предприятие-изготовитель "ВымпелРос". Закончится и командировка Макеева.
Он пробыл в проклятых  горах  всего  двадцать  девять  дней,  тогда  как
остальные его сослуживцы-связисты - минимум три месяца.  И  останутся  в
этом негостеприимном краю, где погода с каждым днем портится.
   Спички на сыром ветру не хотели зажигаться. Макеев повернулся  спиной
к мощному воздушному  напору  и,  наклоняя  голову,  укрытую  капюшоном,
прикурил очередную сигарету. Капитана непреодолимо тянуло  посмотреть  в
глаза Заплетину, когда тот будет проходить мимо. Для чего - Андрей и сам
не знал, точнее, не мог понять  себя.  Вряд  ли  он  что-то  прочтет  во
взгляде старшего лейтенанта, тот даже не посмотрит в  сторону  связиста.
Может, Макеев ожидал внутреннего толчка, который  даст  ход  неспокойным
мыслям, и те приобретут законченность? А  мысли  эти  несмело  вертелись
вокруг жесткого слова: предательство.
   А  вот  и  тяжелые  шаги  разведывательного   расчета.   Они   станут
неслышными, когда разведчики шагнут за колючую проволоку и  их  поглотит
ночь. Так же неожиданно эти парни  и  появятся;  грязные  ботинки  снова
приобретут свойство стонать под тяжелым шагом и грузно прошлепают  вдоль
глинистой колеи.
   Виктор Заплетин шел впереди группы. Как всегда, он даст дорогу отряду
на выходе из  "зоны";  последний  боец  пропустит  командира  и  замкнет
колонну.
   Макеев кивнул старшему лейтенанту, хотя командир разведгруппы смотрел
только вперед. Но, поравнявшись с капитаном, Заплетин  повернул  голову,
медленно, нехотя окидывая связиста с головы  до  ног  тяжелым  взглядом.
Сумрак. Но все же можно разглядеть суровые черты лица Заплетина, широкий
шрам на подбородке, белесые, как у альбиноса, брови.
   Через три-четыре метра старший лейтенант обернулся и  снова  взглянул
на  Макеева.  Словно  почувствовал  спиной  тот  страх  и  непреодолимое
волнение,  которые  заставили   связиста   сузить   глаза   и   поспешно
отвернуться. Андрей уже жалел, что решился на опасный эксперимент. Зажав
в кулаке потухшую сигарету,  Макеев  быстро  поднялся  по  металлической
лестнице. Неслышно открылась дверь, пропуская капитана в тамбур, где уже
чувствовался  спертый  воздух  станции.  Не  к  месту  пришла  мысль   о
кондиционере.  "Нужно  сказать  Петровскому,  чего  не  хватает   внутри
"Пчелы": свежего воздуха".
   Макеев в полной темноте снял намокший плащ, стряхнул его, повесил  на
крючок и вошел внутрь.
   - Евгений Михайлович, - Андрей указал рукой на  электронные  часы,  -
кажется, вам пора заканчивать.
   Сам  капитан  частенько   оставался   на   станции   допоздна,   хотя
круглосуточное дежурство на "Пчеле" было необязательным.
   - Да, пора. -  Даже  не  взглянув  на  часы,  Петровский  закрыл  все
программы и выключил  свой  ноутбук.  Капитан  многое  бы  отдал,  чтобы
пообщаться один на один с переносным компьютером  конструктора,  но  тот
всегда забирал его с собой в палатку. Компьютер был нашего,  российского
производства. И его программное обеспечение  было  по-военному  строгое,
без излишеств. Макеев давно пригляделся  к  нему  и  без  особого  труда
разобрался даже на расстоянии.  Но  к  компьютеру  Петровский  относился
ревностно и, кроме Серовой, не подпускал к нему никого.
   Хотя Макеева ему  отрекомендовали  как  одного  из  наиболее  опытных
связистов в Московском военном округе, поначалу Петровский подумал,  что
ему подсунули совсем  не  связиста,  а  офицера,  проходящего  службу  в
единственном отделе военного ведомства, не имеющем  номера:  особом.  Но
уже   на    первом    дежурстве    капитан    доказал,    что    он    -
высококвалифицированный офицер связи. После  этого  подозрение  пало  на
лейтенанта, помощника Макеева, с которым тот был подчеркнуто  официален.
На этот раз ошибки не произошло. Сам Макеев с первого  дня  командировки
понял, что навязанный ему помощник - из особого отдела штаба дивизии или
же армии. В противном случае он  бы  сам  выбрал  кого-нибудь  из  ребят
своего батальона.
   - Жаль, что наша с вами работа подходит к концу, - сказал Петровский,
пожав Андрею руку и направляясь к двери.
 
3 
 
   Этого человека, чье лицо скрывала стандартная вязаная  маска,  расчет
старшего лейтенанта  Заплетина  ровно  десять  дней  назад  встретил  на
грузинской границе, в районе самой высокой точки пограничного хребта, на
правом берегу Аргуна, и проводил в лагерь чеченского полевого  командира
Рустэма Давлатова. Шли на пределе, почти сто километров по горным тропам
и в основном ночью, прихватывая лишь предрассветные  часы.  Дорога  была
хорошо знакома и в общей сложности  занимала  чуть  больше  суток.  Хотя
иногда  разведчикам  приходилось  подстраиваться  под  клиента.  А  если
переправляли в  Грузию  или  Азербайджан  раненого,  времени  уходило  в
полтора раза больше. Теперь "маску" следовало переправить в дагестанский
Ботлих, а это совсем рядом.
   Рустэм Давлатов отозвал старшего лейтенанта в сторонку  и,  поигрывая
по привычке ножом, сказал:
   - Передай Казначееву, чтобы в следующий раз переслал с тобой  деньги.
У нескольких моих людей заканчивается контракт, и мне нужно расплатиться
с ними. Заодно проводишь их.
   - Майор тоже велел передать кое-что. - Заплетин был высокого роста, с
крепкими веснушчатыми кулаками. Он провел  рукой  по  наголо  стриженной
голове, из-под припухших нижних век посмотрел на влажную ладонь и  вытер
ее о куртку. - Мы уже в который раз  порожняки  гоняем...  Готовь  своих
арабов к другой прогулке. - Он широко,  наигранно  улыбнулся,  а  взгляд
продолжал оставаться тяжелым. - Десяти хватит. Из рейда мы  возвращаемся
завтра, так что давай на завтра и договоримся...
   Заплетин не знал, кто стоит за спиной командира  роты  во  всех  этих
делах, мог только догадываться. Не особо он и старался выяснить, что  за
человек скрывается под "маской". Судя по  всему,  личность  влиятельная,
лица не показывает, значит...
   Обычно в этом месте  Виктор  прерывал  себя.  За  девять  месяцев  он
повидал немало влиятельных и уважаемых  в  Чечне  людей.  Их  уважали  и
спецслужбы России, даже Интерпол с удовольствием пообщался  бы  с  ними.
Некоторые из них до сей поры числятся убитыми.  Но  нет,  живые,  платят
хорошие деньги, свободно пересекают границу.
   Правда, не все.  Ахмеда-однорукого,  Хаттаба,  Виктор  не  просто  не
видел, а точно знал, что за время боевых действий иорданец  ни  разу  не
покидал землю, на которую пришел воевать. Спит в землянках, в  окопах  и
будто  набирается  в  них  сил.  Иорданец  даже  не  воин,  а   фанатик.
Единственный полевой командир, в отряде которого не было раздоров.  Хотя
разговоры о том, что Хаттаб платит хорошо и честно, только часть правды.
Некоторым  честно  отработавшим  иорданец  здоровой  левой  рукой  лично
перерезал глотки, отрубал уши и скармливал собаке.
   Обговорив  детали  завтрашнего  мероприятия,  Заплетин  попрощался  с
Индусом и отметил время. Пора докладывать Казначееву. Он вышел на  связь
и коротко сообщил:
   - "Один-одиннадцать" на связи. Нахожусь на высоте один полета  четыре
четыре. Попробую прочесать соседний квадрат. Отбой.
 
*** 
 
   Высота 154,4. Капитан Макеев отметил место, откуда вышла в эфир рация
разведчиков. И в этот  раз  координаты,  которые  сообщил  Заплетин,  не
соответствовали действительности.  Оглянувшись  на  лейтенанта-особиста,
сидящего к нему спиной, Андрей  отметил  на  электронной  карте  пеленг.
Получалось, что Заплетин ошибся минимум на четыре километра. Вот  только
диверсанты не ошибаются в определении своего местонахождения,  в  первую
очередь их как раз  учат  мастерству  точного  ориентирования,  связи  и
определения координат. Без этой науки любой разведчик  не  стоит  ровным
счетом ничего.
   Макеев ждал, надеясь, что в месте реального выхода в  эфир  Заплетина
проявит  себя  еще  одна  станция.  До  этого  все  радиоперехваты,   за
исключением  выхода  в  эфир  разведгрупп,  операторы  экспериментальной
"Пчелы" пересылали штатным связистам. Интересно,  подумал  Андрей,  если
отдать пеленг обеих радиостанций, обратят там, дальше, на  это  внимание
или нет? Очень интересно. Но опасно. Первым, кто получит  данные,  будет
непосредственный начальник Заплетина майор Казначеев. А майор мог быть в
доле - пришло на ум коммерческое, но довольно точное определение.  Также
в доле могли оказаться и вышестоящие начальники  Казначеева,  занимающие
кабинеты в управлениях и отделах Главного разведывательного управления -
ГРУ. И вообще любой военный был опасен для Макеева, рискни он рассказать
о своих догадках. Сор из избы выносить никто не будет. Если  и  вынесут,
то незадачливого капитана.
   Андрей в очередной раз, словно примериваясь, посмотрел  на  особиста.
Тот ничего не  заподозрил,  связист  из  него  посредственный.  Также  в
неведении остаются операторы, сидящие на радиоперехвате. Нет, не  сейчас
и не здесь.
   Макеев, конечно, слышал о  противостоянии  ГРУ  и  ФСБ.  Оно  было  и
остается еще со времен создания военной разведки, что давно ни для  кого
не  секрет.  Стало  быть,  выбор  был  небогатый:  либо  молчать,   либо
обратиться в ФСБ. Вернее, в составную часть этой  спецслужбы  -  военную
контрразведку. Или все же воспользоваться  третьим  вариантом?..  Андрей
представил себе, как он добивается  аудиенции  у  главкома  Объединенной
группировки войск в Чечне; как главком  спрашивает  о  том,  кто  еще  в
курсе. Этот вопрос генерала станет едва ли  не  последним  для  Макеева.
Какой здравомыслящий генерал позволит, чтобы на  всю  страну  прозвучали
обвинительные слова против армии? Причем  такого  масштаба.  Тут  мелкие
прегрешения  скрывают,  а  про  явное  предательство  или  пособничество
чеченским боевикам и говорить не приходится. Не случайно пропадали вдруг
любознательные репортеры.
   Мысль  о  журналистах  взбодрила  Андрея   ненадолго   -   вслед   за
борзописцем, которому он сообщит о своих подозрениях, исчезнет и он сам.
Это лишь оттяжка времени. Скорее всего, остается только одно: молчать.
   Макеев  сидел  на  своем  рабочем  месте,  покручивая  ручку   тонкой
настройки, когда чуткие антенны уловили выход в  эфир  станции.  Система
радиоперехвата через спутник  засекла  знакомые  позывные:  "Индус".  На
волне открытым  текстом  звучал  голос  чеченского  полевого  командира.
Давлатов  говорил  на  арабском.  Сообщение,  перехваченное  не   только
"Пчелой", но и соседней станцией, в срочном порядке переведут, оно ляжет
на стол командира роты разведчиков и пойдет еще дальше.
   - Товарищ капитан, вы засекли "Индуса"?
   Не поворачивая головы  к  прапорщику,  сидящему  в  полутора  метрах,
Макеев утвердительно кивнул.  Он  быстро  набросал  короткую  справку  и
вручил ее помощнику. Лейтенант на ходу пробежал документ глазами и вышел
из базы. В справке было названо местоположение одного  "Индуса".  Группа
старшего лейтенанта Заплетина упоминалась лишь в связи с  ее  выходом  в
эфир. Пеленг указывался собственно со слов командира группы.
   Может, обратит внимание на этот факт майор Казначеев?  Макеев  теперь
подыгрывал. Не зная, кому и в чьей игре. Так было лучше. В  случае  чего
он докажет, что реальный пеленг скрывал. Догадывался, но благоразумно не
лез в дебри. При таком раскладе можно рассчитывать на снисхождение.
   Андрей вздохнул и обхватил голову руками. Как  же  поступить?  Минуту
назад  он  на  мгновенье   поддался   слабости.   Вот   только   неясно:
смалодушничал или сделал правильный выбор?
 
Глава 2 
Силовая разведка 
 
4 
Второй рейдовый день 
 
   Виктор Заплетин с  нарастающим  раздражением  смотрел  на  лейтенанта
Пантюхина, который  с  расстояния  пяти  метров  бросал  нож  в  дерево,
неторопливо подходил, вытаскивал свое  метательное  оружие,  возвращался
назад, замахивался... И так уже полчаса.
   Первым не выдержал заместитель командира расчета одноглазый лейтенант
Скумбатов, прикрикнувший на Пантюхина:
   - Пантера! Бросай-ка ты свои упражнения!
   - А ты прикажи мне.
   Кусок стали небесного цвета снова рассек воздух и глубоко  застрял  в
стволе.
   - Я приказываю тебе, - терпеливо произнес одноглазый, одетый,  как  и
все остальные бойцы, в униформу защитного цвета и высокие ботинки.
   - Командовать будешь, когда убьют Запевалу.
   Пантера, невысокого роста худощавый паренек, в очередной раз сходил к
дереву, вытащил нож и все же убрал его в ножны, закрепленные  на  правом
бедре.
   Лицо у Михаила Пантюхина было слегка продолговатым,  но  мужественный
подбородок не позволял назвать его  узким.  С  легким  прищуром,  взгляд
Пантеры тем не менее был всегда открытым. Упрямством  и  неуступчивостью
парень отличался с самого детства, хотя худее и слабее его  мальчишек  в
классе не было. Как-то раз ему навешали  тумаков,  и  Михаил  в  срочном
порядке записался в секцию рукопашного  боя.  Больше  к  нему  никто  не
приставал. Дальше - аэроклуб,  прыжки  с  парашютом,  десантное  военное
училище, 118-й отдельный батальон.
   - Может, прения откроем? -  предложил  Григорий  Найденов  по  кличке
Подкидыш,  голубоглазый,  с  язвительным  складом  губ   лейтенант.   Он
расположился под деревом, в которое метал нож его товарищ, и  равнодушно
наблюдал  за  холодным  оружием,  оканчивающим  свой  полет  в  тридцати
сантиметрах над его головой.
   - Надоело, - отозвался светловолосый разведчик,  которого  в  расчете
звали Скутером. Он был чуть повыше Пантеры, но такой же худой.  -  Скоро
по всем нам прения откроют. Запевала, чего ты молчишь? - Сероватые глаза
разведчика неотрывно смотрели на командира.
   Заплетин сидел на корточках у соседнего дерева и на  вопрос  товарища
не отреагировал.
   Разведчики по-прежнему находились в плановом рейде.  От  расположения
роты их отделяло почти два десятка километров. Они нашли уютную  лощину,
чтобы отдохнуть час-полтора и продолжить свою работу.
   - Да, - настаивал на своем Найденов, - скоро по нам откроют прения  и
остановятся на версии...
   - Подкидыш, заткнись, а?  -  Коля  Чернов  по  кличке  Злодей,  самый
здоровый в отряде - рост под метр девяносто, вес девяносто два  -  хмуро
посмотрел на товарища.
   - Да, - не унимался Подкидыш, - откроют прения и спросят: отчего  это
загнулся Злодей?
   Чернов  нашарил  рукой  здоровенный  сук  и  швырнул  его  в  сторону
Подкидыша. Но угодил в ногу Скутера - лейтенанта Алексея Горчихина.
   - В лоб захотел? - поинтересовался Скутер,  который  был  чуть  толще
попавшей в него палки. - Ладно, ладно, Злодей, не вставай, я сам к  тебе
подойду!
   - Хватит грызться! - прикрикнул на подчиненных Заплетин.
   Всего их в этой лощине собралось тринадцать  человек.  Эти  непохожие
люди с разными характерами, комплекцией, но  общим  настроением  и  были
расчетом старшего лейтенанта Заплетина  -  диверсионной  группой.  Такие
отряды называют по-разному - силовой разведкой,  разведкой  специального
назначения, диверсантами, - но смысл от этого не меняется.
   Они не раз доказывали, что являются мастерами своего дела.  Диверсант
- это не гора мышц, не свирепый взгляд на полузверином лице, диверсант -
это в какой-то степени мировоззрение. Самому старшему из  разведчиков  -
заместителю командира лейтенанту Александру Скумбатову стукнуло  недавно
тридцать два. Самому младшему - Мише Пантюхину - двадцать  четыре.  Хотя
послушать их со стороны - заблудившиеся в лесу новобранцы, сбежавшие  из
части, пикируются между собой, решают, что же им делать дальше.
   Тем  не  менее  это  был  единый  организм,  способный  решить  любую
поставленную задачу.
   У них не было пулеметов с вращающимся блоком стволов, гранатометов  и
прочего тяжелого вооружения. Разведчики предпочитали  надежные  автоматы
Калашникова,  автоматические  пистолеты  Дегтярева,  холодное  оружие  и
гранаты.
   Они никогда не обсуждали полученное задание, не задавались  вопросами
о смысле и качестве приказов - не дело профессионалов обсуждать  приказы
или анализировать их. Анализу поддается лишь информативная  сторона,  то
бишь детали операции.
   В рейдах разведчики выслеживали в чеченских лесах и горах  бандитские
группировки  и  уничтожали  их.  Но  они  выполняли  и  другие  задания,
вынуждавшие их задумываться  о  своем  личном  качестве.  Вопросов  было
много, но даже Заплетин не мог ответить на большинство из них.
 
*** 
 
   - Запевала, чего ты молчишь? - снова подал голос Скутер.
   - Я думаю. - У Заплетина не выходило  из  головы  странное  поведение
капитана-связиста с ПБРП  "Пчела".  Но  своими  подозрениями  Виктор  не
спешил делиться с товарищами.
   - О-о, - протянул Найденов, перехватив  взгляд  Скутера,  -  командир
думает. Это надолго. Навсегда.
   Бросив взгляд на часы, Заплетин поднялся на ноги.
   - Подъем. Пора встречать наемников. Скутер, вперед!
   Командир диверсантов пропустил вперед себя Горчихина с  автоматом  на
шее, Пантеру, Македонского, Рубильника...  Когда  к  ним  присоединились
дозорные Моряк и Подкова,  Заплетин,  как  всегда,  занял  предпоследнее
место в колонне, которую замыкал здоровила Чернов. Все лейтенанты.
   Они вышли из лощины и, легко ориентируясь  на  местности,  через  два
часа подошли к назначенному Рустэмом Давлатовым месту.
 
5 
 
   В ущелье с невысокими покатыми скалами и склонами с осыпями,  вершины
которых  украшал  стройный  гребень  лиственных   деревьев,   разведчики
спустились не сразу. Вперед,  к  двум  базальтовым  скалам,  прижимающим
быстрый ручей, командир послал группу дозорных. Как обычно,  эта  работа
досталась самым легким  и  юрким,  как  змеи,  -  Подкидышу,  Скутеру  и
Пантере, которых в шутку называли "три поросенка".
   "Поросята" в  течение  получаса  изучали  этот  район  ущелья,  затем
выдвинулись на пятьсот метров к югу, внимательно осмотрели  местность  и
вернулись.
   - Девять человек. С ними никого нет, - доложил Подкидыш.
   - Схрон нашли? - спросил Заплетин.
   - Во-он там,  -  Найденов  указал  на  подножье  скалы.  -  Небольшая
пещерка. Замаскирована неплохо.
   - Ладно, проводим наемников. Пантера, вступай в  контакт.  Рубильник,
Моряк, страхуете Пантеру справа. Македонский, Подкова,  -  берите  левую
сторону. Остальные со мной, будем выдвигаться следом.
   ...Скрываясь за деревом, Михаил Пантюхин в течение  нескольких  минут
наблюдал за группой наемников.  Расстояние  до  них  составляло  порядка
двадцати метров, но боевики Рустэма Давлатова не замечали разведчика.
   Их было девять человек. Шестеро - явно арабы, одеты  в  классическую,
уже  не  новую  униформу  и   тяжелые   рифленые   ботинки.   Отсутствие
растительности на исхудавших  лицах  говорило,  что  срок  их  контракта
подошел к концу и они возвращаются - кто  домой,  кто  еще  на  какое-то
время  задержится  в   учебном   центре   Давлатова,   расположенном   в
Азербайджане, юго-западнее Закаталов, чтобы потом снова  возвратиться  в
Чечню.  Все  вооружены  автоматами  Калашникова  и  ножами.  Каждый   из
наемников был опытным бойцом, прошедшим специальную подготовку.
   Понаблюдав за бандитами, Пантера тихонько свистнул.
   Те боевики, что сидели на корточках и о чем-то тихо переговаривались,
мгновенно залегли, изготовив автоматы. Остальные,  также  с  оружием  на
изготовку, фиксировали каждый ствол дерева, определяя,  откуда  раздался
свист.
   Теперь  уже  полностью  скрываясь  за  деревом,  чтобы  не   получить
нечаянную  очередь  из  автомата,  Пантюхин  подал  очередной  сигнал  и
выставил руку, открывая свое месторасположение.
   - Друг? - негромко позвал араб в клетчатом нашейном платке  и  черной
вязаной шапке.
   - Друг, - подал голос Пантера, появляясь из-за дерева. Одну  руку  он
держал на цевье "Калашникова", другая свободно свисала вдоль туловища.
   Пантюхин приблизился и  изучил  наемников,  трое  из  которых  надели
солнцезащитные очки. Впрочем, особой нужды в этом  наблюдении  не  было:
все они оказались словно на одно лицо. А вот  лицо  еще  одного  бандита
скрывала ра