скатанная до подбородка шапочка с прорезями для глаз.
   - Готовы? - спросил лейтенант, задержав свой взгляд на парне в маске.
Глаза у того не темные, как у арабов и кавказцев, а голубые. Ему  стоило
надеть поверх маски солнцезащитные очки, чтобы окончательно скрыть  свою
принадлежность к славянам. Боится, зная, что сталкерами сегодня являются
российские военные. Собственно, они были одного поля ягода,  но  наемник
страховался, прекрасно зная, как относятся к  славянам,  сражающимся  на
стороне чеченцев.
   - Да, командир, готовы, - откликнулся араб-наемник на довольно чистом
русском. - Сколько нам идти? Сутки?
   - Идти нам девяносто с небольшим километров, - внес ясность  Пантера,
-  через  Дагестан.  Часов  шестнадцать-восемнадцать  в  хорошем  темпе.
Раненые среди вас есть? - Пантюхин указал на "маску":
   - Мне показалось, у тебя повязка сползла на глаза.
   Тот машинально коснулся кончиками пальцев маски в  районе  брови,  но
тут же резко отдернул руку.
   Пантера незаметно усмехнулся.
   - Раненых нет, - ответил араб в платке. - Когда пойдем?
   - Не торопись, успеем. -  Михаил  посмотрел  на  часы  и  предупредил
боевиков:
   - Не дергайтесь, сейчас увидите остальных. - Он  поднял  над  головой
руку, подавая товарищам сигнал.
   Диверсанты будто "соткались" из пожухшей травы,  ломкого  кустарника,
россыпи камней, из черных ноздрястых валунов и тумана.
   Кое-кто  из  наемников  вздрогнул,  глядя  на  русских   разведчиков,
бесшумно ступающих по молочному ковру из тумана.
   Араб снова подал голос:
   - Командир...
   Пантера перебил его, делая шаг назад и показывая  на  высокую  фигуру
Заплетина:
   - Он командир.
   Старший лейтенант приблизился к группе наемников,  положил  палец  на
спусковой крючок автомата и негромко скомандовал:
   - Мордами в землю!
   Араб  округлил  глаза,   его   рука   автоматически   схватилась   за
"Калашников".
   Заплетин чуть опустил ствол и дал короткую очередь в живот  наемнику.
Моряк и Подкова с флангов положили крайних боевиков, остальных  бандитов
разведчики взяли в кольцо.
   - Стволы  на  землю!  -  Запевала  дал  еще  одну  очередь  под  ноги
наемникам. - На колени! Руки держать перед собой вытянутыми! Не вверх! Я
сказал: перед собой вытянутыми!
   Виктор ногой ударил араба, не выполнившего команду. Тот схватился  за
разбитое лицо, но снова получил тяжелым ботинком по смуглой роже.
   - Перед собой, не понял?
   Еще один удар, и "поплывший" наемник вытянул руки.
   Пантера подошел к "маске", стоящей на коленях третьим слева.
   - Встать!
   Ноль эмоций.
   Из прострации Пантюхин вывел славянина  привычным  способом,  рубанув
острым, как бритва, десантным ножом-мачете по вытянутой руке. Нож -  это
когти Пантеры, и он владел им, как руками.  Сталь  почти  отсекла  кисть
наемнику.
   - Встать!
   Вместо этого бандит повалился на  землю,  воя  и  прижимая  к  животу
изувеченную руку.
   - Кто тут у тебя? - спросил, подходя,  узкоплечий  Скутер.  -  Опять,
наверное, харьковчанин. Режешь, режешь вас, б....и сальных... - Горчихин
убрал автомат за спину, коленом надавил  в  середину  спины  наемника  и
сорвал с него маску. Потом рывком поднял на  ноги  и  развернул  к  себе
лицом. - Здоровеньки булы! Куды собрался, видоплясов? На ридну  Украину?
К гарным дивчинам?
   У украинского наемника  оказалось  грубое  овальное  лицо,  массивный
подбородок покрыт недельной щетиной, короткие  светлые  волосы  слиплись
под шапкой и курились на морозном воздухе.
   - Фамилия, мля, откуда родом, где проходил подготовку?  -  потребовал
Пантера, поменяв  мачете  на  нож  с  длинным,  семнадцатисантиметровым,
лезвием и самшитовой рукояткой, который он метал в дерево на привале.
   Видя, что наемник не реагирует на его слова, лейтенант поднял руку  с
ножом.
   - Опусти-ка его, Скутер.
   - Нет! Стой! Я  скажу!  -  лихорадочно  выкрикнул  украинец,  пережав
пальцами здоровой руки  перерезанные  вены  на  другой.  -  Ящук  Леонид
Георгиевич. Городницы, Житомирская  область.  Готовился  в  диверсионном
центре Рустэма Давлатова. Начальник школы Увайс Рагимов, чеченец.
   - Все?
   - А что еще? - высохшие губы наемника плясали. Его начало знобить,  и
он, морщась от нестерпимой боли, стонал и все сильнее  прижимал  руку  к
груди.
   - Когда тебя забросили в Чечню?
   - В начале июля. Но я не убивал никого.
   - Тебя об этом не спрашивают. Запевала! - позвал Пантюхин  командира.
- Тут клиент из диверсионного центра.
   Заплетин в  это  время  занимался  двумя  наемниками  из  Татарстана,
выдававшими себя за арабов.
   Старший лейтенант оставил их на попечение бойцов и подошел к  Леониду
Ящуку вплотную.
   - Смотреть в глаза! - приказал он наемнику. -  Пантера,  будь  рядом.
Если он замешкается, отрубишь ему вторую руку. Потом голову.
   Командир разведчиков, не отрывая от Ящука взгляда и не  мигая,  очень
долго вынимал сигареты, чиркал спичками и раскуривал "Приму".
   - Особенности центра, кто преподаватели? Отвечай, живо!
   Заплетин слушал Ящука, и в какой-то момент на его  отнюдь  не  мягком
лице проскользнула явная заинтересованность.
   - Как фамилия того полковника? - спросил он, когда Ящук умолк.
   - Я не знаю.
   - Пантера! - позвал, не оборачиваясь, Заплетин.
   Пантюхин поиграл ножом и сощурил глаза.
   - Отойди-ка в сторонку, Запевала, - попросил он командира.
   Они называли друг друга по кличкам и только по кличкам, порой забывая
свои имена. Это правило распространялось не только на время рейдов  -  в
расположении палаток роты тоже не звучало никаких имен. В эфир  выходили
каждый под своим порядковым номером. Первый расчет начинался с цифры  1.
Командир расчета  Заплетин  имел  позывные  Один-Одиннадцать,  лейтенант
Пантюхин - Один-Четыре. Сейчас боец с позывными  Один-Четыре  готов  был
выполнить приказ командира, сжимая удобную рукоятку ножа.
   - Я не знаю! - Предчувствие близкого конца выбило  из  глаз  украинца
слезы. Он рухнул на колени и глядел то на  высокого  командира  расчета,
который должен был проводить людей Давлатова до границы с Азербайджаном,
то на маленького разведчика  с  кошачьим  взглядом.  -  Я  не  знаю  его
фамилию. Я даже его лица ни разу не видел. Он высокий, грузный...
   - Встать!  -  распорядился  старший  лейтенант,  послушав  Ящука  еще
минуту-две. - Скутер, подними его.
   Горчихин  легко,  без  особых  усилий  оторвал  бандита  от  земли  и
поглядывал на Пантюхина.
   Поймав утвердительный кивок командира, Пантера сделал шаг вперед.
   - Отпусти его, Скутер.
   Алексей резко отпрянул, когда с коротким  замахом  Пантера  по  самую
рукоятку вогнал нож под  ухо  наемнику.  Выдернув  лезвие,  Пантюхин  по
привычке вытер его об униформу  боевика.  Тот  стоял  навытяжку,  словно
сверху его проткнули ломом. Из-под уха хлестала  кровь,  она  шла  и  из
раскрытого рта, а украинец все стоял,  широко  открытыми  глазами  глядя
прямо перед собой. Наконец  колени  его  подогнулись,  и  бандит  рухнул
вначале на колени, а потом завалился на  бок.  И  еще  долго  смотрел  в
землю, при этом часто моргая.
   Пока он,  умирая,  хлопал  глазами,  разведчики  выстроили  остальных
наемников в шеренгу и встали им за спины.
   - Бегом! - Заплетин  и  Скумбатов  подстегнули  бандитов  автоматными
очередями. Другие разведчики приготовили  гранаты.  Как  только  шеренга
наемников  достигла  уходящей  круто  вверх  скалы,  РГД-5  полетели  им
вдогонку.
   Взрывами арабов разбросало в  стороны.  От  одной  гранаты  вверх  не
взлетишь,  а  от  десятка  их  подкидывало,  переворачивая   в   воздухе
изуродованные тела. Взрывная волна мгновенно перекрасила их смуглые лица
в кроваво-черный цвет, осколки вспарывали одежду и вырывали куски мяса.
   Разведчики подошли ближе и  осмотрели  убитых.  После  чего  Заплетин
вызвал по радио командира роты:
   - База, Один-Одиннадцать на связи. Нахожусь: высота - один полета три
восемь ноль. Обнаружил отряд наемников, сотня штыков...
   Пока старший лейтенант выходил на связь с базой, остальные  побросали
отобранное у боевиков оружие рядом с их телами. Туда же подтащили  трупы
украинского наемника и двух арабов...
 
*** 
 
   Разведчики отходили  в  северо-западном  направлении.  Удалившись  от
ущелья на три километра, они сделали очередной привал.
   Лейтенант Найденов занял поддеревом излюбленную позу -  подтянув  под
себя ноги и обхватив колени руками.  Пантюхин  взялся  за  нож,  который
снова начал рассекать воздух над головой Подкидыша. И  никто  -  ни  сам
командир, ни его заместитель - не  делали  Пантере  замечаний.  Пантюхин
нервничал, как и все  остальные.  Нервничал  Злодей,  бросая  на  боевых
товарищей короткие взгляды. Переживал Филонов-Подкова, Саня Богданкин по
кличке Македонский, Серега Евдокимов - Рубильник. Скрывал  свои  чувства
за любимой мелодией Скутер, напевая про себя песню  своего  тезки.  Тихо
сидели Ас - Игорь Гринчук, Моряк с безмятежной  фамилией  Мирный,  Антон
Колесников - Удав и Дима Родимов по прозвищу Муха.
   Чернов-Злодей пересел ближе к Скутеру, что вообще было делом редким -
они в колонне-то были в разных концах.
   - Скутер...
   - Чего? - Горчихин поднял глаза на Злодея.
   - Чего-то хотел спросить у тебя... - Коля Чернов снял вязаную шапочку
и почесал голову. - Забыл совсем.
   - Может, свечу зажигания? - подсказал Подкидыш. - Или  гребной  винт?
Скутер, не давай. А то Злодей займет твое место впереди отряда.
   Сначала зашелся смехом  одноглазый  Скумбатов,  утопив  свое  лицо  в
широких ладонях, к нему присоединились Подкова, Муха... Самым  последним
по положению в колонне засмеялся Злодей. Странно было видеть  улыбку  на
его пугающей физиономии.
   - Подкидыш, тебе никто не говорил,  что  ты  дурак?  -  успокаиваясь,
спросил Чернов.
   - Будешь тут дураком, когда  над  головой  ножи  летают.  Пантера,  -
позвал Найденов приятеля, - потренируйся на нем, -  Подкидыш  кивнул  на
долговязого лейтенанта Скумбатова по кличке  Один-Ноль.  -  Только  бери
правее.
   Одноглазый  разведчик   ухмыльнулся   и   на   шутку   Подкидыша   не
отреагировал. Он посмотрел на часы, потом в небо, прислушался.
   - Кажется, летят, - лицо Скумбатова перекосила гримаса. -  Готовьтесь
принимать поздравления, господа офицеры!
   В  небе   нарастал   гул   самолетов:   "МИГи"   торопились   нанести
ракетно-бомбовый удар по  сотне  боевиков,  обнаруженных  разведрасчетом
Виктора Заплетина.
 
Глава 3 
Нехорошее дело 
 
6 
Москва, 8 ноября, среда 
 
   Полковник Эйдинов возглавлял в Управлении военной  контрразведки  ФСБ
профильный оперативный отдел. Профильный - означал узкую  направленность
в работе, касающейся  преступной  деятельности  военных.  Отдел  родился
приказом директора ФСБ два года  назад,  его  офис  находился  в  старом
здании на Большой Дмитровке, неподалеку от Российского центра хранения и
изучения  документов  новейшей  истории.  В  состав  профильного  отдела
входило пять групп в основном  по  пять-шесть  офицеров-оперативников  в
каждой и специальные агенты.
   - Нужно  проверить  кое-что,  -  Владимир  Николаевич  жестом  усадил
напротив себя тридцатилетнего  начальника  1-й  группы  майора  Петрова,
худого, узколицего, одетого в зеленый полувоенный джемпер  "Хольстер"  и
модные тупоносые ботинки. - Вернее, я хочу с тобой посоветоваться, Толя.
   Такая манера общения с  подчиненными  на  первый  взгляд  говорила  о
некоторой неуверенности Эйдинова: он отдавал  распоряжение,  но  тут  же
просил высказать, если имеется, иную точку зрения. Однако  все  обстояло
гораздо проще: считаясь  неплохим  аналитиком,  полковник  приплюсовывал
себе в актив их идеи.
   Эйдинов был на девять лет старше Петрова и как две капли воды походил
на скрипача Сергея Стадлера. С его полного  открытого  лица  не  сходило
постоянное выражение незащищенности. И  манера  поведения,  и  внешность
полковника служили ему отличной маскировкой.
   Буквально с первых же дней  работы  в  отделе  Эйдинов  столкнулся  с
проблемами,  о  которых  его  предупреждал   генерал-майор   Прохоренко,
исполнявший обязанности руководителя Управления военной контрразведки. В
первую  очередь  это  касалось  едва  ли  не  полного  развала  в  сфере
агентурной работы. Чтобы добыть консультанта по тому или иному  вопросу,
приходилось изрядно побегать по управлениям  на  Лубянке.  Экономические
контрразведчики вежливо посылали на три буквы, офицеры из  контрразведки
на  транспорте  посылали  еще   дальше,   простые   "контры",   которые,
собственно, и ловят шпионов, прижимали пальцы к губам и шептали:  "Сходи
к "военным". Ах, так ты оттуда..."
   Позже Эйдинов  отказался  от  этой  практики  и  заново  создал  свою
агентурную  сеть.  Получился  коротенький  строгий  поводок.  На  нем  и
держалась работа профильного отдела.
 
*** 
 
   - Не напрямую, но дело касается нас, - сообщил Эйдинов  подчиненному,
поудобнее устроившись в кресле. - Нужно обмусолить полученный материал и
подумать, вернуть его или взять в разработку.
   Перехватив вопрошающий взгляд Петрова, полковник пояснил:
   - Бумаги мне дали для ознакомления.
   Майор принял от начальника тонкую папку и углубился в чтение,  слушая
короткие комментарии Эйдинова, видимо, внимательно изучившего полученные
документы.
   Петров пришел в контрразведку из  Главного  управления  по  борьбе  с
организованной преступностью и чувствовал себя на новом поприще так  же,
как бывший  шеф  КГБ  Серов,  в  свою  время  возглавивший  2-е  Главное
управление Генштаба. Привлечение майора милиции в  органы  контрразведки
было понятно - Петров считался отличным оперативником и  имел  множество
связей в МВД.
   - Доказательств никаких, но надо отдать должное капитану  Макееву,  -
одобрительно покивал  полковник,  -  не  побоялся  парень  обратиться  в
органы. Причем грамотно. Не побежал  к  вышестоящему  начальству  или  в
особый отдел штаба, а пришел в военную контрразведку.
   Когда  Петров  вернул  документы  и  взял  предложенную   начальником
сигарету, Эйдинов спросил:
   - Что мы можем сделать, Толя? Для  начала  давай  разберемся  в  этой
запутанной структуре подчинения и переподчинения.
   Петров сказал "минуточку" и ненадолго покинул кабинет,  вернувшись  с
огромной папкой, которую разложил перед собой на столе.
   - Структура простая, - ответил майор, уже давно и  успешно  освоивший
все тонкости работы в отделе. -  Вот  58-й  батальон  связи,  в  котором
проходила  месячная  командировка  Макеева  в  Чечне.  Он  находится   в
подчинении 2-го (разведывательного) отдела штаба  армии.  Курирует  этот
батальон 5-я группа  отдела,  там  занимаются  электронной  разведкой  и
контролируют ее во всех дивизиях, входящих в состав армии.
   - Это понятно. Меня  интересует  другое,  собственно  отдельная  рота
охраны. Вряд ли она подчиняется командиру батальона связи.
   -  Обычная  практика.  В   этом   батальоне   три   роты   занимаются
радиоперехватом, пеленгом,  разведкой,  а  четвертая  рота  относится  к
отдельному батальону и только ширмуется охранными функциями. Потому  что
напрямую она подчинена 3-й группе 2-го отдела.  А  там  пустяками  вроде
охраны не занимаются. В задачи такой роты входит, к  примеру,  глубинная
разведка. Вот только зачем  в  батальоне  связи  матерые  диверсанты?  -
спросил он шефа.
   - А здесь вообще все просто, Толя, -  отозвался  полковник.  -  Таким
спецам любая задача по  плечу.  Заметь,  пеленгация  и  радиоперехват  -
важнейшее звено  в  армейских  структурах.  Но  все  уж  больно  сложно,
запутанно. Давай поговорим об этой отдельной роте. Допустим, два  взвода
несут чисто охранные функции, а два других специализируются на глубинной
разведке  -  совершают  рейды,  выявляют  базы   террористов,   сообщают
координаты и так далее. Допускаешь такое?
   - Вполне.
   - Пойдем дальше, 2-й  отдел  штаба  армии  подчинен  2-му  управлению
округа, тот 2-му главку  Генштаба.  А  командует  этой  ротой  на  месте
дислокации майор Казначеев - не капитан или старший лейтенант, а  майор.
Он  получает  приказы  от  управы,  которой  подчинены  диверсионные   и
добывающие агентурные сети вплоть до групп войск, которую мы и  имеем  в
Чечне. Понятно, что отдельная рота при батальоне связи - это  прикрытие,
ширма, как ты правильно заметил. Вот по этому бурелому нам  и  предстоит
прогуляться, выявляя связи командира роты.
   - Этот капитан Макеев, как та подруга, которая подкинула проблем.
   - Короче, Толя, я предлагаю заняться этой нехорошей историей.  Но,  -
Эйдинов приподнял толстый палец, -  в  пределах  разумного.  Если  связи
командира роты  ведут  дальше  штаба  группировки,  работу  сворачиваем.
Потому что дальше - главки Генштаба,  ГРУ.  Там,  в  отличие  от  нашего
ведомства, реформ не проводили.
   - 2-е управление... - в раздумье Петров покачал головой.
   - А что с ним? Нехорошие воспоминания?
   - Именно. У нас нет выхода на офицеров  этого  управления.  При  всем
желании мы не найдем стоящего консультанта.
   - Насчет консультанта давай погодим. Повременим и с офицерами  штаба.
Единственно верный путь  -  выходить  на  рядовой  состав  этой  роты  и
подниматься выше и выше. Выяснить, отдают ли им  приказы,  не  связанные
напрямую с их обязанностями, или они действуют самостоятельно.
   - Наверняка им приказывает командир роты.
   - Разумнее предположить, - вздохнув, сказал Эйдинов,  -  что  приказы
приходят свыше, но не минуя майора,  а  через  него.  Мне  кажется,  тут
замешаны и политика, и большие деньги.
   - Нам мотивы нужны, а вы говорите  про  рядовой  состав,  -  возразил
Петров. - Откуда рядовые знают, что в головах их начальников? Нам  нужен
надежный и компетентный человек.
   - Где бы взять его?
   - Помните, я вам рассказывал про Сергея Марковцева?
   Эйдинов обладал исключительной памятью.
   - Про Марка? Помню. Я даже могу сказать, сколько лет  ему  дали  и  в
какой колонии он сейчас находится. Это вариант, Толя. Ровно через десять
лет Сергей освободится, и мы спросим у него, как выйти на рядовой состав
отдельной роты. - Довольный Эйдинов рассмеялся.
   - Нет, Марковцев мог бы помочь нам в этом деле,  -  упрямо  продолжал
Петров. - Он руководил отрядом  специального  назначения  "Ариадна".  Не
исключено, что он лично знаком с кем-то из спецов интересующей нас роты.
Группа Марковцева, кстати, входила в состав  этой  же  армии.  Время  не
стоит на месте, но методы работы отрядов типа "Ариадны" не изменились.
   - Дивизия насчитывает пятнадцать тысяч душ, - усмехнулся Эйдинов, - а
ты говоришь - армия!
   - И все же, шеф...
   - Допустим, Марковцев согласится проконсультировать нас.  И  что  нам
это даст? Нам нужен не простой  консультант  и  не  союзник,  нам  нужен
агент.
   Эйдинов умолк. Его  последняя  мысль  не  была  лишена  практического
смысла именно в связи с Сергеем Марковцевым, бывшим подполковником  ГРУ.
Дело серьезное, и если начальство даст согласие на  привлечение  к  нему
Марковцева, как никто другой, Сергей отработает  оставшиеся  ему  десять
лет  отсидки.  За  решеткой  он  бесполезен,  его  придется   вызволять,
задействовав два-три ведомства. Но это не в новинку,  таким  проверенным
способом пользуются многие секретные службы. Если человечек очень  нужен
да еще оказал значительную  пользу,  такому  могут  выхлопотать  вид  на
жительство в одной из европейских стран, дать в дорогу немного  денег  и
чемодан  машинописного  текста  -  труд  какого-нибудь  мудрого  узника:
повести, романы, "записки сумасшедшего", которые, проштудировав, можно с
успехом издать не только в Европе, Обеспеченная  старость  гарантирована
при минимальных на то затратах. А новоиспеченный писатель как был, так и
останется агентом разведки.
   Полковник откинулся в кресле и быстро прикинул все, что знал о Сергее
Марковцеве (кличка Марк), получившем двенадцать лет с отбыванием срока в
колонии строгого режима.
   При    непосредственном    участии    Марковцева