секунду я услышала чудовищный грохот, а потом все стихло.
   Постояв в нерешительности еще несколько секунд, я осторожно двинулась  по
коридору, больше напоминавшему непролазные амазонские джунгли: из-за  обилия
всевозможного (холодного и не очень) оружия.  Со  стен  лианами  свешивались
кнуты самых разных  мастей,  булавы  и  палицы  в  деревянные  гнезда  были
воткнуты   несколько   алебард   и   мушкетов,   помнящих,   должно    быть,
Варфоломеевскую ночь. Остальная оружейная  шушера  была  помельче,  но  тоже
впечатляла.
   Все это великолепие провожало меня настороженным  тусклым  блеском,  и  я
едва добрела до комнаты, каждую минуту  рискуя  получить  удар  в  спину  от
какого-нибудь   меча   или   пики.   Но   и   войдя   в   скромную   обитель
продавца-эксперта, я не почувствовала облегчения.
   Вытянутая, как кишка, гробовидная  (упаси  меня  бог  от  такого  гроба!)
комната венчалась совершенно бесполезным, выходящим на глухую стену окном. В
углу, возле окна, стояла раскладушка, аккуратно застеленная одеялом.  Поверх
одеяла в казарменной позе стояла подушка с накрахмаленной (!) наволочкой.
   К раскладушке прилепился стол со стареньким компьютером,  а  на  пол  был
брошен палас довольно мрачной расцветки. Все остальное пространство  комнаты
занимали сбитые на скорую руку стеллажи - и оружие! Кинжалы, мечи,  какие-то
странные предметы, предназначение которых я  определить  не  могла,  цепы  и
веера.
   Дементий сидел посередине комнаты, на груде книг и с упоением листал одну
из них: толстый и явно старинный фолиант. Одну за  другой  он  переворачивал
пожелтевшие страницы, но нигде надолго не задерживался.
   - Простите, - решилась напомнить о себе я.
   - А-а... Да, - Дементий поднял на меня затуманившиеся глаза. - Садитесь.
   Я в недоумении обвела комнату: в ней не было намека даже на стул.
   - Куда садиться?
   - Да куда угодно... На пол, если хотите... На полу удобно.
   Поразмыслив,  я  устроилась  на  полу,  аккуратно  подоткнув  Монтесумино
маскировочное платье, и принялась наблюдать за хозяином квартиры.
   Сейчас он был не опасен - это точно.
   Он слишком поглощен изучением книги если бы было можно, он бросился бы в
нее, как бросаются в реку. Он  ходил  по  страницам,  как  по  золотоносному
ручью: в надежде найти хотя бы крупицу  драгоценного  металла.  Его  широкие
ноздри вибрировали, как у фокстерьера, почуявшего лису, а  губы  непрестанно
шевелились.
   - Есть! - закричал вдруг Дементий, и я вздрогнула от  этого  первобытного
вопля. - Есть!!! Давайте его сюда, ваш нож!
   Я осторожно подтолкнула кинжал  к  молодому  человеку.  Дементий  включил
маленькие, но довольно мощные софиты,  вооружился  лупой  и  кисточкой  -  и
набросился на нож.
   - Не может быть... И в таком отличном состоянии... Этого просто  быть  не
может! Идите сюда, девушка... Как вас зовут?
   Наконец-то он сподобился спросить!
   - Варя. Варвара.
   - Идите сюда.
   Я на коленях подползла к Дементию, книге и кинжалу, который лежал  теперь
прямо на странице, под своим нарисованным собратом.  Да,  черт  возьми,  они
были близнецами, эти два кинжала - нарисованный и настоящий!..
   - Эта книга называется "ARM AND RITUAL", - прерывающимся  голосом  сказал
Дементий. - "Оружие и ритуал".  Издана  в  Англии,  в  1854  году.  Автор  -
полковник колониальных войск сэр Генри  Уолинг.  Здесь  собран  колоссальный
материал по индийскому вооружению. Вы знаете, что это за кинжал?
   Еще бы не знать - кинжал-перевертыш, кинжал-искуситель, кинжал-убийца!
   - Понятия не имею, - осторожно сказала  я.  Дементий  посмотрел  на  меня
сквозь лупу:
   - Это ваджра. Основа большей части холодного оружия. Ваджра на  санскрите
означает "алмаз".
   - Как? - Я вздрогнула.
   - Алмаз. Сила и нерушимость учения  Будды.  Ваджра  -  единственный  путь
избавления от злых сил и соблазнов. Символ мужского начала.
   Хорошо, что со мной не было Монтесумы, иначе это мужское начало  вылетело
бы в окно. И хозяин квартиры - следом. Да и Будда явно просчитался со  злыми
силами и соблазнами. Я была  склонна  думать,  что  этот  кинжал  -  скопище
пороков, которое присоединяет к себе только новые дурные наклонности.
   Пока я предавалась этим невеселым мыслям, Дементий протянул  мне  лупу  и
легонько подтолкнул к кинжалу.
   - Вот, смотрите. Лепестки, украшающие рукоять, - цветки лотоса.  Лотос  в
индуизме - символ божественного и бессмертного начала  в  человеке...  -  Он
сглотнул слю-иу. - - Грубо говоря - синоним совершенства...  Видите,  лезвие
как будто вырастает из лепестков лотоса... Видите?
   - Ну-у... Да. А этот тип? С губами?
   Этот тип, подменивший собой благословенный кусок камня, интересовал  меня
больше всего.
   - Это бог Ваджрапани. "Рука, держащая ваджру". Он охраняет моление  Будды
и призван уничтожать заблуждение и тупость.
   В том, что кинжал "призван  уничтожать",  у  меня  уже  была  возможность
убедиться. И не одна.
   - Откуда у вас эта вещь? - неожиданно спросил Дементий.
   Я опустила лупу и пригорюнилась. То, что он достался мне не по наследству
от полковника колониальных войск сэра Генри Уолинга, - и ежу понятно.
   - Это подарок... От одного близкого мне человека.
   - Царский подарок... Это очень  редкая  вещь.  Очень  редкая.  Ритуальная
ваджра,  да  к  тому  же  в   почти   идеальном   состоянии...   Ее   кто-то
реставрировал?
   - Понятия не имею.
   - Уолинг упоминает о  нескольких  видах  ритуальных  ваджр,  но  ваш  нож
выглядит просто копией описываемого кинжала. Просто копией. Или...
   - Что - или?..
   Я посмотрела на собравшийся в складки лоб Дементия, и мурашки поползли  у
меня по спине.
   - Или это и есть тот самый кинжал... Тот самый. Как вас зовут, девушка?!
   От страшного напряжения я даже на секунду забыла, как меня зовут.
   - А-а, да... Варвара. Варя. А что там еще написано, в этой вашей книге?
   - Вот, читайте!
   Он чуть ли не носом ткнул  меня  в  истончившиеся  от  времени  страницы.
Дохлый номер - английский пугал меня не меньше,  чем  китайская  грамота.  А
некоторые выражения, которые мне  все  же  удалось  заучить,  носили  весьма
специфический характер.
   - С этим текстом мне не справиться, - честно призналась я.
   - Здесь кое-что  о  ритуальном  оружии  вообще.  Оно  призвано  устрашать
грешников...
   Я поежилась: в списке грешников я шла всего лишь под двузначным номером и
располагалась между звездой эстонского любительского  порно  Анне  Раамат  и
Иваном Грозным, убившим собственного сына.
   - И... каким образом оно призвано устрашать грешников?
   Дементий плотоядно улыбнулся и провел рукой по шее. Что ж, возможно, Олев
Киви погиб не случайно. И Сергуня Синенко, беспринципный репортер,  едва  не
стал жертвой кинжала тоже не случайно.  Может  быть,  лепестки  лотоса  сами
выбирают себе жертвы - в зависимости от собственного представления о грехе и
искуплении?..
   - Брахман... - пропел Дементий, переводя лупу с рисунка на кинжал.
   - Не поняла?
   - Эта ритуальная ваджра, во всяком случае в классификации Уолинга,  имеет
собственное имя, как вы или я...
   - Меня зовут Варвара. Варя, - машинально сказала я.
   - Да-да. Я помню. Так вот, она  имеет  собственное  имя  -  подобно  мечу
короля Артура. "Брахман" - вот как ее называют.
   - И  сколько  он  может  стоить?  Этот  "Брахман"?  Дементий  укоризненно
посмотрел на меня, и я сразу же устыдилась своего меркантильного вопроса.
   - Я не знаю, сколько он может стоить. Вам  нужно  проконсультироваться  с
серьезными специалистами. С музейными работниками, например.
   Филипп Кодрин, единственный музейный работник, с которым я  была  знакома
лично, меньше всего подходил на роль консультанта. Я надолго  задумалась,  и
Дементий расценил мою задумчивость по-своему.
   - Если вы хотите, я могу сам  поговорить  со  специалистами.  Я  дам  вам
расписку, под гарантии...
   - Какие гарантии?
   - Под любые... - не на шутку взволновался он. - Под свою квартиру...
   - Вы дурак?
   - Мы сможем заверить это у нотариуса.
   Я посмотрела на него с сожалением: у нотариуса такие вещи не  заверяются,
разве что в приемном покое психиатрической клиники на Пряжке.
   - Думаю, это не  лучшее  решение.  Скажите,  Дементий...  -  Литой  божок
Ваджрапани, занявший место камня, не давал мне покоя. - А у  этих  ножей  не
может быть секретов?
   - Каких секретов?
   - Ну-у... - я замялась. - Какого-нибудь двойного дна? В  них  может  быть
что-то спрятано? Какая-нибудь штучка...
   - Штучка? - он снисходительно улыбнулся мне. - - Какая, например?
   - Не знаю, - сразу же  поджала  хвост  я.  -  Вы  же  говорите,  что  это
индийский нож. А у индусов было  полно  всяких  камней...  Они  помешаны  на
камнях, правда?
   - На камнях?
   - На драгоценных камнях, - выдохнула я, завершая свою простецкую мысль.
   Дементий наконец-то оторвался от кинжала и снова принялся листать книгу.
   - Вы имеете в виду, что рукояти могли быть украшены драгоценностями?
   - Вот! Именно это я и имею в виду.
   - Такое практиковалось, но это больше относится  к  светскому  оружию.  А
ваджра - во  всяком  случае,  эта  -  храмовый  ритуальный  кинжал.  Никаких
излишеств, полная аскеза...
   Да, никаких излишеств, кроме лужи крови на простынях...
   - Но, может быть...
   Дементий снова вооружился  лупой  и  снова  принялся  шарить  глазами  по
поверхности ножа.
   - Нет, - вынес свой приговор он. - Поверхность абсолютно цельная, никаких
гнезд для камней... Вот, посмотрите сами.
   Но и без чертовой лупы я  видела:  бог  Ваджрапани  намертво  вцепился  в
лепестки лотоса: ни единого зазора, ни малейшей трещинки, ни малейшей  щели,
ни заступа, ни выступа - удивительно монолитная штуковина! А  может,  чертов
алмаз (или кусок слюды, кто его разберет?) просто пригрезился мне?  Не  было
никакого камня?!. Так, игра воображения съехавшей с катушек девицы? В  любом
случае я выдоила из этого общительного и довольно  интеллигентного  эксперта
максимум, пора и честь знать.
   -  Ну  что  ж,  Дементий...  Большое  спасибо  за   консультацию.   Очень
познавательно, нужно признать. Сколько я вам должна?
   - В каком смысле?
   - По деньгам. -  Черт,  денег-то  у  меня  как  раз  и  немного,  остатки
Сергуниных полташек, едва ли я наскребу больше полутора сотен...
   -  Не  знаю.  -  Малахольный  молодой  человек  обвил  клинок   пальцами,
демонстрируя явное нежелание с ним расставаться. - Не  думаю...  Речь  не  о
деньгах... Это удивительная вещь... Удивительная! Для меня большая  честь...
Вы  даже  не  представляете...  Для  любителя  -  счастье  хотя  бы   просто
прикоснуться...
   - Понимаю, - я сделала попытку притянуть нож к себе. - Но мне пора.
   - Вам нужно уходить? - испугался Дементий.
   - Да. И знаете что... Я,  пожалуй,  воспользуюсь  вашим  советом.  Насчет
музейных работников.
   - Это хорошая идея, -  прерывающимся  голосом  сказал  Дементий,  хотя  я
видела, что идея уже не казалась ему такой уж  хорошей  прямо  скажем,  она
была отвратительной!
   Главное теперь - вырвать нож из цепких интеллигентных лап и добраться  до
спасительной двери! Но вырвать  нож  по-прежнему  не  удавалось:  мы  шарили
пальцами по лезвию, и никто не хотел уступать.
   - Может быть, кофе? - настигло Дементия неожиданное просветление. - Кофе?
У меня очень хороший кофе. Молотый.
   Так. Для того чтобы сделать кофе, ему нужно будет по меньшей мере  встать
и выйти на кухню. За это время я  успею  взять  нож,  добежать  до  двери  и
справиться с замками. На кофе нужно соглашаться, потому что следующим  шагом
Дементия будет предложение выйти за него замуж. и он сделает предложение,  я
ничуть не сомневалась,  -  только  для  того,  чтобы  эта  сволочная  ваджра
осталась в зоне его досягаемости...
   - Кофе?.. Пожалуй, кофе! - Я широко улыбнулась. - Не откажусь.
   Это стало первой моей ошибкой, но разве могла я предположить, что  ни  на
какую кухню идти не надо, что весь набор для  кофепития,  включая  чайник  с
водой, находится здесь же, в маленькой стеллажной  нише,  до  которой  можно
легко дотянуться?
   Придерживая нож одной рукой и проявляя  чудеса  эквилибристики,  Дементий
вытащил поддон с песком для кофе по-турецки (стоящий на маленькой  горелке),
поджег ее, засыпал молотое зерно, плеснул воды и... Не успела я  опомниться,
как напиток был готов.
   - Прошу! - сказал Дементий.
   - Спасибо...
   Я решила на время оставить нож в покое, взяла чашку  и  принялась  шарить
глазами  по  стенам,   украшенным   натюрмортами   из   самых   удивительных
приспособлений. Настолько удивительных, что ритуальный нож ваджра казался на
их фоне бедным родственником.
   - А зачем здесь веер? - спросила я.
   - Веер? - Дементий, не сразу понявший суть моего вопроса, нехотя  оторвал
глаза от кинжала. - А-а... Это фехтовальный веер.  Шань-цзы.  Видите,  концы
пластин заострены. В  умелых  руках  -  довольно  опасная  вещь.  Вы  можете
подойти, посмотреть...
   Я поднялась с пола и подошла к стене. Раскрытый веер, украшенный  тонким,
едва заметным рисунком бедной хижины и таких же бедных гор на заднем  плане,
впечатлял. Но еще больше впечатляли маленькие  изящные  железки,  окружавшие
веер со всех сторон.
   - Это тоже оружие?
   - Конечно, - улыбнулся Дементий. -  Видите  эти  металлические  кисточки?
Почти  не  отличаются  от  настоящих.  Техника  их  использования  полностью
копирует движение руки при начертании иероглифов.  Воин  не  может  не  быть
художником.  Или  поэтом.  У  взаимоотношений  с  врагом  должна  быть  своя
философия, иначе все скатывается к банальному убийству.
   Очень ценная мысль. И актуальная.
   - Сами придумали? - с легкой завистью сказала я.
   - Почему сам? Это же вытекает из формы.  Ничто  так  не  совершенно,  как
оружие само по себе.
   И снова я позавидовала -  теперь  уже  дурацкой  внутренней  убежденности
обыкновенного продавца обыкновенного оружейного магазина. - Так уж и ничто?
   - Конечно. Оружие может сделать вид, что подчиня - ется вам, а  на  самом
деле заставит вас делать то, что хочет само. Оно поступит с  вами,  как  бог
поступает со своей паствой: или будь со мной, или умри. А бог совершенен. Вы
же не будете этого отрицать?
   У меня были довольно напряженные отношения  с  богом,  особенно  в  свете
последних событий, - и потому я сочла за лучшее промолчать.
   - Достигнув совершенства, оружие может спрятаться за любым обличьем. Вот,
например, палочки... Они рядом с кистями.
   Как раз палочки волновали меня меньше всего - самые обыкновенные  палочки
для еды. Я так и не научилась ими пользоваться с несколькими моими восточны
- ми клиентами дело обстояло точно так же - их телами я  тоже  не  научилась
пользоваться, как и палочками.  Они  были  слишком  непроницаемы  для  меня.
Слишком непроницаемы и слишком терпеливы.
   - Ну и? Палочки для какой-нибудь жареной лапши. -  "Жареная  лапша"  была
единственным китайским блюдом, о котором я  имела  представление.  -  Ничего
выдающегося.
   - Все правильно. Это куай-цзы,  палочки  для  еды.  Их  можно  перебирать
незаметно - потрясающий эффект в боевом применении. Или бяо  -  шпильки  для
волос. Тоже, между прочим...
   Шпильки мне не понадобятся - во всяком случае, в ближайшее  время.  Хотя,
судя по всему, помешанный на колющих  и  режущих  предметах  Дементий  готов
развлекать меня до тех пор, пока волосы у меня не отрастут.  Пора  поставить
его на место.
   - Очень любопытно, правда. Но мне пора.
   - Да, конечно... - Его лицо исказила страшная мука. - Простите меня.
   Я снова предприняла попытку отобрать  нож.  И  снова  потерпела  неудачу.
Чертов сумасшедший даже и не думал выпускать его из рук.
   - Отдайте нож, - потеряв всякое, терпение, прошептала я.
   - Да, конечно, - он еще крепче ухватился за клинок.
   - Это моя вещь.
   - Да, конечно.
   - Уберите руки!
   - Да, конечно.
   - Да что же это такое, в самом деле?! Мне что, милицию вызывать?
   - Да, конечно.
   - Вам никто не говорил, что вы сумасшедший?
   - Да, конечно. Конечно...
   Мы снова потянули нож в разные стороны, но Дементий был явно  сильнее.  И
я, не удержав равновесие, хлопнулась прямо на спину. И  посмотрела  на  него
снизу вверх. И все поняла. Дурацкий обрывок газеты с  частными  объявлениями
прямиком вывел меня на  тихопомешанного.  Пока  -  тихопомешанного.  Но  нет
никаких гарантий, что через минуту он не станет буйным  и  не  воспользуется
какой-нибудь смертоносной прелестью типа куай-цзы,  шань-цзы  или  бяо.  Или
вообще ограничится менее изысканным тесаком. Ну почему, почему  все  в  моей
жизни делается через задницу, как у какого-нибудь  распоследнего  гомосека?!
Почему из всех возможных путей я выбираю самый дрянной и неукоснительно  ему
следую?!
   Нет, обострять ситуацию сейчас бессмысленно, в комнате и без  того  полно
острых предметов.
   После недолгих  размышлений  я  решила  пустить  ситуацию  на  самотек  и
попытаться усыпить бдительность умалишенного.
   - Еще кофе, - отрывисто бросила я.
   Дементий с радостью бросился выполнять мою прихоть. Похоже, он  готов  на
все, лишь бы не дать ножу выскользнуть из его квартиры.
   - Что происходит? - спросила я по-пролетарски громко отхлебнув из чашки.
   - Ничего, - не моргнув глазом, соврал он.
   - А по-моему, что-то происходит. Не совсем... м-м...  нормальное.  Вы  не
имеете права меня задерживать.
   - Я вас не задерживаю.
   Идиотизм  ситуации  был  настолько  очевиден,  что  я  даже  рассмеялась.
Дементий счел это хорошим знаком и тоже попытался улыбнуться.
   - Вы очень симпатичная девушка...
   Сейчас он сделает мне предложение!..
   - У вас такой милый смех...
   Сейчас он сделает мне предложение!..
   - Мы ведь так и не познакомились толком. Расскажите мне о себе...
   Нет, предложения он мне не сделает,  но  и  из  квартиры  просто  так  не
выпустит.
   - С какой стати я должна рассказывать вам о себе?
   - Я подумал... Ну, хорошо. Не хотите рассказывать о себе - не надо. А что
это за человек, который подарил вам нож?
   Так и есть, все будет вертеться вокруг ножа!
   - Послушайте, Дементий... - я позволила себе повысить голос, но он не дал
мне закончить.
   ...В последующие несколько часов я не произнесла ни слова. Вначале,  пока
способность соображать еще не оставила меня, я проклинала  покойничка  Стаса
Дремова, сделавшего из меня образцово-показательную шлюху. Да, именно так  -
образцово-показательную шлюху,  для  которой  прихоть  клиента  -  закон.  А
странный парень с бледными баками  и  фанатично  горящими  глазами  оказался
самым  изощренным  клиентом,  которого  я  только  встречала  в  жизни.   Он
осторожно, шаг за шагом, как заправский Казанова, овладевал моим девственным
пугливым мозгом он ласкал  мои  крошечные,  не  до  конца  сформировавшиеся
извилины умопомрачительными вещами. Какими-то "Письмами мастера дзэн мастеру
фехтования", - трепетными, как первый поцелуй  моего  первого  парня  Сюлева
Хааса... Какой-то "ХЭЙХО КАДЭН с„, переходящей в роду  книгой  об  искусстве
меча", - не терпящей возражений,  как  пах  моего  последнего  парня  Лешика
Богомола... В  ход  пошли  совершенно  неведомые  мне  имена,  скорее  всего
японские,  -  Басе,  Сайге,   Исса,   Бу-сон:   странные   сочетания   слов,
складывающиеся в трех - и пятистишия. И я как последняя дура иссоплилась над
кретинической  судьбой  неизвестного  мне  п